СТАТЕЙНЫЙ СПИСОК Ф. А. ГОЛОВИНА

ЧАСТЬ 4

Майя в 12 день прошла река Тунгуска /л. 167/169/ и несло льды великие и на береги клала, как горы, по обеим сторонам.

Майя в 14 день прислано из Енисейска для верхового ходу 20 бечев да в гребцы в работу по всем великих государей грамотам под казны, и под полковые припасы, и под дела, послом и посольским дворяном, перевотчику и подьячим 49 человек ссыльных людей. И из них многие были увечны и в работу не годны. И, чтоб не остановить дела великих государей и походу ратных людей, взято под казны великих государей на денежной казенной дощеник из Московского полку 21 человек, к великому и полномочному послу, окольничему и намеснику брянскому Феодору Алексеевичю Головину в прибавку к сыльным людем ис Павлова /л. 167/169об./ полку Грабова 30 человек да ссыльных людей 30 человек, к диаку Семену в прибавку к сыльным людем к 12 человеком Павлова полку Грабова стрельцов 11 человек. А достальные ссыльные люди 7 человек отданы были в стрелецкие полки для оберегательства, чтоб не розбежались, для того что воры были великие и у многих уши и носы были обрезаны и руки выломаны. А из старых снастей, которые взяты были из Енисейска, оставлено в Рыбном остроге и отдано приказщику енисейскому сыну боярскому Козьме Лукашевскому с росписками, которые в верховой ход не годны, 590 сажен. Ис старых же дощеников оставлено: один в Рыбном, другой на Каменке. И отданы с росписками. /л. 168/170/ А служилым людем, московским и сибирским стрельцом за недостатком хлебных запасов взято из Рыбного острогу малое число. И о том писано к великим государем и посланы сметные росписи в Сибирской приказ.

Майя в 15 день, изчиня служилые люди дощеники и исконопатя их вновь, молебствовав и слушав в остроге у церкви литоргии, пошли из Рыбного острога того ж числа с великою трудностию, для того что по берегам реки Тынгуски льды были великие и бечевами, также и шестами итти было никоторыми делы невозможно. И шли все пособными ветрами парусом. [143]

Майя по 19 день шли все парусом. За помощию божиею ветры были /л. 168/170об./ зело способные. И в деревню Каменку пришли майя в 19 день поутру. И стояли до вечера, для того что стали ветры противные и итти было невозможно, а по берегам реки Тунгуски еще были льды великие, и бечевами, также и шестами блиско берегу итти было опасно, потому что, обрушась, многие суды топит.

С Каменки пошли майя того ж числа. Майя в 20 день пришли на Овсяную шиверу. К Амурскому порогу пришли майя в 22 день. И дощеники подымали завозами. И переправились вскоре, для того что вода была великая и многова каменья на порогах не знать было.

Того ж числа приехал из Нерчинского пятидесятник московских стрельцов Ивашко /л. 169/171/ Ляпин, которой посылай был в даурские остроги из Рыбного острошка. А что с ним стольник и воевода Иван Власов к великому и полномочному послу писал и что он в роспросе сказал, и то писано в отписке, которая послана к великим государем к Москве в Государственной Посольской приказ. А с тое отписки список слово в слово написан в сем статейном описке ниже сего.

Майя в 25 день пришли х Кашине шивере. И того ж числа за помощию божиею парусным погодьем перешло 24 дощаника, а за шиверою осталось 12 дощеников стрелецкие розных полков. И стояли за погодою, что пособного ветру не было, а были все противные. А бес парусного погодья на той шивере поды /л. 169/171об./ матися никоторыми меры невозможно, потому что ворота были среди самой реки и быстрота была безмерная.

И майя против 1 числа в вечеру почала быть погода пособная, и достальные дощеники чрез тое шиверу перешли парусом.

Майя в 30 день писано к великим государем з гонцы Павлова полку Грабова з десятником Мишкою да з Гришкою Смольяниновыми отписки таковы:

Государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, холопи ваши Федька Головин с товарыщи челом бьют ¹⁰⁴.

В нынешнем, государи, во 195 году /л. 170/172/ майя в 9 день явился нам, холопем вашим, в Рыбенском острошке гостя Остафья Филатьева прикащик Гарасим Едомской, а в роспросе перед нами, холопи вашими, сказал:

В нынешнем де во 195 году поехал он на шестой неделе Великого поста ¹⁰⁵ из Нерчинска. И до поезду де ево незадолго приехал из Албазина нерчинской сын боярской Игнатей Милованов, которой посылай из Нерчинска в Албазин с отписками и с служилыми людьми и со скотом к осадным сидельцом.

И слышал от него, Игнатья, как розспрашивал ево стольник и воевода Иван Власов при нем, Герасиме: которые ратные люди с ним, Игнатьем, посланы были из Нерчинска в Албазин 30 человек, и ис тех де служилых людей /л. 170/172об./ китайские воеводы в Албазин пропустили только 10 человек, а достальных 20 человек не пропустили; а скотина де, которая послана с ними была на прокормление албазинским осадным сидельцом, пропустили. И он де, Игнатей, в Албазине был немногое время. И сказывал, что де осадных сидельцов в Албазине много больных, и голова де Афонасей Байтон болен же; а китайские де воеводы албазинским осадным сидельцом из Албазина ходить за город никуды не велят, будто для того, чтоб с китайскими воинскими людьми не дошло до ссоры, а на реку Амур по воду пускают (Вместо слова: пускают в подлинной отписке: ходить велят (ЦГАДА, ф. Сношения России с Китаем, оп. 2, 1685 г., д. № 2, ч. 2, л. 419)). А в китайском де обозе слышал он, Игнатей, от [144] изменников, что будто будет китайскому войску на весну /л. 171/173/ перемена, а старое войско от Албазина возьмут. Да он же, Игнатей, был у китайских воевод, и китайские де воеводы ево, Ишатья, спрашивали про послов вашего царского пресветлого величества, которые назначены чрез ваших царского пресветлого величества гонцов, которые посланы с вашею великих государей, вашего царского пресветлого величества, грамотою (Часть фразы со слов которые посланы до слов граматою в подлинной отписке отсутствуют. Вместо нее имеются следующие слова: Никифора Венюкова и Ивана Фаворова (там же)) к китайскому бугдыханову высочеству о перемирных договорах вскоре (В подлинной отписке далее: И он де, Игнатий, им сказал, что послы вашего царского пресветлого величества будут вскоре (там же)). Да они ж, воеводы, спрашивали ево, Игнатья: естьли к ним из Нерчинска от воеводы Ивана Власова письмо? И он де, Игнатей, им сказал, что де к ним, воеводам, с ним, Игнатьем, письма не послано, для того что имян их воеводцких в Нерчинску не знают. И они де у него, Игнатья, имали отписки, /л. 172/174/ которые посланы с ним были из Нерчинска в Албазин, и, держав немного у себя, нероспечатывая тех отписок, отдали ему назад. И служилых людей, которые посланы были с ним, пропустили только 10 человек по приезду ево в четвертый день, а скотину пропустили того ж числа, как ея под Албазин пригнали.

А из Албазинска де от головы от Афонасья Байтона в Нерчинск ведомости какие есть или нет, про то он, Гарасим, от него, Игнатья, и ни от кого не слыхал. Только де слышал он, что говорить ему, Игнатью, с ним, Афонасьем, изменники руские люди тайно не дали, которые изменили вам, великим государем, и посыланы были ис китайского обозу с ним, Игнатьем, в Албазин, Афонька Байгашин, Ивашко Артемьев. А хлебных де запасов, /л. 172/174/ слышал он, что в Албазине у осадных сидельцов много, а воинских припасов сколько, про то де он, Гарасим, от него, Игнатья, не слыхал. Только де слышал он от него, Игнатья, что по отпуске из Албазина селенгинских казаков Ивашка Шарапова с товарыщи, которые присланы были ис Китай от вашего царского пресветлого величества гонцов Никифора Венюкова и Ивана Фаворова, издершки никакой не бывало. А воинские де китайские люди стоят около Албазина на прежнем своем месте.

А подполковник московских стрельцов Сидор Багатырев с ратными людьми пришел в Нерчинск при нем, Гарасиме. А капитана Ивана Бецальда и прапорщика Лаврентья Нетера с ратными людьми и с пороховою казною встретил он, Гарасим, от Удинского на степи /л. 172/174об./ на Карае-реке (В подлинной отписке: Курое-реке (там же, л. 420)) в четверток на Святой неделе ¹⁰⁶, от Удинского острогу ходу в четырех днищах. А хлебные де запасы в Нерчинску покупают по 7-ми гривен пуд муки ржаные. А больши де того иных ведомостей он, Гарасим, будучи в Нерчинску и дорогою, ни от кого не слыхал. А мунгальских де приходов под ваши великих государей, вашего царского пресветлого величества, даурские и селенгинские остроги при нем, Гарасиме, не бывало.

