Глава 6

ЛЭЙН, ЭДВАРД УИЛЬЯМ

НРАВЫ И ОБЫЧАИ СОВРЕМЕННЫХ ЕГИПТЯН

Глава 6

ДОМАШНИЙ УКЛАД (продолжение)

Покинув нижние покои, в которых мы провели много времени, я должен самонадеянно взяться за дело более сложное — повести моего читателя в гарем. Но сначала я должен сообщить некоторые сведения о браке и свадебных церемониях. [154]

Многие египтяне считают неприличным воздерживаться от брака, если к тому нет никаких существенных препятствий и если мужчина достиг соответствующего возраста. Поскольку сам я небезупречен в этом отношении, мне пришлось во время моих поездок в Египет неоднократно попадать в неловкое положение и выслушивать множество упреков. Когда я первый раз был в Каире, случилось так, что я переезжал из дома на большой проезжей улице, который занимал в течение нескольких месяцев, в другой, в соседнем квартале. Договор об аренде был составлен, аванс уплачен, но день или два спустя ко мне явился агент домовладельца и сообщил, что жители квартала, в основном шерифы, возражают против того, чтобы я поселился среди них, на том основании, что я не женат. Он добавил, однако, что они с радостью примут меня, если я хотя бы куплю рабыню, которая снимет с меня позор безбрачия. Я ответил, что, поскольку я в Египте только путешественник, мне ни к чему брать жену или рабыню, которую вскоре придется оставить. Тогда мне вернули аванс. В другом квартале мне повезло больше, и я не столкнулся с такого рода возражениями, от меня лишь потребовали обещания, что в дом не будут приходить люди, носящие шляпы. Однако, когда я поселился в своем новом обиталище, шейх квартала часто пытался уговорить меня жениться. Все выдвигаемые мною аргументы против вступления в брак казались ему неубедительными. «Вы говорите, что собираетесь уехать отсюда через год или два. Так вот, рядом с вами живет молодая вдова; по слухам, она хороша собой. Я думаю, она с радостью станет вашей женой и не будет иметь ничего против, когда вы разведетесь с ней перед отъездом. Но, конечно, вы можете сделать это и раньше, если она вам не понравится». Эта молодая особа несколько раз ухитрялась показать мне свое хорошенькое личико, когда я проходил мимо дома, где она проживала вместе с родителями. Что я мог ответить шейху? Я сказал ему, что мне довелось случайно увидеть лицо вдовы и что в моих обстоятельствах я менее всего хотел бы жениться на подобной женщине, ибо убежден, что никогда не решусь оставить ее. Но мне не легко было успокоить моего назойливого друга. Я уже упоминал во введении, что неженатый мужчина, не имеющий рабыни, должен жить в вакале, если у него нет близких родственников, с которыми он мог бы поселиться. Но сейчас с французов это ограничение снято.

Египтянки достигают зрелости раньше, чем жительницы более холодных стран. Многие из них выходят замуж в двенадцать или тринадцать лет, а некоторые скороспелые девицы вступают в брак в десять лет ¹. Но это случается не часто. Мало кто остается не замужем после шестнадцати лет. Египтянка может стать матерью в тринадцать лет или даже раньше. Женщины в Египте обычно имеют много детей, но живущие здесь чужестранки часто бесплодны, а рожденные в Египте дети мужчин из стран со сравнительно холодным климатом редко доживают до зрелости, даже [155] если их матери — местные жительницы. Частично поэтому вольноотпущенники мамлюки (невольники, несущие военную службу) обычно усыновляют мамлюков.

Среди арабов Египта и других стран принято жениться на двоюродных сестрах, но в Каире это происходит реже, чем в других частях страны. В этих случаях муж и жена продолжают называть друг друга братом и сестрой, поскольку родственные связи нерасторжимы, а брачные — весьма ненадежны. Такого рода союзы обычно бывают крепкими благодаря кровным узам и потому, что принадлежность к одному роду способствует общению и возникновению взаимной привязанности еще в нежном возрасте, хотя в высшем и среднем классе молодому человеку редко дозволяется видеть лицо двоюродной сестры и даже беседовать с ней, если она уже достигла зрелости, но еще не стала его женой.

Бракосочетания вдов и разведенных женщин происходят почти без всяких церемоний, а девушек выдают замуж следующим образом: чаще всего мать или кто-нибудь другой из близких родственниц юноши или мужчины, желающего вступить в брак, рассказывает ему об известных ей молодых женщинах, описывая их личные качества, сообщая все прочие сведения и помогая ему сделать выбор ². В иных случаях он прибегает к услуге свахи — хатбы (или хатыбы). Некоторые даже обращаются к двум или нескольким свахам. Хатба сообщает свои сведения конфиденциально: одна девушка, по ее словам, подобна газели, хороша, изящна и молода, другая — не столь хороша, но зато богата и т.д. Если у мужчины есть мать или другие близкие родственницы, они вместе с хатбой вдвоем или втроем посещают несколько гаремов, куда она имеет доступ в силу своей профессии, поскольку к ее услугам обращаются не только мужчины, но и женщины. Сваха иногда выполняет роль даллали (маклерши), продавая украшения, одежду и пр., и этим обеспечивает себе доступ почти в каждый гарем. Женщины, которые сопровождают ее в поисках жены для своего родственника, являются в гаремы просто как гостьи, что дает им возможность вскоре уйти, если предполагаемая невеста им не понравится, хотя цель их визита, конечно, всем ясна. Но, найдя девушку или молодую женщину, которая обладает всеми необходимыми данными, они объявляют о цели своего визита и, если им сразу не отказывают, спрашивают, чем она может располагать из имущества, украшений и пр. Если отец невесты умер, она может владеть домами, лавками и пр., к тому же в большинстве случаев у девушки на выданье из высших и средних слоев общества есть набор украшений из золота и драгоценных камней. Расспросив обо всех этих вещах, женщины отправляются с отчетом к претенденту. Если принесенные сведения его удовлетворяют, он одаряет сваху и снова посылает ее к родственникам своей предполагаемой жены, чтобы она сообщила им о его намерениях. Сваха обычно преувеличивает его достоинства, [156] богатство и пр. Например, о вполне ординарном молодом человеке, владеющем самым минимальным имуществом, она говорит: «Дочь моя, юноша, который хочет взять тебя в жены, молод и изящен, у него нет бороды, у него много денег, он красиво одевается и обладает утонченным вкусом, но он не может наслаждаться всем своим достоянием в одиночестве, он хочет, чтобы ты разделила с ним все радости, он даст тебе все, что можно получить за деньги, к тому же он всегда дома и все время будет ласкать тебя и нежить». Если девушка еще не достигла зрелости, родители могут обручить ее с кем захотят и выдать замуж без ее согласия, но, вступив в известный возраст, она имеет право выбрать себе мужа и того мужчину, который устроит и оформит бракосочетание. Однако и в первом случае хатба и родственники девочки обычно стараются получить ее согласие на брак. Очень часто отец возражает против брака с человеком, не занимающимся тем же ремеслом, что и он, или против того, чтобы выдать замуж младшую дочь прежде старшей ³. Жениху редко удается взглянуть на лицо своей невесты хотя бы исподтишка, пока она не принадлежит ему полностью, только в низших слоях общества жених легко может увидеть лицо помолвленной с ним девушки.

Когда женщина или девушка собирается выйти замуж, ей нужен вакилъ (доверенное лицо), который от ее имени обусловит и заключит брачный контракт с ее будущим мужем. Если она еще не достигла зрелости, роль вакиля исполняет ее отец, а если он умер — ближайший из взрослых родственников мужского пола или назначенный по завещанию или по решению кади опекун, но, вступив в брачный возраст, она назначает своего вакиля сама и даже может заключить контракт самостоятельно, хотя это случается довольно редко.

После того как юноша или мужчина выбрал себе жену по рассказам своих родственниц или свахи и его доверенные сделали все необходимые приготовления к тому, чтобы сообщить о нем невесте и ее родственницам в гареме, он совместно с двумя-тремя друзьями наносит визит ее вакилю. Если невеста не достигла еще брачного возраста, жених, получив согласие вакиля, осведомляется о размерах махра (выкупа).

