№ 2
1727 г. августа 20. — Буринский трактат об определении государственной границы между Россией и Китаем в р-не Халха — Монголии
/Л. 7/ Копия трактата, заключенного с российской стороны с китайскими министры на границе при речке Буре 1727 года августа 20-го дня 1.
Российского империя чрезвычайной посланник и полномочной министр штатской действительной советник Ильлирийской граф Сава Владиславич 2,
Срединного империя с советником и генералом, правителем государственным, ханским зятем Цырен-ваном,
над стольниками начальником, с дариамбою Бесыгою,
Военного приказу с асханемою Тулешиным 3,
согласилися обоих империй о разграниченье земли и границу утвердили.
С северной стороны на речке Кяхте караульное строение Российского империя. С полуденной стороны на сопке Орогойте караульной знак Срединного империя.
Между теми караулом и маяком землю разделить пополам. На средине первой знак разграниченья поставить. И тут имеет обоих стран пограничное купечество быть.
Оттуды в обе стороны для учинения границы коммисаров послать.
Починая на левую сторону по верху сопки Бургутейской, крайней к полудню, и по хрепту до караула Керанского.
С Керанского караула Чиктай, Ара Худара до Ара Хадаин-Усу против тех четырех караулов и маяков /Л. 7об./ прямо небольшая часть реки Чикою 4 граница да будет.
От Ара Хадаин-Усу до Убур Хадаин-Усу до караулу и маяку.
От Убур Хадаин-Усу до Цаган Ола мунгалских караулов и маяков Российского империя подданных людей владенье. И Срединного империя мунгалские караулы и знаки, земли все, как здесь разделили на Кяхте, таким образом промеж ими пустую землю равномерно разделить.
Ежели российских подданных людей владенья в близости какие сопки, хрепты и реки есть, те сопки, хрепты и реки за границу причесть.
Ежели близ мугналских караулов и маяков какие сопки, хрепты и реки есть, и оные також за границу причесть.
А где сопок, хрептов и рек нет, а прилегли степи, посредине равномерно разделить, знаки поставить и за границу причесть.
От Цаган Ола от караульного маяку до Аргуни реки до берегу караулы и маяки мугналские по за караулом и маяком, в близости которые люди поедут, согласясь знаки поставят, и за границу причесть. [31]
В правую сторону, починая от первого знаку, которой между Кяхтою и Орогойту, граница да будет чрез Орогойт Ола, Тымен Кудзуйн, Бичикту Хошегу, Булесоту Оло, Куку Челотуйн, Хонгор Обо, Янхор Ола, Богосун Ама, Гундзан Ола, Хутурайту Ола, Кукун Наругу, Бугуту Дабага, Удын Дзойн Норугу, Дошиту Дабага, Кысыныкту Дабага, Гурби Дабага, Нукуту Дабага, Ергик Таргак Тайга, Торос Дабага, Кынзе Меде, Хонин Дабага, Кем Кемчик Бом, Шабина Дабага. /Л. 8/
По вершине тех хрептов держаться и по средине разделить и за границу причесть. Между ими поперег какие хрепты и реки прилегли, хрепты и реки пополам пересечь и равномерно разделить.
По всему вышеписанному разграниченью, от Шабина Дабага до Аргуни, северная сторона Российскому империю да будет. А полуденная сторона Срединному империю да будет.
Земли, реки и знаки имянно написать, в ландкарту ввести, и письмами обоих империй посланные люди межь себя разменятца, и привесть к своим начальником.
Между утверждением границы обоих империй, ежели вновь малые незнающие люди воровски закочевали и внутри юрты поставили, буде такие есть, подлинно розыскать, всяк в свою сторону да переведет.
Обоих империй люди, которые кочевьями помешались, буде такие есть, праведно и подлинно разсмотрить, каждой к себе своих внутрь да разберет и установит, чтоб граница равномерно чиста была.
Урянхи в которую сторону платят по пяти соболей ясаку, в той стороне да останутца и впредь да платят 5. /Л. 8об./
А которые урянхи платили в обе стороны по соболю, с которого дни граница установитца, впредь не спрашивать вечно. И тако договорясь, утвердили.
Проект последней данной от посла российского в Пекине, марта 21-го дня, а по луне втораго месяца сего году, состоявшейся в десяти пунктах, а пограничный одиннатцатый пункт. Все, что в десяти пунктах написано, о том в Пекине соглашенось, и к тем десяти пунктам и сей пограничной договор внесетца, и в Пекине имеет быть закреплено, и печатью утвержено, и сюды для разменения привесть. И тогда полной договор, в одиннатцати пунктах состоявшейся, силу свою иметь может.
Сей договор от обоих стран закреплен руками, и разменялись при речке Буре лета Господня 1727-го, августа месяца 20-го дня.
Под подлинным при разменении подписано тако:
Граф Сава Владиславич
Секретарь посольства Иван Глазунов.
АВПРИ. Ф. Трактаты. Оп. 2.1727. Д. 23412. Л. 7-8 об. Копия. [32]
Другие копии. — Там же. Л. 17-18,19-20 об., 21-24, 25-28, 33-34, 37-40. Опубл.: Сборник договоров России с Китаем. 1689- 1881. С. 11-14; Русско-китайские отношения. 1689-1916. С. 11-14.
Подлинник на монгольском яз. — Там же. Л. 3 (букдари) *. Опубл.: Сборник договоров России с Китаем. 1689-1881. С. 19-22.