И майя, государи, в 23 день писал к нам, холопям вашим, из Нерчинска стольник и воевода Иван Власов стольника и полковника Федорова полку Скрыпицына с стрельцом с пятидесятником Ивашкою Ляпиным, которой посылан от нас, холопей ваших, в Нерчинск с отписками к нему, Ивану, и для проведыванья вестей о неприятельских замыслех, что писал /л. 173/175/ к нему, Ивану, из Албазина голова Афонасей Байтон с селенгинскими казаки Мишкою Чаплиным да Пашкою Бушковым:

Писали де к нему в Албазин ис Китай Микифор Венюков да Иван Фаворов: по приятии де вашего царского пресветлого величества [145] грамоты в Китаех говорили де им, Микифору и Ивану, хановы ближние люди — в грамоте вашего царского пресветлого величества к государю их бугдыханову высочеству писано, что вы, великие государи, с ханом их желаете быть в дружелюбии и чтоб война успокоить, и для того изволили вы, великие государи, выслати своего царского пресветлого величества великих послов. И слышав де о том мирном постановлении, хан их и ближние люди радуются, чтоб кровопролитие предстало, да для того, что у хана их ни с которым пограничным государем войны не бывало, и ныне /л. 173/175об./ с вами, великими государи, войны быти не желают. И для того мирного объявления государь их бугдыханово высочество велел воинским своим людем от города отступили и прислал под Албазин к полковым своим воеводам посыльщиков своих нарочно, чтоб осадным сидельцом дать свобода. И китайское де войско вдаль от города не отступили и живут вкруг города по своим таборам, а пушки и щиты и всякие приступные заводы от города оттаскали и пушки с роскатов сняли. И в Албазине де осадным сидельцом учинилась легкость. А на переговоре де китайские воеводы сказали: ест ли де из Нерчинска пойдут со скотом человек по 20-ти и по 30-ти, и тех де людей пропускать они учнут; а буде де простые люди в Албазин пойдут или верблюды вьюшные, и того де они, полковые воеводы /л. 174/176/, в Албазин пропускать не хотели.

И декабря, государи, в 26 числе посылал он, Иван, от себя сына боярского Ишатья Милованова в Албазин к голове к Афанасью Байтону с отписками, а с ним служилых людей в прибавку к осадным сидельцом 26 человек, да для потешения послал албазинским осадным сидельцом ясачного збору 20 скотин. И Игнатей Милованов с служилыми людьми в Нерчинск пришол февраля в 29 числе и перед ним, Иваном, в Нерчинску допрашивая, а в допросе он, Игнатей, сказал:

В нынешнем де во 195 году декабря в 26 день посылан он, Игнатей, был из Нерчинска в Албазинской острог с отписками к голове Афонасью Байтону, а с ним де послано было служилых людей 26 человек /л. 174/176об./, да для потешения албазинским осадным сидельцом ясачного збору 20 скотин рогатых (Часть текста со слов И Игнатий Милованов до слов 20 скотин рогатых повторена дважды). И он де, Игнатей, с служилыми людьми пришел в китайские таборы и полковым воеводам говорил, чтоб ево, Игнатья, и служилых людей со скотом пропустить в Албазин велели. И китайские де воеводы ево, Игнатья, /л. 175/177/ с служилыми людьми посадили за караулы порознь и говорили ему, что они ево, Игнатья, со всеми служилыми людьми в Албазин не пропустят, а человек 5 или 6 со скотом в Албазин пропустят. И на другой де день ево, Игнатья, в Албазин пропустили, а с ним послали прежних изменников Ивашку Артемьева да Афоньку Байгашина. И в Албазине были они с четверть часа. И Афонасья Байтона видели, лежит болен. А служилых де людей видели они, Игнатей, в Албазине (В подлинной отписке далее: здоровых (там же, л. 422)) 3 человек. А говорить де с Афонасьем Байтоном ему, Игнатью, и с служилыми людьми изменники не дали. А пушки де и верховая пушка в городе в целости. А пороху де и свинцу и хлебных запасов и служилых людей сколько есть налицо, того ему, Игнатью, проведать было подлинно никоторыми /л.175/177об./ делы невозможно. И за караулом де были они у китайских воевод в таборах 10 дней. А которые служилые люди с ним; Игнатьем, и Митькою из Нерчинска посланы были, и в Албазин пропущены ли,— приехав под Албазин, они, Игнатей и Митька, не видали. А скотину де каким обычаем в Албазин пропустили, того они, Игнатей и Митька, не ведают же; только сказывал им из города нерчинской служилой человек, которой с ним в Албазин из Нерчинска был прислан, Афонька Чичагов, что де их, Афоньку с товарыщи, 9-ти человек, китайские воеводы со [146] скотом пропустили, и тот де скот роздан албазинским осадным сидельцом на десяток по 2 скотины. А иного де ничего китайские люди с ним, Афонькою ему Игнатью, говорить не дали. А как де /л. 176/178/ он, Игнатей, у китайских людей был за караулом, и в то де время китайские воеводы, а с ними человек с 30, ходили в Албазин, и город и городские крепости смотрели. А с ведома ль Афонасья Байтона китайские воеводы в Албазин ходили или самовольством, и с которых чисел в Албазин китайские люди ходить стали, и каким обычаем, того он, Игнатей, не ведает, потому что ему, Игнатью, в Албазине Афонасья Байтона и служилых людей при тех изменниках роспросить было невозможно. А сказывали им, Игнатью, изменники Ивашко Артемьев, Афонька Байгашин, что де ходят они в Албазин с торгом, продают вино горячее и рыбу. А китайские воеводы ему, Игнатью, про Албазин говорили, что тот город крепкой. И один де из них китайской воевода /л. 176/178об./ поехал в Китай, а для какова дела, того де он не ведает. И держав ево, Игнатья, за караулом 10 дней, и с служилыми [людьми] (Слово восстановлено на основании подлинной отписки (см. там же, л. 423)) всех 18 человек велели выбить ис табор нечестию и запасу из Албазина взять не дали. И з дороги де 2 человека казаков прежней албазинской казак Гришка Фомин да новоприборной казак Ивашко Тарханов у него, Игнатья, утаясь, повернулись, а в Албазин или к китайским людем в полки пристанут, того де он не ведает. А китайского де войска сколько числом под Албазиным, того он не знает, только де видели в китайских таборех небольших людей, а подростков робят немалое число, и караулов отъезжих у них нет, и стоят около Албазина безопасно. А впредь в Албазин /л. 177/179/ из Нерчинска посланных пропускать добровольно китайские люди учнут ли, того он, Игнатей, не ведает.

А которые служилые люди с ним, Игнатьем, были посыланы в Албазин, пришли в Нерчинск, Тишка Полуянов, 3 человека, а в роспросе сказали:

В нынешнем де во 195 году посыланы оне были из Нерчинска с сыном боярским с-Ыгнатьем Миловановым в Албазин к Афонасью Байтону и велено было им быть в Албазину у Афонасья Байтона. И Игнатей де Милованов с служилыми людьми в 4 человеках поехал с Аргуни-реки к Албазину наперед, для того чтоб их со скотом и служилых людей китайские полковые воеводы в Албазин пропустили. А под Албазин де они пришли со скотом после Игнатьева приезду в пятой день, а ево де, Игнатья, они не видали. И китайские де люди в Албазин /л. 177/179об./ со скотом их пропустили, и тот скот Афонасью Байтону и албазинским осадным сидельцом отдали. И Афонасья Байтона видели они, Гришка, лежит болен, а служилых людей видели здоровых 3 человек. А сколько немочных, также и хлебных запасов, того де им роспрашивать было нельзя, для того что они посланы ис табор за караулом прежних изменников Ивашки Артемьева да Афоньки Байгашина. И ис того де присланного скота Афонасей Байтон посылал к китайским воеводам 2 скотины для того, чтоб они служилых людей, которые присланы со скотом, в Албазин пропустили. И китайские де воеводы скота у них не приняли. А говорить де им, Тишке с товарыщи, приказал воеводам он, Афонасей, что естли бы де они в город служилых людей /л. 178/180/ всех пропустили, и он бы де и весь скот им, китайским воеводам, отдать велел. А в Албазинском без скота сытым им быть мочно, запасу в Албазине и пороху и свинцу много. А служилых людей всех в город не пропустили. А пушки и верховая пушка в целости. А каким обычаем изменники Ивашко Артемьев и Афонька Байгашин в Албазин учали ходить, и с ведома ль Афонасья Байтона или собою, того они не ведают. А были де они, Гришка с товарыщи, в китайских таборах за караулом врозни. И сидели 5 дней. А в городе оставлены Ивашко [147] Шемелин с товарищи, 9 человек. А ис табор де их, Тишку с товарищи, выслали нечестию и запасу на дорогу из Албазина взять не дали. И в Нерчинск их ис полков пошло и с толмачем осмнатцать /л. 178/180об./ человек. И ис того числа 2 человека (прежней албазинской казак Гришка Фомин да Ивашко Тарханов) ушли з дороги тайно. А в Албазин или к китайским людем в таборы пошли, и сколько де числом китайского войска под Албазиным стоит, про то они не знают, только де видели у них небольших людей робят подросков многое число (В подлинной отписке далее: А февраля з 29 числа апреля по 5 число в Албазине что чинится, и китайские люди от Албазина отступили ль, того ему, Ивану, ведомости из Албазина не бывало (там же, л. 426)).

