№ 22
1864 г. сентября 25. — Чугучакскиий протокол о размежевании русско-китайской государственной границы от Шабин Дабага до хребта Цунлин
/Л. 1/ Великаго Российскаго государства по высочайшему повелению командированные для определения границы уполномоченные коммисары 1:
генеральный консул в Кульдже, статский советник и кавалер Иван Захаров 2 и обер-квартирмейстер Отдельнаго сибирскаго корпуса, Генеральнаго штаба полковник и кавалер Иван Бабков 3. [96]
Великаго Дайцинскаго государства по высочайшему повелению назначенные для определения северо-западной границы: /Л. 1об./
командующий левым крылом, улясутайский цзян-цзюнь 4, имеющий звание командира китайскаго корпуса краснаго с каймою знамени, Мин-и 5,
тарбагатайский хэбэй-амбань, имеющий звание помощника корпуснаго командира, Силинь,
тарбагатайский бригадный командир, имеющий звание помощника корпуснаго командира и титул батуру, Болгосу.
Во исполнение Пекинскаго трактата * и для вящаго скрепления добраго согласия между двумя государствами, на общем съезде в городе Тарбагатае 6, по взаимном совещании о размежевании земель, подлежащих /Л. 2/ разделу между двумя государствами, начиная от Шабин-дабаха до хребта Цун-лин, находящагося на Коканских пределах, постановили: провести границу по хребтам гор, большим рекам и китайским в настоящее время существующим пикетам 7, и, составив карту граничной местности, красною чертою на оной обозначили граничную линию между двумя государствами. Почему и составили сей Протокол, в котором написаны имена мест, обозначающих граничную черту, на теперешнем съезде определенную, и правила для оной границы, изложенныя в нижеследующих статьях:
I. Начиная от граничнаго знака Шабин-дабаха, сначала вести границу на /Л. 2об./ запад, потом на юг, по Саянскому хребту; достигнув западной оконечности хребта Танну-ола, поворотить на юго-запад, следуя по Сайлюгемскому хребту, а от гор Куйтун идти на запад по Большому Алтайскому хребту. Дошедши до гор, лежащих между двумя реками Калгуты (по-китайски — Халюту), находящимися на севере от озера Цзайсан-нор, поворотить на юго-запад и, следуя помянутыми горами, привести границу к горе Чакильмес, находящейся на северном берегу озера Цзайсан-нор. Отсюда, сделав поворот на юго-восток, вести границу по берегу озера Цзайсан-нор и по берегу реки Черный Иртыш к пикету Маниту-Гатулхан./Л. 3/
На всем этом пространстве, для обозначения граничной межи между двумя государствами, принять за основание водораздел, так чтобы все земли, по которым текут реки на восток и на юг, отмежевать к Китаю, а все земли, по которым текут реки на запад и на север, отмежевать к России.
II. От пикета Маниту-Гатулхан, следуя на юго-восток, подвести границу к горам Сауры (по-китайски — Сайри-Ола), далее идти сначала на юго-запад, а потом на запад, по Тарбагатайскому хребту. Дошедши до перевала Хабар-асу (по-китайски — Хамар-дабахань), поворотить на юго-запад и, следуя по пикетной дороге, вести границу по пикетам: Кумурчи, Кара-булак, Бокту, /Л. 3об./ Вэй-тан-цзы (по-русски — Кок-тума), Маниту, Сара-булак, Чагань-тогой, Эргэту, Барлук, Модо-Барлук. Отсюда границу вести по долине, которая находится между хребтами Барлук и Алатау, далее между пикетами Аруциндалан и Кабтагай провести границу по самой [97] возвышенной точке этой долины и, наконец, упереть в восточную оконечность гор Алтан-Тэбши.
На всем этом пространстве, для обозначения граничной межи между двумя государствами, принять за основание водораздел так, чтобы все земли, по которым текут воды на восток и на юг, отмежевать к Китаю, а все земли, по которым текут воды на запад, отмежевать к России. /Л. 4/
III. От восточной окончености гор Алтан-Тэбши вести границу на запад по большому хребту гор, называемых общим именем Алатау, именно по вершинам гор: Алтан-Тэбши, Со-даба, Кукэ-том, Хан-Карчагай и других.
На этом пространстве все земли, по которым текут реки на север, отмежевать к России, а все земли, по которым текут реки на юг, отмежевать к Китаю.
Достигнув гор Конгор-обо, служащих водоразделом рек: Сарбакту, текущей на восток, Кок-су (по-китайски — Кукэ-олом), текущей на запад, и Куйтун (по-русски — Усек), текущей на юг, сделать поворот границы на юг.
