Первым следствием изменения системы налогов

ЗАХАРОВ И. И.

ПОЗЕМЕЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ В КИТАЕ

Первым следствием изменения системы налогов, сообщившей земле второстепенное — одинаковое с прочими собственностями значение, был упадок земледелия. Многие из Китайцев давно уже предпочитали торговые занятия земледелию. Со времени введения сбора податей по достатку имущества, сословие торговцев и других мелких промышленников с каждым днем умножалось более и более. Правда, это принесло пользу развитию промышленности; но народ сего разряда для такого занятия по большой части покидал земли, которые заростали травою и не приносили пользы ни частным людям, ни казне. Между тем не всякий, продавший или бросивший свою землю для легкого стяжания, мог в короткое время отыскать место для своего занятия, особенно когда этот класс народа чрезвычайно умножился и своим количеством довольно уже соответствовал потребностям и нуждам общества. Почему праздного [49] и скитающегося народа с каждым днем становилось более и более, особенно про последовавших политических смутах и раздробление Государства. Это было естественным следствием уничтожения прежних узаконений, которые, посредством доставления каждому поземельной собственности, привязывали человека к известному месту и останавливали бродяжничество. Для уничтожения этого зла, правители Китая иногда снова возвращалась к прежней мысли — водворять неимеющих постоянного жительства посредством доставлении им поземельной собственности. Все действия касательно этого предмета ограничивались обнародованием срока, после которого, если убежавшие не возвратятся на прежнее жительство, земли, ими брошенные, отданы будут в собственность другим, или предоставлением собственному их произволу и выбору — распахивать всякие пустопорожние земли, в ограниченном впрочем количестве, обращать их в вечную свою собственность, иногда с правом всегдашней свободы от податей, а иногда даже с безвозвратною ссудою всем нужным для первоначального обзаведения в сельском хозяйстве: рабочим скотом — волами, семенами, земледельческими орудиями. Меры эти по большей части оправдывали заботливость правительства.

Иногда случалось однако, что в одном месте [50] земли распахивались, а в другом поростали травою, — это происходило от того, что землепашцы покидали свои нивы и удалялись в другие места для распахивания пустопорожних земель, для того, чтобы воспользоваться льготою от податей и повинностей.

Восстановление права неограниченного владения землями произвело то же, что было и прежде: умножение поземельной собственности у богатых людей. С предоставлением всякому права владеть неограниченным количеством земли, богатые большую часть капиталов своих стало обращать на приобретение этой собственности, так как земли, не требуя на себя никаких издержек, приносят верный доход владельцу. Остаться необработанными они не могли потому, что с каждым днем умножалось число народа, который или по разным причинам только что лишился этой собственности, или был не в состоянии приобрести ее, и который приходил к богатым для обработывания их земель, на правах арендаторов. Чего прежде так боялись и против чего в прежние времена направлены были все действия правительств — умножения поземельной собственности у одного владельца — то снова возникло, но уже на это стали смотреть, как на необходимое и неизбежное следствие тех же причин. Хотя несколько раз снова издавались законы, ограничивавшие право [51] поземельной собственности; но они вскоре были отменяемы или по проискам богатых и именитых людей, или по невозможности привести их в исполнение, как уже не сообразные с нравами народа. И потому правительство Китайское начало прилагать особенную заботливость только об обеспечении состояния арендаторов и защищать их от притеснений и обременительных требований со стороны владельцев земли. С этою целию, по качеству земли, определялось количество оброка землехозяину, и строго запрещалось последнему переменять арендатора без какой либо законной причины, при исправном платеже оброка.

Кроме сего на законном основании совершавшегося приобретения земель богатыми и сильными людьми, право неограниченного владения землею указало им и другие средства к получению этой собственности: это самовольное присвоение земель, принадлежащих или частным лицам — бедным и беззащитным людям, или казне. При начале утверждения новой династии, или при другом каком политическом перевороте и смятениях, всегда множество земель оставалось без владетелей, которые или делались жертвами переворота, или убегали из мест своего жительства. Новое правительство, для того, чтобы все земли приносили пользу, и для вознаграждения лиц, [52] оказавших ему заслуги, разрешало занимать такие земли и обращать их в свою собственность. Разрешение это простиралось на всех чиновников и на бедных, не имевших поземельной собственности; но последние без сомнения не могли воспользоваться, этою льготою прежде богатых и именитых людей. Князья и родственники царские, вельможи, придворные евнухи, жрецы Буддийского и даоского исповеданий ¹², на основании предоставленного всем права: зачислять за собою пустопорожние прежде пахотные земли, — приобрели несколько тысяч цин земли, и при этом иногда, надеясь на свою силу и богатство, захватывали в свое владение и такие земли, при коих находился на лицо прежний владелец, и даже казенные. Мелкие чиновники очень искусны были открывать и, для снискания благоволения высших и сильных людей, доводить до сведения их о таких землях, которые ими могли быть обращены в свою собственность.