А московской, государи, стрелец Федорова полку Скрыпицына, которой посылай от нас, холопей ваших, в Нерчинской к стольнику и воеводе Ивану Власову с отписками и для проведыванья вестей, Ивашко Ляпин перед нами, холопи вашими, в роспросе сказал:

Приехал де он в Нерчинск в Великой пост на Вербной недели в пяток ¹⁰⁷, и отписки, которые посланы были с ним от нас, холопей ваших, подал в Нерчинску Ивану Власову, /л. 179/181/ и был в Нерчинску 3 недели. И поеле де того, дав ему, Ивашку, из Нерчинска Иван Власов отписки, отпустил ево, Ивашка, к нам, холопям вашим. А будучи он, Ивашко, в Нерчинску, слышал от нерчинского сына боярского Игнатья Милованова, которой послан был из Нерчинска со скотом в Албазин, а приехал де он, Игнатей, в Нерчинск из Албазина прежде ево, Ивашкова, в Нерчинск приезду незадолго, и оказывал ему он, Игнатей, и нерчинские казаки, которые посланы с ним, Игнатьем, что в Албазин служилых людей китайские воеводы пропустили только 9 человек, а десятой прошел сам тайным обычаем, а скотину, которая послана с ними, всю пропустили, также и от казаков, которые запасы посыланы были к албазинским казакам, пропускали. А зачем досталь/л. 179/181об./ных служилых людей в Албазин китайские воеводы всех не пропустили, того де он, Ивашко, от него, Игнатья, и от служилых людей не слыхал. Да он же, Игнатей, сказывал ему, Ивашку, что де имали ево китайские воеводы к себе и спрашивали ево о письме от воеводы Ивана Власова к ним, полковым воеводам,— есть ли? И Игнатей им сказал, что де письма с Ним никакова к ним, полковым воеводам, из Нерчинского нет, а не писал де из Нерчинска стольник и воевода Иван Власов к ним, полковым воеводам, для того, что имян их не знают. И о тех де вестях, роспрашивая ево, Игнатья, Иван Власов писал к нам, холопям вашим, с ним, Ивашком. А подполковник де московских стрельцов Сидор Багатырев с вашими великих государей ратными людьми в Нерчинск пришел /л. 180/182/ до ево Ивашкова приезду за день. А капитана Ивана Бецальда встретил он, Ивашко, с вашими великих государей ратными людьми и с воинскими припасы в Яравинском остроге, едучи из Нерчинска, а в которых числех, того он, Ивашко, не упомнит, а олбазинского казака Якушку Мартынова, которой послан от нас, холопей ваших, в Нерчинск с отписками (с которым писали мы, холопи ваши, к-Ывану Власову по письму к нам, холопям вашим, ис Китай Микифора Венюкова и Ивана Фаворова о посылке кого пригож из Нерчинска; и о письме от себя к полковым воеводам в китайский обоз, естли на весне от Албазина китайские воеводы с войски в свои край не отступят, как о том они, полковые воеводы, объявили посланным селенгинским казаком, которые /л. 180/182об./ присланы были ис Китай от гонцов вашего царского пресветлого величества Микифора Венюкова и Ивана Фаворова по прошению его бугды-ханова высочества ближних людей и посланы были в китайский обоз к полковым воеводам с посланными ево бугдыханова высочества; и о скором нашем холопей ваших приходе в Даурскую землю по вашему [148] великих государей указу для посольских дел, о чем мы, холопи ваши, к вам, великим государем, писали наперед сего подлинно з гонцы Павлова полку Грабова с пятидесятником с-Ывашком Клепаловым да с албазинским казаком Мишкою Чаплиным), встретил он, Ивашко, на Удинской степи на реке Курое (В подлинной отписке: Курбе (там же, л. 428)). А больше того он, Ивашко, ничего, будучи в Нерчинску, не слыхал. А мунгальских де приходов к даурским острогам при нем, Ивашке, не бывало. /л. 181/183/ А хлебные запасы покупают в Нерчинску по 8-ми гривен пуд [муки ржаной] (Слова восстановлены на основании подлинной отписки (см. там же)), а мяс по 16-ти алтын [пуд] (Слово восстановлено на основании подлинной отписки (см. там же)).

А отписку, государи, велели подать в Государственном Посольском приказе царственные большие печати и государственных великих посольских дел оберегателю, ближнему боярину и наместнику новгородцкому, князю Василью Васильевичю Голицыну с товарыщи.

Майя в 28 день в 5 часу дни приехал из Нерчинска с отписками новоприборной казак Карпушка Полстовалов. И того ж числа, переписав тое отписку, послана к великим государем к Москве в Государственной Посольской приказ такова (а с сею отпискою послан был догонять к Енисейску вышеписанных гонцов, которые прежде приезду ево Карпушкова отпущены были, Мишка да Гришка Смольяниновы; /л. 181/183об./ а велено тое отписку, догнав гонцов, отдать им, а самому ехать назад к великому и полномочному послу) ¹⁰⁸:

Государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, холопи ваши Федька Головин с товарыщи челом бьют.

В нынешнем, государи, во 195 году майя в 28 день к вам, великим государем, писали мы, холопи ваши, Павлова полку Грабова с стрельцами с Мишкою, да з Гришкою Смольяниновыми по отписке из Нерчинска стольника и воеводы Ивана Власова и по роспросным речам Остафьева прикащика Филатьева Герасима Едомского да стольника и полковника Федорова полку Скрыпицына /л. 182/184/ стрельца пятидесятника Ивашка Ляпина о албазинских вестях и о замыслех китайских воинских людей. И после, государи, того майя в 29 день писал к нам, холопям вашим, из Нерчинска стольник и воевода Иван же Власов, а в отписке ево написано:

Апреля де в 8 числе нынешняго 195 году писал к нему в Нерчинск из Албазина Афонасей Байтон: сидит де он, Афонасей, с казаками в осаде, и скот, которой прислан был из Нерчинска в Албазин с-Ыгнатьем Миловановым, он, Афонасей, принял и роздал на корм албазинским осадным всяких чинов людем. А сколько в осаде служилых и всяких чинов людей ныне в Албазинску, и сколько пуд пороху и свинцу, и верховая и иные пушки в целости ль, и до которых чисел в Албазинску хлеба будет, того де в отписке ево к нему, Ивану, не написано.

А в роспросе в Нерчинску перед ним, Иваном, /л. 182/184об./ присланные с отпискою из Албазина служилой человек Юшко Опросимов да торговой Васька Рожицын сказали:

В прошлом де во 194 году июля в 7 день китайские люди, осадя Албазин, к городу приступали и по городу ис пушек днем и ночью били ноября до 30 (В подлинной отписке: 4 (ЦГАДА, ф. Сношения России с Китаем, оп. 2, 1685 г., д. № 2, ч. 2, л. 410)) числа. А ноября де в 30 числе присланы ис Китай от [149] подьячего Микифора Венюкова селенгинские казаки Ивашко Шарапов, Пашко Бушков. И в Албазинску де они служилым людем говорили, что китайской хан полковым своим воеводам к Албазину приступать не велел до коих мест вашего царского пресветлого величества с великими послы договор будет, также бы де из Албазина задоров никаких не чинить же, и в Албазине сидели б от китайских людей не опасаясь. И китайские де люди с роскатов пушки сняли. И полковые воеводы /л. 183/185/ говорили: будет чем в Албазине скудно, и осадныя б сидельцы о том им сказывали, и в том они хотели учинить помочь. И с того де числа к Албазину приступов не было. А на боях де на городе и за городом на выласках побито и от ран померло служилых и всяких чинов людей человек со 100, а иные в осаде перецынжали. И Афонасей де Байтон к китайским воеводам посылал служилых людей, чтоб в лес для сосны из Албазина пропустили. И китайские де воеводы, приняв служилых людей 12-ти человек, за своими караулы в лес для сосны отпустили, и, перевязав, на арканах по полю таскали, и отпустили в Албазин чють живых. И от того де мучения тех людей того дни 6 человек умре. И после отпуску из Албазина Мишки Чаплина с товарыщи всяких чинов /л. 183/185об./ людей от цынги померло немалое число. А кто имяны и сколько числом померло, того они, Юшко и Ивашко (По-видимому, здесь описка. Надо: Васька), сказать не упомнят.

А как служилых людей Анцыфорку Кондратьева ¹⁰⁹ с товарыщи (которые из Нерчинска посланы с-Ыгнатьем Миловановым в Албазин со скотом), 9 человек, китайские люди пропустили, и с того де числа албазинским осадным сидельцом стало быть легче, потому что те присланные служилые люди осадным немошным людем помочь всякую чинили, и от того де оздоровили. А ныне де в Албазинску в осаде всяких чинов людей 115 человек, баб и робят 55 человек. А Гришка де Фомин и Ивашко Тарханов, которые от Игнатья Милованова з дороги поворотились, в Албазине не бывали. А верховая де /л. 184/186/ и иные пушки все в целости. А воинских припасов — пороху пуд с 15, свинцу тож. Хлеба осадным сидельцом будет октября до первых чисел 196 году. А китайские де люди около Албазина стоят по-прежнему, а в таборах де у них людей перед прежним малое число, и то де подростков робят половина большая. И видели де они в китайских таборах изготовлено весел немалое число, а для чего, того они не ведают.

Да февраля в 6 день приходил к городу ис китайских таборов прежней изменник Ивашко Артемьев и говорил, чтоб де в китайские таборы к воеводам для переговоров прислали из города служилых людей. И Афонасей де Байтон для переговоров посылал в китайской обоз служилых людей 5 человек. И тех де людей /л. 184/186об./ китайские воеводы держали у себя 4 недели за крепкими караулами в розни. Да тот же де изменник Ивашко Артемьев, приходя к городу, говорил же, что китайской хан, жалеючи албазинских осадных сидельцов, прислал в китайские таборы лекарей 2-у человек, и сколько де в Албазинску немочных людей, тому б дать им в китайской обоз имянную роспись. И Афонасей Байтон в том им отказал, а говорил, что в Албазине служилые люди милостию великого бога все здоровы, а немошных никого нет.

Да марта в 14 число Афонасей же Байтон в китайские полки к воеводам посылал служилых людей, чтоб из Албазина в Нерчинск с ведомостью служилых людей 2-у человек пропустили. И полковые де воеводы в том отказали, пропустить /л. 185/187/ в Нерчинск не хотели. И марта в 27 день на неделе Святые Пасхи Афонасей же Байтон к китайским полковым воеводам посылал с служилыми людьми пирог пшеничной весом в пуд, и [150] китайские де воеводы пирог приняли с честию. А как де служилые люди в таборы с пирогом ходили, и в то де время прислан ис Китай в китайской обоз стольник. А для какова дела прислан, того те служилые люди доведатца не могли, и они де, Юшко и Васька, не ведают.