На этом пространстве все земли, по /Л. 4об./ которым текут на запад реки Кок-су и другия, отмежевать к России, а все земли, по которым текут на восток реки Сарбакту и другия, отмежевать к Китаю.
Отсюда, следуя по вершине гор Кой-тас, находящихся на западе от реки Куйтун, и, достигнув того места, где река Тургень, текущая на юг, выходит из гор, вести границу по реке Тургень, по пикетам: Боро-хуцзир, Куйтун, Цицихань, Хоргос и довести оную до пикета Или-бирай-цикинь. Здесь, перейдя чрез реку Или, вести границу на юго-запад к пикету Чунь-цзи, а отсюда, поворотив на юго-восток, привести оную на место истока реки Тэмурлик. Затем, сделав поворот на восток, вести границу по вершине /Л. 5/ хребта Темурлик **, иначе называмаго Нань-шань, и, обогнув кочевья киргизов и бурутов (дикокаменных киргизов) на месте истоков реки Кэген (по-китайски — Геген), сделать поворот на юго-запад.
На этом пространстве все земли, по которым текут на запад реки Кэген и другия, отмежевать к России, а земли, по которым текут на восток реки Унду-булак и другия, отмежевать к Китаю.
После того, следуя на юго-запад, вести границу по вершине гор Кара-тау и, дошедши до гор Бирю-баш (по-китайски — Бир-баши), вести границу по речке Дарату, текущей на юг к реке Тэкэс. По переводе границы через реку Тэкэс, вести оную по реке Нарын-халга /Л. 5об./ и потом упереть в Тянь-шаньский хребет. Отсюда, следуя на юго-запад, вести границу по вершинам гор Хан-Тэнгери, Савабци, Кукуртлюк (по-китайски — Гунгулук), Какшал (по-китайски — Какшань) и других гор, находящихся на юге от озера Темурту-нор и известных под общим именем Тянь-шаньскаго хребта, отделяющаго Туркестан от кочевьев бурутов, и упереть оную на Цун-линский хребет, который находится на Коканских пределах. [98]
IV. На местах, которыя после состоявшегося теперь определения границы по хребтам гор, большим рекам и постоянным пикетам, отошли к Российскому государству и, следовательно, находятся по /Л. 6/ сю сторону граничной межи, прежде были китайские пикеты, как-то: в Улясутайском и Кобдинском округах, на северной стороне Большаго Алтайскаго и других хребтов: Укэк и прочие пикеты; в Тарбагатайском округе на северной стороне Тарбагатайскаго хребта: Олон-булак и прочие пикеты и на северной стороне Алатаускаго хребта: Ару-циндалан и прочие пикеты; в Илийском округе: Конур-Олён (по-китайски — Конгоро-Олон) и прочие пикеты. До постановки граничных знаков китайское начальство может по-прежнему посылать на оные своих солдат для охранения. В будущем же году, коль скоро съедутся уполномоченные с обеих сторон для постановки знаков, помянутые пикеты должны быть /Л. 6об./ перенесены во внутрь, на китайскую сторону границы в течении одного месяца, считая со времени постановки граничнаго знака в той местности, откуда должен быть перенесен пикет.
V. Настоящее определение границы делается в том намерении, чтобы навсегда скрепить доброе согласие между двумя государствами; поэтому для избежания споров из-за обитающих вдоль теперь определенной между двумя государствами границы народов, сим поставляется принять в основание день размена этим Протоколом: то есть где помянутые народы жили до сего дня, там по-прежнему должны оставаться и спокойно жить на прежних местах, пользуясь предоставленными средствами /Л. 7/ жизни, и к какому государству отошли места кочевок этих народов, к тому государству, вместе с землею, отходят и самые люди, и тем государством управляются. И если после сего кто-либо из них с прежняго места жительства перейдет в другую сторону, то таковых возвращать назад и тем прекратить замешательство и неопределенность на границе.
