СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

В 1818 году, в архиве главной масонской ложи, в Гааге, была найдена старинная грамота с постановлениями Конвента Вольных Каменщиков, бывшего в Кельне 24 июня 1535 года. В виду важности этого документа, считаю необходимым описать подробно всю историю его нахождения. Брат Теллюнг фон Куртари, описывая прошлое Кельнской Хартии, говорит, что она сначала хранилась в архиве Амстердамской ложи «хат Вредехаль» («hаt VrеdеhаІІ»). Эта ложа существовала от 1519 до 1601 г., когда она закрылась. Однако, четверо [8] оставшихся в живых членов ее добились, в 1647 году, ее восстановления, но уже не в Амстердаме, а в Гааге, под именем «Фридрих Вредехаль». («Fгеdеricks Vrеdеhаll»). Между вещами, перевезенными из старой ложи в новую, находилась небольшая шкатулка, окованная желтою медью, с тремя замками и тремя печатями, совершенно уцелевшими. В шкатулке нашли: I — акты учреждения ложи «хат Вредехаль» от 8-го Марта 1519 года, на английском языке, т. к. эта ложа была основана Англичанами и подвластна Английскому Востоку; II — список всех братьев с 1519 по 1601 г. и III — вышеупомянутую Кельнскую Хартию. Она была написана по-латыни, отлично сохранилась и была подписана 19 лицами. Подписи не были написаны тайным шрифтом, а, или курсивом или неизмененным, подлинным почерком подписавших Хартию лиц. Все это явствует из протокола первого заседания ложи «Фридрих Вредехаль», состоявшегося 29 Января 1637 года. Этот протокол и вышеупомянутые три найденные акта сохранились в оригиналах в архиве ложи. В 1816 году гросс-мейстером всех нидерландских лож был избран второй сын короля, принц Вильгельм-Фридрих-Карл. Заинтересовавшись Кельнской Хартией, он передал ее для изучения и проверки ученым специалистам; с нее были сняты Facsimili, ее перевели на немецкий язык, напечатали по-латыни и по-немецки и в 1818 г. разослали экземпляры по всем ложам Нидерландского королевства.

В 1835 году была выбита медаль в память 300-летия хартии (Numotheca Numistatica Latomorum. 1 Heft. №. 4. von Zacharias. Dresden. 1840).

На передней стороне этой медали, у самого ее края, представлены 19 звезд, по числу членов конвента, а по середине выгравирована по-латыни надпись: «В честь собрания братьев свободных каменщиков, бывшего в Кельне, в 1535 году, празднуют благодарные нидерландские братья, проводящие юбилейный (300-летніий) праздник ордена, восстановленноого в их отечестве. 1835 года» (Conuentum fratrum liberum cementarum Colonia Agrippinae anno 1535 habitum grati celebrant fratres neerlandici ordinis in patria sua restaurati festum seculare agentes. Anno 1835). [9]

На оборотной стороне медали, по середине, изображен треугольник, к которому от края медали идут лучи. По сторонам треугольника надпись по-латыни: «Документ кельнских братьев 24 июня 1535 года» (Charta fratrum coloniae agrippinae die 24 junii 1535) Внутри же треугольника, на том же языке гравировано: «Принципы наших поступков выражаются в двух следующих правилах: люби и почитай всех людей, как братьев и ближних; воздай Богу то, что надлежит Богу, и Императору —то, что надлежит Императору» (Principia nostrorum actuum hisce duobus praeceptis enuntiantur: omnes homines veluti fratres et propinquos ama et dilige: deo quod dei, imperatori quod imperatoris est tribuito).

Хартия начинается словами:

(Перевод пунктов Кельнской хартии сделан мною по Eckert: «Der Frimaurer Orden». Dresden 1852: S. 52-60. N. Deschamps: «Les Societes secretes et la societe.» vol. 1. p. 322. Paris 1881).