Как я уже говорил, выкуп выплачивается обязательно. Он обычно исчисляется в риалах достоинством по девяносто фидда (примерно 5 ²/₅ пенса) каждый. Риал — это не монета, а понятие. Обычный размер выкупа у людей зажиточных составляет примерно тысячу риалов, а иногда половину этой суммы. Богатые люди исчисляют выкуп кошельками по пять тысяч пиастров каждый и устанавливают его в размере десяти кошельков, а то и более. При этом надо помнить, что речь идет о девушке, выкуп вдовы или разведенной женщины значительно меньше. Часто при установлении размера выкупа, так же как и в других денежных сделках, идет небольшой торг: если вакиль требует тысячу риалов, сторона жениха предлагает шестьсот, тогда сторона невесты [157] постепенно снижает свои запросы, а представители жениха повышают предложение, и наконец обе стороны соглашаются на восьмистах. Обычно обусловливается, что две трети выкупа должны быть выплачены сразу по заключении брачного контракта, а остающаяся треть удерживается и выплачивается жене в случае развода против ее воли или по смерти мужа.

Когда дело сделано и скреплено чтением первой суры Корана, Фатихи, выплата денег и заключение брачного контракта (акд ан-никах) назначаются на какой-нибудь ближайший, чаще всего прямо на следующий день ⁴. Заключение контракта называется катб аль-китаб, однако фактически документ при заключении брачного контракта составляется очень редко — только в случаях, когда жених куда-либо уезжает и боится, что ему придется доказывать свои права там, где не будет свидетелей. Иногда брачный контракт заключают сразу после того, как улажен вопрос о выкупе, но чаще это происходит через один-два дня. В день брачной церемонии, примерно в полдень, жених в сопровождении двух-трех друзей идет в дом невесты, взяв с собой ту часть выкупа, которую он обещал выплатить. Их принимает вакиль невесты в присутствии двух или более ее друзей. Для заключения брачного контракта необходимо двое свидетелей-мусульман, за исключением тех случаев, когда свидетелей достать невозможно. Все присутствующие читают Фатиху, после чего жених платит выкуп. Это делается очень просто. Жених и вакиль невесты сидят на полу лицом к лицу, положив одно колено на пол, взяв друг друга за правую руку, подняв большие пальцы и прижав их друг к другу. Обычно фии ⁵ объясняет им, что полагается в этом случае говорить. Положив платок на их соединенные руки, он обычно предпосылает тексту соглашения хутбу, состоящую из нескольких слов восхваления и молитвы с соответствующими, трактующими значение брака цитатами из Корана и хадисов. Затем он велит вакилю невесты сказать: «Я обручаю с тобой (или выдаю за тебя замуж) мою дочь (или ту, которая избрала меня в качестве вакиля) такую-то (называет имя невесты), девочку ⁶ (или взрослую девушку), за такой-то выкуп». (Слова «за такой-то выкуп» иногда опускаются). Когда вакиль проговорит все это, жених, которому также подсказывает фии, говорит: «Я принимаю от тебя мою помолвку (или мой брак) с ней, и беру на себя заботы о ней, и обязуюсь взять ее под свою защиту, а вы, присутствующие при этом, будьте тому свидетелями». После этого вакиль, обращаясь к жениху, произносит те же слова во второй и третий раз и каждый раз получает от него один и тот же ответ. Оба они обычно добавляют: «Да будут благословенны посланники Аллаха и хвала Аллаху, Господу всего живого, аминь», после чего все присутствующие снова повторяют Фатиху. Текст хутбы точно не установлен, можно воспользоваться любым ее вариантом, и повторить ее вправе любой из присутствующих (повторение не обязательно и часто вовсе опускается). Когда контракт заключен, жених [158] иногда целует руки друзей и других присутствующих (обычно так делают простолюдины), после чего их обносят шербетом и приглашают остаться на обед. Каждый из присутствующих получает вышитый платок, приготовленный семьей невесты, а фии получает от жениха такой же платок, в котором завязана небольшая золотая монета. Прежде чем разойтись, устанавливают дату лейлят ад-духля — ночи, когда невесту приводят в дом жениха и когда он впервые посещает ее.

Обычно жених ждет невесту в течение восьми-десяти дней после заключения брачного контракта. В эти дни он несколько раз посылает ей фрукты, сладости и пр., а иногда дарит ей шаль или еще что-нибудь ценное. В это время семья невесты занимается подготовкой домашней утвари (диванов, циновок, ковров, постельных принадлежностей, кухонной утвари) и одежды. На покупку мебели, одежды и украшений для невесты тратится часть уплаченного женихом выкупа; сумма, предоставляемая родными невесты, часто намного превосходит выкуп. Все эти вещи, именуемые гихаз, составляют имущество невесты, в случае развода она их забирает. Поэтому, по сути дела, нельзя сказать, что невесту покупают ⁷. Мебель обычно посылают в дом жениха с караваном верблюдов. Часто в это приданое включается и стул для тюрбана, о котором уже говорилось. Он довольно большой, но хрупкий, с сиденьем и спинкой из тростника, а иногда с балдахином. На этот стул никогда не садятся, на него только кладут тюрбан, который сверху покрывают платком из плотного шелка, украшенного золотыми нитями. Иногда со свадебной мебелью посылают два таких стула: один — для тюрбана мужа, а второй — для головного убора жены.

Жених должен получить невесту в ночь на пятницу ⁸ или понедельник, при этом пятница считается предпочтительным днем. Так что будем считать, что невесту препровождают в дом жениха в пятницу. Две или три ночи до этого улица или квартал, где живет жених, освещены висящими светильниками и фонарями или фонарями и маленькими лампочками, подвешенными на веревке, протянутой из окна дома жениха и еще из нескольких домов в дом напротив (рис. 46). К этой же или к другим веревкам прикрепляют несколько маленьких шелковых двухцветных флажков (обычно сочетание красного с зеленым). Все эти вечера люди [159] веселятся в доме жениха, особенно в последний вечер непосредственно перед бракосочетанием ⁹. Принято, чтобы за день или за два до празднества те, кто собирается принять в нем участие, и все близкие друзья посылали жениху подарки: сахар, кофе, рис, восковые свечи — все это кладут на медный или деревянный поднос и покрывают шелковым или вышитым платком. Иногда посылают овечку. Гостей развлекают музыканты, певцы и певицы, танцовщицы, исполнители хатмы или зикра ¹⁰.

В богатых домах хатбе (или хатбам), а также семейной дайе (повивальной бабке), балляне (банщице) и кормилице невесты день или два спустя после совершения бракосочетания дарят по золотой вещице, по кашмирской шали или по куску полосатого шелка, из которого делают йяляки и шинтияны. Положив эти подарки на левое плечо и соединив концы шали или материи на правом боку, эти женщины разъезжают на осле по домам друзей невесты, приглашая женщин сопровождать ее в баню и из бани и принять участие в связанных с этим событием увеселениях. Перед ними едут двое или более мужчин, которые бьют в барабаны или тамбурины. Поскольку они предупреждают о своем появлении накануне, их в каждом доме приглашают к трапезе. Таких гостей называют мудинат или муднат. Я иногда видел, как подобная процессия двигалась пешком и без барабанов, возмещая отсутствие инструментов пронзительными возгласами радости, именуемыми загарит ¹¹.

Обычай, который я собираюсь описать, соблюдается в тех слоях общества, которые составляют основную часть населения Каира.

В предшествующую бракосочетанию среду (или субботу), примерно в полдень или несколько позднее, невеста отправляется в баню ¹² (рис. 47). Процессия, следующая в баню, называется заффат аль-хаммам. Впереди идут музыканты с одним или двумя гобоями и с разнообразными барабанами ¹³. Как я уже упоминал, некоторые мусульмане пользуются подобным случаем, чтобы провести в этой процессии своего сына перед обрезанием, при этом мальчик следует за музыкантами, как было описано. Иногда процессию невесты возглавляют двое мужчин, несущих утварь и белье для бани на двух подносах, покрытых вышитым или гладким шелковым платком. Рядом с ними движется сакка, который дает воду всякому, кто попросит, и еще два человека: один несет кумкум — бутылку либо из серебра, простого или позолоченного, либо из фарфора — с розовой или апельсиновой водой, которую он время от времени разбрызгивает на прохожих, а другой — серебряную мибхару, в которой горит древесина алоэ или какое-нибудь другое ароматическое вещество. Но такие процессии встречаются довольно редко. Как правило, впереди кортежа невесты движутся парами несколько замужних женщин из числа ее подруг или родственниц, а за ними — несколько молодых девушек. Женщины одеты как обычно и покрыты черными [160] шелковыми хабарами, а девушки — белыми хабарами или шалями. Далее следует невеста под ярким шелковым балдахином — розовым, желтым или с широкими розовыми и желтыми полосами. Несут балдахин четверо мужчин, держась за четыре угловых шеста, к верхушкам которых прикреплены вышитые платки. Открыт балдахин только спереди. Одеяние невесты полностью скрывает ее лицо. Обычно она с ног до головы покрыта кашмирской шалью красного, а изредка белого или желтого цвета. На голове у нее маленькая картонная шапочка или корона. На этот головной убор накинута шаль, которая скрывает от посторонних взоров ее лицо, одеяние и украшения. Видны только один-два кассаха (иногда другие украшения), обычно из бриллиантов и изумрудов, прикрепленные к той части шали, которая покрывает лоб. Вместе с ней в балдахине находятся две-три ее родственницы, а в жаркую погоду перед ней часто идет женщина, которая овевает ее опахалом из черных страусовых перьев, к нижней части которого прикреплено небольшое зеркальце (рис. 48). Иногда под одним балдахином идут рядом две невесты. Процессия обычно движется очень медленно и избирает окольный путь, чтобы ее видело как можно больше людей. Выйдя из дома, она движется вправо. Замыкает процессию вторая группа музыкантов, такая же, как и та, что следует впереди, или два-три барабанщика. Иногда для невесты и сопровождающих ее женщин нанимают целую баню. Они проводят там не менее двух часов, моясь, играя и веселясь. Часто их развлекают в бане специально нанятые для этого альмы (певицы). Возвращаются они из бани так же, как пришли. Оплачивают заффу родственники невесты, пир, который следует после этого, дает жених. [161]