VI. Чрез 240 дней после размена сим Протоколом об определенной теперь границе уполномоченные той и другой стороны для постановки граничных знаков съезжаются на условленных местах, именно: с российской стороны уполномоченные приезжают в урочище между пикетами Ару-циндалан и Каптагай, и здесь разделяются на две /Л. 7об./ партии, из коих одна, вместе с уполномоченными от Илийскаго округа для постановки граничных знаков, отправляются на юго-запад по утвержденной теперь границе и ставят граничные знаки. Другая же партия, вместе с уполномоченными от Тарбагатайскаго округа, отправляются на северо-восток по определенной теперь границе и ставят знаки. На пикет Маниту-Гатулхан приезжает уполномоченный от Кобдинскаго округа для постановки знаков, с которым они ставят знаки по определенной теперь границе; а на пикет Согок приезжает уполномоченный для постановки знаков от Улясутайскаго округа, и совокупно ставят знаки по определенной теперь границе до самаго Шабин-дабаха. /Л. 8/ [99]
При постановке граничных знаков наблюдать следующее правило: где граница проходит по большим горам, там принимать вершины гор за граничную черту, а где по большим рекам, там берега рек служат граничною чертою; где же граница проходит поперек гор и рек, там всюду вновь поставить граничные знаки. Вообще же по всей границе при постановке граничных знаков, принимать во внимание направление течения вод и ставить знаки, смотря по местоположению. Если, например, по хребтам гор нет прохода, и, следовательно, трудно было бы там ставить знаки, то принимать за основание граничной черты хребет гор и направление текущих вод. На долине же, при постановке граничных знаков, /Л. 8об./ оставлять 30 сажень (китайских 20 сажень) промежуточной земли.
Всякия произведения гор и рек по левой стороне поставленных граничных знаков должны принадлежать Китаю, все же произведения гор и рек по правую сторону граничных знаков должны принадлежать России.
VII. После постановки граничных знаков уполномоченные для того с той и другой стороны в будущем году должны составить записку о количестве поставленных ими граничных знаков с обозначением имен мест, на которых знаки сии постановлены, и разменяться.
VIII. После постановки граничных знаков, по всей теперь определенной между двумя государствами границе, если встретится такая /Л. 8об./ местность, где исток реки находится в пределах Китайскаго, а течение ея в пределах Российскаго государства, то со стороны Китайскаго государства не должно переменять прежнее русло реки и запирать течение ея, и наоборот: если исток реки в пределах Российкаго, а течение ея в пределах Китайскаго государства, то со стороны Российскаго государства также не должно переменять прежнее русло реки и запирать течение ея.
IX. До сего времени по делам только ургинские амбани-правители сносились с кяхтинским губернатором, а илийский цзян-цзюнь и тарбагатайский хэбэй-амбань с генерал-губернатором Западной Сибири. Теперь по утверждении настоящей границы, если /Л. 9об./ в Улясутайском и Кобдинском округах встретится какое-либо дело, требующее взаимных сношений, то улясутайский цзян-цзюнь и кобдинский хэбэй-амбань сносятся с губернатором Томской губернии и с губернатором Семипалатинской области. Для взаимных письменных сношений их между собою можно употреблять или маньчжурский, или монгольский язык.
X. Прежде сего в Тарбагатайском округе, на западе от пикета Бакту, на речке Сяо-шуй, жители Тарбагатая построили в пяти местах фермы и распахали пашни, внося оброк с них в казну. Ныне, по утверждении настоящей границы, означенная местность хотя и отошла к России, однако ж трудно было бы /Л. 10/ помянутых землепашцев вдруг переселить оттуда. Почему для них и полагается десятилетний срок, считая со времени постановки граничных знаков, [100] в течении помянутаго срока они должны быть мало-помалу переселены во внутренния места Китая.
Таким образом, по высочайшему повелению командированные с той и другой стороны для разграничения уполномоченные коммисары, при настоящем съезде, по взаимным совещании, определив граничную межу, составили карту всей теперь определенной границы в четырех экземплярах, и, написав на оной имена пограничных мест на двух языках: русском и маньчжурском, засвидетельствовали /Л. 10об./ оную подписом и приложением печатей. Вместе с тем составили и сей Протокол на русском и маньчжурском языках, и, написав каждаго по четыре экземпляра, уполномоченные по разграничению коммисары той и другой стороны также засвидетельствовали подписом и приложением печатей.
При взаимном размене сими документами, уполномоченные коммисары того и другаго государства оставляют у себя по одному экземпляру карты и по одному экземпляру Протокола для исполнения по оным. Затем, остальные два экземпляра карты и по два экземпляра Протокола уполномоченные того и другаго государства коммисары имеют представить каждый своему Министерству иностранных дел для внесения в /Л. 11/ Пекинский трактат, как дополнение к оному.
Для чего и разменялись сим Протоколом, в лето от Рождества Христова тысяча восемьсот шестьдесят четвертое, сентября в двадцать пятый день, а Дайцинскаго государства Правления Ионинга-дасань III года, IX луны в 7-й день 8.
Подписали:
Уполномоченный коммисар, генеральный консул в Кульдже, статский советник Иван Захаров.