«К вящей славе Всемогущего Бога. Мы, уполномоченные мастера достопочтенного общества, посвященного Св. Иоанну, или братья свободного Ордена каменщиков, председатели лож или хижин (tabernaculorum), основанных в Лондоне, Эдинбурге, Вене, Амстердаме, Париже, Лионе, Франкфурте, Гамбурге, Антверпене, Ротердаме, Мадриде, Венеции, Генте, Кенигсберге, Брюсселе, Данциге, Магдебурге, Фабирайне (Бремене) и в Агрипинском городе (Кельне), собрались в капитуле города Кельна, в указанный ниже год, месяц и день, под председательством учрежденной в здешнем городе ложи нашего достопочтенного брата высокоученного, мудрого и осторожного мужа, которого путем единогласного выбора упросили руководить этим делом — настоящим предписанием, имеющим быть разосланным всем вышеназванным ложам, оповещаем как нынешних, так и будущих сотоварищей...»

Мы здесь впервые встречаем выражение «Орден» Вольных Каменщиков, т. е. признание такой организации, о существовании которой нигде нет более древних указаний.

Не желая утруждать читателя полным переводом широковещательной хартии, привожу только самые интересные в ней места и постараюсь разобраться в них. [10]

Сейчас после приведенного здесь введения авторы дословно пишут следующее:

«Так как мы осведомились, что в настоящие бедственные времена (Эпоха Реформации), вследствие недоразумений и разладов между людьми, вышеназванному обществу. нашему и всем братьям, записанным в Орден «Вольных Каменщиков или Св. Иоанна, стали приписывать «и ставить в укор разные интриги, мнения и козни, частью «тайные, частью сделавшиеся известными, которые, однако, «совершенно чужды не только всем нам, но и самому «существу, цели и учению нашего союза….»

Эти слова замечательны тем, что уже тогда, в 16-м столетии, Орден возбуждал недоверие среди окружающих его т. наз. «мирян» или «профанов», смотревших с тревогою на таинственность, окутывающую Ночных Братьев, и не предвещающую для них, мирян, ничего доброго. Составители хартии стараются рассеять это недоверие, этот страх, и, ради этой цели излагают историю своего происхождения и суть своего учения в 12-ти пунктах, обозначенных буквами. Некоторые из этих пунктов весьма поучительны, т. к. проливают, хотя и очень слабый, но все же луч света, на происхождение и догматику Вольных Каменщиков.

В § А, мы читаем:

«Общество, или Орден обрученных Св. Иоанну братьев «Вольных Каменщиков, не происходит ни от Храмовников (Темплиеров), ни от какого бы то ни было духовного или светского Ордена и ни с одним из «них не находится в какой бы то ни было связи. Он гораздо древнее всех рыцарских орденов в Палестине и Греции, ибо существовал в Римской империи гораздо ранее крестовых походов и того времени, когда вышеназванные Ордена переселились в Палестину. Благодаря разным рукописям безусловно древнего происхождения, «нам доподлинно известно, что наше сообщество возникло «с того времени, когда впервые, благодаря различным сектам, народившимся в греческом учении о нравственности, немногие посвященные, постигшие истину и чистоту ее изложения, отошли от вероучения толпы». [11]

Нельзя не обратить особенного внимания на туманность последней фразы:

Какие рукописные документы?

Где они хранились?

Отчего нельзя ясно и отчетливо переименовать их?

Какого они века?

Кем написаны?

Но в том-то и дело, что Ночные Братья всегда себя окутывают ночною мглою... Далее, невольно возникает вопрос: отчего говорится только о Греческой церкви и о сектах, народившихся в этой стране? а что речь идет о христианстве, не может быть сомнения, т. к. в этом же пункте, мы находим следующие слова:

«в это время, ученые и просвещенные мужья, настоящие, и отнюдь не запятнанные языческими заблуждениями, Христиане..»

