Ненний

ФРАНСУА ФЕНЕЛОН

МАЛЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ СОЧИНЕНИЯ

Франсуа де Салиньяк де Ла Мот Фенелон (1651-1715 гг.) — именитый прелат, моралист, богослов и писатель Франции XVII в. Выходец из древней аристократической семьи, он с 1689 г. являлся наставником герцога Бургундского, внука Людовика XIV. В 1693 г. Фенелон был избран членом Французской Академии, а в 1695 г. назначен архиепископом Камбре. Творческое наследие Фенелона дает представление о разнообразии его интересов и позволяет говорить о нем не как о последнем писателе XVII в., а как о первом в блестящем [269] ряду независимых умов XVIII столетия. Многочисленные труды этой незаурядной личности посвящены различным вопросам политики, истории, словесности и богословия. В трех небольших исторических сочинениях, переводы которых впервые публикуются на русском языке, Фенелон предстает как человек, умело использующий историческое знание в самых разнообразных целях. «Письмо герцогу де Бовилье» написано в форме предисловия к не дошедшей до нас «Истории Карла Великого», составленной специально для воспитанника Фенелона герцога Бургундского, на которого его воспитатель возлагал большие надежды как на возможного наследника престола. Из письма видно, что Фенелон стремился в своем жизнеописании великого императора представить образец мудрого и справедливого правителя, достойного примера для подражания.

Учитывая интерес к антикварным исследованиям, которые были весьма популярны у французских интеллектуалов XVI-XVII вв., Фенелон создает литературный пастиш «Медаль». Он сочиняет фиктивное письмо, которое якобы было получено им от известного ученого Пьера Бейля. Используя образы античности, автор обращается к современной ему действительности и предостерегает юного наследника от неправедного пути Калигулы и Нерона.

Что касается «Записки о суверенитете Камбре», то она позволяет увидеть еще одну форму диалога Фенелона с историей, которая на этот раз призвана обосновать определенную церковно-политическую позицию. Фенелон предстает здесь как блестящий политик и церковный деятель, защищающий интересы своей епархии.

Перевод выполнен JI. А. Царьковой по изданию: Oeuvres de Fenelon, archeveque-duc de Cambrai. Vol. 10. Paris, 1822. P. 374-380, 391-393, 399-401. [270]

ПИСЬМО ГЕРЦОГУ ДЕ БОВИЛЬЕ ¹ ПО ПОВОДУ ИСТОРИИ КАРЛА ВЕЛИКОГО

История Карла Великого имеет свои красоты и свои изъяны. Ее красоты, как вы знаете, заключаются в величии событий и в чудесном характере государя. Найдется ли кто-либо более обходительный и более достойный, чтобы служить примером для подражания во все времена? Нам даже доставляет удовольствие находить некоторые недостатки среди стольких добродетелей и талантов. Хорошо известно, что он вовсе не герой, призванный развлечь читателя, как герои романов, которые, будучи слишком совершенными, становятся химерическими. Вполне возможно, что в Карле Великом отыщут много такого, что не понравится, но может быть это не будет его вина, и что это неприятие будет происходить от слишком большой разницы нравов его и нашего времени. То, что он был христианином, возвышает его над всеми языческими героями, а то, что он был удачливым во всех своих начинаниях, делает его образцом более привлекательным, чем Св. Людовик ². Я даже не думаю, что можно было бы найти короля более достойного для изучения во всем или власть более великую, чтобы преподать уроки тому, кому предстоит править. Поэтому я совершенно уверен в том, что история его жизни сможет нам очень помочь привить монсеньору герцогу Бургундскому понятия и правила, какие он обязан иметь. Вы знаете, месье, что у меня не было ни малейшего помышления вмешиваться в его воспитание, когда я сделал это краткое изложение жизни Карла Великого, и никто лучше вас не может знать, как меня обязали ее описать. Мои намерения были честными и простыми. Меня не смогли бы читать, если бы не знали, что я иду прямым путем и, может быть, слишком прямым.

