О ПОДДЕЛКЕ И ПОДМЕСИ ЧАЕВ И ОБМАНАХ ПО ЧАЙНОЙ ТОРГОВЛЕ.

Кяхтинская чайная торговля наша, столь важная и значительная, не только собственно в торговом, но и в государственном отношении, никогда не нуждалась до такой степени в поддержке от Правительства, как ныне. Причины сему, как вообще все сюда принадлежащие обстоятельства, в отношении политическом, торговом, промышленном, а равно и вредные подлоги и обманы, по торговле сей, излагаются в настоящей Записке. Для сего наперед всего должно рассмотреть все роды чаев, настоящих, или поддельных, но не принадлежащих к числу чаев Кяхтинских.

Кантонский чай, привозимый Англичанами морем из Китая и поступающий в Россию чрез Финляндию и западные границы в числе контрабанды, конечно, много уступает Кяхтинскому в доброте, но за то вдвое и втрое дешевле его. Открыто, что, между прочим, печатные обертки с фирмою здешних торговцев отправляются в Финляндию, а по укладке в них Кантонского чая, он ввозится обратно под именем Кяхтинского. Сверх того, к сожалению, поимка контрабандного чая никогда почти не вознаграждается: конфискованный чай продается только на условии обратного вывоза за границу, в противном же случае истребляется; почему и покупают его за совершенный бесценок, и то в том только случае, если надеются обмануть таможню и спустить чай в Россию; а как от продажной цены зависит и самая пеня, то и ее или вовсе нет, или она бывает самая ничтожная. Низшее качество Кантонского чая зависит, впрочем, не от перевоза морем, а от того, что это особый дешевый сорт; кроме того, самая подделка чая в Англии существует с давнего [213] времени, так что по отчету, представленному палате Коммонеров в 1783 году, показано было поддельного чая в продаже за год 2 милл. килограмов или 1/3 всего привоза, а в недавнем времени открыты в Англии целые фабрики для подделки чая. В России встречается он в продаже в Петербурге, большею частию только в примеси к Кяхтинскому, а кроме того в Балтийских губерниях по всей западной границе.

Нанкинский или Семипалатинский чай идет также из Китая и притом сухим путем, но не на Кяхту, а из западного Китая, Гульджи и Чугучака, на Сибирскую и Оренбургскую линии, почему и составляет, относительно Китая, контрабанду. Этот чай равняется последним разборам Кяхтинского; но, будучи покупаем на наличные деньги, обходится гораздо дешевле его, потому что не меняется на произведения наши, оцениваемые Китайцами по произволу. Высокая пошлина наша затрудняет сбыт Нанкинского чая; в противном случае его было бы много в продаже, и притом не дороже рубля серебром за фунт. Мнения относительно затруднения, или поощрения, чайной торговли мимо Кяхты, прямейшим путем, различны: иные полагают, что, для поддержания Кяхтинской торговли, не должно допускать привоз чая другими путями; иные же, напротив, что такая насильственная мера не может быть благодетельна; что она вредит нам, давая Китайцам возможность действовать на Кяхте монополистами и устанавливать цены на чай свой по произволу; что, по сему, для общей пользы, чайной торговле должно бы предоставить тот путь, который она примет сама собою, как более выгодный.

За сим следует особый род чая, составляющий переход от Китайских чаев к поддельным; а именно: в числе мошенничества по розничной чайной торговле не последнее место занимает спитой Китайский чай. Половые в трактирах и харчевнях выбирают остатки чая из чайников, полоскательных чашек, даже со столов, подносов и из лаханок, вместе с лимонными корками, окурками сигар, табачным пеплом и другим сором, сдают все это скупщикам, и в особенности бутылочникам, собирающим также спитой чай по дворам и мелочным лавкам у дворовых людей. Этот чай просевается на грохоты и подмешивается в свежий чай, а при употреблении в харчевнях, подцвечается еще жженым сахаром, для лучшего настоя. [214] Промысл этот распространился до того, что даже в самом Петербурге трудно купить в розничной продаже простого дешевого чая, в котором бы не было подмешано спитого. В Англии сильно жалуются на этот же обман, и Правительство открывало там неоднократно заготовление и выделку спитого чая в большом количестве.

