УСПЕНСКИЙ В. М.

СТРАНА КУКЭ-НОР ИЛИ ЦИН-ХАЙ,

С ПРИБАВЛЕНИЕМ КРАТКОЙ ИСТОРИИ ОЙРАТОВ И МОНГОЛОВ, ПО ИЗГНАНИИ ПОСЛЕДНИХ ИЗ КИТАЯ, В СВЯЗИ С ИСТОРИЕЮ КУКЭ-НОРА.

(Преимущественно по китайским источникам).

Большая часть сведений и заметок для предлагаемого обозрения Кукэ-нора и его история припасена была нами в бытность г. Пржевальского в Пекине в 1871 году, по предложению бывшего посланника нашего А. Е. Влангали, который предназначал их в пособие знаменитому путешественнику, отправлявшемуся тогда к пределам Тибета. Но г. Пржевальский тогда же решительно отказался от всяких китайских книжных сведений.

Собранию этих сведений в одно целое и дополнению их другими, отысканными впоследствии, предшествовала следующая руководительная мысль: лучше иметь что-нибудь, может быть и не безошибочное, но основанное на документах письменных, чем только описания, основанные на единоличных наблюдениях путешественника в незнакомой стране и с незнакомым для него языком.

На наших глазах перебывало в Китае много русских путешественников; одни приезжали с торговою целию, другие — с ученою, третьи наконец - с учено-торговою, и [60] каждый из них счел нужным обнародывать свои заметки о Китае. В заметках этих мы нашли не мало такого, что не могло не поразить нас. Г. Ровинский, бывший с экспедицией г. Бутина и напечатавший свои заметки в Вестнике Европы, населил весь северный Китай Татарами. Г. Пржевальский населил Сенинсвую область Китайцами, Тангутами и Далдами и нанес все это на карту, упустив из виду более крупные элементы, каковы Монгольский и Саларский; он же, проехав только по южной оконечности степи Цайдам, всю степь превратил в солончаковую пустыню и проч. Г. Сосновский, путешествовавший с учено-торговою целию, в своем учено-торговом отчете определил срок товарного движения на пароходах от Хань-коу до Тянь-цзиня в 15-ть суток.

О показании г. Ровинского следует сказать только то, что в северном Китае нет Татар в смысле этнографическом, и что он смешал магометан с Татарами, потому что Китайцы, как магометан, так и Туркестанских Татар, безразлично называют Хой-цзы или Хой-хой. О неверностях, допущенных г. Пржевальским, мы заметим несколько слов в предлагаемом обозрении. Что же касается ошибки г. Сосновского, чрезвычайно важной в своей сущности, то достаточно просмотреть хотя за один год товарные накладные [bill of lading] из Хань-коу в Тянь-цзинь чтобы убедиться в том, что товары, с перегрузкою в Шань-хае, из Хань-воу до Тянь-цзиня постоянно доставляются в восемь суток, и только в случае непогоды или штормов, в девять и десять суток, что бывает однако чрезвычайно редко. Значит, г. Сосновский, чаянно или нечаянно, ошибся, в пользу открытого им кратчайшего пути, на семь или на шесть суток, не более. [61]

__________________________________________

Предлагая настоящий труд, мы считаем необходимым указать на главные источники, коими мы пользовались при составлении оного.

1) Мэн-гу-ю-му-цзи, или описание монгольских кочевьев, обнимающее всю Монголию, Чжунгарию и Кукэ-нор. Это не описание, а скорее энциклопедия сведений об этих странах, в которой собраны все известия с древнейших времен до времени царствования Цянь-луна. Книга эта [один том] издана в 9-м году правления Сянь-фына [1859 г.] и в настоящее время становится редкостию.

2) Си-юй-шуй-дао-цзи, или гидрография западного края, то есть, Восточного Туркестана и Чжунгарии. Кисть автора этого труда, археолога Сюй-сюна, отличается критическим направлением, освещающим во многих местах китайскую путаницу, но в других случаях переходящим уже чрез меру вопреки очевидной истине. Книга издана в 3-й год правления Дао-гуана; автор оной Сюй-сюн умер в 1847 году. Нам пришлось воспользоваться этим сочинением только относительно мест, лежащих к северу от южных гор (Нань-шань).

3) Си-юй-као-гу-лу, или исследование древностей и истории западного края, в которое вошли и Кукэ-нор, и Тибет. Сочинение это, при небольшом объеме в один том, заключает в себе важные сведения для исследователей, и при совершенной в настоящее время невозможности достать, даже за большую цену, более объемистый и капитальный труд по этому предмету, известный под заглавием Си-юй-ту-чжи, — Си-юй-као-гу-лу остается лучшим источником. Оно сполна было переведено на русский язык покойным драгоманом нашим А. А. Ленци, но за смертию его рукопись этого перевода неизвестно где находится.

4) И-тун-чжи, общая география Китая (отдел о Вай-фань, то есть, о вассальных владениях).

5) Су-чжоу-синь-чжи, или новая география округа [62] Су-чжоу; труд, отличающийся полнотой и добросовестностию сведений; он послужил нам преимущественно для указания дорог и проходов чрез Нань-шань в Кукэ-нор.

6) Си-нин-фу-чжи, или география области Си-нин, с приложением описания Кукэ-нора и истории оного.

7) Вэнь-сянь-тун-као, общая энциклопедия (отдел Сы-и, то есть, о «четырех инородцах»).

8) Мин-ши, история Минской династии (отделы о Ва-ла и Да-дань).

9) Фань-бу-яо-лё, или необходимые заметки по истории вассальных владений при настоящей династии до царствования Цянь-луна включительно, изложенные по отделам в хронологическом порядке (один том в шести тетрадях). Сокращение это, или заметки, как видно, сделаны из более пространных сочинений — Шо-мо-фан-лё и Шэн-у-цзи.

10) Юань-чао-ми-ши, или старинное монгольское сказание о Чингисхане, на монгольском и китайском языках, переведенное архимандритом Палладием (см. Труды членов Российской духовной миссии в Пекине, т. IV. С.-Пб. 1866).

11) Алтан-тобчи, в переводе Гомбоева (см. Труды вост. отд. Археол. Общ., ч. VI, 1858 г.).

12) О Турецких и Монгольских племенахРашид-Эддина. Перев. Березина (там же, ч. V и XIII).

13) Родословная Тюркского племени - Абуль-гази. Перевод Саблукова. Казань. 1854.

14) История Тибета и Хухэнора — отца Иакинфа. С.-Пб. 1833. Это один из первых трудов знаменитого нашего синолога, не лишенный неточностей и неверностей в переводе, сделанном, как можно догадываться, не с подлинных историй, а с какого-то, неизвестного впрочем нам, сборника, в который могли вкрасться ошибки по невежеству резщиков; поэтому пользоваться этим переводом нужно с осторожностию и с проверкою. Нам удалось уследить и проверить с источниками только несколько мест перевода, [63] особенно показавшихся нам темными и сомнительными (см. ниже о Цайдаме и далее о Ту-фань).

15) Историческое обозрение Ойратского народа, того же автора. Книга, составленная, в отделе об Ойратах китайских, по Си-юй-тун-вэнь-чжи. О. Иакинф не имел, как видно, под руками даже Мин-ши или Минской истории, где отдел этот изложен подробнее и яснее.

16) Пин-фань-цзоу-и или доклады и постановления об усмирении Фаней. Книга эта еще не известна в Европе по исключительной специальности предмета.

__________________________________________

Кукэ-нор или Дин-хай, в смысле названия страны, лежит за пределами области Си-нин-фу и граничит с севера и востока провинциею Гань-су, с запада Тибетом, с юга провинцией Сы-чуань. Кроме этих общих границ, Кукэ-нор, как увидим ниже, имеет самые резкие очертания, положенные самою природою, в окружающих его горных хребтах и рекою Хуан-хэ; в дальнейшем изложении нам придется впрочем много раз выходить из этих границ для объяснений исторических.

Название свое эта страна в разные периоды истории получала от названия озера, лежащего почти на самой средине ее, с которого мы и начинаем изложение географического обзора этой страны.

Название озера Кукэ-нором, ныне общепринятое в Европе, есть несомненно самое позднее и представляет дословный монгольский перевод китайского имени Цин-хай, «голубое озеро», данного ему в первый раз при северной Вэйской династии. В древности оно называлось большею частию Си-хай, «западное озеро», или Сянь-хай, как значится [64] в Ханьской истории. Подробные описания этого озера, сохранившиеся в Вэйской и Танской историях, сообщают совершенно согласные сведения. Озеро имеет в окружности 750 слишком ли (по Вэйскому описанию 1000 ли, а по Танскому — 800); на нем есть два небольшие островка, лежащие один против другого на восточной и западной сторонах. Первый называется Куйсун-тологой и имеет вершину совершенно белого цвета; на ней построена небольшая кумирня, в которой живет монах из местных инородцев (Фань). Зимою, когда вода озера замерзает, он выходит оттуда, чтобы запастись провизией на целый год, и снова возвращается туда. Второй остров называется Чагань-хада, «белая скала», и лежит недалеко от западного берега; сравнительно с первым он менее высок; грунт на нем мягкий, с весьма ничтожным количеством камней. Вода озера имеет темно-зеленый цвет, ни зимой ни летом не прибывает и не понижается. Китайцы замечают, что на средине озера поверхность воды выше, чем у берегов. По Минской географии, в Цин-хае водится особой породы рыба — без чешуи, покрытая черными пятнами. С гор Жи-юэ шань, или Нара-сара дабан, воды озера похожи на вечно-медленно движущиеся облака. В дополнение к этим сведениям Китайцы не упускают случая прибавить, что в древности озеро это славилось превосходными пестрыми лошадьми драконовой породы, разводом которой специально занимались Тогонцы, по сведениям истории Вэй; однако порода эта, к горести Китайцев, прекратилась еще при Суйской династии: тогда сделана была попытка пустить кобылиц на острова озера, но приплода, в сожалению не получилось. Во втором году правления Юн-чжен, при настоящей династии, озеро это признано чудотворным 1 и священным, [65] почему Ли-фань-юань (министерство колоний) постановил правила для ежегодного приношения жертв духу озера, по которым все местные монгольские князья обязаны являться в жертвоприношению; если же кто из них не явится без уважительной причины, того штрафовать лишением жалованья на три года.

