918. Тоже, гр. Михаила Семеновича Воронцова к ген. Ермолову, от 14-го сентября 1826 года, № 900.— Аккерман.
Во время отсутствия моего из Одессы, доставлен в тамошний карантин из Константинополя именующийся Грузинским князем 14-го класса Евсей Палавандов. Вместе с тем получено мною отношение от д. с. с. Минчаки, что человек сей, выехавши тайно из Тифлиса, прибыл в Константинополь и убедил Минчаки отправить его в Одессу.
Вскоре по вступлении Палавандова в карантин, прислано ко мне от него письмо с изъявлением желания открыть важный секрет.
Одесский градоначальник т. с. гр. Пален за отсутствием моим отправился в карантин, переговорил лично с Палавандовым и потом поручил управляющему моею канцеляриею, к. с. Лексу, изложить на бумаге показания Палавандова.
Показания сии касаются до умысла и предприятий некоторых Имеретинских и Гурийских князей к нарушению тамошнего спокойствия. Хотя по видимому полагать должно, что Палавандов настоящим открытием желает загладить поступок свой; но за всем тем, я, считая показание его заслуживающим любопытства, препровождаю оное в копии на усмотрение в. выс-а, купно с копиею Грузинских писем, им, Палавандовым, гр. Палену врученною, а также с списками со всех бумаг, от Минчаки ко [639] мне присланных. О сем ныне же донесено мною Г. И., с испрошением Высочайшего повеления насчет дальнейшего поступления с Палавандовым.
Прошение 14-го класса кн. Евсея Осипова Палавандова поверенному в делах при Порте Оттоманской д. с. с. Матвею Яковлевичу Минчаки, от 15-го мая 1826 года.
Будучи еще в училище, родилась во мне склонность служить в военной службе, но произволом родного брата моего, и. с. кн. Николая Палавандова по окончании наук был определен в Экзаршескую Канцелярию в число канцелярских служителей и исправлял должность переводчика, в которой провел почти 6 лет; после того открылся мне случай и я подал прошение дивизионному командиру ген.-л. Вельяминову об определении меня в военную службу, и приказом его, дивизионного генерала, был принят юнкером в 7-й Карабинерный полк, о чем же услышавши, брат мой нашел средство и мне отказали.
Хотя еще отец мой находится в живых, но будучи при старости лет, не мешался в намерениях моих, как только оный брат мой.
По сей-то причине я, взявши документы о происхождении моем, как равно аттестат, полученный мною от Тифлисского экзарха с формулярным списком о продолженной службе, и желая скрыть намерение мое от преследования брата моего, решился на тайный уезд без паспорта чрез Турецкие владения в Константинополь, куда и прибыл 10-го сего мая месяца; при проезде же моем в Турцию и не доезжая г. Ахалциха, разбойники меня схватили и ограбили все у меня, где между вещами и оные документы мои им же достались, а после того, так как я, бывши в одеянии Русском, почли меня за шпиона, представили паше в Ахалцихе, при котором находился бежавший Имеретинский царевич Вахтанг Багратион и узнавши, что я Грузинец, уверил пашу, что я не шпион, а неприятель России. Таким образом Провидение спасло меня от явной погибели, дало мне вместе с тем и способ доехать сюда.
О чем почтеннейше объявляя в пр. и не простирая дальнейших моих претензий в потерянных вещах и документах и других перенесенных мною обидах,— как только всепокорнейше прошу не оставить меня вашим покровительством и повелеть снабдить меня с одним при мне слугою, Российским подданным Георгием Ивановым, до Одессы паспортом; в удостоверение же в пр. честь имею свидетельствоваться находящимися здесь Грузинскими купцами Погосом Неписовым и Арютином Касабовым, которые точно знают о той фамилии, которою я именуюсь.