1096. Всеподданнейший рапорт ген.-л. Кнорринга, от 18-го января 1802 года.

В. И. В. Всевысочайше повелеть мне соизволили, от 16 числа декабря прошлого 1801 года, войти в исследование настоящих причин о усиливающихся на Линии здесь от Горских народов хищничествах и, не упуская времени, предпринять нужные меры к восстановлению спокойствия на Линии и что мною для того учинено будет, уведомить В. И. В.

На сие всевысочайшее повеление В. И. В. дерзаю всеподданнейше донести, что после всеподданнейшего донесения моего В. И. В. от 22 числа ноября того 1801 года о хищничествах на Линии здесь произведенных, в отсутствие мое отсель в С.-Петербург, Кабардинцами и Закубанскими жителями и о принятых мною мерах на возвращение от них всего здесь ими похищенного в прописанное мое отсель отсутствие, обозрев я лично весь кордон по Кубани расположенный, найденные по нем некоторые упущения тотчас на месте там мною надлежащим образом исправлены и везде по кордону сему наилучшим образом распоряжено мною на благосостояние и спокойствие его; и как Закубанские владельцы, в числе которых есть часть усердных и преданных нам, в то время имели уже мои к ним требования о неотменном и немедленном возвращении Закубанцами всего ими на нашей стороне в отсутствие мое отсель похищенного и о принятии нужных со стороны их мер на удержание хищников их от набегов впредь в границы наши, в которых требованиях моих к ним представил я им сильно, что сего необходимо и справедливо требует соседство, общенародное спокойствие и благосостояние и дружественная обеих высоких держав связь, то в означенное мое кордону по Кубани обозрение имел я там от некоторых благомыслящих и преданных нам Закубанских владельцев депутатство, с которым сделал многие мои по вышеизъясненному объяснения, требовал от них настоятельно, чтобы похищенное Закубанцами в границах наших было возвращено, и старался коль можно внушить им, что поступки хищного народа Закубанского нарушают общенародное благосостояние и спокойствие и разрывают дружественную связь. По [740] каковым убедительным моим им внушениям, признав они вину соотчичей своих в настоящем ее виде, обещались мне стараться со стороны их коль можно наискорейшее претензий наших удовлетворение и на восстановление нужного со стороны их на спокойствие порядка, но и о сию пору, чему более уже месяца, ни малейшего от Закубанцев удовлетворения в число претензий наших на них не сделано и я верное имею сведение, что они от удовлетворения таковых совершенно отозвались и вместо нужных со стороны их на спокойствие постановлений, после того неоднократно уже были от хищников их на границу нашу покушения, но без успеху, ибо при всяком таковом разе казаками, кордон содержащими, обращаемы они были с потерею для них; и поколику Закубанцы — народ ветреный и даже самим владельцам их неповинующийся, воровство и грабительство в сильном у них обычае и ни один владелец подвластному своему запретить того не в праве, да и главное их начальство, от Порты Оттоманской над ними постановленное, удержать их от того и сделать какое-либо по границе их на спокойствие по оной постановление ничуть не в силах; они при всяком таковом случае показывают ему явное ослушание и неповиновение, доказательством чего есть следующее первое, что когда Анапский Осман-паша, над народом Закубанским начальствующий, в прошлом 1798 году, по неудовольствию своему на поступки Закубанского народа против Турок, собрав до полутора тысячи войск, пошел было на укрощение их к горам, но при самом приближении его к ближайшим к Анапской крепости горским народам Шапсуховцам (Шапсугам) они выслали ему сказать, что у них самих готовы две тысячи войска и ежели он еще ближе подходить к ним будет, то они станут с ним поступать как с неприятелем, чем будучи паша сей устрашен, возвратился обратно в Анапу. И второе, в том же году паша сей командировал было к Закубанцам, для доставления с них Черноморскому войску удовольствия за причиненные ими войску сему воровством обиды, Турецкого чиновника Магмед-тюфенкчи-баши с командою конно-вооруженных Турок, но они показали злое против его намерение и чиновник сей, убоясь того, бежал в Войско Черноморское и под защитою кордона войска сего отправился обратно на лодках в Анапу, — о каковых случаях бывший на Линии здесь начальник ген.