И так, речь идет о последователях Христа и о Христианской Греческой Церкви. В первые же века Христианства, Церковь была Единая и Вселенская, и Римская, Антиохийская, Иерусалимская, Карфагенская Церкви были лишь ее частями, совершенно равноправными, и многие ереси именно родились в них. Трудно предположить, чтобы Меланхтон и адмирал Колиньи подписавшие, как мы увидим ниже, в числе других Кельнскую Хартию, хотели щадить римскую церковь, а потому остаются только два предположения: или полную неосведомленность составителей хартии с историею церкви, что мало вероятно, или обычную всем масонским писаниям заведомую неясность. Нельзя, также, не остановиться на странном заявлении, что: ученые и просвещенные мужья, отнюдь не запятнанные языческими заблуждениями, Христиане... Восставая против еретических учений, вместо того, чтобы еще теснее слиться с Кафолической, Апостольской Церковью, эти Христиане предпочли отделиться от нее и образовать свою тайную церковь. Если же Вольные Каменщики под сектами подразумевают учение Вселенской Церкви, будто бы испорченное языческими влияниями, то самым отпадением от нее, они стали еретиками.

Пункт, обозначенный буквою Г, является самым достопримечательным во всей Хартии, т. к. в нем ясно и определенно [12] признается факт, без существования которого Масонство не только не обладало бы своей несокрушимой жизнеспособностью и силой, но давно бы уничтожилось, а самое воспоминание о нем ушло бы в разряд тех темных преданий старины, в которых трудно отличить быль от сказки.

В пункте Г написано следующее:

«Между учителями и мастерами Ордена, занимающимися математическими, астрономическими и другими науками, после рассеяния Ордена по всей вселенной, продолжался обмен мыслей по поводу учения и света (понятно масонских «учения и света»). Для этого, они стали выбирать изб своей среды одного мастера — достойнейшего между ними, который и был почитаем, как высший Мастер или Патриарх. 0 его существовании знали только избранные мастера (т. е. далеко не все мастера различных лож). Они ею почитали как видимого и Невидимого Начальника и главу всего нашего Ордена. И ныне, после нашего Конвента, старший мастер, или Патриарх, хотя и мало кому известен, но все же существует. Предпослав это и сличив стариннейшие документы, написанные на пергаменте, и последующие за ними хартии самого Ордена, с позволения нашего Патриарха, с самыми священными (?) документами, которые доверяются ему для нужд его председательства, а также доверяются честности его преемника, — мы, с соизволения нашего просвещенного Патриарха, решили и приказали:»

Далее следуют другие пункты. К некоторым из них нам придется вернуться, пока я отмечу только, что должность масонского Патриарха преемственна, но не в обыкновенном смысле этого слова, т. е. от отца к сыну, а в виде: «выборного из среды мастеров» и непременно «достойнейшего между ними».

Благодаря такому порядку преемственности, устраняется возможность избрания в Патриархи человека слабого, неразвитого или болезненного и потому негодного для единоличного и тайного управления видимым и, в особенности, невидимым Орденом Ночных Братьев. И так, уже в 1535 году, Орден, по собственному своему признанию, управлялся Патриархом, [13] представлявшим из себя тайное правительство. Прошло более четырех столетий и вот, что мы читаем в рукописи одного русского масона, Александра Дмитриевича Философова, ушедшего, по собственному желанию, из Ордена и умершего в 1873 году. Рукопись эта была, по-видимому, составлена после усмирения Польского мятежа 1862-1863 г.г. Г-н Философов написал ее не для печати, а исключительно для своего друга, тверского помещика, тайного советника Осипа Антоновича Пржеславского, который, до самой своей смерти, хранил ее в тайне. Только после его кончины, сын его, движимый желанием спасти русских людей от козней и пагубного влияния Ночных Братьев, решился обнародовать этот, во всех отношениях глубоко-поучительный для нас, великороссов, документ. (См. «Разоблачение великой тайны Фран-масонов». Из бумаг покойного О. А. Пржеславского. Москва, Русская печатня. 1909 г. Стр. 42)

Итак вот, что пишет Философов: «Мы упомянули, что среди внутреннего масонства, кроме его высшей деятельности, еще есть какая-то особая, за семью печатями хранимая тайна, и что эта роковая тайна, по усмотрению верховного незримого вождя и главы масонства вверяется только самому ограниченному кружку высших и надежнейших адептов».

