ПУТЕШЕСТВИЕ СТОЛЬНИКА П. А. ТОЛСТОГО.

(См. выше, стр. 321)

Сентября против 26-го числа, в 7-м часу ночи, пришел наш корабль из-под Рувина ветром между полуденным и восточным. Тот ветер был нам неспособен в надлежащей наш путь, и корабль в то время наш шел бордами и в двух бордах шли. В 12 часов ушли 50 миль Итальянских и пришли близко земли, которая называется Далмация. Те земли, вышеписанная Истрия и Далмация, Венецкого князя владения. И как увидели Далмацкую землю, тогда начала нам быть великая погода, и ветер в противность надлежащего нашего пути, от которой погоды спаслись, чтоб не поломало щегол, и не могли доле в путь свой идтить. Также невозможно было за величеством ветра и на якорь поставить корабль в море, и тот противный ветер принудил нас идтить назад в порт, то есть в пристанище и, когда мы поворотились назад, тогда ветер почал дыхать в парусы нашего корабля, и тем ветром в 3 часа ушли мы 32 мили Итальянских и пришли в порт под город, который называется Пола, в той же Истрии, от города Рувина 18 миль Итальянских. В том нашем шествии страх нам был пребезмерный; к тому ж и корабль наш был мало грузен и шел таково криво, что пушки с нашего корабля чертили по воде.

Город Пола стоит на краю моря; строение в нем все каменное; в том городе есть церковь Греческого закону. Подле того города видел я некоторое старых лет здание каменное, удивлению достойно, сделано видом округло, величеством вокруг 177 сажен, высотою гораздо высоко, имеет на себе в высоту три окна, которых обретается на том здании больше 300 окон, и сказывают о том строении, что в древних летах построил то строение некоторый цесарь для того, чтоб иметь в том здании заперты ядовитые звери: львы и пардусы, и бобры, и иных родов многое число; и когда во власти цесаря который человек был повинен смерти, того человека [506] вметали в то вышеписанное здание на растерзание от зверей, а со стены того здания смотря тот цесарь увеселялся. – В том порте под городом Полем стоял наш корабль до 28 числа Сентября, а против 29 числа Сентября в полутретьем часу ночи из того порту наш корабль пошел полуденным ветром, а шел бордами; в первую борду в 3 часа ушли 6 миль Итальянских, и ветер изменился, почал быть между Востоком и Полуднем, которым ушли в 6 часов 24 мили Итальянских; из того места поворотили в другую сторону, тем же ветром ушли в пол-два часа и осветали, а в день шли тем же ветром пол-пята часа и ушли всего в 6 часов 30 миль Итальянских и пришли в порт в Истрии ж под город Фажану, от города Полы 3 мили Итальянских назад к Венеции; а в путь свой, куда нам надлежало плыть, не могли, для того что ветер был надлежащему нашему пути противный великий. Город Фажана стоит на берегу моря, строение в нем все каменное, селитьбою не велик; стоял наш корабль под тем городом Фажаною Октября до 1-го числа.

Октября в 1-й день. В 7-м часу дня в исходе пошел наш корабль от того города Фажана назад к городу Рувину, для того что ветры были надлежащему нашему пути противные, и шли мы к Рувину 2 часа, а ушли 15 миль Итальянских и до Рувина не дошли за 2 мили Итальянских. В том месте ветер в дыхании изменялся и почал быть надлежащему нашему пути в способность к городу Анкону, в который мы имели желание плыть, и мы с того числа поворотили корабль и пошли к Анкону. В то время ветер настоял восточный, что по-итальянски называется Левантий, которым мы в 3 часа ушли 15 миль Итальянских. В том месте изменился ветер, почал быть между Востоком и Полуднем, которым ветром корабль наш в 6 часов ушел 30 миль Итальянских. В том месте поворотили мы паки на ветер полуденный и шли тем ветром 14 часов, а ушли им всего 15 миль Итальянских, для того что ветры изменились в дыхании и были непостоятельны. В начале был ветер именуемый греко, потом трамонтас, потом маистро, потом потенто и между ими полуветры и четверти; а иные часы не было и никакого ветру, а когда в те часы ветер который и был, и то самый малый. И теми ветрами пришел наш корабль к городу за 3 часа до ночи и стали, не доходя Анкона за 4 мили Итальянских, для того что в порт, т. е. в пристанище, идтить под Анконом опаслись, потому что ветер был нам идтить к Анкону способный и немалый, и засветло было в порт войтить не успеть, а ночью в малознакомые порты не входят: боятся того, чтоб не [507] разбить корабля о берег или о камень. И мы в то время на корабль своем парусы все подвили и ни одного распущенного паруса не оставили, а паче для того все парусы подвили, что в тот час увидели от ветров северных хмурые оболока, и опасно было того, чтоб вдруг ветер не напад на развитые парусы, отчего, упаси Боже, чтоб не поломало щегол и не учинило порухи кораблю. В том месте стоял наш корабль на одном месте без парусов 3 часа; а якоря в море в том месте не метали, опасались великой фортуны. В те три часа была страшная гроза, молния, град и дождь превеликие, и ветер почал быть восточный великий же, и мы о первом часу ночи распустили два паруса и пошли поневоле от Анкона прочь в море, умысля так, чтоб идтить нам до полуночи от берегов прочь в море, чтоб ночью близко нас нигде берегов не было, а с полуночи чтоб поворотиться паки к Анкону, чтоб под городом Анконом в порт войтить в день, а не ночью, потому что тот порт имеет в себе мелкую воду и каменье, а нам он мало знаем. И с полуночи начала быть фортуна великая и поворотиться нас паки к Анкону не допустила, и во всю ночь бежали мы в море от берегов прочь на северные ветры, куды нам и не хотелось, и на утро днем бежали на туж северную сторону до 7-го часа дня и прибежали в Далмацию и вошли в порт в 7-м часу дня, а шли тем портом 5 часов и пришли под город, который называется Зара. Тот город во всей Далмации лучший, ту живет Венецкий генерал, и ночевал под тем городом Зарою. Поутру стреляли мы с своего корабля из пушек из трех меньших, которые стоят наверху в перилах и называются петриери, за почесть генерала, и на корме корабля поставили знамя с гербом Венецкой республики со львом, чем изображают они св. евангелиста Марка, и стояли мы под тем городом Зарою до 7-го числа Октября.

Тот город Зара немалый, строение в нем все каменное доброе, стоит на самом краю моря, около его есть горы немалые. От того города Зары Турецкая граница в самых ближних местах, и Турецкие города есть близко того города Зары, потому что Далмация граничить Венецкое владетельство с Турками. От Зары до Турецких жилищ верст 30 и ближе. Тот город Зара сделан изрядною крепостью, вокруг его пропущена вода морская и делан весь бастионами, и под бастионами деланы во многих местах подлазы великие. В тех подлазах поделаны анбары для пороховой казны, там же в иных местах поделаны кузницы и иные всякие нужные потребы к осадному времени. В том городе по стенам [508] и по бастионам безмерно много пушек зело великих медных; по тому городу башен нет кроме проезжих ворот, а ворота не высокие, равны с городового стеною; а по стене и по бастионам поделаны каменные малые караулки круглые, в которых только можно по одному человеку в караулке вместиться. В том городе в западной церкви видел я мощи св. Симеона Богоприимца; те его св. мощи лежат в серебряной раке над престолом высоко; над тою ракою сделаны из меди два ангела в меру человеческого возраста, которые ту раку держат. Те св. мощи зрению человеческому зело удивительны: положены в ту вышеписанную раку все наги, только имеют малый покров бархатный черный, вынизан жемчугом; тем покровом прикрыты нужные части его тела, которые без покрова быть не могут. Св. Симеон имеет и ныне на костях своих и кожу и жилы, только не все имеет власы главные и брады и усы; внутренняя его вся иссохла, и на чреве кожу имеет целу. У левой руки на указательном пальце имеет много перстней прикладных ныне золотых и серебряных. В том городе Заре в другой западной церкви сказывают, что лежат мощи трех мучениц Веры, Любви и Надежды. Ходил я их смотреть, и указывали мне, что лежат под престолом; а видеть св. их мощей невозможно, для того что к телесам их малая сделана скважина, и в темноте мощей их я не видал.

В том же городе Заре есть церковь восточная Греческая во имя св. Пророка Ильи, строения каменного, невелика, а по сторону той церкви приделана западная церковь. Стояли мы под тем городом Зарою Октября до 7-го числа, а, в 7-й день Октября из-под Зары пошли, имея намерение идтить во владение Гишпанского короля в город Вар. В том Зарском порте, или пристанище, Октября в 7-й день сошлись мы с генералом-комиссаром, который пошел из Зары зимовать в город Шпалетру в Далмации ж. Тот генерал плыл на галере, и как мы увидели, что та его галера подходит близко нашего корабля, и мы за почесть его на нашем корабле поставили на корме и на носовой щегле по знамени; также и он, почитая нас, поставил у себя на галере на носовой щегле знамя. Потом мы, отдавая ему честь на своем корабле, стреляли из девяти пушек; также и он, взаимно почитая нас, стрелял на своей галере из осьми пушек. Потом мы, хотя ему учинить больше почтения, стреляли еще со своего корабля из трех пушек и так с ним разъехались. И отъехали от города Зары 18 миль Итальянских и ночевали в том же канале, что и под Зарою, для того что тот канал велик и ветер в то время был нам не [509] способен, выйтигь из того каналу одним днем не могли, а ночевав тут стояли на том месте Октября до 9-го числа. А в 9-м числе с того места пошли и шли без ветру, тянули корабль свой канатом в барке и на гребле; потом ветер почал быть нам способный к надлежащему нашему пути в город Бар. Тем ветром корабль наш шел в один час по 5 миль Итальянских и по пол пяти и по четыре и по три и меньше; и так мы шли весь тот день и ночь всю ж, а в сутки отошли от того места, где стояли в канале, 80 миль Итальянских.

Октября в 10-й день. В начальных часах дня ветер был самый малый, и корабль наш больше одной мили Итальянской на час уйтить не мог; и так шли подле края до 11-го часа того дня, а как ночь постигла, и ту ночь шли зело тихо, потому что ветер в то время был самый малый.

Октября в 11-й день. Пришли мы в своем корабле под город Корсуль. Тот город Венецкого же владения, стоит на острову близко берега; строение в нем все каменное; тот город не велик, поставлен на краю Далмации, а к Далмации тут пришло владение Рагузского князя, и мы не доехали до столишного Рагузского города Дубровника за 60 миль Итальянских от Корсули, для того что имели мы намерение идтить в город Вар, чтоб нам сподобиться видеть мощи Великого Чудотворца Николая и, не дошед до города Варлета за 80 миль Итальянских, поворотились мы в своем корабле назад; для того что в сих числах Турецкие великие пять кораблей, которые имели на себе каждый по 500 человек янычар, заступили нам дорогу до города Вару; того ради не смогли мы дойтить до св. мощей Чудотворца Николая, а стояли под Корсулем Октября до 16 числа, а в 16 число Октября из-под Корсуля пошли назад к Венеции тем же каналом, которым и под Корсуль пришли.

В том городе Корсуле видел я в монастыре вырезано из дерева тело Христово в меру человеческого возраста на кресте. Сказывают, что тот образ распятия Христова дело рук святого евангелиста Луки, сделан зело пречудным мастерством; ноги Спасовы прибиты ко кресту одним гвоздем; крест, на котором то пресвятое тело изображено, четвероуголен. Сказали мне о том святом образе, что глава того св. образа сделана не человеческими руками, но Его святою божественною волею. Когда Лука евангелист сделал тот предражайший тела Христова образ и размьшлял о сотворении главы Его божественной, и того дни в размышлении оставил неделану до утра, и в ту ночь образ главы Его пречистой сделался святою Его божественною волею. [510]

Против того вышеписанного города Корсуля на горах Рагузских видел я в костеле Римском образ Пресвятой Богородицы письма Греческого подобием таким, как пишется Смоленский образ Пресвятой Богородицы; а сказывают, что тот образ в то место, где ныне я его видел, приплыл морем и из того места отношен многожды в прежнее место, откуду приплыл, и божественною силою паки в то место, где ныне стоит, приходил невидимо; и чудотворения от того святого образа и ныне бывают многие. А как мы из-под Корсуля пошли и отошед 18 миль Итальянских припала нам фортуна великая надлежащему нашему пути в противность, для которой фортуны не могли мы дале идтить, стали в канале в порте, который называется порт св. Ивана. В том порте стояли до 20 числа Октября, а в 20-е число Октября из того порта пошли и шли тот день бордами, а ушли 13 миль Итальянских, и как обмеркло и на первом часу ночи почал быть ветр нам в противность, а с третьего часа той ночи противная фортуна почала нам быть великая, и час от часу ветру прибывало и так был ветер велик, что больше того ветра мало бывает; а застал нас тот великий и сильный ветер между горами, а ночь была темная, и в то время все мы на корабле были в превеликом смертном страхе, и еще час от часу фортуны прибавливалоеь. В то время нам был отовсюды превеликий смертный страх: вначале боялись, чтоб не сломало превеликим ветром арбур, т. е. щегол; потом опасно было, чтоб в темноте ночной не ударить кораблем об землю или о камень; еще страх был великий не опрокинуть корабля, для того что ветер был нашему пути в противность и преестественно велик, а парусы были поставлены в день по кораблю, как обычай есть ставить парусы в чинении лавиров; превеликим ветром не так подавало корабль в первый путь, как его кривило набок, и таково криво наш корабль шел в то время, что пушками чертило по волнам морским, и вода взливалась на верх корабля от великих валов. И в том превеликом смертном страхе всю почь препроводили, а в 21-м числе Октября пришли в порт на остров, который зовется Лиса под село Лису, и стояли в том месте до 25-го числа Октября ж, для того что ветры были противные великие, а в 25-й день Октября из того порту пошли; ветер был нам противный же, только не велик, и мы с 25-го числа сего Октября по 26-е ушли 32 мили Итальянских и против 26-го числа всю ночь шли малым способным ветром, а ушли всего в ту ночь и в тот день 26-го числа Октября 16 миль Итальянских. И пришли в порт под город, который называется Трава, и стояли [511] в том порте под тем городом Травою Октября до 28-го числа, а в 28-м числе Октября из того порта из-под города Травы пошли. Как мы в том городе стояли, и к нам на корабль приезжал того города Травы комендант и с женою своею, и за его почесть стреляли мы с корабля своего из трех пушек.