Уполномоченный коммисар, оберквартирмейстер Отдельнаго сибирскаго корпуса, Генеральнаго штаба полковник Иван Бабков. /Л. 11об./
На маньчжурском подлиннике подписались: Дайцинскаго государства уполномоченные для определения северо-западной границы: цзян-цзюнь Мин-и, хэбэй-амбань Силинь, мэень и амбань Болгосу.
На л. 11 оттиск сургучной печати: Генеральнаго шт[аба] Отдельного] Сиб[ибрского] корпуса.
АВПРИ. Ф. Трактаты. Оп. 3. 1864. Д. 887/156. Л. 1-11 об. Подлинник. Опубл.: Русско-китайские отношения. 1689-1916. С. 46-49.
Подлинник на маньчжурском яз. — Там же. Л. 12-26 об.****
* См. док. № 15
** Так в подлиннике. [101]
*** На полях карандашная помета: NВ.
**** Текст скреплен шестью оттисками красной прямоугольной печати на маньчжурском и китайском яз.
Комментарии
1. Ст. 3-я Пекинского договора предусматривала, что разграничительные работы будут произведены специальными комиссарами и заключенные ими протоколы и приложения будут считаться дополнительной статьей договора. Таких протоколов было заключено два: Протокол о размене картами и Описаниями границы в Уссурийском крае, подписанный 16 июня 1861 г. (Ханкайский протокол) и Чугучакский протокол от 25 сентября 1864 г., наметивший западную русско-китайскую границу.
2. Иван Ильич Захаров (1814-1885), сын священника, окончил Воронежскую духовную семинарию; высшее образование получил в Петербургской духовной академии. В 1839 г. по собственной просьбе включен в качестве студента в состав двенадцатой Российской Духовной Миссии в Пекине (1840-1849). В Пекине И. И. Захаров в основном занимался изучением маньчжурского языка, но хорошо овладел и китайским. Здесь же он начал составлять (до сих пор непревзойденный) маньчжурско-русский словарь, который принес ему мировую известность (см.: Захаров И. И. Полный маньчжурско-русский словарь. СПб., 1875). В 1851 г. Захаров вместе с Е. П. Ковалевским был послан в качестве переводчика в Синьцзян. После переговоров, закончившихся заключением трактата о торговле в Кульдже и Чугучаке, И. И. Захаров был оставлен консулом в Кульдже (до 1864 г.). В последние два года пребывания в Западном Китае И. И. Захаров принимал непосредственное участие в русско-китайском разграничении. С осени 1868 г. И. И. Захаров в течение 17 лет преподавал маньчжурский язык на Восточном факультете Петербургского университета. Он автор "Грамматики маньчжурского языка" (СПб., 1879) и других работ.
Русское географическое общество наградило И. И. Захарова Золотой медалью, а Петербургский университет присвоил ему звание доктора маньчжурской словесности (Скачков П. Е. Очерки истории русского китаеведения. С. 218-219, 226 и др.).
3. В Записке, составленной "для изготовления по установленной форме уполномочия от имени его величества государя императора" говорилось, что подполковник Бабков Иван Федорович имеет ордена Св. Станислава 3-й степени, 2-й степени и той же степени с императорской короной, Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом и медаль в память войны 1853-1856 годов на георгиевской ленте (АВПРИ. Ф. СПб. Главный архив. 1-9. Оп. 8. 1861. Д. 24. Ч Л. Л. 62). Указом императора от 30-го августа 1861 г. Иван Федорович Бабков был произведен в полковники (там же. Л. 81). Указом Александра II от 23 апреля 1862 г. комиссарами "для обозрения границы, постановки пограничных знаков, составления карт и подробных Описаний граничной линии, а также Протокола при размене оных" назначаются И. Ф. Бабков и Генерального штаба капитан Александр Голубев. (Там же. Л. 323-323 об.). Однако вскоре по состоянию здоровья Голубев уехал лечиться за границу (Там же. Л. 516). Бабков И. Ф. автор известной книги "Воспоминания о моей службе в Западной Сибири..."
4. Первым представителем цинской администрации в Северной Монголии (Халха) являлся улясутайский цзянцзюнь, резиденция которого с 1759 г. находилась в г. Улясутае (на западе Халхи). Первоначально в ведении цзянцзюня, который, как правило, был маньчжуром, находилось военное и гражданское управление всеми четырьмя халхаскими аймаками: тушету-ханским, цецен-ханским, сайн-нойонским и дзасакту-ханским. В помощь ему указом императора назначались два амбаня-соправителя (со званием "хэбэй амбань") в гг. Улясутай и Кобдо, а с 1762 г. и в Ургу. В руках ургинских амбаней-соправителей (в литературе: амбани-правители, амбани-соправители, ургинские пограничные правители и пр.) находилось гражданское управление восточной части Халхи: тушету-ханским и цецен-ханским аймаками. Они же являлись ответственными за пограничные дела с Россией, проезд русских миссий в Китай и обратно и др.
