-

ПАЛЬМЕР, АРОН

ЗАПИСКА

О СИБИРИ, МАНЬ-ЧЖУРИИ И ОБ ОСТРОВАХ СЕВЕРНОЙ ЧАСТИ ТИХОГО ОКЕАНА

3) Маньчжурия и река Амур.

Маньчжурией, или Восточной Китайской Татарией, называется огромное пространство земли, принадлежащее Китаю, к С. от Кореи и сопредельное Сибири. От этой последней Маньчжурия отделена Даурскими и Яблоновыми горами, названными так русскими по изобилию растущей на них дикой яблони. Приближаясь к Тихому океану, хребет этот получает название Станового и под этим именем тянется к С. В. от Охотска до Берингова пролива. Маньчжурия с запада отделена от Монголии хребтом Хинь-кан-оола; к востоку граничит Охотским морем, Татарским проливом и Японским морем; к Югу — Великою стеною и межевым частоколом, заливом Ляо-тон и Желтым морем. Наибольшее протяжение ее от С. к Ю. — 700 м. и от В. к З. — 900. Маньчжурия лежит между 40° и 55° с. ш. и 118° 30' и 140° в. д. Народонаселение ее до 2.00.000 душ. [211]

Маньчжурия разделена на три большие губернии: Шен-цзин или Мугдэнь, в древности Ляодун на юге, Гиринь-ула в средине, и Хэ-лун-цзян или Цицикар на севере. Первая граничить с Китаем, Монголией и заливом Ляо-тон; вторая с Кореею, Японским морем и Татарским заливом; третья с Сибирью и Монголией.

Управление Маньчжурией учреждено в Мукдэне; это в малом виде те высшие правительственные места или министерства, которыми управляется и Китай; но, кроме этого, каждая губерния управляется военными лицами. В губернии Мукдэн находятся две области: Фынь-тьхянь-фу и Цзинь-чжеу-фу. В первой области главный город того же имени. Области подразделяются на округи и уезды чжеу и сянь, — как в Китае. Городом Мукдэнь управляете не чефу, но вельможа высшего чина — фу-юэнь, которому дается помощник, заведующий письменными делами. Все три губернии находятся под управлением генерала, родом маньчжура. Ему подчинены генерал-лейтенанты, управляющие отдельно губерниями; им, в свою очередь, подчинены гарнизонные офицеры различных чинов, смотря по важности округа, командуемого ими; а этим офицерам даются помощники, им подвластные. Границами заведуют особенные офицеры.

Маньчжуры разделены на восемь знамен, или корпусов, из которых каждый имеет особенного цвета знамя. Они принадлежать к многочисленному племени, называемому русскими — тунгузским, также татарами; сами себя называют освенами. Мукдэнь есть пребывание гражданских и военных властей; в других губерниях — чисто военное управление. Западная Маньчжурия представляете обширную равнину; в ней оканчиваются степи Монголии. Эта часть Маньчжурии, равно как и южная, называемая Шен-цзин, — хорошо обработана, потому что маньчжуры не кочуют, подобно монголам, но народ земледельческий. Много эмигрантов идет сюда из Китайской губернии Шань-дун.

Почва страны весьма плодородна и производить: особенного рода пшеницу, называемую май-се-ми, которая есть среднее между рисом и пшеницей, овес, табак, хлопчатую бумагу и много [212] других произрастаний. Земля у Албазина, по рукаву Амура, вспаханная русскими в 1648 г., до сих пор производить пшеницу без всякого присмотра за ней. Бесчисленные стада рогатого скота и овец пасутся по долинам.

Лето короткое, но жаркое. Здесь произрастает большая часть европейских фруктовых деревьев, даже тропических. Из минерального царства находится медь, железо и яшма. Жемчуг попадается во многих реках и озерах и в Татарском заливе. По берегам Ляо-тона водится особенный вид дуба, листьями которого питаются шелковичные черви, и разведете этого насекомого составляет одну из важнейших отраслей промышленности страны.

Средняя часть Маньчжурии вообще гориста и покрыта дремучими лесами, в которых водятся: тигр, медведь, изубр, олень, черная лисица, горностай, соболь, белка и другие животные; орел, фазан и много других птиц; растет ревень и жинь-шень — так высоко ценимый китайцами за его предполагаемую афродитическую силу. Император продает это растение своим подданным на вес золота. Каждую осень здесь бывает общая охота; собирается большое число Императорских охотников; бьют диких коз, пушных зверей, собирают ревень и жинь-шень, на который правительство взяло монополию. Несмотря на строжайшие запрещения, здесь охотятся и китайцы, и маньчжуры, и корейцы тайно. Император Шен-Лун, в своем описании Маньчжурии, говорит: "Вы встречаете то ряды холмов голых, бесплодных, то равнины с зыбкою от влажности почвою, то величественные реки, живописные водопады, роскошные долины, орошаемые речками, то дремучие леса, непроницаемые для лучей солнца. Далеко виднеется живописная вершина железной горы; па ней находится озеро, горизонта вод которого постоянно одинаков. Сосна, кипарис, акация, ива, абрикосовое дерево, смоковница покрывают почву".

Пшеница родится сам 100. Жинь-шен покрывает горы; это название значить: "Царица растений”. Корень этого растения сделал бы человека бессмертным, если бы это было возможно по законам природы. По Ляо-тон отправляется [213] большое количество пшеницы, гороху, рису и ревеню. Реки северной Маньчжурии, в особенности Амур и впадающие в него Сунгари и Усури, изобилуют выдрами, бобрами, стерлядями, белугой, лососью, форелью, щуками и множеством других родов рыб. Белуга (Sturio huso) или белая рыба — самая большая из речных, употребляемых в пищу. Длина ее от 15-25 футов. Она ловится и в реках, впадающих в Каспийское и Балтийское моря. Мясо ее бело и нежно. Русские ценят его весьма высоко. Ее едят свежею, соленою и копченою; употребляют в пищу также и ее икру.

Река, известная под названием Амура или Тамура, что на языке гиляков, живущих но ее берегам, значит "большая река", китайцами называется Хэ-лун-цзян, маньчжурами Саха-лянь-ула, монголами — Хара-мурэнь, — на всех языках: черная река; русские называют ее Амур. В нее вливаются все воды озер и речек, бегущих с гор, которые ограничивают степь Коби или Ша-мо с востока. Амур составляет границу Монголии и Нерчинского уезда, проходит озеро Хулунь-нор или Далай-нор, имеющее до 210 миль в окружности, принимает значительное число судоходных рек и, пройдя извилистым путем более 2.280 миль, вливается в Сахалинский залив. Река быстра и глубока; при устье ширина ее в девять миль. Иезуит Жербилион, описавший ее по приказанию Императора Кхан-си, говорит, что она судоходна на 500 миль: до самого Нерчинска или Nunry. Сахалинский залив соединяется на севере с Тихим океаном-проливом, которого ширина в самом узком месте до 5 миль; глубина на баре от 20-25 фут. На южном берегу реки расположено несколько небольших городов — места ссылки китайцев.

