№ 144

1726 г. апреля 80. — Инструкция Походной посольской канцелярии геодезистам В. Шатилову и И. Свистунову о составлении карты и описания неразграниченных земель на восточном участке

/л. 14/ Инструкция ис Посольской походной канцелярии китайской экспедицыи геодезистом Василью Шатилову, Ивану Свистунову.

По ея императорского величества указу из Высокоправительствующаго Сената, посланному к сибирскому губернатору, повелено для наискорейшаго описания границ в прибавку посланным из Санкт-Питербурха геодезистом что потребно взять из обретающихся в Сибирской губернии геодезистов Чего для по силе оного ея императорского величества указу по получении сего ехать вам из Иркуцка чрез Удинской острог до Нерчинска с поспешением и исполнять (В тексте ошибочно: исполниять) по нижеписанным пунктом./л. 14об./

1. По прибытии в Нерчинск требовать от тамошнего прикащика ис тамошних обывателей известных людей, которые бывали для промыслов или для иных каких случаев чрез каменные хрепты до вершины реки Уди, и от них спрашивать, каким способом можно проехать до той вершины и от Нерчинска оная река в каком разстоянии.

2. И по тому известию, ис таких сведомых людей для указыванья пути и для провожания взяв с собою из Нерчинска сколько пристойно без излишества под жестоким за то ответом, ехать чрез каменные хрепты, которые от вершин реки Горбицы протягаются до моря, до вершин помянутой реки Уди. И, прибыв на оные вершины, описать положение мест, под которым градусом оные вершины начинаются и ис тех [307] ли хребтов, которые границею означены от вершин Горбицы по Амуру-реке до моря, и за наилутчее известие изъяснить, оныя вершины реки Уди против которых урочиш, рек и протчего, которые с полудневной страны тех хрептов текут к реке Амуру, и сколько между тем чрез, хрепты разстояния. И о том первое известие немедленно прислать чрез. Нерчинск в Походную посольскую канцелярию.

3. От вершин реки Уди ехать вниз до острогу Удского и до самого моря и описывать, какия в ту реку с обоих сторон каменных хрептов, с полудневной стороны впали реки и где их вершины, и сколько разстояния от вершины реки Уди до устья, где впадает в море, о чем описать ежели не можно верстами, то днями, означивая места знатные с подлинным обстоятельством.

4. По прибытии в Удской острог против вышеписанного ж от тамошнего прикащика спрашивать с письменною (В тексте описка: письменную) запискою известных людей из служивых, ис промышленных, сколько между рекою Удью разстояния до каменных гор, которые близ Амура протягаются в море, и между рекою Удью и теми горами какие есть реки званиями, которые текут в море ж, и откуды их вершины, и сколько между ими разстояния. /л. 15/

5. Взять от удского ж прикащика и от известных тамошних обывателей письменное известие за руками ж с крепким подтвержением, между рекою Удью и помянутыми каменными горами до которых мест, рек и знатных урочищ росийская область протягаетца, и до которых российские промышленные ходят и какими промыслы промышляют, и сколько с тех промышленых повсегодно ясаку собирается, и нет ли в тех местах каких минеральных гор и протчего, что нужно империи Российской, от которых мест промыслы начинаютца китайских подданных, о чем означить имянно.

6. Також и о том проведывать и записывать верно, каменные хрепты, которые протягаютца от вершин реки Горбицы к морю, до самого моря лежат или недошед моря пресекаютца, и по конец тех гор к реке Амуру какие народы обретаются и в чьей области и давно ль, и есть ли тех народов владенья по северную сторону тех гор и до которых рек или урочищ и на сколько разстояния, и имеют ли какие крепости, и с российскими подданными не имеют ли каких ссор и за что.

7. И получа такие известия (В тексте описка: известие), взяв с собой знающих об реках и местах и о протчем известных людей и провожатых, что нужда позовет, трудитъца, сколько допустит время и возможность, освидетельствовать самим подлинно, какие реки званиями между Удью и неограниченный каменными горами и протчие знатные места обретаются, и сочинить ландкарту по градусом со изъяснением знатных мест, озер, рек, гор и протчего, означа по которых мест российские подданныя доходят для своих промыслов и до которых приходят китайские подданные, и нет ли таких между тем мест, в которые ни наши, ни китайские не ходят, и на сколько такого разстояния, записав о том особо, имянно означить в ландкарте азбукою, и какие тамо бывают промыслы и Российской империи сколь нужны.