Что касается недостатков этой истории, они велики, не говоря уже о тех, которые добавил я сам. Первые историки этой жизни не [271] смогли ни рассказать, ни выбрать факты, ни связать их вместе, ни показать последовательности событий; так что они оставили нам неясные свидетельства, лишенные всех тех подробностей, которые могут поразить и заинтересовать читателя; одним словом [их свидетельства] полны скучного однообразия. Это всегда одно и то же: непременный поход против саксов, которые как всегда терпят поражение, затем празднества и обязательные разговоры. О том, что было бы любопытно узнать, историки замалчивают; нет никакой единой линии исторического [повествования], почти никогда нет событий, которые были бы связаны друг с другом и которые можно было бы читать с желанием узнать развязку. Каково же лекарство от этого? Невозможно дополнить то, чего не достает, и лучше оставить историю во всей ее суровости, чем оживлять ее в ущерб истине. Итак, вот письмо, похожее на предисловие, и я чувствую, что взял верный тон. Остаюсь, месье, с искренним почтением вашим наисмиреннейшим и наипокорнейшим слугой.

МЕДАЛЬ

Думаю, месье, что мне не придется напрасно потерять время, сообщая вам о событии чрезвычайно любопытном, и о чем вы не преминете поразмыслить. У нас в стране есть ученый, по фамилии М. Ванден, ведущий обширную переписку с антикварами Италии; он утверждает, что получил от них античную медаль, которую я до сих пор не смог увидеть, но с которой он отчеканил очень удачные копии, и эти копии распространятся вскоре, по всей вероятности, во всех странах, где есть интересующиеся ими. Надеюсь, что в течение ближайшего времени я вам отправлю одну из них. Пока же опишу вам ее как можно точнее.

На одной стороне этой медали, большой по размеру, изображен ребенок с очень красивым и очень благородным лицом. Афина Паллада прикрывает его своим щитом, три Грации усыпают его путь цветами; Аполлон, сопровождаемый Музами, подносит ему свою лиру. Венера появляется на небе в колеснице, запряженной голубями и бросает на него свой пояс ³; Виктория одной рукой указывает на [272] триумфальную колесницу, другой — подносит ему венец. Слова взяты из Горация: Non sine diis animosus infans ⁴. Обратная сторона медали совсем другая. Явно, что это тот же самый ребенок, так как его можно сразу узнать по лицу, но вокруг него — лишь гротескные и безобразные маски, ядовитые рептилии, такие как гадюки и другие змеи, насекомые, совы, наконец, мерзкие гарпии, распространяющие свое зловоние повсюду и разрывающие все своими крючковатыми когтями. Здесь же толпа бесстыдных и насмехающихся сатиров, которые принимают самые неожиданные позы, смеются и указывают пальцем на хвост чудовищной рыбы, которым заканчивается тело этого прекрасного ребенка. Внизу читаем слова, которые, как вы знаете, тоже принадлежат Горацию: Turpiter atrum desinit in piscem ⁵.

Ученые прилагают много усилий, чтобы найти причину, по которой эта медаль могла быть отпечатана в античности. Некоторые из них утверждают, что на ней изображен Калигула, который, будучи сыном Германика, в детстве подавал большие надежды для процветания империи, но оказался впоследствии чудовищем. Другие полагают, что это все было сделано для Нерона, начало царствования которого было таким прекрасным, а конец — таким ужасным. И те и другие соглашаются, что речь идет о юном блестящем государе, много обещавшем, но все надежды на которого были обманчивы. Но находятся и такие ученые, более недоверчивые, которые решительно отрицают, что эта медаль античная. Таинственность, с которой ведет себя М. Ванден, пряча оригинал, вызывает большие подозрения. Некоторым [ученым] представляется, что на медали изображено нечто, касающееся нашего времени; может быть, она означает большие надежды, которые обернутся большими несчастиями; кажется, что некто во злобе хотел бы обнаружить в ней какого-то юного государя, все прекрасные качества которого стараются преуменьшить приписываемыми ему недостатками. Однако М. Ванден не только человек любознательный, но еще и политик, крепко связанный с принцем Оранским, с согласия которого, как предполагают, он и хочет разослать эту медаль по всем дворам Европы. Вы рассудите лучше меня, чему здесь можно верить. С меня достаточно сообщить вам эту новость, о которой с большим [273] жаром рассуждают у нас все литераторы, и заверить вас, что я остаюсь всегда вашим наисмиреннейшим и наипокорнейшим слугой.