Озеро Кукэ-нор или Цин-хай со всех сторон окружено горными хребтами, из коих ближайших в нему насчитывается 13-ть. Все эти хребты у прежних жителей, Фаней или Тангутов, освящены были пребыванием на них душ предков, почему все хребты носят общее название амуни, то есть, «предки», и каждому из них положено было ежегодно один раз приносить жертвы, исключая Амуни-мачань-мусунь, или Да-сюэ-шань, коему, как главному хребту, приносили жертвы четыре раза, по временам года. Это верование в расселение предков по горам и чествование этих гор жертвами составляют несомненно основу древнего религиозного культа Тангутов и находятся в непосредственной связи с таковыми же верованиями Монголов, что онгоны (предки) их восседают на горах и обо. Первый из 13-ти хребтов называется Амуни-сарцинь и лежит к ю.-в. от Цин-хая; второй, Амуни-молунь — к в. от Цин-хая; третий, Амуни-нарин-тунбу — к ю.-з. от Цин-хая и имеет вершину на подобие острия; четвертый хребет, Амуни-бачань-цзуньцуй — от Цин-хая к с.-з.; пятый, Амуни-дуншу; шестой, Амуни-тяньцин-чагань — от озера к с.-з. имеет чрезвычайно высокий пик, бесснежный, но белый, как снег; седьмой, [66] Амуни-ушань-тунбу — к с.-з. от озера; восьмой, Амунин’оку, лежит от озера в 200 ли к с.-з.; этот хребет считается одним из больших; по другим указаниям он находится от Цин-хая к с.-з. в 300 ли; из южной подошвы его вытекает р. Кала-сина (Кара-шинэ), в нижнем течении известная под именем Бука, или Бугэй (см. ниже); девятый называется Амуни-барбуань — от Цин-хая к з.; вершины его совершенно черного цвета, чрезвычайно высоки и опасны; по изысканиям автора Си-юй-шуй-дао-цзи, хребет этот, в измененной несколько транскрипции, под именем Барбуха, связывается с горами Баянь-хара и Акэтацинь, каковая цепь носит общее название Куркунь; десятый хребет, Амуни-ганкар, идет к с.-з. от Цин-хая; он тянется не вдалеке от границ Гань-чжоу и Ланьчжоу и называется иначе Лун-шоу-шань; одинадцатый, Амуни-баянь-хара, лежит за Лян-чжоускою границей и называется иначе Да-хуан-шань; двенадцатый, Амуни-кукэн-гурбан, лежит на восточном берегу Хуан-хэ; имеет два пика, покрытые вечными снегами, и тринадцатый, Амуни-мачань-мусунь, или Да-сюэ-шань («великие снежные горы»), в древности известный под именем Да-цзи-ши; по И-тун-чжи, это есть отрог Баянь-хара, тянущийся к в. на 300 слишком ли. Кроме перечисленных тринадцати амуни, китайские географы указывают еще на тринадцать урту, то есть, «рогов», опоясывающих берега Цин-хая; из этих гор самые известные лежат к ю.-з. от озера и называются Чагань-тологой-урту. К западу и югу от Цин-хая в виде раздробляющихся лучей тянется много гор и небольших хребтов под разными наименованиями. К западу тянутся горы Сокэту; к ю.-з. не далеко от Цин-хая идет Индэрбилюту, от коих в 200 ли — Улань-булак; далее от озера в 300 ли — Гурбан-имату; они опоясывают с з. озеро До-ло-чи, имеющее в окружности около 150 ли. Прямо в югу во 100 ли лежит хребет [67] Бар-тологой, далее к в. — Баха-хату и Икэ-хату; от Баха-хату к ю.-з. отделяется Ча-ча, а от него к в. Набучур.

Решить вопрос, находятся ли все вышеуказанные горы в какой-нибудь связи между собою, и составляют ли они одну неразрывную цепь, по китайским указаниям трудно; но связь эта сделается более или менее ясною, когда определится бассейн озера Кукэ-нора, и будет указано направление течения вод, берущих свое начало в описываемой нами стране. По Минской Географии, озеро Кукэ-нор, или Си-хай, составляется 72 речками, впадающими в оное с разных сторон. Преувеличено, или нет, это сообщение, мы не будем говорить; опишем только те реки, на которые есть ясные указания. Первая из них есть Хор-хэ, или Хор-бира, неправильно названная в дорожнике, доставленном г. Шишмаревым и напечатанном в Известиях Геогр. Общества, т. IX, 1873 г., Хара-гол 2; она берет начало из гор Нара-Сара; течет к с.-з. 100 слишком ли и впадает в Кукэ-нор. Вторая называется Карцзи-хэ, вытекает с с. из гор Карцзи, принадлежащих к системе Нань-шань, и чрез 80 ли к ю.-в. впадает в Цин-хай. 3) Икэ-улань-хошо-хэ вытекает с с. из гор Баянь и чрез 80 ли к ю. впадает в Цин-хай; от нее к з. в 70 ли есть р. Баха-улань-хошо, вытекающая на с.-в. из гор Ку-дэ-ли-шань и чрез 60 ли к ю. впадающая в Цин-хай. 4) Река Бука-хэ, в дорожнике Монголов (см. выше) названная Богой-гол, находится к з. on Цин-хая и берет начало в 300 ли на с.-з. из южной подошвы гор Амуниноку под именем р. Кара-шинэ; протекши к ю. 100 ли, она принимает речку из озера Ин’о-чи, которое имеет в окружности около 150 ли; далее к ю.-в. чрез 60 ли сливается у пика Тяньцинь-чагань с речкою, текущею из [68] озера Шар-нор (Шан-чи); еще к в. чрез 70 ли приникает с с. реки Ло-цзы и Сирха; последняя вытекает из гор Хуай-мань-алинь и направляется оттуда к ю.-в. Река Кара-шинэ далее к в. чрез 50 ли приникает с с. р. Цзиламартай и получает название Бука-хэ, а чрез 70 ли к в. впадает в Цин-хай. Бука-хэ приникает в себя всего шесть больших рек, довольно широка и имеет очень быстрое течение, так что в летние месяцы переправа чрез нее бывает довольна затруднительна. 5) Р. Чжахасутай впадает в Цин-хай на ю.-з. Наконец должно упомянуть о шести безымянных речках, впадающих на юге, между реками Хор-бира и Чжахасутай. Таким образом все речки, впадающие в Цин-хай, имеют слишком короткое течение, не более 100 ли, исключая р. Бука, которая течет на протяжении 300 ли, и с притоками, образует довольно широкую долину, известную под именем Да-фэй-чуань. Такое положение дает нам право заключить, что Цин-хай плотно окружен горами, пододвинувшимися в нему весьма близко. Как увидим ниже из подробного рассмотрения, все реки, берущие начало на северном склоне этого нагорья, текут к с., с восточного уходят на в. в Китай, а с южного впадают в Хуан-хэ, западные же разбегаются по долине Цайдам.

Приступая в более точному обобщению горных систем в Кукэ-норе и указанию между ними связи, мы но неизбежной необходимости сталкиваемся с вопросом о местонахождении знаменитого в китайской истории и географии Кунь-луня, вопросом, остающимся и до сего времени, открытым, не смотря на усилия Китайцев и европейских ученых приурочить оный хоть куда-нибудь.

Кунь-лунь можно, по справедливости, почесть китайским Олимпом, с которым связаны многие народные предания и легенды, например, легенда о том, что народ Китайский пришел именно с Кунь-луня. Темные сведения об [69] этих горах существовали у Китайцев еще в глубокой древности. Сведения эти более или менее прояснились и усложнились с открытием западного края. Когда же Китайцы ознакомились и заразились индо-буддийскою космологией, в которой довольно важную роль играет Кунь-лунь, как центр мира, они узнали в то же время, что в мире есть только четыре великие реки — Ганг, Инд, Бакшу или Аму-дарья и Сита, которая берет начало из Кунь-луня. Но у ученых Китайцев с Кунь-лунем случилось то же, что у Греков с Кавказом; они переносили его с места на место, сообразно с расширением сведений прилегающих странах, а иногда просто произвольно. Самое древнее известие о Кунь-луне находится в Шу-цзине, где он поставлен в ряду гор Чжи-ни, Си-чжи и Цюй-соу, расположенных в землях западных Жунов или Цянов, что несомненно относится, как увидим ниже, в нынешнему Кукэ-нору и древней стране Сань-вэй. В Ханьской истории говорится, что Кунь-лунь лежит к з. от уездов Цзинь-чен и Линь-цян и образует горы, лежащие в югу от Цзю-цюаня, где произошло свидание чжоуского Му-вана с Си-ван-му; это сказание приурочивает оный в Нань-шань (южным горам). Не доверяя вполне древности, Китайцы стали искать другого Кунь-луня у истоков Хуан-хэ, а так как истоков Хуан-хэ оказалось два — Алтан-гол и Кашгар-дарья, то нужно было найдти и два Кунь-луня. Для того, чтобы в помянутой выше р. Сита приурочить свою Хуан-хэ, Китайцам нужно было сказать, что настоящее, самое верхнее ее русло есть течение реки Кашгар-дарьи, которая берег свое начало на отдаленном западе и, притекая в Лоб-нору, принимает с юга реки Яркэнд, Хотан и другие, а потом из Лоб-нора пробирается под песками и появляется на западных пределах Кукэ-нора. Таким образом в китайских сказаниях образовалось четыре Кунь-луня. Первый, из [70] которого вытекает Хуан-хэ, названный в Си-юй-цзи Сюань-цзана Аноуда (Анаватапте) пик, возвышающийся и господствующий над горами Гандес. Второй Кун-лунь находится в югу от западного мора (Си-хай), на окраине сыпучих песков, недалеко от владений Тяо-чжи и Да-цинь. Третий находится в местности Цзюцюань, где протекает р. Жо-шуй («слабая») 3 и устроена кумирня того же имени. Четвертый тянется в стране Туфань; Танский исследователь вершин желтой реки Лю-юань-дин называет оный горами Мэн-мо-ли-шань; от них до Чан-ань считалось 5000 ли. К этому последнему Кунь-луню относятся все свивания о нем, вкратце приведенные в Дай-цин-и-тун-чжи, при чем этот Кунь-лунь приурочивается к названию Куркунь, отрогу Баянь-хара или Цзы-шань. Под именем Кунь-луня у китайских писателей известно было также древнее владение, приурочиваемое к нынешнему Тибету.

Европейские синологи и ученые, во главе коих стоят знаменитые Гумбольдт и Клапрот, стараясь распутать и обобщить китайские сказания пришли к следующим результатам: Кунь-лунь и Гималай суть две отрасли Гиндуку. Разветвление начинается к з. от Болора между меридианами Фэйзабада и Балха. Западная часть Кунь-луня: Цун-лин, или Тартаг-дабан относится в поперечной жиле Болора; восточная часть Кунь-луня есть великий узел Кукэ-норских гор. В частности Кунь-луньская цепь или Кулкун (или Бухуцзилукэнь), называемая также Тартаг-дабан, находится между Хотаном и Ладаком. Она отделяет узел гор Кукэ-норских от Восточного Тибета и области Качи. От Цун-лина Кунь-лунь, или Кулкун направляется с з. на в. в верховьям Хуан-хэ и с [71] снеговыми своими вершинами проникает в китайскую область Шэн-си. Почти под меридианом этих верховьев поднимается великий горный узел озера Кукэ-нора, который на с. прилегает к снеговой цепи Нань-шань, или Ки-лень-шань, идущей также от з. к в. Широту средней части Кунь-луня полагают под 35° 30'. Последнее слово относительно Кунь-луня, высказанное, хотя кратко и с некоторым сомнением, нашим знаменитым синологом архимандритом Палладием, заключается в том, что он признает два Кунь-луня — западный и восточный; но есть ли связь между ними, из китайских сведений, по его словам угнать трудно; скорее можно думать, что этой связи не существует (см. Изв. Геогр. Общ., т. IX, № 9, 1873 г.). Если бы связь Гумбольдтова Кулкуна или Тартаг-дабана и восточного Кунь-луня архим. Палладия, относимого им приблизительно к тому же Кулкуну, с западным Кунь-лунем можно было доказать без посредства так называемого Гумбольдтом узла гор Кукэ-норских, тогда вопрос о Кунь-луне можно было бы считать окончательно решенным в пользу одной неразрывной цепи гор, и не было бы нужды допускать сомнительной двойственности. Но экспедиция, отправленная в 56-м г. правления Канси на крайний юго-запад в Гандесу, не открыла этой связи и не указала на существование восточного Кунь-луня.