8. А чего за дальностию непроходимых мест или за каким иным случаем самим обзервовать /л. 15об./ не можно, то спрашивая тамошних известных людей, и которые сами будут с запискою и с подписанием их рук, и по тому внесть в карту, означа, что самовидцы и что внесли по известию.

9. Также и о том в Удском остроге взять подлинное известие: после мирных договоров с китайцы, постановленных чрез Федора [308] Алексеевича Головина во 197 году (1689 г.) в Нерченске, между рекою Удью и неограниченным горами после древняго владенья не приближились ли китайцы или к ним российские подданные и нет ли о том какова спору, о чем разведав обстоятельно, и что можно освидетельствовать (В журнальной записи (см. легенду): освидетельствовав), внесть в ландкарту ж, означа в записной книге места, реки и протчие знатные урочища и на сколько разстояния, и какие в тех местах промыслы, и сколь Российской империи нужны и прибыльны.

10. Для лутчаго выразуменья о всем иметь вам особливую записную книгу с подлинным обстоятельством. И как во оной книге, так и в ландкарте знатным рекам, местам и разные владенья азбукою назначить, чтоб возможно было всегда ландкарту разобрать и выразуметь без сумнения.

11. Как от Нерчинска едучи чрез каменные хрепты на вершины Удские, так и назад возвращаючися по разграниченым местам, которые означены по каменным хрептам от вершин Горбицы, на китайскую сторону отнюдь не переезжать. А ежели случитца на границе съехатьца с китайскими подданными, и будут спрашивать, объявить, что вы по указу ея императорского величества описываете все земли губернии Сибирской, как то чинитца во всей империи Российской, а о том, что вы посланы для описания между Удью, не объявляйте.

12. А как скоро по сей инструкции исполните, немедленно ехать, ежели возможно, чрез те ж места на вершины Удские и чрез Нерчинск в Селенгинск и явитьца, и ландкарту и записную книгу объявить в Походной посольской канцелярии китайской экспедиции действительному штатскому советнику, чреззвычайному посланнику и полномочному министру, иллирийскому графу Саве Владиславичю. И такову ж другую ландкарту и записную книгу объявить пограничным комисаром господину Степану Колычеву и господину Петру Власову./л. 16/ Буде же чреззвычайного посланника и полномочного министра в Селенгинску не застанете, то оную ландкарту и записную книгу для отсылки к нему вручить помянутым камисаром, а самим потом следовать по данному вам указу (См.: ПЗС. Т. 6 № 3682) о сочинении губернской ландкарты по силе ея императорского величества указу, данного вам из Сибирской губернской канцелярии, также и что оные камисары в прибавку по указу вам повелят.

13. Ежели из вас один занеможет или умрет (чего не дай боже), то по сей инструкцыи другому исполнять, не потеряв времени. А что у вас будет чинитьца, ежели можно чрез Нерчинской, а ежели невозможно, то чрез Якуцкой по вся месяцы репортовать.

14. За вспоможение вам по сей инструкцыи о даче известных людей, также проводников и подвод и что нужда позовет, указы в Нерчинск и в Удинской острог от здешняго каменданта с подтвержением при сем посылаютца.

15. Все то, что можете сочинить и описать в два месяца с намерением, дабы в последних числех месяца июля мочно получить в Селенгинском чреззвычайному посланнику и полномочному министру, пошлите неотменно как ландкарту, которую до того време сочинить можете, так и записную книгу с допросом тамошних обывателей, дабы он, чреззвычайной посланник, прежде отъезду своего в Китаи мог иметь хотя некоторое известие. А после того трудитеся, в коликое время возможно, против сей инструкцыи разъезд учинить и подлинную ландкарту и описание сочинить. А когда оную в сущее совершенство приведете, то вышеписанным камисарам отдать надлежит.

16. В сем описании трудитьца вам всеми мерами, чтоб оное [309] исправить по силе сей инструкции как неискорее и с таким верным описанием и обстоятельством, чтоб возможно по тому в трактовании тех земель з двором китайским о разграничевании иметь свои меры без сумнения, понеже в том состоит высокой интерес ея императорского величества, и ваши труды без награждения оставлены не будут ².

Апреля в 30 день 1726 году.

По листам скрепа: Секретарь Иван Глазунов.

АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1726 г., д. № 4, л. 14-16. Копия.

Запись в журнале. — Там же, д. № 18, л. 55-57 об.