Бейль. ⁶

Амстердам, 4 мая 1691 г.

ЗАПИСКА О СУВЕРЕНИТЕТЕ КАМБРЕ

Полагаю, что мои долгом является вновь сообщить королю с наиболее подлинным усердием и глубочайшим почтением о тех событиях, о которых я уже прежде осмелился ему говорить, для его пользы и без малейшей собственной выгоды. Слухи о близком мире ⁷, которые прежние враги распространяют по всей Европе, заставили меня задуматься, во благо его величества и церкви Камбре, о статье, которая могла бы легко войти в трактат о мире.

Вот о чем идет речь.

1. Императоры Германии отдали Камбрейскому епископу город Камбре со всей [областью] Камбрези ⁸ около 700 лет назад. Тогда [эта область] Камбрези была гораздо обширнее, чем теперь.

2. Со времени этих древних дарений, подтвержденных императорами, преемниками прежних, епископы Камбре всегда обладали суверенитетом над Камбре и Камбрези в качестве князей Империи, подобно другим суверенным епископам Германии.

3. Епископ Камбре даже занимал в Имперском сейме ⁹ положение рангом выше, чем епископ Льежа. Еще шестьдесят лет назад эта привилегия сохранялась, и представители Камбрейской церкви посылались в сейм.

4. Верно, что графы Имперской Фландрии являлись покровителями церкви Камбре и что короли Испании, они же графы Фландрии, решили воспользоваться этим покровительством, чтобы под его предлогом утвердить свою власть в Камбре: но ясно, как божий день, что [274] простой покровитель не имеет никакой власти, кроме как власти в рамках церкви, которую он обязан защищать и которой подчинился. Так же верно, что короли Франции, имея в виду, что Камбре находится в таком близком соседстве с Парижем и так уязвим перед вторжением врагов, пожелали, со своей стороны, стать кастелянами ¹⁰ епископов, чтобы тоже участвовать в управлении городом. Но каждый знает, что кастелян епископа не превосходит епископа властью и является в этом звании лишь его должностным лицом и его вассалом.

5. События развивались подобным образом, когда Карл V, опасаясь, как бы французы не захватили Камбре, захватил его сам, построил там крепость и отдал ее в управление своему сыну Филиппу II, со званием бургграфа ¹¹. Он предпринял этот шаг в качестве императора, от которого суверенный епископ Камбре был зависим. Местным епископам удалось сохранить свой суверенитет над городом и всей областью, хотя Филипп и носил имя защитника крепости.

6. В дальнейшем герцог Д'Алансон ¹², принц Франции, пришедший в Нидерланды с титулом герцога Брабантского, овладел крепостью Камбре путем тайного сговора с бароном Д'Энши, под чьим командованием она находилась.

7. Герцог Д'Алансон, вскоре покинув Нидерланды, чтобы вернуться во Францию, оставил в крепости Баланьи ¹³: тот установил жестокую тиранию в городе и в окрестностях, где его имя остается до сих пор ненавистным.

8. Граф де Фуентес ¹⁴, генерал испанской армии, осадил крепость и взял у Баланьи Камбре. [275]

9. До этого времени испанцы позволяли архиепископу Камбре мирно осуществлять права суверена; но так как Баланьи насильно лишил его этого права во время своего беззаконного правления, испанцы поступили, как Баланьи, победу над которым они одержали, и узурпировали власть над всей [областью] Камбрези, за исключением кастелянства Като ¹⁵, которое остается вольным и по сей день.

