757. Предписание ген.-л. Вельяминова ген.-м. Курнатовскому, от 25-го июля 1819 года, № 109.

Соображая причины происшедшего в Имеретинском народе мятежа с действиями вашими, как главного в том крае начальника, я должен сказать, что нельзя простить в. пр. малого внимания вашего на свойства дворянства и народа, между коими вы два года уже живете. Без сомнения, вы должны были заметить подобно другим впечатление, какое произвел на умы высших сословий Имеретинского народа именный Высочайший указ о преобразовании во вверенном вам крае духовной части, посланный в Имеретию гораздо прежде прибытия туда экзарха Грузии. Вместе с чем, обратя на сие свое внимание и узнавая о суждениях духовенства и дворян, вы могли бы прежде быть известны и об их намерениях. С сею же предосторожностью кто лучше вас мог представить высокопреосвященному митрополиту Феофилакту, что описание церковных имуществ должно ограничиваться одними казенными имениями и что такового нельзя было предпринять в имениях помещичьих, что и составляет теперь причину возмущения, которого самые худые следствия суть те, что Высочайшая воля остается без исполнения.

Если в. пр. не могли того предвидеть, то, конечно, нельзя уже было вам не усмотреть неудовольствий, когда было приступлено к первому описанию по Кутаисской округе, где были недовольные, ибо из рапорта вашего явствует, что они соединились после с другими. Особливо же, когда не более двух дней спустя после начатия описания церковных имений, первейшие князья явились к вам с просьбою о позволении им объясниться с преосвященнейшим экзархом, вам, конечно, были известны побудительные причины их неудовольствия, которые если бы вы приняли во внимание и зная свойства Имеретинского дворянства, вникли бы в последствия, какие ожидать должно было: то, конечно, по сношениям вашим с митрополитом Феофилактом, коих он не мог не уважить, как местного начальника, описание могло быть под каким-либо благовидным предлогом отложено до благоприятнейшего времени, без урона в глазах легкомысленного народа важности Высочайшего указа, и первоначальные неудовольствия сами собою пресеклись бы без дальнейших последствий.

Впрочем, когда уже от сей неосторожности разлившийся по всей Имеретии мятеж начал утихать с отбытием в Грузию преосвященнейшего Феофилакта и толпы стали расходиться, то какая крайность побудила в. пр. к уничижению правительства податься на буйные требования народа и выдать оному сделанные описи церковным имениям, кои вверены вам были от его высокопреосвященства? Сею слабостью подан буйному народу повод отваживаться и на другие предложения, которые исполнить неприлично будет, а отказ с нашей стороны легко может статься, что мятежники истолкуют необходимостью прибегнуть к оружию. Согласитесь в. пр., что для главнокомандующего нелегко оправдывать пред Г. И. таковые действия подчиненного ему генерала, так как и в том, что после подобных опытов невозможно для него сохранить доверия к распоряжениям вашим.

Желательно при том мне знать, как в. пр. изволили поступить с тем злодеем, который, по объяснению со мною преосвященнейшего Феофилакта, [547] схвачен у самых колес его экипажа, имея оружие во всей готовности к исполнению, без сомнения, злого своего намерения и который передан им в распоряжение ваше? Я никак не могу полагать, чтобы в. пр. и его также выдали по требованию народа. А потому поручаю вам поспешить доставлением мне допроса, который, конечно, вами уже от него отобран и донести мне, предан ли уже злодей сей суду?

Все сие я к вам пишу согласно повелений главнокомандующего по случившимся в Имеретии народным волнениям.