Город Трава не малый, построен немалыми крепостьми и около его со всех сторон вода морская. Строение в нем все каменное; у соборного костела колокольня построена изрядным мастерством каменная; в том костеле лежит тело, сказывают, был того города Травы епископ Римской церкви и нетленен-де он ради святого своего жития, а мне тела его не показали, а имя его Иоанн, а был-де он в том городе епископом после разорвания веры Греческой с Римскою.

И в 28-м числе Октября шел наш корабль способным ветром до 4-го часа дня, а в 5-м часу почал нам быть ветер противный и безмерно великий и зело нам возбранял плыть в Истрию, и мы хотели плыть чрез всю Венецкую гольфу во владение папы Римского в порт под городом Анконом, о котором я писад и выше сего. И в малом времени тот вышеписанный ветер изменился и почал быть ветер нам способный не великий, и шли мы тем ветром до вечера, а в вечеру почал нам быть ветер способный в Истрию гораздо велик, и шли мы тем великим ветром способным до полуночи, а с полуночи ветер почал быть меньше, однакож нам способный, и тем ветром шли мы от полуночи до свету и в 29-м числе Октября весь день и приплыли в Истрию под город Рувин Октября против 30-го числа в ночи и ночевали, не входя в порт, для того что намерение имели идтить к Венеции немедленно, а ушли мы в 29-й день и в ночь 29-го же Октября всего от города Травы до Рувина 250 миль Итальянских. И ночевав под городом Рувином, Октября в 30-й день, на первом часу дня, от города Рувина пошли к Венеции и в другом часу дня пришли под город владения папы Римского, который называется Орсеря, и под тем городом не стояли, пошли мимо, для того что ветер нам был способный, и мы спешили к Венеции. И того ж числа пришли мы в Истрию ж под город Паренцу и под тем городом стали и ожидали способного ветру, которым бы могли придтить в Венецию, для того что в Венецию корабли входят, усматривая доброго времени; потому что в Венецком порте вход кораблям зело труден, для того что место то, которым в Венецкий порт корабли входят, узко и маловодно, и всегда ожидают времени такого, чтоб ветер был трамонтана, т. е. северный и между [512] Севером и Воетоком не великий; и когда вода морская по естественному своему обыклому действию умножится и пойдет к берегам, в то время кораблям свободный вход бывает в Венецкий порт. Для того и мы под городом Паренцою стояли, ожидая такого вышеписанного времени, понеже всегда то бывает. Хотящие корабли и марцильяны, и всякие немалые бастименты, т. е. суды, идтить в Венецию, те стоят в Истрийских портах под Рувином и под Паренцою и под иными городами; а не дождав вышеписанного времени, в Венецкий порт никакие суды не входят, потому что многие злые случаи кораблям и марцильянам и иным судам в том входе в Венецкий порт случались; и так того входу в Венецкий порт корабли и марцильяны, и галиасы, и галеры и всякие суды боятся. Когда и, усмотря времени доброго, к тому порту какое судно поедет и в пути ветер изменится или почнет быть хотя и способный да великий, тогда, не доходя того места, поворачиваются назад и входят в порты, в которые и не хотели; а будет поворотиться от того места назад фортуна кого не допустит, и в то время суды ставят на три или на четыре якоря и сохраняются с великим утверждением, чтоб в великий ветер и близко того места не приступать. Когда и ветру великого не бывает, а вода морская умалится, и в то время в тот Венецкий порт не входят суды большие, для того что их в том входе разбивает таким случаем, что то место маловодно. И когда на то место и малым ветром какое судно войдет, и вода морская по обыкности своей волнами возносится и опадает и на тех своих волнах и судно прилучившееся подымаете и опускает, тогда то судно, поднявшися в высоту и о а у скаяся с морскими волнами, ударяется о землю и разбивается, уже не может спастися маловодия ради в том месте. А как мы стояли под городом Паренцою, и в то время Октября в 30-й день приехал в тот город Паренцу кавалер из Венеции в судне, которое называется пиота, также и тот кавалер чин имеет, который называется пиото. Те пиоты начальство имеют надо всякими судами, хотящими идтить в Венецию из которых ни есть мест, и пришедши судно откуда ни есть в Паренцу хотящее идтить в Венецию, без повеления тех пиотов идтить в Венецию из Паренцы не может. И как тот пиот в Паренцу приехал, и за его гонор в городе Паренце стреляли из пяти пушек и приняли его честно.

Город Паренца строения каменного, построен над морем на веселоватом месте, и около его есть много оливных дерев садов; [513] пища в том городе и хлеб и мясо и овощи дешевле Венецкого вполы, и домовное строение в том городе Паренце все каменное.

Октября в 31-й день. Дошел по договору моему с капитаном корабельным срок езде моей на корабле его, и я с корабля его Октября в 31-й день сошел, для того что капитан на корабле за малую цену везть меня до Венеции не похотел, и я нанял себе пиоту, дал за нее 40 дукатов Венецких, чтоб мне в той пиоте со всей своей рухлядью доехать до Венеции. И Октября в 31-й день, как я поехал с корабля, в тот день со всеми своими вещами с корабля убраться не мог, а перевез на пиоту того дня небольшие нужные свои вещи, а иные вещи оставил на корабле; а сам, съехав с корабля, ночевал й гоиоде Паренце на дворе. А как поехал я с корабля, и капитан, почитая меня, стрелял с корабля из пяти пушек. А Ноября в 1-й день побрал я сь корабля в нанятую свою пиоту и последние свои вещи. И стоял я в городе Паренце Ноября до 2-го числа, для того что ветру дожидался способного и для того, что с капитаном, который меня возил на корабле, имел небольшую ссору о провозе своих вещей. А Ноября во 2-й день в ночи против 3-го числа в 9-м часу поехал я на пиоте из Паренцы к Венеции, и другая пиота с моею пиотою из Паренцы к Венеции поплыла вместе, на которой были солдаты Московские и люди боярские, между которыми был и мой человек. И на 2-м часу той ночи припала нам великая фортуна и разорвала наши пиоты розно, что в малом времени не могли друг друга видеть; и та пиота, на которой ехали солдаты и люди наши, видя зело великую погоду, поворотилась назад в город Паренцу, а ту пиоту, на которой я был, вырвало от берегу в море, и не могли поворотиться в город Паренцу за количеством ветра. И был я той ночи даже до самого дня в таком смертном страхе, что совершенно отчаялися все живота, только призывали себе в помощь Бога да Пресвятую Богородицу. И, как я начал говорить канон Чудотворцу Николаю, с того часу почала та фортуна малиться, и страху почало убавлятися; однакож еще был страх превеликий даже до полудня того Ноября в 3-й день, и все были в той пиоте непрестанно обливаны морскими волнами и сидели все в той пиоте в воде. Однакож того числа на последнем часу дня приехали в Венецию, а другая вышеписанная пиота стояла в Паренце до 6-го числа Ноября, а в 6-м числе та пиота приехада в Венецию в добром же здоровье. И так, слава Богу, скончал я свою морскую поездку все в добром здоровье, однакож видел много смертных страхов. А корабль тот, на котором я по морю ездил, назывался [514] корабль св. Елисаветы. И как я с того корабля сошел, и капитан того корабля Иван Лазоревич дал мне о науке моей лист засвидетельствованный за своею рукою и печатью; а в том листе пишет сице:

«Капитан морской корабля св. Марии Елисаветы Иван Лазоревич даю знать всем и всякому особно, а паче кому надлежит ведать, что в лете 1698-м всел на мой вышеписанный корабль дворянин Московский Петр Андреевич купно с солдатом Иваном Стабуриным, желая познать плавание морское в кораблях и иных судах, и был от меня учен дел морских, т. е. бус сола, а по-славянски маятника со всеми до него надлежностями, также карты морской, на которой значатся пути морские, потом имел прилежание познать имена дерев и парусов и веревок и всяких инструментов корабельных и те все вышепомяненные вещи, надлежащая до навигации так карту, яко и буссолу и имена вышепомяненных инструментов корабельных, тот помяненный дворянин познал добро по обыкновению нашего моря. Потом желал видеть строй кораблей и галер во время битвы, чего на всем Венецкого моря годьфе обрести в том лете не мог. И будучи тот помяненный дворянин на корабле моем во время сильных ветров и небесстрашных фортун, прикладывался до всякого порядку корабельного с прилежанием и бесстрашием, показуяся во время великих навольностей морских и ветров во всем быть способен. И паки тот же помяненный дворянин с солдатом был от меня послан для лучшей практики на Венецком море в ином судне. А для видения галер и для обретения на море бою судил я, вышепомяненный капитан, тому Московскому дворянину ехать и с солдатом на Медитеранское море чрез Калабрию до Цицилийского и даже до Мальтийского островов, для того что по Венецкой гольфе галер малое число и не часто плавает. На то вышепомяненное дело даю свидетельство, что тот помяненный дворянин в познании ветров так на буссоле, яко и на карте и в познании инструментов корабельных дерев и парусов и веревок есть по свидетельству моему искусный и до того способный, и для лучшей веры сей лист подписую моею власною рукою и прикладаю мою печать». У подлинного листа пишет: «Капитан Иван Лазоревич корабля св. Марии Елисаветы подписую моею рукою, чиня уверение». У того ж листа печать капитана морского Ивана Лазоревича на воску красном изображена. Тот лист я от него приняв благодарствовал ему за его ко мне любовь.

Ноября в 27-й день. В костеле св. Марка в Венеции поставлен был образ Пресвятой Богородицы на большом алтаре; та [515] св. икона не велика, малым чем побольше шестилистовой иконы. Написан тот Пресвятой Богородицы образ поясной, а Превдечный Младенец написан в недрах, как пишут образ Пресвятой Богородицы Печерской, письмо Греческое древнее. Сказывают Венециане, что тот образ письма св. евангелиста Луки. И около той св. иконы множество поставлено было свеч восковых возженных в серебрянных великих шандалах; всех их было больше 300 свеч, и между свечами поставлены были цветы изрядные в великих серебрянных горшках, также и травы всякие благовонные были поставлены в горшках же. И стояла та св. икона на том месте 8 дней до 5-го числа Декабря, а в те 8 дней непрестанно народ приходил в тот костел и во дни и в ночи, и никогда тот костел не запирался. В том же костеле в те дни в разных местах горело масло в лампадах, а всех лампад со возженным маслом больше 1000. Убраны те лампады были изрядными фигурами, и на всякий день из тех 8 дней было в том костеле по два казания; одно казание было во время обедни, а другое во время вечерни; а сказывали те казания законники, приходящие в тот костел из разных монастырей. В тоже время посреди того костела поставлен был крест, на нем образ тела Христова резной; и к тому св. кресту в те дни непрестанно с великою теснотою народу приходило множество, тот св. крест целовать всякий желал. А то чинясь Венециане ради той причины, что-де в те числа дом Пресвятой Богородицы пришел в Ларет; другая причина была тому, что в теж числа пришла в Венецию из Риму от папы Римского ведомость, чтоб все католики имели пост, для того что учинился между всеми христианскими монархами мир вечный, и того ради Венециане и чинили пост и во все 8 дней в костел св. Марка приходили ото всех костелов и из монастырей с процессиями. А процессии их были таким обыкновением: прежде несут две свечи восковых на высоких подсвечниках серебрянных, за ними несут крест, а за крестом другие два такие ж подсвечники со свечами восковыми, и за тем идут духовные Римской веры по два человека рядом, а за ними идут мирские люди по два ж человека в ряд, а все со свечами восковыми, а свечи все белого воску, а желтого воску в Венеции, паче ж во всей Италии нет. А людей в тех процессиях бывает человек по 100 и больше, а в иных процессиях бывает народу человек по 500 и больше. А многие в тех процессиях бывают честных родов люди и, не хотя себя показать, чтоб их люди не познали, ходят в тех процессиях в особливых одеждах, закрыв лица свои, а те одежды для таких причин [516] нарочно держат в костелах, и кто похочет тот возьмет ту одежду и наденет на себя тайно, чтоб люди не знали его, кто он есть, для того что тою одеждою покрываюг головы и лица свои и ходят в те процессии в тех одеждах босы и бичуются, бьют себя веревками варовинными по спинам, обнажа спины свои до пролития кровей своих, и те веревки, чем бичуются, обмачивают в Рейнский уксус, а уксус для того нарочно носят с собою в сосудах. Делают то для того, чтоб раны на теле их уксусом разъедало, и болезни б им терпеть больше для отпущения грехов своих в тот образ, размышляя страдания Христова, как пострадал Господь наш без греха грех ради наших, и сколько должны мы терпеть болезни телесные за свои прегрешения. И чинят то многие мужеска полу и женска и честных пород люди.