Для указания связи западного Кунь-луня с восточным его продолжением необходимо принять отделяемую Гумбольдтом цепь гор, тянущихся по северной стороне Кукэ-нора и известных под общим именем Нань-шань. Китайцы начинают свой Кунь-лунь от Гандеса, откуда берут начало, по их понятиям, все горы, отделившись четырьмя ветвями. Отделившаяся к с.-з. ветвь. считается продолжением Кунь-луня и тянется сначала под названием Сэнгэ-кабаб, Ган-ли и Мусунь, окружая провинцию Нгари; в северу она подходит в западному краю (си-юй) уже под [72] именем Цун-лина. От Цун-лина отделяются две ветви, известные в истории Ханей под названием Бэй-шань и Нань-шань (то есть, северная и южная). Нань-шань, к з. от нынешнего Яркэнда известная под именем Хан-ала-дабан, тянется далее к в. непрерывною цепью по южным пределам Яркэнда и есть настоящий Кунь-лунь древних китайских книг, с которым связаны все предания. От города Хотана или Ильци, Кунь-лунь протягивается на юге в 580 ли, под именем Чакмак-кюйди или Нань-шань. От Хотана к в., хотя и неизвестно точно в каком расстоянии, и вопреки сказаниям Китайцев о непрерывности этой цепи гор, необходимо допустить, если не перерыв, то весьма заметное понижение по крайней мере, или перевал, чрез который проходит дорога из Восточного Туркестана в Тибет. Перевал, по Си-юй-шуй-дао-цзи, находится, как видно, около города Кэльдия, по горам того же имени. По буквальному переводу текста «горы эти занимают пространство в 1000 ди и состоят то из песков, то из снегов». В доказательство своего предположения мы приведем здесь сообщение, известного путешественника Гэуорда, указывающее, повидимому, на таковой факт, и указание из китайской истории времен восстания Джунгаров. Гэуорд говорит, что «с высоты перевала Чан-лин, лежащего чрез главный Каракорумский хребет, ему открывался обширный видь. На c. виден был Кунь-лунь, с высокими снежными пиками; на в. расстилалась обширная степь Аксай-чин; за нею снова виднелись снеговые вершины Кунь-луня, или одного из его побочных отрогов. Общее впечатление было однако такое, как будто Кунь-лунь кончался довольно обрывисто на в., и около 82° в. д. от Гринвича лучеобразно расходился низкими отрогами по плоской возвышенности Аксай-чин. Милях в 80-ти (120 в.) к ю. в. виднелись высокие снеговые вершины хребта, составляющего либо продолжение Каракорумского хребта, либо [73] его отрог; он тянулся от Чан-ченмо к в.-с.-в., направляясь в восточным отрогам Кунь-луня (см. Изв. Геогр. Общ., т. VI, № 2, 1870 г.). Из китайской истории узнаем, что джунгарский Цеван-равтан, пользуясь неурядицами в Тибете, предположил овладеть этою страною, и между тем как Китайцы заградили ему ближайшую дорогу туда чрез Кукэ-нор, полководец его Цэрэн старший с 6.000 войска пробрался по дороге мимо Лоб-нора к Хотану, и перевалив, как видно, чрез Кунь-лунь, явился в Тибете, прошед мимо Тенгри-нор и чрез Тесо-цяо (см. Си-юй-као-гу-лу). Этим же путем в 1-м г. правления Юн-чжена хотел проникнуть в Тибет и Кукэнорский Лобцзан-данцзинь; но ему воспрепятствовали китайские и тибетские войска, вышедшие из Тибета и Янь-бачжань; но, дойдя до Карцзан-гуча, остановились по причине глубоких снегов. По этой дороге от Хлассы идут к с. и чрез 24 дня достигают до Накчань; еще чрез 15 дней до Шулун-шар; откуда чрез 18 дней доходят до города Кэльдия (см. Си-цзин-чжи). На эту дорогу, несомненно, указывает и английский путешественник Форсайт, как на самый ближайший и удобный «путь между Яркэндом, Хотаном и Индустаном, который, захватывая небольшой угол китайского Туркестана, выходит на тибетскую дорогу» (см. Изв. Геогр. Общ., т. V, № 1, 1869 г.). Но для открытия этого пути, к горести Англичан, нужно войдти в переговоры с несовсем податливым пекинским правительством. От этого перерыва или низкого перевала Кунь-лунь тянется к в. под общим именем Нань-шань и проходит в югу от Дунь-хуан-сянь и Ань-си-фу, от коего лежит прямо в югу в 200 или 300 ли. Общая характеристика этого хребта в новой географии Су-чжоу представляется так: «хребет тянется на несколько тысяч ли и на з. соприкасается с Кунь-лунем и Цун-лином, а к в. доходит до Уцзинь-шань или Ки-лень-шань». Мы остановимся да этом [74] последнем названии, потому что китайские ученые приписывают оное языку западных Хуннов, на котором слово Ки-лень обозначало небо; но в И-тун-чжи говорится, что Хунны называли небо чэн-ли, что, несомненно, есть монгольское тенгри. Китайцы, переводя слово килень, и самые горы называют «небесными» (Тянь-шань). Впрочем, под именем небесных гор, или Ки-лень-шань они известны только на протяжении от Лян-чжоу до Су-чжоу, от коего лежат прямо на ю. во 150 ли. От Лян-чжоу тянутся далее к в. под разными наименованиями и уходят в провинцию Шэн-си и Шань-си 4. Гумбольдт отводит их в Ала-шань, что совершенно несправедливо, хотя, быть может, тут и есть какая-нибудь связь. Нань-шань или «южные торы» с глубокой древности славились своею высотою и вечными снегами; во многих местах они прорезываются превосходными долинами, как например, Тяо-лай-чуань, обилующими травою и водою и представляющими отличные места для пастбищ. Они славятся также на всем протяжении своем обилием золотых россыпей. В новой Танской истории (Синь-тан-шу) говорится, что из нынешнего Су-чжоу в дань во двору представлялось золото. Гао-цюй-минь, посланный в Хотан, в записках своих отметил, что на южном берегу реки Дан-хэ лежат снежные горы, обилующие золотыми самородками. Жажда в добыче этого металла привлекала туда громадные толпы выходцев из Китая, которые, чтобы не быть замеченными, укрывались в местах самых диких и опасных, и в откосах гор просверливали пещеры и промывали золото. Промысел этот развился было в недавние времена на всем протяжении гор вплоть до самого Хотана, главная же и более прибыльная промывка производилась в долине Е-ма-чуань в местности Е-ню-гоу и Па-бао-шань. Но благодаря заботливости [75] местных властей, по крайней мере на бумаге, промысел этот прекращен вследствие того, что промыватели золота были в то же время и разбойники, наводившие на край, как увидим ниже, необыкновенный ужас своими грабежами. От Су-чжоу к ю.-з. в 70 ли, в отроге южных гор, называемом Луань-лай-цюань-шань, лежат богатые каменноугольные кони, снабжающие все окрестные места топливом. Откосы гор почти на всем протяжении их покрыты строевым лесом, на что еще в Ханьской истории сделано весьма определенное указание в том смысле, что жители брали с этих гор лес, из досок которого строили свои жилища, приготовляли стрелы и копья. Особенным обилием леса отличается местность, лежащая на северном склоне гор по речке Булуигир и называемая Монголами Цзагун-модо. Благодаря обилию леса, в горах водится много пород зверей, из коих самая замечательная порода красного оленя, описанная в Си-юй-као-гу-лу: олень этот имеет короткие ноги, туловище величиною больше чем коровье; мясо его весит до 1000 гинов.

Из разветвлений или отрогов главного гребня Нань-шань самый длинный и высокий отделяется приблизительно под мередианом Ань-си или немного западнее к ю.-в. и опоясывает с юга Кукэ-нор. Этот отрог составляется хребтом Амуни-Барбуа, или Барбуха, связанным с Амуня-и’оку (см. выше) горами Актацинь, тянущимися повидимому по юго-восточной окрайне степи Цайдам и соединяющимися с Баянь-хара, и носит общее название Куркунь. Оставляя на долю путешественников лично проследить и проверить китайские сказания, мы однако берем смелость утверждать, что это пока единственная связующая нить Кунь-луня западного с его нарицательным соименником Кунь-лунем восточным. Считаем нелишним представить здесь некоторое разъяснение о том, как китайские критики думают о сведениях, сообщенных в [76] равные эпохи о Кунь-луне. Разумеется, они начинают с известий Шу-цзина, в главе Юй-гун, и говорят, что упоминаемый там Кунь-лунь есть название местности, а не гор; к этому решению склоняется большинство из них; другие объясняют названием владения или даже отдельного рода древних Цянов или Жунов. Известию, доставленному при Ханьском Ву-ди, об истоках Желтой реки, по которому Кунь-лунь лежал между Цун-лином и Юй-тянем или Хотаном, Китайцы дают полное вероятие. Сведениям, доставленным Танским исследователем вершин Хуан-хэ, Люнаньдином, по которым стали приурочивать Куньлунь к горам Цзы-шань, Мэн-моли-шань или Баянь-хара-шань, критики не доверяют и считают ошибочными. Наконец, известия Юаньской династии об истоках Хуан-хэ, по которым Кунь-лунь приурочили к Цзи-ши-шань или «малым снежным горам», считают не заслуживающими никакого доверия. Самый Гандес считают только началом или узлом всех горных кряжей, и то благодаря влиянию буддийских легенд и сказаний, принесенных отчасти самим буддизмом, а более буддийскими путешественниками-Китайцами. Таким образом, Ханьское известие, хотя и не во всем ясное, более правильно указывает на настоящее положение Кун-луня и подтверждается новейшими изысканиями ученых путешественников. И, казалось бы, нет нужды искать его в Куркуне, как совершенно побочной ветви гор, хотя она и протягивается далеко в Китай, связываясь с хребтом Амуни-мачань-мусунь, или Да-сюэ-шань, или же древним Да-цзи-ши.

