vved

УЛОЖЕНИЕ КИТАЙСКОЙ ПАЛАТЫ ВНЕШНИХ СНОШЕНИЙ

ТОМ ВТОРОЙ

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ.

СНОШЕНИЯ С РОССИЕЮ.

ГЛАВА I.

МИРНЫЙ ДОГОВОР ОБ ОТКРЫТИИ ВЗАИМНОЙ ТОРГОВЛИ НА ГРАНИЦАХ МЕЖДУ РОССИЕЮ И КИТАЕМ.

§ 1. Со дня утверждения сего договора обе стороны дадут строжайшие предписания подвластным своим правительствам, чтобы они, сохраняя свято и ненарушимо взаимное согласие и держась точного смысла постановлений о границах, управляли подчиненными своими сообразно с оными, разумея сие в строгом смысле, и тем предупреждали все то, что только будет клониться к нарушению взаимной дружбы.

§ 2. Поелику разделение границ приведено к окончанию и постановления об них утверждены сим договором; то само собою следует, чтобы все прежния дела об оных преданы были забвению и впредь никогда не воспоминались. Тех беглецов, которые перешли в ту или [280] другую сторону прежде сего договора, более не требовать, а предоставить им право оставаться в той или другой стороне; но отнюдь не принимать и не оставлять тех беглых людей, которые будут уходить в ту или другую сторону после утверждения сего договора. В сем случае то или другое правительство даст строжайшее предписание тем, кому будет следовать, ловить сего рода беглецов и отправлять к пограничному начальству для выдачи их по принадлежности.

§ 3. На речке Кяхте есть строение, принадлежащее Российскому караулу, а на горе Орхойту насыпь, при которой находится караул Срединного Государства (Китая). Все пространство земли между оным строением и насыпью разделить по полям и на самой средине поставить пограничный знак. Места, лежащие по ту и другую сторону оного, то есть, на полуденной и на северной стороне, назначить для произведения взаимной торговли подданными обоих Государств. От сказанного пограничного знака, как от средоточия, вести межевую черту к востоку и западу.

К востоку черта сия должна ведена быть по самому хребту горы Бургутей до Кираньского караула, а от сего чрез Циктай и Ару Кидуре до Ару Хадансуского караула. Сии четыре караула с насыпями и протекающую там реку Чикой признавать за границу. От Ару Хадансу вести до караула и насыпи Эбер Хадансу, а оттуда до Монгольского караула Чахань ола. Все открытые степные места, находящиеся на сем пространстве, занимаемом то Российскими подданными, то Монгольскими караулами с насыпями, принадлежащими к Срединному Государству, разделить пополам так, как сделано сие на Кяхте, и в тех местах, которые заняты Российскими подданными, равно Монгольскими [281] караулами и насыпями; если находятся горы, реки и холмы, принять оные за естественные рубежи; где же нет сего рода вековых памятников, а повсюду лежат открытые места и степи, там поставить пограничные знаки, разделив прежде те степи пополам. От Чахань ола вести пограничную черту до берега реки Аргуни. На сем пространстве, кроме находящихся Монгольских насыпей и караулов, сделать нужное число новых насыпей, которые и должны служить пограничными знаками.

К западу вести межевую Черту от тогож пограничного знака, поставленного между Кяхтою и горою Орхойту, по хребту как сей горы Орхойту, так и следующих: Темень, Кучжухуни, Бицикту и Кобой лесуту; Куке цилоту, Обо и Хонгор обо; по горам Ионкор, Боскеу, Гуньцзань, Худахайту и по хребту гор Ко; далее чрез волоки Дожиту, Кесеньту, Гурби и Нукту; чрез холм Эргик таргак, чрез волоки Торос, Кеньчже мада, Хонинь, Кем кемцик, Бом и Шабинай. Хребты и верхи сказанных гор, пополам разделенных, должны служить границею обоих Государств. Сверх того, если на сем пространстве повстречаются где поперечные реки и горы, то пересекать оные в прямом направлении, и черта, пересекающая оные, должна быть границею.

И так, начиная от волока Шабинай до берега реки Аргуни, все места, лежащие на южной стороне сказанных гор, должно почитать принадлежностию Срединного Государства; а лежащие на северной стороне тех же гор, достоянием России. Если во время постановления границ будут найдены некоторые непотребные люди из подданных той или другой державы, которые зашедши тайно в места, принадлежащие другому Государству, утвердили там свои кочевья или построили жилые домы: таковых должно переселить всех на [282] земли того Государства, к которому они будут принадлежать. Равно и тех из подданных, которые, перемешавшись, кочуют по границе без всякого различия мест, также следует разобрать и переселить каждого в свою сторону, и тем восстановить порядок на границе. Чтож касается до Монголов Урянхайского племени, подвластных той или другой державе: то тех из них которые давали ясаку по пяти соболей, возвратить, по прежнему, законным их Государям на том же положении; а тех из них, которые давали ясаку по одному соболю, освободить от сей повинности навеки со дня утверждения сего договора.

