198. Представление горного в Грузии начальника Эйхфельда ген. Ермолову, от 7-го января 1818 года, № 3.

Приняв управление горных промыслов в Грузии и заведения к тому относящиеся, поспешил я до общего их весною осмотра войти между тем в способы, могущие доставить какое-либо полезное расходование той меди, которой от Алвердского завода до 30-ти т. пуд здесь накопилось, в состояние монетного дела и в связи с оным в положение ремесла серебряников, могущего требовать лучшего образования, также в предварительные распоряжения для распространения здесь свинцовых и квасцового промыслов и вследствие того честь имею представить в пр. следующее. 1) О множестве меди, которой с 1802 года здесь в казну поступило, давно уже заботится правительство; в рассуждении употребления ее положено было ее продавать как в Грузии, так и заграницу, для чего с 1804 года учреждены 2 конторы, — в Тифлисе и Елисаветополе, но никогда ее много не расходилось, сколько потому, что нужды народные в сем металле внутри Грузии очень ограничены, столько и потому, что соседи Турки и Персияне довольно имеют своей собственной; — в 1808 году только было продано 3 т. пуд., в прочие годы до 1811 года продавалось около 1,500, а после того по 600 пуд и меньше. 2) Назначено было переделывать медь в монету в 21 р. из пуда, но работа сия всегда была соединена с убытком, почему по особенным нуждам в народе вытиснено только 8 т. р., на что употреблено меди до 380 пуд. Из сего явствует, что способы сии к расходованию меди недостаточны, между тем остается она во множестве бесполезным капиталом, который казне стоит до 250-ти т. р. с. Первым полезным средством к употреблению ее предстоит литье пушек, как и в. пр. располагать изволите, о чем и я имел честь словесно изъяснить в Комитете министров в 1813 году; но при всем том таковое литье не больше требовать будет меди в год как разве 1,500 пуд., что в рассуждении наличных 30 т. все еще незначительно. Вторым средством служить может тиснение монеты, приведенное в такой размер, чтобы только не вводило в убытки. В Петербурге по сему предмету делан был счет; в нем цена тиснения выведена в 57 р. 63 к. медью, но это размер такой, который никакой не являет возможности к деланию монет. Я посему сообразно ценам в Грузии существующим и необходимым только нуждам в работе и управлении, сделал счет другой, из коего выходит, что цена пуда вытисненной меди будет медными деньгами в 38 р. 31 к., если взять цену, с которою теперь медь большею частью в казне состоит, или же 31 р. 35 к., если считать в 6 р. 25 к. ту, которая впредь поступать будет от рудопромышленников. Это цены такие, которые не полагают затруднения в делании монеты, хотя оне и не таковы, чтобы можно было делать монету 24-х-рублевую из пуда, которая бы имела общий ход и в России; но как между тем: а) разменная монета здесь необходимо нужна, б) привоз ее из Сибири очень околичен, в) всевозможные способы нужны, чтобы привести в оборот казенную медь, без употребления здесь лежащую то сообразуясь с 38-рублевою передельною ценою, полагаю я, [146] завести можно тиснение медной монеты в 40 р. из пуда, тем более, что здесь продажная цена, с которою по монетной системе сообразоваться надлежит, — около 10 р. 50 к. с., что составляет на ассигнации 42 р., а на медь по здешнему курсу 31 р. 50 к.; физическое же отделение Грузии от России, так как и особенность самого народа, затрудняющие всякое обыкновенное сообщение, легко позволяют иметь особенную монету, которая более внутри самой Грузии останется. В счете Петербургском предположено переделывать 7 т. пуд., но это скоро истощило бы самый капитал меди, почему я расчислил только на 3,500 пуд., более чего вероятно и рудопромышленники приносить не будут. Впрочем, и это количество принято только для счета; полагаю его только самым большим, а между тем переделывать можно, сколько по обстоятельствам нужно быть может. Для избежания затруднений не полагаю даже заводить новый монетный двор, а разместиться в том, в котором теперь серебряный передел происходит, поелику место позволяет; останется только завести конную плющиленную машину, для которой валы здесь уже готовые находятся, из тех вещей, которые в 1804 году были привезены из Луганского завода; машина сия вообще служить может и для плющения меди на всякие изделия, каким образом, конечно, и покупать ее охотнее будут; устройство оной не более стоить может как 2 т. р. с., тиснить можно будет гроши и копейки с тем штемпелем, который теперь здесь существует; образцы величины их при сем прилагаются: на грошах две точки для приметы, а на копейках одна. 3) Кроме сего, для полезного расходования меди при литье пушек, завести можно и всякое другое литье и обработку меди, которые для Грузии и может быть даже для некоторых южных губерний России заменят многоценный привоз медных вещей из Москвы и Макарьевской ярмарки. 