Кэрулын и Онон — верховья Амура — берут начало вблизи друг друга, из противолежащих отклонов Гэнтэйского хребта, в Монголии. Первая вливается в озеро Кэрулынь или Далайнор, а Онон в реку Шилку, вблизи г. Нерчинска; последний течете от подошвы горы Бурхан-Ула (божественная гора), недалеко от которой родился и начал свои военные подвиги знаменитый Чингис-Хан. Онон некоторыми географами [214] принимается за истинное верховье Амура. Амур — самая важная из рек северной Азии; это единственный путь сообщения центральных степей Азии с остальным миром. Протяжение побочных рек Амура своею громадностью делает причастными главнейшие города Маньчжурии и многие места Монголии, на пространстве 30° долготы, к сообщению с Амуром. Поселение, основанное при устье реки, своим положением относительно Японского моря, Маньчжурии, Средней Азии. Сибири, Японских островов, Кореи и проч., было бы чрезвычайно важно в торговом отношении. Нет, кажется, непреодолимых препятствий к открытию прямого сообщения между Тихим океаном и Балтийским, Каспийским и Черным морями, — системой судоходных рек Сибири. Амур судоходен от океана до соединения Шилки с Аргунью. Новейший английский путешественник по Сибири Г. Котрелль говорит, что Шилка имеет сообщение с Селенгой судоходное, за исключением некоторых подводных камней и мелей, в местах двадцати, которые легко устранить с небольшими расходами. Сухопутная дорога понадобилась бы только чрез Яблоновый хребет, не имеющий значительной высоты в этом месте. Окрестные места богаты хорошим дубом и другими лесами, годными для кораблестроения; тут же находится железо и материалы для оснастки судов. Селенга впадает в Байкал, из которого вытекает величественная Ангара; из всех рек Сибири пороги встречаются только на протяжении от Иркутска до Енисейска; и тех легко миновать. От города Енисейска опять сухим путем до селения Маковского, — около 60 миль, — в реку Кеть, которая судоходна до самого впадения в Обь; далее Обью, — глубочайшею и самою широкою из рек Сибири, и Иртышем до Тобольска. Отсюда Тоболом, Турой и Ницой до огромных запасов соли в Краснослободске. Здесь, наконец, третье и последнее препятствие: нужно достигнуть реки Чусовой, текущей на З. от Урала; расстояние в 186 миль. Чусовая впадает в Каму, несущую воды свои в Волгу. Волга в настоящее время соединяется с С.-Петербургом, Финским заливом и Балтийским морем, — тремя водными системами. Из этого видно, что для беспрепятственного сообщения северной части Тихого океана с [215] Балтийским морем провод каналов и дорог понадобится лишь на пространстве в 266 миль. С Каспийским и Черным морями Волга уже соединена системою каналов и судоходных рек, открытою в 1803 г. Через Астрахань, при Каспийском море, Россия имеет сношение с Персией и Туркестаном, а Черным морем открыть ей путь в Турцию, Малую Азию, Кавказ и в Грузию. Из притоков Амура — Сунгари самая глубокая и удобная для судоходства; она впадает в Амур в широте 48° с. и считается маньчжурами и китайцами главною рекою. Сунгари берет начало в больших белых горах, называемых маньчжурами Голлин-Шаньян-алинь, а китайцами Чан-бо-шань; вершины этих гор зимою покрыты снегом, а летом туманами.

Горы эти тянутся по северному берегу Желтого моря и служат границею между Маньчжуриею и Кореею. Они прославились в Китае месторождением Айжинь-киоро, золотого киоро, основателя ныне царствующей в Китае Маньчжурской династии, имевшей в древности пребывание по восточному склону этих гор. На этом месте выстроен храм, к которому стекаются поклонники из самых отдаленных частей Империи для принесения жертв.

К В. от Сунгари в Амур вливается река Уссури: приняв на пути своем множество побочных речек, она отдает всю массу вод своих Амуру, в широте 49°. Река эта славится прозрачностью воды и разнообразием рыбы. По берегам Сунгари, Уссури и рек в них текущих кочуют племена, которым китайцы дают название Юй-пьхи-дта-цзы, что значит: "рыбокожные инородцы ”. Они живут рыболовством и звериной ловлей, сбывая избыток рыбы и меха китайцам. Торговля производится зимою и тогда замерзшую рыбу безвредно перевозят на расстоянии в 500 миль. В обмен получают хлопчатую бумагу, рис, водку, перегнанную из проса. Они говорясь собственным языком; управляются независимо от Императора Китая и не позволяют иностранцам селиться на своих землях. К Югу от этих племен, по берегу моря, близ границ Кореи, тянется низменная страна, населенная бродягами из Китая и Кореи. Изгнанные за дух независимости, или бежавшие от [216] заслуженного наказания, они нашли здесь убежище, соединились в общества, избрав начальника. Население этой страны, известной под названием Та-тху-су, находится вне покровительства закона. Обширная часть Маньчжурии к С. от Амура, часть Сибири при Охотском море и страна к З. от устья Амура населены кочующими племенами гиляков, тунгузов, пукеев, мантапотопов, каченов и поколением аинов. Все эти инородцы существуют рыбной ловлей и охотой; в известное время года собираются они в небольшой городок при устье реки Четалхо, где променивают привезенные с собой шкуры пушных зверей и сушеную рыбу на хлопчатую бумагу, чай, одежду, муку, пшеницу, табак и проч. Они не платят дани ни Китаю, ни России и не позволяют ни маньчжурам, ни китайцам селиться на своих землях. Говорят, будто бы гиляки тяжести перевозят на медведях, которые заменяют им оленя самоедов и собаку камчадалов.

Профессор Миддендорф, видевший эту страну, во время ученого своего путешествия в 1844 г., пишет, что все эти поколения принадлежат к различным племенам: к курильскому или монгольскому и кавказскому. Г. Миддендорф четыре месяца провел между ними, с любовью изучая их нравы, образ жизни, средства пропитания; им собран и небольшой словарь их языков. Описания своего путешествия профессор Миддендорф напечатал в бюллетене Императорской С.-Петербургской Академии Наук, ч. 4. 1845 г.

Река Ляо-хэ вытекает из Хинганских гор и, пройдя около 500 миль, впадает в залив Ляо-тон.

Река Ялу берет начало в хребте Голминь-шаньянь-алинь, изливается в Желтое море. В это же море, равно как и в Татарский залив, впадает много других рек; Лаперуз говорить, что нигде не видал он такого изобилия лососей и сельдей, как у Восточных берегов Маньчжурии; ловится и треска, но не в таком изобилии. Киты, сивучи, морские коты, тюлени, морские выдры довольно обыкновенны.

Татарский залив отделяет остров Таракай от материка Азии; наибольшая ширина его у южной оконечности, где она [217] достигает 200 миль; но чем глубже к С., тем залив уже; в широте 52° остров соединяется с материком узкою песчаною банкой, которая совершенно препятствует плаванию судов. Самая узкая часть залива называется японцами Мамиа-но-осето, или пролив Мамио. Восточный берег Маньчжурии вообще высок и утесист. Залив Кастрио, в широте 51° 29', близ северной оконечности Татарского залива, был посещен Лаперузом, в летние месяцы. По его словам, это одна из лучших гаваней всего берега, с хорошим якорным местом на 5 — 12 саженях. Приятный климат страны и плодородная почва напомнили этому путешественнику его прекрасную Францию, которой не суждено было ему опять увидеть.

В его время были наполнены леса пушным зверем и дичью, а речки, вливающиеся в залив, изобиловали рыбой.

Лаперуз посетил также залив в широте 45° 13' и дал ему название Тернаусского, и залив Суфрен в широте 47" 51' по тому же берегу. Оба эти залива с хорошими гаванями.

В 1643 году, когда маньчжуры покоряли Китай, вооруженная шайка русских промышленников, под предводительством казака Пояркова, появилась в Мань-чжурии. Слухи, носившиеся о богатствах этой страны, о ее серебряных рудах, множестве пушного зверя манили сюда эту толпу искателей богатств. Поярков перешел Яблоновый хребет и по реке Цзинкири, впадающей в Амур, спустился в самый Амур, пройдя и эту реку до самого ее устья. Если промышленники обманулись в открытии драгоценных металлов, то множество пушного зверя в прибрежных лесах и собранный ими с туземцев богатый ясак (Слово ясак, употребляемое в Сибири, Персии и Индии, означает подать, наложенную победителями на иноверцев. Слово это на древнем Турецко-татарском языке значить: "Закон") мехами, вполне вознаградил их за труды.

Успех этих воинственных торговцев поощрил других к такому же странствованию. В пограничном городке Нерчинске начали образовываться партии, которые и спустились по Амуру в 1648 году. Ими учреждены, для удобнейшего сообщения, небольшие поселения в Яксе и в Коморском остроге, [218] выстроен и укреплен городок Албазин при реке Албазине, впадающей в Амур. Таким образом они овладели страной. Но занятие Северной Маньчжурии русскими привело этих последних в неприязненные столкновения с китайцами, прекращенные не ранее 1689 года. Русские принуждены были уступить посланной против них Императором Кхан-си большой армии китайцев, которую сопровождали два Иезуита: Жербилион и Парепень. 7 Сентября, в Нерчинске был заключен трактат между Россией и Китаем, по которому реки Горбица и Аргунь, текущие в Амур, а от вершин Горбицы до Тихого океана цепь гор были положены границей между двумя империями. Но земля между горами и рекой Удой не была разграничена. Русские получили позволение посылать ежегодно в Пекин торговый караван и определенное число русских, которые могли жить в столице Китая. Селения русских по Амуру и рекам, в него вливающимся, были сняты, а остаток жителей отправлен в Пекин, где потомки их сохранили и до сих пор веру отцов своих.