Декабря в 5-й день. За два часа до ночи была в Венеции процессия от соборного костела св. Марка с тою св. вышепомяненною Богородичною иконою. В той процессии народу было много тысяч, а шли все со свечами восковыми великими и припадали к той св. Богородичной иконе с великою верою и со слезами. Напереди шли певчие Венецкого князя, потом дьяконы в стихарях, за ними несли тот Богородицын образ на носилках зело высоко; под тем св. образом на тех носилках сделана великая гора серебрянная на трех ступенях предивною работою и зело богато. А несли тот образ священники Римские, за тем образом нес один законник в сосуде часть ризы Пресвятой Богородицы, другой законник нес в другом сосуде несколько власов Пресвятые ж Богородицы; за ними патриарх Венецкий в сосуде нес млеко Пресвятой Богородицы, а пред всеми теми святынями шли дьяконы с кадилами и кадили те помяненные святыни, а над теми святынями над всеми несли балдахины изрядные золотные. С тою процессиею из церкви св. Марка выходили в южные двери, а входили в западный. Князь Венецкий со всеми прокураторами в той процессии был также; кавалеров и простого народу было множество, и носили ту святую икону по площади, которая площадь пред костелом св. Марка с обех сторон. Декабря против 15-го числа в час ночи в костеле св. Марка началась вечерня, для того что у Римлян по новому их календарю было в тот день 25-е число Декабря, праздник Рождества Христова, и после той вечерни начали и обедню. Служил ту обедню бискуп и, как ту обедню начали, в то время приступила к алтарю сам князь Венецкий и стоял у алтаря на коленях, услуговал бискупу, служащему вместо пономаря. Такой обычай у них бывает по вся годы в навечерие Рождества [517] Христова, а в самый праздник Рождества Христова повинен всякий поп Римский по закону своему отслужить три обедни на одном престоле и в одних сосудах; а в навечерие Рождества Христова в костеле св. Марка была музыка спеванная и игранная, всех спеваков и музыкантов было 130 человек.

Декабря в 29-й день. Был я в монастыре св. апостол Петра и Павла, где живет патриарх Венецкий Римской веры. Того дня у Римлян бывает празднество св. Лаврентию и Юстиниану, и тело его лежит в том монастыре в костеле над престолом. В то время был в том монастыре князь Венецкий со всеми прокураторями. В том кляшторе того числа служил обедню тот великий патриарх и с ним 6 человек каноников, т. е. архимандритов или игуменов да протопопов и дьяконов по два человека; а служит тот патриарх так, как и прочие попы Римские, и причащается один, а прочие сослужащие с ним не причащаются. Во время той обедни бывает каждение четырежды. Умываег руки тот патриарх в ту обедню трижды. Облачение того патриарха такое: первое подобно монахов Российских параманту, потом стихарь белый, на него эпитрахиль, потом пояс, потом поруч на одну руку, потом другие два стихаря белые тафтяные, один другого короче, и потом верхняя одежда подобна сакосу, только рукавов нет, и по бокам не сшита, потом панагея, крест с чепью, потом подобно диадеме, только долга да узка и надевается на голову тесьма с каменьем; потом шапка, потом рукавицы белые атласные, потом перстень на большой палец и, когда приступит к алтарю, тогда рукавицы с перстнем сымет, а преже облачения обувает на ноги чулки белые атласные, по них шито золотом.

Генваря в 1-й день. Видел я в Греческой церкви руку св. Василия Великого; та его св. рука вся цела и обделана вся серебром подобно тому, как бы рукавица была сделана, и против ладони вставлено стекло, в которое стекло целуют, где и я сподобился поцеловать.

Генваря в 6-й день. В Греческой церкви освящение вод бывает во всем согласно как и на Москве; только когда поют стихеры, тогда архиерей сидит и каждению в церкви не бывает; а святят воды дважды, прежде в навечерие, второе в самый праздник св. Богоявления по отпуске литургии.

Генваря в 27-й день. Был я в Венеции к Армянской церкви, где Армяне службу свою отправляют. Та их церковь сделана каменная власно так как делаются Римские церкви, и престол как у Римлян; иконы в той церкви писаны по полотнам, один образ [518] Пресвятой Богородицы Греческого письма со Предвечным Младенцем писан на доске. На престоле в той церкви свечи восковые белые в серебрянных шандалах. В той их церкви три престола. Обедню служил того числа их Армянский ших-чернец, одежда на нем мантия и камилавка подобна Греческим инокам, а клобука нет и борода не брита, а ус немного подстрижен. Армяне того называют архимандритом. В службе было на нем облачение: подризник белый полотняный, потом епитрахиль, потом поручи на обеих руках, потом ризы золотные атласные подобны епанче, и около шеи у тех риз воротник высокий, на голове шапка подобна Греческим архиерейским шапкам. Служба их как и Римская: служат на опресноке, а церемония в службе подобна Греческой церкви. Служили с ним того числа два человека дьяконов, стихари и орари на дьяконах подобны Греческим, пели обедню на крылосах 6 человек в стихарях. Пред начатием обедни уготован потир в закрестьи, т. е. в ризнице, а Армяне то называют жертвенником. Приделано то закрестье на правой стороне алтаря; и читали Апостол и Евангелие и по Евангелии Символ Веры и потом Херувимскую песнь, и потом от жертвенника принес потир дьякон на голове к престолу, а тот их архимандрит потир от дьякона принял у престола и, поставя на престол, служил и причащался так власно как Римские попы и, причащась, раздавал антидор. А пред началом обедни кадил круг церкви сам архимандрит, а дьякон кадил во время обедни шестью, а каждение подобно Греческому каждению. Когда архимандрит говорит в службе «возлюбим друг друга», тогда Армяне все бывшие в той церкви друг друга целовали в плечи, и стояли Армяне в церкви во время обедни в скуфьях, а иные стояли на коленях.

206-го года Марта в 6-й день. Поехал я из Венеции в гундале морем до города Местра и, приехав в город Местр, ночевал в остарии, которая осатрия называется остария Капеля, то есть постоялый двор.

Марта в 7-й день. Из города Местра поехал в коляске и приехал того числа к обеду в город Тривиц, от города Местра до Тривица Итальянских 10 миль. Того же числа от Тривица приехал ночевать в город Венецкой же державы, который называется Каштельо Франко, от Тривица Итальянских 10 миль. Того вышепомяненного города Каштелья Франка фортеца каменная старинной работы, не велика, только стены гораздо высоки, подобны Московским Кремлевским стенам; около той фортецы сделан ров шириною сажен 20, выкладен камнем и напущен полон воды. [519] Строение домовное в том городе все каменное доброй работы; в том же городе костелы изрядные каменные и не с малым богатством; в том же городе построен дом Венецкого кавалера зело чудным мастерством и гораздо пространен; построены в том доме двои палаты, деланы гладкою работою, только наверху поставлены резьбы немногие каменные из белого камени, а стены тех палат с лица писаны изрядным Итальянским мастерством живописного письма. Ограда около того дому каменная, на которой в тот дом сделаны в одной стене трои вороты для препорции изрядною работою. По одну сторону того дому построен пруд немалый изрядной, чистой воды полон. Внутри вышеписанных палат уборы и обитье зело богатые и дивные, паче ж кроватей изрядных и зеркал великих много предивной работы, а в иных палатах обоев никаких нет, а подписаны изнутри преславною Итальянскою живописною работою. Позади того дому построен сад предивный и великий, в котором множество изрядных разных родов дерев с плодом, и трав благовонных и цветов всяких в том саду премногое множество. Тут же поставлено зело много столпов каменных, имеющих на себе вырезаных из белого камени подобия человеческие мужеска, полу и женска. Также подобий зверских, скотских и птичьих много, сделаны изрядным мастерством, а поставлены все те подобия промеж цветов для украшения того саду. На средине того саду сделана изрядная фонтана; на задней стене ограды, которая ограда каменная сделана около того саду, учинены ворота зело пространные, вместо вереи тех ворот сделаны два столпа каменные толстые четвероугольные дивного мастерства, а на тех столпах поставлены вырезаны из белого камени два подобия конские преудивительною работою власно как живы и в меру возраста немалой Немецкой лошади. По обеим сторонам тех ворот в саду сделаны горы насыпаны землею немалые, длиною сажен по 20, а на тех горах сделаны алтаны каменные из желтого мрамору и обросли все виноградом. Верхи на тех алтанах сделаны из железа, также обросли виноградом. Лавки и столы в тех алтанах сделаны восьмигранные из желтого ж мрамору. В том же саду построены два пруда. чистых, изрядных вод и построены изрядною препорциею, и рыб в тех прудах немало; через те пруды построены мосты каменные изрядные, под которые может пройтить немалая барка. По сторонам тех прудов поделаны длинные чуланы досчатые, которые скоро и разобраться могут; в тех чуланах растут во весь год лимоны и померанцы и иные изрядные овощи, винные ягоды и каштаны, на которых деревьях видел [520] я Марта в 7-й день плод: лимоны и померанцы зрелые и мало недозрелые и гораздо зеленые и завязь, и цвет, а все на одном дереве; и так с того деревья плод не сходит во весь год. Для того вышеписанные чуланы над теми деревьями сделаны, что во время холодных дней в тех чуланах ставят в жаровнях уголья с огнем, чтобы студеность на тех деревьях плоду не учинила какой в рощении прешкоды, а в теплое время те чуланы разбирают и сносят.

Марта в 8-й день. Из города Каштеля Франка поехал рано приехал в Венецкий же город Штарелю, от Каштеля Франка 8 миль Итальянских. В том городе не стоял, проехал его мимо. Тот город Штареля каменный, фортеца не малая каменного древнего строения, поставлена на осыпи; кругом его ров шириною сажен 20, полон напущен воды. И того ж числа приехал к обеду в Венецкий же город Виценцу. Тот город Виценца зело изрядный и великий, фортеца земляная, башни проезжие глухие каменные. Тот город Виценца зело многолюден, домов в нем изрядных каменного строения много, лавок в нем и товаров всяких много. От города Штареля до города Виценцы 10 миль Итальянских. В том же городе Виценце костел во имя Пресвятой Богородицы зело изрядный, в том костеле алтари преудивительной работы, каких во всей Италии мало где обретается. В том городе Виценце обедав, поехал и приехал в остарию, которая называется Литоры Декомфини; от Виценцы 13 миль Итальянских. В той остарии ночевал.

Марта в 9-й день. Поехал из той остарии рано, за четыре часа до дня и, отъехав от вышеписанной остарии 5 миль Итальянских, за ночным мраком, коляску, в которой я сидел и со мною, повалил фурман, который меня вез, с дороги в ров зело глубокий, где та коляска поломалась, и для темноты ночной не могли скоро той коляски на свободный путь достать, для того что нас было только с фурманом двое и по нужде имели стоять в прилучившейся недалеко от того места остарии, которая называется Велянова и, дождався в той остарии дневного света, поехал из нее рано и приехал в город, который называется Верона. Тот город Венецкой же республики от остарии Беляковы 13 миль Итальянских. Город Верона каменный велик гораздо, имеет в себе много великих изрядного строения костелов и домов каменных предивной работы. В том городе мосты каменные чрез великие воды изрядные, и немало тех мостов есть. Верона город многолюден; около того городу и в самом месте садов изрядных много, лавок и [521] товаров в том городе гораздо много. Остарии, т. е. постоялые дворы, в Вероне изрядные. И стоял я в том городе того числа до полудня, а с полудня из Вероны поехал гулять около того города Вероны и смотреть как тот город построен. И строение того города Вероны изрядное, около фортецы того места ров сделан зело крепок, также и иные крепости поделаны изрядные математическим разумом и уфортификован, т. е. укреплен тот город зело изрядно. Пляц, т. е. площадь, в том городе Вероне зело изрядная, и все украшение того города чудное и зело изрядное.

Того ж Марта в 9-й день приехал ночевать в остарию, которая называется Кавалькаселя, от Вероны 14 миль Итальянских и в той остарии ночевав поехал.

Марта в 10-й день приехал обедать в Венецкий же город, который называется Люнато, от вышеписанной остарии 11 миль Итальянских. Тот город Люнато каменный небольшой и малолюден, стоит над озером, которое озеро называется по-итальянски Лягом Дедиженсего. На том озере есть фортец немало каменных, из которых один город пространный, который называется Штырь, однакож и тот малолюден. От того городя Штыря недалеко есть фортеца каменная, которая называется Унделио, древнего здания; в иных местах и обвалилась; также иные фортецы есть над тем озером Венецкой же республики. И стоял в городе Люнате до полудня, а по полудню из того города поехал и приехал ночевать в город Бресь, Венецкой же державы, от вышеписанного города Люната 15 миль Итальянских. В том городе Бресе живет генерал Венецкой республики, и для того генерала построен в Бресе дом каменный зело велик преизрядной работы, и множество в том доме палат построены пречудным мастерством по препорции. Тот город Бресь зело велик, около себя имеет построен вад земляной изрядный крепкой работы; сверх того валу еделана стена каменная, и башни поделаны по всему валу каменные ж по размеру изрядно, и вся та фортификация изрядная. В том городе домов изрядных каменного строения много, также много лавок и товаров всяких, а паче много продажного ружья, пищалей, которые называются физий, и пистолей изрядных. В том городе Бресе ремесленных людей много всяких, а паче хвалится тот город Бресь мастерами оружейной и всякой железной работы. Тот город многолюден зело. Скрозь его пропущены воды, и поделаны по улицам во многих местах фонтаны. В том же городе Бресе с приезду от Венеции с правой стороны сделана фортеца на высокой горе каменная самою изрядною крепостью. В том городе много великих [522] изрядного мастерства костелов, в которых изрядного костельного украшения множество. Величеством город Бресь мало что не достаточествует самой Венеции. Стоит тот город близко великих каменных гор, по которым горам много садов изрядных построено кругом того города множество несказанное виноградов по полям. В том городе харчу всякого много. И ночевал я в том городе Бресе и из него поехал.

Марта в 11-й день приехал к обеду в местечко Венецкого ж княжества, которое называется Палиоцоль, и в том местечке стоял в остарии до полудня. От Бреси до Палиоцоля 18 миль Итальянских. А после полудня поехав из того местечка, приехал того числа ночевать в город Бергам, от Палиоцоля 13 миль Итальянских и, не доезжая того города Бергама, видел чудну вещь: сделана ограда около саду из травы, которая трава растет власно как стена каменная толщиною в аршин, а вышиною от земли аршина в два; по той травной стене растут из той ж травы фигуры разных подобий, которая подобием человека пешего с копьем или с протазаном или с саблею, которая подобиеми человека, на лошади сь ружьем, иная подобием ангела, имея крылья, иная подобием жены или девицы убранной по-французски, иная фигура подобием барки с парусами и с веревками, иная власно как Венецкая гундала, т. е. лодка крытая, и на ней человек с веслом; другие подобием фонтанов разных образов; иные растут в подобие зверское и скотское и птичье разных родов. иные подобием сосудов изрядных; а по углам того саду из той же травы растут власно как башни, по которым растут люди в подобие солдат для сторожи с ружьем. Сия вещь зело преудивительная и удивлению достойная, как та трава разными изображениями растет.

