-

Погребение китайского императора.

18 апреля с./ст. (12 марта по китайск. календарю) 1909 года состоялось перенесение тела покойного Императора Гуан-Сюя в Си-лин, в Императорскую гробницу, находящуюся около И-чжоу.

На церемонию выноса тела и для участия в печальной процессии были присланы от России, Франции и Японии Чрезвычайные Послы. От России был Генерал от инфантерии Палицын, Член Государственного Совета (бывший Начальник Генерального Штаба) со святою; от Японии — Принц Фу-шима. На Посланников остальных держав, окредитованных при Китайском Дворе, на время похоронных церемоний было возложено звание Чрезвычайных Послов. От России был поднесен и возложен на гроб покойного Императора большой, великолепный серебряный венок, от Англии и Франции такой же серебряный венок, но меньших размеров, от Японии венок был из живых цветов без всяких лент, так как обычай этой страны лент не допускает. Для присутствования на церемонии был приглашен весь дипломатический корпус и прочие чины посольств и охранных отрядов и все иностранцы, проживающие в Пекине, с семьями. Для дипломатического корпуса, чинов посольств и офицеров охранных отрядов с семьями в Запрещенном городе, у Хоу-мынских ворот, была устроена трибуна, хорошо меблирована, устлана дорогими коврами; в [4] трибуне для гостей был сервирован чай и имелись разные фрукты и прохладительные напитки. Трибуна разделялась на две части, для мужчин и для женщин. У Си-сы-пай-лоу, для всех без различия иностранцев всех держав, также была устроена трибуна, но гораздо проще. Нижние чины охранных отрядов, для отдания почестей праху покойного, были выстроены по сторонам второй трибуны под командой унтер-офицеров.

Все приглашенные на церемонию до л ясны были собраться к 11-ти часам утра на назначенные нм места. Чрезвычайные Послы со свитами и первые и вторые чины посольств должны были к этому же времени отправиться в расположение дворца, где стояло тело покойного Гуан-сюя, так как они обязаны были участвовать в процессии.

Процессия двинулась, приблизительно, около 12-ти часов дня. Впереди шли, в сопровождении своих погонщиков, десятка два-три верблюдов, на спинах которых были навьючены части юрт: за ними 50-60 лошадей с вьюками старинной домашней утвари. (По словам китайцев — эти животные должны быть принесены в жертву на могиле Императора). За ними пронесли венки под балдахинами, задрапированными желтою материею.

За венками следовал отряд монгольских солдат, за ними, в красных и синих, в большинстве сильно поношеных и истрепаных, халатах и в войлочных шляпах на головах, с султанчиками из куриных перьев, окрашеных в желтый цвет, шли медленным шагом, один в затылок другому, обыкновенные участники всяких похоронных процессий, на обязанности которых лежит нести всевозможные символические похоронные знаки, с булавами, алебардами, бунчуками и т. под. За ними отряд таких же носильщиков (также, как и в первом отряде, в количестве 60-70 человек) несли шелковые синие, красные, желтые, белые и лиловые значки, расшитые драконами, фениксами и цветами; затем, такое же количество носильщиков, несли тех же цветов знамена и зонты.

Чрез небольшой промежуток следовал отряд музыкантов с трубами и литаврами, но, в знак глубокой скорби, без музыки. За музыкантами — отряд 8-ми знаменных маньчжур верхами, в старинном вооружении, с притороченными к седлам луками; каждый из них имел при себе по три стрелы, заткнутых за пояс. Затем весь описанный порядок повторился, но во второй партии принадлежности печальной церемонии были больших размеров.

За этой процессией следовало, приблизительно, две роты новых [5] войска из состава первой дивизии; за ними 54 ряда (по 2 человека) монгольских лам с зажженными свечами в руках; затем проследовали первые и вторые чины Посольств, потом Чрезвычайные Послы со свитами, затем Князь-Регент, Принцы Крови, Министры и Высшие Сановники Государства и за ними, на желтых громадных носилках, под желтым, шитым золотыми изображениями пятиглавых драконов, балдахином, 120 человек носильщиков, в красных халатах, несли тело покойного Гуан-сюя. Печальное шествие замыкалось ротою пехотного маньчжурского войска.

Дошед до трибуны, в которой помещались гости, Чрезвычайные Послы вышли из состава процессии и смешались с гостями.

Князь-Регент благодарил Чрезвычайных Послов пожатием руки, а остальных гостей — Членов Высокого Собрания приветствовал поклонами.

Все китайские высшие чины, во главе с Князем-Регентом, проводили тело Императора до Си-сы-пай-лоу, откуда Князь-Регент проследовал домой.

Во время шествия процессии разбрасывали бумажные кружки, обозначающие деньги.

По слухам — предметы, изображающие людей, лошадей, верблюдов, зверей, цветы и проч., предназначенные для сожжения на могиле Императора, хотя и должны были участвовать в процессии, но, чтобы не затягивать шествие, были отправлены накануне, так что европейцам не пришлось их видеть.

Во все время церемониального шествия соблюдался образцовый порядок. Поддерживался этот порядок и абсолютная тишина особенно тем обстоятельством, что для лиц китайского населения, не участвующих в церемонии, было предварительно издано объявление, что они должны избегать смотреть на нее под страхом наказания по статье за оскорбление Царственного Лица; кроме того но всему пути следования процессии запрещено было всякое движение, перекрестные улицы были задрапированы материями и ограждались, равно как и все ворота и двери, полицейскою стражею. Исключение из этого правила составляли военные, чиновники и учебные заведения, для которых за городом отведены были особые места, но при этом было к ним командировано несколько цензоров для строгого наблюдения, дабы не было ими совершено какого-либо поступка, несогласного с правилами церемоний.

Доктор медицины, художник Пясецкий (путешественник по западному Китаю) известный своими панорамами Монголии и [6] Великого Сибирского железнодорожного пути, находился в составе свиты Чрезвычайного Посла и ему дозволено было зарисовать всю процессию, что он и исполнил с большим успехом.

Настоящий, первый в китайской истории, случай оффициального присутствия иностранцев при церемонии погребения Богдохана, резко подчеркивает те гигантские шаги, которыми Китай идет вперед по пути прогресса, сбрасывая с себя оковы многовековых национальных традиций.

М. Межевой

Текст воспроизведен по изданию: Погребение китайского императора // Китайский благовестник, № 7-8. 1909