Но вопрос о границах был причиной частых споров между Дворами Пекинским и С.-Петербургским, оконченных лишь новым трактатом 14 июня 1728 года. Этот окончательный договор разграничил две самые обширные в мире Империи, соприкасающиеся между собою от реки Бухтармы, текущей в Иртыш, в западной Монголии и до Охотского моря, на расстоянии в 3.000 миль. Комиссии, составленные из уполномоченных от России и Китая, прошли всю эту границу, от 10-30 ярдов шириною, описали ее и поставили, в известном расстоянии один от другого, 87 пограничных столбов с надписью на китайском, монгольском, маньчжурском и русском языках.

Пятой статьей трактата позволено жить в Пекине Русской миссии, состоящей из шести духовных лиц и четырех светского звания, для изучения языков: китайского, монгольского и маньчжурского. Для них, при помощи китайцев, был выстроен храм, в котором служба совершается по обрядам греческой церкви. Миссия сменяется через каждые десять лет. Кяхта и Май-май-чен, а также небольшой пограничный городок [219] на Аргуни — Цырухойтуевск объявлены были складочными местами русской торговли с Китаем.

Этот договор не совсем прекратил неудовольствия обоих Правительств; причиной неудовольствий были шайки разбойников и беглых преступников, переходившие границу. Понадобился новый трактата, который и был заключен 18 октября 1768 г. уполномоченными Киен-луна (Цян-лун) и Екатерины II; обменялись беглецами и решились основать военные караулы для охранения границы. В 1785 г. торговые сношения Кяхты с Май-май-ченом были прерваны разбоями на границе, и лишь в 1792 г. все пришло в прежний порядок. В этом году трактата 1728 года был возобновлен и с тех пор мирные сношения двух наций не прерывались.

Гун-Чун — порта при Желтом море, вблизи границ Кореи, известен в Китае особою отраслью промышленности, произведения которой расходятся по всему государству. Промышленность эта — ловля около берегов Японского моря морских растений Хай-шень. В этом месте каждые два года бывает ярмарка, на которую стекается множество китайцев для торговли с корейцами. Китайцы сбывают здесь собак, кошек, трубки, кожи, козьи рога, мед, лошадей, мулов, ослов; взамен получают корзины, посуду, рис, рожь, свиней, бумагу, рогатый скота, меха и небольших лошадок, высоко ценимых за быстроту бега. Мена собственно происходить в городке Ке-ю-вен, в 20 милях от Гун-Чун и в недальнем расстоянии от Кореи.

Корейцы ненавидят китайцев; ненависть эта существует с давнего времени, когда китайцы сделали нападение на полуостров Корею и увели много женщин и детей.

Торговля Маньчжурии с Китаем как морем, так и сухим путем довольно значительна. Первую производить порта Кин-чу, лежащий в 45 милях от Мукдэня. С Кореей также есть торговля и сухопутная и морская; последняя чрез архипелага Потоки, зависящий от города Нин-хай-гуал, расположенная на восточном берегу Ляо-тона. Берега этот англичане называют Prince Regents Sword. Гюцлаф говорит, что торговля с Китаем производится преимущественно фокиенскими купцами; [220] ею занято до 1.000 джонок; ценность годового оборота составляем до 7.000.000 таель (таель — 1,54 пиастр.).

Гирин главный город губернии того же имени, самый замечательный торговый город во всей Маньчжурии. Он лежит на западном берегу реки Сунгари в том месте, где река эта несет название Гиринь-ула, отчего и город называется Гиринь-ула-хотонь, что значит "город реки Гиринь".

Цепь гор, идущих от З. к В., защищает город от холодных северных ветров. Подобно всем китайским городам, в нем нет ничего примечательного. Это — собрате домишек, расположенных без всякого порядка, домов, сделанных из кирпича или глины, покрытых соломой, с земляным полом. Народонаселение состоит из маньчжуров и китайцев; католический миссионер, бывший здесь в 1845 г., полагает число жителей города в 150.000 душ. Гиринь, при своей обширной торговой деятельности, имеет магазины, в которых разложены меха всех сортов, хлопчато-бумажные материи, шелковые искусственные цветы, которыми украшают свою голову женщины всех классов; этот город есть и складочное место для строевого леса, заготовляемого в великолепных государственных лесах этой губернии. В губернии Гиринь находится небольшое озеро, миль 20 шириною, славное во всей стране жемчужною ловлей. Жемчуг добывается для Императора. Озеро это называется Гай-чу — каменные ворота, или Гин-чу-мень — Черное озеро. Много других озер находится в Маньчжурии.

Как офицеры, так и рядовые китайских и маньчжурских гарнизонов, расположенных в Цицикаре и в укрепленных городах Мейгень-хотонь, Никури-хотонь и Сахалянь-ула-хотонь, живут в довольстве и даже богато; они выгодно торгуют с Китаем, но туземцы, им подвластные, по большей части, жалкие рабы. Несмотря на то, что уже два столетия китайцы и маньчжуры живут вместе внутри Великой стены, говорят одним языком, они до сих пор резко расходятся между собою. Встретятся ли два путешественника на постоялом дворе, их первый и единственный вопрос друг другу всегда один и тот же "Не-ше-лин же. Кие же"? "Вы китаец или маньчжур”? Китайцы [221] носят название династии Мин, а маньчжура называют по знамени, к которому он причислен. Маньчжуры следуют догматам религии буддийской.

Для отдыха проезжающим по почтовым трактам построены постоялые дворы; они расположены в известном один от другого расстоянии и содержатся бессемейными китайцами, которые, между прочим, ищут и вырывают корень жинь-шень; их называют Гунь-кун-чжай.

В 130 милях к С. от Гиринь расположен укрепленный город Бэ-ду-не-хотонь. Это неважное местечко населено преимущественно ссыльными китайцами.

Нингута-хотонь лежит при реке Хурхабира, впадающей в Сунгари — ула. Город этот был собственностью предков царствующей ныне династии в Китае. Слово "Нингута” значить — "семь начальников"; так назван он в честь семи братьев одного из предков ныне царствующего Императора, которые, соединившись, выстроили этот город и отсюда распространили власть свою в стране к В. от Амура. Здесь местопребывание генерала, управляющего губерниею.

Чин-ян-фу или Мукдэнь — местопребывание Главного Управления Маньчжурией и главного военного губернатора губернии, расположен на возвышенном месте. Множество рек, текущих вблизи его, способствуют плодоносности окрестной страны. Мукдэнь можно считать за два города, заключенных один в другом. Он украшен различными общественными зданиями, арсеналами и магазинами. В нем расположено обыкновенно до 4.000 человек войска; славится академией и учеными. Основание его приписывается Абкого-фулину, в правление Тьянь-мин — "Определение Неба”, — в 1618 году.

Император Киен-Лун, подобно знаменитому современнику своему Фридриху Великому, прославился и как ученый, и как поэт. Из поэтических произведений его славятся китайская ода на чай и маньчжурская поэма "Слава Мукдена”. В последней царственный поэт рассказывает баснословное происхождение своего дома и царства им основанного. Он говорит, что в старину на вершине больших белых гор, близ озера Тимунь, [222] из которого текут реки Ялу, Кунь-Тунь и Ай-хонь, орошающие плодородные долины, жила неземная дева, младшая дочь Неба. Съев однажды очарованный плод, она сделалась беременною и родила святого сына, которому небо дало имя Киоро, но он более известен под именем Айжин-Киоро — "Золотой Киоро". Возмужав, он после многих усилий, воссоздал свое царство и ввел в нем порядок, завоевав еще страны Ехе-кунфа, Чай-фан и Фузи; им выстроен в стране Ляо-ян город, который и сделался столицею нового государства. Наслаждаясь счастьем, он разливал все блага и на управляемый им народ, забота о будущности которого заставила его перенести свою столицу в страну Чин-ян, где выстроен был им город Мукдэнь, в десятое лето правления "Определение Неба”. Город этот своим положением защищал страну от нападений с запада. Ныне царствующая династия в Китае считает Айжин-Киоро не только родоначальником своим, по и основателем Маньчжурской Империи; она удержала даже имена Пулкури и Янь-чонь, принятые Айжин-Киоро.

