328. Отношение ген.-л. Канкрина к ген. Ермолову, от 19-го июня 1823 года, № 394.

Французский уроженец купец Кастелло, по возвращении своем из Грузии в марте месяце сего года, представил предместнику моему письмо, в коем изъясняя о намерения своем поселиться навсегда в Тифлисе, просил об исходатайствовании ему исключительных привилегий: 1) на учреждение в Тифлисе суконной фабрики; 2) на заведение там же машин для прядения шелка, и 3) на водворение в Грузии Тибетских коз.

Гр. Гурьев, имея в виду, что дарование просителю исключительной привилегии на учреждение в Грузии суконной фабрики может послужить к стеснению суконной промышленности в государстве, не согласился ходатайствовать по сей статье прошения его. Что же касается до шелковых мельниц, то как Кастелло предполагал устроить оные в таком виде, как в Италии и Франции, и довести обработку шелка до такого совершенства, чтобы Российские наши фабрики могли заменять оным шелк выписываемый ими ныне из-заграницы, то признавая по сему предположение его полезным, обнадежил его и исходатайствованием на оное привилегии. И наконец относительно водворения Тибетских коз, гр. Димитрий Александрович (Гурьев) предоставил себе сделать дальнейшее по сему обстоятельству рассмотрение.

Вследствие сего Кастелло, отложив мысль об учреждении собственной суконной фабрики в Тифлисе, вознамерился открыть в сем городе, в Баку и в Редут-кале коммиссионерские торговые конторы и, между прочим, принять на себя распродажу Российских сукон в Тифлисе, надеясь в непродолжительном времени привлечь в Грузию значительную суконную торговлю с Персиею и Левантом и перевести в руки Российских фабрикантов важные обороты, до ныне Английскими и Французскими фабрикантами производимые. Предприятие сие обещает ему несомненный успех, ибо Московские суконные фабриканты, как изъясняет Кастелло, изъявили большую готовность войти с ним по сему предмету в сношение и воспользоваться новыми путями, открываемыми им к сбыту их произведений.

Кастелло, доводя ныне о сем до сведения Министерства мне вверенного, между прочим в прошении на мое имя поданном повторяет прежнюю просьбу свою о выдаче ему исключительной 10-летней привилегии на учреждение в Грузии и Закавказских провинциях шелковых мельниц.

Находя по предварительному соображению предположения иностранца Кастелло весьма полезными, особливо же для Закавказского края, я готов употребить все зависящее от меня старание, дабы содействовать ему в том и полагаю, что просимая им привилегия на шелковые мельницы без затруднения выдана ему быть может; но прежде того я счел необходимо нужным узнать по сему предмету мнение в. выс-а, тем более, что вам во всей подробности известны местные обстоятельства и отношения управляемого вами края, и следовательно вам всего удобнее определить степень пользы, которая должна произойти от предприятий Кастелло.

Вследствие сего, препровождая при сем к в. выс-у подлинные бумаги, от него представленные, я прошу вас почтить меня благосклонным [265] уведомлением о мнения вашем по оным, а вместе с тем прошу сообщить мне и мысли ваши насчет предполагаемого Кастелло водворения в Грузии Тибетских коз, о возможности привести сие в исполнение и о пользе от того ожидаемой.

Прошение купца Кастелло ген.-л. Канкрину, от июня 1823 года.

Отличное внимание, покровительство и поощрение, оказываемые в. выс-м к народной промышленности и ко всему полезному для Российской Империи, влагают мне смелость повергнуть пред особою вашею, яко министром прозорливым, обозрение и преднамерение мое, соответствующие чувствам к высокому посту вами занимаемому.

Грузия и области Закавказские, облагодетельствованные уже Высочайшим указом от 8-го октября 1821 года, относительно торговли, требуют еще для достижения уготовляемой им мудрым Монархом меры благоденствия введения местной промышленности, ремесел, рукоделия и образования. И сколь скоро географическое положение сего изящного края созерцается с выгодами, кои правительство от природных произведений оного извлещи может, тогда, конечно, бдительное начальство не упустит дать общеполезное направление народным способностям жителей тех провинций.