Да-цзи-ши, как мы видели выше, есть отрог от Баянь-хара; он тянется к в. по направлению Хуан-хэ 300 слишком ли, делая, почти везде, изгибы и уклоны, соответствующие извилинам реки. Китайцы характеризуют этот хребет неприступными откосами и обрывами, с чрезвычайно высоким гребнем и пиками, покрытыми вечными снегами. [77] Самых высоких пиков, по И-тун-чжи, насчитывается девять; хребет этот от Си-нин-фу лежит к ю.-з. в 500 слишком ли. Да-цзи-ши связывается с хребтом гор Сяо-цзи-ши, иначе называемых Тан-шу-шань, которые лежат к с.-з. в 70 ли от округа Хэ-чжоу (в Лан-чжоу-фу) и к з. от Баянь-жун-гэтин. В этих горах по Шу-цзину брала свое начало Хуан-хэ. Мимоходом сказать, что хотя мнение Шу-цзина теперь уже окончательно отвергнуто, во в сказаниях народных того края сохранилось предание, записанное в Си-нин-фу-чжи (география Синина), что когда-то в горах совершился страшный шум и треск, и река Хуан-хэ изменила свое течение. Это предание, как и другие, стоящие на ряду с ним, не заслуживают никакого внимания и принадлежат в апокрифам; но как ничтожные причины ведут часто к великим следствиям, так и апокриф, приведенный нами, может привести геолога-путешественника в какому-нибудь открытию, могущему послужить к разъяснению древнего сказания 5. Река Хуан-хэ, пересекая Сяо-цзи-ши, уходит к с.-в. в Китай и оставляет горы на восточном своем берегу, которые тянутся до прохода, или заставы Цзи-ши-гуань, лежащей от Хэ-чжоу к с.-з. во 120 ли. Это самый северный из 24 Хэчжоуских проходов, отделяющих Китай от инородческих поселений Тангутов (Фань) и Мань. В Цзи-ши-гуань при Минской династии был богатый рыночный пункт для меновой торговли с инородцами, куда стягивались товары из Сы-чуани и окрестных мест; для заведывания торговлею поставлены были два чиновника Ча-сы и Ма-сы. Не расширяя своей задачи, мы скажем кратко, что горы эти уходят в округ Минь-чжоу и далее к в. составляют [78] хребты У-гун, Тай-бо и Тай-и, известные под общим именем Чжун-нань-шань, где соединяются с главном кряжом гор Нань-шань и доходят до моря Ляо, то есть, до Восточного океана (см. Фан-юй-као-чжен).

Кроме этого, еще не выходя из пределов Кукэ-нора, хребет Нань-шань, или северные снежные гора, связывается с Цзи-ши, или южными снежными горами, хребтом Чили и, или красным хребтом, известным под более древнейшим названием Гань-сун-лин. Он лежал от древнего Ши-бао-чен 6 к в. в 20 ли, а от нынешнего Си-нин-фу к з. в 320 ли. Название «красного» хребет получил от цвета грунта и камней, его покрывающих. Он служит естественною стеною, отделяющею Китай от Кукэ-нора. В истории последующей Вэйской династии замечено, что посланцы в западный край из Ло-яна шли 4000 ли до хребта Чи-лин, который служил границею царства Вэй. В 19-й год (731 г.) правления Кай-юаня из Танской династии Туфани просили открыть рынок в Чи-лин; но китайские министры ответили, что Чи-лин составляет оплот для Китая и решили только считать этот хребет границею, где и поставлен был пограничный камень. Ныне хребет этот также служит естественною и оффициальною границею Китая с Кукэ-нором, только уже под различными названиями. Начиная от Сяо-цзи-ши, в этому хребту несомненно приурочиваются горы Чагань-тологой, от коих к ю.-з. или прямо в западу раскидываются обширные и богатые долины, называемые ныне Чжу-лэ-гай и Гун-о-р-тай, в которых прежде помещались 6 монгольских знамен и к которым, кажется, ошибочно приурочивают древнюю долину Да-фэй-чуань 7. Далее от Чагань-тологой к с. идут горы [79] Жи-юэ-шань, от коих один за другим протягиваются до северного берега Кукэ-нора два небольших хребта: Ци-бу-цин-ер-лин и Кара-(Ла-ла)лин. Еще далее в северу, как продолжение Чи-лин, можно считать Чагань-обо, или Бай-талин, связанный с Нань-шань. Чагань-обо, или Байта составляет весьма важный торговый пункт. Здесь, по Си-юй-као-гу-лу, издавна ведется обширная меновая торговля; в мену на чай или хлеб поступают дорогие меха: лисьи, мерлушки, оленьи шкуры (?), алмазы, самоцветные камни, яшма, лекарства, разного рода войлока, шкуры сян-ню, виноград; из скота: лошади, ослы, верблюды и, всего более, рогатый скот, коровы и овцы. В огромном количестве также сбывается Монголам деревянная посуда и котелки.

За ответвлением хребта Амуни-барбуа далее к в. следует новый отрог, тянущийся к ю.-в. под равными названиями, Амуни и Урту, и отделяющий от бассейна Кукэ-нора обширную долину рек Улань-мурен или Да-тун-хэ и Хуан-шуй, известную под общим названием Цюн-кэ-тань. Долина эта начинается с северо-западной стороны гор Чагань-тологой, тянется по западной подошве гор Нара-сара, или Жи-юэ-шань к с. до хребта Чагань-обо; к з. она расстилается до «великих гор» (Да-шань), то есть, Нань-шань. Она занимает пространство, по китайскому определению, в 200 ли и может с избытком разместить все кочевья Монголов, куда они и без того собираются в огромном количестве, ради тучности лугов и обилию воды. [80] К ю.-з. от уезда Дунь-хуан от Нань-шань отделяется к с. хребет Ку-лун, который тянется далее с понижениями, представляющими вид песчаных холмов, и чрез ветвь гор, называемую Мин-ша-шань, соединяется с горами Сань-вэй-шань, лежащими от Дунь-хуан-сяня к ю.-в. в 20-30 ли; в восточную сторону этих гор упирается холм Бай-лун-дуй («белого дракона»), который к с.-з. тянется до Пу-чан-хай, или Лоб-нора; по окрайнам этого холма пролегала дорога на крайний запад.

К юго-западу от уезда Пин-фань-сянь, лежащего у Великой стены, поднимается хребет Бай-лин-шань, тянущийся в югу и соединяющийся с Нань-шань. На вершине хребта постоянно лежит масса скопившегося, не тающего снега, постоянно поддерживающего довольно низкую температуру: зимою горы становятся совершенно непроходимы; даже птицы, по замечанию Китайцев, перелетая, не садятся там. Местные жители называют эти горы также «снежными горами» (Сюэ-шань).

Полагая закончить этим обзор горных систем, окружающих и изрезывающих Кукэ-нор, мы позволяем себе возвратиться еще раз к знаменитому Кунь-луню. Есть китайские писатели, как например, составители географии Сучжоу (Су-чжоу-синь-чжи) и автор Си-юй-као-гу-лу, которые без всяких оговоров приурочивают Кунь-лунь в горам Нань-шань и помещают в юго-западу от Су-чжоу, первые — в 250 ли, а другой — в 80 ли. В основание принимают, разумеется, указанный в Шу-цзине Си-жун-чжи Кунь-лунь и апокрифическое сказание о свидании чжоуского Му-ва-на с Си-ван-му, относимое в этому месту. Как вещественное доказательство, в обоих сочинениях указываются в горах каменные пещеры или комнаты, и нефритовые залы с разными украшениями, а равно и иссеченная в горах кухня, принадлежавшие Си-ван-му. Не утверждая и не отрицая этого указания, как имеющего одинаково шаткие [81] доказательства с приурочением Кунь-луня к Куркуню или вообще узлу гор Баянь-хара, мы однако склоняемся дока на сторону тех, которые думают искать Кунь-лунь в горах Нань-шань, как прямом продолжении хребта, в котором он действительно находится.

Приступая к обозрению речных систем в Кукэ-норе, мы начнем с знаменитой реки Хуан-хэ. Об этой реке имеются в китайских летописях и описаниях длинные и подробные сказания, путавшие и затемнявшие одно другое; это, по мнению автора «Си-юй-шуй-дао-цзи», происходило с одной стороны «от самонадеянности писателей», а с другой — «от того, что страна эта лежала далеко от Китая, и трудно было ее исследовать»; а самая важная причина, по его же мнению, заключалась в стремлении исследователей и писателей связать истоки Хуан-хэ с Кунь-лунем. Исследование вершив и истоков Желтой реки совершено было в первый раз при Ханьской династии, повторено при династиях Танской и Юаньской. Изложение результатов этих исследований интересующиеся могут найти в конце книги «История Тибета и Хухэнора» о. Иакинфа. Мы представим здесь только результаты новейших исследований, сделанных уже при настоящей династии. С 47-м г. правления Цянь-луна для исследования истоков Желтой реки отправлен был ши-вэй (флигель-адъютант) Амида, который в донесении своем писал: «В нескольких местах Одунь-талы находятся родники, из коих текущие с северной и средней сторон имеют воду зеленого цвета, в притекающих же с западной стороны — вода цвета желтого. Я прошел, говорит Амида, — 40 ли по берегу истока до того места, где вода терялась и текла под землею. По некоторым признакам и догадкам я пошел далее и чрез 20 ли снова увидел, что она вышла из земли; откуда чрез 30 ли дошла до местности Хадасы-чоло, где пролегает большая дорога в Тибет. На западной стороне есть гора, у подошвы коей вытекает [82] источник желтого цвета, который Монголы и Тангуты (Фань) называют Алтан-гол. По всей вероятности, это и есть исток Хуан-хэ». Вслед за сим, в 56-м году правления Цянь-луна произведен был другой осмотр этой местности. Против возмутившегося на юге Тибета рода Горха посланы были войска под начальством Цзян-цзюня Фу-кан-аня, с коим пошли товарищ военного министра Чан-лин и другие. Из Си-нина чрез Цин-хай они дошли до Тибета; в самые лютые морозы, минуя снежные горы (да-цзи-ши), они перебрались чрез Син-су-хай. В 57-м г. Фу-кан-ань донес, что «в прошлом году, в 12-й луне 13-дю и 14-го, он прошел чрез местности Олинь-джалинь, Син-су-хай, Бо-лэ-цзир (Бэлчир) и Лама-тологой и достиг места, где берет начало Хуан-хэ. На пространстве нескольких сот ли в различных направлениях, пересекая друг друга, течет множество источников, которые зимою замерзли, и ни в близи, ни вдали, ни выше, ни ниже не возможно было пройти». К этому донесению уже впоследствии было сделано добавление Чан-лином, который говорит: «Верхом мы добрались до Одунь-тала; вода была покрыта льдом, чистым как зеркало, представляя неисчислимое количество линий, пересевающихся в разных направлениях. Одунь-тала представляет площадь во 100 ли, удлиненную с юга на север и узкую с запада на восток; в ней находится множество источников, рассыпанных, как звезды, почему она и называется Син-су-хай». Из двух предыдущих указаний Амиды и Фу-кан-аня ясно видно, что главная дорога в Тибет пересекает Алтан-гол; но ни в одном из дорожников известных уже, ни в путешествии г. Пржевальского об этом не упоминается, хотя в дорожниках и указывается гора Лама-тологой, как центральный пункт, в котором сходятся дороги и чрез который, быть может, перевалил и г. Пржевальский. Такому явлению можно дать разве только одно, и то не слишком веское, объяснение, что Алтан-гол [83] протекает в том месте ничтожным ручьем, который проходят незамеченным и который не представляет никаких удобств для остановки или стоянки путешественников 8. Узел гор, среди которых берет начало Алтан-гол составляется Куркунем, Баянь-хара, Лама-тологой, лежащим на южном берегу Алтан-гол и тянущимся небольшими возвышениями от Одунь-тала до Баянь-хара, и великими снежными горами (Да-сюэ-шань), или Да-цзи-ши-шань, подходящими западным концом своим также в Баянь-хара. Из этого полукруга Алтан-гол от Хадасы-чоло течет к с.-в. 300 ли и входит в Одунь-тала, лежащее от Синина к ю.-з. в 1,100 ли; здесь, при слиянии с зеленою водою, желтый цвет становится не так заметным. По выходе из Одунь-тала течет 130 (100) ли к в. (с.-в.) и впадает в озеро Чжалин-нор, имеющее в окружности 300 ли и называющееся иначе «Белое длинное озеро, потому что звук чжа как толкуют Китайцы, значит на местном языке белый, а лин значит длинный, потому что оно с з. к в. длинно, а с с. к ю. узко. В Си-юй-шуй-дао-цзи Чжалин-нор иначе называется А-лакэ-нор, что, кажется, ошибочно 9. Из озера река течет к ю.-в. с поворотом на с. 50 ли и впадает в озеро Н’голин, или «Черное длинное озеро», имеющее также в окружности 300 ли и похожее по очертанию на кувшинообразную тыкву. Из озера река вытекает на с.-в. берегу, течет 50 ли к в. (ю.-в.), и дойдя до подошвы хребта Баянь-хун-лин, поворачивает прямо к югу, потом к ю.-в. по южной подошве хребта Амуни-мачань-мусунь или Да-цзи-ши на протяжении всего 700 ли, делает поворот к с. [84] (с.-в.) 10. С этого места в нее впадают одна за другою три реки, называющиеся Кунь-ду-лунь. Для отличия первая именуется Дэ-тэ-вунь-ду-лунь, другая Дур-да-ду-кунь-ду-лунь. Первая берет начало из гор Ла-чу, а вторая иг Накэ- до му-цзинь; и та, и другая протягиваются на 300 ли. От места впадения последней, Хуан-хэ поворачивает к с.-в. Третья называется До-ла-кунь-ду-лунь. Приняв эти три реки, Хуан-хэ становится большою и делает поворот к с.-в. Далее от подошвы гор Улань-маннай течет к с.-в. и чрез 200 ли принимает реки Малую Халюту, или иначе, Баха-хату, Цакэту и Большую (икэ) Халюту, и затем уходит в пределы Китая до слияния с р. Хуан-шуй. Из впадающих в Хуан-хэ с с. рек мокло указать на Кукэ-усу и Имату-хэ, впадающие на западе, и на Улань-булак, которая берет начало во 100 ли на ю.-в. от Цин-хая. У истока есть множество ключей, которые издали представляются как звездное море; она протекает к ю.-в. более 100 ли и впадает в Хуан-хэ. Место впадения называется Лун-ян-цзя и лежит прямо против областного города Гуй-дэ-тин, находящегося на южном берегу Желтой реки.