Гин-чин, в 60 милях к В. от Мукдэна, в одной с ним губернии составляет собственность ныне царствующего дома, и есть место погребения предков нынешнего императора. Положение его в долине весьма живописно; кладбище предков маньчжурской династии расположено на горе, 3 мили к северу. Город лежит в недальнем расстоянии от пограничной стены, отделяющей губернию Шен-цзин от губернии Гиринь. Военные чиновники, управляющие губерниею и пограничною стеной, имеют местопребывание в этом городе; в нем же расположен и значительный гарнизон, что делает город довольно многолюдным; последнему способствовал не мало здоровый климат места.

Маньчжуры сложением полнее и более статны, чем китайцы; прорез глаз тот же, но вообще глаза больше; маньчжуры не лишены бород; в выражении их лиц более ума, чем у китайцев. В характере их соединены черты китайского и монгольского типа, но, обладая суровостью и дерзостью монгола, маньчжур выше его обширностью своих замыслов и решительностью, с которой он приводить их в исполнение. Барро [223] говорит, что маньчжуры, которых он видел в Пекине, — были с открытым взглядом; глаза некоторых были голубые; нос или прямой, или с небольшим горбом; волосы темнорусые и большие бороды. В наружности самого императора Киен-Луна были некоторые из этих особенностей. Г. Вильямс, в сочинении своем "Срединное Государство” отзывается о маньчжурах, как о самом лучшем племени во всей Средней Азии, даже всего материка Азиатского. Искусство, с которым они владеют Китаем, улучшения, сделанные ими в то же время в собственном быту, — ручаются в больших успехах с их стороны — при первом ознакомлении с образованными христианскими странами.

Язык всех тунгузских поколений, как в строении речи, так и в словах, весьма сходен; есть кажется сходство между этим языком и языками монголов и турков, равно как и с некоторыми из языков Восточной Европы, в особенности славянским и финским. Маньчжурская азбука имеет 28 коренных букв; каждая буква два или три изменения. В маньчжурской азбуке Г. Ланглеса собрано до 1.400 знаков. Форма букв похожа на монгольскую, потому что оба языка заимствовали для букв форму у опхоров, которых буквы почти те же, как у тангутов. Это письмо у монголов было введено при Чингис-Хане. Маньчжуры пишут обыкновенно столбцами сверху вниз подобно китайцам, но ни буквы, ни язык китайский не имеют ни малейшего сходства с маньчжурским. Форма письма у маньчжуров одна, но рисунок букв имеет четыре вида. Когда письмо адресовано к императору или к высшим чиновникам государства, то буквы рисуются больше обыкновенных и с большими отчетливостью и изящностью. Второй вид письма не так красив, третий — обыкновенная рисовка, которая в общем употреблении. Чтение этих трех видов письма одно и тоже, но различна лишь изящность рисунка. В четвертом виде письма более сокращений для большей точности и краткости выражений. К особенностям маньчжурского языка принадлежит то, что один и тот же глагол не может быть сказуемым нескольких существительных, но каждое существительное должно быть [224] сопутствуемо своим глаголом. Мы, напр., говорим to make verses (писать стихи), make noise (делать шум), делать статуи, стол, стул, часы и пр.; по мань-чжурски так нельзя сказать. В стихотворениях глаголы вообще нетерпимы, хотя употребляются в ежедневных разговорах; также нетерпимо повторение одного и того же слова в двух последовательных строках; имея мало нужды в местоимениях, маньчжуры никогда их не употребляют; известное расположение слов заменяет им местоимения, причем нет ни темноты, ни двусмысленности в фразе. В маньчжурском языке много выражений весьма сжатых, сокращающих разговор; особенно для выражения состояния, собственности и принадлежностей лиц живых и мертвых; в нем много коротких слов, ясно выражающих полные идеи; богатство подобных слов особенно поразительно в разговорах о животных диких и домашних, о рыбах, птицах. Напр., слово "собака"; кроме собственных названий каждой породе собак, есть слова и для выражения лет, цвета, особенных примет, кожи, шерсти, фигуры, величины, скорости бега, хороших или дурных качеств и проч. этого животного. Или, напр.у лошадь — это полезнейшее для маньчжура животное, к которому он питает самую пламенную любовь; к лошади относится гораздо более слов чем к собаке; понятия "на привязи лошадь не стоит смирно", "не дичится людей", "пугается при падении ездока", "пугается при встрече с зверем", "лошадь с всадником на хребте" и проч. выражаются одним словом; также для означения побежки, быстроты и проч. употребляются короткие слова. Маньчжурскому языку легче выучиться, чем китайскому; первый есть придворный язык в настоящее время. Национальной литературы нет у маньчжуров; большая часть сочинений на их языке — суть переводы с китайского, произведенные под надзором академий Пекинской и Мукдэнской. Просвещенный и ученый император Кан-ги (Кхан-си), один из даровитейших монархов Китая, составил сочинение под заглавием "Зеркало маньчжурского языка", им же переведены на отечественный язык "История Китая" и классические книги Кхун-фу-цзы, напечатанные в 1708 году. В зеркале маньчжурского языка все слова [225] разделены на классы. В первом классе помещены слова, относящийся к небесам, во втором классе слова, относящаяся ко времени, в третьем к земле, в четвертом — к императору, далее — к правительству, церемониалам, одежде, музыке, книгам, войне, охоте, человеку, к питью, кушанью, шелку, работе, работникам, к инструментам, судам, ко ржи, растениям, птицам, животным домашним и диким, рыбам, насекомым и проч. Каждый из этих классов разделен на главы, которые в свою очередь подразделяются на статьи. Каждое слово составляете главу и под ним мелкими буквами сделано объяснение слова и различный смысл его. Сочинение это пересмотрел, дополнил и издал вновь внук Кан-ги, император Киен-Лун (Цян-лун) в 1772 году. Кандидаты из маньчжуров должны знать оба языка: родной и китайский и, не выдержав строгого экзамена, не могут получить места. Изучением маньчжурского языка занимаются в настоящее время в России. Несколько сочинений по части этого языка (грамматик, словарей) издано было в последнее время в С.-Петербурге и Казани. В Казанском Университете открыты кафедры маньчжурского и других главных восточных языков. Большое собрание книг и манускриптов хранится в королевской библиотеке в Париже. Занятие этим языком много облегчаете "маньчжурская азбука" Ланглеса и "маньчжуро-французский словарь" Амиота, в котором слова расположены по плану "Зеркала маньчжурского языка", также маньчжуро-французский словарь Г. Клапрота.

Последними известиями о Маньчжурии мы обязаны донесениям Др. Ферреона, викария в Корее и на островах Лю-цю, напечатанным в "Annales de la Propogation de la Foi”, в майской книжке 1846 года.

4) Остров Таракай или Сахалин.

Остров Таракай гораздо известнее под названием Сахалина, которое встречается и на картах, и в географических сочинениях. Туземцами-айносами он называется Сандан; у маньчжуров известен под именем Сахалян-анга-гата (остров устья Черной реки), а японцам под именами Оку-Ессо (дальний Ессо), [226] Чока, Шиша и Карафто. Туземцы известны китайцам под названиями: Элунчунь, Куе и Фякэ. В описании Китая Гроссие острову этому дано название Сахалянь-ула. Гроссие говорит, что известия, которыми владеют китайцы об этом острове, получены ими от коченов, живущих около устья Амура. В своем атласе Китая, Китайской Татарии и стран, подвластных Китаю, этот ученый описывает Таракай под именем Сахалян-улагата (остров Черной реки) — принадлежащим России.

Остров лежит в северной части Тихого океана; протяжение его от Ю. к С. между 46° и 54° 20' с. га.; ширина между 142° и 145° в. д.; он тянется вдоль восточного берега Маньчжурии, с которою соединен (под 51° 30') узким перешейком, отделяющим залив Татарский от Сахалинского. В последний. имеющий почти круглую фигуру в 50 миль в диаметре, вливает воды свои река Амур, почему Крузенштерн и назвал его лиманом Амура. Близ северной оконечности острова Таракая, Сахалинский залив соединяется с Охотским морем каналом в 5 миль шириною. Южная оконечность острова отделена от японского острова Ессо проливом Лаперуза, шириною в 18 миль и с весьма сильным течением. Таракай в длину около 600 миль; ширина же изменяется от 25 — 120 миль.