(На л. 57 об. под текстом: Подлинная инструкция за приписанием руки графа Савы Владиславича, за закрепою секретаря Ивана Глазунова)

Комментарии

1. В связи с осуществлением плана первой государственной инструментальной съемки России в целом и всех ее частей в отдельности, по указу Петра I от 9 декабря 1720 г. (ПСЗ. Т 6, № 3682), начали посылать из Морской академии в разные губернии геодезистов для составления ландкарт, которые они должны были направлять в Сенат и в Камер-коллегию. Согласно этому указу 19 февраля 1724 г. из Адмиралтейств-коллегии в Сенат были посланы геодезист П. Н. Скобельцын, геодезии ученики И. С. Свистунов, Д. Баскаков и В. А. Шатилов для отправки на работу в Восточную Сибирь. Все они прошли обучение в Морской академии. Так, Скобельцын учился 8, а Свистунов — 5 лет (Гильденберг Л. А. Михаил Спиридонович Гвоздев, с. 19, 21, 30).

В начале октября 1725 г. Скобельцын «с двумя учениками», получив инструкцию сибирского губернатора М. В. Долгорукова, выехал из Тобольска в Иркутскую провинцию «для учинения описания и ландкарты границам» (АВПР, ф. Внутренние коллежские дела, оп. 2/7, 1725 г., д. № 12, л. 287 об.; см. также коммент. 1 к док. № 126).

2. Сначала Л. Ланг, а затем и С. Л. Владиславич, прибывший 5 апреля 1726 г. в Иркутск, привлекли геодезистов к работе, связанной с подготовкой к предстоявшим переговорам и, возможно, к разграничению. Геодезисты были разделены на два отряда и, получив из Походной посольской канцелярии инструкции (см. док. № 144 и 145), отправились из Иркутска; на восток Свистунов и Шатилов, на запад Баскаков и Скобельцын.

29 мая Свистунов и Шатилов прибыли в Нерчинск, где из рассказов промышленных людей выяснили, что дорогу на р. Уду никто не знает. 5 июня они послали доношение Владиславичу о невозможности проезда от р. Горбины на р. Уду из-за отсутствия проводников (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1726 г., д. № 11, л. 1 об. – 2 об.).

Вернувшись в Иркутск, геодезисты подали 16 июля доношение, в котором снова подтвердили, что с Горбицы «чрез каменные хрепты» добраться до р. Уды невозможно (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1726 г., д. № 11, л. 11-11 об.). Владиславич предложил им изменить маршрут: ехать не от Горбицы, а через Якутск (см. док. № 178). Получив новую проезжую грамоту от 16 июля и указ от 24 июля 1726 г. из Походной посольской канцелярии — «итти от Иркуцка через Якуцк на реку Удь и оттуду протти до вершины для описания и сочинения ландкарт», — геодезисты выехали из Иркутска (там же, 1726 г., д. № 17, л. 216; 1725-1729 гг., д. № 11, л. 638).

Прибыв в Якутск, Шатилов болезнью «одержим был немалое время, даже до зимы», поэтому Свистунов 20 сентября 1726 г. выехал из Якутска без него и сумел добраться до Удского острога. Сохранилась составленная им карта дороги от р. Лены до р. Анчи (Пуцилло М. П. Указатель делам и рукописям, с. 117), но всего удского пространства положить на карту не смог. 28 января 1727 г. Шатилов получил в Якутске указ комиссара С. А. Колычева от 30 ноября 1726 г. о присылке «в самой скорости» в разграничительную комиссию тех описаний и карт, которые Свистунов и Шатилов успели сделать, а о том, «сколько чего не описано, прислать за руками ведение». Шатилов в доношении от 1 марта 1727 г. сообщил Колычеву о невозможности исполнить этот указ, так как Свистунов с Уды еще не вернулся, а поехать к нему «на Удь из Якуцка не можно, понеже зимою ходу не имеется» (АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1725-1729 гг., д. № 11, л. 638 об. – 639; 1727 г., д. № 4, л. 2 об.).

По-видимому, Шатилову было приказано немедленно возвратиться из Якутска в Иркутск. 14 июля 1727 г. он послал в Иркутскую провинциальную канцелярию доношение, объясняющее причину, по которой он «на срок в-Ыркуцк не поспел»: отказ приказчика Олекминского острога Ивана Шелаева в подводах принудил Шатилова задержаться в Олекминске с 11 апреля до 4 июня 1727 г., затем нанять «с хлебных плотов работников», купить «лотку с припасы и работным харч до Витиму», чтобы наконец выбраться из Олекминска (там же, 1727 г., д. № 23, л. 22-24 об.).