Река Да-тун-хэ, получившая свое название от области Да-тун, в западной части провинции Ганьсу, вытекает к с.-з. от Цин-хая, прямо на юг от восточной границы округа Ань-си, из небольшого, безымянного озера, находящегося на южной окраине гор Амуни-н’гоку, и на всем протяжении своем по Кукэ-нору называется Улань-мурень-бира. Ложе ее, как мы уже свивали выше, пролегает по богатой пастбищами долине Цюнь-кэтань, прорезанной множеством небольших притоков, впадающих в Улань-мурень, которая держится преимущественно юго-восточного направления. Чрез 150 ли течения она принимает с с. реку [85] Кар-хунь-хэ и делает небольшое уклонение к с.-в. и в этом направлении сливается с р. Мань-чука, притекающею с с.-з. Далее течет к в. за южными пределами Гань-чжоу, мимо гор Фань-цюань-шань, круто поворачивает к ю.-в., и на протяжении 800 ли, принимает с с. шесть небольших речек, а с юга пять, и получает уже название Да-тун-хэ. Потом, прошед к ю. от Да-тун-бао, сливается с р. Хуан-шуй, берущею свое начало на с.-з. от Синина из гор Ка-p-цзан-лин, которые при Юаньской династии назывались Ки-лень-шань. Хуан-шуй в верхнем течении именуется Болочункэкэ, а в нижнем Синин-хэ. В древности она называлась еще Ло-ду-шуй. Как в Ханьской истории, так и в Шуй-цзин-чжу, в истокам Хуан-шуй и верхнему течению ее приурочиваются дворцы и кухня Си-ван-му. По Си-юй-као-гу-лу, Хуан-шуй притекает из гор Ню-синь-шань, упирающихся восточной стороною в проход Бянь-ду-коу, прилегающий на в. к Чагань-обо. Земли по берегам ее на право и на лево тучные и плодородные, известные в древности под именем Хуан-чжун, служили при Ханьском У-ди и впоследствии, центральным пунктом для наблюдений за движениями Цянов и Сюн-ну. Да-тун-хэ, приняв Хуан-шуй, при том же юго-восточном направлении впадает в Хуан-хэ. В Мэн-гу-ю-му-цзи добавлено еще, что Да-тун-хэ есть древняя р. Хао-вэй-шуй. Из гор, тянущихся по берегам Да-тун-хэ известен отрог Нань-шаня, называемый Путоу-шань (виноградные горы), лежащий во 130 ли к с.-з. от уездного города Пин-фань-сянь. По южному берегу ее к с. и с.-в. от Цин-хая тянутся горы Карцзи-шань и Шаркту-шань, иначе называемые Ян-нюй-шань. Из них вытекает речка Буку-нэ-бира, образующая долину Ян-нюй-чуань.

Река Тао-лай-хэ, по монгольски значит заячья река, в вариантах называется также Тяо-лай, — вытекает из долины Тао-лай-чуань, отстоящей от г. Су-чжоу к ю.-ю.-з. [86] на 400 ли и находящейся среда южных гор (Нань-шань). Длина этой долины от в. к з. в 200 слишком ли, а ширина с юга на север в 50 и 60 ли, неодинаково. Посреди долины протекает Тао-лай, составляющаяся тремя рукавами. Первый называется Хату-барху, вытекает на западной стороне долине, и чрез 100 ли, соединяется с Тао-лай. Два другие рукава, называемые Баха-Эцзинэй, то есть, малые, сливаются с нею, приходя с ю.-в. По обоим берегам реки раскидываются превосходные луга, которыми пользуется китайское правительство. По лугам расположено девять пастбищ, отстоящих одно от другого на 3, 4, 5, 6 и 10 ли. К югу от долины Тао-лай-чуань, за пограничным столбом находится обширная местность Су-лэ, куда Цинхайские Монголы собираются на кочевку. К в. Тао-лай простирается до Басытун и долины Е-ма-чуань, находящейся в Гань-чжоу; к западу ограничивается горами Цин-тоу-шань. Горы, окружающие долину, в древности известны были под частными именами Хун-лу-шань и Би-юй-шань, а р. Тао-лай при Ханях называлась Ху-цань-шуй, или просто Цань-шуй. Из гор она принимает сначала западное направление, а потом неуклонно течет к c.-в.; за 30 ли к ю.-з. от города Су-чжоу, проходит по западной стороне гор Вэнь-чжу-шань, далее обходит с з. г. Су-чжоу, а чрез 30 ли течет к ю. от Ся-гу-чен, где сливается с р. Хун-шуй-хэ, вытекающею также из южных гор, к в. от Тао-лай. Ся-гу-чен лежит от Су-чжоу к с.-в. в 45 ли; отсюда Тао-лай выходит за великую стену и, чрез 50 ли, проходит к з. от укрепления Цзинь-та-сы-бао, расположенного в ровной долине, на которой прежде находилась кумирня того же имени. За этой долиной к с.-в. Тао-лай сливается с р. Хэй-хэ (черною), или Чжан-е-хэ; а еще далее впадает в озеро Эцзинэй, или древнее Цзюй-янь-чи, отстоящее от Гань-чжоу к с. на 1500 ли, а от великой стены на 500 слишком ли. К с. от озера построен был при Минской династии [87] город Ши-чен, как оплот от нападений бродивших тогда Монголов. После смерти Аруктая, монгольского героя, в правление Минского Чжен-туна, поколения его Атай и Дорчжи-бо, овладели этою местностию и производили набеги на Гань-чжоу и Лян-чжоу.

По долине реки Тао-лай тянется самая известная у Китайцев большая дорога в Кукэ-нор. От долины Тао-лай-чуань к с. дорога извилистая, и чрезвычайно гористая, так что люди и лошади с трудом могут проходить по ней; но, по выходе из гор чрез 210 ли, у кумирни Цзинь-фо-сы (золотого Будды) начинается путь ровный, идущий на прохода Вэнь-чжу-шань-коу, лежащий на северной стороне гор Вэнь-чжу-шань. Этим проходом при Минской династии двигались Хай-коу (морские разбойники), или просто — род или шайка Монголов, поселившаяся сначала в южных горах, а потом бродившая по Кукэ-нору и производившая набеги на Китай. От казенных пастбищ — в долине Тао-лай дорога направляется в югу до выхода из гор, где сходится с дорогою от военного пикета Хун-яй-бао, лежащего от Гао-тай-сянь к ю.-з. в 120 ли, а от Су-чжоу к ю.-в. От пикета к ю. дорога идет 30 ли до прохода Ши-хуй-фань-коу (известковый), от коего направляется по южной подошве гор Ки-лень-шань и далее, повернув в югу, доходит до прохода Касы (см. ниже).

Река Су-ле-хэ, иначе называемая Сур-хэ, составляется двумя источниками, отделяющимися горами Чан-ма-шань. В И-тун-чжи она названа р. Булунгир. Восточный исток составляется пятью небольшими ручьями, вытекающими из Нань-шань и представляющими удачную форму птичьей ноги; он направляется к с.-в. мимо малого Шатавоу к з. и гор Хэй-лин к в.; протекает мимо Гу-юй-чен, основанного при Минской династии и называемого инородцами Дариту 11 [88] верхним, в отличие от Дариту нижнего или восточного, на месте коего основан Юй-мынь-сянь эти два Дариту отстоят один от другого на 250 ли. Местность верхнего Дариту отличается плодородием и представляет полосу, на которой с успехом занимались хлебопашеством даже Монголы, жившие среди китайских военных поселенцев. В этой долине река Су-лэ-хэ сливается с западным своим истовом, называемым Чан-ма-хэ, вытекающим из гор того же имени, и делает поворот в западу, оставляя на юге городище Цяо-ван-чен, основанное в 10-м г. правления Юн-чжена. Она принимает с юга множество притоков, или канав, носящих общее название Ши-дао-гоу и служащих для орошения полей трех военных поселений, расположенных в этой плодородной равнине. Далее к з. она оставляет на юге городов Булунгир и сливается с рекою того же имени, вытекающею от г. Булунгир в 30 ли на ю.-з. из равнины Ци-син-цюань (семь ключей), которая обилует ивовым лесом и потому носит еще название «Ивового озера» (Лю-ху). По направлению к з. до Ань-си, Су-лэ-хэ течет среди гор, тянущихся по северному берегу на 30 ли, а по южному на 100 ли до самого Ань-си; у подошвы этих гор проходит большая конная дорога; от Ань-си протекает к с. в 3-х ли; откуда к з. чрез 150 ли находится караул Эрцзи, где р. Су-лэ останавливалась; но в 5-м году правления Юн-чжена она искуственно проведена до местности Куку-шакша и соединена с р. Дан-хэ. Труд этот предпринят был в виду судоходности этой реки и в виду скорейшей перевозки провианта для расположенных в том крае и на с. войск, в лодках, более сокращенным и удобным речным путем. Длина течения считается всего 700 ли; Су-лэ-хэ в Ханьской истории называется Нань-цзе-дуань-шуй. [89]