Вернувшись домой, невеста ужинает вместе со всеми, кто сопровождал ее в баню. Певицы также приходят с ними и поют во время ужина. Поют они о любви и о том радостном событии, ради которого их пригласили в дом. Затем невеста берет в руки заранее приготовленный брусок пасты из хны и получает подарки (накут) от гостей, при этом все втыкают в хну по монете (обычно золотой). Когда весь брусок утыкан монетами, невеста отлепляет его от ладони, проводя рукой по краю таза с водой. Потом ее руки и ступни покрывают хной и обвязывают полотном до следующего утра: к этому времени они вполне окрашиваются в густой красно-оранжевый цвет. Остатками хны красят руки гостьи невесты. Эту ночь называют лейлят аль-ханна («ночь хны»).

В эту ночь, а иногда и всю вторую половину дня накануне лейлят аль-ханна жених развлекает своих гостей. Часто перед его домом и во дворе, если дом достаточно велик, разыгрывают свои представления мухаббазы (рыночные комедианты). Об остальных увеселениях уже говорилось.

На следующий день процессия с невестой направляется к дому жениха. Описанная ранее процессия называется «заффа бани» в отличие от этой, более важной — заффат аль-аруса, или «заффы невесты». Иногда, чтобы уменьшить расходы на брачную церемонию, невеста отправляется в баню без каких бы то ни было почестей, а праздничная процессия сопровождает ее только к дому жениха. Невеста и ее приближенные завтракают вместе и выходят несколько позже полудня. Они движутся в том же порядке и так же [162] медленно, как во время заффы бани; если дом жениха находится поблизости, выбирают окольный путь по нескольким главным улицам, чтобы показаться горожанам. Эта церемония обычно длится не менее трех часов.

Иногда впереди такой процессии два меченосца, одетые только в шаровары, разыгрывают шуточный поединок или двое крестьян дерутся длинными палками (наббутами). Всякий, кто умеет тем или иным способом увеселять зрителей, уверен в том, что его охотно примут в свадебную процессию богатой невесты и щедро одарят ¹⁴. Когда сейид Омар, накиб аль-ашраф (старейшина потомков пророка), которому Мухаммад Али более всего обязан своим выдвижением на пост паши, примерно сорок пять лет назад выдавал замуж свою дочь, перед ее процессией шел человек, который, сделав надрез в своем животе, вынул оттуда кишки и нес их на серебряном подносе. После процессии он поместил кишки обратно в живот и много дней пролежал в постели, прежде чем пришел в себя после этого нелепого и отвратительного поступка. Другой человек по такому же поводу на глазах у толпившихся вокруг него зрителей проткнул мечом свою руку, а затем, не вынимая меча из раны, перевязал ее платками, которые пропитались кровью. Об этих случаях мне рассказывал очевидец. Раньше во время свадебных процессий можно было увидеть еще более необычные и отвратительные зрелища, но сейчас подобные сцены происходят редко ¹⁵. Иногда по этому поводу показывают свои фокусы хави (волшебники или иллюзионисты). Но самое распространенное зрелище — это шуточные бои. Такие же представления иногда даются по поводу обрезания. Иногда большие процессии сопровождают телеги, на каждой из которых едут ремесленники, принадлежащие к тому или иному цеху, включая все или почти все существующие в столице виды ремесла или искусства. При этом все они, даже строители и маляры, заняты своим обычным делом. На одной из телег готовят кофе, который время от времени раздают зрителям, на другой едут музыканты с инструментами, на третьей — альмы. В таких процессиях невесту иногда везут в закрытом европейском экипаже, но чаще она и сопровождающие ее женщины едут на ослах с высокими седлами, а перед ними и позади них, замыкая процессию, движутся музыканты и певицы.

Прибыв в дом жениха, невеста и ее спутницы садятся за трапезу. Но подруги вскоре уходят, оставляя только мать, сестер и других близких родственниц и еще одну или двух женщин, обычно балляну. Следующая ночь носит название лейлят ад-духля («ночь вхождения»).

Жених сидит внизу. Перед заходом солнца он идет в баню, где меняет одежду, или же делает это дома. Потом он ужинает с друзьями и ожидает наступления либо времени ночной молитвы, либо третьего или четвертого часа ночи, когда ему согласно обычаю полагается отправиться на молитву в одну из наиболее [163] почитаемых мечетей, например в мечеть Хасанейн. Если жених молод, его ведут туда в торжественной процессии, состоящей из группы музыкантов с барабанами и гобоями, друзей жениха и нескольких мужчин с факелами (ед.ч. миш’аль) (на шесте крепится от одного до пяти железных цилиндрических каркасов, наполненных ярко горящим деревом) (рис. 49). Эта процессия обычно движется очень быстро и довольно беспорядочно. Замыкает ее вторая группа музыкантов. Жених одет в кафтан в красную полосу и в красную гиббу, его тюрбан — из красного кашемирового платка, а по обе стороны его следуют друзья в такой же одежде. Молитва совершается лишь как часть свадебной церемонии, а часто жених и вовсе не молится или молится, не совершая перед этим омовения, как мамлюки, которые произносят молитвы только из страха перед своим хозяином ¹⁶. Из мечети процессия движется очень медленно и более упорядоченно — вероятно, потому, что считается неприличным спешить домой, чтобы скорее овладеть невестой. Процессию, как и раньше, возглавляют музыканты и два-три факельщика. За ними обычно следуют два человека с закрепленной на длинном шесте рамой с шестьюдесятью, а то и более маленькими лампочками, расположенными четырьмя кругами, один над другим. Тот круг, который находится выше всех, устроен так, что его можно вращать, что и делает время от времени один из несущих лампы. Эти многочисленные лампочки в сочетании с факелами ярко освещают улицу, по которой следует процессия, и выглядят они очень живописно. Вся группа движется, образуя овал, лицом к его центру, со свечами, веточками хны или другими цветами. Только жених и друзья рядом с ним идут с пустыми руками. Они замыкают овал, образованный процессией из двадцати человек или более. Довольно часто вся процессия ненадолго останавливается, в это время какой-нибудь мальчик или мужчина поет несколько слов эпиталамы. На время пения умолкают резкие звуки барабанов и гобоев (которые невеста слышит за полчаса до прибытия процессии). Позади, как и на пути в мечеть, движется вторая группа музыкантов.

Так обычно проходит заффа, но существует и другая, более почетная форма, так называемая заффа садати — «заффа благородного человека». В этом случае перед женихом и его друзьями идут не музыканты, а факельщики, вместо музыкантов нанимают [164] шестерых или восьмерых певцов, которых вследствие этого занятия называют виляд аль-ляйали («сыновья ночей»). В их сопровождении жених движется к мечети, а на обратном пути эти певцы распевают мувашшахи (лирические песни), восхваляющие пророка. Вернувшись домой, они по очереди поют отрывки из Корана для развлечения гостей, потом все вместе произносят Фатиху, после чего один из них поет касыду (короткую поэму), восхваляющую пророка, и, наконец, кто-нибудь снова поет мувашшахи. После этого певцы получают от жениха и его друзей накут (денежное вознаграждение).

