СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ЧИНЧО РОМАНО

Из письма Чинчо Романо к Франческо де Фьяно

(Гуманист Чинчо Романо вместе с Поджо Браччолини ездил по немецким монастырям, где им и Поджо было найдено много книг).

...Но почему я проклинаю за небрежение к литературе этот варварский народ [немцев], когда римляне, создатели латинского языка, причинили гораздо больший ущерб и нанесли гораздо большее оскорбление нашему родному языку, вождю всех прочих. Мне на память приходят многочисленные разрушенные библиотеки латинских и греческих книг в Риме, устроенные нашими предками с величайшим старанием, как о том свидетельствует греческая надпись на камне, нависшем над Порта Капена и очень предусмотрительно удаленном оттуда. Эти библиотеки были уничтожены отчасти по невежеству, отчасти по небрежению, отчасти же для того, чтобы рисовать [на листах пергамента] лик святой Вероники. Полагаю, что виновников бесстыдного злодейства и тех, кто не запрещал этого преступнейшего деяния, следовало подвергнуть высшему наказанию. Ведь если, как гласят законы, достоин смертной казни тот, кто убил человека, какому наказанию, каким мучениям подвергнем мы тех, кто лишает род человеческий наук о человеке, добрых искусств и вообще пищи [духовной], без чего люди могут жить не иначе как звери.

Двумя превосходнейшими вещами отличался Рим — библиотеками и памятными зданиями, которые (умолчу о библиотеках) грандиозностью работ и великолепными качествами значительно превосходили египетские пирамиды, базилику Кира и другие чудеса света, о которых сообщает Геродот. [А теперь] ты ежедневно видишь, как граждане (если только можно назвать гражданином и вообще человеком того, кто [126] осквернен гнусным преступлением) разрушают то Амфитеатр, то Ипподром или Колизей, то статуи или стены, исполненные с удивительным мастерством из чудесного камня и свидетельствующие о древней, почти божественной мощи и достоинстве.

Я предпочел бы и приобрел бы за более дорогую дену маленькое мраморное изображение Фидия или Праксителя, нежели кажущийся одушевленным и живым образ того, кто обращает в порошок и мелкие камни статуи славнейших мужей. А если кто-нибудь спрашивает тех людей, какими доводами они побуждаются, разрушая мраморные изображения, они отвечают, что смертельно ненавидят идолов ложных богов. О, голос дикарей, впадающих из одной ошибки в другую. Ведь нашей религии не противоречит то, что мы созерцаем изображения Венеры или Геракла, сделанные с высочайшим мастерством, и восхищаемся почти божественным талантом древних скульпторов.

Позорное пятно лежит не только на тех, кого мы только что упомянули, но и на прежних правителях Рима и папах, которые соглашались на это наипагубнейшее преступное деяние, уменьшающее достоинство человеческого рода. Можно еще добавить, что небрежением тех, кто занимал на земле место Христа, были уничтожены многие кодексы священных книг и многие священные здания. Этих лиц мы считаем достойными тем большей ненависти, что именно от них ожидают помощи против всех неправедных действий. Впрочем, мне думается, что они последовали взгляду того негодяя, который, не надеясь на то, что сможет уготовить для себя славу за добродетель, сжег храм Дианы в Эфесе. Также и стражи нашей религии, не способные восхищаться блеском и красотой Рима и не будучи в состоянии подражать древним никоим образом, учинили этот разгром и разрушение.

И потому предадим проклятию эту, столь бесчеловечную и столь дикую глупость. А ты, мой учитель, славный и стихами, и прозаической речью, выступи против разрушителей славнейших памятников. Этим ты, несомненно, принесешь себе бессмертную славу, а им обеспечишь вечное бесчестие. Прощай.

Перевод с латинского Н. Ревякиной из книги: Diatriba praeliminaris in duas partes divisa ad Francisci Barbari et aliorum ad ipsum epistolas. Brixiae, 1741, p. X-XI.