22 августа 1727 г. Шатилов уже находился в лагере Владиславича на р. Буре и через некоторое время отправился с Колычевым на разграничение (там же, 1725-1729 гг., д. № 11, л. 670 об., 702 об.). 14 ноября 1727 г. Владиславич выдал подорожную грамоту для проезда от р. Буры до Иркутска И. Свистунову и П. Скобельцыну, «до которых ныне при комисии никакого дела не касается, а понеже по инструкции, данной им ис Тобольской губернской канцелярии, велено Сибирской губернии Иркуцкую правинцию сочинить ландкарту, того ради отпущены в-Ыркуцк» (там же, 1727 г., д. № 11, л. 194 об. – 195). Позднее Свистунов, Шатилов, Скобельцын и Баскаков были прикомандированы ко Второй Камчатской экспедиции (1733-1743), в ходе работы которой по приказу В. Беринга «и от профессоров Гмелина и Миллера инструкции» Скобельцын и Шатилов предпринимали несколько попыток исследовать Приамурский край и найти ближайший путь «к Камчатскому морю».

Летом 1735 г. они обследовали реки, впадающие в Лену и в Амур, затем готовились к походу на нартах к верховьям р. Уды, откуда должны были выйти к берегам Тихого океана. Эта попытка не удалась, так как их проводники разбежались (следствие по делу о провале экспедиции Скобельцына и Шатилова 1736 г. см.: ЦГАДА, ф. Портфели Миллера, п. 530, д. № 11, л. 1-25; Пасецкий В. М. Витус Беринг, с. 112). Беринг приказал им вернуться в Нерчинск и затем снова заняться исследованием Приамурского края. 7 июля 1737 г. их отряд поплыл на плотах по Шилке и до р. Зеи, по которой продолжил свой путь на лыжах и нартах. К концу декабря припасы кончились, из-за угрозы голодной смерти отряд повернул к Амуру и достиг Охотского моря. Эта экспедиция также не была успешной из-за «множества непроходимых мест, гор каменных и болот топких» (дело о провале экспедиции Скобельцына и Шатилова см.: АВПР, ф. Сношения России с Китаем, 1739 г., д. № 3, л. 17-47; Пасецкий В. М. Витус Беринг, с. 112-113).

Несмотря на все трудности и неудачи, Скобельцын и Шатилов внесли большой вклад в изучение Сибири и Дальнего Востока. На основании съемок они составили «Ландкарту Якутской провинции», географическое описание Якутского уезда («Каталог Сибирской губернии Иркутской провинции города Якуцка и с уездом...») и этнографическое описание народов Якутии («Известие о Якуцком уезде...»). Эти труды были представлены ими в Академию наук 6 сентября 1740 г. Кроме того, Скобельцын и Шатилов составили «каталоги» пройденных ими мест, в том числе чертеж дороги от р. Маи до р. Охоты, план Охотского острога и строений по рекам Юдоме и Ураку. Сохранились журналы пройденного ими пути, представляющие не только географический, но и этнографический интерес, как, например, путевой журнал от Иркутска к Камчатскому морю (Андреев А. И. Очерки по источниковедению Сибири. Вып. 2. XVIII век (первая половина). М. Л., 1965, с. 61, 85, 86). Скобельцын и Шатилов, побывав в 1734-1735 гг. в бассейне Амура, на верховьях рек Амазара и Урки, составили карту о своих путешествиях (Алексеев А. И. Освоение русскими людьми Дальнего Востока и Русской Америки до конца XIX века. М., 1982, с. 49). По указу В. Беринга «и от профессоров Гмелина и Миллера инструкции» Скобельцын и Шатилов ходили из Иркутска «для изыскания ближайшего пути к Камчатскому морю» трижды, в 1734, 1736 и 1737 гг., и составили описания своего пути (Косвен М. О. Местная этнография Сибири в XVIII веке. — Очерки истории русской этнографии, фольклористики и антропологии. Вып. VI. М., 1974, с. 8-9).

В. А. Шатилов навсегда остался на военной службе в Сибири. Сохранилось дело по прошению в Сенат подпоручика Василия Агеевича Шатилова о зачислении его в Якутский полк и присвоении ему чина капитана (Косвен М. О. Местная этнография Сибири в XVIII веке, с. 8-9).