Вскоре после возвращения из мечети жених оставляет своих друзей в нижней части дома за трубками, кофе и шербетом. Мать и сестры или другие родственницы невесты находятся наверху в одной комнате, а невеста и балляна — в другой. Если жених — юноша или молодой человек, тогда ему и невесте надлежит проявить некую толику стыдливости, поэтому часть пути к гарему один из друзей несет его на руках. На богатых свадьбах невесту иногда показывают жениху в семи различных одеяниях, но обычно он застает ее одну с балляной, которую, войдя в покои, одаряет, после чего она сразу удаляется. Голова невесты покрыта шалью, и жених должен дать ей какую-то сумму денег, которую называют «цена за открытие лица», прежде чем он попытается снять эту шаль; невеста же, позволяя ему это сделать, должна проявить явное нежелание, а то и оказать бурное сопротивление, дабы продемонстрировать свою девичью скромность. Сняв шаль, он говорит: «Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного», затем приветствует невесту словами: «Да будет благословенна эта ночь», на что она отвечает, если робость не лишает ее дара речи: «Да благословит тебя Аллах!» В большинстве случаев жених в этот момент впервые видит лицо своей невесты, и обычно оно примерно соответствует его ожиданиям. Часто, но не всегда за этим следует забавная церемония. Жених снимает с невесты все принадлежности ее туалета, кроме рубашки, сажает ее на матрас или на постель к Мекке спиной, а потом вытягивает вперед и расстилает на постели подол ее рубашки. Сделав это, он становится примерно в трех футах от нее и совершает молитву из двух ракатов, положив голову и руки на разложенный на постели подол невестиной рубашки. Проведя с невестой несколько минут и выяснив, насколько она хороша собой, жених дает знать женщинам (обычно нетерпеливо ждущим этого за дверьми), чтобы они испустили те резкие крики радости — загарит, — которые должны оповестить всех находящихся внизу и поблизости, что жених доволен невестой и признает это. Часто на эти крики отзываются другие женщины, распространяя радостную новость. Вскоре после этого жених спускается вниз к своим друзьям и проводит с ними не менее часа, прежде чем возвратиться к жене. Такие случаи, когда муж, разочаровавшись в своей невесте, немедленно [165] объявляет об этом и разводится с ней, весьма редки; как правило, он все же держит ее в своем доме не менее недели.

Так обычно происходит в Каире бракосочетание невесты-девственницы. Остается добавить к этому описание еще некоторых брачных церемоний, совершающихся и в тех случаях, когда невеста девственна и когда она вдова или разведенная женщина. Дочери высокопоставленных горожан, имеющих собственные бани у себя в доме, редко заходят в городские бани перед свадьбой. Если в доме нет своей бани, невеста из богатой или родовитой семьи отправляется вместе со своими подругами в городскую баню, нанятую специально для них, но в этом случае они чаще всего предпочитают проследовать и в баню, и в дом жениха без музыки и без балдахина, верхом на ослах с высокими седлами. Невеста обычно облачается в кашмирскую шаль наподобие хабары. Иногда невесту и ее подруг все же сопровождают поющие певицы (также верхом на ослах).

Если в семье жениха или невесты есть евнухи, они едут впереди невесты, а иногда перед процессией бежит мужчина, восклицающий: «Да будет благословен пророк!» Войдя в дом, этот человек бросает на порог, через который должна переступить женщина, несколько листьев, белой свеклы (сальк). Делается это для того, чтобы умилостивить судьбу. Этот же человек восклицает: «Помощь от Аллаха и близкая победа!» ¹⁷.

Иногда по взаимному согласию жениха и невесты или ее семьи браки совершаются без особой торжественности и церемоний, даже если невеста девственна. Вдов и разведенных женщин выдают замуж без заффы. Достигшей зрелости женщине достаточно сказать мужчине, который сделал ей предложение, одну лишь фразу: «Я предаюсь тебе» (даже без свидетелей, если таковых трудно достать), чтобы стать его законной женой. Именно так иногда совершаются у мусульман браки с вдовами и разведенными женщинами. Выкуп за вдову или разведенную женщину составляет половину, треть или четверть выкупа за девушку.

Горожане со скромным достатком обычно соблюдают те же брачные церемонии, что и их более состоятельные соотечественники. Но когда свадебная заффа оказывается не по средствам, невеста просто проходит по улицам, покрытая шалью (обычно красной) и окруженная родственниками и подругами, одетыми в свои или одолженные нарядные платья. При этом единственные звуки, которые придают этой процессии радостный характер, — это часто повторяемые крики загарит.

В деревнях заффа проходит по-иному. Там одетую в шаль невесту сажают на верблюда и так препровождают в дом жениха. Иногда на том же верблюде сидят еще четыре или пять женщин: по одной с каждой стороны и две или три позади. Для этого делается очень широкое седло, которое обычно покрывают коврами или другими драпировками. За невестой следует группа поющих женщин. Вечером накануне свадьбы, а иногда и несколько [166] предыдущих вечеров друзья и подруги вступающих в брак собираются около дома жениха и проводят там, на открытом воздухе, несколько часов, развлекаясь пением и незатейливыми танцами под звуки тамбурина или барабана, при этом поют и женщины и мужчины, а танцуют только женщины.

Теперь вернемся к обычаям горожан. Наутро после свадьбы на улице перед домом жениха или во дворе дают представление хавали или газийи (танцоры и танцовщицы) ¹⁸. Если жених молод, тот же самый человек, который нес его к невесте, обычно уводит его вместе с несколькими друзьями за город, где они развлекаются целый день. Эта церемония называется аль-хуруба — «побег». Иногда сам жених готовится к ней и оплачивает часть расходов, если они превышают подаренную ему друзьями по этому случаю сумму. Для увеселения общества часто нанимают музыкантов и танцовщиц. Жениха из простолюдинов ведут обратно в процессии, перед которой следуют двое или трое музыкантов с барабанами и гобоями. Все участники процессии несут по букетику цветов, как и во время заффы в предыдущую ночь, а если они возвращаются после захода солнца, их сопровождают люди с миш’алями, лампами и пр., а друзья жениха вместе с цветами несут зажженные восковые свечи ¹⁹. Празднества, которые следуют за свадьбой, будут описаны в другой главе.

Муж обычно предпочитает, чтобы его мать жила вместе с ним и его женой, оберегая их честь. Говорят, что именно поэтому свекровь называют хама ²⁰. Считается, что египтянки очень склонны заводить любовные интриги; боюсь, что это обвинение имеет основания. Иногда муж держит свою жену в доме ее матери, оплачивая содержание обеих. Это делается для того, чтобы заставить тещу под страхом развода экономно расходовать средства и строго следить за поведением дочери. Но говорят, что мать часто выступает в роли сводни и обучает свою дочь бесчисленным уловкам, при помощи которых она сумеет взять верх над мужем и истощить его кошелек. Влияние матери представляет не меньшую опасность и в тех случаях, когда она лишь время от времени получает возможность повидаться с дочерью. Поэтому считается, что благоразумнее всего взять жену, у которой нет ни матери, ни близких родственниц, а некоторым женщинам разрешается принимать только подруг из числа родственниц мужа, но такие строгости практикуются довольно редко.

Неженатому человеку, получившему доступ в мужское мусульманское общество в Каире, не так уж трудно, как это может показаться вчуже, прямым или косвенным путем собрать много верных сведений об условиях жизни и привычках женщин. Многие мужья из средних, а иногда и из высших слоев свободно беседуют о том, что происходит в их гаремах, со всяким, кто выражает согласие с их моральными представлениями, если только им не приходится изъясняться при помощи переводчика. [167]

Хотя женщинам и отводится особая часть дома, жен, как правило, не держат в заточении: они вольны выходить из дома, ходить в гости, а также принимать посетительниц так часто, как им вздумается. Рабыни, прислуживающие и женам и мужьям или находящиеся в распоряжении только мужа, не пользуются такой свободой, поскольку власть хозяев над ними почти неограниченна. Женщинам отводятся определенные комнаты дома главным образом потому, что глава семьи не хочет, чтобы мужчины домочадцы и гости видели их без предписанного исламом покрывала. Вот как говорится в Коране о необходимости скрывать все привлекательное во внешности и одеянии мусульманок от всех мужчин, кроме некоторых родственников и лиц особо обозначенных: «И скажи [женщинам] верующим: пусть они потупляют взоры и охраняют свои члены, и пусть не показывают своих украшений, разве только то, что видно из них, пусть набрасывают свои покрывала на разрезы на груди, пусть не показывают своих украшений, разве только своим мужьям, или своим отцам, или отцам своих мужей, или своим сыновьям, или сыновьям своих мужей, или своим братьям, или сыновьям своих братьев, или своим женщинам, или тем, чем овладели их десницы, или слугам из мужчин, которые не обладают желанием, или детям, которые не постигли наготы женщин; и пусть не бьют своими ногами, так чтобы узнавали, какие они скрывают украшения» ²¹. В последней строчке имеется в виду обыкновение ударять один о другой ножными браслетами, которые носили арабские женщины времен пророка, а некоторые египтянки носят и сейчас ²².