Город Бергам Венецкой же державы великий и зело изрядный. Стены и башни около его каменные. В том городе костелов хороших каменных и домов изрядных каменного же строения много, лавок и в них товаров много ж. Скрозь того города течет река немалая, которая называется Арно, чрез ту реку построены велите мосты каменные. По сторонам того города построен замок или фортеца каменная, и в ней домов каменных много доброго строения. В том городе Бергаме есть от Венецкой республики поставлено солдат немалое число для опасения, что тот город Бергам близко Гишпанского рубежа; а и кроме солдат тот город многолюден гораздо и во всем строен. И ночевав я в Бергаме, из него поехал. [523]

Марта в 12-й день приехал на границу Венецкого княжества с Гишпанским государством, от Бергама 10 миль Итальянских. То место называется Бергамашка. И переехав границу, приехал до первого Гишпанского города, который называется Калианико. Тот город стоит на берегу великой реки Ады на высокой горе. В том городе сделан дом над тою вышеписанною рекою Адою зело пречудной работою, на верху горы, и к той вышепоимянованной реке от того дому поделаны сходы каменные пространные дивной работы. По тем сходам и по перилам поставлены горшки узорочные золоченые, из тех горшков растут деревья помаранцевые и лимоновые и иных изрядных родов и цветы предивные. Поверху тех сходов перед палатами посажено много дерев кипарисных и растут зело высоко. К тому ж дому сделан изрядный сад, в котором пущено зело много павлинов и пав. От того места приехал того ж числа к обеду в Гишпанскую остарию, которая называется Форна, от Итальянской границы 6 миль Итальянских, и в той остарии обедал и стоял до полудня, а с полудня из той остарии поехав, приехал того числа ночевать в Медиолан от вышеписанной остарии Форны 14 миль Итальянских. Приезжая к Медиолану начало быть по дороге жило, а не доехав до Медиолана версты за четыре по обе стороны дороги много жилья: построены домы каменные великие и зело изрядные и сады предивные и виноградов зело много по полям, также разных родов дерев плодовитых много в садах и по полям. Медиолан есть место великое и зело изрядного строения и многолюден зело. Приехав я в Медиолан, стал в остарии, которая называется Тререй, а по-славянски трех царей. Та остария в Медиолане для приезду форестиров, т. е. иноземцев, лучшая; в той остарии отвели мне палату, которая обита вся атласом цветным изрядным и убрана уборами дивными, в которой было две кровати изрядные с постелями и одеялами атласными. Также столы хорошие и кресла и стулы бархатом обитые предивные. И на утро приезду своего в Медиолан, т. е. Марта в 13-й день, нанял себе карету изрядную, в которой было два возника изрядных; платил за нее на день по 9 лир, то будет Московеких денег по 20 алтын, и в той карете ездил в Медиолане, где чего хотел смотреть без всякого возбранения.

В начале приехал в монастырь св. Амвросия Медиоланского и видел недалеко от того монастыря костел небольшой изрядного строения поставлен на том месте, где святый Амвросий крестил св. Августина и брата его и племянника братня с ним и, крестя их, из той церкви шел Амвросий пеш до своего дому. И ныне [525] столпы каменные великие, которых тут есть 12, высоки зело, высечены всякий столп из одного белого камени зело древней работы. Знатно, что в том месте в древние лета было дивное некакое строение и от многих лет разрушилось; и обвязаны те столпы во многих местах железом; высотою те столпы сажен по пяти трехаршинных, а толщиною внизу как можно обнять четырьмя саженьми. На тех столпах, история повествует, был построен дом мучителя Максимиана и, когда в древних летах воевал Медиолан и разорил его весь Федорикус Барбароса, в то время весь город Медиолан разбил и разрушил в нем всякое строение, только оставил неразрушенну ту церковь, в которой лежат мощи св. мученика Акилы и вышепомяненные столпы. И до сего времени та церковь и столпы стоят без починки, а мощи св. мученика Акилы лежат в притворе той церкви над алтарем, в раке за стеклом. Тех св. мощей сподобился я видеть, и есть все нетленны и зело предивны; жилы и кожа на костях нетленны, которые части его святого тела есть видимы глава и руки и ноги, а другие части св. тела его покровенны одеждою. У левой ноги от плюсны части немалой нет, и на том месте значится кровь запеклась, также на левой стороне шеи, где мучитель во время страдания его за Христа ударил ножем, знатно и ныне кровь власно как новоистекшая. Строение в том притворе, где лежат те святые мощи, изрядное и богатое, всяких костельных уборов много богатых.

Из той вышеписанной церкви приехал я в костел, который называется их языком Иль-Домо. Тот костел зело чудный и на всем свете славный. Начат тот костел строить тому ныне 312 лет и еще не достроен, а строят по вся годы непрестанно. Тот костел сделан весь из белого мрамору, не кладено в нем ни единого кирпича и ни простого камени, ни в стенах, ни в сводах, снаружи и внутри весь аспидный, и аспид избран зело изрядный, и прибирано, чтоб не можно было познать, что не из одного камени тот весь костел высечен, и работою преславною построен, и такого костела, сказывают, великого и чудной работы кроме Римского соборного костела во всем свете нет нигде. Длина того костела без мала 200 сажен, а поперек слишком 100 сажен. В том костеле 92 столпа все белые мраморовые, власно как всякий столп из одного камени высечен. На многих из тех столпов завешаны изрядные шпалеры золотные преславной Французской работы. В том костеле множество лампад серебрянных великих и малых. [526]

В том же костеле над алтарем в своде сделан крест из черного железа изрядною работою невелик, четвероконечный, и в том кресте в серебрянном кивоте положен гвоздь железный, которым была прибита ко кресту рука Спасителя нашего Христа; а тот гвоздь, сказывают, принес в Медиолан в древние лета св. Амвросий Медиоланский. Богатства в том костеле пречудного и неудобь-сказаемого множество в сосудах золотых и серебряных и во всяких вещах и в уборах костельных, о чем подлинно напишется на своем месте ниже. Тот костел сделан весь на рундуке, который рундук сделан весь из белого аспиду зело дивною работою. Величеством тот рундук зело велик: около его всего будет больше 700 саж., а в высоту 9 ступеней.

Под тем костелом поделаны костелы изрядные хорошим мастерством низко. В вышепомянутом рундуке, на котором та церковь поставлена, в среднем и нижнем костеле, лежит тело арцибискупа Медиоланского, который назывался Карло Борамео. Тот костел, в котором то Карлово тело лежит, не велик. Внутри того костела стены все обиты аксамитами золотными, свод в том костеле сделан из серебрянных литых досок преудивительною работою и зело великим богатством. Над алтарем в том костеле сделан гроб из хрусталей, в котором лежит вышеписанное Карлово тело. Тот гроб зело изрядный, паче ж преудивительною работою и великим богатством строен. Тело Карлово лежит в том гробе в одежде, как западным архиереям надлежит иметь, а архиерейские одежды и шапка на нем по обыкности Римских архиерейских шапок. Только обнаженных частей того тела голова, одна кость, кожи и плоти на ней нет, а иных частей тела не можно видеть, для того что весь в одежде, и на руках надеты рукавицы атласные белые и на ногах чулки атласные ж белые. И совершенно-ль то кости есть в той одежде или сделано каким притвором, о том знать не по чему; только народ Римской веры зело великую веру к тому своему св Карлу имеет, и сказывают, что от того его тела бывают многие чудеса. Из той церкви, где то Карлово тело лежит, сделано окно в великую вышепомяненную церковь, и около того окна в великой церкви сделана решетка медная дивною работою, а то окно сделано для свету в ту нщкнюю церковь, где Карлово тело лежит, для того что кроме того окна в ту церковь светлости быть не может. В великой вышеписанной церкви у столпов сделаны две кафедры великие, все серебряные литые, а по ним есть великие чеканные серебрянные доски, [527] поставлены по местам преузорочной работы, также и в лампадах и в подсвечниках серебра в том костеле неудобь-сказаемое множество.

Каким преудивительным мастерством тот костел сдлдан и еще ныне строится, того не можно никому подобну описать, и чаю, что еще в многие лета тот костел не докончится по тому намерении, как его желают совершить; а подлинно о том костеле хотящего ведать отсылаю до читания Медиоланских печатных гисторий.

При том костеле живет кардинал. Того кардинала дом изрядный и великий, множество в нем палат и всякого каменного строения. В том великом костеле служат попы белые, которые называются канонники, и суть те канонники кавалерских честных родов люди, и немало их при том костеле живет. Перед тем костелом есть площадь, много во всем подобна площади, которая есть в Венеции пред костелом соборным св. Марка. По сторонам того Медиоланского соборного костела построен дом вицерея Медиоланского, велик гораздо, много зело имеет на себе палат и всякого каменного строения, сделан гладкою работою без резьбы, однакож доброй самой работы. Во время бытности моей в Медиолане, вицерея Медиоланского еще не было; хотя был избран, только не коронован.

От той великой церкви приехал я в шпиталь, т. е. в больницу. Тот шпиталь сделан зело велик таким подобием: сделан дом четвероуголен мерою в длину и ширину сажень по полтораста, и вокруг того дому построены палаты великие в два жилья в верх. В тех палатах всегда лежит болящих мужеска и женска полу по 1000 человек. Тем болящим подеданы кровати хорошие точеной работы, и постели на кроватях поделаны хорошие с чистыми белыми простынями, и у всякой кровати поделаны завесы стамедные вишневые. В том шпитале для услуги болящих есть 300 человек мужеска полу и 300 женского; в том же шпитале построена болящих ради аптека, и есть в той аптеке 4 человека доктуров и 20 человек лекарей. У той аптеки сделан сад, в котором всякие лекарственные травы и коренья родятся, тот сад надлежит к тому ж шпиталю. В том шпитале есть 14 человек писарей, которые имеют себе особые палаты и записываюсь приходы и расходы того шпиталя и всякие дела потребные тому шпиталю управляют. В том же шпитале есть палата немалая, и поставлен в той палате стол круглый зело великий; около того стола поставлены многие изрядные кресла. В ту палату на всякую неделю дважды, т. е. в Понедельник и в Пяток, повинны придтить Медиоланские сенаторы и сидеть за управлением всяких того шпиталя дел; [528] а строится тот шпиталь и всякие расходы имеет с наданных ему вотчин и имений после умерших. А кто в тот шпиталь Бога ради что даст, тех дателей всех персоны пишут, и поставлены те персоны с подписьми в особой палате, а в начале тех персон поставлена в той вышеписанной палате персона одного Медиоланского купца, который тот шпиталь начал строить и совершил от своего имяни в недавних летах. А прежде сего был шпиталь построен королевскою казною невелик, и ныне тот старый шпиталь не раззорен, а отдан к тому новому шпиталю на некоторые потребы болящих ради, для того что тот старый шпиталь построен близко нового шпиталя. В том новом великом шпитале построены костелы и каплицы, в которых по вся дни бывают обедни больных ради. Того шпиталя палатное строение преизрядной работы, кругом окон предивные резьбы, также и во всем пречудная работа. По сему делу у Римлян познавается их человеколюбие, какого во всем свете мало где обретается. В том шпитале зело изрядный покой и пища и питье болящим без заплаты, Христа ради; также и лечат их без платы ж. Из того шпиталя приехал я до костела, в котором видел картины дивные Итальянских писем, которые покупаны высокою ценою: за одну картину давано по 20000 филипов, и того будет по 10000 червонных золотых. Около тех картин поделаны вместо рам доски резные шириною без мала по аршину, на которых вырезаны древних лет гистории старого закону. Те доски преудивительной работы. Также в том костеле по стенам писем живописных изрядного мастерства много, и все строение того костела изрядное и удивлению достойно. При том костеле живут белые попы, которые в том костеле служат по вся дни обедни, Из того костела приехал я в остарию, в которой стоял я для того, что припал час обеда. Того ж числа по обеде поехал я смотреть библиотеки великой и видел в той библиотеке множество книг всяких языков. В той же библиотеке стоят два глобуса великие. В той же библиотеке в особой палате видел кунштов, т. е. образцов изрядного мастерства резного из алебастру и из разных материй и лепленных из гипсу. Тут же видел вырезано из белого мрамору подобие человеческое и воинские всякие вещи на одной доске такою пречудною работою, которой никто подробну описать не может; и иных вещей преузорочных резных работ в той библиотеке множество, о которых ныне писать для умедления оставлю. В той же библиотеке в особой палате видел множество преузорочных писем живописных по медным и по деревянным доскам и по полотнам и по разным материям, о [529] котором мастерстве язык человеческий и сказать подробну не может; только для высокости цены тех писем напишу здесь одну вещь. Есть между теми вышепомяненными письмами четыре вещи, написаны на медных досках мерою в высоту и в ширину по аршину. На одной написан элемент или стихия земля, на другой вода, на третьей воздух, на четвертой огонь, и за те четыре вещи курфюрст Саксонский, который и ныне есть король Польский, давал по 16000 червонных золотых за каждую вещь и ныне рад ту цену дать, только Медиоланцы из той библиотеки никакой вещи ни за что не продают. И иных таких писанных вещей, которые стоят высокой цены, в той библиотеке множество. Построена та библиотека изрядным мастерством. В той библиотеке между палатами сделана фонтана изрядная, из которой истекают изрядные чистые воды. В той же библиотеке видел книгу зело велику математицких наук, писанную древних лет, а не печатную, и сказывают, что той книге есть 300 лет, как она писана; а цену ей сказывают великую, что-де им давал за нее Агличанский король 8000 червонных золотых. В той библиотеке видел книгу писанную Греческим языком по холстине, зело ветха, и подписано, что той книге, как она писана, есть 1635 лет; и иных древних лет книг, писанных рукою св. Амвросия Медиоланского, много. И еще есть в Медиолане две библиотеки, только те малы при сей вышеписанной библиотеке.