Да марта в 29 день прислали де к Албазину китайские полковые воеводы 2-у человек китайских людей и говорили, чтоб из Албазина в Нерчинск служилых людей с ведомостью послали, что в Албазине, дал бог, здорово.

А как де их, Юшку и Ваську, из Албазина Афонасей Байтон послал, и в таборах де китайские /л. 185/187об./ воеводы говорили им, чтоб им, Юшке и Ваське, ехать в Нерчинск наспех и ведомость из Нерчинска им, китайским воеводам, учинить, где ныне вашего царского пресветлого величества великие послы. А ис табор поехали они апреля в 2 числе. А срок китайские воеводы положили, чтоб к ним прислать из Неречинска с вестью апреля к 27 числу, а последней срок к 28 числу. А про людей китайские воеводы говорили: только де из Нерчинска в Албазин послано будет с вестью человека 2 или 3, и тех де людей пропустить в Албазин хотели, а только де послано будет человек 6 или 7, и тех людей пропустить не хотели.

И апреля в 13 день он, Иван, писал в Албазин к Афонасью Байтону, что за зимным позным путем /л. 186/188/ мы, холопи ваши, зазимовали, отшед от Енисейска, на Тунгуске-реке 2 недели. А как де, даст бог, весна будет и льды на реках вскроютца, ожидают приходу нас, холопей ваших, в Даурскую землю вскоре. И буде китайские люди от Албазина не отошли, велел он, Иван, ему, Афонасью, им, полковым воеводам, говорить, чтоб они по прежним своим речам от Албазина отступили и задору б не чинили и служилых людей Гришку Фомина, Ивашка Тарханова отдали ему, Афонасью, и из города задоров никаких чинить он, Иван, не велел же, и чтоб он, Афонасей, с служилыми людьми в Албазине сидел со всяким остерегательством, а за верные б свои службы и за всякие осадные нужды ожидали б от вас, великих государей, премногой милости вскоре. /л. 186/188об./ А в Албазин к нему, Афонасью, послал служилых людей пятидесятника Ваську Денисова с товарыщи 5-ти человек и, что от китайских воевод отповеди будет, велел писать в Нерчинск незамотчав. А служилым людем, которые посланы из Нерчинска в Албазин, приказал им говорить (Начало фразы в подлинной отписке приводится по-другому: «А ис тех же служилых людей Андрюшке Вологде приказал он, Иван, говорить (там же, л. 414)): буде китайские воеводы велят им быть перед собою и о приходе нас, холопей ваших, спрашивать [станут] (Слово восстановлено на основании подлинной отписки (там же)), и им о отступлении от Албазина по прежним договором говорить велел (Вместо слов: и им о отступлении от Албазина по прежним договором говорить велел в подлинной отписке: И он им велел объявить так же, как писал о том к Офонасью Бойдону и о отступлении от Албазина по прежним договором говорить велел же (там же, лл. 414-415)). А капитан Иван Бецальд и прапорщик Лаврентей Нейтер, которые посланы от нас, холопей ваших, в прибавку с служилыми людьми и с пороховою и оружейною казною к прежней посылке, в Нерчинск по вестовым отпискам апреля по 17 число не бывали.

А в роспросе перед нами, холопи вашими, /л. 187/189/ нерчинской казак Карпушка Петров сын Полстовалов сказал:

В нынешнем де во 195 году после Святые недели ¹¹⁰ на четвертой неделе ¹¹¹ послал ево из Нерчинска стольник и воевода Иван Власов с вестовыми отписками к нам, холопям вашим. А до посылки де ево, Карпушкиной, из Нерчинска недели за 2 приехали из Албазинска от [151] Афонасья Байтона в Нерчинск албазинской казак Юшко Абросимов да торговой Васька Рожицын. И к стольнику и воеводе к-Ывану Власову из Албазина от Афонасья Байтона отписки с ними были ль и что в Албазине чинитца, про то он, Карпушка, от них, Юшки и Васьки, и от иных ни от кого не слыхал. А под Нерчинск и иные даурские остроги приходов на весне ныне никаких не бывало. А подполковник московских стрельцов Сидор Багатырев с вашими великих государей с служилыми людьми пришол /л. 187/189об./ в Нерчинск на Святой неделе. А капитана Ивана Бецальда и прапорщика Лаврентья Нейтера он, Карпушка, дорогою нигде не встречал, а слышил он от теленбинских казаков, что они, Иван и Лаврентей, с пороховою и с оружейною казною и с служилыми людьми пошли рекою Шилкою к Нерчинску на плотах, а албазинского казака Якушку Мартынова, которой послан от нас, холопей ваших, в Нерчинск с отписками (с которым писали мы, холопи ваши, к-Ывану Власову по письму к нам, холопям вашим, ис Китай Микифора Венюкова и Ивана Фаворова о посылке кого пригож из Нерчинска, и о письме от себя к полковым воеводам в китайский обоз, естли на весне от Албазина китайские воеводы с войски своими в свой край не отступят, как о том /л. 188/190/ они, полковые воеводы, объявили посланным селенгинским казаком, которые присланы были ис Китай от гонцов вашего царского пресветлого величества Микифора Венюкова и Ивана Фаворова по прошению его бугдыханова высочества ближних людей и посланы были в китайский обоз к полковым воеводам с посланными ж его бугдыханова высочества, и о скором нашем холопей ваших приходе в Даурскую землю по вашему великих государей указу для посольских дел, о чем мы, холопи ваши, к вам, великим государем, писали наперед сего подлинно з гонцы Павлова полку Грабова с пятидесятником с-Ывашком Клепаловым да албазинским казаком Мишкою Чаплиным), встретил он от Теленбинского острогу во днище на Читинской степи.

И мы, холопи ваши, /л. 188/190об./ пошлем вскоре в китайский обоз к полковым воеводам тоболенина Ивана Качанова ¹¹². И [о] отступлении [от] Албазина их, китайских воевод, с войски их в свой край, также и о неправдах их, что после указу государя своего бугдыханова высочества они, полковые воеводы, осадным сидельцом многую тесноту чинили, писать от себя мы, холопи ваши, к ним, полковым воеводам, будем. Также и словесно говорить тому своему посланному велим, как о том к вам, великим государем, к вашему царскому пресветлому величеству, писал в грамоте своей его бугдыханово высочество, тако ж де и по статейному списку, каков нам, холопям вашим, отдали, будучи в дороге, вашего царского пресветлого величества гонцы Микифор Венюков /л. 189/191/ и Иван Фаворов, что в пребытие их в Китаех по приятии вашего царского пресветлого величества грамоты о отступлении от Албазина войск китайских объявили им, Микифору и Ивану, ближние хановы люди, докамест с обоих сторон в пребытии послов удовольствуются посольскими договоры, войскам своим хан их от Албазина в свои край отступать велел.

А каков лист мы, холопи ваши, к ним, полковым воеводам, от себя пошлем и к-Ывану Власову что писать станем, о том к вам, великим государем, будем мы, холопи ваши, писать впредь с нарочными посыльщиками наскоро.

А отписку, государи, велели подать в Государственном Посольском приказе царственные большие печати и государственных великих посольских дел /л. 189/191об./ сберегателю, ближнему боярину и намеснику Новгородцкому князю Василью Васильевичю Голицыну с товарыщи.

Государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру

Алексеевичю, и великой государыне, благоверной царевне и великой [152] княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, холопи ваши Федька Головин с товарыщи челом бьют ¹¹³.

В нынешнем, государи, во 195 году майя в 27 (В подлинной отписке: 28 (там же, л. 468)) били челом вам, великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодер/л. 190/192/жцем, дворяня и переводчик и подьячие, которые посланы с нами, холопи вашими, на китайской посольской съезд для посольских дел, а нам, холопем вашим, подали за руками челобитную о вашем великих государей жалованье. И мы, холопи ваши, приняв тое челобитную, к вам, великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, послали под сею отпискою к Москве.

А отписку, государи, и челобитную велели подать в Государственном Посольском приказе царственные большие печати и государственных великих посольских дел сберегателю, ближнему боярину и намеснику нового/л. 190/192об./родцкому, князю Василью Васильевичю Голицыну с товарыщи.

Июня в 1 день пошли с Кашины шиверы, и шли с великою тяжестию двема бечевами, для того что река была в тех местех быстра гораздо и камениста и быков малых и шивер было много.

Июня в 2 день бежали парусом к Каплинскому порогу. И того же числа дощеник з денежною казною, также и где были полковые и посольские дела бросило ветром на камень. И для съему того дощеника оставлен был с полком полковник Павел Грабов.

Июня в 3 день поутру переправливались Аплинской порог. И достальные дощеники перешли июня в 4 день. И того ж числа /л. 191/193/ пошли с Аплинского порога. И вода стала в реке безмерно мала, и дощеники все таскали служилые люди на себе.

Июня в 5 день пришли Енисейского уезду в деревню Панову и стояли того числа за хлебными запасы, для того что служилые люди имали хлебные запасы в той деревне в дорогу.

Того ж числа послан в-Ылимской острог капитан Богдан Булгаков да сотенной Московского полку Матюшка Карзов. А с ними о присылке подвод на Илимское устье по указу великих государей и проезжих грамот к воеводе Федору Павлову отписка послана такова:

Господину Федору Михайловичю Федор Головин с товарыщи челом бьет. /л. 191/192об./

По указу великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и великие государыни, благоверные царевны и великие княжны Софии Алексеевны, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, довелось взять в-Ылимску и в-Ылимском уезде по проезжим великих государей грамотам мне и посольским дворяном, переводчику и подьячим многие подводы. И для ведома те великих государей проезжие грамоты посланы к тебе в-Ылимск московских стрельцов с капитаном Богданом Булгаковым. И о присылке по указу великих государей и по проезжим грамотам нам и посольским дворяном и подьячим ко мне в полк подвод на усть Илима-реки учинить по указу великих государей, чтоб за неприсылкою гребцов мешкоты и задержанья /л. 192/194/ большего делу великих государей не учинилось. [153]

Июня в 13 день пришли на Илимское устье и стояли за неприсылкою, гребцов 2 дни. И, чтоб не учинить великого мотчания в походе служилых людей, взяты против прежняго к послу, также и на казенные дощеники ссыльные люди и стрельцы розных полков. И пошли к Шеманскому порогу.