В пояснение этого текста мне приходится привести два замечания известных комментаторов Корана, приведенные в издании английского перевода Сейла, поскольку они могут создать ошибочное представление о современных обычаях, касающихся допущения или недопущения некоторых лиц в гарем. Первое замечание касается слов «или своим женщинам», которые объясняются следующим образом: «То есть тем, кто принадлежит к вере Мухаммада, поскольку многие считают недозволенным или по крайней мере неприличным, чтобы правоверная мусульманка открывала свое лицо перед неверной, потому что она едва ли воздержится от того, чтобы описать ее лицо в разговоре с мужчинами. Но некоторые комментаторы считают, что здесь имеются в виду вообще все женщины, и в этом пункте теологи расходятся». Я полагаю, что сейчас в Египте и в других мусульманских странах в гарем может войти любая женщина, независимо от того, кто она — свободная, служанка, рабыня, христианка, иудейка, мусульманка или язычница. Второй комментарий относится к словам «или тем, чем овладели их десницы» и состоит в следующем: «Это исключение относится к рабам обоего пола, а согласно некоторым толкователям, и к вольным домашним слугам, а также и к слугам иной национальности. Рассказывают, что, когда однажды Мухаммад привел своей дочери Фатиме раба, которого [168] хотел ей подарить, на ней было одеяние, едва прикрывавшее наготу, так что были видны либо ноги, либо голова. Заметив смущение дочери, Мухаммад сказал, что ей нечего тревожиться, потому что ее видят только отец и раб». Может быть, это все еще принято среди арабов пустыни, но в Египте я никогда не слыхал о том, чтобы взрослый раб был допущен в гарем уважаемого человека независимо от того, обслуживает он этот гарем или нет, и меня заверяли, что это никогда не допускается. Возможно, по Корану, рабу дозволяется увидеть свою госпожу, потому что она не может стать его законной женой, пока он не получил свободу, но это недостаточное основание для того, чтобы допускать его в гарем при нынешнем состоянии общества. Примечательно, что в приведенном стихе Корана среди тех, кому разрешается видеть лицо женщины, не упомянут дядя. Некоторые комментаторы считают, что дядю не допускают в гарем из опасения, как бы он не рассказал о внешности своей племянницы сыновьям, ибо считается совершенно неприемлемым, чтобы мужчина говорил о внешности женщины (например, что у нее большие глаза, прямой нос, маленький рот и т.д.) кому-либо, кто не имеет права видеть ее, хотя и не считается неприличным говорить о ней в общих чертах, сказать, например, что «она прелестная девушка, украшенная сурьмой и хной».

Можно добавить, что, как правило, мужчине разрешается видеть без покрывала только его жен и рабынь и тех женщин, на которых закон запрещает ему жениться из-за кровного родства или семейных связей или из-за того, что они кормили его грудью или находятся в близком родстве с его кормилицей ²³. О том, что обычай носить покрывало восходит к глубокой древности, говорилось в первой главе этой книги. Упоминалось также и о том, что в Египте считается более важным покрывать верхнюю часть головы и затылок, чем лицо, и более необходимым скрывать лицо, чем другие части тела. Например, женщина, которую невозможно уговорить открыть в присутствии мужчин лицо, не считает особым позором обнажить грудь или большую часть ноги. Правда, в низших слоях общества многие женщины постоянно появляются на людях с непокрытым лицом, но их вынуждает так поступать отсутствие буркуа (покрывало на лицо) и то, что вместо него трудно приладить тарху (покрывало на голову), которое есть практически у всех женщин. Особенно трудно это сделать, когда обе руки заняты какой-нибудь ношей, которую они несут на голове. Когда мужчина, которому это не дозволено, случайно видит какую-нибудь порядочную женщину с непокрытой головой или лицом, она быстро набрасывает тарху и восклицает: «О страх!» или: «О печаль!» Однако кокетство нередко побуждает египтянок показывать свое лицо мужчине, притворяясь, что это произошло непреднамеренно или что она не заметила его присутствия. Мужчина, со своей стороны, порой пользуется случаем увидеть лицо египтянки в тот момент, когда она об этом [169] не подозревает: иногда сквозь открытую решетку, иногда с крыши дома. Во многих маленьких каирских домиках нет цокольного этажа для приема гостей мужского пола, которым поэтому приходится подниматься в верхние комнаты. Но, поднимаясь по лестнице, они несколько раз восклицают: «Дастур!» («Дозволение»!), «Йа camup!» («О защитник!», т.е. «О защитник Аллах!») или еще что-нибудь в этом роде, чтобы дать знать женщине, которая может встретиться на их пути, что ей следует либо удалиться в свои покои, либо покрыть лицо, что она и делает, натягивая на лицо часть тархи так, чтобы остался виден, самое большее, один глаз. Мусульмане доводят свое представление о сокровенности женщины до абсурда, запрещая мужчинам даже доступ в гробницы некоторых женщин, например в находящиеся в Медине усыпальницы жен пророка и других женщин из его семьи, куда женщины имеют свободный доступ. Мужчина и женщина не могут быть похоронены в одной гробнице, если их тела не отделены друг от друга стеной. Но среди египтян есть люди, которые не столь строго соблюдают эти запреты: таков один из моих мусульманских друзей, который всегда разрешает мне видеть его мать, когда я бываю в его доме. Она вдова, ей примерно пятьдесят лет, но благодаря полноте она выглядит моложе и выдает себя за сорокалетнюю. Она обычно подходит к двери комнаты, в которой меня принимают, и садится на пол, но в комнату никогда не входит. Время от времени она как бы случайно показывает мне свое лицо с густо оттененными кухлем глазами и не только не скрывает от меня свои бриллианты, изумруды и другие украшения, но, скорее наоборот, старается их продемонстрировать. Однако жену он мне никогда не показывает, хотя однажды позволил поговорить с ней в его присутствии (я стоял за углом на верхней площадке лестницы).

По-моему, в Египте женщин содержат менее строго, чем во всех остальных странах Османской империи. Поэтому часто можно видеть, как женщины из низов флиртуют и шутят с мужчинами, а мужчины весьма свободно трогают их и обнимают. И все же легко представить себе, что женщины из среднего слоя и из верхов общества испытывают сильный гнет и весьма недовольны той затворнической жизнью, на которую они обречены. Но если жена привязана к своему мужу, дело обстоит совсем по-иному. Она огорчается, если он дает ей больше свободы, чем принято, считая, что это признак пренебрежения и недостаточной любви, и завидует тем женам, которых держат в большей строгости.

У египтян редко бывает более одной жены или рабыни-наложницы, хотя закон и позволяет им иметь четырех жен (как я уже говорил) и, согласно распространенному мнению, сколько угодно наложниц. Но хотя мужчина и ограничивается одной женой, менять жен он может как угодно часто. И действительно, в Каире найдется мало мужчин, которые прожили бы с женой в течение долгого времени без разводов. Муж может, когда ему вздумается, [170] сказать жене: «Ты разведена» (анти талика), и она должна вернуться к своим родителям или друзьям. Многих женщин эта легкость беспричинных разводов угнетает еще больше, чем все прочие трудности их жизни, поскольку из-за этого они могут оказаться в большой нужде. Но другие женщины, наоборот, видят в этом надежду на улучшение своего положения. Я уже упоминал в главе «Религия и законы», что мужчине позволяется дважды разойтись с женой, а потом взять ее назад без каких-либо церемоний, но он не может вернуть ее после третьего развода, пока она не выйдет замуж за другого человека и не разойдется с ним. Аналогичные последствия имеет «тройной развод», когда муж произносит одну фразу: «Ты разведена трижды» (анти талика бит-талята), если только муж и жена не договариваются о том, чтобы обойти закон, или если муж не отрицает факта произнесения формулы развода. В последнем случае женщина при желании развестись с ним может столкнуться с трудностями.