Из той библиотеки поехал до костела, в котором видел гроб трех Персидских царей, которые к новорожденному Христу Спасителю нашему принесли поклонение и дары, а тела их, из того гробу выняв, перенес в Колонию от Медиолана 20 миль Итальянских Федорикус Барбароса во время разорения Медиоланского, и ныне тела их в колонии, которых и я видеть сподобился. В том же костеле видел золото, которое Персидские цари принесли в дар Христу при рождестве Его спасительном. Подобием то золото сделано ефимку, только на нем изображение сделано древних лет. В том же костеле видел гроб сделан из белого мрамору резною преудивительною работою, а в том гробе лежит тело мученика Петра, который был Доминиканского закону и в древние лета замучен за Христа, и в мучении его по повелению мучителя глава его разрезана пополам, лицо от затылка отрезано прочь; и до ныне обе части главы его лежат на алтаре, а не с телом его во гробе; и борода и власы и кожа его на голове все цело, нетленно. От того костела приехал в остарию, в которой стоял для того, что припал час ночи. [530]

На завтра, Марта в 14-й день поутру, поехал а до костела св. Александра. В том костеле видел пречудную вещь: сделано место по обыкновению Римскому, где священники исповедывают желающих покаяния, а сделано то место таким подобием. У столпа в средине построено место где сидеть священнику, слушающему исповеди; над тем местом поставлен Нерукотворенный Спасов образ вырезан из белого каменя, а по обе стороны того местаи сделаны два места, в которых стоять кающимся, а поверх тех обоих мест поставлены по камню желтого аспиду; величеством те камни в вышину и в ширину по аршину; на тех камнях изображены ступени ног человеческих подобно так как в мягкую новую материю, в воск или тому подобное вгнетено; а сказывают, что те изображения самых пречистых ног Христовых, и принесены те камни в Медиолан с Синайской горы в древних летах. Тот костел св. Александра преудивительной работы еще и не совершен весь, подписан изнутри преславным живописным мастерством. В том костеле при одном столпе сделана кафедра вся из изрядных камений преславною работою; в той кафедре каменью, и яшмы, перелевти, емениты, исабики, хрустали, тумпасы, бирюзы зело великие, также каралков белых и красных много. У того костела монастырь сделан изрядный; в том монастыре живут законники подобны Езувитам, которые называются Театины.

Из того костела поехал до замку или до фортецы, в которой живет генерал и с ним 500 человек солдат; и к тому генералу послал я просить его о том, чтоб велел меня пустить в замок, и генерал прислал ко мне одного начального человека и велел меня проводить до замку и увольнил мне ходить по стенам того замку и смотреть всяких крепостей и пушек и всяких вещей. Та фортеца, т. е. верхний город каменный и стены высотою зело высоки, от земли до зубцов имеет быть сажень 20 трехаршинных, а шириною промеж зубцов, еже есть толстота той стены, 26 аршин; а построил ту фортецу король Французский в то время когда был Медиолан под его державою. В той фортеце по стенам множество пушек медных зело великих и средних и малых, башни поделаны круглые из грановитого каменья подобно тому, как на Москве сделана Грановитая Государева палата, и на башнях много зело поставлено пушек превеликих, изрядных Французской работы. На одной башне сделано подобие головы человеческой медное и поставлено высоко на железном пруте для такой памяти: когда генерал Гишпанский изменил Гишпанскому королю и отдал Медиолан Французам, тогда того генерала паки доставши и [531] отсекли Гишпаны ему голову и поставили ту голову на той вышеписанной башне на коле; а как от многих лет та голова сгнила, и во образ той генеральской головы сделали медную голову и поставили ее на вечную память того изменника на железном коле на той башне. Около того замку рвы напущены воды и глубоки и широки безмерно; около тех рвов поделаны бастионы земляные зело крепкие, и поставлено по них зело великих пушек множество. В проездах до такой фортецы поделаны неудобь-сказаемые крепости, по осьми мостов подземных, которые мосты поделаны через воды в осьми проезжих воротах с одного места, а во всяких воротах стоят караулы, и пушки поставлены великие. Посередь того замку стоят на станках две пушки превеликие изрядным мастерством и размером сделаны. Со всех сторон тот замок утвержден и уфортификован преславною крепостью. В тот замок Французов никогда не пускают никакого человека. Величеством тот замок имеет быть вокруг 500 сажень, дворов в том замке никаких нет кроме генерального и солдатских.

Из того замку поехал я в город смотреть дом, который называется лазаретом. Тот дом построен за городом близко рва, который ров сделан около всего Медиолану. Строение на том доме каменное, сделаны вокруг дому по стенам палаты в одно жилье вверх. Тех палат будет числом зело много, для того что место занято под тот дом превеликое четвероугольное, а вокруг его вместо ограды все поделаны палаты. На средине того дому сделан костел четвероугольный; а сделан тот дом для того: когда бывает в Медиолане моровое поветрие, тогда зараженных моровою язвою вывозят из города в тот дом и там их лечат и покоют, а которые помирают в том доме, их и погребают. В том доме видел я один столп сделан из белого камени, на том столпе с одной стороны есть язва невелика, от той язвы знать по тому столпу вниз потоки желтые, и сказывают о том столпе, что тот столп есть такой: которого году быть в Медиолане моровому поветрию, в то время из той язвы не за малое время до морового поветрия потечет по тому столпу гной власно как из раны живого человека и течет так долго, сколько долго будет моровое поветрие, и потому Медиоланцы и познают, что тот год будет в Медиолане моровое поветрие, как увидят из того вышеписанного столпа истекающий гной.

Медиолан город зело великий, многим больше Венеции и многолюден безмерно. Сказывают, Медиоланских жителей есть 500000 человек кроме форестиров, т. е. приезжих иноземцев. Имеет [532] Meдиолан вал вокруг себя зело изрядный. Крепостей в Медиолане, костелов, монастырей и домов предивного каменного строения много, а деревянного строения в Медиолане ничего нет. Воды пропущены в Медиолане во многих местах и немалые, по которым водам барки большие могут ходить со всякою там живущим людям потребою.

Медиоланские жители, честные люди, также и жены их и дочери-девицы ездят в каретах, а кареты и возники имеют изрядные. За каретами ходит пеших людей много, подобно Московскому обыкновению. Деньги в Медиолане ходят особою монетою, червонные золотые меняют на Медиоланскую монету по 14 лир за червонный золотой и по 5 солдов.

Лавок и всяких товаров в Медиолане много, а паче много изрядных всяких вещей железной предивной работы и ружья: пистолей и фузей изрядных и шпаг предивных; а купят жедезные вещи хорошей работы ценою зело высокою.

В Медиолане говорят все Итальянским языком, только в малом в чем есть от Итальянского языка отмена. Медиоланские жители люди добронравные, к приезжим иноземцам зело ласковые. Хлеб и всякий харч в Медиолане не дорог, также и вин виноградных всяких изрядных множество, и купят вино дешево. Медиоланские жители мужеска полу платье носят черное во всем подобно платью Венецкому кавалерскому; только и разности, что у Meдиоланцев назади есть ожерелье власно такое, как бывало у Московских однорядок; да они мешков таких на руках не носят, какие мешки носят Венециане, а женский пол в Медиолане носит платье во всем подобно Голандскому женскому платью, а на головах носит уборы Французские и покрывается флерами.

Улицы и переулки в Медиолане все вымощены каменем, вокруг верхнего города учинена площадь великая, и никакого строения ни с одну сторону того верхнего города нет, а стоит Медиолан близко великих гор. Приезжая из Бергама в Медиолан, те великие горы будут в правой стороне только в полуверсте, а в иных местах и ближе; а те великие горы называются Альпейскими горами, чрез которые из Германии с великим трудом и не без страху проезжают во Италию. Народ Медиоланский смуглой природы мущины и жены; редко где увидится белой природы человек.

Описание что чего видел в Медиоланском соборном великом костеле в сосудохранительнице.

Осмеры сосуды золотые преудивительной работы, весу в них будет золота больше двух пуд. [533]

Доска золотая, на которой выбита персона короля Гишпанского. Та доска мерою будет вышиною в три четверти аршина, а ширинною в аршин, весу в ней золота 60 фунтов.

Ларец золотой, который прислала в Медиоланский соборный костел королева Гишпанская из Мадриту. Тот ларец преславной работы, весу в нем золота 20 фунтов, и положены в том ларце в ящиках мощи святых многих.

Ларец хрустальный пречудной работы в золоте, и по нем ставлены в золоте ж каменья: яхонты, изумруды и лалы. Сосудов серебрянных премногое множество узорочных работ, между которыми видел один келих или потир серебрянный обрезан весь коралком красным преудивительною резною работою, какой работы ныне во всем свете мало обрегается. Серебра в персенях литых, и в подсвечниках, лампадах больше 100 пуд. 4 сосуда золотых, в которых Римляне по обыкновению своему ставят священные оплатки, над которыми обедни совершают и ими причащают народ. Те сосуды из резной работы с алмазами, яхонтами, изумрудами и лалами. 6 сосудов той же вышеписанной потребы узорочных изрядным мастерством устроенных из разных каменей, из хрусталей, из тумпасов, из яшем и оправлены золотом.

Уборов архиерейских западной церкви, шапок, риз низанных с каменьем зело много изрядных, также поповских уборов предивных множество.

Пелены узорочные, которых есть 30, шитые и низанные, которыми в праздники убирают алтарь; те пелены такой предивной шитой работы, какой на свете лучше нет; только в Риме одна пелена из Медиолану ж взята к папе. Тех пелен такая преславная в шитье работа, что от одного места за мастерство давано по 5.000 шкудов, и описать подлинно той преславной работы, каким мастерством те пелены шиты, никто не может.

И иных вещей в том костеле предивных множество, которых за множеством в скорых часах описать было невозможно.

И того ж Марта в 14-й день, по обеде, из Медиолану поехал до Венеции тем же путем, которым из Венеции ехал в Медиолан, и приехал в Венецию того ж Марта в 19-й день, т. е. на второй неделе Великого поста в Субботу.

В бытность мою в Венеции Пасха Римская была по Греческому календарю Марта 21-го дня, а по Римскому календарю Марта в 30-й день, прежде Греческой Пасхи за 5 дней; а нынешнего 206-м году Марта 21-го дня было во вторую неделю Великого поста. За неделю до Пасхи называется у Римлян, паче ж у Итальянцев, неделя [534] пальмы, по-славянски неделя Вай. В тот день все до костелов ходят с вайями, а вайи носят плетеные изрядные разными фигурами.

В Страстную неделю, по-римски в Четверток Великий, патриарх Венецкий в монастыре св. Апостола Петра, где живет, чинит умовение ног таким способом. Посреди костела поставлен бываети стол и покрыт весь парчею белою. За тем столом по обе стороны сидит духовных особ 28 человек, по 14 человек на стороне, в облачении священническом и дьяконском; и потом придет патриарх и начнет отправлять обедню по обычаю западной церкви и как посвятит сакрамент, потом отступит от алтаря и сядет в креслах у вышепомяненного стола, и принесут к нему два великие горшка с бальзамом да две сулейки великие оловянные да две четвертинки маленькие масла деревянного, и на том столе освящает миро. Потом святит масло и, освятя, все те духовные, которые бывают за столом, все те помяненные вещи отнесут в сосудохранительницу, а около тех духовных особ идут до сосудохранительницы со свечами и с пением церковники. И тот освященный елей рассылает в Великую Пятницу патриарх их по всем костелам. Потом паки придет ко алтарю и посвятит сакрамент годовой и другие, которые у них бывают в костелах для причащения мирских людей, и в то время много бывает причастников, которых и причащает сам патриарх, и сослужащие с ним попы и дьяконы в то время все причащаются и, отпустя обедню, разоблачится и наденет другое облачение черное и сядет к креслах, и архидьякон его начнет честь по книге проклятие еретикам, потом бывает веспер, т. е. вечерня, по вечерне умовение ногам: садятся во образ Апостолов 12 человек в белых одеждах, самых престарелых лет люди мирские, а не духовные особы, из больниц, и того дня они во время обедни причащаются. И во время самого умовения патриарх бывает в подризнике да в епитрахили и в шапке и лентием препоясан, умывает у всех сидящих по единой ноге, в поставя лохань с водою, и умыв целует ноги не обтирая и как поцелует потом обтирает, а в то время Евангелия не читают и бывает молчание, а прочитают Евангелие прежде. И когда придет умывать ноги к тому, который сидит во образе св. Апостола Петра, и у них никакого слова не бывает. По умовении отходит патриарх в из костела к себе в палаты и с теми, которым умывал ноги; и как придет в сени свои, тут поставлен бывает стол круглый покрыт скатертью изрядною, и яства бывают поставлены на том столе изрядные, и тех убогих, которым умывал ноги, [535] посадит за тот стол по 6 человек на стороне, а патриарх стоит на средине между их у стола и потчиваеть их и кормить; а прежде сам патриарх поднесет им воды умывать руки и яства перед ними ставит и раскладывает и во всем им служит сам патриарх, а кормит в то время их рыбою и потом дает им по дукату Венецкой монеты, а Московских денег будет по 15 алтын человеку, и пойдет к себе в палаты.

Дом того Венецкого патриарха великий и палаты его с изрядными уборами. Две палаты обиты все бархатами с кружевами изрядными золотными, а четыре палаты обиты все камками, также и в других палатах уборы хорошие. И от того Великого Четвертка до Великой Субботы у Римлян не бывает отнюдь нигде благовесту ни звону, и часов в те дни в колокола не бьют, а то для того, что у них, говорят, так вся изменишася Сыну Божию страждущу.