10. Однако они сохранили за архиепископом право посылать представителей от его церкви в Имперский сейм. Их посылали туда во время почти всего владычества Испании.

11. Между тем архиепископы убедительно доказывали совету по делам веры при короле Испании, что он не может и далее, не совершая ужаснейшую несправедливость, продолжать явную узурпацию [прав местной церкви]. Они обосновывали свое право и очевидность своей власти шестью веками суверенного управления [этой областью]. Они добавляли, что Баланьи несомненно был отвратительнейшим тираном, и что победа, одержанная испанцами над человеком, который не имел никакого права, на самом деле не должна нанести ущерб церкви, которой этот суверенитет действительно принадлежал, и следовательно эта победа над узурпатором не означала победу над законным владельцем.

12. Испанский король Филипп IV ¹⁶ под давлением убедительных доводов, которые ему представил его совет по делам веры, сделал, наконец, тогдашнему архиепископу Камбре, чтобы того удовлетворить, два предложения.

13. Первое состояло в том, чтобы возвратить ему все без исключения права суверенитета над городом и над городским управлением, над областью и над штатами при условии, что испанский король имел бы в крепости и в городе гарнизон своих войск для защиты этого места от французов, которые, если не прибегнуть к такой необходимой предосторожности, не преминут овладеть им внезапно.

14. Второе предложение состояло в том, чтобы возместить утрату суверенитета церкви Камбре, предоставив архиепископу графство [276] д'Алост ¹⁷, а капитулу ¹⁸ метрополии — землю Лессинеса ¹⁹, приносящую немалый доход.

15. Архиепископ и капитул отказались от этих предложений; и вследствие этого отказа они лишились своего суверенитета без малейшего возмещения убытков.

16. Победа короля [Франции] последовала в 1677 году ²⁰. Но так как его величество слишком справедлив и набожен, чтобы стремиться к победе и над церковью с целью лишить ее того, что ей принадлежит, совершенно ясно, что он хотел только отобрать Камбре у испанцев, поскольку те не имели [на него] ни малейшего права; [но], значит, и победа над ними не давала никакого законного права на это место королю [Франции]. Так как испанцы своей победой могли только продолжить узурпацию, начатую Баланьи, следовательно, его величество своей победой сделал только то, что лишил испанских захватчиков власти [над Камбре], не желая при этом отторгнуть от церкви то, что беспорно принадлежит ей.

17. Известно, что его величество получил по Нимвегенскому мирному договору права от испанского короля на Камбре и Камбрези. Но передача права от того, кто не имеет никакого права, без сомнения недействительна и не имеет силы. Добиваться передачи этого права следовало бы от Империи и от архиепископа Камбре — истинного и действительного обладателя этого права. Передача [Камбре] королем Испании подобна тому, как если бы я передал Пьеру, в ущерб Поля, землю последнего, на которую у меня нет никакого права: такая передача права недействительна.

18. В 1696 году я осмелился предложить его величеству приобрести у Империи и у архиепископа право суверенитета [над Камбре] законным образом по мирному договору, который должен был в то [277] время положить конец войне, начавшейся в 1688 году ²¹. Но, вероятно, эта статья была забыта, когда приняли Рисвикский договор.

19. Теперь нужно было бы ввести эту передачу права в мирный договор, о котором говорят повсюду. Эта передача права очень бы успокоила совесть короля и закрепила бы навсегда Камбре за Францией; без этой передачи права Империя имела бы возможность в менее благоприятные времена оспорить у нашего короля этот очень важный город, который находится так близко от Парижа.

20. В этом вопросе не нужно было бы сомневаться и делать его предметом переговоров, боясь, как бы враги не заставили нас за это заплатить; было бы достаточно потребовать этой статьи как чистой формальности после завершения всех переговоров, когда все остальное было бы уже согласовано и закреплено на бумаге.

21. Его величество, который столь ревностно служит церкви и далек от того, чтобы обездолить ее без малейшего возмещения ущерба, смог бы взять на себя обязательство предоставить такое возмещение, когда мир позволит это сделать.