Для примера я могу рассказать о случае, когда мой друг был свидетелем развода. Он сидел в кофейне с двумя другими мужчинами, из коих один был почему-то очень сердит на свою жену. Рассказав немного о своей обиде, разгневанный муж послал за женой и, как только она явилась, произнес: «Ты разведена трижды». Затем, обратившись к своим сотрапезникам, добавил: «А вы, братья, тому свидетели». Вскоре после этого он, однако, раскаялся в своем поступке и захотел вернуть разведенную жену, но она отказалась вернуться к нему и обратилась к шар’ Алла (закону Аллаха). Дело слушалось в Махкаме. Истица заявила, что ответчик – ее муж, что он произнес формулу тройного развода с ней, а теперь хочет, чтобы она вернулась к нему и жила с ним, как жена, т.е. в грехе, поскольку это противоречит закону. Ответчик отрицал факт развода. «У тебя есть свидетели?» — спросил судья у истицы. Она ответила: «Да, я привела двух свидетелей». Это были те люди, которые находились в кофейне в тот момент, когда муж произносил формулу тройного развода, и они это подтвердили. Тогда ответчик возразил, что он развелся в кофейне с другой женой. Но истица заявила, что у него нет никакой другой жены, на что судья заметил, что она не может этого знать, и спросил у свидетелей, каково было имя женщины, с которой ответчик развелся в их присутствии. Они сказали, что ее имя им неизвестно. Тогда их спросили, могут ли они поклясться, что это та самая женщина, с которой муж развелся в их присутствии. На что они ответили, что не могут дать клятву о женщине, лица которой она никогда не видели. На этом основании судья решил прекратить дело, а жене пришлось вернуться к мужу. Она могла бы потребовать, чтобы он привел ту жену, с которой якобы развелся в кофейне, но в этом случае мужчина легко нашел бы женщину, которая согласилась бы сыграть эту роль, поскольку никто не спросил бы у нее свидетельства о браке, так как браки в Египте почти всегда заключаются без письменного контракта, а иногда и без свидетелей. [171]

Нередко муж хочет вернуть жену после третьего развода (при условии, что она согласна на восстановление брака и нет свидетелей развода), в этом случае он так и поступает, не следуя тому унизительному закону, о котором говорилось выше. Кроме того, в подобных случаях муж часто нанимает кого-нибудь, кто соглашается жениться на разведенной женщине и отказаться от нее на следующий день после свадьбы, чтобы она смогла снова стать женой своего бывшего мужа на основании второго контракта, хотя такой брак, несомненно, противоречит духу закона. Однако жена, если она уже достигла зрелости, может не дать на это согласия. В этом случае отец (или другой законный опекун) может выдать ее замуж по своему усмотрению. Роль такого подставного мужа обычно играет какой-нибудь бедняк (чаще всего безобразный или слепой человек). Его называют мустахалль (мустахилль, мухаллиль). Нередко случается, что этому человеку так нравится женщина, которую он узнает на этих условиях, или так привлекает ее богатство, что он отказывается вернуть ее бывшему мужу, и закон не может заставить его это сделать, если только он не ведет себя предосудительно по отношению к ней, чего он, разумеется, всячески старается не делать. Но можно нанимать мустахалля и без всякого риска. Для этого у богатых турок, да и у некоторых египтян принято пользоваться услугами принадлежащего им раба, в основном черного. Иногда специально для этого покупают раба, или нуждающийся в подобной услуге человек просит знакомого работорговца подарить ему раба, обязуясь вернуть его. При этом, чем раб безобразнее, тем лучше. Турки обычно выбирают не достигших зрелости мальчиков, поскольку законы их секты это дозволяют. Как только заканчивается идда (период, который женщина должна выждать перед новым вступлением в брак), разведенный муж, заручившись ее согласием, представляет ей раба и спрашивает, выйдет ли она за него замуж. Она отвечает утвердительно. Тогда в присутствии свидетелей совершается бракосочетание с рабом, и женщина получает выкуп, который придает этому браку полную законность. Раб осуществляет этот брак и, таким образом, становится законным мужем женщины. Сразу после этого или на следующее утро ее бывший муж дарит ей этого раба в собственность, и с этого момента ее брак с рабом становится недействительным, поскольку закон не позволяет женщине быть женой собственного раба, хотя она и может выйти замуж за раба, предварительно отпустив его на волю. Как только ее брак оказывается расторгнутым (в силу того, что она приняла раба в подарок), женщина может вернуть его своему мужу, но мужья редко оставляют мужчину, игравшего роль мустахалля, в своем доме. После всей этой процедуры жена может, дождавшись окончания нового идды, снова соединиться со своим бывшим мужем после примерно полугодовой разлуки, связанной с двумя периодами идды.

Нетрудно себе представить, что легкость, с которой совершаются разводы, действует разлагающе как на мужчин, так и на [172] женщин. В Египте много мужчин, которые на протяжении десяти лет имели двадцать, тридцать, а то и больше жен, и сравнительно молодых женщин, которые были женами дюжины или более мужей. Я слышал о человеке, который имел привычку заново жениться почти каждый месяц. Это можно делать и не имея большого состояния, потому что среди каирского простонародья всегда найдется красивая молодая вдова или разведенная женщина, которая согласится стать чьей-либо женой за выкуп, равный примерно десяти шиллингам, а ее содержание в течение идды после развода стоит не более двадцати шиллингов. Справедливости ради следует добавить, что такое поведение считается очень дурным, поэтому в среднем и высшем слоях общества мало кто из родителей согласится отдать свою дочь в жены человеку, который до этого разошелся со многими женщинами.

Полигамия также весьма пагубно сказывается на нравственности мужей и жен. В ее защиту можно сказать лишь, что она предотвращает еще большую распущенность. Полигамия реже встречается в высших и средних слоях общества, нежели в низших, хотя и среди простонародья она не слишком распространена. Бедняк может позволить себе иметь двух или более жен, из которых каждая тем или иным способом почти окупает свое содержание, а в высших и средних слоях мужчины в большинстве случаев воздерживаются от полигамии, опасаясь связанных с нею расходов и неудобств. Если мужчина женился на женщине, которая имеет несчастье быть бесплодной, и при этом привязанность мешает ему разойтись с ней, он иногда бывает вынужден взять вторую жену в надежде на рождение ребенка. Исходя из этих же соображений, он может взять третью и четвертую жену, но наиболее очевидная и распространенная причина полигамии и развода кроется не в этом, а в страсти к переменам. Однако сравнительно мало кто удовлетворяет эту страсть таким образом. Я полагаю, что лишь один мужчина из двадцати имеет двух жен.

Когда у мужчины две жены, наибольшим почетом пользуется первая, которую называют ас-ситт аль-кабира — «главная госпожа». Поэтому часто бывает так, что отец девушки или женщины или она сама не соглашаются на брак с мужчиной, у которого есть жена, пока он с ней не разведется. Женщины, разумеется, не одобряют двоеженства. Как правило, мужчины, имеющие двух или более жен, держат их в разных домах — это делают не только люди, в той или иной мере обеспеченные, но и многие простолюдины. Муж должен предоставить жене определенного вида помещение ²⁴: либо отдельный дом, либо часть дома (состоящую из комнаты, в которой спят и проводят день, кухни и уборной), отделенную от всех других комнат. Разных жен одного и того же человека называют дарра ²⁵. Часто рассказывают о ссорах между даррами, ибо вполне естественно предположить, что две женщины, делящие привязанность и внимание одного и того же мужчины, не всегда дружны между собой. Такие же отношения складываются [173] и между женой и рабыней-наложницей, живущими в одном доме ²⁶. Если главная жена бесплодна, а у другой жены или рабыни появляется ребенок от мужа или господина, она обычно становится его фавориткой, а главная жена или наложница лишается «уважения в глазах ее», как жена Авраама в глазах Агари ²⁷. Поэтому нередко первая жена утрачивает свои привилегии, а главной госпожой становится другая жена или рабыня, фаворитка мужа, которой ее соперница или соперницы, а также все обитательницы и гости гарема внешне оказывают такое же уважение, каким раньше пользовалась первая жена; но бывает и так, что в ход пускается чаша с ядом.

Из-за предпочтения, которое оказывается второй жене, первая жена после обращения ее самой или мужа в Махкаму часто попадает в разряд нашиз. Однако известно много случаев, когда впавшая в немилость жена проявляет предельное и неподдельное почтение к мужу и дружественные чувства к фаворитке ²⁸.

У некоторых жен есть их собственные рабыни, купленные для них или подаренные им перед замужеством. Такие рабыни не могут стать наложницами господина без согласия госпожи, которая иногда (правда, весьма редко) такое согласие дает (как дала его Сарра своей служанке Агари). Обычно жена даже не позволяет своим служанкам появляться с непокрытой головой в присутствии ее мужа. Если рабыня жены станет наложницей господина без согласия госпожи и родит ему ребенка, такой ребенок считается рабом, если только мать до его рождения не была продана или подарена отцу.