Июня в 15 день пришли на Шеманской порог. И того ж дни почали ис судов выгружатись, для того что чрез тот порог водят суды пустые, а казну, также и хлебные запасы обносят горою кругом порога версты с 3 и больши. И для той обноски казны и полковых припасов взяты были из-Ылимского уезду з ближних деревень 12 /л. 192/194об./ лошадей вьюшных, а хлебные запасы служилые люди таскали все на себе.

Июня в 16 день почали переводить дощеники. И того числа перевели только 2 дощеника, а 3 дощеника начевали среди порогу.

Июня в 17 день приехал из-Ылимского острога капитан Богдан Булгаков, которой посылан был для подвод, и подал доезд свой за рукою, а в нем пишет:

195 году июня в 18 день по указу великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и великие государыни, благоверные царевны и великие княжны Софии Алексеевны, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, и по приказу окольничего и воеводы Федора /л. 193/195/ Алексеевича Головина с товарыщи ездил в-Ылимской острожек капитан московских стрельцов Богдан Булгаков да сотенной Матюшка Карзов с отпискою и с подорожными для подвод.

А в-Ылимск приехали, отписку и подорожные подали сыну боярскому Ивану Микифорову сыну Кочину да подьячему Гарасиму Учюжникову, а воевода Федор Михайлов сын Павлов в то число был в Киренском острошке. А ис Киренского острошку приехав, воевода Федор Павлов капитану Богдану Булгакову да сотенному Матюшке Карзову подвод против указу великих государей не дал. И капитан Богдан Булгаков и сотенной Матюшка Карзов, приехав из-Ылимского острогу, явились в розрядном шатре окольничему и воеводе Федору Алексеевичю /л. 193/195об./ Головину товарыщи.

А доезд писал сотенной Матюшка Карзов.

А в роспросе ямской староста Никитка Каргин сказал, что збирают на всякой год в-Ылимском уезде з десятинных пашенных со крестьян з десятины в ямскую гоньбу денег по 4 рубли, и в нынешнем во 195 году те деньги собраны сполна без недобору и отвезены в-Ылимской острог.

И о присылке гребцов в-Ылимской к воеводе Федору Павлову с Шеманского порога послана с-ылимским служилым человеком с-Ывашком Литвиновым, с которым писал из-Ылимского Федор Павлов к великому послу о подводах, отписка такова: /л. 194/196/

Господину Федору Михайловичю Федор Головин с товарыщи челом бьет.

В нынешнем во 195 году июня в 17 день писал ты ко мне с-ылимским служилым человеком Ивашкою Литвиновым, что которые посланы к тебе великих государей проезжие грамоты о присылке подвод с капитаном московских стрельцов Богданом Булгаковым под казны великих государей и под дела мне, дворяном, переводчику и подьячим, и будто из-Ылимска по тем великих государей проезжим грамотам подвод тебе дать не доведетца, потому что велено подводы имать от Енисейска до даурских острогов, а что в-Ылимском давать подводы, того имянно в указе великих государей будто не написано. [154]

И по указу великих государей по тем проезжим великих государей /л. 194/196об./ грамотам в-Ылимском остроге подводы взять доведетца, для того что в проезжих великих государей грамотах написано: велено давать подводы, чрез которые городы путь належит. И из Енисейска даны подводы по вышеписанным великих государей грамотам до Илимского устья. И о присылке из-Ылимска подвод по указу великих государей и по проезжим грамотам учинить по указу великих государей. А буде за неприсылкою подвод делу великих государей и походу служилых людей по нынешним даурским вестям учинитца замедление, и о том будет писано к великим государем к Москве.

Июня в 23 день приехал ис Селенгинского острога казак Ивашко Закобрюков. А с ним писал к великому и полномочному /л. 195/197/ послу, окольничему и намеснику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи из Селенгинска жилец Степан Коровин, которой послан из Рыбного острога по зимнему пути, что посылал он с посольским листом ис Селенгинского сына боярского Василья Перфирьева; и, приехав к нему, тот сын боярской подал статейной список за своею рукою; и тот статейной список прислал с тем ж казаком под отпискою, а в списке пишет:

Апреля в 22 день сын боярской Василей Парфирьев, подъехав под улусы мунгальского геген-кутухты, послал подьячего Федора Удачина да толмача Тараска Афонасьева, а приехав в улус, велел ближним ево кутухтиным зайсаном ему, мунгальскому геген-кутухте, сказать, что по указу великих государей /л. 195/197об./ приехал к нему, мунгальскому геген-кутухте, от великого и полномочного посла и намесника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи сын боярской Василей Перфирьев с листом и с подарками, и чтоб он, мунгальской геген-кутухта, приказал ему, Василью, отвесть место, где ему, Василью, стать пригож.

И подьячей Федор Удачин да толмач Тараско Афонасьев, приехав во одержание ево кутухтины улусы, и ближнему ево зайсану-шанзабе против вышеписанного говорили. И зайсан-шанзаба им, Федору и Тараску, говорил: тот де лист и подарки к мунгальскому геген-кутухте с сыном боярским с Васильем Перфирьевым послан от великих государей или великого и полномочного посла? И они, Федор и Тараско, /л. 196/198/ ему, шанзабе, говорили: послан де тот лист и подарки к мунгальскому геген-кутухте с сыном боярским с Васильем Перфирьевым от великого и полномочного посла. И зайсан-шанзаба, выслушав их речей, геген-кутухте о приезде ево Васильеве и о листе и о подарках сказывал. И того ж числа их, Федора и Тараска, послали ис кутухтина улуса назад к Василью Перфирьеву, а сказали, что де о том к нему, Василью, указ будет с их посланными. И они, Федор и Тараска, того ж дни приехали на стан к Василью Перфирьеву.

И апреля в 23 день приехал на стан к Василью Перфирьеву от мунгальского геген-кутухты гичюл, имянем Дайчин /л. 196/198об./ Лопсон, и велел ему, Василью, ехать с собою, где приказал отвесть ему, Василью, геген-кутухта место. И приехав, поставил ево, Василья, на уреченном месте в юртах. И того ж числа приехал к нему, Василью, он же, Дайчин Лопсон. А приехав, говорил: мунгальской де наш геген-кутухта приказал тебе, Василью, выговорить — ему де, мунгальскому геген-кутухте, по нашему мунгальскому обычаю ты, Василей, поклонишься ли и благословение от него примешь ли? И буде по нашему мунгальскому обычаю ему, геген-кутухте, поклонишься и благословение ево примешь, и он де, геген-кутухта, с листом и с подарки велит тебя, Василья, взять к себе. /л. 197/199/

И Василей ему, Лопсону, говорил: буде де ваш мунгальской [155] геген-кутухта с листом и с подарки ево, Василья, перед себя взять велит, и он де, Василей, поклонитца ему, геген-кутухте, по своему рускому обычаю как достоит, а по их де мунгальскому обычаю ему, геген-кутухте, он, Василей, не поклонится и благословения ево не примет. И он де, Дайчин Лопсон, с теми речьми от него, Василья, поехал.

И того ж числа приехал к нему, Василью, он же, Дайчин Лопсон. И приехав, говорил: мунгальской де геген-кутухта с листом и с подарки ево, Василья, перед себя взять не приказал, для того что он, Василей, кутухте по их мунгальскому обычаю не поклонится и благословения от него не примет; а приказал де /л. 197/199об./ он, геген-кутухта, с листом и с подарки ево, Василья, взять в посольскую юрту перед ближнего своего зайсана перед шанзабу.

И того ж числа он, Василей, с листом и подарки поехал к кутухте в ургу, а с собою взял подьячего Федора Удачина да толмача Тараска Афонасьева да служилых людей 4 человек. А приехав в ургу, с листом и с подарки в посольскую юрту перед ближнего ево кутухтина зайсана перед шанзабу пришел. А пришед в юрту, лист подал и подарки отдал ему, шанзабе. И он де, шанзаба, лист и подарки у него, Василья, принял. А приняв лист и подарки, он, шанзаба, ему, Василью, ничего не говорил. /л. 197/199об./

И после де того зайсан-шанзаба у Василья Перфирьева спрашивал про великого и полномочного посла: где он ныне, и скоро ль будет в Селенгинск, и сколько де с ним, великим и полномочным послом, начальных и служилых людей?

И Василей Перфирьев ему, зайсану, говорил: великой де и полномочной посол и намесник брянской Федор Алексеевич Головин зимовал с полком своим за Байкаловским морем в-ыных острогах, а в Селенгинск де прийдет нынешним летом в скорых числех, а начальных де людей с ним идет 300 человек, а служилых людей тысяч с 5. И зайсан-шанзаба у Василья Перфирьева спрашивал: для какова де дела великой и полномочной посол /л. 198/200/ идет, а с ним начальных и ратных людей многое число, или с китайским бугдыханом для воинсково намерения.