4) Относительно тиснения серебряной монеты, которой здесь делаются абазы 88 пробы, весом в 71 долю, с содержанием 65 8/96 доли чистого серебра и двуабазники вдвое противу того, в вид взять должно, что качество их на первый раз было соображено с тою монетою, которая при царях здесь обращение имела, чтобы не сделать вдруг слишком приметного переворота в обыкновениях народа и с изделиями ремесленников, которые делывались всегда из абазного серебра; — монета сия, обращаясь здесь вместе с тем множеством серебряных денег, которые из России сюда для армии доставляются, в 5-ти абазах с самого начала получила сравнение с Российским серебряным рублем, в коем между тем чистого серебра находится 4 золотника 21 доля, а в 5-ти абазах только 3 золотника 37 40/96, так что в серебряном рубле больше серебра 80 доль почти на один и 3/13 абаза. По сей причине Российская серебряная монета, сюда привозимая, не только внутри Грузии, но и заграницею, где монета еще низшего достоинства, не может не подвергаться и действительно подвергается невыгодному истреблению, которого она никогда и не избежит при смежности с Персиею и Турциею, где правила монетные ни в какое сравнение не входят с правилами других соседних держав Европейских, которые требовали монету Российскую привести в то достоинство, которое монетною системою ей назначено. В рассуждении здешнего края посему невыгодно иметь в обращении обыкновенную Российскую монету, особенно в рублях; качество абазов с местным положением гораздо сообразнее, тем более еще, что крупность рублей более выгоды дает в переплавке, нежели мелкие абазы, если бы их и хотели переплавлять, потому что от такой мелкой монеты более бывает угару к ущербу тех, которые переплавку производят. Посему самому считаю я выгоднее ту серебряную монету, которая для армии и других нужд ив России сюда доставляется, лучше привозить в виде абазов и двуабазников или, иначе называя, в виде Грузинских 20-копеечников и 40-копеечников, которые так как теперь здесь делаются, т. е. с тем же штемпелем, могут быть делаемы в С.-Петербургском монетном дворе, — а как на армию сюда присылается до 187 т. червонцев и 600 т. р. с., то, доставляя последние в виде абазов из серебра 600 т. р., сделается лишних абазов до 730 т. на 146 т. р. с., червонцы же останутся монетою общею для Грузии и России, так как и ассигнации, которые по торгу с Россиею здесь отчасти обращение имеют. Имея в виду сию прибыль от обращения серебра для рублей в абазы, столько же необходимо и выгодно будет и в самой Грузии выменять обращающуюся Российскую монету и переделать в абазы, что производить можно на Тифлисском монетном дворе, к чему ни расходов, ни устройств особенных даже не нужно, а производиться может теми способами, которые теперь находятся; с другой стороны, как по отношению в содержании серебра с выгодою переделываются и впредь переделываться могут и те Турецкие и другие Азиятские монеты, которые чрез торговлю в [147] Грузию притекают, то Тифлисскому монетному двору можно продолжать и их перечеканивать. А чтобы более иметь способов в получении тех разных монет, то учредить меновые конторы, как уже и предполагалось, в Баку и Тифлисе, а кроме того еще в Кутаисе, в Имеретии, — везде под ближайшим присмотром местного начальства, с тем, чтобы Турецкий и иные Азиятские деньги по цене, которая пробою назначится, выменивать на абазы и доставлять на Тифлисский монетный двор для передела. В случае нужды Турецкую монету можно даже выменивать в Одессе, где она дешевый курс имеет, но только, конечно, не на абазы, а на Российскую монету. Все сие подвергаю рассмотрению в. пр. 5) Далее, в рассуждении истребления серебряной монеты заметить надобно, что прежде не было никакого здесь обыкновения делать вещи из лигатурного серебра, а делали только из чистого или абазного, с чем сравнено было и содержание абазов, ныне здесь тиснимых; положено было посему всякую вещь приносить на монетный двор и без всякой пробы клеймить