Белые рабыни находятся большей частью во владении богатых турок. Рабыни-наложницы ²⁹ в домах египтян высшего и среднего сословий — в основном так называемые хабашийи, т.е. абиссинки с темно-коричневым или бронзовым цветом кожи. По чертам лица и цвету кожи они представляют собой нечто среднее между неграми и белыми, но различие между ними и каждой из этих рас весьма велико. Однако сами они считают, что очень мало отличаются от белых, поэтому от них невозможно добиться должной покорности и повиновения по отношению к жене господина, а черные рабыни (негритянки) не хотят повиноваться абиссинкам, в то время как белым госпожам служат очень охотно. Надо отметить, что рабыни, которых называют «абиссинками», за редким исключением, привезены не из Абиссинии, а с соседней с ней территории галла. В большинстве своем они хороши собой.

Привлекательная девушка-абиссинка стоит от десяти до пятнадцати фунтов стерлингов, а год-два назад за них платили и вдвое больше. Египетские сластолюбцы их очень ценят, но абиссинки слабы здоровьем и часто погибают в этом климате от туберкулеза. Белая рабыня стоит втрое, а то и вдесятеро больше, чем абиссинка, а черная рабыня — вдвое или втрое меньше и ценится несколько выше, лишь если обучена хорошо готовить. На долю черных рабынь обычно выпадает роль служанок ³⁰. [174]

Почти все рабыни принимают ислам, но, как правило, мало что знают о ритуалах своей новой религии, а о ее доктринах — и того меньше. Во время моего первого посещения Египта почти все белые рабыни были гречанки, поскольку при Ибрахим-паше множество принадлежащих к этому несчастному народу мужчин, женщин и детей было взято в плен турецкой и египетской армиями и отправлено в Египет на продажу. Позднее в связи с обеднением высших сословий в этой стране спрос на белых рабов и рабынь уменьшился. Лишь тех, кто получил нечто вроде подготовительного образования (обучался музыке или другим искусствам в Константинополе), привозят из Сиракуз и Джирджи. В результате белые рабыни, которые часто становятся единственными спутницами жизни, а то и женами высокопоставленных турок, обычно предпочитающих их свободным египтянкам, почитаются выше, чем местные женщины. Им дарят драгоценные украшения, они богато одеваются и часто пользуются почти всеми возможными видами роскоши. И если им не приходится никого обслуживать, то они иногда чувствуют себя вполне счастливыми, что и доказали недавно многие гречанки, когда по окончании войны с Грецией отказались покинуть гаремы и вернуться на родину. И это нельзя объяснить только неведением о судьбе родителей и других родственников или страхом перед нищетой, хотя было немало и таких, кто предпочел остаться в неволе вследствие вызванной рабским положением религиозной и нравственной деградации и потому, что у них были рожденные от господ дети. И если некоторые из этих рабынь, несомненно, чувствуют себя счастливыми хотя бы в течение некоторого времени, таких все же не так уж много; большинству из них приходится либо прислуживать рабыням-фавориткам или турчанкам, либо принимать нежеланные ласки богатого старика или мужчины, которого всевозможные излишества повергли в состояние моральной и физической деградации. А когда господин или госпожа перестают в них нуждаться или умирают, их снова продают (если у них нет детей) или отпускают на волю, чтобы выдать замуж за бедного человека, который не может обеспечить им привычные для них условия жизни. В домах людей из средних слоев рабыням обычно живется лучше, чем в гаремах богачей: в качестве наложниц они в большинстве случаев не имеют соперниц и живут спокойно, а если им и приходится работать по дому, то труд их не слишком тяжел и держат их не очень строго. Между рабыней-наложницей и ее господином часто возникает взаимная привязанность, которая делает ее счастливее многих жен, ибо в минуту гнева муж всегда может, произнеся формулу развода, отказаться от жены и обречь ее на нищету, в то время как рабыню-наложницу господин очень редко оставляет, не обеспечив ее в такой мере, чтобы она либо вовсе не почувствовала перемены своей судьбы, либо почувствовала ее в минимальной степени, если только не привыкла жить в особой роскоши. В таких случаях господин обычно отпускает ее на волю, дает ей приданое и выдает [175] замуж за какого-нибудь уважаемого человека или же дарит своему другу. Я уже упоминал о том, что господин не может продать или подарить рабыню, родившую ему ребенка, которого он признал, и что после его смерти она должна стать свободной. Часто такая рабыня сразу после рождения ребенка получает свободу и становится женой своего господина: став свободной, она уже не может исполнять роль его жены, если он не вступит с ней в законный брак. Многие считают неприличным продавать долго служившую им рабыню. Большинство абиссинок и черных рабынь ужасно развращены работорговцами (ед. ч. галляб) Верхнего Египта и Нубии, которые вывозят их из родных стран. Редко кто из них в возрасте восьми-девяти лет не подвергся зверскому насилию, и эти дети, особенно абиссинцы, как девочки, так и мальчики, так тяжко страдают от жестокого обращения, что во время переезда в Египет часто топятся в Ниле. Любая рабыня ценится несколько дороже, чем раб того же возраста. Не переболевшие оспой рабы обычно стоят дешевле, чем рабы, перенесшие эту болезнь. Покупателю разрешается взять рабыню на испытание в свой гарем или в гарем друга на три дня, а живущие там женщины сообщают ему о ее поведении. Если она храпит, скрежещет зубами или говорит во сне, это считается достаточным основанием для того, чтобы вернуть ее продавцу. Одеваются рабыни так же, как и египтянки.

Самые черные работы поручаются служанкам-египтянкам. В присутствии господ они обычно натягивают головное покрывало на лицо так, что непокрытыми остаются только один глаз и одна рука. Если в какой-нибудь комнате гарема принимают гостя мужчину (женщины в это время находятся в другой комнате), ему обычно прислуживает служанка, у которой закрыто лицо.

Так живут в гаремах женщины различных классов. К этому следует добавить краткое описание их привычек и занятий.

Часто женам и рабыням не только запрещается есть вместе с главой семьи, но и вменяется в обязанность прислуживать ему в гареме во время обеда и ужина и даже тогда, когда он курит трубку и пьет кофе. Они выполняют для него различные работы: наполняют и зажигают трубку, заваривают кофе, готовят еду или по крайней мере некоторые изысканные блюда. Насколько я могу судить по собственному опыту, большинство египтянок — прекрасные кулинарки, потому что мне особенно нравились блюда, приготовленные женами угощавших меня мусульман. В высших и средних слоях общества женщины тщательно обучаются искусству ублажать и очаровывать своих мужей неослабным вниманием и различными умениями. Их кокетство проявляется даже в том, как они ходят по улице, производя при этом особые телодвижения ³¹. В присутствии мужа женщины более или менее сдержанны, поэтому они радуются, если он не слишком часто посещает гарем в дневное время и не задерживается там подолгу, а в его отсутствие порой предаются шумному веселью. [176]

Питаются женщины так же, как и мужчины, но более умеренно и едят таким же образом. Многим из них дозволяется баловаться курением, ибо эта привычка не считается неподобающей даже женщинам самого высокого положения. В Египте курят табак с очень тонким и приятным ароматом. Женские трубки обычно тоньше мужских и больше разукрашены, а мундштук иногда частично сделан не из янтаря, а из коралла. Египтянки пользуются такими благовониями, как мускус, цибетин и др., а часто и косметикой. Очень распространено употребление некоторых специальных, способствующих приятной полноте снадобий ³²: одно из них, изготовленное из протертых жуков, особенно омерзительно. Многие женщины жуют ладан ³³ и ладанную камедь ³⁴, придающие приятный аромат их дыханию. На туалет они тратят немного времени, а одевшись утром, редко меняют платья в течение дня. Волосы египтянки обычно заплетают в косы и не расплетают в течение нескольких дней.

Главное занятие египтянок — забота о детях. Кроме того, они ведут домашние дела, но в большинстве случаев расходами по хозяйству ведает только муж. Свободное время они проводят в основном за рукоделием, вышивая цветным шелком платки, покрывала и пр. на пяльцах, называемых мансаг (рис. 50). Многие, даже богатые женщины пополняют свои личные средства, вышивая таким образом кошельки и другие вещи и передавая их далляле для продажи на рынке или в других гаремах. Часто целый день проходит в том, что женщины из разных гаремов ходят друг к другу в гости, развлекаясь едой, курением, питьем кофе и шербета и болтовней, показывают друг другу свои туалеты и украшения. В таких случаях хозяину дома запрещается заходить в гарем, разве только его приведет туда какое-либо особое и безотлагательное дело, но и тогда он должен предупредить о своем приближении заранее, чтобы гостьи успели покрыть головы или удалиться в соседнюю комнату. Поэтому живые и непосредственные от природы женщины, не опасаясь неожиданного вторжения мужа, могут всецело предаться раскованному веселью, а нередко и детским шалостям. Порой, когда обычные темы разговоров истощены, одна из товарок развлекает остальных, рассказывая удивительные и забавные истории. Египтянок редко обучают музыке и танцам, но они любят представления профессиональных музыкантш и танцовщиц [177] и часто из-за отсутствия лучших исполнителей и инструментов развлекаются тем, что бьют в дарабукку (тип барабана) и в тар (тамбурин) ³⁵, хотя редко занимаются этим в домах, расположение которых позволяет множеству прохожих услышать их забавы.