Первые европейские мореплаватели, посетившие этот остров, были голландцы: Мартин Гертинь Диврие (de Vries) на судне Кастрикоме и Генрих Корнелиус Шеп, командовавший Брескинсом. Они были посланы в 1643 году Генерал-губернатором Батавии Ван-Дименом для описи северных берегов Японии. Ими Таракай описан под общим именем Ессо, которым названы и все острова, лежащие между Камчаткою и Япониею, но мореплаватели эти считали Сахалин частью Азиатского материка; один из островов Курильской гряды описан ими под именем "Компанейского". Они же открыли и дали названия заливам: Аниво и Терпению.

Жители острова добры и гостеприимны, производят меновую торговлю с японцами, сбывая им меха, рыбу, жир и пр., а получая платье, сундуки и проч. На них были разные украшения из серебра, добытого, по их уверении, в собственной стране. [227]

Сведения японские и китайские об этом острове весьма несовершенны, как о стране, которая не принадлежите ни к Китаю, ни к Японии. Рензифе Сендай, один из лучших японских, географов, в своем "Сань-кокф-цу-рань-то-зетс” (общий очерк трех государств), обнародованном в Еддо в 1786 г., поместил краткое известие о Таракае. Его сочинение, с прибавлениями придворного доктора Котзури-Гава, посвящено блогосклонному вниманию Сеугуна. В предисловии автор говорит, что жил много лет на острове Ессо, где и составил атлас как этого, так и других близ лежащих островов и стран. Атлас его в главных частях согласен с картами, обнародованными прежде соотечественниками его Факзикфом и Канифори.

Описывая остров Ессо, он следующее говорит о Таракае: "к С. от Ессо лежит страна, отделенная от его С. З-ного мыса проливом в 6 или 7 ри (градус экватора — 21 1/3 японских ри), которая называется островом Карафутом или Карафто, но которого настоящее название Таракай или Тарайкай. Окружность острова в 300 ри, селений на нем 22”. Впрочем, за достоверность этих сведений автор не ручается. От населенной части острова тянется длинный утесистый мыс в направлении к Ю. З., что можно видеть в атласе. Доктор Факзикф в своем атласе мира называет эту страну Гетзо, прибавляя и названия Карафуто и Норобузи. По ней на С. В. тянется цепь высоких и крутых гор, чрез которую нет никакой дороги; за этими горами на С. В. лежат страны Сандан и Матзиу. О первой мы не имеем точных сведений, а Матзиу есть Китайская Маньчжурия, которая, кажется, не должна быть далеко от Карафута. В японском атласе мира, на который ссылается Сендай, Таракай изображен частью Маньчжурии; Амур назван большою рекою "Амури-гова” или Сахариан, будто бы отделяющею Героппа (Европу) от Азиа (Азии); устье его положено несколькими градусами севернее Таракая, и в этом устье, восточнее Камзи-Катта, страны принадлежащей Орозиа (России), положен остров Сагарион. Сендай говорит о Таракае, как совершенно независящем от Японии и прибавляет, что "туземцы посылают [228] своих детей в Маньчжурию и на Ессо, чтоб учились языкам тех стран и сделались бы чрез это полезными в торговых сношениях.

В главном селении острова Карафуто жители Ессо променивают произведения своей страны, получая за них: синий бисер, орлиные крылья, трубки, шелковые материи, вышитые узорами в виде драконов, канфовые одежды, различное платье и хлопчато-бумажные материи. Все эти товары доставляются из Пекина маньчжурами на Карафуто, откуда достигают они иногда Матсмая. На трубках надписи маньчжурские.

В проливе, отделяющем Карафуто от Ессо, множество подводных камней, что делает сообщение между островами весьма затруднительным; это было причиной всегдашней незначительности торговых сношений этих соседних стран. К востоку от Карафуто — открытое море; к С. З. Татария, но в каком расстоянии неизвестно; оттуда привозится на Карафуто и синий бисер, орлиные крылья и разные материи, которые качествами своими очень напоминают произведения Китая, откуда, вероятно, привозятся они в Татарию. Хотя пролив, отделяющий Карафуто от Ессо, весьма не широк, но, при быстром течении в нем, сообщение между островами чрезвычайно опасно. К В. от Ессо лежит Архипелаг, называемый Японцами Ци-сима (тысячи островов) — Курильская гряда. Этот Архипелаг состоит из 37 островов. Жители Ессо посещают два из них Куназири (Кунашир) и Геродофу (Итурул). Око-Ессо (внутренний Ессо) — одно из японских названий острова Таракая. Под этим именем, в атласе Кемфера и других, современных ему писателей об Японии, означена часть Татарии, отделенная от Камчатки узким проливом. Но вообще Ессо и Таракай, как отдельные земли, были под сомнением до 1787 г., когда Лаперуз прошел проливом, отделяющим Ессо от Таракая и носящим имя этого мореплавателя.

Наружный вид острова делится на три части: на Юге гористая, в средине низменная и на севере холмистая. Гористая часть, самая значительная, составляющая более половины острова, оканчивается на севере мысом Делильделакроэра, около 51° [229] с. ш. Цепь гор, начинающаяся у мыса Крильон, не прерываясь, тянется на С. до возвышеннейшей точки, названной пиком Бернизет, где с нею соединяется другая гряда низших гор, идущая по полуострову, который ограничивает с В. залив Анива. Мыс Анива состоит из высокого, отдельно стоящего холма, соединенного низменным перешейком с цепью холмов, идущих на С. до соединения с пиком Бернизет. Севернее этого пика высятся другие: пик Ламано, пик Монгец и гора Тиара. Две последние вершины лежат в 50° с. ш. Точного измерения не было сделано ни одной из этих высот, но вероятное возвышение их над уровнем моря не более 5.000 ф. Вдоль западного берега горы местами подходят к самому морю, и лишь узкая полоса земли, густо поросшая высоким лесом, отделяет подошвы гор от волн моря. Склоны гор почти всегда совершенно обнажены; крутое падение их, вероятно, препятствует растительности. По восточному берегу, кажется, более низменных мест, хотя во многих местах берег возвышен. Берег между 51° — 53' с. ш. так низмен, что в 5 или 6 милях расстояния его нельзя видеть; он песчаный и оброс кустарником.

Средняя часть острова вообще имеет поверхность ровную, частью песчаную, частью болотистую, но вообще покрытую небольшими деревьями и кустарником. По ней разбросаны песчаные холмы с бедною растительностью, которые кажутся островами на поверхности моря зелени.

Холмистая часть занимает самый север острова, или пространство от 53° с. ш. до мыса Елизаветы. Берег вообще высок и почти состоит весь из отвесных белых утесов; места же, где берег понижается почти до уровня моря, весьма немного и здесь виднеются селения туземцев. Внутренность этой части острова пересечена грядами холмов, покрытых до самой вершины высоким лесом; долины между рядами холмов или покрыты мелким лесом, или состоять из плотного торфа. Эта часть острова, кажется, довольно плодородна.

Леса образуют: дуб, клен, береза, кизильник, ива, по преимущественно кипарис и сосна. Значительные пространства покрыты можжевельником и различными ягодами; много дикой [230] петрушки и салату. Из зверей водятся: соболь, лисица, белка, олень и медведь. Море кормит жителей различной рыбой. Китов у берегов множество, и жир этих животных составляет статью вывоза.

Жители острова — айносы (аины) заняли своими селениями места по берегу. По словам Лаперуза, племя это сложено крепче японцев, китайцев и маньчжурцев; они с правильными чертами лица, близкими к европейским. Японцы называют их Мозиа. Это народ мирный, добрый, горячо привязанный друг к другу, честный и понятливый. Айносы поклоняются солнцу, луне, морю, богу небес, и верят в существование дьявола. Ни письма, ни монеты они не имеют и счеты ведут по палочкам. Японцы имеют два торговых заведения у залива Анива: в заливе Лососей и в заливе Тамори-Анива, у южной оконечности острова. Из этих места идет на южные острова Японии: меха, шкуры котиков, сушеная рыба, китовый жир и проч. Все это выменивается на лакированную посуду, табак, трубки, рис, грубое хлопчатобумажное платье, сундуки и проч. Одна из главных статей торговли — табак; потребление его айносами и тунгузами весьма значительно.