Река Дан-хэ, по Си-юй-шуй-дао-цзи имеет два источника: восточный, вытекающий из гор Ку-лун, отрога снежных гор, текущий к с.-з. по окраинам песчаных холмов; и западный, вытекающий из гор Кэ-буту. По И-тун-чжи и Су-чжоу-синь-чжи она вытекает из гор Нань-шань, и называется там Икэ-шара-карцзинь, по имени озера, из которого берет начало; течет к с. и потом к з. 300 слишком ли; мимо гор Сань-вэй, к з. от них в 10 ли. Потом опять поворачивает к с. и обходит с восточной стороны древний город Ша-чжоу, а новый — с западной; а чрез 100 ли сливается с Су-лэ-хэ, и поворотив к з., впадает в озеро Кара-нор. В Ханьской истории эта река называется Ци-чжи-шуй, что подтверждается и в И-тун-чжи. Сообщение это важно в том отношении, что дает возможность более или менее точно приурочить упоминаемую в Шу-цзине страну Ци-чжи. Почти несомненно, что эта страна первоначально находилась на этом месте и получила свое название, как думают некоторые китайские писатели, — и может быть справедливо, — от особого рода или поколения варваров Си-жун, происходивших от Сань-мяо и населявших эту местность (см. Су-чжоу-синь-чжи). Но впоследствии, с оттеснением этих Жунов далее в югу, переносилось вслед за ними и название страны, оказавшейся впоследствии в Ильмовых долинах Ханьской истории, лежащих к з. от нынешнего Гуй-дэ-тин и составляющих кочевья Хошотов, Тургутов и Чагань-номынь-хана; эти долины занимают пространство около 1.000 ли с весьма редким населением. При Танской династии они назывались Цзю-цзюй. В правление Шень-луна через Хуан-хэ в этом месте построен был мост для переезда царевны, разрушенный впоследствии возмутившимися Туфанями. Ныне в просторечии Ильмовые долины известны под именем Сяо-хэ-тао, то есть, малый поворот или изгиб Хуан-хэ. [90]

По долине р. Дан-хэ 12 также пролегает дорога в Цин-хай чрез проход и военный укрепленный караул Тяо-ши-бао, или просто Ши-бао-чен, от коего чрез Ку-ку-литу пряно к югу 30 ли до Цзинь-цзи-дабань; далее 50 ли до Баха-шара-карцзинь; отсюда пряно в западу 50 ли до Бадуту, и к ю. 80 ли до Икэшара-карцзинь; 80 ли до Эрдэни-булак, откуда к в. 100 ли до Шабар-тологой; а к ю.-з. 50 ли до Ула-дабань; всего проходят чрез 13-ть мест, где на расстоянии 400-500 ли по большей части местность гористая; по дороге есть ключи и достаточно травы, но населения нет. От Ула-дабань дорога направляется к ю.-з. до большой и малой долин Цай-дам, Янь-чи («соленого озера»), Гоби и до Касы. Как, видно дорога эта представляет важный пункт для сообщения с Кукэ-нором, потону что в 13-и году правления Юн-чжена, начальник края настоятельно требовал прибавки войска на военный пост Шибао-чен для необходимой и более крепкой защиты.

От Кара-нора до Лоб-нора считается всего 800 ли; туда ведут две дороги - южная и северная. По южной дороге от Баянь-булак, полагаемого во 150 ли к ю.-з. от Ша-чжоу, идут в западу 200 ли до Добугоу; потом к ю.-з. 150 ли до Хулусутай, снова к з. 730 ли до Чагань-чолоту, 300 ли до Улань-тологой, далее до Касы-нор 13, которое обходят по восточному берегу; идут к с. до местности Ку-бу, и далее по южной подошве хребта Нуциту; поворачивают к з. до Нуциту-сэцинь и потом до прохода в горах Нуциту, всего 300 слишком ли. Далее в западу по южному берегу Лоб-нора доходят до Икэ-кашунь, Бахань-кашунь и Тарина у Габань-акчжань. По северной [91] дороге от Какушакша, места слияния рек Дан-хэ с Су-ло-хэ идут по северному берегу реки до Бахань-олосутай и до северного берега Кара-нора; местность эта называется Сулуту («тростниковые палатки»), - всего проходят 100 слишком ли. От Кара-нора идут к з. до Окулэ, до Икэ-дурбелдчин, до Маниту, до Обулунь, Хутук-усу и до Хони-хутук; далее к з. проходят по северной стороне хребта Нуциту до Нэрэ-угэ-хутук, до Танай-хутук; потом до Тэмынь-кашунь протягивающейся по южному берегу Лоб-нора и наконец доходят до Баха-кошунь 14. Очевидно, что показав общее расстояние между Кара-нором и Лоб-нором в 800 ли, автор Си-юй-шуй-дао-цзи, из коего мы взяли эти дорожники, принял прямое расстояние между озерами, не принимая во внимание всех извилин и уклонений пути; иначе у него выходит большой недочет в общем итоге, сравнительно с дорожниками. Да и сам он в другом месте приводит выписку из Су-чжоу-синь-чжи, объясняющую наше предположение: «от озера Кара-нор, лежащего в округе Ша-чжоу, прямо на з. идет малая дорога к Лоб-нору, по которой, в Ханьском описании западного края и в Шуй-цзин-чжу, считается 1300 слишком ли». В пути приходится быть менее чем месяц. Это та самая, издавна известная, дорога, по коей Турфанский султан, собрав подати с живущих на Лоб-норе магометан, отправлял оную с отрядом солдат, который двигался к востоку от Лоб-нора и доходил до уезда Дунь-хуан.

Возвращаемся снова в собственные пределы Кукэ-нора, чтоб ознакомиться с положением озер, там находящихся, и с интересною местностию Цайдам, на сколько позволят имеющиеся у нас источники.

Из озер самым важным можно почесть Соленое озеро, называемое Янь-чи, а по монгольски Дабусунь-нор; оно [92] лежит от Кукэ-нора на ю.-з. и имеет в окружности 100 слишком ли. Озеро это, по китайскому описанию, составляется двумя речками, притекающими с запада; одна называется Мохор-хэ и вытекает из гор Шира-кутэр, другая — Чагань-усу. Из озера они выходят на ю.-в. и чрез 100 ли сливаются с р. Барху-хэ, а далее с речкою Чайцзи-хэ, которая течет с ю. в. и называется иначе Янь-хэ, то есть, «Соленая река»; чрез 60 ли далее к ю.-в. вливаются в озеро Гун-го-чи, имеющее в окружности около 50 ли. Бассейн Соленого озера усеян еще несколькими небольшими озерами, расположенными кругом также и отделяющими соль. Помянутые озера Гун-го-чи, Кэртэхэй-нор и Идэрту-нор находятся одно против другого и составляют как бы треножник; но они не сообщаются между собою. От Гун-го-нор к с. есть озерко Си-на-чи, имеющее в окружности около 40 ли; а к ю.-в. лежит озеро Цирдок. Вся эта местность представляет сплошную песчано-солончаковую площадь, тянущуюся, но видимому, к ю.-з. и едва ли не составляющую помянутую Гоби, которая протягивается в южном Цайдаме. Все Цинхайские Монголы и Тангуты, войско и население области Синин потребляют соль, добываемую в этом месте. Соль исключительно добывается Монголами, которым, по уложению Ли-фань-юаня, местные князья-чжасаки выдают свидетельства на этот промысел. Добытая соль и рыба везется на рынки в Дань-гэр-мяо, Си-нин и Да-туп, где променивается на холст, кожи, пшено и другие необходимые в кочевом хозяйстве вещи.

Озеро Баян-нор лежит от Кукэ-нора к ю.-в. и имеет в окружности не более 40 ли. Судя по китайским картам, с северо-западной стороны этого озера вытекает небольшая извилистая речка, которая чрез 30 ли впадает в р. Хор-бира. Озеро Сини-нор лежит от Кукэ-нора прямо на юг; южный берег оного находится прямо против того места, где река Улань-хэ впадает в Желтую [93] реку, которая отсюда поворачивает к с. и входит в пределы области Синин. Озера Касы-чи находятся в местности верхнего течения Хуан-хэ, на с.-в. от озера Н’го-лин-хай, чрез которое проходит Желтая река, и на ю.-в. от гор Гурбан-мэн-цинь-то-хай, в 60 ли. (Горы, по И-тун-чжи, лежат на южном берегу р. Алтан-гол и имеют три пика). Озер Касы насчитывают три: первое называется Оботу-касы, в окружности имеет 25 ли; второе Домуда-касы, в окружности 15 ли, и третье Чагань-касы, в окружности 10 ли; местные жители называют их Гурбан-касы. В этой местности лежит проход Касы-коу, помянутый выше несколько раз и с подробностию исследованный, во время восстания Цеван-Равтана в Чжунгарии, китайскими чиновниками, посланными с войсками для преграждения ему дороги в Тибет. В 53-м и 54-м годах правления. Канси главнокомандующий войсками, отправленными на южную границу Кукэ-нора, Тун-да-чен доносил, что в 6-й луне 22-го числа он вышел из Су-чжоу на проход Цзя-юй-гуань; на пути проходил мимо реки Чан-ма-хэ, которая, как речка горная, имеет очень быстрое течение. Факт, что он прошел мимо р. Чан-ма, доказывает движение его по дороге на Шибао-чен идущей по долине истоков р. Дан-хэ, описанной нами выше. Лошади по большей части, говорит он, — попадали в дороге; в 8-й луне 22-го числа он добрался до Касы-коу, сделав переход в 3000 ли; в этом счислении цифра немного преувеличена, так как в географии Су-чжоу она показана в 2261 ли; более же кратчайший путь от Цзя-юй-гуань до Касы по приведенному сочинению, направляется чрез Ша-чжоу, и высчитывается в 1268 ли; это есть путь Сэртэнский, о котором будет сказано ниже. Осмотрев местность Касы, Тун-да-чен не нашел там никаких человеческих следов; положение местности было таково: с трех сторон облегали ее снежные горы, а по средине тянулась узкая полоса, [94] обильная травою и водою, во покрытая густыми тростниками, и по этой полосе пролегала узкая дорога, совершенно неудобная для прохода большой армия. Поэтому Тун-да-чен выжег там траву и возвратился, оставив сторожить проход монгольскому бэй-лэ Даяню, кочевавшему тогда в Цайдаме.