В другом сочинении о масонах дрезденский адвокат Эккерт высказывает предположение, что число мастеров, знающих о существовании такого невидимого главы и знакомых с ним, колеблется от трех до пятнадцати человек (E. E. Eckert: Magazin der Beweisfurung fur verurtheilung des Freimaurer-ordens «I Band 33 Schaffhausen, 1857».).

Аббат Дешан в своем магистральном сочинении о Вольных Каменщиках, приводя часть ритуала посвящения в рыцари Кадош (30 степень шотландского ритуала), говорит, что мастер стула, т. е. председатель Ложи, между прочим, обращается к новопосвященному рыцарю Кадошу со следующими словами: «Мы обязаны знанием тех величественных сведений, которые мы преподаем, лишь благосклонности наших начальников, тех прославленных неизвестных, которые управляют нами (N.Deschamps. t. I p.. 86. Les societes secretes et la societe: «Avignon 1881»). [14]

Множественное число да не удивит читателя. Ночные Братья никогда ясно и определенно не говорят.

Итак масонство, по собственному его признанию, составляет государство в государстве. Что каждый Вольный Каменщик изменит своему государю, но останется верен Ордену, не может подлежать сомнению, в виду содержания той присяги, которую должен принести новопоступающий в масонство профан; для подтверждения моих слов, привожу эту присягу полностью, без пропусков (Пржеславский: «Разоблачение великой тайны Фран-масонов», стр. 39-40, Москва, 1909 года):

«Клянусь, во имя строителя всех миров, никогда и никому не открывать, без приказания от ордена, тайн, знаков, прикосновений, слов, доктрин и обычаев фран-масонства и хранить о них вечное молчание. Обещаюсь и клянусь ни в чем не изменять ему ни пером, ни знаком, ни словом, ни телодвижением, а также никому не передавать о нем, ни для рассказа, ни для письма, ни для печати, или всякого другого изображения, и никогда не разглашать того, что мне теперь уже известно и что мне может быть вверено впоследствии. Если я не сдержу этой клятвы, то обязуюсь подвергнуться следующему наказанию: да сожгут и испепелят мне уста раскаленным железом, да отсекут мне руку, да вырвут у меня изо рта язык, да перережут мне горло, да будет повешен мой труп посреди ложи при посвящении нового брата, как предмет проклятия и ужаса, да сожгут его потом и да рассеют пепел по ветру, чтобы на земле не осталось ни следа, ни памяти изменника».

И это не пустые угрозы; дословно они теперь, конечно, не исполняются, но масону, изменившему ордену, не сдобровать и в наши дни. Далее, Философов продолжает, уже от себя:

«Посмотрим же сколько здесь осторожности и старания «быть юридически точным. Теперь позвольте спросить кого «угодно, во имя здравого смысла: неужели обыкновенная «филантропия может заключать в себе столько необычайного, что имеет надобность окружать себя подобными «клятвами? Или, неужели в 1789 году 3.000.000 масонов [15] «твердой земли, составлявшие собою, по свидетельству «брата» Тори, 3.717 лож и капитулов разного именования, были только мистики, занимавшиеся отыскиванием «философского камня в его алхимическом, а не политическом значении»?

Вернемся к Кельнской Хартии.

Не может не обратить на себя внимания исследователя следующий за пунктом Г пункт Д.

В этом пункте объясняется, что:

«Управление орденом и способ передачи братьям и профанам, не состоящих в ордене «лучей скрытого света», «зависит от наших мастеров. Они должны следить за «тем, чтобы братья, находящиеся даже на высших степенях, ничего не предпринимали бы против настоящих «основ ордена. Ведь на последних лежит обязанность «защищать, сохранять и охранять орден во всей его «неприкосновенности. Исполнять эти обязанности они должны, жертвуя, не только всем своим достоянием, но «даже ценою своей жизни, каждый раз, как в этом «окажется необходимость».