только штемпелем оного, получая за каждый Грузинский золотник по 2 к. с.; теперь напротив видится множество вещей серебряных очень низкой пробы, которыми не только может быть обманут покупатель, но ремесленники особенно находят большую удобность как Российскую, так и Грузинскую монету переплавлять, прибавляя к ней сколько нужно меди, чего не может быть, когда изделия в чистоте своей наравне с ходячею монетою или, лучше еще, немного высшей пробы, — в обоих случаях расход переплавки, чтобы привести серебро в надлежащий вид изделия, или во втором особенно, чтобы привести его в большую чистоту, для ремесленника произведет только лишние издержки, которые отохотят его употреблять в передел ходячую монету. По сей причине, в отвращение истребления ее, не худо учредить, чтобы вообще все вещи здесь, сообразно содержанию абазов, были деланы не только 88, но вообще не ниже 88 1/2 пробы, чтобы все в Тифлисе приносимы были на монетный двор для испытания, которым увериться, точно ли они положенной пробы и когда окажутся надлежащей степени, то засвидетельствовать на вещи штемпелем, с означением пробы именно; вещи же, которые ниже установленного достоинства, изломав, возвратить ремесленнику, чтобы привел в должную пробу; за всякое же испытание, за Грузинский золотник, как и прежде положено было, в казну брать по 2 к. с. и какой-нибудь день, например четверток, назначить для приноса вещей на монетный двор, дабы пробы делать не поодиночке, а сколько можно больше вдруг, для уменьшения расхода в материалах. Если же кому пожелается иметь вещи не той чистоты, которая постановлена, т. е. не 88 1/2 пробы и выше, а напротив какой-либо иной, какая ему нужна быть может, то вместе с ремесленником, которому работу отдает, придти на монетный двор и показать серебро, которое переделать хочет, имя ремесленника записать, а серебро, изломав, отдать для работы с тем, чтобы по отделке опять было принесено для испытания, после которого проба означится штемпелем, с получением положенной платы. Но как такие подробные пробы могут только быть деланы в Тифлисе, на монетном дворе, между же тем ремесленники серебряного дела находятся и в других уездах Грузии и других частях здешнего края, то распространяя везде одинакие правила в рассуждении серебряных изделий, местным начальствам дать пробирные оселки с пробирными иглами, которые на монетном дворе составлены быть могут, показать правила для пробования и велеть серебряникам к ним такие же иметь отношения, как в Тифлисе к монетному двору, о сборе же денег за клеймо доставлять месячные ведомости в Горную Экспедицию, куда по окончании года присылать и деньги для причисления к суммам монетного двора, назначив из них несколько всякому месту на канцелярские расходы по сему делу, — например 50 р. с. в год, если сбор будет достаточным; иначе же производить из сумм каждому месту назначенных, поелику составит незначительную малость. Тоже самое можно учредить и в рассуждении золотых изделий, если не для той цели относительно истребления монет, для которой в рассуждении серебра полагается, то по крайней мере для того, чтобы покупатели не могли быть обмануты в чистоте покупаемой вещи. Цена за пробуемый золотник золота может быть 5 к. с., а все правила, впрочем, те же, какие положены для серебряных изделий на мелких вещах; только не нужно будет класть штемпеля, а записать одну явку. 6) Наконец, окончив о меди и серебре, относительно квасцового и свинцовых промыслов остается представить, что по хорошему качеству руд со временем очень могут быть они здесь увеличены, могут они даже быть полезны и для самой России; нужно только заблаговременно знать, в какой цене в оной оба сии продукта находятся, почему не угодно ли будет в. пр. [148] истребовать сведения, в какой цене обыкновенно свинец и квасцы к Петербургскому и другим портам доставляются и в какой цене они в казне или продаже, в полосе губерний идущих от Грузии между Волгою и западною границею России до Петербурга и далее, около какого количества, где в год расходуется и какие примерно провозные цены от тех губерний до Тифлиса или по крайней мере до ближайших в Грузии мест, о которых местные начальства сведения иметь могут, поелику в случае дешевой здесь выработки квасцы и свинец отсюда туда могут быть доставляемы. Заключая сим все сие, честь имею предать особенному рассмотрению в. пр. и дальнейшему уважению, сообразно нуждам и обстоятельствам.