Бадан или Чагирский чай из травы бадана (saxifraga crassifolia), употребляемый в Сибири, особенно в Томской губернии, не имеет сходства с Китайским чаем и не подмешивается в него, а употребляется только почти в виде лекарства, местными жителями, почему и не касается вовсе нашего предмета. Он не составляет подлога, как и многие другие травы и сушеные ягоды, употребляемые под названием чая.

За Баданом следует тот сорт чая, который собственно составляет предмет подделки и мошенничества. Это есть, так называемый, Копорский или Иван-чай, о котором должно распространиться подробнее.

Промысл этот возник, кажется, впервые около Петербурга; говорят, что дворовый человек Царскосельской вотчины г. Савелова, побывав с Посольством нашим во время царствования Императрицы Екатерины II в Китае, и узнав там выделку чая, вздумал применить ее к нашим травам. Он удачно избрал для этого траву кипрей (яровник, хрепяльник, epilobium angustifolium), растущий во множестве в северной и средней полосах России. В последствии стали примешивать туда же и некоторые другие травы, как, на пример, сокольник, веронику, пятилистник или могущик, и даже, для хорошего настоя, березовые почки, или самые молодые листья; а для подделки, так называемого, чайного цвета, пушистые почки рябины. Говорят, что изобретение последних двух подмесей принадлежит Татарам. Выделкой Копорского чая, для подмеси Кяхтинского, стали заниматься у нас вообще только в конце прошедшего столетия. Название Копорского дано ему от Копорья, места первой или главной выделки его. Петербургская губерния стала снабжать значительным количеством этого произведения Нижегородскую ярмарку, Москву, Балтийские губернии и проч.

Но вскоре промысл этот распространился. Около 1820 года г. Савелов переселил несколько семей из Петербургского имения [215] своего в Московское, — и выделка Копорского чая немедленно там распространилась под названием Иван-чая. По сему Копорский чай и Иван-чай — одно и то же; но первое название дано ему в Петербурге, а второе в Москве.

Копорский чай продается обыкновенно от одного до трех рублей серебром за пуд, тогда как Китайский более чем во сто раз дороже; по сему огромные выгоды этого промысла привлекли множество людей, а искуство выделки вскоре до того усовершилось, что за Копорский чай лучшей подделки стали платить по 10 и 20 руб. сереб. за пуд, и промысл распространился на целую полосу, от Петербурга и Москвы до Казани.

Способ выделки Копорского чая состоит главнейше в следующем: снятые с кипрея листья обвариваются кипятком и парятся калеными каменьями, обыкновенно в той же посуде, в которой крестьяне бучат черное белье свое, потом листья скатываются руками на рубчатых досках и сушатся в этом виде в печах. В последнее время производство это до того утончилось, что листья кипрея перетираются почти в порошок, месятся в тесто, а потом скатываются и сушатся в этом виде; при такой выделке чрезвычайно трудно узнать подделку и решить, какому растению листья принадлежат. Вообще, исследование это требует опытного ботаника; небольшие частицы листьев кипрея могут быть отличены от чайных только под микроскопом, по образованию зубчиков своих по краям листа.

Правительство в первый раз обратило внимание на обман этот в 1816 году, когда Московское купечество и Американская Компания наша жаловались на подрыв чайной торговли. Подмесь и сбор для сего трав были Высочайше запрещены; тоже повторено указами 1819 и 1833 годов, а в 1834 приняты строгие меры для открытия и преследования виновных; для чего Высочайше повелено было в то время учредить в Петербурге особую Коммисию.