В заливе Анива Крузенштерн видел бесчисленное множество китов. Лососей и другой рыбы большое изобилие; рыбную ловлю производят айносы, нанимающиеся к японцам. Берега усеяны раками и устрицами. Много речек течет в залив; соседние леса богаты дичью и пушным зверем. Рыболовство и торговля с туземцами, весьма важная для жителей Японии, были прежде свободны; но теперь составляют монополию Императора и приносят ему огромные выгоды; жители северной Японии смотрят с неудовольствием на эту монополию. Анива лежит в широте 46° с. и в долготе 145° и 60'.

Японцы, кроме этих, других поселений не имеют на острове и не посещают других его частей. Китайских властей также никогда здесь не видали, и остров этот вовсе не означен в числе владений китайцев, что подтверждаете ученый Клапрот, своим переводом изданного Китайским Правительством, в Пекине, в 1790 г., географическая описания [231] Империи, в котором нет этого острова. Не видно также, чтобы и русские имели здесь когда-либо свои торговые заведения, и вообще остров Таракай, как русскими судами, так и судами других европейских наций, весьма редко посещаем.

Лаперуз три месяца занимался описанием Татарского залива на протяжении до превосходной бухты на маньчжурском берегу, которую он назвал заливом Кастрие; здесь живет племя Оротчесов. По собранным от туземцев известиям, Лаперуз определительно говорит, что между Татарским заливом и устьем Амура, или Сахалинским заливом, нет судоходного канала. Напротив, туземцы залива Кастрие уверяли мореплавателя, что миль 30 к С. существует низменный перешеек, чрез который перетаскиваюсь свои лодки купцы, спускающиеся по Амуру для торговли с жителями Татарского залива. Они называли остров Таракай-чока. На С.-З. берегу острова, Лаперуз открыл три хороших гавани, названные им заливами: де-Лангль (47° 49'), Эстанг (48° 59') и Жонкиерей.

На Ю.-З. берегу острова, в широте 49° с. и в долготе 146° в. находится обширный залив Терпения, весьма удобный для остановки китоловов и для торговли. Но одно из лучших мест для торговых заведений находится у северной оконечности острова, у залива северного, между мысами Марии и Елизаветы, в широте 54° 24' с. и в долготе 142° в. В соседстве этого места есть и озеро и, речки, в него текущие; окрестности, по словам Крузенштерна, привлекательны, горы покрыты лесом. Залив представляет удобный рейд, много выгод к заселению, лежит в расстоянии одного градуса от канала, соединяющего лиман Амура с Охотским морем; канал этот, ведущий в большую маньчжурскую реку Амур, и описанный Крузенштерном, имеет 5 миль в ширину и от 3 1/2 — 4 саж. глубины; вода в нем совершенно пресная, и это свойство удерживает на некотором расстоянии и в открытом море. Крузенштерн говорить, что северо-западный берег острова лучше во всех отношениях юго-западного. На северо-западном берегу, между горами, покрытыми до самых вершин густыми лесами, тянутся долины с тучною травою, которая дает надежду на [232] плодородность почвы. Китов в Японских морях множество, а потому они и посещаются в настоящее время нашими китоловами, в продолжении летних месяцев. Желательно бы было, чтобы наше Правительство вошло в сношение с независимыми начальниками острова, и выхлопотало бы привилегию нашим китоловам заходить во все гавани и заливы, за исключением Анивы. Это необходимо для запасения водою, дровами, провизией, для поправок, или для торговли с туземцами. В силу конвенции нашей с Россиею, мы имеем право общее с этой державой: право плавания в северной части Тихого океана, рыбной и китовой ловли; имеем право подходить к берегам северо-восточной Азии и к местам, еще незанятым для торговли с жителями.

5) Русские ж Японские Курильские острова.

Гряда Курильская состоит из 22 островов, включая и Ессо; она тянется на пространстве 600 миль, соединяя Камчатку с островом Нипоном. Русские впервые открыли и заняли северные острова в 1713 году. Острова получили свое название от слова курить, потому что на некоторых из них находятся курящиеся вулканы. Гряда эта самой природой разделена на две группы — проливом Буссоли, в 46° 30' с. ш. Острова к югу от этого пролива называются большими Курильскими, большая часть которых принадлежите Японии; но некоторые успешно были заняты русскими; на острова же Кунашир, Уруп и Итуруп, как русские, так и японцы предъявляют свои права. Группа к северу от пролива Буссоли, включающая острова от 1-го до 16-го, называется малыми Курильскими и находится в ведении Камчатского начальства, под главным управлением Правительства Восточной Сибири. Большая часть жителей крещены, и их случайно посещают миссионеры греческой церкви. Число жителей на этой группе до 1.400 душ.

Японцы Курильскую гряду называют Тайсма, или Курулищи; последнее значите "дорога морской капусты”, по причине огромного количества около островов Fucus saccliarinus (морская капуста), употребляемой жителями в пищу. Острова бедно [233] населены племенем аинов, по большей части не обработаны; но богаты драгоценными пушными зверями. Туземцы существуют звериной и рыбной ловлей и промыслом китов. Следующие острова из Курильской гряды принадлежать России:

1-й.- Ближайший из островов к Камчатке называется Шумшу. Пролив, отделяющий его от мыса Лопатки, около 10 миль шириною. Длина острова по направлению от NО к ZW — 34 мили; ширина его 20 миль. Он невысок, перерезан небольшими рядами холмов; пресной воды довольно; почти в центре его лежит небольшое озеро. Остров богат минералами, но истинное богатство его состоит в морских выдрах и красных лисицах, для добычи которых он и посещается промышленниками. Ловимая у его берегов рыба из рода лососей весьма хороша.

2-й. Остров Парамушир отделен от первого проливом в 3/4 мили шириною. Наибольшее протяжение от NО к NW; он в два раза более предыдущего. Остров горист, имеет пресную воду, но лишен леса; на нем находятся руды драгоценных металлов; водятся красные лисицы, морские выдры, волки и проч.

3-й. Ширинки отстоит от второго на 17 миль. Замечателен значительной высотой и фигурой, напоминающей пчелиный улей. Протяжение его в длину почти равно ширине; в окружности имеет около 27 миль. На нем много сивучей и других морских зверей, приносимых плавающим льдом. За неимением якорного места, он мало посещаем.

4-й. Макан-руши лежит в 40 милях от третьего. Его длина 14 миль, ширина до 7 миль. Остров покрыть кустарником, без достаточного количества пресной воды; на нем промышляют красных лисиц, морских выдр и большее количество сивучей.

5-й. Онекатан лежит в 23 милях от предыдущего; длина его около 66 миль; ширина — 10 миль. На нем возвышаются три потухших вулкана. Красных лисиц и морских выдр много.

6-й. Амакутан (Хамамукотан) отделен от пятого проливом не более 4 миль в ширину. Длина острова 14, ширина 7 [234] миль. На нем водятся лисицы, а по берегам — сивучи и морские выдры.

7-й. Суаскутан (Шияшкотан) отстоит от предыдущая на 33 мили; течете в канале между ними весьма быстрое. Длина острова 54 мили; ширина 4. Он производить то же, что и предыдущий.

8-й. Икорма (Экарма), остров вулканический, в 8 милях от седьмого и около 5 миль в окружности.

9-й. Чикмотан (Чиринкотан), лежит в расстоянии 20 миль от восьмая; круглый, в диаметре 10 миль, с утесистыми берегами.

10-й. Муссир. Расстояние его от предыдущая 24 мили; диаметр острова — 2 мили. На нем промышляют птиц.

11-й. Райкоке, лежит в 80 милях от десятая; ширина и длина его по 14 миль. Остров этот представляется горой, поднявшейся из недр моря. Продолжающаяся на нем вулканические действия образовали значительные мели и банки.

12-и. Матуа, лежит в 30 милях от предыдущая, длиною 20 миль, шириною 17. На южной части острова есть дымящийся вулкан; на северной виднеются долины и места ровные, способные для заселения. Жителей до 100 душ; подать платят России.

13-й. Расшуа, также Рассегу, отстоит на 20 миль от двенадцатая; в ширину и длину по 20 миль. На нем находятся высокие горы, утесистые берега и песчаные бухты. Остров покрыт превосходным лесом. На нем много морских птиц, морских выдр и сивучей.

14-й. Ушисир, лежит в 12 милях от предыдущая. Строго говоря, он состоит из двух островов, лежащих близко один от другого, и вместе занимающих пространство по 17 миль в длину и ширину. Остров утесист, с горячими ключами. Произведения его те же, что и на тринадцатому

15-й. Кеоли (Кетой), лежит в расстоянии 24 миль от острова Ушисира; длина его до 20, шириною только 7 миль. На острове находятся три горы значительной высоты; много песцов и чернобурой лисицы, шкура которой ценится так высоко.