Против Великого Пятка в ночи в Венеции бывает сице. С первого часа ночи соберется в костел св. Марка множество народу и в тож время придут от осьми костелов с процессиями; в тех процессиях приносят образ Распятия Христова, и за всяким образом во всякой процессии бывает по 500 человек и по 1.000 и больше с великими свечами белого воску с вожженными, и многие в тех процессиях идучи бичуются зело жестоко даже до пролития крови своей, как о том писал я выше сего, и пришед в костел св. Марка, станут все на колени. И тогда начальный канонник с кафедры показываешь народу в склянишном сосуде кровь Христову, которая обретается в Венеции в церковной сосудохранительнице при костеле св. Марка, также показует часть древа креста Христова, и тогда весь народ падает на колени и лицом на землю. В ту ночь много бывает крику беснующихся людей в костеле св. Марка. В тех процессиях ходят беззазорно самые первые прокуратори Венецкие. В ту ночь законники все Римской веры всех законов бичеватися повинны; и как те процессии кончатся, тогда в том св. Марка костеле начнут честь Евангелие, и во всю ту ночь из костелов люди не выходят.

В Великий Пяток такая бывает повинность, что от костела до костела во весь день ото всех костелов ходят за крестом со свечами человек по 1.000 и больше мужска и женска полу. Одежды в то время носят черные, а, иные и в белом платье бывают; у тех и лица закрыты бывают, и на одной стороне нашит бывает крест, а на другой стороне бывает нашит образ мертвых человеческих костей. В ту Великую Пятницу в костеле св. Марка [536] целует народ древо креста Христова и гвоздь от тернового венца, обагренный кровью Его спасительной.

В тот же Великий Пяток за два часа до ночи бывает у Римлян в Венеции погребение Христово. Сделан бывает образ гроба, и из костела св. Марка тот гроб выносят и носят кругом площади, а носят тот гроб самые Венецкие первые люди духовного чину канонники, т. е. архимандриты, а патриарх их в то время тут не бывает; а над тем гробом носят сенатори Венецкие балдахин и, принесши тот гроб паки в костел св. Марка, поставят на место, которое убрано на левой стороне в том костеле у стены. То место сделано высоко, и поставлен гроб деревянный, и обитый литыми досками серебрянными обранной работы предивной; а стена костельная, у которой бывает тот гроб поставлен, обита вся бархатом золотным по вишневой земле, и как обнесут тот гроб, в то время в него поставят сакрамент, и поставят у того гроба шесть великих вожженных свеч белого воску и запечатают тот гроб перстием князя Венецкого.

В ночи против Великой Субботы из всех костелов, что ни есть в Венеции, чрез всю ночь проходят процессии с сакраментом к костелу св. Марка и ходят кругом площади, которая есть у того Маркова костела со множеством запаленных свеч. В то время на той Марковской площади и по всей Венеции запалено бывает во всех домах у всех палат, по всем окошкам, по две свечи великих восковых белых на окне, и такая бывает от тех свеч светлость паче дневного свету по всей Венеции, для того что множество тех свеч трудно исчислить, и какой в то время в Венеции бывает расход воску, того невозможно исчислить; а ходят те процессии изрядным строем и не мятежно, к и всю ночь не престанут процессии ходить.

В Великую Субботу о полудни вдруг бывает благовест в колокола у всех костелов, и который сакрамент бывает поставлен в вышепомяненном гроте и запечатан князя Венецкого печатью, тот сакрамент из того гробу вынут и, как придет народ в костел св. Марка, тогда тот гроб бывает отворен. В ночи против праздника св. Пасхи из всякого костела бывает процессия, а ходят с теми процессиями кругом костелов, а утреню начинают во всех костелах по полуночи. В самый праздник Св. Пасхи князь Венецкий был у обедни со всем своим Сенатом в костеле св. Марка. В то время музыка была спеванная и игранная дивная; на шести хорах в том костеле пели и играли. Алтарь тогда был в Марковой церкви убран самым лучшим убранием. [537] В то время видел я сокровище все церковное, которое есть в церкви св. Марка. В начале корона или венец золотой царя Константина, потом 4 шандала великих золотых, потом 12 венцов золотых литых, потом 18 уборов золотых с жемчугом и камением; а те 12 венцов и 18 уборов были девиц царицы Елены, матери царя Константина. А кладут те св. вещи в церкви св. Марка на алтарь для украшения. Тут же шандалов великих серебрянных и кувшинов великих же серебрянных было поставлено множество; тут же было кадило золотое, которое взято в Венецию из Иерусалима из церкви Соломоновой. Того числа в том костеле св. Марки играла музыка вдруг в один такт на 6 органах на резных хорах. Того ж числа в 1-й час пополудни был князь Венецкий в костеле св. Марка, слушал казание, которое сказывал, стоя на кафедре, поп белый зело предивно Итальянеким языком. И по том казании князь Венецкий ходил в монастырь св. Захария, в котором живут инокини Римлянки и называются Бенедиктианки, шел до того монастыря морем в золоченой барке, а гребцы его были убраны изрядно в бархатных кафтанах. Перед ним везли шапку его, которую они называют короною; та шапка обшита бархатом червчатым, и по ней много камению: великих яхонтов и изумрудов и лалов. И как пришел князь в тот монастырь и вшел в костел, тогда начали веспер, то есть вечерню. В то время играли в том костеле на одних органах и пели спеваки князя Венецкого, и как по вечерни из того костела князь пошел и, оборотясь к решетке, за которою железною золоченою решеткою стояла по обыкновению своему того монастыря начальница и законницы с нею, показал им князь вышепомяненную свою шапку, которую короною называют. То видя, начальница и законницы все поклонилися князю, и поднесла ему начальница цветок изрядный обделанный золотом и серебром золоченым; также и всем сенаторам, которые там за князем были, подносили те законницы на серебрянных блюдах цветы. Так по вся годы князь Венецкий повинен в день св. Пасхи придтить в тот помяненный монастырь к вечерне и показать ту помяненную свою шапку того монастыря начальнице и законницам, для того что ту шапку сначала сделала в древних летах преждебывшим князьям Венецким того монастыря древле бывшая начальница, и бывает та шапка всегда в сосудохранительнице у костела св. Марка.

Марта в 25-й день, т. е. в день Пятка, в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, был я у литургии в Греческой церкви. В то время в той церкви сдужил митрополит. Начало той святой [538] литургии было не так, как обыкновение бывает в Греческих церквах и в Российских: начал ту святую литургию подобием начала обедни Златоустовой, а не вечернею, токмо едину литургию без вечерни с блаженными, а вечерня у них в тот день была в свое время. В той помяненной Греческой церкви св. Георгия во все преждеосвященные обедни, когда поют «да исправится молитва моя», тогда священники и народ стоят просто, а не на коленях и глав не наклоняют нимало, и поклонов земляных не бывает в четыредесятницу во всю. Которые Греки мужеска и женска полу сподобятся быть причастниками пречистых Божественных Тайн, те причащаются прежде литургии теми Божественными Тайнами, которые оставляются в год, а не от служения того дня.

Апреля в 21-й день, т. е. по старому Греческому календарю в Великий Четверток, в Греческой церкви было умовение ног по литургии власно так и ничем неотменно как бывает в Российском государстве. Умывал ноги митрополит священникам; место для умовения было сделано высоко среди церкви и обито коврами; на том месте поставлено было на стороне по 6-ти кресел обитых зеленым бархатом, а митрополитово место было на средине поставлено лицом на Запад, и в начале был поставлен образ Спасов, а вместо Иуды сидел мирской человек веры Римской: такой у них есть в том обычай, что они в тот образ нанимают мирского человека, дают ему плату. Одежда на нем была один стихарь, и прежде всех умоет ему ноги митрополит.

В Пяток Великий царские часы были в той Греческой церкви позднее того, как в тот день бывают на Москве, и вечерня была того дня в тож время без расходу, и в начале вечерни был гроб Господень под балдахином черным, а гроб был сделан на четырех столпах резных золоченых, кровля сделана власно как у самого гроба и покрыта черным бархатом. И как начали петь стиховну, в то время митрополит со священниками вынесли северными дверями образ снятия со креста на плащанице и положили во гроб, и потом было целование.

В Великую Субботу утреня была за два часа до дня; когда пели «Блаженни непорочны» и припевы, тогда все бывшие в той церкви стояли со свечами; потом славословие, и по славословии, гроб Господень с плащаницею подняв, митрополит со священниками обнесли внутрь церкви трижды и во всем внесли в царские двери! Тогда у всего народу были свечи вощаные великие белые. А носили тот Господень гроб-то внутрь церкви, для того что в то время был великий дождь и гром и молния; а когда на сей день дождя не [953] бывает, тогда гроб Господень с плащаницею носят у них кругом церкви. И как гроб Господень отнесли в алтарь, потом было чтение паремьи и Апостола и Евангелия; чел сам митрополит, а канона не говорили и сказали, что у них канон в Великую Субботу не поется, ни целования плащаницы на утрени не было, и во всю страстную седьмицу в той Греческой церкви на часах Евангелия не читали, и сказывают, что у них никогда Евангелия на часах не читают, и в Среду Великую прощения у них не было. В ту святую Великую Субботу было в то время в Греческой церкви освящение масла, для того что у них в Великий Четверток масла не освящают; святил масло митрополит и с ним шесть человек священников, а стоял митрополит во время елея освящения во амофоре, а не у стола, на котором масло стояло, стоял на своем месте; также и священники стояли не в ризах, в одних эпитрахилях по своим местам, где и по вся дни становятся слушать пения. И по освящении было всему народу бывшему тогда в той церкви помазание маслом, и потом без расходу и литургию начали. Служил один священник с дьяконом и, когда во время литургии начали петь «Воскресни Боже, суди земли», в то время был звон; а во всю седьмицу страстную в той Греческой церкви звону не было: всегда на пение били в клепало.

Апреля в 24-й день, т. е. в неделю Святые Пасхи по Греческому календарю, у помяненной Греческой церкви в утрени был благовест за три часа до свету, а утреню начали в полчаса дни. Прежде утрени, как облачался митрополит и вышел из алтаря со свечею и сел в креслах в царских дверях, и весь народ, который в то время в той церкви был, приходили к нему зажигать свои свечи от него; а чинят то во образ того, как сходил огонь с небеси в день Воскресения Христова во Иерусалимской церкви. И потом выход из церкви был с иконами в западные двери; и у тех же дверей, проговоря начало, паки вошли в церковь теми ж дверьми и начали петь канон, а митрополит в то время сидел со Евангелием на своем месте, на стороне к алтарю боком, и началось целование. Духовные во уста не целуют, а мирские целуются во уста. И по утрени без расходу и литургия была; служил литургию митрополит сам и с ним 10 человек священников да архидьякон и дьякон. Во время той литургии Святое Евангелие чли священники и дьякон и архидьякон, не чли в алтаре, чел сам митрополит да в церкви четыре человека священников читали порознь. По чтении Евангелия был звон во время причастия и после [540] причастия, и по отпуске литургии стрельба была у той церкви из пушек. Обедню того числа отпели в третьем часу дня.

В ту же неделю Святой Пасхи вечерню служил в той церкви сам митрополит, облачался среди церкви, Евангелие чел в алтаре, а священники чли в церкви так же как и во время литургии, и на каждом возгласе звонили в колокола и били в клепало; а как прочли Евангелие, тогда был звон великий и стрельба из пушек у той церкви и целование было так же, как и во время утрени; и как отпустили вечерню, паки был звон великий в колокола и стрельба из пушек и из мелкого ружья была немалая.

Мая в 1-й день. У Римлян по их календарю прилучился быть праздник Вознесения Христова, а в Венеции есть обыкновение такое по вся годы: в день Вознесения Христова князь Венецкий со всем сенатом ходит обручать море, и ныне ходил таким повелением, Поехал из Венеции в большой галере, которая стоит на арсинале вся резная золоченая, кровля вся обита бархатом червчатым с кружевами золотными. На той же галере с князем Венецким ехал патриарх Венецкий и весь магистрата. Напереди ехали трубачи и, отъехав за Венецию за порт, который зовется Лида, вышли в море полверсты, и тут принцип, т. е. князь Венецкий опустил в море перстень св. Евангелиста Марка на снурке и, выняв его из моря, в его место кинул в море другой перстень без снурка и, оттоле поворотясь, пришел в монастырь св. Николая, который монастырь близко острова Лиды, живут в нем Доминиканы. В том монастыре слушал обедню. А как плыли князь Венецкий с патриархом и с сенатом мимо острова Лиды, в то время на том острову стрельба была из пушек и из мелкого ружья великая; а как шел князь Венецкий обручать море из Венеции, в то время со всех кораблей и с венецианов, и с фрегатов, и с галер, и с тарган, и с иных судов, которые стоят при самой Венеции, стрельба была из пушек великая: стреляли, отдавая почесть князю Венецкому. За князем Венецким и для гуляния в то число народу было на море мужеска и женского полу множество великое в гундалах, в пиотах и в иных мелких судах, между которыми многие пиоты и гундалы были безмерно уборны, покрытые бархатами изрядными с кружевами золотными, а иные также под камками и иными изрядными парчами работы резной предивной, все золоченые с зеркалами великими; также и внутри тех судов постланы шпалеры, а в иных бархаты и иные изрядные парчи; и гребцы были; также в уборах изрядных золотных и в бархатных кафтанах. А то обручение моря у Венетов начало чиниться из древних лет [541] по благословенно Александра Третьего, папы Римского по такому случаю: тот помяненный папа Алекеандр по некакой вражде с десарем Римским изгнан был из Риму и пришел тайно в Венецию и тут был познанный и принят в лицо папы, за что тогда бывший цесарь Римский, уведав то, войну начал чинить с Венецианами и прислал рати свои в ближние места к Венеции к городу Местру, где у цесарцев с Венецианами и бои были, на которых боях Венециане, цесарцев побив, взяли в Венецию цесарского сына и не хотели отдать доколе цесарь сам в Венецию не придет и не учинит покою с папою Александром, чем был от Венетов цесарь приневоленный пришел в Венецию и смирился с помянутым папою Александром, взял от него прощение в Венеции в костеле св. Марка и, сына своего взяв у Венетов, отъехал в свое надлежащее месго, а папа Алекеандр по прежнему с честью отпущен из Венеции в Рим. И от того времени тот папа Александр учинил Венециан господами моря Медитеранского, т. е. Белого и на память той вещи велел Венецианам чинить по вся годы обручение моря.

