№ 86
Императорский указ посланникам, аккредитованным в иностранных государствах
3-е число 6-й луны 26 года правления Гуансюй (29 июня 1900 г.).
Ныне между Китаем и иностранными государствами начались военные действия, вызвавшие множество событий, не благоприятствующих нам. Всего этого, разумеется, мы абсолютно не могли предвидеть. Наши посланники, находящиеся далеко за морями, лишены возможности знать досконально обстановку в стране, а это означает, что они не могут делать глубоко обоснованные заявления министерствам иностранных дел других стран, доводить до их сведения подлинные намерения [Китая]. В связи с этим мы намерены подробно разъяснить нашим посланникам [ситуацию в стране].
В свое время в провинциях Чжили и Шаньдун появились смутьяны, демонстрировавшие в деревнях приемы кулачного боя и фехтования и занимавшиеся черной магией. Поскольку местные чиновники [своевременно] не обнаружили данного явления, оно приобретало все большие масштабы и в течение десяти месяцев проникло повсюду. Даже в столице люди рассматривали [приемы ихэтуаней] как нечто сверхъестественное и единодушно присоединялись к ним. [В такой обстановке] коварные элементы повели пропаганду против христианского учения. В середине 5-й луны неожиданно разразились беспорядки, участники которых жгли христианские церкви, убивали христиан. В городе все клокотало и бурлило, и прекратить [беспорядки] было немыслимо.
Еще в начале волнений иностранные государства просили разрешения перебросить в столицу свои войска для охраны посольств. Учитывая серьезность обстановки, двор, вопреки существующим традициям, тут же дал согласие. В столице разместилось не менее пятисот иностранных солдат. Такой факт явно свидетельствует о внимательном и добрососедском отношении Китая к иностранным государствам. [121] Иностранные посольства, находящиеся в столице, ранее не вызывали нареканий со стороны местных жителей, хотя и не отличались добродетелью. Однако прибывшие в столицу иностранные солдаты не ограничивались охраной посольств. Иногда они поднимались на городскую стену и вели оттуда стрельбу. Были даже случаи ранения наших граждан. Иностранные солдаты, как им вздумается, бродили по улицам и даже пытались ворваться в ворота Дунхуа 138, но были остановлены. Своими действиями [иностранные военные] вызвали всеобщее возмущение наших солдат и жителей, которые в один голос выражали [протест].
Воспользовавшись обстановкой, бандиты начали творить бесчинства, безбоязненно жгли дома христиан и убивали их. Дополнительные войска, направленные [в Пекин] иностранными государствами, были задержаны бунтовщиками на полпути, поэтому не могли продвигаться вперед. Это произошло в момент, когда бунтовщики из провинций Чжили и Шаньдун прочно сплотились воедино.
Двор безусловно хотел бы издать указ о беспощадном подавлении подобного рода бунтовщиков, но, поскольку они находились совсем близко, мы серьезно опасались, что не сможем обеспечить охрану иностранных посольств, поступив с ними слишком круто, а это приведет к большому бедствию. Мы опасались также, что разразится восстание одновременно в двух провинциях — Чжили и Шаньдун, в результате которого в провинциях полностью расправятся с миссионерами и христианами. Вот почему мы не могли допускать поспешности и должны были проявлять осмотрительность.
В свое время мы вынуждены были предложить всем посланникам временно выехать в Тяньцзинь, чтобы избежать бедствия. Пока велись переговоры по этому поводу, неожиданно смутьяны убили немецкого посланника Кеттелера 139, когда он утром направился в Цзунлиямынь. Еще накануне немецкий посланник направил в Цзунлиямынь письмо с просьбой об аудиенции. Однако Цзунлиямынь, учитывая, что на пути [к этому учреждению] происходят беспорядки, отказал в тот день его просьбе. После этого события бунтовщики оказались как бы в положении человека, оседлавшего тигра. А мы в такой ситуации уже не могли гарантировать охрану иностранных посланников в их поездке в Тяньцзинь. Нам оставалось лишь строго приказать солдатам усилить охрану посольств для предотвращения любых случайностей.
Совершенно неожиданно, 20-го числа 5-й луны (16 июня) иностранный чиновник, находившийся в порту Дагу, посетил командующего фортами Ло Жун-гуана и потребовал сдачи фортов. Он заявил, что в случае несогласия в два часа следующего дня форты будут взяты силой. Разве мог Ло Жун-гуан, долг которого обязывал охранять форты, согласиться на это требование? Действительно, на второй день [122] [иностранцы] первыми начали обстрел фортов. [Наши войска] целый день оказывали сопротивление, но удержать форты не смогли.
Так начались военные действия, инициатива которых принадлежала не нам. Разве мог Китай развернуть военные действия одновременно против всех государств? Ведь надо же соизмерять свои силы! Тем более не мог он выступить против всех государств, опираясь на силы бунтовщиков. Все иностранные государства должны правильно понять смысл [действий правительства Китая], предпринятых под влиянием обстоятельств, их вынужденный характер. Посланники Китая обязаны довести до сведения министерств иностранных дел [всех государств] содержание данного указа, а также подлинные намерения [правительства] Китая.
В настоящее время мы снова приказали всем офицерам и солдатам тщательно охранять иностранные посольства. Бунтовщиков мы накажем сами, для чего принимаем соответствующие меры. Все наши посланники не должны занимать позицию стороннего наблюдателя, они обязаны, как и прежде, поддерживать с иностранными государствами дипломатические отношения.
Довести до сведения [всех посланников].
«Ихэтуани», т. IV, стр. 27—28.
Комментарии
138. Ворота «Дунхуа» («Восточные») — один из въездов в «Императорский город».
139. Немецкий посланник Кеттелер убит 20 июня 1900 г. солдатами войск Дун Фу-сяна, расквартированных в это время в Пекине.