148. Прошение Грузинского дворянства к Грузинскому маршалу кн. Багратиону, от 2-го мая 1818 года.

Вследствие повеления главнокомандующего ген. Ермолова публикациею было объявлено, чтобы мы все вообще представили старые купчие, закладные и прочие акты для засвидетельствования в присутственном месте по 20-е число июля сего года, без всякой платы, и что каждый документ, засвидетельствованный в суде, будет принимаем во всех присутственных местах за действительный и неопровергаемый, а незасвидетельствованные после означенного срока не будут принимаемы, и если не представят законных письменных доказательств, то впредь градскою и земскою полициями не будут допущены в городах и селах ко владению домами, местами и прочими недвижимыми имениями. По сему случаю Исполнительная Экспедиция Верховного Грузинского Правительства представлением своим испрашивала разрешения у главнокомандующего, что следует ли, дабы таковые акты представлялись для засвидетельствования в присутственных местах как после открытия Российского правительства, так и со времени Грузинских царей; а за отбытием главнокомандующего, губернатор ген.-м. Сталь дал разрешение, чтобы представлены были все и прежние и последне-нынешние доказательства.

По поводу сего последнего разрешения, какие затруднения и неудобства встречаются не для одного общества, но для самого правительства, — мы убеждаемся объяснить в. с., с присовокуплением особенной просьбы, чтобы по должности возымели вы попечение об обществе дворян. Хотя вышеупомянутое предписание начальства о засвидетельствовании актов на всякое имение клонится к пользе нас самих, когда бы из нас каждый имел таковые, но как следы разорения и зажигательства в Грузии еще видны и находятся многие между нами имеющие недвижимое имение, у которых не осталось никакого письменного акта, то требование от нас таким образом доказательств невозможным оказывается, и чтобы за неимением актов некоторые не лишались своей собственности, то ссылаемся на Высочайший Манифест, в 1802 году изданный, в котором между прочим повелено, дабы каждый пребывал неприкосновенно при имевшейся у него своей собственности. Сверх того, и самый закон царя Вахтанга, Е. И. В. в уважение принятый, дает нам то право, что если по 30-й год имение или крестьяне оставались у кого-нибудь во владении, то от него их не отбирать; мы имеем купленных и жалованных от царей крестьян и имения, и на которых не имеется у нас акта, то о них свидетельствуют нам времена и лета; когда же сие не будет принято, тогда, как сказано, полиции лишат нас домов и имений, когда не представим на оные письменных доказательств, и по сему самому не будет уже в действии сила как сказанного Манифеста, так и самого закона царя Вахтанга. Что же касается до того, что какие затруднения влечет за собою дело сие для самого правительства, то мы разумеем так, что если всякий акт на имение и купчая, ныне для засвидетельствования представляемые, будут приняты неопровергаемыми, то мы имеем документы на те имения, которые по обстоятельствам времени перешли к другим или как-нибудь остались издавна беспрепятственно во владении у них. Притом же есть такие имения, на которые одна и та же бумага обеим сторонам одинакого содержания пожалована и из них один владеет; есть и такие имения, которые без всякого акта по обстоятельствам времени перешли от одного к другому и на оные имеет иной доказательства. Если сие так будет исполняться, то сами присутственные места не возымеют способа дойти до истины и узнать справедливость, а между тем восстанут лживые доносы одного на другого и несправедливые претензии до того, что почти правительство должно будет заняться рассмотрением одних новых споров и распрей; и того еще довольно, что по повелению главнокомандующего всякий засвидетельствованный на имение акт будет иметь без нарушения полную силу и поелику всякое предложение в таковых случаях главнокомандующего полагается законом, то как выше мы изъяснили, какие труды по таковым делам и по одинакого содержания бумагам иди по имению у одних актов, а у других одного только права давности на владение имением, предлежат самому вышнему начальству, а в обществе бесконечная будет распря, на которую присовокупятся лживые доносы друг на друга. Почему ныне прошение наше состоит в том, чтобы все купчие и закладные об имении, сделанные после открытия в Грузии Правительства и незасвидетельствованные, предъявлять, а если впредь окажется у кого, что на будущее время не объявит новых купчих и прочих сделок, на основании Российских [102] постановлений, тогда сверх взыскания штрафа таковой и да не допущен будет к владению купленным или заложенным имением; прочие же между собою об имениях претензии, кто какое имеет право, оные в сходственность прежнего да будут зависеть от разбирательства судебного места. Донеся о всем том, мы покорнейше просим в. с. не оставить по сей нашей просьбе в подробности учинить свое представление А. П. Ермолову, — единому попечителю о благе вверенного ему Грузинского народа, сообщив о сем и Исполнительной Экспедиции, дабы он, наш главнокомандующий, по отеческому соболезнованию снизошел на нашу просьбу, ибо по делам видим, что другие, не входя в наши положения и нужды, о сем не докладывали и не представляли главнокомандующему подробно и обстоятельно

(Следуют подписи князей и дворян)