Это злоупотребление особенно существовало при Юаньской — Монгольской династии. Обширное поле представлял Китай для необузданного самовольства степных завоевателей. Несмотря на огромное [53] количество удельных земель для всех сродственников и потомков Ханского дома и на щедрую раздачу земли всем высшим и низшим, гражданским и военным чинам (так что простой Монгольский солдат первоначально получил на себя четыре цина земли), люди с весом и богатством всегда захватывали в свою собственность земли, принадлежавшие поселянам или казне. Даже один из царевичей покушался было завладеть 60,000 цин отмелей по берегам рек и, для надзора за сбором оброка с них, учредить особый приказ. Притом собственные и несправедливо ими присвоенные земли не всегда и не все были обработываемы. Большая часть земель около столицы обращена была в степь для пастбищ скота, для распространения которых, при начале владычества Монголов в Китае (1230), предлагалось даже: «обратить всю покоренную страну в степь, а Китайцев, если можно, всех вырезать». Только в последнее время существования Юаньской династии позволено было поселянам пахать и засевать осенью поля свои около столицы, потому что такая распашка уничтожала травы и тем причиняла вред пастбищам. — Злоупотребление присвоения земель породило и другое зло. Поселяне, притесняемые земскими властями, обремененные разными поборами, и видя безнаказанность сильных людей [54] за присвоение земель, — стали предлагать свои земля князьям и другим сильным именитым людям в вечное их владение, а сами делались их арендаторами. Земские начальники не в силах были остановить такую добровольную передачу земли ко вреду казны. Несколько раз составлялись следственные коммиссии, которые, между прочими обязанностями, должны были розыскивать несправедливое обладание землями. Но они не могли достигнуть своего назначения. Розыск этот коснулся бы самых высших правительственных лиц, а при том он производился с слишком решительными мерами, как например в 1314 году при Юаньской династии: под прикрытием вооруженных отрядов; от чего возник бунт, для утишения которого следствие было отменено и отобранные земли опять возвращены, хотя и не законным владельцам.

Для казны была слишком очевидна польза, которую извлекали частные владельцы из права неограниченного приобретения поземельной собственности: количество взимаемого ими оброка с своих земель далеко превышало подать, которую правительство собирало с пашень, составлявших собственность поселян. По этой причине Сунское правительство, для увеличения доходов, во время тяжкой борьбы за престол Империй с Тунгусами и Монголами, [55] решилось пользоваться такими же выгодами от имеющихся в казне земель, какие получали частные владельцы от своих. С этою целию постановлено: взятые в казну, или по пресечении рода или за преступления владельцев, а равно отобранные у жрецов обеих сект, пустопорожние около озер и рек земли, которые по прежним постановлениям или раздавались бедным, неимеющим этой собственности, или продавались по оценке, — все эти земли более уже не передавать в собственность частных лиц, но отдавать на оброк желающим обработывать их. С начала казенных пашень было немного, исключая военных поселений; но в последствии времени количество их постепенно возрастало, какому приумножению немало содействовали распоряжения правительства, особенно при конце этой династии.

К то время, когда Сунская династия, лишившаяся многих владений, употребляла последние усилия на защиту Китая от Монголов, когда содержание большой армии, поглощавшее все доходы малого царства, было обременительно для правительства по причине дорогих цен на все предметы, — при таком положении дел возникла мысль взять земли от частных владельцев в казну, взимая с них тоже количество оброка, какое арендаторы платили [56] землехозяевам, следовательно большее против казенной поземельной подати. По сделанному расчету выходило: что если бы правительство владело 100.000 цин, как полною собственностию, то получало бы с них 6 или даже 7 миллионов мешков хлеба, какое количество могло доставить провиант для самой многочисленной армии. Посему в 1263 г. постановлено: перевод из частных рук в казну совершить посредством покупки. Если кто из чиновников или простолюдинов владеет более 100 му, взять эту землю в казну с уплатою владельцу известной суммы, количество которой определяться должно количеством ежегодного оброка. Участок земли, приносивший оброка один мешок, оценен в 200 тысячных связок Китайской медной монеты; если же земля доставляла оброка менее одного мешка, то за каждую десятую часть оного сбавлялось 20 связок. Уплата сих денег производилась большею частию квитанциями и векселями. Эта мера приобретения земель в казну в течение десяти лет приводилась в исполнение с большим успехом, особенно в губерниях Лян-чже и Лян-цзян, преимущественно в областях: Су-чжоу, Цзя-син, Ху-чжоу, Чан-чжоу, Чжень-цзян Этому много способствовало влияние и сила министра Цзя-сыдао, из угождения которому чиновники покупали у частных владельцев земли и потом сдавали в казну. [57] А как закупка сего рода ставилась им в заслугу и могла открыть дорогу к высшим почестям, то они насильно, а иногда в пытками заставляли продавать им земли даже тех, у которых было не более узаконенного количества — 100 му. Ропот народа и шаткое положение Сунского правительства принудили отменить означенную меру; впрочем предприятие это не осталось без благоприятных последствий для Китайской казны. Земель, таким образом ею приобретенных и в последствии по разным причинам отобранных у частных владельцев, чрезвычайно умножилось, так что составился особенный разряд пашень.

При начале Минской династии поля все разделены были уже на два разряда: казенные и частные. Казенные составляли 1/7 всех пахатных земель в государстве; а в Су-чжоу — и других смежных областях губерний Чже-Цзян и Цзян-нань, принадлежавших частным владельцам полей было не более 1/15, прочие же все составляли собственность казны. Такой перевес казенных земель пред частными произошел от того, что закупка земель в казну, по плану Цзя-сы-дао, преимущественно совершалась в этих областях и что основатель Минской династии, в порыве негодования на жителей сих областей за упорную защиту Чжан-ши-чэна, [58] подобно ему стремившегося к приобретению Китайского престола, все земли, принадлежавшие богатым домам, повелел взять в казну. Земли эти в настоящее время хотя уже снова почти все перешли в частную собственность, но тягостный оброк с них, наложенный в то время, до сих пор еще остается почти тот же самый. Казенные земли эти при Минской династии отчасти употреблялись на раздачу князьям и родственникам царским, заслуженным людям, евнухам, казенным капищам и пограничным чинам и солдатам. Подобное разделение и употребление земель удержано в Китае и настоящею Цинскою династиею, царствующею с 1644 года.

Вместе с восстановлением права свободного обладания землями, предоставлявшего эту собственность частным лицам и казне, получили начало и удельные земли.