-л. граф Марков донес всеподданнейше блаженной памяти Г. И. Павлу Петровичу, от 26 апреля и от 29-го чисел июня того 1798 года. — И как по всем сим обстоятельствам нет ни малейшей надежды, чтоб Закубанцы когда-либо добровольно доставили претензиям нашим на них малейшее хотя удовлетворение, то и решился я взамен тех наших на них претензий и в наказание их за произведенные ими в границах наших хищничества взять у них, как и прежде то было, репрезаль, к чему уже и приготовлены мною верноподданные В. И. В., обитающие внутри Линии здешней Ногайские мурзы и Абазинские владельцы с подвластными им Ногайцами и Абазинцами, и для прикрытия их небольшой деташамент войск, и сие исполнено будет при первом удобном к тому случае, о чем буду я иметь счастье донести всеподданнейше В. И. В. Что же принадлежит до Кабардинских хищников, которые партию свою составляли из отпадших было от общества их Кабардинцев, то хищники сии деташаментом войск в Кабарду посланным и присовокупившимися к нему благомыслящими Кабардинскими владельцами и узденями приведены уже в совершеннейшее раскаяние, учинили они присягу на верноподданство В. И. В. и с поручительством обязались удовлетворить претензии на них почитающиеся, — о чем донес я всеподданнейше В. И. В. 27-го декабря прошлого 1801 года, — и взыскание с них таковых претензий уже начато. К сему присовокупляю всеподданнейше, что граница здешнего краю от Каспийского моря за Уст-Лабинскую крепость до грани земли, Войску Черноморскому принадлежащей, простирается на 900 верст, имеет везде в противоположение себе в горах и по ущельям народ хищный, который по диким и необузданным его нравам и по жадности его к воровству и грабительствам, чем единственно токмо многие из них и пропитание себе доставляют, и по случаю, что таковые их противные человечеству поступки в сильном употреблении у них, так что лучшему из них вору делается даже от них уважение, и что все сие в чрезвычайной закоснелости у них, привести народ сей к добронравию и спокойной жизни, особливо же отвратить его от воровства и грабительств благими им о том советами, ласкою и увещаниями, никак не можно; они при всяких своих намерениях пускаются во все для них опасности и за рекою Тереком жительствующий горский Чеченский народ, не довольно летом, но и в глубокую даже осень, переправляясь нагие чрез реку сию на нашу сторону на козьих надутых кожах, тулуками называемых, живут в лесах [741] по неделе и более, выжидая удобного для себя к хищничеству времени, и претерпевают чрез все время сие сильное во всех частях для себя изнурение. За каковыми всеми жадностями к хищничествам противоположенных границе здешней народов, и что и внутри самой Линии здешней разных родов народы, в большом количестве тут жительствующие, на таковые же поступки сильно жадны и строгого и бдительного всегда требуют за собою наблюдения, особливо же по сообщениям их с заграничными противоположенными Линии здешней народами, по торговым их между собою делам и по прочим их связям, я до сего границу здешнюю соблюл сколько то возможно было и сил моих на то достало, употребляя всегда и во всякое время всевозможные к тому способы, и изысканные мною в продолжение времени служения моего здесь разные средства, поводом которых попечительностей моих на благосостояние и спокойствие границы здешней несоразмерно менее против прежних времен похищений здесь было и то все безупустительно отыскано и потерпевшие убыток в полной мере удовлетворены, да и то похищение, которое произведено здесь в отсутствие мое в С.-Петербург, о чем донес я всеподданнейше В. И. В. 22-го числа ноября прошлого 1801 года, вышеизъясненными принятыми со стороны моей мерами будет в полной мере удовлетворено.

В. И. В. выше сего объяснил уже я всеподданнейше, что народ здешнего края, границе здешней противоположенной, есть совершенно хищный и что добрые им советы, ласки и наставления не в силах никак удержать его в добронравии и спокойствии, а тем более еще отвратить его от воровства и грабительств, да и внутри Линии здешней жительствующие в большом количестве разных родов народы не меньше почти требуют за собою наблюдения, как и самые заграничные жители, то по обстоятельствам сим к восстановлению спокойствия по границе здешней необходимо нужно усугубить кордонные караулы по оной. Теперь всю границу здешнюю, на 900 верст простирающуюся, которой всей противоположены хищные народы, исключая внутренних по Линии разных служб, содержат восемь полков Донских на службе здесь находящиеся, три казачьи поселенные здесь полки Хоперский, Волгский и Моздокский, и войска казачьего же Гребенское и Терское семейное, — первое из 500, а последнее из 400 казаков состоящие, но я не упущу ни малейше ничего к спокойствию границы сей служащего и на благосостояние ее употреблю всевозможные меры, труды и попечительности, и все сие предаю всеподданнейше во всевысочайшее благоусмотрение В. И. В.