Путешествие мое по Грузии, местные познания там почерпнутые поощряют меня поселиться навсегда в Тифлисе. Не знаю, до коликой меры удобоисполнительно отвращение торговли южной части Азии в пользу Грузии; но не менее того с уверенностью утвердить могу о возможности привлечь туда в короткое время торговлю Персии, далее со Смирною и Константинополем производимую. К сей важной и уважения достойной истине присоединяется выгода скорого расширения сбыта Российских произведений. Тифлис назначаю я средоточием моих оборотов; торговая контора моя в Баку на Каспийском море откроет и соединит сношения мои чрез Астрахань с Нижним Новгородом и северною частью Российской Империи, посредством внутреннего водоходства. Сия самая контора откроет равным образом сношения с Персиею и если можно, то и с полуденною частью Азии чрез Астрабад. Третья контора моя учредится в Редут-кале, ибо сие важное местоположение облегчит сношения и с южною частью России, Константинополем, Марселью и остальною частью Европы. И наконец, 4-ю контору иметь буду в Моздоке для сухопутных моих сношений с Москвою и С.-Петербургом.

Таков есть предначертанный план мой; не заблуждаюсь однакоже насчет затруднений и препятствий, кои быть могут в сношениях чрез Редут-кале и Черное море во время Европейской войны, возникшей и впредь возникнуть могущей. А потому и осмеливаюсь всенижайше объяснить, что главнейшие торговые сношения, кои я открыть и упрочить желаю между Россиею и Персиею, по обширности их, достаточно уже меня обеспечивают в беспрерывном продолжении оных и потому, не взирая на политическое положение Европы, в каком бы оная отношении ни находилась, всегда к пользе России клониться должны.

Не входя в описание фабричной промышленности, которую намереваюсь ввести в Грузии, я счел не лишним изложить пред в. выс-м великие выгоды, предстоящие мне под благотворною сению Высочайшего указа от 8-го октября 1821 года, относительно торговли и если изложение мое вами найдено будет внимания своего достойным, тогда ласкаю себя надеждою обрести в особе вашей высокого покровителя.

Общеполезное заведение, сверх оптовой торговли, которое намереваюсь ввести в Грузии и провинциях Закавказских, есть шелкомотальные мельницы. Важность сей ветви промышленности, конечно, не избегнет проницательного внимания в. выс-а, а для того и не считаю нужным насчет всех выгод, от оной предстоящих, входить в пространное описание. Шелки, производимые Россиею в изделие, извлекают ежегодно великие капиталы из государства, тогда как оное есть в состояния не токмо что избавиться сей дани, платимой внешности, но еще и собственными своими и Персидскими шелками снабжать главнейшие торговые места Европы, которые по обделке, мною предполагаемой, нисколько доброте Италиянских уступать не будут. В одной токмо Грузии таковое заведение до высшей степени совершенства и пользы доведено быть может и я, имея на то все нужные сведения и способы, молю токмо о высоконачальническом одобрении и поощрении.

Хотя существенная польза от сего заведения очевидна, но не менее того великие издержки и труды для учреждения оного неизбежны и хотя не я один из оного пользу извлекать буду, но вся тягость на мне одном лежать должна; а потому в возмездие оных дерзаю просить в. выс-о о милостивейшем исходатайствовании мне пред Высокомонаршим Престолом исключительную привилегию на 10 лет для учреждения в Грузии и провинциях Закавказских шелкомотальных и крутильных мельниц. Посредством только сего поощрения могу без малейшего отлагательства времени приступить к устроению сего общеполезного заведения, сопряженного с непосредственною пользою государства, в таком краю, где издельческая промышленность еще не видна, а потому и не существует.

Объяснение купца Кастелло относительно шелкомотальных и крутильных мельниц, предполагаемых к устроению в Грузии и в провинциях Закавказских, от июня 1823 года.