Со времени введения в Китае монархии, Богдоханы никогда не отделяли для себя участков земли в частную собственность, но при Минской династии в первый раз учреждены были царские хутора. Начало этому положено в 1464 году, после конфискации имения одного евнуха. Конфискованное за преступление имущество чиновников всегда обращалось в собственность Китайских Государей, почему земли и всякое недвижимое имущество, описанное на [59] Государя, в прежние времена продавалось по оценке, но в это время постановлено: не продавать конфискованных земель, а учредить из них хутора, и оброк с них представлять в дворцовое управление на частные расходы Богдохана. Таких хуторов учреждено было 36, а под ними земли 37.595 цин. В последствии количество царских земель весьма умножилось; в каждом хуторе поставленные надзиратели и управляющие, для собственной выслуги, неоднократно о землях, принадлежавших поселянам, представляли как о пустопорожних, которые можно причислить к известному Царскому хутору; такие представления не редко утверждались и мало по малу под хутором оказывалось земли гораздо более, нежели сколько первоначально было отведено, так что в иных хуторах количество отнятых у поселян и причисленных к ним земель доходило до 9/10. Наконец самая доставка оброка с сих земель возложена была на жителей ближайших мест, на ряду с прочими казенными повинностями. К тому же в одно почти время с учреждением этих хуторов открыты были торговые лавки, а в некоторых местах снят откуп соли на деньги и имя Государя. Эти учреждения, по новости своей, произвела неприятное впечатление на народ, суждения и толки которого стряпчими доведены были до [60] сведения Государя, с присовокуплением своего мнения об уничтожения их. Но сии представления их не имели полного действия, по ним сделано только, что некоторые захваченные земли возвращены были прежним владельцам, а хутора стали называться казенными, а не Царскими, как было прежде.

Здесь в подробности изложены все следствия, которые проистекли из узаконений Китайского правительства касательно поземельной собственности — узаконений, имевших в основании своем умственное и гражданское образование Китайского народа. Все опыты и всякие предприятия, совершившиеся на сих началах, достигли уже крайнего предела, за который переступать не позволяют: тесный взгляд на предметы, недостаточность образования и скудный источник познаний, отчуждение и совершенное незнание всего, что происходит вне пределов этого государства. По сим причинам, много протекло столетий и не явилось ни одного государственного деятеля, который бы дал новое движение развитию жизни и трудолюбия народа. — «Долговременное спокойствие, говорят сами Китайцы, и чрез многие века ставшее обыкновенным течение дел поддерживают существующий порядок и все идет само собою бессознательно; но когда последует малейшее нарушение этого заведенного порядка, то все здание [61] рушится» ¹³. И здесь начинается не постройка вновь на месте развалин, но починка старого старыми материалами и по старому плану. Для создания чего нибудь нового, у Китая нет ни потребности, ни искусных строителей. Так вышедший из лесов Маньчжурии народ покорил своей власти пришедшую в расстройство Китайскую Империю; но, в своем отечестве будучи мало знаком даже с земледелием, тем менее с высшими государственными вопросами, по приходе своем в покоренную страну, начал только изучать то, что она узнала после вековых тяжких опытов. Естественно от такого народа нельзя ожидать каких нибудь важных перемен в частях государственного управления. В зерцале многочисленных примеров Китайской истории, удачных и неудачных опытов, он не мог найти ничего лучше существовавшего порядка, который был окончательным историческим результатом проявления деятельности и собственных сил Китайского народа. Естественно, настоящая Цинская династия во всех учреждениях не только руководствуется прежними примерами, но даже приняла все эти учреждения в неизменном объеме, со всеми малейшими подробностями и отчасти со всеми недостатками их. [62]

Таким образом и в постановлениях о поземельной собственности правительство совершенно следует Минским уложениям, из которых не много в последствии времени отменило или дополнило; почему для того, чтобы показать настоящее состояние поземельной собственности в Китае, нужно подробно изложить распоряжения настоящего Цинского правительства касательно пахатных земель, которые были сделаны на прежних основаниях.

Разделение земель на казенные и частные в назначение их остались прежние. Частная поземельная собственность оставлена неприкосновенною, исключая неизбежных, при случившихся политических переворотах, потерь частных лиц. Право владения неограниченным количеством, продажи, покупки, закладывания земель, — все на прежних основаниях предоставлено произволу каждого. Правительство приняло на себя обязанность защищать эту собственность от несправедливого присвоения, приложило особое старание о том, чтобы нигде не оставалась праздною годная к обрабатыванию земля, которой количество чрезвычайно умножилось в продолжение смятений и неустройств, положивших конец царствованию Минской династии, и чрез то остановить бродяжничество С этою целию постановлено: всякую пустую и поросшую травою землю отдавать в [63] вечную собственность неимеющим земли и постоянного жительства, приписывая их там, где они имели временное пребывание и, не обращая внимания на то, что известная земля принадлежала прежде другому, на нее тотчас выдавать крепость. Земли, принадлежавшие Минским князьям, отданы в вечную собственность прежним арендаторам их. За успехи в водворении на постоянное жительство и распахивание земель положено награждать всех губернских и уездных чиновников, начиная с генерал-губернатора, а в противном случае если окажутся вновь запущенные земли — всех предавать суду. Впрочем, не смотря на дарованную землю поселянам и поощрения чинам, распахивание пустопорожних земель подвигалось очень медленно по следующим причинам: 1) постановления о податях были обременительны даже для людей достаточных; 2) водворенные, не получив пособия от правительства на первоначальное обзаведение, бедствовали и с землею; 3) переселенцы из губерний Ху-гуань и Шань-си в обширную Сы-чуань, по миновании трехлетнего срока данным льготам — свободы от податей, снова возвращались на свою родину, покинув распаханные ими земли, которые опять поростали травою, и 4) право распахивания земель принадлежало всем желающим, но злоупотребления высших и [64] низших чиновников произвели то, что получение даровой земли обходилось дороже покупки ее (указ 1724 года); от того не многие решались распахивать земли. Для полного успеха в своих намерениях, правительство постановило: распаханные земли облагать податью не по времени разработки их, а по тому сколько они находились в залеже, через 3, 5, 6 и 10 лет; а разработавший совершенную степь навсегда освобождался от податей. Желающий распахивать землю может сам, без предварительного объявления начальству, начать разработывание, только в продолжение года непременно сам должен донести о распахиваемой им земле, за что пользуется правом свободы от податей в течение определенного срока со дня объявления, в противном случае распашка эта считается за умышленную утайку казенной земли и виновный судится но законам ¹⁴. Крепости на вечное обладание вновь распаханною землею тогда только выдавать, когда она, после окончания срока льгот, постучит в число обложенных податью земель. В места же, куда никто не хотел переселяться, по причине отдаленности [65] этого края от внутренних населеннейших губерний, каковы губернии Гань-су, в области Си-нин-фу, по реке Бу-лунь-гир и в области Нин-ся-фу в урочище Чагань-тохань, не говоря уже о Туркестане — во все эти места правительство принуждено было отправить таких людей, — которые законами, присуждались к ссылке, равно позволило всем находящимся там на службе военным и гражданскими чинам и солдатам, свободно распахивать новые земли и обращать их в свою собственность. Напротив, желающих переселяться в Маньчжурию, для распахивания тамошних земель, являлось столь много, преимущественно из Шань-дунской губернии, что правительство, наконец, из опасения, чтобы все земли коренных жителей Маньчжурии не перешли в руки Китайцев, вынужденным нашлось запретить впредь переселение туда Китайцев и распахивание земель тамошними торговцами. Несмотря на это запрещение, тайный переход туда и распашка земель доселе еще существуют и недавно (1844) снова подтверждено это запрещение по случаю нарушения его. Такую же заманчивость для бедного народа составила Сы-чуань-ская губерния. Целыми караванами двинулись туда на новое жительство, где столь щедро ¹⁵ [66] раздавали даровую землю, так что правительство признало нужным не только возвращать их на родину, снабжая всем нужным для обратного переселения, но даже, иногда вооруженною рукою останавливать многочисленные нашествия переселенцев. Это было главною причиною, почему так легко в самое короткое время губерния эта возвысилась и в многочисленности населения и в распространении земледелия, так что всего распахано вновь земли от востока к западу на 500 ли, от юга к северу на 330 ли.