Тогда Копорский чай, состоящий из одного кипрея, или из разных поименованных выше трав, а равно как по себе, так и в примеси к Китайским чаям, найден был здесь во многих лавках и магазинах, и даже у одного из первых чайных торговцев и тогдашнего Градского Главы в столице. Многие подвергнулись законному строгому взысканию, были наказаны телесно, [216] сосланы, или лишены доброго имени. Несколько Московских торговцев и люди помянутого г. Савелова были также изобличены и наказаны.

Временно мера эта была чрезвычайно благодетельна для Кяхтинской торговли. Об этом Правление Российско-Американской Компании вскоре уведомило следственную Коммисию, а чрез два года и Министерство финансов подтвердило это гласно, сказав, в «Видах торговли за 1836 год», что промен товаров на Кяхте, от мер, принятых противу подделки чаев, усилился одной пошлиной на 3 1/2 миллиона рублей.

Но как ни какая строгость закона не может предупредить злоупотреблений, при недостатке надлежащего надзора, то польза принятых мер была только кратковременная. С 1831 года в пользу дела этого не сделано ничего; страх был вскоре забыт и, по всем собранным сведениям, торговля Копорским или Иван-чаем, а равно и спитым, вновь высушенным Китайским, далеко превзошла ныне прошедшие годы, и. все еще постепенно усиливается.

Медицинский Совет признал траву кипрей безвредною для здоровья; чай составляет ныне уже необходимую потребность низших сословий, в особенности около столиц и больших городов; люди эти не в состоянии покупать настоящий Китайский чай, а потому и мог бы возникнуть вопрос: не допустить ли замену дорогого, иностранного произведения, безвредным домашним растением? Но вопрос этот требует особых соображений, при чем ни в каком случае нельзя допустить подмесь травы этой в Китайский чай. Это во всяком случае есть мошенничество, которое тем более и строже должно быть преследуемо, что, составляя уже обман по себе, оно, сверх того, подрывает торговлю Кяхтинскую и Американской Компании. Обстоятельство это чрезвычайно важно, потому что от первой зависит множество фабрик наших в Москве и промысл доставки чая и товаров за него по Сибири, а от второй зависит самое существование наших Северо-Американских владений. На сем основании, кажется, совершенно необходимо принять противу чайных подлогов и обманов постоянные и действительные меры, для установления коих должно войти в некоторые предварительные соображения и в подробности производства и торговли Копорским чаем. [217]

Меры 1834 г. не исправили сих промышленников, но сделали их несравненно более осторожными и искусными. В Петербургской губернии Копорский чай главнейше производится крестьянами: Ямбургского уезда, деревень Хотнежи, Мазанки, Ганбово, Твердого; Царско-сельского уезда: Гусинки, Расколовки, Селище. В деревнях этих есть крестьяне, из коих до 20 человек известны поименно, занимающиеся закупом травы в большом количестве и сбывающие запасы свои в Петербург, Ригу, Ревель, Дерпт и проч. Но торговцы так осторожны, что никогда не принимают Копорский чай прямо из рук сих крестьян, которые сами не знают, куда товар их поступает. В Петербурге, на пример, есть особые факторы или посредники, заведующие этим делом: пятеро главнейших также известны поименно; но даже факторы эти никогда не принимают товар прямо от крестьянина, а, условившись с ним на словах, велят сдать куль в известную лавочку, или дворнику, сказав, что это трава для аптеки. Фактор, с своей стороны, также не повезет куля прямо в магазин, или лавку, куда он следует; а, условившись с купцом в какое время, на какой улице, или перекрестке, тот должен его принять, привозит туда куль на извозчике, передает и немедленно уезжает. Вот почему факторов этих ловить на деле чрезвычайно трудно; товара у них нет и явных улик на них также. Делом этим занимаются здесь вообще тряпичники, бутылочники и некоторые лавочники. О том, что кипрейник обработывается весьма искусно и мелко переминается, говорено было выше; из числа взятых в пятидесяти трех здешних магазинах и лавках чайных проб простого разбора, по тщательном рассмотрении их искуснейшим ботаником, в двух только найден кипрейник в таком виде, что его легко было отличить; почти во всех прочих оказалась значительная часть спитого чая и, кроме того, какая-то примесь в порошке, или в перемытых небольших сверточках, так что невозможно было отличить, из какой травы они состоят. В Москве, Твери, Дмитрове, Торжке было взято до двадцати чайных проб: в этом числе в двух найдена примесь кипрея, в двенадцати примесь частию неизвестного порошка, а частию истертых и перемятых листьев не чайных, хотя и нельзя было определить, каких именно; в большей части остальных проб была примесь спитого чая. [218]