И Василей Перфирьев ему, зайсану, говорил: великой де и полномочным послом начальные и служилые люди посланы для оберегательства, а не для воинсково дела, и великой де и полномочной посол идет на китайскую границу для умирения и вечного покою с китайским бугдыханом, и чтоб де мунгальской геген-кутухта и Очирой Саин-хан о том опасения никакова не имели — в Российском де государстве и в-ыных окресных государствах посылаютца с великими послы для оберегательства многие начальные и служилые люди с послами. /л. 199/201/

Майя в 7 день приехал к нему, Василью, гичюл Санбую и говорил: мунгальской де геген-кутухта приказал ему ехать в Селенгинск, а лист де и подарки к великому и полномочному послу от кутухты посланы будут с своими послами, а ему де, Василью, кутухта жалует постав камки, за то что де он, Василей, приехал от великого посла з добрыми вестьми.

И того ж числа из улуса мунгальского геген-кутухты он, Василей, отпущен, и в Селенгинской острог приехал майя в 20 день.

Июня 25 дня пошел с Шеманского порога. А за подъемом достальных дощеников оставлены полковники Павел Грабов да Московского полку Федор Скрыпицын. А на дощеники, где была казна великих /л. 199/201об./ государей, и к великому и полномочному послу и к дьяку взяты по-прежнему к сыльным людем из стрелецких полков то же число, что из Рыбного острога взято, потому что из-Ылимска воевода Федор Павлов гребцов не присылывал. [156]

Того ж числа на вечер присланы из Иркутцкого острога от стольника Алексея Синявина ¹¹⁴ в прибавку для подъему порогов 3 подчала больших по 80-т сажен да 6 бечев новых, и те снасти отданы беречь на казенные дощеники для подъему порога Падуна.

Июня в 28 день пришли к Долгому порогу. И того ж числа прошли Долгова порога на подчалах версты с полторы. И начевали на пороге.

Июня в 29 день на Долгом пороге посольской /л. 200/202/ дощеник, которой был з запасы, подорвав подчал, разбило о камень, и многие запасы потопило, а дощеник, разбив, бросило на камень. И много труждався, чтоб дать свободной путь иным дощеником, снять тот дощеник с камени не могли. И оборвав снасти, велел ево посол для свободного пути зжечь. И, которые запасы вынять поспели ис потоплого дощеника, перегрузя в стрелецкие дощеники, пошли к Падунскому порогу.

Июля в 3 день пришли на Падунской порог. И того числа почали выгружатися, потому что порог переводят пустые дощеники, а запасы всякие вносят. А преж посольского приходу изготовлено было /л. 200/202об./ из Братцкого уезду для перевоски казны 80 лошадей с волоками да 30 человек крестьян пашенных для провожанья казны великих государей на выгруске чрез порог. И как перепроводили казенные дощеники чрез Падун порог, и оставя полковников с стрелецкими з дощеники для подъему порога, пошел сам посол к Братцкому острогу. А на Падуне подымались все дощеники снастьми, которые были присланы из-Ыркутцкого острога, для того что енисейские снасти многие были за худобою негодны и на подъеме порогов все избились.

Июля в 8 день, перешед Пьяной и Похмельной пороги, пришел в Братцкой острог. /л. 201/203/ А с ним пришол Павлова полку Грабова капитан Мартын Камаль с ротою своею. А московской полковник и полковник Павел Грабов с полками оставлены были на Падуне пороге переводить дощеники чрез порог, для того что снастей было гораздо нужно и с великим подымалися трудом, связав завоза по 3 вместо.

А в Братцком остроге в то число стоял полковник Антон фан Шмалымберх с полком, которой отпущен от послов из Енисейска наперед походу посольского и зимовал в деревне Каменке от Рыбного острогу ходу 3 дни. А стоял в Брацком остроге, для того что енисейской сын боярской Брацкого острогу прикащик Иван Почирской без указных енисейских памятей не давал в дорогу хлебных запасов до приходу /л. 201/203об./ великого и полномочного посла в Братцкой, и итти было не з чем. И как пришли послы в Брацкой острог, и, сыскав прикащика Ивана Почирского, велели отдавать полковнику Антону фан Шмалымберху хлебные запасы, чтоб, взяв, итти наперед посольского походу.

Того ж числа приехал из Нерчинского к великому и полномочному послу, окольничему и намеснику брянскому Федору Алексеевичю Головину из Даур албазинской казак Кононко Фальковской и подал отписки таковы:

Господину Федору Алексеевичю Иван Власов челом бьет.

В нынешнем во 195 году апреля в... (Число в тексте пропущено) день писал я, господине, к казачью голове Афонасью Байтону с нерчинским конным казаком с Ондрюшкою Вологдою: /л. 202/204/ будет китайские люди от Албазина не отступали, и велел ему говорить, чтоб они, китайские воеводы, по прежним своим договором от города отступили, и беглых казаков 2-у человек, Гришку Фомина, Ивашку Тарханова, отдали, и тем б задоров не чинили. И Ондрюшке Вологде китайским воеводам о том говорить велел же. И писал [157] я к тебе, господине, о том наперед сего с нерчинским новоприборным казаком с Карпушкою Полстоваловым.

И в нынешнем же во 195 году майя в 24 день писал ко мне из Албазина казачей голова Афонасей Байтон с нерчинским конным казаком с Ондрюшкою Вологдою да с албазинскими с Офонькою Чичаговым да с Кононком Фальковским. А в отписке ево написано ¹¹⁵:

Богдойские де полковые воеводы ¹¹⁶ с ратными людьми от Албазина отступили майя в 6 день вниз Амура-реки ниже Албазина /л. 202/204об./ версты с 3. А хотели де они, богдойские воеводы, с ратными людьми поставить крепость. А им де, Афонасью Байтону и с служилыми людьми, учинилась свобода: из города вверх Амура-реки для всяких своих потреб ходить стало повольно. А вниз де Амура-реки им для всяких (В тексте описка: дяких) потреб оне, китайские воеводы, ходить, и около Албазина всяких осадных своих заводов их неприятельского строения рушить, и хлеба сеять, и дворового строения строить за городом не велели, чтоб де в том никакие споны не учинилось. А в Албазине де осадных сидельцов, служилых и всяких чинов людей и с подросками, 66 человек ¹¹⁷. А казны де великих государей: ручного и пушечного пороху—20 пуд пороху без дерева, 5 свинок свинцу; да верховая пушка, к ней /л. 203/205/ 6 гранат больших, 4 ядра духовых, 53 граната ручных. А из затинных де одну пищаль во время приступное роздуло, а достольные де пушки и мелкое ружье все в целости. А как де неприятельские люди поплыли от города, по счету было их 140 бус. И по отступлении де от Албазина богдойских людей на другой день прибежал в город китайской мужик из их табар, именям Очирка. И по допросу де в Албазине сказал: бежал де он, Очирко, ис китайских табар от хлебной скудости, потому что де в китайских табарех многие китайские воинские люди помирают голодною смертью, а их де, китайских людей, которых под городом побито и которые померли, тысячи с полторы и больши, а воинских де людей всех под Албазинским /л. 203/205об./ было полсемы тысячи, а пушек со 100, а мелкое де ружье у них делают никанские люди. А роспрося де он, Афонасей, того их беглого человека, и отослал китайским воеводам, а в городе де того человека держать для ссор не посмел. А после де того прибежал ис китайских же табар в город никанской породы мужик, и того мужика велел же отдать. А беглых казаков албазинского Гришку Фомина, новоприборного Ивашку Тарханова китайские воеводы не отдали, а сказали, будто к ним такие люди не бывали. И чтоб мне к нему, Афанасью, прислать служилых людей в прибавку для караулов. И прислал с отпискою челобитную за руками всех албазинских осадных сидельцов об их нуждах.

А Ондрюшка Вологда передо мною, господине, сказал:

Приехал де он /л. 204/206/ под Албазин в китайские табары апреля в 20 день,

И китайским полковым воеводам говорил, чтоб оне от Албазина по прежним договором отступили и беглых 2-у человек казаков Гришку Фомина,

Ивашка Тарханова отдали. И китайские де воеводы ему, Андрюшке, сказали: таковы де беглые люди к ним в табары не бывали. И отпустили де ево, Андрюшку, ис табар в Албазин того ж числа. И майя де в 6 день они, китайские воеводы, от Албазина отступили вниз Амура-реки на Озерную, ниже Албазина версты с 4. А которые де их приступные крепости были около Албазина (туры, щиты, рогатки), все приломали и сожгли. А осадным де сидельцом при нем, Андрюшке, никакова утеснения от китайских людей и ему безчестия не было. И по отступлении де от Албазина китайских воевод он, Андрюшка, из Албазина в китайские /л. 204/206об./ полки ходил и полковым воеводам говорил, чтоб они, полковые [158] воеводы, беглых 2-у человек казаков Гришку Фомина, Ивашка Тарханова отдали. И воеводы де против того ему, Андрюшке, говорили: помолчите де, казаки, небольшое время, увидите де чья будет правда! А к чему де они то слово говорили, того он, Андрюшка, не ведает. А где де стоят богдойские табары, и около тех табар китайские люди вал валят и рогатки ставят. А вверх де по Амуру выше Албазина в полуторе версте, где был Спасской монастырь ¹¹⁸, китайских людей отъезжей караул 2 сотника, а с ними людей 20 человек, только де им, Андрюшке с товарыщи, никакова задержания от них не было.

И послал я, господине, в Албазин служилых людей Павлова полку Грабова, Лаврентьевы роты Нейтера 10 человек /л. 205/207/, да Антонова полку фан Шмалымберха, Ивановы роты Бецальда 10 же человек, да старых и новоприборных албазинских казаков 9 человек, всего 29 человек; выбрал из них, которые хлебными запасы нескудны. А хлебных запасов пошло с ними больши 200 пуд. И велел им в Албазине быть в полку у Афонасья Байтона до твоего, господине, указу. А челобитную, которую прислал ко мне с отпискою Афонасей Байтон за руками всех албазинских осадных сидельцов об их всяких нуждах ¹¹⁹, послал я к тебе, господине, со сею отпискою с албазинским пятидесятником казачьим, которой прислан ко мне от Офонасья Байтона, с Кононком Фальковским июля в ... (Число в тексте пропущено) день.