С течением времени, когда правительство успело водворить большую часть бродячего бедного народа и когда количество земли неродившей хлеба значительно уменьшилось, самые меры касательно распахивания земель сделались строже в отношении к народу. Никто уже теперь не может, как прежде, начинать разработку земли там, где увидит залежь, и обращать ее в свою собственность; но всякий наперед должен подать прошение о своем намерении распахивать известную праздную землю, объявляя количество и место нахождения ее. Если, по наведению справок земскими чиновниками, чрез пять месяцев не явится никого, кто бы объявил на эту землю права свои, как на собственность; то выдается просителю позволение за печатью и тогда уже он [67] приступает к разработке. Срок льготы — свободы от податей и заимообразная ссуда бедному из казны всего нужного на первоначальное обзаведение, все это остается в прежней силе. Если же кто изъявит желание распахивать землю принадлежащую частному владельцу; то для сего требуется согласие последнего, который тогда только в праве позволить это, когда он сам не из земледельцев или не в силах разработывать свою землю, потому что, после разработки арендатором, он уже не может отнять ее у него. Такие же правила существуют для тех, которые отправляются распахивать земли на сопредельных инородцам Мяо местах, за Великую Стену, в Чахарских кочевьях, в Тумэте, или распахивать земли, первоначально отведенные под пастбища армейских лошадей, но после покинутые. Земли же, принадлежащие кочевым Монголам или инородцам Мяо, Китайцы ни каким образом ни могут приобретать в свою собственность и даже брать в аренду, хотя бы и с согласия туземцев, потому что главное продовольствие Монгола получается от разводимого им скота, для которого нужны обширные пастбища. Только в восточной Монголии издавна от владетелей дано позволение Китайцам обработывать известную часть земли в каком нибудь аймаке, с платою оброка в [68] пользу местного князя. Этим Китайцам только и можно пахать землю в Монголии, но нельзя вновь распахивать ни одной му, ни переселяться туда, так как эта часть Монголии некоторым образом подведена под формы оседлой жизни и самих Монголов, занимающихся земледелием, там уже очень немало. Земские начальники должны строго смотреть и поверять земли, оказывающиеся негодными для посева, потому что болотистые места со временем могут обсушиться и нанесенные пески развеяться и тогда может открыться самая плодородная земля; они обязаны также поверять земли по берегам моря, больших и малых рек и озер, временно появляющиеся из под воды, потому что, смотря по ходу приливов и отливов воды, можно из них сделать какое нибудь употребление. Все эти распоряжения правительства касательно распахивания всякой годной земли увенчались желаемым успехом, количество пахатных земель с каждым годом умножалось (см. приложенную таблицу) и в последнее время, в 1831 г. по уложению палаты финансов, во всем государстве считалось: 7,566,340 цин и 17 му ¹⁶. [69]

Надобно заметить, что из частных земель особенную заботливость правительства обращают на себя те, которые принадлежат людям, обложенным и поземельною и подушною податью. Так как количество годной к обработыванию земли оказалось несоразмерным с постепенно возраставшим народонаселением Китая, так что не всякий способный обработывать землю мог иметь эту собственность, а если имел, то не в таком достаточном количестве, чтобы, за исключением пропитания семейства, мог исправно уплачивать все подати, — по этой причине, милостивым манифестом 1711 года, навсегда определен штат подлежащих подушной подати людей, которые по произведенному тогда следствию или уже имели достаточное количество собственной земли, или тогда же получили прибавочные земли от казны. Земли эти, хотя и составляют частную собственность каждого, которою владелец может располагать по своему произволу продавать и закладывать — могут быть передаваемы во владение только подобного же сословия людям, одним словом можно продать эту землю только землепашцу, или полновозрастному, который бы, вместе с купленною землею, принял на себя обязанность платить подушную подать прежнего владельца. Равно дозволено продавать эти земли в полном количестве, следующем податному человеку, [70] а не по частям, для того, чтобы покупатель не мог отказываться от платежа подушной подати по причине не полного количества купленной земли.