Кроме Петербургской губернии, как оказалось по розыскам, Иван-чай выделывается крестьянами в разных местах, а именно: Московской губернии, Дмитровского уезда, в деревнях Парфенихи, Упихи, Хохловой, Сергеевке, Гари, Запрудне, Татьяниной, Быковой, Корюшевой, Гусенках и проч.

Владимирской губернии, Александровского уезда, в деревнях: Бурцовой, Сосковой Задиловой, Гуслевой и проч.

Тверской губернии, Калязинского уезда, в Юркиной, Сорокиной, Бардиной и проч.

Из числа скупщиков, разъезжающих для этого нарочно по деревням, раздавая задатки, поименно известны одиннадцать человек, Иван-чай сам по себе, или уже в смеси, нередко возится в города и на ярмарки в поддельных Китайских ящиках, оклеенных внутри свинцом; почему уже самая выделка ящиков сих составляет значительный промысл Калязинских крестьян (Тверской губернии), которые отправляют их в Москву, Нижний и проч. Вообще, изо всех розысков видно, что главные места производства Иван-чая суть: Ямбургский и Царскосельский уезды Петербургской губернии, Дмитровской уезд Московской, Александровский уезд Владимирской и Калязинский уезд Тверской губернии. Судя по огромному количеству этого чая, до нескольких сот пудов, которое без труда закуплено было посланными агентами, и при том в такое время, когда сбор травы давно уже был окончен, видно, что промысл этот производится в самых больших размерах. Безгласные розыски указали также на нескольких купцов в Петербурге, Москве, Твери, Торжке и Дмитрове, кои занимаются этою торговлей. Впрочем, самое большое количество поддельного чая идет прямо в те места, где бывает распивочная чайная продажа, то есть, в трактиры, ресторации и харчевни.

Невозможно определить с точностию, как велик подрыв чайной торговли от Копорского чая; но должно принять в рассуждение, во первых: что после строгого проследования в 1834 году, количество вывоза Кяхтинского чая внезапно увеличилось на 26 и 37 тысяч пудов (Привоз Кяхтинского чая составлял:

В последние три года (1841, 1842 и 1843) привоз чая составлял 245 т., 261 т. и 229 т. Но годы эти, по причине разрыва Китая с Англиею, не могут итти в сравнение.),

а за тем, в продолжение двух годов, [219] опять стало упадать и, достигнув снова прежней цыфры, почти на ней остановилось, если только исключить три последние годы, где, по причине разрыва Китая с Англией, привезено было на Кяхту несоразмерно большое количество чая, почему годы эти выходят вовсе вон из ряду. Между тем привоз чая должен бы и в прошедшие годы значительно возрастать, потому что потребление его у нас, бесспорно, с году на год усиливается. Во вторых: само Министерство финансов исчислило внезапное расширение сей торговли, в 1835 году, одними пошлинами, на 3 1/2 миллионов рублей, или почти на одну треть противу привоза 1833 года. Все это доказывает бесспорно, что спитой чай и Копорский весьма чувствительно вредят Кяхтинской и Американской торговле. Сверх сего, промысл этот, как обман и подлог, должен быть строго преследуем, и тем еще более, что большими выгодами при этом пользуются не крестьяне, собирающие траву по заказу и не видящие в этом большого преступления, а бесчестные торговцы, соблазняющие к тому первых, обманывающие покупщиков и выигрывающие на том от 500 до 1000 процентов. По сей причине на прейс-курантах здешних встречаются цены, за кои нельзя купить чай даже в Нижегородской ярмарке, а именно 6 руб. 50 коп., и даже 6 руб. ассигн.