Переходим к озеру Тосунь-нор, дающему начало реке Баянь-хэ или Цайдам, от которой вся перерезываемая ею местность получает свое название. О самом озере можно сказать только то, что оно лежит недалеко к с. от истоков Хуан-хэ. Река Цайдам или Баянь-гол выходит из него к с.-з. и течет до местности Шира-чжур-тала, где сливается с речкою, притекающею с в. из озера Алак, лежащего среди гор того же имени. По соединении она течет к з.-с.-з. и уходит в пески. Здесь нам приходится несколько уяснить путаницу, нанесенную на все виденные нами европейские карты, где показано, что р. Цайдам, вместе с реками Улань-усу и Булунгир, впадает на с.-з. в соленое озеро. Между тем в Мэн-гу-ю-му-цзи сказано, что только реки Гэдэргу-хэ, Улань-усу и Булунгир сливаются в востоку от Цайдама, и протекши к с.-з. 500 слишком ли, впадают в Дабусунь-нор. Река Цайдам разделяет Цайдамскую степь на две половины, северную и южную. От местности Долон-сы или Долон-кид («семь монастырей»), показанной в дорожнике Монголов в Тибет, до селения Сэргай (Сэргэй) считается 60 слишком ли; от Сэргэй до южного Цайдама 400 слишком ли; здесь принимается граница монгольских кочевьев, от которой до границы кочевьев Тангутов из рода Юй-шу 15 800 ли. От Тосунь-нор до южного Цайдама считается 300 ли. От определения границ и расстояний северного Цайдама Китайцы отказываются. Южную полосу Цайдама Китайцы называют Гоби: она [95] покрыта солончаками; к западу от Цайдама лежит местность Дэбтэр (Бутэр); а еще далее к западу Чагань-усу. В этих двух пунктах в 7-й год правления Юн-чжена поставлено било 1000 чел. войска; оба пункта обилуют травой и водой и представляют все удобства для кочевки. К северу степь Цайдам ограничивается местностию Исун-чагань-чолоту. Местность Дэбтэр, как главный и срединный пункт, где сходятся дороги в Кукэ-нор, в Тибет и в Ша-чжоу и далее к с. во время возмущения Чжуньгаров при Канси и Юн-чжене постоянно служил операционным базисом, куда стягивались войска. В 55 году правления Канси некто Ациту доносил, что от прохода Касы нужно перейдти степь Дабусунь-гоби до местности Кашунь, от которой пролегает дорога в Сайртэн. Несомненно, что эта Дабусунь-гоби, или соленая степь, есть Цайдам г. Пржевальского; а Кашунь можно принимать за Дэбтэр или ближайшую в оному местность, так как Ациту просил поставить туда усиленный комплект войска.

Первое и самое древнее сказание о Цайдамской степи представлено в Танской истории, в главе о Ту-гу-хунь, когда китайские войска преследовали бежавшего Фу-юня, Тогонского владетеля. Мы представляем здесь выписку из Тан-шу, изд. Дао-гуана, в которой имена местностей носат нынешние названия. «Фуюнь ушел», говорится там, — «в песчаную степь Ту-лунь-цзи и хотел отдаться Хотанскому владетелю. Полководец Се-вань-цзянь погнался за ним с отборною конницею, зашел несколько сот ли в пески и еще одержал победу. Но так как там вовсе не было воды, то солдаты пили кровь убитых лошадей. Хоу-цзюнь-цзи и Ли-дао-цзун прошли около 2.000 ли и попали в пустыню, где в самое жаркое время года падал иней, и не было ни травы, ни воды; солдаты ели лед, а лошади питались снегом. Целый месяц они проведи под открытым небом и пришли наконец в Син-су-чуань (у о. Иакинфа, [96] в Истории Тибета и Хухэнора, т. I, стр. 92: Сан-лу-чуань) и Бо-хай («Кипарисное озеро»); вдалеке видели горы Цзи-ши-шань (у о. Иакинфа — Цзи-шань); обозревали истоки Желтой реки и разбили обоз тогонский. Китайские отрады войск сошлись при Да-фэй-шань (у о. Иакинфа: Да-фэй-чуань) в долине По-ло-чжень-гу» 16.

Мы не осмеливаемся оспаривать мнения нашего знаменитого синолога архимандрита Палладия, высказанные им о Цайдамской степи в том смысле, что это есть древняя Мохайская степь, тянущаяся от Лоб-нора до истоков Желтой реки, и что чрез нее лежала дорога в Тариму из Кукэ-нора (Изв. Геогр. Общ., т. IX, 1873 г.). Вопрос о том, составляет ли Цайдам продолжение Лоб-норских степей, нужно предоставить решить очевидцам-путешественникам; что же касается дороги, пролегавшей по этой степи, открытой прежде, а в предпоследнее время закрытой (вследствие хищнических привычек Кукэнорских Монголов, и в особенности, вследствие развития тайной золотопромышленности в северных пограничных с Кукэ-нором горах), то время закрытия предполагаемой дороги можно отнести только в правлению Дао-гуана, когда последние беспорядки в Кукэ-норе и тайная золотопромышленность достигли своего апогея и вызвали строгия меры правительства. Во времена же Канси и Юн-чжена, когда нужно было охранять, как мы видели выше, этот край по всем путям и проходам, об упомянутой дороге не было и речи. Все донесения и распоряжения того времени относятся исключительно в одному Сэртэнскому пути, лежащему в полосе Цайдама.

Сэртэнская дорога получила свое название от озера [97] Сэртэн, лежащего пряно к югу от Кара-нор, и в 300 ли от древнего Ша-чжоу к ю.-в.; оно имеет в окружности около 300 ли и окружено со всех сторон горами, почему бассейн оного слишком ограничен, и речки, впадающие туда, имеют самое короткое течение. Главная река, впадающая в озеро, носит также название Сэртэн и берет начало в южных снежных горах, откуда, по мнению Китайцев, стекают все воды, наполняющие это озеро. Сэртанская дорога начинается от Баянь-булак, лежащего, как выше сказано, во 150 ли к ю.-з. от Ша-чжоу и представляющего исходный пункт южной дороги к Лоб-нору. От Баянь-булак идет дорога к югу до северного прохода Оботу или Абату; потом 160 ли до южного прохода Нань-коу, откуда 70 ли до озера Сэртэн; от него далее к югу 60 ли до хребта Оло-дабан, после чего, прошед местность Исунь-чагань-чолоту, вступают в степь Цайдам и идут таким образом до местности Дэбтэр; оттуда к ю.-в. дорога идет в Кукэнор Синин-фу и Датун, а к ю.-з. ведет в Тибет, чрез степь Дабусунь-гоби и проход Касы. В местности Сэртэн, как видно из биографии Тулишеня, кочевал прежде сын Тургутского хана Аюйцы Алабучрур, который часто ходил из Чжунгарии в Тибет на поклонение Далай-ламе; когда произошел раздор между отцом его и Цеван-Равтаном, он уже не мог возвратиться на родину, поддался Китаю и поселен был в Сэртэн. По дороге из Касы в Сэртэн прошли войска Кукэнорских Монголов-Хошотов для охранения этого пути в то время, когда по смерти Галдана, сын его Даньцзила убежал в Хань-хай.

Далее считаем необходимым представить выписки из дорожников по Кукэ-нору, напечатанных в Известиях Географического Общества. Первый из них представляет маршрут Монголов из Урги в Хлассу, а второй, [98] переведенный нами из Синин-фу-чжи, описывает казенную дорогу от Синина также до Хлассы.

По маршруту из Урги в Хлассу город Синин-фу считается 44-ю станцией. «Около города переправа через р. Хуан-шуй по мосту, называемому Тенгри-гур, «небесный мост». Ст. 45-я — Дуба, небольшой татарский городок.

46-я — Донгор, или Даньгор; в 50 ли от Дуба; отсюда в 10 ли граница Кукэнорского ведомства.

47-я — Цонгу, речка.

48-я — Оз. Кукэ-нор. Б нему приезжают чрез небольшой хребет Кэрэ-кутул. Остановка посольства делается или на р. Хара-гол, или в местечке Усун-шибэ, окруженном болотами, посреди которых находится прекрасный луг». Мы уже заметили выше, что в названии Хара-гол Монголы ошибаются; следует читать Хор-гол, речка, текущая из гор Нара-сара до Кукэ-нора 100 ли. Следовательно, все расстояние от Синина до озера можно считать в 250 или 300 ли.

«На Кукэноре посольство останавливается довольно долго, чтобы провести жаркое время, подкормить верблюдов и другой скот; здесь же оставляют телеги и тяжести, нужные на обратный путь в Ургу. Для склада служит крепостца — Кырмы, принадлежащая князю Хоули-Бэйсэ и обнесенная стеною в длину и ширину по 70 сажен.

«Отправясь с места стоянки и переехав р. Ихэ-Улан, экспедиция делает остановки в следующих местах»:

«Ст. 49-я — 70 ли в западу до «Бага-Улань» (обе реки см. выше).

«50-я — Чжиримтай, проток от р. Чжиримтая; ночлег неподалеку от берега р. Богой-гол» (Бука-хэ). Цзиламартай впадает с с. в Бука-хэ в 70 ли к с.-з. от Кукэ-нора; следовательно, и дорога проходит в 70 ли к с.-з.

«51-я — Дынчжин. [99]

«52-я — Нукуту-даба; на южной стороне хребта этого имени.

«53-я — Долон-кид т. е. «семь монастырей»; по китайской транскрипции Дулань-сы, от коих 60 ли до -

«54-я — Сэргэй; "ключи и грязь"; по китайским указаниям, селение Сэргай.

Оба эти места лежат по выходе из гор к ю.-з. от Кукэ-нора на северо-восточной окрайне степи Цайдам.

«55-я — Балантагай, речка.

«50-я — Далан-туру; речка, место грязное.

«57-я — Цайдам-баин-гол, кит. Баянь-хэ.

«58-я — Граница двух из 33-х кукэ-норских чжасаков, именно западного Буинту-чжасака и восточного Ундзан-чжасака». Следовательно, по указанным выше расстояниям, от селения Сэргай до южных границ Хошотов дорога протянулась на 400 ли.

«59-я — Северная покатость хребта Шугэй» (у Пржевальского Шуга). От границы двух чжасаков есть две дороги, сходящиеся у хребта, именно первая — восточная, чрез гору Бурхан Бокдо, а вторая — западная, в объезд этой горы, идет берегом р. Баланантай.

«60-я — Гуняй-гардцза, урочище по южную сторону хребта Шугэй и речки того же имени. С переходом чрез этот хребет страна делается совершенно пустынною, т. е. не имеет никаких жителей, ни оседлых ни кочевых; самая почва не считается принадлежащею кому-нибудь и лишь после хребта Ушигэ, т. е. чрез 19-ть переходов, снова появляется население, уже тибетского ведомства. В этих местах водятся дикие яки, дикие ослы, ататые, аргали и проч.

«61-я — Переход на один день пути южнее Гуняй-гардцза.

«62-я — Гора Бухуй-цаган; ночлег у подошвы ее, на берегу небольшого озера.

«63-я — Ключ Солонго-хонгор. [100]

«64-я — Куйтун-шара, ночлег у ключа.

«65-я — Южная подошва хребта Баянь-хара, который на этом переходе переваливают.

«66-я — Цаган-оботу. В этот день переезжают довольно большую и быструю реку Галдцзур-Уланмурень, без сомнения приток Ян-цзы-цзяна.

«67-я — Цаган-тологой, недалеко от р. Мур-усу, или Муруй-усу.

«68-я — Бурхан-бусу.

