873. Прошение мелика Джимшида к Е. И. В.

В царствование блаженной и вечной славы достойной памяти Г. И. Петра Великого, деды наши и отцы имели владения свои в Карабаге и, как Христиане, всегда привержены были к Империи Всероссийской, — о чем в поданных от них В. И. В. прошениях пространно донесено. По смерти их мы, владельцы, пять меликов Джимшид Варандинский, Фридон Гулистанский, Ростом Чарабертский, Богдан Хачинский и Аббас Дисанский, наследуя теми владениями их в Карабаге и быв окружены с одной стороны Турками, с другой Персиянами, а с третьей Дагестанскими Лезгинцами, должны были для сохранения православной Христианской веры обращаться с означенными соседями нашими по обстоятельствам иногда дружески, иногда же и неприятельски и, пребывая в оных владениях наших, имели полную власть и свободное исповедание своего закона, до тех самых пор, как прибыл в Ширван с победоносным Российским войском граф Зубов и прислал к Карабагскому Ибрагим-Халиль-хану для некоторого дела майора Качкачова, приказав ему тогда же тайным образом — меня, мелика Джимшида, с прочими там находящимися обязать присягою в моей ко Всероссийскому престолу приверженности и о том его уведомить. А как я давно того желал, то с радостью, по предложению того майора, пред святым Евангелием и животворящим Крестом, от имени всех, яко старший между ними, учинил присягу, обязуясь к прибытию графа Зубова с победоносными Российскими войсками к Куре-реке собрать и свое войско и оказывать со стороны моей всякую нужную помощь по возможности силою, провиантом и прочим, что потребно. Но в то самое время, когда уже мы к тому приуготовлялись, Российскому войску дано повеление [635] возвратиться в Россию и когда оное выступило, то неприятели наши, нимало не медля, внушили Ибрагим-Халиль-хану как об учиненной мною от имени всех присяге, так и о данном обещании. Почему сей тотчас призвал меня, — мелика Джимшида, к себе и, яростно пылая, называл меня изменником и укорял, что будто бы я обще с Российским войском посягал на причинение вреда его владению, и вслед за тем, отняв все мое имение — не токмо драгоценные вещи, золото, серебро, но даже и скот мне принадлежавший, — самого меня арестовав, хотел предать смерти. Но, к счастью, в то самое время прибыл к Карабагу с войском своим Ага-Магомед-хан, коего он, Ибрагим-Халиль-хан, убоясь и взяв с собою жену свою и детей, удалился в Дагестан. Ага же Магомед-хан, вошед в Шушинскую крепость, и остальное мое имение там сберегаемое у меня все отнял, после чего в той крепости и сам был убит. Я по всему вышеописанному, опасаясь возвращения Ибрагим-Халиль-хана и видя удобный к спасению себя случай, оставив дом, владение и всех моих подданных, принужден был оттуда с сыном моим Павлом, племянником меликом Фридоном и юз-башею Петрос-беком, здесь со мною находящимися, также с женою и другими детьми почти наг бежать к победоносному Российскому войску в Грузию, где, оставив мое семейство, отправился с оным сыном моим, племянником и юз-башею к Высочайшему Двору, для облобызания священного порога чертогов В. И. В.

Почему, повергая себя к подножию престола В. И. В., осмеливаюсь всеподданнейше просить, — как я по усердию моему к Империи Всероссийской учинил присягу за всех и клятвою обязался по возможности делать Российскому войску вспомоществование, чрез что потерял мое владение и все имение и остался в совершенном разорении то, приемля сие состояние в милостивое уважение, удостоить меня с помянутым сыном моим и юз-башею Высокомонаршего благопризрения и по беспримерному правосудию В. В. и состраданию к нечастным дать мне помощь к восстановлению паки в прежнее мое состояние; в знак же Монаршего Вашего благоволения и принятия в свое подданство пожаловать по соизволению чем благоугодно будет, дабы как я, так и припадающие со мною к престолу Вашему — престолу правосудия, могли тем быть от прочих отличены и потужить им в примере высоких Ваших милостей, и в заключение всего осмеливаюсь также В. И. В. представить о Всемилостивейшем воззрении и на прочих вышеозначенных меликов, остающихся под несносным игом в Карабаге и ожидающих со всеми своими подданными такого ж, как и я, от высокой мышцы Вашей себе избавления.