Казенные земли суть: 1) удельные, 2) принадлежащие военному сословию и 3) собственно казенные.

Удельные земли суть принадлежащие а) Богдохану и б) князьям, царевнам и родственникам царствующего в Китае дома. Подобный выдел земель в пользу царского дома сделан нынешнею династиею на прежних основаниях, положенных Минскою. На всех удельных землях учреждены особые хутора, где поселены удельные поселяне Государя или князей. Удельные хутора Маньчжурских Государей, учрежденные в разные времена в губернии Чжи ли в Маньчжурии около Шэн-цзин, Цзин-чжоу, Да-шен-ула, по реке Амуру в урочище Ху-лань и в Монголии за великою стеною около Же-хэ, Гуй-хуа-чэн, всего 1078, а под ними земли в настоящее время значится 35,772 цина 75 му. На хуторах сих сеют разного рода хлеб, разводят огородную зелень, овощи, плодовые деревья, пчел, тростник, индиго, хлопчатую бумагу и цветы. — Князьям разных степеней, как родственникам и потомкам царского дома, и членам фамилии царствующего колена, про возведении их в достоинство, пожалованные и жалуемые земли, по примеру государевых, обработываются [71] удельными поселянами их, поселенными в особых хуторах. Количество этих жалованных земель определяется степенью княжеского достоинства — от 18 до 1 _8/10 цина, и в настоящее время всего под княжескими хуторами считается 13,555 ц. 39 му.

Выдел земель в пользу князей и прочих родственников царского дома, сверх жалуемых им по степени достоинства и при возведении, равно офицерам и солдатам осмизнаменным (и вообще зачисленным в осмизнаменных или корпусах Китайского войска) получил начало еще в Маньчжурии, когда вводились разные учреждения в пользу гражданственности, когда учрежденные 8 знамен составили как бы родину для зачисленного в них. Отмеренные для каждого знамени земли должны были составлять место жительства для знаменного и служить пастбищами для лошадей. Со времени вступления в Китай и переселения двора в Пекин, Маньчжурское правительство под тем предлогом, что в следствие смятений, положивших конец царствованию Минской династии, множество народа сделалось жертвою сего переворота или убежало с мест своего жительства, и брошенные ими земли поросла травою, что земли, принадлежавшие Минским князьям и родственникам царским, а равно придворным евнухам, остались без владельцев; — под [72] таким предлогом правительство стало вокруг Пекана раздавать земли пришедшим из Маньчжурии князьям, чинам и солдатам, как неимеющим мест для жительства. Участки жалованной земли отмеривались не обыкновенною мерою — полусаженью, а веревкою в 42 му. Это доказывает, что при отмеривании не обращалось внимания на то, принадлежит ли известная земля владельцу, который имеет здесь постоянное жительство и занимается обработыванием своей родовой собственности; но принималось в уважение только то, что непременно должно отмерить землю известному числу людей и что важным особам желательно иметь себе участок в сем, а не другом месте. Почему, по праву победителей, отнимали у покоренных Китайцев земли и награждали своих, вместо же взятых у них повелевалось выдавать им пустопорожние земли в дальних от столицы уездах, с льготою свободы от поземельной подати за тот год, в который они совершат свое переселение. Вообще принято за правило: в отдаленных от столицы уездах не выделять земли знаменным, потому что такая отдаленность представила бы много неудобств и затруднении для владельца при сборе оброка; но променивать эти земли Китайцам живущим близь столицы; равно переменять земли, если выделенные Маньчжурам [73] окажутся низкого достоинства и не подают надежды на хороший сбор, или если казенная земля окажется нужною под пастбища для знаменного ¹⁷. При пожаловании землями, князья снова получали себе участки, смотря по степени достоинства от 18 до 1 _8/10цина; а прочие принадлежащие к военному сословию или по службе, или по происхождению, военные и гражданские чины и солдаты, так же смотря по классу, получили от 180 му до 18. Последующее повышение и понижение в чинах, после получения земли, не имело влияния на прибавку или уменьшение этой собственности. Вновь приезжавшие на службу в Пекин Маньчжуры и Солоны получали также в вечную собственность землю, в замен которой в 1764 и 1781 годах положено выдавать из казначейства серебром по количеству следовавшей земли, полагая с му оброка по 1 _1/2 цянь серебра ¹⁸, или, как в 1771, в замен сего оброка выдавать приехавшим в единовременное пособие на обзаведение, смотря по классу, от 600 до 200 лян серебра. Право владения землею знаменного и получаемым поземельным оброком принадлежит его детям и внукам, [74] жене-вдове, или незамужней дочери, братьям и племянникам, неимеющим поземельной собственности. Если простой солдат умрет, не оставив по себе наследников и не имея ближайших родственников, то количество оставшейся поземельной собственности, превышающее 30 му, отбирается в казну — в ведение правления знамени, к которому принадлежал умерший, а если чиновник умер без наследников, то отбирается количество превышающее 300 му, а прочее оставляется дальним родственникам, за неимением которых кому нибудь из знаменных — одноротных, для совершения жертвоприношений покойнику. Взятые же в казну за неимением владельца или за казенные долги и недочеты знаменные земли оставляются в знамени и оброк с них употребляется на общественные расходы, награждение прилежных к службе солдат при конце года, или вспомоществование нуждающимся в пропитании солдатам; впоследствии они отдаются в вечную собственность вновь причисленным к этому знамени из приехавших на службу в столицу, или могут быть приобретаемы знаменными офицерами и солдатами в частную собственность, посредством покупки — взносом наличных денег или вычетом жалованья ¹⁹. [75] Желающий приобрести землю посредством вычета жалованья может разложить вычет этот на пять лет. Если же цена покупаемой земли количеством своим превышает пятилетний вычет пятой части из жалованья, то покупатель может согласиться с родственниками и посторонними знаменными, неимеющими впрочем поземельной собственности, на приобретение этой земли, и тогда у всех них производится из жалованья вычет пятой части, так чтобы в пять лет цена земли была совершенно уплачена. На таких же правилах можно совершенно выкупать земли, заложенные знаменными простолюдинам, и по указу 1729 года выкупленные на казенный счет и отданные в знамя на общественное употребление.