«69-я — Около горы Лам-тологой», лежащей на южном берегу Алтан-гол, истова Хуан-хэ; тянется небольшими возвышениями от Одунь-тала до Баянь-хара.

По казенной дороге: от Синина 150 ли до -

1) лагеря Хара-куто.

Между этим лагерем и Синином есть -

2) большой дамский монастырь Дэн-гэр, который в 4-м г. правления Юн-чжена (1727 г.) сделан торговым пунктом для всех Монголов, живущих в западу от Хуан-хэ. На расстоянии 150 ли эта кумирня служит полустанцией; за нею следует перевал через горы Жи-юэ-шань (Нара-сари), за которыми начинаются места, принадлежащие в Кукэ-нору.

3) От лагеря 20 ли до реки Хашиха, называемой, в докладах бывшего генерал-губернатора в Гань-су На-янь-чена, Ашихань-шуй. Она течет от Хара-куто к ю.-з. в 40 ли, следовательно, вдвое более показанного выше. На этой реке, по положению, стоит гарнизон в 800 человек с 24 военными чиновниками. Трава есть, но дров нет: топят аргалом; кочуют Кукэ-норские Монголы. Отсюда дорога разделяется на южную и северную: северная идет на протяжении шести дней пути, а южная пяти, после чего они сходятся. От Хашиха по северной дороге:

4) 60 ли до Кань-бу-тань — трава есть, дров нет; кочуют Кукэ-норские Монголы. Нам кажется, что в этом [101] названии есть небольшая ошибка; следует читать Цюн-кэ-тань, местность, лежащая к с.-з. от гор Чагань-тологой, смежник с горами Нара-сара. Цюн-кэ-тань, по Китайским указаниям, имеет площадь в 2,000 ли; сюда все Монголки стекаются на кочевку, потому что место обилует травой и всеми удобствами. Далее северная отрасль дороги следует по северной стороне озера Кукэ-нора.

5) 70 ли до Алауту, трава есть, дров нет; кочуют Кукэ-норские Монгола.

6) 70 ли до Ха-то-ю.

7) 70 ли до Мохор.

8) 50 ли до ущелья западного Хатою.

9) 60 ли до Нюгэту.

Во всех местах есть трава, по дров нет; кочуют Кукэ-норские Монгола.

От реки Хашиха по южной дороге:

4) 50 ли до Баянь-нор (см. ваше).

5) 50 ли до Хабуха.

6) 50 ли до озера Сини-нор (см. ваше).

7) 60 ли до Гун-ха-нор, лежащего от Кукэ-нора в югу. По китайским картам, расстояние между Кукэ-нором и этим озером показано в 200 с небольшим ли. Дорога идет в западу. Во всех этих местах есть трава, нет дров; кочуют Кукэ-норские Монгола.

8) От Гун-ха-нор 60 ли до Нюгэту, где дороги сходятся. Далее:

9) 60 ли до Ширэту; есть трава, нет дров; кочуют Монгола.

10) 60 ли до Имату, иначе Ямату или Гурбан-Имату, гора, из которых речка того же имени впадает в Хуан-хэ. Местность эта лежит от Кукэ-нора к ю.-з. приблизительно в 500 слишком ли. Дорога, как видно, круто повернула к ю.-з. в долину Хуан-хэ. Трава есть, дров нет; кочуют Кукэ-норские Монгола. [102]

11) 50 ли до Дэннуртэй, гор, лежащих на восточном берегу р. Цякэту-хэ, при впадении ее в Хуан-хэ; дорога прошла, значит, прямо на запад. Здесь кочуют Тангуты (Фань) из рода Аликэ. Этот род Тангутов, как значится в уложениях Ли-фань-юаня при императоре Цзя-цине (1796-1821 гг.), по особому указу, переведен на северный берег Желтой реки и причислен в монгольским знаменным войскам. Кроме этого при Дао-гуане (1821-1850 гг.) переселились на северный берег Хуан-хэ из степных Тангутов (Е-фань) роды Ван-ши-дай-кэ и другие, которые у Китайцев известны под именем Е-фань-хэй-чжан т. е. степные — черноюртные Фани. Нет сомнения, что это и суть Хара-Тангут (Черные Тангуты) г. Пржевальского, которые производили грабежи в Кукэ-норе.

12) 60 ли до Хулун-усу; кочуют Тангуты из рода Аликэ; есть вредные испарения (чжан-цн). В этих местах есть трава, но нет дров.

13) 70 ли до озера Деле-нор; тут есть трава и дрова для топлива; есть вредные испарения; кочуют Тангуты Аликэ. Мы подозреваем, что озеро Деле-нор есть помянутое выше Доло-чи, опоясываемое горами Имату.

14) 70 ди до Дели-булук есть трава и дрова; кочуют Тангуты из рода Гэ-лун; есть вредные испарения.

15) 60 ли до Билюту-гоу; есть трава, но дров опять нет; кочует Гэлунский сотник (бай-ху).

16) 60 ли до долины Алуна-тала, где растет лекарственная трава; есть узенький ручей; травы вообще мало; есть вредные испарения; в югу кочуют Тангуты из рода Гэлэй; а в северу лежит кочевье Шан-шань-кяньбы, Далай-ламского наместника.

17) 70 ли до Солима и истока Хуан-хэ. В означенном месте есть, трава, нет дров; есть вредные испарения; к с. и к ю. кочует Шан-шань-кяньба.

18) 60 ли до Кашунь-оботу; есть трава, дров нет; [103] кочует начальник Тангутского рода Юн-ша-бао. Кочевье этих Тангутов отделяет описываемую здесь дорогу от той, по которой следуют Монголы в Тибет и обратно за своими хутуктами.

19) 60 ли до Це-кэ-нор; есть трава, дров нет; кочуют Тангуты из рода Эрдзинь; есть вредные испарения.

20) 50 ли до Хамахалютай; кочуют Тангуты Эрцзинь.

21) 50 ли до Хара-усу; на юг кочует род Тангутов Нянь-му-цо; а в северу лежит звездное море (Одунь-тала); в пройденных местах есть трава, вредные испарения, но дров нет.

22) 50 ли до Улань-холи; травы мало, дров нет; в югу кочуют Тангуты из рода Бе-ли; а к с. тянется звездное море.

23) 60 ли до местности Алтайки, травы мало; дров нет; в югу кочуют Тангуты из рода Бе-ли; а к с. звездное море. Дорога, значит, опять направилась к ю.-з.; есть вредные испарения.

24) 60 ли до Лама-тологой в югу кочуют те же Тангуты, а к с. звездное море. В этом пункте дорога, принятая Монголами, сходится с описанною нами.

Факт уже доказанный, что упоминаемые Китайцами вредные испарения суть ни что иное, как действие разреженного воздуха, свидетельствующее о значительном поднятии страны, почему с людьми случается сильное головокружение, рвота, истечение крови гортанью вследствие усиленного действия легких; но Китайцам, как не имеющим понятия о действии разреженного воздуха, объяснение это и до сего времени не приходит в голову.

На этом мы закончим географический очерк страна и перейдем в обзору историческому.


Комментарии

1. При настоящей династии во 2-й год правления Юн-чжен китайское войско, преследуя Лобцзан-даньцзина, дошло до северного берега озера Кукэ-нора. Когда войско и лошади, томимые жаждою, не могли найдти воды, то вдруг перед лагерем показался родник, который бил из земли большою струею; воины и лошади, освежившись водою, воодушевились, и с новою силою, преследовали бунтовщиков. Император, в ознаменование этого чуда, повелеть соизволил: в награду Духу озера поставить каменный столб и приносить жертвы.

2. Хара-хэ, или гол, по И-тун-чжи, вытекает из гор Чагань-оботу, течет к ю.-з. и в пределах Си-нина впадает в Хуан-шуй.

3. Вода, в которой все тонет; ни что не может также пролететь над ней; по преданию, она далеко на западе, а за нею рай западной царицы (Си-ван-му).

4. Там они принимают название Чжун-нань и тянутся недалеко от Си-ань-фу; они знамениты монастырями и отшельниками.

5. Заслуживает также внимания указание той же географии Си-нина, что к правление Минского Вань-ли в 30 г. (1603) в 8-й луне в округе Гуй-дэ и до округа Хэ-чжоу Хуан-хэ пересохла на 27 дней. (см. Си-нин-фу-чжи 15-й цзюань).

6. Городище Танских времен, находившееся к ю.-з. от Синина.

7. В доказательство ошибочности этого мнения можно привести факт из борьбы Китая с Туфанями: В 14 г. правления Танского Кай-юаня (727 г.) Туфаньский полководец Ся-но-ло напал на Гань-чжоу; но, по причине большого снега, он перешел за Цзи-ши, и западною дорогою, поторопился возвратиться домой. Но китайские полководцы Лун-ю и Ван-цзюнь-би выслали наперед дозорщиков, которые выжгли всю траву по степям. Си-но-ло, дойдя до Да-фэй-чуань, уже не нашел там места для кочевки; между тем Чжан-цзин-шунь, преследуя его по пятам, переправился по льду через озеро Кукэ-нор и вышел на западную сторону оного; но Туфани успели уже перейдти Да-фэй-чуань, покинув там слабых и больных. Следовательно, долина эта лежит к з. от Кукэ-нора и совершенно правильно показана нами выше в долине р. Бука.

8. Берем смелость высказать такие предположения: или Китайцы и до сего времени путаются и вымышляют описания вершин Желтой реки, или же г. Пржевальский не дошел до этих мест, а дал нам описание их только по расспросным сведениям, так как путь его от северо-западных берегов Кукэ-нора до Муруй-усу описал крайне темно и неотчетливо.

9. Алак-нор, по картам, имеет отдельный бассейн.

10. В скобах поставлены варианты из И-тун-чжи, и Мэн-гу-ю-му-цзи.

11. Название Дариту чрезвычайно близкое к Далту (Далды г. Пржевальского) намекает на прежнее местонахождение нынешних Ганьсуских Далдов.

12. В Си-юй-ту-цзи говорится, что в древности от Дунь-хуан к Си-хай пролегали три дороги: одна из И-у (Хами), другая из Гао-чан (Турфан) и третья из Шань-шань.

13. Как увидим, это совсем другое озеро Касы — северное.

14. Название озера, лежащего на южном берегу Лоб-нора. См. Си-юй-шуй-дао-цзи.

15. Род Тангутов Юй-шу издавна кочует на южных границах Кука-нора с Тибетом и, в замен податей, отбывает почтовую гоньбу.

16. При темноте и явной преувеличенности рассказа, упоминаемая у о. Иакинфа долина Сань-лу-чуань совершенно затемняет положение местности, тем более, что она названа рядом с неизвестным озером Бохай, которое несомненно нужно принимать за Син-су-хай или Звездное море, по вариантам падания Дао-гуана.

Текст воспроизведен по изданию: Страна Кукэ-нор или Цин-хай, с прибавлением краткой истории ойратов и монголов, по изгнании последних из Китая, в связи с историею Кукэ-нора. (Преимущественно по китайским источникам) // Записки императорского русского географического общества по отделению этнографии, Том VI. СПб. 1880

© текст - Успенский В. М. 1880
© сетевая версия - Thietmar. 2017
© OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© ИРГО. 1880