Празднуя какое-нибудь радостное событие (рождение сына, обрезание, свадьбу и т.д.), женщины часто приглашают певиц (альмы), но делать это для будничного развлечения в почтенных семьях считается неприличным. Танцовщиц (газийи), которые появляются на улицах с непокрытыми лицами, редко допускают в гаремы, но во время празднований перечисленных выше событий они часто танцуют перед домом на улице или во дворе, хотя многие считают и это не вполне пристойным. Аляти (мужчин-музыкантов) никогда не нанимают для развлечения одних только женщин. Они играют там, где собираются мужчины, но музыка обычно хорошо слышна и женщинам в гареме.

Отправляясь куда-либо с визитом или еще с какой либо целью, женщины из высшего и среднего сословий обычно едут на осле, мулами или лошадьми пользуются редко (рис. 51). Сидят они прямо, на очень высоком, покрытом ковриком седле. Каждую из них сопровождает мужчина, идущий рядом, или двое — с обеих сторон. Обычно все женщины гарема выезжают вместе, одна за другой. Верхом на осле египтянка являет собой зрелище весьма своеобразное. Она настолько возвышается над спиной химар али («высокого осла», т.е. осла с высоким седлом), что кажется, будто сидит она очень неустойчиво, но на самом деле это не так, поскольку [178] подпруга на осле всегда хорошо подтянута, а идет он очень легко, медленной иноходью, никогда не спотыкаясь.

Когда у женщины нет такого химара али, она ездит на осле, предназначенном для мужчин, положив на седло саггаду (молельный коврик); часто так же поступают их служанки и рабыни и женщины из средних слоев общества. Пешком египтянки ходят только на очень короткие расстояния. Походка у них медленная и шаркающая, потому что они с трудом удерживают на ногах свои туфли и обычно подбирают концы хабары так, как это показано на рис. 21. Едет ли женщина на осле или идет пешком — в любом случае горожане проявляют к ней большое уважение: ни один хорошо воспитанный мужчина не позволяет себе смотреть на нее в упор, наоборот, все стараются глядеть в другую сторону. Ночью женщины выходят из дома только в случае крайней необходимости, обычно же домой возвращаются до захода солнца. Женщины из высших сословий никогда не ходят в лавки, но посылают служанок за всем, что им вздумается. Кроме того, в Каире есть множество далляль, которые имеют доступ в гаремы и приносят туда на продажу всяческие, украшения, предметы женского туалета и пр. В городские бани эти женщины ходят только тогда, когда их приглашают туда подруги, но в основном пользуются своими домашними банями ³⁶.

Комментарии

1. Часто они бывают обручены за два-три года до свадьбы, а то и раньше.

2. Когда Авраам послал раба искать жену для Исаака в своей стране (Бытие XXIV), он действовал именно так, как охотно поступили бы современные арабы в аналогичных обстоятельствах, если бы это было возможно.

3. Бытие XXIX, 25.

4. В Египте считается, что мухаррам — несчастливый месяц для бракосочетаний, поэтому мало кто вступает в брак в этот месяц. Наиболее благоприятным считается месяц шавваль.

5. См. примеч.13 к гл. 2.

6. Если невеста не девственна, вставляется свидетельствующее об этом слово саййиб.

7. Однако у крестьян отец или опекун получает выкуп и взамен отдает только невесту, а иногда еще немного зерна, но никакого имущества. В этом случае жених обеспечивает невесту всем, даже одеждой.

8. Буркхардт ошибается, утверждая, что вручение невесты происходит вечером в понедельник и четверг, правильно было бы сказать в воскресенье и четверг. В описании брачной церемонии, приведенном в комментариях к его «Арабским пословицам» (с. 112-118), также есть ошибки. Я должен упомянуть об этом, опасаясь, что, поскольку точность Буркхардта всем известна, он может ввести читателя в заблуждение. Я пишу в Каире, имен достаточный опыт и подробно обо всем этом расспросив.

9. Я не описываю подробно эти увеселения, поскольку им будет посвящена особая глава.

10. Хатма — это чтение всего Корана, а зикр — это повторение имени Аллаха или формулы единства и пр. Об этом тоже речь пойдет в особой главе.

11. Эти женские возгласы — резкие выкрики, сопровождаемые быстрым, вибрирующим движением языка, — можно услышать в Египте и в других восточных странах по различным поводам.

12. Я однажды видел, как такая процессия и другая, о которой речь пойдет ниже, выходила значительно позднее и возвращалась через час после захода солнца.

13. Музыка эта очень груба, играют обычно популярные мелодии.

14. Один из наиболее распространенных номеров, разыгрываемых по этому случаю, проделывают водоносы (каййим). Чтобы получить вознаграждение и заслужить это звание, им приходится нести мехи, наполненные водой и песком, однако эта ноша значительно тяжелее и нести ее приходится гораздо дольше, чем обычно. Причем они ни разу не отдыхают, только присаживаются на корточки. Недавно я наблюдал процессию, в которой каййим на закате взвалил на себя такую ношу примерно в двести фунтов весом, носил ее всю ночь и весь день до процессии и во время ее и продолжал это занятие
вплоть до захода солнца.

15. Точное описание этого дано в «Арабских пословицах» Буркхардта, с. 115, 116.

16. Поэтому такая молитва называется салат мамаликийа («молитва мамлюков»).

17. Коран LXI, 13.

18. Это представление называется «сабахийа невесты».

19. У крестьян Верхнего Египта принято, чтобы родные и знакомые жениха и невесты собирались на следующий день после свадьбы. Мужчины хлопают в ладоши в такт тамбурину и тем инструментам, какие удается достать, а невеста танцует перед ними. На ней длинное, до пят, покрывало и то свадебное облачение, которое в некоторых частях Египта после свадьбы вывешивается на дверях дома, лицо совершенно закрыто хлопчатобумажным платком. Невеста танцует недолго, но часто другие женщины, нарядно одетые и в таких же покрывалах, продолжают танцевать в течение двух часов или более.

20. От глагола хама — «защищать».

21. Коран XXIV, 31.

22. Исайя III, 16.

23. См. гл. «Религия и законы». Евнухам и маленьким мальчикам разрешается видеть лицо любой женщины.

24. Так называемое маскян шар’и.

25. Возможно, от дарра — «попугай».

26. Закон требует, чтобы муж, имеющий двух или более жен, проявлял к ним справедливость во всех отношениях, но мало кто выполняет это требование.

27. Бытие XVI, 4.

28. В большинстве случаев фавориткой, разумеется временной, становится самая красивая из жен, но длительная привязанность часто (если не всегда) выпадает не на долю самой красивой. Таким образом, любовь мусульман не всегда носит чисто чувственный характер. И не обязательно положение и покой жены (или жен) зависят от каприза мужа или от обаяния жены, они могут определяться ее поведением и характером.

29. Мусульманин не может взять в наложницы рабыню-язычницу.

30. Белую рабыню называют гарийа байда, абиссинку — гарийа хабашийа, а черную — гарийа сода.

31. Эти телодвижения называются гунг.

33. Египтяне (в отличие от магрибинцев и других восточных народов), как правило, не любят очень толстых женщин. В египетских любовных песнях обычно поется о стройной возлюбленной с тонкой талией.

33. Ливан.

34. Ладин.

35. См. гл. 18.

36. После публикации третьего издания этой книги моя сестра (миссис Пул) и ее два сына жили в Каире вместе с моей женой и со мной. Она опубликовала серию писем под названием «Англичанка в Египте», в которых описала женское общество этого города на основании наблюдений, сделанных в турецких гаремах. Эта работа не нуждается в моих рекомендациях, поскольку была принята очень хорошо.

(пер. В. В. Наумкина)
Текст воспроизведен по изданию: Э. У.Лэйн. Нравы и обычаи египтян первой половины XIX века. М. Восточная литература. 1982