В проливах между тремя последними островами течение чрезвычайно сильное и случаются опасные слои. [235]

16-й. Симусир или Марикан, отстоит от пятнадцатая на 20 миль. Мореплавателям он особенно заметен по своей значительной длине, которая равна 87 милям; ширина же не более 7 миль. Четыре горы возвышаются на острове, с явными признаками их вулканического действия. Лес превосходный и много зверей. Канал между этим и ближайшим к нему из южной группы, — шириною в 134 мили и назван Лаперузом проливом Буссоли.

Японцам принадлежат следующие острова:

17-й. Тчирпой и два небольшие, близ него лежащие, островка занимают пространство в 10 миль. Один из вулканических переворотов времен давно минувших, покрыв продуктами извержения эти острова, лавою сделал их совершенно бесполезными.

18-й. Уруп, длиною 134 мили; ширина его 14 миль. Наружный вид его представляет высокие горы и глубокие долины; у северной стороны лежат четыре небольшие островка, на которых растет хороший лес. Остров этот известен минеральным богатством; но посещается только для песцов и красных лисиц, которых водится на нем много. На этом острове живет Управляющий Русскими Курильскими островами.

19-й. Итуруп, лежит в 20 милях от восемнадцатого, в окружности до 200 миль. Горы, покрытые лесом, высятся на его поверхности; леса состоять из лиственницы, дуба, березы, кипариса и проч. Из царства животных остров изобилует черными медведями, соболями, лисицами, морскими выдрами и проч. Ловится различная рыба из рода лососей и проч. В сильные бури киты и дельфины выбрасываются на берег. Жители острова, мохнатые курильцы, известны японцам под различными названиями: Ессо, Аины, Астыми-Гебись (восточные варвары), Моринь и Моминь (мохнатые люди, мохнатый народ). Самое древнее известие об этом племени находим в китайском сочинении под заглавием: "Чан-гай-кин”, написанном при династии Хань, около 150 года. В этом сочинении им дано японское название Маминь. Страна их описана, как лежащая за восточным морем, а жители — покрыты волосами. Обитатели острова живут селениями и платят дань России. На острове находится селение [236] Урибитча, с японскою крепостью и портом, лежащим вблизи вулкана Ирибитча. На острове есть и другие якорные места и реки, в которые суда могут входит безопасно.

20-й. Кунашир, лежит в 30 милях от Итурупа; длиною около 100 миль, ширина 33 мили. Остров весьма горист с высокими вулканами. В средине его находятся места лесистые. Южная часть острова разнообразна в своих произредениях, расстениях и рыбе. Здесь попадаются жемчужные раковины, величиною в десертную тарелку. Жители продают этот жемчуг японцам, выплачивая дань России этой же статьей своей промышленности.

На этом острове, в 1811 году, Российского флота капитан Головин, во время описи южных курильцев, был взят японцами в плен и заключен в тюрьму. Перевезенный на остров Матсмай, он содержался там до 1813 года. Так мстили японцы русским за неприязненое нападение их вооруженной партии, под командою лейтенанта Хвостова, на японские селения в заливе Анива в 1807 году.

21-й. Чикотан, в 47 милях от предыдущая; длиною в 80, а шириною в 28 миль. На острове видны высокие горы, плодоносные равнины и пресные озера, богатые рыбой. У южной оконечности лежат два небольшие островка, покрытые лесом.

22-й. Ессо, самый юго-восточный в Курильской гряде, принадлежите японцам и лежит от 41° до 47° 30, с. ш. и от 140-147 в. д. Он граничите с запада Татарским заливом; с востока островами Кунаширом, Итурупом и Чикотаном и Великим океаном; с юга островом Нипоном, от которая отделен проливом Сангарским, в 18 миль шириною; наконец, на север лежит остров Таракай.

Описание этого острова, кроме "очерка трех Государств" Ренсифе Сендая, находится еще в двух японских сочинениях. Одно под названием "Гезо-ки” (описание Ессо), изданное, в 1720 году, Араи-си-кого-но-ка-ми, наставником Сеугуна Исоена-Гози; другое, под тем же названием, с присовокуплением истории революции Самсауала, написано Кенамоном, японским переводчиком, в 1752 году. [237]

Бальби, в своем Abrege de Geographic, издание 1842 года, разделяет остров на две области: область Ессо, к которой принадлежит юго-западный полуостров с городами Матсмай и Хакодаде, и область Аино-Коуми (страна аинов), в которой японцам принадлежат только округи, лежащие по южному и восточному берегам, с гаванями Аткис и Эдермо; остальная часть острова совершенно независима от Японии. Ессо по-японски значить "берег”, коренные жители этого острова-аины. У некоторых географов острову Ессо дано ошибочное название Матсмай — имя главного города и южной провинции. Камчадалами он называется Чиха. Чишь — японское слово, значить: "иголка, железо", которое впервые привезено было в Камчатку японцами раньше прихода русских в ту страну. Туземцы южной части острова известны у японцев под именем "Контси-Эссо”, то есть Эссо оконечности страны; жители северной части Оку-Эссо, т. е. Эссо внутренние; наконец, горы названый "Яма-соими-эссо”.

Еще недавно шаткость знаний европейцев относительно пространства и положения этого острова, Бюаш, в своем географическом и физическом очерке, выразил так:

"Ессо означалось на востоке, потом перенесли его к югу, с юга передвинули к западу и наконец нашли на севере".

Весь остров разделен на шесть округов, из которых Матсмайский самый юго-восточный, и в нем лежит главный город и местопребывание наследственная принца-губернатора. Императорскою грамотою Сеугуна Уори-фиро, в 1594 году, на имя японского князя Нобоу-фиро, — предки которого покорили южную часть острова и выстроили в 1443 году город, звание князя-губернатора утверждено в его роде.

Город Матсмай расположен при проливе Сангар 41° 32' с. ш. и 219° 56' з. д., у большого залива, с хорошими якорными местами на глубине 4 саж. Гавань постоянно наполнена японскими судами, пользующимися свободой плавания по всем портам империи. Народонаселение города в 50.000 душ.

Матсмай можно считать за самый важный город в этой части Азии. Он хорошо укреплен и имеет гарнизон. Караулы, расставленые по берегам, зорко следят за всем, что происходит [238] на море. На В. от города лежит небольшая бухта Кору-уеси, а на запад другая — Отубе. К ZW от Матсмая, при входе в пролив Сангар, лежат два небольшие островка: Оос-Сима в широте 41° 31' 30" с. ш. и в долготе 220° 40' 45" з., и Кос-Сима в широте 41° 21' 30" с, в долготе 220° 14, з. Оба острова возвышены, утесисты и вулканического происхождения. К В. от Ессо и С. от Оос-Сима в широте 42° 9' и в долготе 220° 30' з. лежит остров Окосири величиною гораздо более двух других; длина его 11 миль, а ширина в 5. Мыс Сангар лежит в широте 41° 16' 30" с. и в долготе 219° 46' з. Крузенштерн говорит, что западный вход в пролив шириною в 9 миль.

Хакодаде — второй город по величине на острове, лежит также при проливе Сангар к ZO от Матсмая, при склоне горы, возвышающейся на полуострове. Город с юга омывается проливом Сангар, а с севера и с запада заливом Хакодаде, в котором может поместиться целый флот. Полуостров, на котором расположен город, соединяется с остальною частью острова узким перешейком.

К северной стороне залива прилегает обширная долина, имеющая в окружности от 15-20 миль, и ограниченная с трех сторон холмами. В центре этой долины лежит селение Анно, жители которого преимущественно занимаются хлебопашеством. Другие деревни, расположенные по берегу, населены рыбаками. Гора, при подошве которой стоит город, служить приметным пунктом кораблям, входящим в залив. Она заметна на дальнем разстоянии своею округленною формою и отдельностью на ровной поверхности. Западная сторона горы выказывает утесистый состав свой; в одном из утесов видна с моря пещера. У южного и западного берега полуострова глубина весьма значительна; тут нет ни мелей, ни подводных камней, а потому к берегу приближаться безопасно. У северного же берега много мелей, и лишь небольшие суда могут подойти к городу. От выдающаяся против города мыса тянется на 1/3 ширины залива отмель с различной глубиной. На северной и восточной сторонах залива глубина постепенно уменьшается к берегу.