Теперь должно объяснить особенность Кяхтинской торговли. Купцы наши не могут рассчитывать обороты свои по той цене, по какой отдают произведения свои Китайцам, но по цене, по которой чай продается на Нижегородской ярмарке, или, лучше сказать, купцы наши вовсе не могут считаться с Китайцами на деньги, а усчитывают товар на товар, определяя в последствии, во что им чай обошелся. От этого Китайцы, действующие единодушно, возвысили чай свой до такой нарицательной цены, что могут продавать в Пекине полученный за него товар наш дешевле того, как он продается у нас, а наши купцы должны продавать чай в такую цену, чтобы вознаградить потерю, понесенную на мене и, сверх того, получить барыши; другими словами: наши [220] потребители расплачиваются за барыши Китайского и Русского купца и за убытки последнего. Вот причины дороговизны у нас чая.

Настойчивость Китайских купцов, недостаток единодушия в наших, самый образ чайной торговли, через Коммиссионеров, которые в таком деле не могут заменить хозяев, и другие причины, дали Кяхтинской торговле нашей такой невыгодный оборот. Несколько лет тому назад, может быть, предстояла еще возможность изменить отношения сии в нашу пользу; ныне же, когда обстоятельства совершенно изменились и Английский аршинный товар наводнил весь Китай, для нас нет возможности поднять цену на свой променный товар, который тем только держится, что может соперничать с Английским, будучи продаваем в Пекине гораздо дешевле, чем его можно поставить в Европе.

Вот причины, по коим необходимо ныне, не упуская времени, поддержать Кяхтинскую торговлю усилением сбыта чая, то есть, строжайшим преследованием подделки его и возможною дешевизною его; для достижения последнего желательно было бы сбавить несколько пошлину на Кяхтинский чай. При совокупности сих мер, Казна, вероятно, от этого ничего не потеряет, и уменьшенная пошлина вознаградится количеством привоза. С тою же целию полезно было бы принять и некоторые другие меры, для облегчения и поощрения чайной торговли, как это в большей подробности объяснено будет ниже.

ОБ УМЕНЬШЕНИИ ЦЕН НА КЯХТИНСКИЙ ЧАЙ.

Предмет сей прямо относится к ведению Министерства финансов, и здесь могут быть сделаны только некоторые указания, кои в подробностях своих требуют еще соображений и обсуждений.

Кяхтинский чай всех доброт и цен платит теперь пошлины 60 коп. сер. с фунта, что установлено, для большого удобства, по сделке с купцами, хотя, по последнему тарифу, за низшие сорта полагается 47, а за высшие 75 коп. Таким образом фунт чая в первых руках возвышается в ценности более, чем на два рубля ассигнациями, или почти на одну треть здешней продажной цены. Чаи, за которые здесь платится более трех рублей серебром за фунт, могли бы еще вынести подобную пошлину; но для простых сортов и половина ее была бы еще слишком высока; нет ни какого сомнения, что сбыт и потребление [221] простого чая, при сбавке двух рублей с цены, увеличились бы в большом размере.

Другое затруднение заключается в продолжительности оборота капиталов по Кяхтинской торговле, потому что оборот этот совершается только в двухгодичный срок, а следовательно, и купцы должны рассчитывать проценты свои на два года и иметь всегда в запасе большие капиталы. В этом отношении было бы чрезвычайно полезно взимать пошлину за чай, или, по крайней мере, часть ее не на Кяхте, а по окончании расчетов на Нижегородской ярмарке, или же в Москве. Таможенный учет мог бы делаться в Кяхте; а как делом этим занимается небольшое число значительнейших купцов, то и казалось бы, что предполагаемая для них льгота не могла бы представить для Казны больших затруднений, между тем как она чувствительно облегчила бы чайную торговлю.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПОДДЕЛКИ И ОБМАНА В ЧАЙНОЙ ТОРГОВЛЕ.