После окончательного утверждения Маньчжуров на Китайском престоле, тот и другой народ в глазах правительства получил одинаковое значение и следовательно без вреда государству нельзя уже стало обогащать одних на счет других; а пахатные земли в руках Китайцев-земледельцев могли приносить большую пользу и народу и правительству; по этим причинам прекращена раздача вновь земель осмизнаменным, хотя число народа в них с каждым годом умножалось. Между тем, с размножением членов семейства, уменьшалась и собственность, от чего сократились ежегодные доходы [76] дома; к тому же присоединились мотовство и тщеславное старание показать себя выше своего состояния — два порока столь сильно заразившие осмизнаменных, что последний солдат в тратах старается не уступить и своему ротному начальнику. При таком положении знаменные, не смотря на щедрые дары и многократные вспоможения со стороны правительства, естественно пришли в крайнюю бедность и в этой крайности покусились продать свои земли — последнюю опору и надежду семейств. Но продажа земли возможна только между знаменными, между которыми однако, по причине всеобщей бедности, не могло быть довольно состоятельных людей, которые бы могли скупать все земли, какие только продавались, по этой причине знаменные принуждены были передавать свои земли и простолюдинам, только под именем залога, а в существе тоже, что и продажи. Закладывание это крепостей на свои земли уже окончательно разорило знаменных, и лишило их средств и возможности поправить двое состояние. Наконец Китайское правительство из сострадания к своему войску вынужденным нашлось выкупить все знаменные земли и отдать их в ведение знаменного правления, которое оброки с них употребляло бы на общественные расходы в знамени, или позволяло выкупать прежним владельцам и другим [77] желающим из знаменных, посредством взноса наличными деньгами, или вычетом из ежемесячного жалованья ²⁰. Начало выкупа знаменных земель положено в 1729 году; для чего назначены были не малые суммы, так что в один раз в 1744 году выдано было Чжи-лискому генерал-губернатору более 200,000 лян (около 400,000 руб. сереб.). При выкупе обращалось внимание на количество лет со времени заклада. Выплачивалась вся сумма, в которой земля первоначально была заложена, но не та, в которой после перезаложена, если земля в закладе находилась не более 10 лет; а если более того, то за каждые 10 лет уменьшалась 1/10, так что за землю, находившуюся в залоге 50 лет, платилась только половина суммы заклада. В этом случае в зачет поставлялось долговременное пользование этою землею; ибо в Китае принято за правило — ежегодный посев заложенной земли считать за проценты. Таким образом выкуплены были земли знаменных. Многие из них после снова перешли к прежним владельцам, или к богатым из знаменных, посредством выкупа из казны; а из остальных отчасти учреждены знаменные хутора, обработываемые переселившимися туда знаменными, пришедшими в [78] крайнюю бедность, или по своему произволу пожелавшими заниматься земледелием; отчасти же отданы прежним арендаторам, которые ежегодно представляют оброк с них в знаменное правление. Впрочем, и после выкупа земель на казенный счет, право продажи и закладывания поземельной собственности не отнято у осмизнаменных; от того земли их часто переходят от одного владельца к другому посредством продажи осмизнаменному же, а по большой части крепости на эти земли находятся в закладе у простолюдинов. Только земля, вновь Государем пожалованная кому нибудь из осмизнаменных, не может быть продана никому, даже и знаменному. Все осмизнаменные могут приобретать в свою частную собственность земли, принадлежащие простолюдинам; но чиновникам и солдатам из осми знамен, вне столицы находящимся на должности, воспрещается покупать у туземцев земли. Одни военные, содержащие гарнизоны в губерниях и причисленные к осми знаменам, не подлежат этому закону, потому что основный закон запрещает чиновнику, на месте своей должности и в пределах управления, приобретать недвижимую собственность земли, дома и рабов.

Лишение знаменного поземельной собственности возможно в таких случаях: 1) Если он задолжает казне или присужден будет к конфискации имения, [79] тогда не обращается внимания на то, что земля эта давно уже заложена, но берется в казну, арендатор же остается при ней. 2) Если знаменный, через 10 лет после заклада земли знаменному же, не в состоянии выкупить ее, то заимодавец доносит в знаменное правление, откуда чрез год, предоставленный прежнему владельцу на выкуп, выдают ему крепость на заложенную землю, после чего прежний владелец уже не в праве отыскивать свою собственность. 3) Если осмизнаменный Китаец (Ханьцзюнь) захочет выписаться из знамени, что впрочем им только и позволяется; то при выходе, если у него есть собственная земля на пространстве 500 ли от столицы, непременно должен в течении года продать ее осмизнаменному, если же несыщется покупщика, то за известную законную цену сдать в палату финансов. Но когда земля эта далее 500 ли от столицы, то, и после исключения Китайца из военного звания, собственность эта оставляется в вечное его владение. Такие же точно получили и имеют права на поземельную собственность поселенные в губерниях для охранения осмизнаменные роты из Маньчжуров, Монголов и Китайцев, с тем только исключением что они, как столичные около столицы, могут приобретать в частную собственность земли, принадлежащие туземным жителям. В [80] настоящее время земель, состоящих во владения осмизнаменных, столичных и внешних чинов и солдат, всего считается 140,191 ц. 70 му.

Выше сказанные земли, удельные и знаменные, называются казенными собственно потому, что они первоначально выдавались из казны и что они, хотя и составляют частную собственность владетелей, находятся в ведении казенных присутственных мест: дворцового, княжеского и знаменного правлений.