А в роспросе албазинской казачей пятидесятник Кононко Фальковской сказал:

В нынешнем де /л. 205/207об./ во 195 [году] майя в 12 день послан он, Кононко, из Албазинска от казачья головы Афонасья Байтона в Нерчинск к стольнику и воеводе к Ивану Власову с отписками, для того что осажен был Албазинской от китайских воинских людей многое время. И в нынешнем де во 195 году майя в 8 день те китайские воинские люди, послыша приход окольничего и воеводы Федора Алексеевича Головина с товарыщи с ратными людьми, от Албазинского острогу прочь отступили рекою Амуром на бусах, и всякие воинские припасы от острогу отнесли, и стоят от Албазина в 5 верстах вниз по Амуру. А которой вал у них, китайских людей, завален был к острогу, и тот де вал оставили цел, и им, албазинским жителем, того валу роскопывать не велели. А которые де были у них воинские крепости, кроме валу, /л. 206/208/ около города, и те крепости они, китайские воинские люди, прижгли и приломали. А воинских де их китайских людей ныне стоит в обозе, которые от Албазина отступили, тысячи з 2. А иных де прибылых людей в китайской обоз по его Кононкин из Албазина отъезд не было.

А как де китайские полковые воеводы с войски своими от Албазина отступили, и из их де обозу прибежал к ним в Албазин и сказался, что он сотников человек, породою мунгалетин, а ушол де он ис китайского обозу для того, что де у них в обозе голод великой, запасов никаких нет, и ели де, побивая на промыслех, меж себя своих людей. И за тем де беглым человеком приезжали к Албазину в погоню китайских войск сотник, да с ним толмач изменник Ивашко Артемьев, да рядовых 20 человек. И того де беглово /л. 206/208об./ человека у них из Албазина просили. И казачей де голова Афонасей Байтон того беглово человека им, китайским людей, отдал. И после де того спустя дни с 3 ис китайского обозу прибежал в Албазин никанской породы работной мужик, а сказывал де им, что в обозе голод великой, и прибежал он к ним от голоду. И того де никанского мужика из Албазина Афонасей Байтон отослал к ним, китайским [159] полковым воеводам, в обоз с албазинскими служилыми людьми без присылки от полковых воевод. И отдали того никанского мужика албазинские служилые люди в обозе китайским полковым воеводам имянно.

И они де, китайские полковые воеводы, говорили им, албазинским служилым людем: спасибо де на вашей правде, и от нас де будет правда такова ж.

А ныне де они, китайские полковые воеводы, с войски своими стоят /л. 207/209/ вниз но Амуру-реке меж озер, и кругом завален вал и рогатками окинулись. А в розговорех де они, албазинские казаки, слыхали многажды от изменников Афоньки Байгашина, что будто китайские полковые воеводы стали от города в ближних местех, для того чтоб не дать албазинским жителем никакова хлеба сеять, а как де пройдет время хлебному севу, и они де в то время пойдут в Китайское государство со всеми войски. Да китайские де полковые воеводы призывали их, албазинских казаков, к себе и говорили, чтоб они никакова хлеба около Албазина не сеяли, а им де, полковым китайским воеводам, бугдыханов указ есть, что около Албазина сеять хлеба не велено ж.

А ныне в Албазине в осаде после ево, Конанка, осталось всякого люду мужеского и женского полу со 100 с 15 человек, а хлеба де у них ныне /л. 207/209об./ в Албазине с 1000 пуд. Да он же, Конанко, слышал от старых албазинских жителей, что по заимкам в ямах старые запасы были попрятаны. А у кого де он, Кононко, про тот прятаной хлеб слыхал, и те де люди все померли, а знает де ныне из них в Албазине один служилой человек Алешка, а чей прозванием, того он не упомнит. И тот де прятаной по заимкам хлеб он, Алешка, ведает. И албазинской де казачей голова, с ними, служилыми людьми, советовав, и хотели с ним, Алешкою, тот прятаной хлеб тайным обычаем сыскивать, для того что де приказывали им, албазинским жителем, китайские полковые воеводы, чтоб они, служилые люди, из Албазина без ведома их никуды не ходили, для того что у китайских служилых людей под городом побиты отцы и братья и племянники, и естли де они, казаки, из Албазина /л. 208/210/ для каких нужд своих без ведома и караулов ходить станут, и китайские де люди, мстя им побиение родственников своих, какова б дурна над ними не учинили, и от того б не дошло до какие ссоры. И китайские де полковые воеводы 2 человека в Албазин приходили и у Афонасья Байтона в-ызбе были. А что с ним, Афонасьем, они, полковые воеводы, говорили, того он, Кононко, ничего не ведает. И быв де они, полковые воеводы, в Албазине, пошли из Албазина в свой обоз того ж дни. А пушек де ныне в Албазине больших и малых 12. А сколько пороху и свинцу в Албазине, того он, Кононко, не ведает.

А в переговорех де они, албазинские служилые люди, слыхали от изменника Афоньки Байгашина и от тех утеклецов, которые было прибежали в Албазин ис китайского /л. 208/210об./ обозу, мунгалетина и китайца, что побито де под Албазиным китайских воинских людей боевово люду тысячи с полтрети, да работных никанских мужиков побито многое число.

Да он же, Кононко, объявил 4 листа руским письмом, а сказал, что те листы в осадное время перебросывали неприятельские китайские люди в Албазинской острог. И те де 4 листа послал с ним из Албазина Афонасей Байтон в Нерчинск к стольнику и воеводе Ивану Власову. А стольник и воевода Иван Власов, запечатав те листы, послал с ним, Кононкою, в полк к окольничему и воеводе Федору Алексеевичю Головину с товарыщи.

А ехал де он из Нерчинска в полк к окольничему и воеводе Федору Алексеевичю Головину с товарыщи 2 недели с лишком. /л. 209/211/ А к Нерчинску 209 де при нем, Кононке, приходов воинских людей никаких не бывало. [160] И едучи дорогою, под иные великих государей острошки приходов воинских людей ни от кого не слыхал.

Июля в 10 день писал с Падуна к великому и полномочному послу окольничему и наместнику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи полковник Павел Грабов с сотенным своего полку с Максимком Посельским, что на пороге Падуне дощеник, в чем он шел сам, как переводили порог, о камень переломило. И того ж часу послано к нему письмо, велено, выгрузяся, естли тот дощеник в ход не годитца, в ыные дощеники, итти не мешкав, а тот дощеник велено оставить. /л. 209/211об./

Июля в 11 день пришел в Брацкой полковник Федор Скрыпицын с Московским полком.

Того ж числа, взяв хлебные запасы, полковник Антон фан Шмалымберх отпущен наперед до Иркутцкого острога. А велено ему, пришед в-Ыркуцкой острог, готовить дощеники и снасти к морскому ходу.

Июля в 12 день пришел с полком в Брацкой острог полковник Павел Грабов. И того ж числа примать почали в Братцком хлебные запасы. А полковник Федор Скрыпицын отпущен в Брацкой уезд в деревню Кежмы со всем полком для приему хлебных запасов, для того что в Брацком остроге хлеба было мало и давать в дачю /л. 210/212/ стрельцом всех полков было нечего.

Июля в 13 день взят в Брацком остроге брацкого Спасского монастыря каюк и отдан вместо потоплого дощеника в полк полковнику Павлу Грабову, а за тот каюк дано ис казны великих государей денег по цене.

Июля в 14 день пошли из Брацкого острога. И в деревню Кежмы пришли июля в 16 день. И того ж числа писано к великим государем з гонцы с албазинцом Конанком Фальковским да Павлова полку Грабова с стрельцом с Максимком Колесниковым отписки таковы ¹²⁰:

Государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, /л. 210/212об./ холопи ваши Федька Головин с товарыщи челом бьют ¹²¹.

В нынешнем, государи, во 195 году майя в 25 (В подлинной отписке: 29 (ЦГАДА, ф. Сношения России с Китаем, оп. 2, 1685 г., № 2,ч. 2, л. 457)) день к вам, великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, писали мы, холопи ваши, что писал к нам, холопем вашим, из Нерчинска стольник и воевода Иван Власов:

Писал к нему, к-Ывану, из Албазина голова Афонасей Байтон: сидит де он, Афонасей, с вашими великих государей служилыми людьми в Албазине в осаде. И что прислан был из Нерчинска по нашим холопей ваших отпискам к нему, Афонасью, нерчинской сын боярской Игнатей Милованов с рогатым скотом для потешения албазинским осадным сидельцом, и он де, Афонасей, тое рогатую /л. 211/213/ скотину албазинским осадным сидельцом роздать велел. А от Албазина де неприятельские китайские люди прочь не отступили и живут по своим табарам по-прежнему.

