1211. Рапорт кап. кн. Макаева ген.-л. Вельяминову, от 10-го августа 1820 года, № 258.

Мустафа-хан отправил все имущество за Куру вчерашнего числа, бекские семейства ночью отправлены и сам хан всех своих жен из Фит-дага свел на низ, лошади и катера все собраны и стоят оседланы, и совет у них, что когда они именно все семейства выпроводят и останутся только с однеми лошадьми, тогда есть намерение сделать на нас нападение, и Шахсевенский Ата-хан по требованию Мустафа-хана прибыл с 8-ю стами конными и расположился по той стороне Куры на Мугани. Все те вещи, кои отсюда провожают, он [810] их принимает и сам дожидается хана; оставшихся нукеров после Сурхай-хана до 100 чел. имеет хан при себе; мы ожидаем час от часу побега хана. Я стою в дер. Сагьяне с ротою и с 40 чел. казаков осторожно, потому что всякую ночь дают знать, что хочет напасть на нас. Он давно уже отправился бы, но н. с. Иванов, ехавши в Тифлис, был у хана в Сулуте и, видя все злые его намерения, успокоил его и уговорил, что никто ничего ему не может сделать за препровождение тестя своего Сурхай-хана. Затем Иванов заставил хана писать и сам дал знать ген.-м. барону Вреде 1-му, и уверив его, что здесь ничего нет и никакого злого намерения Мустафа-хана не предвидится, почему ген.-м. Вреде предписал Апшеронского пехотного полка кап. Гурову совершенно увериться, что Мустафа-хан никаких злых намерений не имеет, почему и предписано ему с получения сего возвратиться с ротою в Кубу Я, видевши сей случай, дал бумагу кап. Гурову в том смысле, что ежели он последует по повелению, то и я с ним следую, при чем его предупредил, что ежели вторично ген.-м. барон Вреде потребует роту, то я здесь никак не могу остаться, а должен с ним следовать и многие верноподданные Г. И. из Армян подвергнутся опасности.