На вышепомяненной княжеской галере, на которой он ходил с патриархом и с сенатом своим обручать море, было гребцов 60 человек в изрядных уборах зодотных.

Венециане люди умные, политичные, и ученых людей зело много; однакож нравы имеют видом неласковые, а к приезжим иноземцам зело приемны. Между собою не любят веселиться и в домы друг к другу на обеды и на вечеры не съезжаются, и народ самый трезвый, никакого человека нигде отнюдь никогда пьяного не увидишь; а питей всяких, вин виноградных разных множество изрядных, также розолинов и водок анисовых изрядных из виноградного вина сытеных много, только мало их употребляют, а больше употребляюсь в питьях лимонадов, симады, кафы, чекулаты и иных тому ж подобных, с которых человеку пьяну быть невозможно.

Для приезжих иноземцев поделаны постоялые домы, которые Итальянским языком называются остарии. В тех домах множество палат и ежели кто приезжий иноземец в остарии станет, тогда ему там отведут палату особую; в той палате будет изрядная кровать с постелью и стол и кресла и стулы и ящик для платья и зеркало великое и иная всякая нужная потреба, и на всякий день будет ему готов обед и ужин, и на всякую ночь ему свеча сальная маканая, также лампада с маслом деревянным. И за все за то тот приезжий человек повинен платить, будет станет есть [542] по-кавалерски, на день по дукату Венецкой монеты, а Московских денег по 15 алтын в сутки; а будет с ним будет человек его жить в одной палате, и за человека своего он же повинен платить на день по две лиры Венецкой же монеты, а Московских денег будет пять алтын, и за ту плату и человеку его будет пища, обед и ужина, чем может быть сыт. И за обедом и за ужиною всем приезжим иноземцам и слугам их питья довольно виноградных вин красных и белых за тою ж вышеписанною платою, а после обеда и после ужины кто захочет пить, тогда без платы не дадут. А пища в тех остариях бывает добрая, мясная и рыбная; и по обеде и после ужины ставят немало фруктов, а больше употребляют Итальянцы в пище трав: салатов, сельдерей, капросу и иных тому подобных. В тех же остариях всякому иноземцу, которые в них стоят, служат тутошние работники: постели перестилают по вся дни и простыни белые стелят через неделю, также палаты метут всегда и нужные потребы чистят и во всем служат за тою же платою; а когда ж который иноземец из остарии поедет вон, тогда тому работнику, который ему служил, даст для своей чести что изволит без прошения. И на всякий день в тех остариях бывает в обеде и в ужине за столом человек по сто и больше; для того в тех остариях между палат делают великие сени сажен 20 в длину, иные и больше, и в тех сенях много ставят столов долгих и четыреугольных и круглых, за которыми столами едят форестиры, т. е. иноземцы, по разной цене, и когда обед или ужина поспеет, тогда в тех сенях зазвонят в колокол, на то устроенный. Тогда все пребывающие иноземцы в том доме идут обедать или ужинать из палат своих в сени, и всякий садится за свой стол, кто что за себя платит. А в бытности всякому приезжему в тех остариях вольность: сколько кто похочет быть, столько будет, хотя год или больше, хотя один день — то в его воле.

В Венеции рядов всяких множество, и таких предивно уборных рядов на всем свете мало где обретается, только разве во Франции, и товаров всяких в Венеции премногое множество изрядных и дивных вещей. Об уборах Венецких лавок, как они их на всякий день товарами своими убирают, трудно подробну описать. Между лавок в рядах и подле рядов множество изрядных аптек, в которых всяких лекарств довольно, и аптеки так предивно убраны, что описать их подробну невозможно. В Венеции в рядах множество и привозных товаров: Французских, Аглинских, Голандских, Турецких, Персидских и иных всяких. [543]

Мастеровых людей в Венеции, золотарей, серебрянников, сницарей, столарей, фигурных мастеров, живописцев и каменного мастерства резчиков и которые гипсом лепят и иных всяких предивных множество, медного и оловянного и железного мастерства ремесленников изрядных много ж, а больше костяных работ мастеров резных и гладких предивных; также математицких инструментов медных и деревянных мастеры есть изрядные, и всякие вещи Венецких мастеров работ изрядных, также оружейников изрядных много. В Венеции делают парчи золотные и серебряные и шелковые и бархаты изрядные и сукна дивные гранатиые толстая и трипы и иные разные парчи, тафты узорчатые и гладкие, также байбереки и атласы гладкие и травчатые и камки изрядные и орери хорошие; также делают в Венеции чулки шелковые.

В Венеции близко костела св. Марка с двух сторон великие площади вымощены кирпичем изрядно, также вся Венеция имеет в себе улицы и переулки все мощеные кирпичем. Тому зело дивно, что от дождей и от морских вод тот кирпич не размокнет. Около помяненных площадей домы великие и предивные прокураторей Венецких; при тех домах поделаны лавки изрядные, в которых продают сахары узорочные и иные всякие конфекты и напитки всякие: чекулаты, кафы, лимонады и иные всякие тому подобные, и табак дымовой и носовой веякий, а в иных лавках тут продают и товары всякие. В те лавки приходят и Венецианские жители честные люди и сидят друг с другом и забавляются питьем и конфектами. Из тех двух помяненных площадей одна площадь к самому морю, и с той площади к морю поделаны каменные ступени, где стоит всегда много судов морских мелких — пиот, гундал наемных, кто похочет из них наняв какое судно куда ехать. На той площади сделаны два великие столпа каменные круглые гладкой работы, из целых каменей высечены, а не смастаченные, в высоту сажень по 6 или больше. Под теми столпами поделаны рундуки каменные; на одном из тех столпов поставлен каменный лев со Евангелием во образ св. Евангелиста Марка, сделан резною изрядною работою, а на другом столпе сделано подобие зверя каркадила, и на нем поставлено подобие человека во образ некоторого мученика. На той же площади близко ворот княжеского двора поставлены каменные два столпа невысокие, на которых столпах казнят самих принципов Венецких, т. е. князей, которые, будучи князьями, учнут чинить противно их древнему во всем положению. На тех же площадях у костела св. Марка колокольня четвероугольная каменная зело высока, сделана гладкою работою, и на нее [544] поделаны всходы предивные широкие и отлогие, а колокола на той колокольне не зело великие, а звонят и благовестят во всей Венеции очепами. Та помяненная колокольня покрыта шатром, и вместо креста поставлено подобие ангела медное литое предивной работы. На той же площади поделаны шалаши, покрыты полотнами, и в них на полках торгуют Персияне и Армяне своими товарами. На тех же площадях торгуют по вся дни мясом и рыбою и всякими живностями и фруктами; на той же площади по вся дни Субботы торгуют посудою деревянного, привозят с берегу и сундуки и кореники и иные всякие деревянные вещи. Около той площади много лавок, в которых делают и продают волосы накладные; тут же делают и продают кожи золоченые. На тех же площадях бывает часто поучение народу: приходят законники из монастырей и сказывают казания на кафедре, которая кафедра на той площади всегда стоит высокая. На той же площади по вся дни поутру и в вечеру сходятся Венециане шляхта и честные люди и ходят по той площади, гуляют и о всяких делах друг другу говорят; и разделена та площадь, которая близко моря, на три части: подле княжеского двора, тут ходят шляхта и честные люди Венециане поутру, для того что палаты дому князя Венецкого от востоку солнца ту площадь застеняют, а против того на другой стороне подле палат прокураторских, тут ходят теж Венециане честные люди в вечеру, для того что при захождении солнца прокураторские палаты ту площадь застеняют; а между тех двух частей той площади срединою ходят все невозбранно всяких народов люди. А на тех вышепомяненных шляхетских площадях никакому приезжему, ни Венецианину нешляхетской породы ходить не велено, только разве кому нужда пройтить через те части площади, не возбраняется; а ходить по тем частям площади в то время, когда по ним шляхта ходит гуляя, никому невозможно. На средней части той площади сидят астрологи мужеска и женски полу на подмостках высоко в креслах с жестяными долгими трубами и, кто похочет чего ведать от тех астрологов, те им дают не по скольку денег, и астрологи через те трубы шепчут приходящим в ухо. На той же площади многие бывают по вся дни забавы: куклы выпускают, собаки ученые пляшуть, также обезьяны пляшут, а иные люди бандерами, т. е. знаменами играют и иные блюдами медными играют на одной палке зело изрядно и штучно: высоко мечет то блюдо палкою вверх, и сверху паки упадает то блюдо на туже палку, и иные люди огонь едят, иные люди каменья немалые глотают и иные всякие многие штуки делают для забавы народу и за то берут себе деньги от тех, [545] которые их смотрят. На тех же площадях во время ярманки делают многие лавки деревянные и в них торгуют; в то время в тех лавках премногое множество бывает всяких предивных и богатых товаров. В тоже время по тем лавкам по вся дни гуляют Венециане честные люди и жены и девицы в предивных уборах, также и форестиры, т. е. приезжие всякие люди, между тех лавок, убрався хорошо, ходят и гуляют и кому что потребно купят в ту ярманку и во время каравану. На той же площади при море бывают построены анбары великие и сараи; в тех анбарах танцуют люди на веревках мужеска полу и женска преудивительно, также и девицы, между которыми я видел одну жену беременную уже близ рождения, и та там танцовала по веревке зело удивительно. В других анбарах делают комедии куклами власно как живыми людьми; в иных анбарах показывают удивительные вещи, между которыми видел я человека, имеющего две головы, одна на своем месте, где надлежит быть, и называется Яков, а другая на левом боку и называется Матвей; также и та которая на боку имеет волосы долгие и глаза и нос и рот и зубы, только не говорит и не ест, а временем глядит; а сказывают, что и пищит, а настоящею головою тот человек говорит, пьет и ест. А хотящему о том человеке подлинно ведать потребно смотреть его персоны, которых ныне и в России обретается немало; а ежели кто возжелает его самого видеть, тот бы не обленился во Италию ехать. Там же видел я быка о пяти ногах, там же видел черепаху безмерно велику, там же видел барана о двух головах, имеющего 6 ног и два хвоста и иные многие натуральные удивительные вещи; а кто того похочет видеть, за все за то повинен платить деньги от всякого входу по 5 сольды с человека Венецкой монеты, а Московских будет 3 деньги.

С тех помяненных площадей сделаны ворота в маркандию, т. е. в ряды изрядным мастерством; на тех воротах сделаны часы боевые предивные, наверху тех ворот повешен немалый колокол, подле того колокола поставлены два подобия человеческие нагие сделаны из меди изрядною работою, держат в руках по великому железному молоту и, когда придет время бить часы, тогда те человеческие медные подобия быот помяненными молотами в тот колокол, сколько будет потребно ударить часов, столько и ударят; а перечасья в тех часах нет, да и во всей Италии в боевых часах перечасья не бывает, только в сих вышеписанных часах вместо перечасья временем, когда будет потребно, тогда заведут инструменты, и выйдет с правой стороны образ Пресвятой [546] Богородицы, имея на руках Предвечного Младенца, и сядет во уготованных там креслах, а с левой стороны выйдут сделанные три человека во образ трех Персидских царей с дарами, со златом, с кадилом и со смирною, и поклонятся те образы царей пред образом Пресвятой Богородицы и подносят вышеписанные дары во образ того, как Перские цари пришли на поклонение новорожденному Христу; а начинают те часы бить первый час с вечера и бьют все сутки паки до вечера все 24 часа. Так и во всей Италии часы заводят с вечера во все сутки. В Венеции боевых часов много по монастырям и по приходским церквам по колокольням.