И что писали мы, холопи ваши, к нему, Ивану, з даурским казаком с Якушкою Мартыновым, чтоб он послал от себя в китайский обоз к полковым воеводам кого пригож, и с тем своим посланным к ним, полковым воеводам, о отступлении от Албазина войск их в свой край писал, как о том объявили государя их, его бугдыханова высочества, вашим царского пресветлого величества гонцом Микифору Венюкову и [161] Ивану Фаворову ближние люди, также и что пошлем мы, холопи ваши, от себя вскоре в китайский обоз к ним, полковым воеводам, из дворян Ивана Качанова, и о отступлении от Албазина их, китайских /л. 211/213об./ воевод, с войски своими в свои край, и о неправдах их, что после указу государя своего, его бугдыханова высочества, они, полковые воеводы, осадным сидельцом многую тесноту чинили, писать от себя мы, холопи ваши, к ним, полковым воеводам, будем. Также и словесно говорить тому посланному своему велим, как о том к вам, великим государем, к вашему царскому пресветлому величеству, писал в грамоте своей его бугдыханово высочество, тако ж де и по статейному списку, каков нам, холопям вашим, отдали, будучи в дороге, вашего царского пресветлого величества гонцы Никифор Венюков и Иван Фаворов, что [по] пребытие их в Китаех и по приятии вашего царского пресветлого величества грамоты о отступлении от Албазина /л. 212/214/ войск китайских объявили им, Микифору и Ивану, ближние люди: до коих мест с обоих сторон в пребытие послов удовольствуются посольскими договоры, войскам своим хан их от Албазина в свой край отступить указал. И о том о всем к вам, великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, писали мы, холопи ваши, з гонцом Павлова полку Грабова з десятники с Мишкою да з Гришкою Смольяниновыми майя в 28 день нынешняго 195 году.

И в нынешнем, государи, во 195 году июля в 7 день писал к нам, холопем вашим, из Нерчинска стольник и воевода Иван Власов с албазинским /л. 212/214об./ казаком с Кононком Фальковским, что посылал он, Иван, по нашим холопей ваших к нему отпискам в китайский обоз к полковым воеводам нерчинского конного казака Андрюшку Вологду, и буде китайские полковые воеводы с войски своими от Албазина не отступили, и ему, Андрюшке, велел говорить им, полковым воеводам, чтоб они, полковые воеводы, по прежним своим договором от города отступили и беглых казаков Гришку Фомина и Ивашку Тарханова отдали. И в нынешнем же, государи, во 195 году и майя в 24 день писал де к нему, Ивану, из Албазина голова Афонасей Байтон с нерчинским конным казаком с Ондрюшкою Вологдою да с албазинским казаком с Кононком Фальковским;

Богдойские де полковые воеводы с ратными людьми от Албазина отступили майя в 6 день вниз /л. 213/215/ по Амуру-реке. И, отшед от Албазина вниз по Амуру версты с 3, хотели учинить себе крепости. И в Албазине де осадным сидельцом учинилась свобода. И из Албазина вверх по Амуру-реке для всяких звериных ловель и потреб служилые люди ходят свободно, а вниз Амура-реки ходить невозможно, потому что китайские полковые воеводы около Албазина их неприятельские приступные всякие заводы и валы и туры разорять, и хлеба сеять, и дворового строения за городом строить не велели, чтоб в том какие ссоры впредь не учинилось.

А в Албазине де осадных сидельцов, служилых и всяких чинов людей с подросками, 66 человек. А вашей великих государей пороховой казны: пороху ручного и пушечного 20 пуд без дерева, /л. 213/215об./ 5 свиней свинцу, пушка верховая, к ней 6 ядер чиненых, 4 ядра духовых, 53 граната ручных, да из затинных де одну пищаль в приступное время роздуло, а достальные де пушки и мелкое ружье все в целости. А как де неприятельские китайские люди пошли от Албазина прочь, и по щету де было под ними 140 бус.

И по отступлении де от Албазина неприятельских китайских людей прибежал на другой день в Албазин китайчанин из их китайских табар, [162] именем Очирко, и в допросе своем сказал: бежал де он, Очирко, ис китайских табар от хлебной скудости, потому что де в китайских полкех многие их китайские люди помирают голодною смертью; а как де они, китайские воинские люди, под Албазин приступали, и на тех де приступех побито их, /л. 214/216/ также и померло тысечи с полтретьи и больши, а воинских де людей под Албазиным было 6500 человека, а снаряду пушек со 100, а мелкое де ружье делают у них никанские люди. И роспрося де он, Афонасей, того китайского мужика, отослал х китайским полковым и воеводам, для того что он, Афонасей, того китайского мужика у себя в городе для ссоры держать не смел. И после де того прибежал в Албазин ис китайских же полков никанской породы мужик, и того де мужика он, Афонасей, отослал к ним же, полковым воеводам, и велел у китайских воевод просить прежних изменников казаков албазинского Гришку Фомина, новоприборного Ивашка Тарханова. И китайские де полковые вое воды тех беглых казаков не отдали, /л. 214/216об./ а сказали, что де к ним в полк такие люди не бывали.

И что б де прислать из Нерчинска в Албазин к нему, Афонасью, служилых людей в прибавку для караулов и береженья.

А Андрюшка Вологда перед ним, Иваном, в роспросе своем сказал, что послан был в китайские полки к полковым китайским воеводам, а велено ему, Андрюшке, о отступлении от Албазина говорить им, китайским полковым воеводам, также и о отдании беглых казаков. И апреля де в 20 день приехал он, Андрюшка, под Албазин в китайские полки. И китайским полковым воеводам говорил, чтоб они, китайские полковые воеводы, по прежним своим договорам от Албазина отступили и беглых 2-у человек казаков Ивашку Тарханова, Гришку Фомина отдали. И китайские де полковые /л. 215/217/ воеводы ему, Андрюшке, сказали, что де к ним, полковым воеводам, таких 2-у человек не бывало и ныне нет. И отпустя де ево, Андрюшку, китайские полковые воеводы от себя в Албазин, собрався на бусы, от Албазина отступили майя в 6 день вниз по Амуру-реке и стали ниже от Албазина, отшед версты с 4. А которые де их приступные крепости были около Албазина (туры и щиты и рогатки), и то все они, полковые воеводы, пожгли, а иное поломали. И осадным де людем при нем, Андрюшке, в Албазине никакова утеснения не было. А как он, Андрюшка, в китайские полки ходил и просил у них беглых казаков Гришку Фомина и Ивашку Тарханова, и китайские де полковые воеводы только сказали ему, Андрюшке, чтоб де в Албазине помолчали до времяни, и после де того и сами они увидят, чья будет /л. 215/217об/ правда. А в какой де силе китайские полковые воеводы ему, Андрюшке, те речи говорили, про то де он не ведает. А в котором де месте китайские полковые воеводы с войски своими стали, обвели около своих табар вал земляной и ставят рогатки, опасаясь на себя приходу ваших великих государей ратных людей. А вверху по Амуру выше Албазина в полуторе версте, где был Спасской монастырь, китайских людей стоит отъезжей караул 2 человека сотников, а с ними людей 20 человек, только де им, Андрюшке с товарыщи, на той заставе никакова задержания от тех сотников не было.

И он же, Иван, послал от себя из Нерчинска в Албазин служилых людей, которые посланы от нас, холопей ваших, по прежним вестовым отпискам Павлова /л. 216/218/ полку Грабова да Антонова полку фан Шмалымберха 20 человек, да старых и новоприборных албазинских казаков 9 человека, всего 29 человек, выбрав из них, которые нескудны хлебными запасы. А хлебных запасов послал с ними 200 пуд.

А в роспросе перед нами, холопи вашими, албазинской казачей пятидесятник Конанко Фальковской, которой прислан к нам, холопям вашим, из Нерчинска с отписками, сказал: [163]

В нынешнем де во 195 году майя в 12 день послан он, Кононко, из Албазина от казачья головы Афонасья Байтона в Нерчинск к стольнику и воеводе к-Ывану Власову с отписками, для того что осажен был город Албазин от неприятельских китайских людей многое время. И в нынешнем де во 195 году майя в 6 день китайские воинские люди, послыша приход с вашими великих государей ратными /л. 216/218об./ людьми в скорых числех в Даурскую землю нас, холопей ваших, от Албазина прочь отступили. И пошли рекою Амуром на бусах, и всякие воинские приступные заводы от города отнесли, и стоят от Албазина верстах в 5-ти вниз по Амуру-реке. А из-за которого де валу китайские неприятельские люди к Албазину приступали, и тот де вал оставили цел и им, албазинским служилым людем, того валу роскопывать не велели. А воинских де китайских людей ныне в обозе только тысячи с 2, а иных прибылых людей в обоз к ним не бывало.

Да прибегал де ис китайского обозу в Албазин после отступления их, китайских воевод, мунгалетин, а в роспросе сказал, что ушел де он ис китайского обозу, для того что де у них в обозе голод великой, и запасов у них никаких нет, и, будучи де, ели /л. 217/219/ они, побивая, на промыслах, меж себя своих людей. И за тем де беглым человеком приезжал ис китайского обозу сотник, а с ним толмач прежней изменник Ивашко Артемьев. И того беглово человека у Афонасья Байтона просили. И Афонасей Байтон, роспрося, того человека им, китайским полковым воеводам, отослал. Да после де того спустя дни с 3 прибежал ис китайских же полков работной мужик никанской породы, а в роспросе сказал, что де у них в обозе голод великой. И того де никанчанина, роспрося, он, Афонасей Байтон, отослал в китайские полки бес присылки. И китайские де воеводы за тое присылку никанчанина Афонасья Байтона и казаков похваляли.

Да в розговорех де они, албазинские служилые люди, слыхали многажды от изменников Афоньки Байгашина, что китайские полковые воеводы /л. 217/219об./ отошли от города, опасаясь на себя приходу ваших великих государей ратных людей, а остановились блиско города для того, чтоб не дать албазинским жителем никакова хлеба нынешняго лета сеять, а как де пройдет время хлебному севу, и они де, полковые воеводы, в свой край пойдут со всеми своими войски. Да полковые ж воеводы говорили им, албазинским служилым людем, чтоб они никакова строения не строили и хлеба около Албазина не сеяли.

А в Албазине де всякого люду мужеска и женска полу 115 человек.

Комментарии