В выделке Копорского чая легче всего изобличить крестьян, занимающихся сим промыслом, труднее поймать на деле купцов, как это объяснено было выше, и еще затруднительнее уличить факторов или посредников, и скупщиков.

По собранным положительным сведениям, можно бы теперь подвергнуть розысканию и преследованию целые деревни и волости, где промысл этот, после временной меры 1834 г., снова возник и процветает. Равным образом, если бы внезапно осмотреть все чайные лавки и магазины, не только в столицах, но и в прочих городах, то, конечно, с небольшими исключениями, всюду почти найден будет Копорский и спитой чай.

Следствием подобных мер было бы огромное, многосложное и чрезвычайно запутанное дело, по коему окажутся целые тысячи людей прикосновенными; — многие из них будут строго осуждены, согласно с нынешними законами, другие, может быть, не уйдут достаточно уличены и принесут в последствии жалобу на причиненное им расстройство; словом, подобный ход дела был бы чрезвычайно многосложен и гибелен для большого числа людей.

Между тем как самая цель предполагаемых мер заключается собственно не в наказании виновных за прошедшее и настоящее, а более в предупреждении будущего зла, то и казалось бы более удобным и сообразным с делом удовольствоваться [222] поимкой Копорского чая, как на местах выделки его, так и в нескольких чайных лавках, ограничив действия свои, в том и другом случае, небольшим числом более виновных промышленников и торговцев, для примера прочим. Тогда, конечно, поддельные и подмешанные чаи немедленно будут уничтожены повсюду самыми хозяевами, и цель Правительства, на первый случай, будет вполне достигнута. На этот род действия согласен с своей стороны и Г. Управляющий Министерством финансов, как он уведомил меня о том письменно. С моей же стороны все к этому приуготовлено так, что приступить к сему можно во всякое время.

За сим необходимо принять меры, чтобы благодетельные для торговли действия сии не ограничились, как в 1816 и 1834 годах, единовременным влиянием; а этого нельзя достигнуть ни чем, кроме постоянного надзора. Надзор сей был когда-то возложен на Думу, которая, однако же, почти вовсе от него отказалась, под предлогом недостатка средств и сведений для исследования подделки чаев; почему и торговые депутаты с 1834 года ни разу не занимались этим делом и не заглядывали ни в одну чайную лавку. Я полагаю, что обязанность внезапного осмотра чайных лавок и магазинов и исследование, нет ли в чаях какой либо подмеси, должно возложить в столицах на торговую полицию, при содействии опытных химиков, или ботаников, в прочих же городах и уездах дело это должно возложить на особых чиновников, смотря по обстоятельствам, при содействии Городских и Земских Полиций.

Относительно спитого чая, также не остается ничего более делать, как, разгласив принимаемые Правительством строгие меры против подделки и подмеси чаев вообще, наблюдать Полицейским образом за их исполнением и взыскивать строго за каждый открытый обман, или подлог.

Для сего вообще необходимо установить довольно значительную пеню за каждый фунт поддельного, или подмешанного, чая, который открыть будет в продаже, по примеру постановлении для торговой полиции вообще.

Относительно Кантонского чая остается только повторить сказанное, то есть, что поимщики непременно должны быть вознаграждаемы за открытие контрабандного чая; в противном случае ввоз его будет увеличиваться.

Текст воспроизведен по изданию: О подделке и подмеси чаев и обманах по чайной торговле // Чтения в императорском Обществе истории и древностей российских при Московском университете, Книга 3. 1860