Копия на монгольском яз., переданная Россией цинской стороне (перевод с русского яз.). — Там же. Л. 14-16 **. Опубл.: Там же. С. 23-26.
Подлинник на маньчжурском яз. *** — Там же. Л. 4 (букдари). Опубл.: Там же. С. 15-18.
Перевод на русский яз. с маньчжурского и монгольского яз., переданный России цинской стороной. — Там же. Л. 9- 10 об. ****
Копия перевода на латинский яз., переданная Китаю российской стороной. — Там же. Л. 11-13. Опубл.: Там же. С. 11-14.
Копия перевода на монгольский яз., переданная Китаем российской стороне. — Там же. Л. 14-16 *****. Опубл.: Там же. С. 23-26.
* На л. 8 об. ниже текста: подписи членов цинской делегации и дата, скрепленная оттиском красной прямоугольной печати с идентичным текстом на маньчжурском и монгольском языках. Надпись по-маньчжурски: Печать помощника цзянцзюня, командующего войсками Средней Халхи.
** Заверена подписями тайши Лупсана, толмачей Алексея Третьякова, Ивана Рязанова и секретаря посольства Ивана Глазунова.
*** Скреплен той же печатью и подписями, что и подлинник на монгольском языке.
**** Заверен подписями Лупсана, толмачей Алексея Третьякова, Ивана Рязанова и Ивана Глазунова.
***** Заверена подписями Лупсана, толмачей Алексея Третьякова, Ивана Рязанова и Ивана Глазунова.
Комментарии
1. В ходе шестимесячных переговоров С. Л. Владиславича-Рагузинского с цинскими представителями в Пекине, происходивших с ноября 1726 г. до последних чисел апреля 1727 г., были согласованы статьи о политических и торговых отношениях России и Китая. Однако из-за разногласий по пограничным вопросам было решено дальнейшие переговоры перенести на монгольскую границу. Местом встречи была выбрана р. Бура (приток р. Аргунь).
Здесь переговоры "со многими споры" происходили весь июль по 20 августа 1727 г., когда стороны подписали Буринский договор (РКО в XVII в. Т. 2. М., 1990. С. 518-519). Этот прелиминарный договор касался только территориальных вопросов и должен был быть включен в Кяхтинский трактат.
2. Владиславич-Рагузинский (Владиславич) Савва Лукич (1668-1738), граф Иллирийский, русский государственный и политический деятель, опытный дипломат петровской эпохи, по национальности серб. Взятый Петром I на службу Владиславич-Рагузинский на протяжении трех десятилетий верой и правдой служил России во многих сферах деятельности, в том числе дипломатической. Вершиной его дипломатической службы явилось посольство в Китай (1725-1728). Подписанный им Кяхтинский договор на многие годы определил характер и нормы русско-китайских отношений. Подробная его биография будет опубликована в Приложении к готовящемуся к изданию РКО в XVIII в. Т. 3.
3. Тулишэнь (1667-1741), по национальности маньчжур, его китайское имя Яо Фу, литературный псевдоним Шуй Синь чжу-жэнь; в 1712-1715 гг. находился в составе первого китайского посольства в Россию; автор известной книги об этом посольстве: "Записки путешествия послов, в последние край света посланных" (См.: РКО в XVIII в. Т. 1. С. 437-438; комментарий к ним — С. 625-638).
4. Река Чикой, там где она протекает в широтном направлении, являлась частью фактического рубежа между русскими и монгольскими владениями. Граница эта начала складываться задолго до захвата Халхи маньчжурами и проявления к ней интереса цинского правительства. Когда на Нерчинских переговорах 1689 г. цинские представители предложили русскому послу Ф. А. Головину "граничить Мунгальскую землю", то получили решительный отказ. Им было сказано, что: "До мунгальских владенцов бугдыханову высочеству не надлежит дело, потому что те владельцы издавна кочуют собою и на своих природных землях". Цинская дипломатия пыталась спровоцировать отдельных монгольских феодалов напасть на русские забайкальские остроги во время подготовки посольского съезда в Нерчинске. Однако нападавшие потерпели поражение, в результате чего "многих мунгальских тайшей... в вечное подданство взяли и с улусными их людьми". Многие же тайши, как сообщил Ф. А. Головин "вышли в подданство сами". "И те вышепомянутые тайши стоят кочевьями своими и улусы по рекам Никою и иным, и от Селенгинска будет ходу недели с две и больши в Мунгальскую землю" (РКО в XVIII в. Т. 1. С. 622- 623).
5. Уряхни или сойоты (кочевое пастушечье племя тюркского происхождения) считались одновременно подвластными России и Китаю, которым они платили ясак мехами. Поэтому в просторечии их называли двоеданцами. Как писал российский торговый агент Лоренц Ланге, "урянхи суть народы не постоянные и перебегают своим кочеванием по хребтам и горам по нескольку недель ходу, некогда внутрь Российской империи, а некогда в Мунгальскую землю, и где остановятся кочеванием, тому и платят по пяти соболей ясаку, дабы их с того урочища не сбивали; а откуда ушли, тому платят по одному соболю ясаку, дабы их назад не требовали" (Бантыш- Каменский H. H. Дипломатическое собрание дел... С. 345).
Договор сохранял это положение вещей: урянхи не были признаны исключительно в российском или китайском подданстве.