Собственно казенные земли суть:

1) Жертвенные, приписанные к некоторым храмам, жертвенникам, обителям и капищам трех господствующих в Китае вер, с коих оброк употребляется на отправление жертвоприношений, поддержание зданий и обеспечение живущих в них.

2) Училищные, приписанные к известным училищам, с которых оброк поступает на содержание и исправление училищных зданий и на вспоможение бедным ученикам.

3) Общественные, находящиеся в ведении известных городских и сельских сословий или присутственных мест; оброк с них употребляется на общественные расходы или вспоможения в случае какого нибудь бедствия ²¹. [81]

4) Камышевые и тростниковые. В губерниях Цзян-су, Ань-хой, Цзян-си, Ху-нань, по берегам больших рек часто поднимаемые водою земли не могут иметь постоянного владельца и облагаться податью; посему на этих местах позволяется разводить камыш и тростник, иногда и сеять хлеб с платою оброка в казну, если земли эти не потерпят вреда от пролива вод. Таких земель считается: 101,586 цин 11 му.

и 5) Земли под военными поселениями составляют также собственность казны.

Начало учреждения военных поселений почти современно утверждению монархии в Китае. Почти за два века до Р. X. чувствовали потребность постоянного присутствия войск на известных пограничных пунктах Империи. Внешние неприятели государства были или кочевые народы, каковы Гунны, или горные жители, каковы Цяны и другие. Нашествия их не всегда совершались по правилам войны, напротив, они большею частию состояли из хищнических набегов малых отрядов, и, прежде чем отправленные против них войска успевали приходить на защиту раззоренного ими края, неприятели уже были за границею в своих жилищах. По сему учреждены были неподвижные лагери. Но доставка провианта к этим гарнизонам, по отдаленности и [82] преимущественно по трудности сообщения, была обременительна для правительства, а иногда, смотря по времени года и разным обстоятельствам, даже совершенно невозможна; между тем поселенные там солдаты, по причине непостоянного образа войны, большую часть времени проводили в бездействии. Тогда, естественно пришли в той мысли, чтобы поселенные на границах войска сами приготовляли для себя провиант посредством земледелия, занятия совершенно им знакомого; а казна должна только снабдить их всем нужным для этого дела рабочим скотом, земледельческими орудиями, семенами, домом и жалованьем. В 61 до Р. X. году мысль эту окончательно привел в исполнение Чжао-чун-го, главнокомандующий войсками против Цянов, и первые военные поселения учреждены были около нынешнего областного города Си-нин-фу, в губернии Гань-су. Предприятие это, увенчавшееся полным успехом, побудило и последующие правительства учреждать военные поселения всюду, где того требовали необходимость защиты и важность известного пункта в стратегическом отношении. После того стали заводить военные поселения не на одних пограничных местах, но и внутри Империи, особенно по рекам: Цзян и Хуай, и заставляли солдат приготовлять провиант не для одного их гарнизона, но и для других проходивших войск, [83] и наконец целые армии стали содержаться собственными трудами: десятки тысяч находились на полевых работах в свободное от войны время, и только 1/12 часть могла пользоваться отдыхом. За недостатком и недосугом солдат, прозывали на военные поселения поселян, желающих обработывать эти земли. Области, где прежде скудно было земледелие, особенно болотистые места нынешних губерний: Цзян-су, Ань-хой, Цзян-си, Ху-бэй, много выиграли от того и стали первыми по изобилию в хлебе.

Распространение в Китае системы военных поселений в большем и обширнейшем размере принадлежит династиям Тан, Юань и Мин. При последней большая часть войск расположена была на военных поселениях, преимущественно вдоль Великой Стены: 7/10 всего войска занимались земледелием, и только 3/10 исправляли преимущественно военные обязанности; а земли под них первоначально отведено было 907.774 цина, следовательно 1/7 массы всей пахатной земли в государстве. В последнее время существования этой династии, обширное учреждение военных поселений пришло в расстройство, вместе с прочими частями государственного управления. Постоянные войны на границах, заставлявшие военно-пахарей нести действительно двойную службу — и [84] сражаться и обработывать землю, произвела то, что они стали убегать с своего поста; таким образом стали редеть ряды защитников государства, а вместе с тем оказался недостаток в провианте. Правительство вынужденным нашлось вызывать на военные поселения крестьян, которых являлось очень не мало; но, по злоупотреблению военного начальства, не многие из них работали на казну, а большею частию на себя с платою оброка начальникам. В последствии переселенцы эти мало по малу приобрели казенные земли как бы в свою частную собственность; оставшиеся на поселениях солдаты, в крайности и нужде, закладывали и даже частным образом продавали им обработываемые ими казенные участки земли. Продолжительность времени и последовавшие смуты и перевороты произвели еще большую запутанность в разграничении земель, принадлежащих военным поселянам.

Нынешняя Цинская династия учредила особенное военное сословие из трех главных племен, пришедших из Маньчжурии Маньчжуров, Монголов и Китайцев, из которых отдельные роты поселены для защиты всех важных пунктов Империи. От того военно-пахари, как охранная стража, потеряли свое первоначальное назначение и сделались не нужными, а как земледельцы они могли [85] приносить правительству такую же пользу как и крестьяне. На этом основании большая часть бывших военных поселений приписана к округам и уездам, подчинена земскому управлению, и хотя до сих пор в казенных бумагах сохраняется название «военно-пахаря, пашни военных поселений» — но в существе дела то и другое не имеет никакого различия от поселян. Только военно-пахари, поселенные на разных местах, где водою проходят суда с казенным хлебом, и обязанные служить работниками при всяком сплаве казенного хлеба, — оставлены на прежнем основании. Все жившие на уничтоженных военных поселениях, были ли они родовые военно-пахари или переселенцы из крестьян, владели-ль данным от казны участком или самовольно захватили казенную или частную землю, — все получили обработываемые ими земли в частную вечную собственность; ибо справедливое определение законного или незаконного обладания этими землями — по причине многочисленных до того времени бывших злоупотреблений и потери документов, было совершенно невозможно. Заложенные или проданные поселянам земли на оставшихся по сему распоряжению военных поселениях начальство должно было выкупить на казенный счет и отдать подчиненным военно-пахарям для обработывания. [86]