22. Что касается меня, я был бы рад подписаться под этой передачей права, которая бы обеспечила за королем и государством столь важный пункт. Я бы без малейшего колебания отказался от светской власти, которая была лишь источником беспорядков и злоупотреблений для духовной власти нашей церкви, подобно тем чудовищным [беспорядкам и злоупотреблениям], какие мы видим в Льеже и других городах Германии.

23. Папа разрешил бы и утвердил без труда передачу мной этого права; Империя сделала бы это в договоре.

24. Я не испросил бы никакого личного вознаграждения, а если бы король предоставил архиепископству доходы и почести, я без труда согласился бы никогда не пользоваться ими лично, но сохранил бы их для своих преемников.

Комментарии

1. Бовилье Поль, герцог де (1648-1714 гг.) — французский государственный деятель, с 1685 г. председатель государственного совета финансов, с 1689 г. воспитатель, а затем обер-камергер герцога Бургундского, с 1690 г. воспитатель герцога Анжуйского, с 1693 г. герцога Беррийского. Ближайший друг и покровитель Фенелона.

2. Людовик IX Святой (1214-1270 гг.) — французский король из династии Капетингов; вступил на престол в 1226 г. Канонизирован в 1297 г.

3. В поясе Афродиты заключены любовь, желание, обольщение; этот пояс Афродита передала Гере, чтобы соблазнить Зевса.

4. «Мальчик бестрашный, храним богами» (Hor. Carm. III. 4. 20).

5. «Кончилась снизу уродливой рыбой» (Hor. De arte poet. 4).

6. Бейль Пьер (1647-1706 гг.) — один из влиятельнейших французских мыслителей XVII века. Из-за религиозных преследований был вынужден покинуть Францию и жить в Голландии.

7. Речь идет о войне за испанское наследство (1700-1714 гг.).

8. Камбрези — небольшая область, входящая ныне в Северный департамент Франции. До 1678 г. была частью испанских Нидерландов. Главный город — Камбре.

9. Т. е. рейхстаг.

10. Кастелян — смотритель замка, двора. В средние века во Франции были местности, владельцы которых носили титул кастеляна. В их руках была сосредоточена гражданская и военная власть.

11. Бургграф — должностное лицо короля или епископа в германских средневековых городах, обладавшее административной, военной и судебной властью.

12. Герцог д'Алансон — Франциск Валуа, герцог Алансонский, затем герцог Анжуйский, младший брат Карла IX.

13. Баланьи Жан Монлюк де (1545-1603 гг.) — известный французский военноначальник, маршал Франции.

14. Фуентес дон Педро-Энрике д'Азеведо, граф де (1560-1643 гг.) — испанский генерал, сражался в Нидерландах под командованием наместника Алессандро Фарнезе.

15. Округ города Като-Камбрези, на реке Селль к востоку от Камбре.

16. Филипп IV Габсбург (1605-1665 гг.) — испанский король в 1621— 1665 гг.

17. Древнее графство в восточной Фландрии в долине реки Дандр.

18. Капитул — коллегия духовных лиц в католической церкви, состоящая при епископе и его кафедре.

19. Лессинес (Лессин) — город на реке Дандр в северном Геннегау в испанских Нидерландах к югу от графства Алост. Округ Лессинеса был знаменит добычей соли.

20. Речь идет о захвате Камбре после тяжелой осады в ходе войны 1672-1678 гг., закончившейся Нимвегенским миром.

21. Т.е. войне с Аугсбургской лигой 1688-1697 гг., закончившейся Рисвикским миром.

(пер. Л. А. Царьковой)
Текст воспроизведен по изданию: Франсуа Фенелон. Малые исторические сочинения // Формы исторического сознания от поздней античности до эпохи Возрождения (Исследования и тексты). Сборник научных трудов памяти Клавдии Дмитриевны Авдеевой. Иваново. Ивановский государственный университет. 2000