Мельницы сии устроены будут наподобие тех, кои ныне в Италии и Франции употребляемы, а потому как всем известные, чертежей и описания не требуют. Действие оных, начиная с извлечения шелка из конусов, производить будет обделку до нужного совершенства оного в заток и проток и до швейного шелка, доныне из чужих краев добываемого. Произведения сей промышленности почтены быть должны отечественными и иметь свободный впуск и продажу во всем государстве подобно прочим Российским произведениям, а потому и безвозбранный выпуск во внешность. Таковое дозволение послужит к разрешению торговли Российским шелком в главнейших коммерческих местах Европы, важность коего предмета, соответствующего политической экономии, конечно, не скроется от внимания начальства.

Да будет мне дозволено производить свободно и исключительно в продолжении 10-ти лет сей род предполагаемого изделия, и сия привилегия простираться должна на подвластные России Закавказские провинции, дабы я мог установить или расширить действия сих заведений сообразно местному удобству, успеху и выгодам.

Построение заведений, мельниц и механизма, жалованье и содержание разнородных художников, мастеров, ремесленников и работников, коих вызвать и посредством великих издержек побудить должно на поселение себя в том краю, закупка материалов первой потребности, нужных для производства предполагаемых изделий, требуют столь великих капиталов, что невозможно решиться на устроение такового заведения по сей важной ветви промышленности, не быв поддержан привилегиею и особенным покровительством начальства, наподобие других государств в равных случаях.

Шелководство и изделия оного введены во Франции во время правления великого Кольбера и Италиянский промышленник, первое заведение сего рода учредивший, сверх отличной награды и привилегии возведен на степень дворянства. Я видов моих столь далеко не простираю, а прошу только привилегии и покровительства, коего заслужить достойно первым священным долгом себе вменяю, доставляя при том деятельнейшие средства к меновой торговле внутренних государственных произведений и изделий и выгоды до сего времени еще неизвестные; суконные фабрики первее всех ощутят благотворность уделенного мне поощрения и покровительства.

Польза финансов, мануфактурной промышленности, торговли, земледелия и самого просвещения Закавказских провинций зависят в уделении мне всенижайше просимой привилегии финансов, от того, что не только уже сырцового, но и швейного шелка из Италии покупаемо не будет, но напротив того Российский шелк, не уступая в доброте оному, во внешность отпускаем будет, — причина довольно уже по себе уважительная на выдачу привилегии; — промышленности, в том, что Московские фабрики, покупая сырец дешевыми ценами, могут понизить цены своих изделий, вступить в соревнование с внешностью и достигнуть равной меры совершенства; торговля, от того, что составит такие сношения с Европою и образует отрасли промышленности, коих не имела и что мои Закавказские заведения откроют новые пути к выпуску отечественных произведений на восток, в Персию и в южную Азию, и по сей части поставит Российскую Империю на первенствующую степень промышленности и коммерции земледелия. Размножение шелковичных червей, обделка и окраска шелка, требуя разведения в великом количестве шелковичных дерев, красильных трав и растений, свойственных уже Грузии, как-то крап, Персидское семя и проч. составят уже сами по себе важную отрасль меновой торговли и оборотов; — образования заведения мои, употребляя в великом количестве рабочих людей, наиболее же женщин и детей, которые по всегдашнему обращению с Европейскими мастерами и мастеровыми, начальство и первенство над ними иметь долженствующими, по внушениям их мало по малу отложат Азиятскую свою суровость и сблизясь с навыком и рангом нашим, составят со временем класс верноподданных Е. И. В., обогащенных образованием и сведением, промышленных, покорных и полезных отечеству, подобно разным частям Италии и Франции.

Если все сии уважения Высочайшего внимания удостоены будут, тогда верхом счастья и священнейшею обязанностью себе вменю соделаться по истине достойным поощрения и покровительства, о которых всепокорнейше молю.