Японские города и селения на острове — довольно значительны, [239] с правильными улицами, красивыми домами, выстроенными, по причине частых землетрясений, из дерева. При каждом доме видны огород и садики. Чистота на улицах и в домах достойна удивления. Жители, говорить Головин, чрезвычайно живы; довольство и веселье написаны на их лицах.

В 100 милях от Хакодаде лежит граница между японскими и эхсонтскими селениями.

Замечательнейшие из заливов на юго-восточном берегу: Вулканический в широте 42° 19' 20'' с. и в долготе 141° 7' 36" в. безопасный, пространный и с хорошею, закрытою внутреннею гаванью Эдермо; заливы Доброй Надежды и Аткис, посещаемые в настоящее время нашими китоловами. Лучшие гавани на северо-западном берегу, находятся заливах Сухтелина и Строганова. В средине залива лежит озеро Оонома, в 15 миль длиною и почти столько же в ширину. Из него течет быстрая река Изикари, впадающая в залив Строганова. Вид острова, особенно южных округов, дик и горист. Цепь гор пересекает его в направлении от NW к ZO. На острове видны действующие и потухшие вулканы. Северо-западные округа острова, говорят, плодороднее южных и производят все предметы жизненного потребления; они хорошо возделаны японскими поселенцами.

Леса составляют: дуб, сосна, береза, кипарис и другие ценный деревья. Произростают жинь-шень и другие лекарственные растения; водятся изубры, олени, медведь, волк, дикая коза, соболь, лисица и много других животных. Медведь необыкновенно свиреп и бросается даже на человека.

Из птиц водятся: три вида соколов и орлов; летом, гуси, утки, лебеди. Рыбы у берегов множество; различные виды лососей, треска, сельди и другие; много также бобров, морских выдр, сивучей, моржей, пилы рыбы, китов и проч. Ренсифе Сендай, в своем описании острова, упоминает о необыкновенном морском чудовище, которое у жителей известно под именем О-киме, и которое было видимо у берегов Ессо. Описание этого чудовища напоминает морского змея Норвежских берегов.

Эсситы, вообще, роста высокого, крепко сложены, деятельны и гораздо живее и мужественнее русских курильцев. Они, [240] кажется, не одного племени с жителями других островов. У них свой язык, в котором, хотя и много слов, сходных с курильскими, но оба эти народца не понимают друг друга.

Занятия туземцов состоять в звериной ловле, в рубке леса, жжении угля, в рыболовстве и в собирании камбау (Furus saccharinus), известной у русских под названием "морской капусты". Камбау по берегам множество, и все классы жителей Японской Империи употребляют ее в пищу. Для этого собранную морскую капусту раскладываюсь на песке для сушки; потом собирают в кучи, похожие на стоги сена, и покрываюсь матами. В этом виде хранится она до самой нагрузки на суда, которые и отвозят ее в порта южной Японии. Японцы употребляют в пищу все, что производить море; рыба, морские животные всех видов, животно-растения, морские растения — все служит к поддержанию их существования. В каждом из округов острова основаны принцем-губернатором фактории, где эсситы, при посредстве небольших подарков, могут получать желаемые произведения японской мануфактурной промышленности, сбывая, взамен их, свои меха, сушеную рыбу, и проч. Японцы ведут тайную торговлю с русскими на близь лежащих островах Курильской гряды. В этой торговле они получают сушеную рыбу, китовый жир, шкуры медведей и сивучей, орлиные крылья и хвосты; также шерстяные платья различных цветов, преимущественно красного и желтого, стеклянные изделия, бисер, янтарные бусы, сапоги и другие произведения европейских мануфактур. Взамен этого, по высоким установленым ценам, они платят: рисом, платьем, табаком, трубками, бумажными материями, домашнею утварью и проч.

Японцы очень ценят орлиные крылья и хвосты потому, что перья идут на приготовление стрел. Сукно желтого цвета употребляется только высшими чиновниками. При приеме гостя, японец постилает на место его сиденья кусок сукна сообразно важности посетителя. Шерстяных материй японцы не производят потому, что овец у них нет. Эсситы приготовляюсь свою одежду из древесной коры и из шкур животных; они выменивают также себе платье у японцев, китайцев, [241] маньчжурцев и русских, а потому между членами одного семейства, помещающаяся в одном жилище, разнообразие в одежде поразительно. Женщины заняты тканьем материй для платья и другими домашними работами. Летом туземцы живут в деревянных, крытых корой, хижинах; зимою же — в землянках, в которых пол устлан матами. Оружие их составляют: лук и ядовитая стрелы, копья и японские сабли. Употребление пороха и огнестрельная оружия им запрещено. Курение табаку составляет высокое наслаждение как мущин, так и женщин. Многоженство между ними дозволено; некоторые из начальников пользуются этим в избытке. Есситы вообще живут весьма согласно между собою, кротки, добры, гостеприимны, дружественны и учтивы. Письма у них нет; нет следов и письменных законов; обычаи переходят словесно из рода в род. Начальников туземцы выбирают сами; но утверждает выбор принц-губернатор. Многие из есситов буддисты; но, вообще, относительно религии, законов, обычаев и одежды — всякий пользуется полной свободой. Остров этот служит местом ссылки политических преступников Японии.

Матсмай впервые посещен был европейцами в 1612 году, когда англичане имели факторию в Фирандо, в Японии. Эти европейцы продавали есситам перец, тонкое сукно, слоновую кость, получая в обмен золото и серебро. Говорят, что остров изобилует драгоценными металлами, равно как и медью; но разработка золота и серебра запрещена японским правительством из опасения, чтобы иностранцы, особенно русские, прельстившись богатством, не заняли бы страны. Один японский писатель приписывает Екатерине II-й следующие слова: "Постоянною целью моих детей и внуков будет всеми средствами увеличивать пространство Российская Государства".

"Оротци (русские), продолжает тот же автор, вняли завещанию своей царицы и заняли Камчатку, посадили там губернатора и стали собирать дань с жителей оленьими шкурами. Потом завели торговлю с жителями Ессо, получая перец, сахар и холст в обмен на золото и шкуры.

"Мы, японцы, не добываем ни золота, ни серебра; мы даже [242] боимся сказать, что у нас находятся эти металлы, чтобы русские не покорили страны".

Из письма одного доктора, долго жившего в Японии при голландской фактории в Дезиме, мы узнали, что американская эскадра, во время короткого пребывания своего в заливе Иеддо, в июле 1846 г., снискала там всеобщее уважение. Обходительность, умеренность и снисходительность командора Биддля и его офицеров внушили, как правительству Японии, так и народу, высокое понятие о нации, которой представителем был Г. Биддль, и весьма расположило их в нашу пользу. Японское правительство приказало составить письменные распоряжения, которые будут вручаться командирам иностранных судов, разрешая этим последним становиться на якоре к северу от Ковалгосов, у входа в Иеддо. С 1844 года два католических миссионера получили позволение жить на одном из островов Лю-цю, зависящих от князя Сутцумского, — на острове Киу-сиу. Г. Фаркаде, один из этих миссионеров, в своем донесении от 12 августа 1845 года, с острова большого Лю-цю, пишет, что выучился туземскому языку и составил словарь в 6.000 слов. Он говорит, что в Лю-цю все японское: богослужение, язык, устройство домов, мебель, обычаи, приемы; что до сих пор еще не видал в порте Нафа ни одной китайской джонки, тогда как японских постоянно стоит на якорях от 10-15 судов. Остров теперь часто посещается европейскими и американскими судами. В 1846 году американское китоловное судно нашло на камень близь Лю-цю; но, при помощи подданных князя Сутцумского, оно было снято, исправлено и опять отправилось в море.

Порт Мельвилль, называемый туземцами Оутин или Воучин, на западном берегу острова, имеет хорошее якорное место на 19 и 20 саженях, закрытое от всех ветров. Порт этот представляет много удобств к килеванию и поправке судов, в чем так нуждаются плавающие в этих морях суда.

Берега этого залива населены, и страна плодородна и хорошо обработана.

Текст воспроизведен по изданию: Записка о Сибири, Мань-чжурии и об островах северной части Тихого океана // Старина и новизна, Книга 11. 1906