В Венеции бывают оперы и комедии предивные, которых в совершенство описать никто не может, и нигде на всем свете таких предивных оперов и комедий нет и не бывает. В бытность мою в Венеции были оперы в пяти местах. Те палаты, в которых те оперы бывают, великие, округлые, и называют их Итальяне театрум. В тех палатах поделаны чуланы многие в пять рядов вверх, и бывает в одном театруме чуланов 200, а в ином 300 и больше, а все чуланы поделаны изнутри того театрума предивными работами золочеными, иные оклеиваны толстою чеканного бумагою, так что невозможно познать, чтоб не сницарская была работа дивная, и вызолочено все в том театруме, пол сделан мало накось, чтоб одним из-за других было видно которые в те стулы для смотрения оперов садятся; и за те стулы и скамьи дают платы, а кто хочет сидеть в особом чулане, тот повинен дать за чулан большую плату, а за пропуск в тот театрум особая со всех равная плата, и с единой стороны к тому театруму бывает приделана великая зело длинная палата, в которой чинится опера. В той палате бывают временный преспективы дивные, и людей бывает в одном опере в наряде мужеска и женска полу человек по 100 и по 150 и больше. Наряды на них бывают изрядные золотные и серебряные, и каменью бывает в тех уборах много: хрусталей и варенников, а на иных бывают и алмазы и зерна бурмицкие; и играют на тех операх во образ древних гисторий, кто которую гишторию излюбит, так в своем театруме и сделает; и музыка в тех операх бывает предивная с разными инструментами человек по 50 и больше, которые в тех операх играют, и ставится одна опера на год по 30.000 и по 40.000 дукатов Венецкой монеты, а во всяком дукате Московских по 15 алтын. Комедии в Венеции бывают хуже оперов, однако же зело забавны, и начинаются те оперы в Венеции Ноября с первых чисел и мало поиграв престают, потом паки начинают во время карнавала Ноября в [547] последних числах или Декабря в первых и бывают до самого Великого поста во вся вечеры кроме Воскресенья и Пятницы. А начинают в тех операх играть в первом часу ночи, а кончают в 5-м и 6-м часу ночи, а в день никогда не играют. И приходит в те оперы множество людей в машкарах, по-славянски в харях, чтоб никто никого не познавал, кто в тех операх бывает, для того что многие ходят с женами, также и приезжие иноземцы ходят с девицами; и для того надевают мущины и женщины машкары и платье странное, чтоб друг друга не познавали. Так и все время каранавала ходят все в машкарах мущины, жены и девицы, и гуляют все невозбранно, кто где хочет, и никто никого не узнает. И так всегда в Венеции увеселяются и не хотят быть никогда без увеселения, в которых своих веселостях и грешат много и, когда сойдутся в машкарах на площадях к собору св. Марка, тогда многие девицы берут в машкарах за руки иноземцев приезжих и гуляют с ними и забавляются без стыда. Также в то время по многим местам на площадях бывает музыка и танцуют по-итальянски, а танцы Итальянские не зело стройны: скачут один против другого вокруг, а за руки не берут друг друга. Также многие забавляются, травят Меделянскими собаками великих быков и иные всякие потехи чинят и по морю ездят в гундалах и барках с музыкою и всегда веселятся и ни в чем друг друга не зазирают и ни от кого ни в чем никакого страху никто не имеет: всякий делает по своей воле, кто что хочет. Та вольность в Венеции и всегда бывает, и живут Венециане всегда во всяком покое, без страху и без обиды и без тягостных податей. А когда каранавал приходит к окончанию, т. е. в останные дни Рождественского мясоеду по Римскому календарю, тогда большие бывают в Венеции забавы и всякое увеселение, а в останной неделе Рождественского мясоеду в Пятницу князь Венецкий начнет чинить забавы на помяненной св. Марка площади при своем княжеском дворе, и бывают изрядные вещи в Пятницу и в Субботу и останную неделю, и тем кончится карнавал и начнется у Римлян Великий пост. При моей бытности в Венеции в те останные три дни, в Пятницу, в Субботу и в Неделю, были потехи княжеские такие: на площади св. Марка было сделано великое место подобно чердаку и высоко гораздо и окладено было все артифициальными огнями и ракетами, которые рвало, и горели зело штучно. Потом в том же месте сделан был изрядный чердак, и внизу того чердака играла музыка на разных инструментах, а наверху меж баляс сделано было на рундуке высокое место и убрано зело изрядно, на котором [548] месте сидела девица в изрядном уборе, а при ногах той девицы сидели две девочки малолетние в изрядном уборе лет по осьми, и привязаны к ним крылья сделаны из струсового цветного перья; те все три помяненные девочки сидя пели, держа в руках кантычки, так изрядно, что всех в то время там бывших удивили, а князь Венецкий смотрел того из палат своих из окна. И те маленькие помяненные девочки, имеющие крылья, с того места где одну сидели поднявся, полетели по веревкам к окошку, из которого смотрел князь Венецкий, и летев пели ж и метали народу листки печатные на похвалу Венецкого карнавала. Потом пред князем Венецким держали великих три быка и тем быкам секли головы мечами, одним махом одному быку отсечет голову таково прытко, что нимало не одержится, и меч уткнется концом в землю; и так два человека двум быкам отсекли головы зело прытко, а третий человек третьему быку не мог головы отсечь одним махом. И потом был привязан толстой канат одним концом за верх Марковой колокольни, о которой я писал выше сего, а другой конец того каната был привязан на краю Марковой площади при самом море, и по тому канату снизу наверх той колокольни взъехал один человек на льве, сделанном из дерева изрядною работою власно как живой, и тот лев поставлен был на тот помяненный канат и утвержден к нему инструментами, чтоб с него с человек упасть и перевернуться не мог; и другой канат привязан был за того льва и приведен в верх той колокольни, которым канатом того льва на верх той колокольни встянули, а человек на том льве сидел просто как на лошади, и ничем к тому льву тот человек был не привязан и так на том льве сидя взъехал на ту колокольню. И тем того году карнавал в Венеции кончился, а в те останные три дни на площади св. Марка столько было народу, что исчислить всего было трудно; мню, что много было тысяч они человек мужеска полу и женска.

Есть в Венеции один дом, который по-итальянски называется редута, сделан для того, что в том доме играют в карты в золотые червонные и во всякую монету. В том доме много великих палат, в которых зело много поставлено столов небольших, и за всяким столом сидит по одному человеку, а на столах лежит много золотых червонных одиноких и двойных и тройных и десятерных и ефимков и дукатов и шкудов и кто хочет, пришед к тому столу, играет с тем человеком, который за тем столом сидит, а игра их особая называется басета, и карты Beнецкие особые ж. В той игре никому неволи никакой нет: кто [549] проиграл или выиграл и не похотел больше играть, в том ему свобода. В тот дом приходит много честных людей; и жены и девицы приходят играть невозбранно и беззазорно в машкарах и играют молча, для того что ни подбору в картах ни обману ни обчету в деньгах отнюдь не бывает. И мне случилось в том доме быть и увидеть такую причину, что одна девица выиграла на одну карту 4000 червонных золотых и, взяв их, пошла вон невозбранно, не хотя больше играть, и ни от кого еще на игру приневолена не была. В том доме в малые часы многие выигрывают и проигрывают тысячи; бывает временем, что один человек в которые часы проиграет или выиграет 20000 или 30000 червонных золотых и больше, для того что в том доме бывает на столах многие тысячи червонных золотых и иных всяких монет: а больше в том доме бывает игрецов и денег во время карнавала, для того что многие приходят играть без зазору в машкарах.

В Венеции много зело мостов каменных и деревянных, между которыми один каменный мост зело великий и широкий, который называют Итальяне Ариалтом; на том мосту по обе стороны поделаны лавки, в которых продают всякие мелочные товары. За тем мостом паки великие ряды, в которых продают сосуды серебрянные и сукна. Под тот мост могут подходить великие суды с щеглами, для того что тот мост зело высок сделан на одном своде и работою изрядною.

Венецкий народ разделяется на двое: которые живут на той стороне сего помяненного мосту Ариалту, где и костел соборный св. Марка, те называются Костеляны; а которые живут от тех за тем помяненным мостом, те называются Николиоты и временем и вражду тайную между собою имеют; да и нарочно Венецкие сенаторы подлый народ Костелянов с Николиотами ссорят, чтоб они не были между собою согласны, для того что боятся от них бунтов, и бывают между подлым народом у Николиотов с Костелянами великие кулачные бои. На том помяненном великом мосту в тех кудачных боях бывает много и смертного убивства; кулачные бои бывают в Венеции часто и по иным местам только небольшие, а на мостах в Венеции кулачных боев не бывает.

В Венеции есть монастыри девические, в которых девицы, вступившие до закону, играют на органах и на разных инструментах и спевают на хорах таково изрядно, что на всем свете такого сдадкого пения и согласия нигде не обретается, и таково предивно, что всех слушающих того пения приводят во изумление, и со всего свету христиане приезжают в Венецию, желая насладитися [550] тем их подобно ангельскому пением, а наипаче изо всех монастырей, который называется Инкорабели. И потом в монастыре на новом фундаменте, в котором живут законницы Медиканки, а потом и в других девических монастырях изрядно девицы спевают.

В Венеции есть много извозничьих лодок, которые называются гундалами, а все черные и покрыты черными сукнами с окончинами великими, и во всяком гундале по одному человеку гребцу, а на ином и по два человека; и кому куды потребно ехать морем в ближние места от Венеции или в самой Венеции по каналам, то есть по улицам, то в тех гундалах ездят нанимая их; а плата бывает на целый день от гундала, который с одним гребцом, дукат Венецкий, а Московских денег 15 алтын, и за ту плату весь день повинен возить, где изволит. А у Венецких прокураторей и у шляхты и у знатных купецких людей также и духовных особ есть свои гундалы, которых есть в Венеции не одна тысяча. Те гундалы у многих есть нарядные резной работы золоченые, покрыты бархатами с кружевами и с бахрамами золотными и иными изрядными парчами и окончины великие; также в них постланы бывают; шпалеры или трипы цветные или иные изрядные парчи тому подобные. А сделаны те гундалы особою модою, длинны да не широки как бывают однодеревые лодки, а нос и корма острые, и на носу железные великие гребни, а на корме железом же оковано, а на средине сделан чердак с окончинами и завесами изрядными покрытый, и в нем лавки изрядные с подушками, а гребцы один человек на носу, а другой на корме; а в котором гундале другого гребца нет, в том бывает человек на корме, гребет стоя, тем же веслом и правит, а кормового весла, как бывает правило наших гундалов, нет; однакож и без него управляют изрядно.

Народ женский в Венеции убирается зело изрядно и к уборам охочи, а к делу никакому не прилежны, всегда любят гулять и быть в забавах и ко греху телесному зело слабы ни для чего иного токмо для богатства, что тем богатятся, а иного никакого промыслу не имеют. И многие девки живут особыми домами, тех есть в Венеции больше 10000, и в грех и в стыд себе того не вменяют, ставят себе то вместо торгового промыслу; а другие, у которых своих домов нет, те живут в особых улицах в поземных малых палатах, и из каждой палаты поделаны на улицу двери и когда увидят человека приходяицого к ним, того с великим прилежанием каждая к себе перезывает, и на который день у которой будет приходящих больше, та себе того дни вменяет за великое счастие, и от того сами страждут Францоватыми болезньми, [551] также и приходящих к ним тем своим богатством наделяют довольно и скоро. А духовные особы им в том и возбраняют поучениями, а не принуждением. А болезней Францоватых в Венеции лечить зело горазды; когда который человек, вскоре послыша, скажет дохтуру, тогда у тех те болезни вырезывают и в малые дни вылечат, так что нималой болезни не послышит; а который человек в той болезни без лекарства продлится, тот и в лекарстве бывает продолжительно, однакож вылечивают совершенно.

Дохтуров в Венеции кроме лекарей и аптекарей и медицин с 400 человек, у которых у каждого своя аптека, и лечить всяких болезней зело горазды и к больным ходить не ленивы не из великой платы. В том числе дохтуров много есть Греческой веры, есть и Жиды; а почтение дохтурам то, что позволено им носить платье какое носит Венецкая шляхта, а Жидовским дохтурам того платья носить не повелено.

Школы есть в Венеции изрядные, в которых учатся до философии и до теологии. Такая ж есть школа в Венеции и у Греческой церкви, которую держит Греческий митрополит на своей плате, и учат Греки Греческих студентов на Греческом и на Латинском и на Итальянском языке до философии и до теологии. И когда в какой школе студента придет в совершенство науки своей, тогда их коронуют, свидетельствовав сице: в одной палате или в церкви на средине поставят кресла, в которых тот помяненный студента сядет, и подле его по левую сторону сядет в других креслах мастер его, а от него по обе стороны по креслам сядут законники и попы ученые люди, также и все, которые в то время там прилучатся быть; и всем в то время там бывшим раздадут печатные листы или тетради, которые называются комплексии, т. е. та диспута, о чем того студента будут испытывать и свидетельствовать, вся в тех листах напечатана; и потом тот студента всем там бывшим проговорит изрядную рацею о своем испытании и начнет говорить о своей науке, а с ним сидящие ученые люди начнут о том диспутовать чинно по одному человеку, и бывает у него диспута с тремя человеками, а больше трех человек другие с ним не диспутуют, а учитель его в тех диспутах обороняет и сам за него с теми посторонними диспутует и, так сконча диспуту, тому студенту поздравляют и приветствуют его все ученые любовно.

Есть в Венеции дом, в котором учатся воинским делам: биться на шпагах, играть знаменем и пикою, также, строю пехотного с мушкетом. В том доме учителя есть, плата от [552] Венецкого князя ото всей речи посполитой. За тою платою, кто хочет, Венециане учатся даром; а кто похочет в том доме учиться форестир, т. е. приезжий иноземец, тот повинен за себя платить помяненному учителю на месяц по червонному золотому, и за тою платою, приходя к тому учителю в дом, учится всему вышеписанному делу; а которые приезжие похотят в тот дом для учения ходить, и те платят тому учителю на месяц с персоны по два червонных золотых; и за ту плату тот учитель повинен к ним приходить и на двор по вся дни кроме недельных дней и праздников и учить их на дворах, где кто стоит.

В Венеции есть один законник, мастер математики и космографии и иных тому подобных наук, которому имя есть Kapoнелий. Тому также есть плата от речи посполитой за то, что он выдает и печатает книги математицких наук, также карты космографические и иные вещи тому подобные.

Есть в Венеции один монастырь женский, в котором такой чин есть: которая блудница-девка или вдова родит ребенка и не похочет его кормить у себя, та без стыда принесет его в тот монастырь и отдаст там пребывающим законницам, которые имеют повинность таких младенцов принимать и кормить их и поить и обувать и одевать, за что тем старицам от речи посполитой есть плата. Когда такой младенец достигает семи лет от рождения своего, тогда их мужеска пола отдают в школу мужскую, а девок отдают в школу женскую, где их также и кормят и поят и одевают и обувают и учат бет платы. А сбирают деньги на те школы на то иждивение таким поведением, что те ребятки по вся недельные дни ходят по всей Венеции с процессиями, носят перед собою крест немалый, и за ним ходят по два человека в ряд и поют некоторые стихи и при себе носят ящик, в который им Христа ради милостыню кладут, кто что подаст, и за ними ходит их учитель. Сие так чинят мущины как и девки, и за девками также ходит их учительница; а которые из тех робят учнут приходить в возраст, те имеют вольность быть попом или законником или каким ни есть ремесленным человеком; также и девка которая пришед в возраст похочет быть законницею или идтить замуж или быть в таком же грехопадении как и мать, в том ей увольнено же.

Того ж 206 г. Мая в 29 день выехал я из двора, на котором стоял, на фрегадон, имея намерение ехать из Венеции на море в разные места и стоял на том фрегадоне у Венеции Июня до 1 числа.

© текст - Бартенев П. И. 1888
© сетевая версия - Тhietmar. 2015
© OCR - Андреев-Попович И. 2015
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Русский архив. 1888