На этом пункте следует остановиться, т. к. он многосторонний и очень поучительный для понимания духа и внутренних распорядков в масонстве. Упомянутые мастера никак не могли быть все мастера всех масонских лож, их было бы слишком много, чтобы сохранить тайну «передачи скрытого света». Как и всегда в масонстве, и в этом случае, является неясность, игра слов. «Мастера лож» — это третья степень внешнего Иоаннитского или так называемого Голубого масонства. Как могли эти мастера следить за высшими степенями, о существовании которых они не имели даже понятия? Голубое масонство, по уверению масонского же автора Беража, (Berage: «Les plus secrets mysteres des hauts-grades de la masonnerie devoiles A. Jerusalem 1767. P. 8, 9, de la preface.) было основано еще Готфридом Бульонским в 1330 году в Палестине, но тогда уже орден состоял из 7-ми степеней для подражания Великому Строителю, который, будто бы, создал мир не в 6, а в 7 дней, а также и потому, что Соломонов храм строился в течение 7-ми лет. [16]

Правильно или ложно пишет вышеупомянутый автор, сказать трудно, но, во всяком случае, при составлении Хартии существовали высшие степени раз, что о них упоминается, значит существовали и низшие, а т. к. подписавшие Хартию принадлежали к различным народностям, то позволительно предположить, что уже тогда, в 1535 году, в Европе существовало не малое количество лож.

Обязанность жертвовать не только всем своим достоянием, но даже жизнью на пользу и во славу ордена, само по себе есть такое обязательство, которое может быть принято лишь такими людьми, для которых самое существование ордена является вопросом жизни или смерти, и потому дозволительно предположить,. что упомянутые «мастера высших степеней», стоят выше всех известных в масонстве степеней и составляют тот тайный совет тайного Патриарха, до знания состава которого, пока, никому не удалось доискаться, а, между тем, только раскрытие членов этого совета могло бы спасти христианские народы от явно надвигающейся на них опасности окончательной гибели.

Далее из этого же пункта видно, что:

«мастера должны следить за тем, чтобы братья, находящиеся даже на высших ступенях, ничего не предпринимали «против настоящих основ ордена».

Кроме уже приведенного, по поводу этих слов, рассуждения о существовании братьев «сверх-ступеней», эти слова как бы узаконяют шпионство в самом ордене. Но как низшие могут следить за высшими, о которых им ничего неизвестно, является одной из тех загадок, которые так часто встречаются в масонстве.

Пункт Z. гласит:

«Хотя для оказания благотворительности ближним мы не обращаем внимания ни на их религию, ни на их народность, но мы тем не менее до сих пор считаем необходимым и более осторожным принимать в наш орден лишь тех, которые в обществе профанов признают себя последователями христианской религии».

Тут опять является лукавство Ночных Братьев. «Пускай думают, что мы христиане», говорили они в 16-том веке, [17] когда, действительно, было не безопасно в Западной Европе не быть христианами. Однако, уже в 18-том веке, ложи открыто принимали людей Моисеева закона — тогда, благодаря философам, оно стало — безопасно.

Такой же неискренностью, граничащей с иронией, звучит и следующий пункт — II. В нем утверждается, что непременным долгом каждого масона, долгом закрепленным торжественною клятвою (эта клятва как-то не отыскивается в орденских книгах, является обязательство хранить верность всем законным мирским властям и пребывать, по отношению к ним, в полном повиновении...

Здесь составители Хартии, видимо, забыли о существовании своего Патриарха, т. к. двум повелителям, одному явному, а другому тайному, служить верою и правдою, иногда может быть крайне затруднительно.

По поводу этого пункта Эккерт замечает, что во внешнем ордене, т. е. в Иоаннитском или Голубом Масонстве, во время братских трапез, пьют, согласно предписанию, здоровье Монарха; во внутреннем или т. н. Красном Масонстве, эта здравица упускается (Eckert: Der Freimaurer Orden in seine wahre Bedeutung. Dresden 1852. S. 58).

Пункт I гласит:

«Разобщение (с остальным миром) и тайны, которые скрывают наши предприятия, имеют только ту цель, чтобы без самохвальства делать добро и чтобы без помехи довести наши намерения до крайних их пределов».