5. Цзянцзюнь Мин И получил императорский указ 26 марта 1861 г. в Улясутае. Указом "предписывалось ему ехать в Чугучак уполномоченным коммисаром, с назначением ему в товарищи илийского чиновника Ха", а также местного начальника — хэбэй амбаня. 70-летний Мин "принял это поручение очень неохотно, не успев отдохнуть и устроиться со своим семейством в Улясутае, после недавняго его приезда туда из Чугучака же..." (АВПРИ. Ф. СПб., Главный архив. I-9, Оп. 8. 1861. Д. 24. Ч. I. Л. 31-31 об.).
6. Цинские комиссары, назначенные для ведения переговоров, прислали российским комиссарам следующее "Отношение" по поводу времени и места предстоящих переговоров:
(На верхней печати написано) (здесь и далее скобки поставлены в документе. — Сост.)
"Послано сие отношение царствования Сян-фына 11-го года 7-й луны 21-го числа улясутайским цзян-цзюнем и тарбагатайским хэбэй-амбанем. Получен милостивый указ богдохана:
По соглашению Министерств (российскаго и китайскаго), последовавшему 6-й луны 15-го числа, постановлено, чтобы местом съезда высоких сановников обеих сторон для обоюднаго обзора западной границы и решения по сему предмету дела, был Тарбагатай, а время: царствования Сянфына 12-го года 4-й луны 13-е число. По окончании сего дела, об удачном или неудачном исходе онаго, мы обязаны донести.
Уразумев содержание посланнаго нам указа, т. е., что 12-го года 4-й луны 13-го числа назначается в Тарбагатае съезд уполномоченных обеих сторон для совещания и решения вышеупомянутаго дела, мы сочли должным сообщить об этом и Вам, высокие уполномоченные, для сведения.
Для чего и посылается сей лист".
(На нижней печати написано:)
Царствования Сянфына 11-го года 7-й луны 24-го числа с татарскаго (так в документе. — Сост.) переводил: секретарь и переводчик консульства в Чугучаке коллежский секретарь Вардугин (АВПРИ. Ф. СПб. Главный архив. 1-9. Оп. 8. 1861. Д. 24. Ч. I. Л. 121-121 об. Подлинник). Подлинник на маньчжурском яз. — Там же. Л. 126.
7. В XVII в. после разгрома Джунгарии цинские войска установили постоянные пикеты (кит.; чанчжу-карунь), чтобы ограничить продвижение казахов и киргизов на восток. В XIX в. в добавление к ним западнее постоянных были установлены временные пикеты (кит.: кайчи) с целью надзора за племенами, имевшими китайское подданство. Обычно они ставились только на летнее время.
В русском тексте Чугучакского протокола как и в Пекинском договоре 1860 г. (во исполнение ст. 2-й которого проводилось разграничение русско-китайской западной границы) сказано только, что граница пройдет по "китайским в настоящее время существующим пикетам", но не оговаривается по каким — постоянным или временным. В отличие от русского в маньчжурском тексте Чугучакского протокола (и в китайском тексте Пекинского договора) указано, что линия границы пройдет "по китайским в настоящее время существующим постоянным (подчеркнуто мной. — Сост.) пикетам" (по-маньчж. дулимбай гурунь и нэ бисирэ тэхэ карунь).
Важным пунктом инструкции русской делегации на переговорах было добиться того, чтобы русская фраза о том, что граница пройдет по "китайским в настоящее время существующим пикетам" понималась как имеющая в виду, находившиеся восточнее, постоянные пикеты (Бабков И. Ф. Воспоминания о моей службе в Западной Сибири... Т. 2. С. 191; см. также: Шепелева Н. В.
Формирование западной части русско-китайской границы // Границы Китая: история формирования. М., 2001. Гл. 1. Раздел 2. С. 149-158).
8. 6 октября 1864 г. генерал-губернатор Западной Сибири Дюгамель отправил в Петербург следующую телеграмму: "Петербург. Вице-канцлеру. Протокол и карта по разграничении (так в тексте; — Сост.) с Китаем, подписанные обоюдными комисарами 23 сентября, будут представлены Вашему сиятельству колежским ассесором Струве, отправленным мною курьером в Петербург" (АВПРИ. Ф. СПб., Главный архив. 1-10. Оп. 8. 1861. Д. 24. Ч. III. Л. 198).