После совершенного водворения в Китае спокойствия, политика Маньчжурского правительства обращена была на упрочение своей власти над признавшими подданство Монголами и покорение своей державе западного края, где Чжуньгарское владычество с каждым днем становилось опаснее для Китая. Многократные походы на Север и Запад Монголии, постоянное присутствие войск на северозападных пределах и около, хребта тян-шань требовало огромного количества провианта, доставка которого, по причине отдаленности края и трудности сообщений, была очень обременительна, а иногда и совершенно могла быть замедлена. По этой причине, смотря по ходу политических соображений и движению армии, учреждались военные поселения на северных и западных пределах Монголии и восточного Туркистана: начиная с северозападной границы губернии Гань-су, по обеим сторонам хребта тянь-шань в главных городах Туркистана: Баркюле, Или, Кобдо, Тарбагатае ²², по берегам рек Орхона и Тольо ²³. **) Поселенные военно-пахари были не из одних действующих войск — Маньчжуров и [87] Китайцев, но и из внутренних восточных Монголов, также из Китайцев, ссылаемых за преступления из внутренних губерний или добровольно переселившихся по вызову правительства. Количество собираемого хлеба с обработываемой ими земли достаточно на содержание охранных войск, и правительство давно не отправляет к ним провианта, а лишь доставляет серебро на жалованье. На таком же основании учреждены военные поселения на линиях, пограничных с инородцами Мяо и другими в губерниях Ху-нань, Сы-чуань, Гуй-чжоу и других. Количество пахатных земель под военными поселениями, кроме отчисленных к земскому управлению, в 1753 году считалось 259,416 цин; а всего, с уничтоженными военными поселениями, по отчетам 1812 года значилось более 400,000 цин. Очевидно земли эти, как собственность казны, не могут быть закладываемы или продаваемы военно-пахарями никому другому; в противном случае виновный предается суду, заплаченные деньги берутся в казну, а земли возвращаются в прежнее военное ведомство.

В заключение изложенных сведений о Китайских военных поселениях, надобно сказать, что к ним причислены поселения на общественных пашнях. Богдыхан правления Юн-чжен в 1724 году повелел устроить общественные пашни по тому плану и [88] образцу, со всеми подробностями, как было в древние времена. Для сего Чжи-лиской губернии в округе Ба-чжоу и уездах Синь-чэн, Гу-ань, Юн-цин, по реке Юн-дин-хэ назначены и, по древнему размерению, отделены участки земли, проведены каналы и канавки, в средине пашень выстроены домы для землепашцев и наконец осмизнаменных Маньчжуров 50, Монголов 15, и Китайцев (Ханьцзюнь) 15 семейств поселены на них для обработывания как выделенного каждому в частную собственность участка, так и среднего казенного, общими силами осми семейств. Более 10 лет существовала эта восстановленная древняя система общественных пашень и наконец, с восшествием на престол Богдыхана правления Цянь-лун в 1736 году, неизвестно по каким причинам, была уничтожена: земли и жители приписаны к военным поселениям и сбор поземельной подати стали производить на одинаких с прочими землями основаниях. Впрочем более уже ста лет минуло со времени уничтожения этих пашень, но до сего времени простое и вместе превосходное устройство водопроводов и обработка пашень, а от сего и избыток сборов, служат как бы подтверждением справедливости порицаний, которые в разные времена произносились на виновников уничтожения этой системы пашень, и разительным [89] доказательством, что лучше этого ничего не было в Китае, и что по справедливости надобно сожалеть о невозможности восстановить эту систему во всем государстве.

Комментарии

12. Эти три класса Китайцев, при Юаньской и Минской династиях игравшие важную роль, неоднократно выпрашивали у Богдоханов грамоты на землю с приложением даже большой их печати.

13. См. Чунь-мин-мын-юй-лу.

14. За утайку казенной земли, чиновник лишается чинов, солдат и простолюдин наказываются телесно; земля отбирается в казну и сверх того количество следовавшей с нее подати — в течение незаконного обладания взыскивается по принадлежности. Открывший утаенную землю получает награду от казны.

15. Полновозрастному главе семейства давалось от 30 до 50 му; его братьям, детям — подросткам, жившим в одном с ним доме, сверх того давалось от 15 до 20 му.

16. В этот итог не включены земли так называемые казенные, о которых будет говорено ниже, и от того итог пахатных земель 1831 года менее 1818 года, в котором значатся вместе и казенные земли. Казенных же разных видов земель 371,653 ц. 8 му, Следовательно с итогом 1831 года в Китае всего пахотных земель 8,137,993 цин и 25 му.

17. За три му положено давать казенных только одну и променивать не более трех цин.

18. По этому же правилу и все прежде получившие землю могут сдать свою землю в казну, а в замен оброка получать из казначейства узаконенное количество серебра.

19. За 30 му 1-го разряда земли 48 лян, 2-го — 38, 3-го — 28, 4-го — 18, 5-го — 12 лян.

20. В случае недостаточности состояния знаменного для выкупа своей земли, арендатор его может сделать это на свой счет и, по количеству взнесенной на выкуп суммы, освобождается от платежа оброка.

21. Количество этих трех видов земель весьма незначительно, около 21,333 цин 13 му.

22. Для поселений в Кобдо и Тарбагатае достали семян хлебных из России, как свойственных тамошнему климату.

23. Здесь остались еще следы прежнего земледелия, вероятно времен Юаньской династии; тогда множество земель было распахано в окрестностях столицы Хоринь.

Текст воспроизведен по изданию: Поземельная собственность в Китае // Труды членов Российской духовной миссии в Пекине, Том 2. 1853