Обыкновенно, для творения добра в широких размерах, а целый орден не может заниматься исключительно мелкой, тайной благотворительностью, не может существовать тайны. Большую больницу, громадный приют не скроешь, да к тому же масоны вовсе не скрывают, а напротив склонны раздувать каждое свое благотворительное учреждение (Br. Doc: Smit: «Katechismus der Freimaurerei». Leipzig 1899. S. 111-113), а потому первая часть этого пункта отпадает сама собою. Остается вторая часть фразы, и слова: «довести наши намерения до крайних их пределов», которые не могут не заронить в душу, вполне естественные тревогу и опасения. Хороший умысел, благое [18] намерение, не скрывают под семью печатями, а заветы Кельнской хартии живы до сих пор. Ужель мне надо приводить примеры?

Пункт К.

«Мы каждогодно празднуем день памяти Св. Иоанна, Предтечи Христа и покровителя нашего ордена».

Пункт Л.

«Этот и другие подобные ему праздники, чествование которых совершается в собрании Братьев посредством знаков, слов или другими способами, совершенно отличается от обычаев церкви».

Итак Ночные Братья выбрали себе покровителем Иоанна Крестителя, последнего из Ветхозаветных пророков, и тем как бы подчеркнули свою полную отчужденность от Нового Завета, от Христа. Но тот факт, что из всех ветхозаветных пророков, их выбор пал именно на Иоанна Предтечу, снова подтверждает их тонкое лукавство и необыкновенную осторожность. Об Иоанне говорится только в Евангелии, но многие не знают, что именно им оканчивается ряд древнебиблейских пророков. Он Предтеча Христа, и никакое подозрение в отречении Христианства не может, благодаря этому, пасть на орден Вольных Каменщиков...

Пункт Л написан темными словами, намекающими на нечто в роде собственного богослужения у Вольных Каменщиков. Из этих намеков на «знаки», «слова», на какой-то другой способ чествования памяти Иоанна Крестителя и «других праздников», нельзя ничего понять ясно и определенно. Лишь одна фраза ясна: «богослужение масонов совершенно отличается от церковного богослужения». Это является первым неосторожным словом в Кельнской Хартии, т. к. оно дает нам право заподозрить масонов в том, в чем упрекают их многие западные противомасонские писатели. Но т. к. это обвинение, тягчайшее и гнуснейшее, не входит в рамки моего исследования, то я распространяться о нем не стану.

Хартия оканчивается пунктом N. Привожу его полностью: «Так как общество наше управляется единственным и всемирным главою, а различные великие братства (т. е. великие Востоки) составляющие его, управляются различными великими мастерами, смотря по положению и нуждам отдельных государств, то представляется необходимым [19] поддерживать единство между ними, ибо рассеянные по лицу всей земли, они все-таки составляют лишь отдельные части одного и того же тела; поэтому ничего не может быть более настоятельным, как личные и письменные сношения между представителями нашего общества, всюду сходными между собою (одномыслящими) и с учением ордена. Для этой цели настоящая хартия, свидетельствующая о сущности и характере нашего сообщества, будет разослана всем коллегиям нашего ордена ныне существующим. Для этого мы подписали и утвердили нашими подписями 19 подлинных экземпляров совершенно одинаковых и с тем же содержанием, как и настоящий экземпляр, так же составленные и данные в Кельне на Рейне, в 1535 году, 24 июня, по летосчислению называемому христианским».

Следуют подписи, написанные полными именами: Гартманнус. — Карльтон.— Ио. Брус. — Фр. ф. Упна. — Корнеллис Баннинг.—Де Колиньи. — Вирие. — Иоган Шредер. — Гофман 1536. — Яков Препозитус. — А. Нобель. — Игнатий делла Торре. —Дориа.— Яков Уттенгове. — Фальк. — Николай ву Ноот. — Филипп Меланхтон. —Гьюсенн. — Вормер Абель

(Harmannus. — Carlton. — Jo. Bruce. — Fr. v. Upna. — Cornelis Banning. — De Colligny. — Virieux — Iohan Schroder. — Hofman 1536. — Iacobus Prapositus. — A. Nobel. — Ignatius della Torre. — Doria. — Jacob Uttehove. — Falk. — Niklaes vu Noot. — Phillipus Melanchton. — Huyssen. — Vorms Abel).