§ 4. Поелику сим договором позволена свободная торговля подданными обоих Государств; то купцам, число коих на основании сего договора не должно однако же простираться выше 200 человек, позволить ездить чрез каждые три года. Им, как людям, занимающимся торговлею, по прежним примерам, ничего не производить на содержание со стороны казенной. Все как покупающие, так и продающие освобождаются от платежа пошлин. Когда купцы сего рода прибудут на границу; то должно уведомить о сем заблаговременно, да бы, смотря по обстоятельствам, можно было сделать надлежащее распоряжение касательно назначения пристава, который обязан принять их на границе и препроводить до назначенного места, где им позволено производить торговлю. Если бы в продолжение пути обстоятельства понудили покупать верблюдов, лошадей и съестное, также нанимать рабочих людей; то все сии потребности должны они исправлять своим иждивением. Начальники таковых купеческих караванов и прочие старшины обязаны содержать в добром порядке всех людей, составляющих оные. Если же сверх чаяния произойдут какие либо споры между купечествующими подданными того и другого [283] Государства; то имеющие обязанность рассматривать сего рода неприятности, должны решить оные справедливо и законно. Что касается до чиновников и прочих старшин, находящихся при купеческих караванах; то они, как люди почетные, должны быть принимаемы с уважением, приличным их званию. Всякие товары, какого бы рода они ни были, дозволяется купечеству покупать и продавать свободно, кроме однако же тех вещей, которые признаны запрещенными с обеих сторон. Если бы кто из тех, которые принадлежат к караванам, мимо своего начальства изъявил желание остаться навсегда в той или другой стороне; то ни под каким видом не должно такового оставлять без воли и согласия его начальства. Всякого рода вещи и пожитки, оставшиеся после умерших, отдавать их соотечественникам. Кроме вышесказанной торговли, производимой купеческими караванами, позволить также охотникам ездить для такой же промышленности в другие два места, отстоящие от границ не в дальнем расстоянии, как то: в Нерчинск и на Селенгу. Для сего выбрать там удобные места как для произведения торговли, так и для построения жилых домов и прочих зданий, которые нужно обнесть стенами и полисадами. Все купцы, имеющие право приезжать сюда для торговли, освобождаются также от платежа пошлин в казну. Они должны ездить туда по одной только дороге, которая будет назначена им от правительств. Если же кто приедет туда проселочною дорогою или другими какими неизвестными местами: отбирать у такового нарушителя постановлений все привезенные им товары в казну. К сим торговым местам назначить также особых чиновников, с потребным числом военных людей, и поручить торгующих там в их распоряжение и защиту. [284]

§ 5. Отселе впредь одни только Русские будут жить в Российском доме, находящемся в столичном городе Пекине. Посол Сава (Граф Сава Лукич Владиславич - Рагузинский, бывший в Пекине (1726) в качестве Российского Посла, и вообще долговременными и многотрудными переговорами с Китайскими Полномочными на Кяхте положивший основания, на коих доселе производятся наши сношения с Пекинским Двором) предлагал построить в том же доме молитвенный Храм и прочее; а потому совершение его желания возложить на Амбаней Срединного Государства, имеющих в особенном ведении Российские дела. Ныне в столице Пекине находится один только Российский священник (Лама); почему он Посол также предлагал, чтобы позволено было отправить туда еще трех духовных особ. Предложение его уважено. Когда же назначенные для сего три человека из Российского духовенства приедут в Пекин; то поместить их в монастыре при Российском доме, и производить им содержание по примеру прежде приезжавшего. Россиянам не запрещать того, что будет касаться до обыкновений их отечества, до поклонения своим святым и отправления священнослужения. Сверх вышесказанных духовных будут присылаемы четыре ученика и два студента, знающие Российский и Латинский языки, для изучения здешней словесности, которых помещать в том же доме и производить им содержание.

§ 6. Весьма нужно, чтобы листы, взаимно посылаемые, были утверждаемы печатьми тех мест, от которых они идут. Со стороны Срединного Государства посылаемые листы в Российский Сенат будут, по прежнему, утверждаться печатью Палаты (Трибунала) внешних сношений; с Российской же стороны посылаемые в сию [285] Палату Срединного Государства, должны запечатываться печатьми как Сената Российского Государства, так и начальника города Тобольска (Сибирского Генерал-Губернатора) (В последствии пограничные дела с Китайцами вверены Иркутскому Гражданскому Губернатору). Чтож касается до взаимных письменных сношений между пограничными властями по делам, - относящимся к похищениям, учиненным кем либо около границы, к перебежчикам и тому подобному; то со стороны Срединного Государства, находящиеся на границе Тусету Хан и Ван, а с Российской Начальник города Тобольска, имеют право посылать взаимно письма, подписанные собственными их руками с приложением печатей. Гонцев, посылаемых с письмами сего рода как от Тусету Хана и Вана к Русским, так и от Русских к Тусету Хану и Вану, должно возить чред Кяхту одною дорогою.

§ 7. Что касается до реки Уды и тамошних мест; то решение об них отлагается до другого времени, а между тем почитать оные неутральными; почему никто из подданных обеих Держав не должен там ни селиться, ни заводить какой либо собственности.

§ 8. Пограничные начальники обязаны решить все дела, подлежащие их рассмотрению, самым справедливым образом и притом без всякой медленности. Если же кто из них будет уличен в проволочке дела по какому либо пристрастию или своекорыстию; то судить такового по законам того Государства, к которому принадлежать будет.

§ 9. Ежели с той или другой стороны отправлен будет Посол или Посланник к тому или другому [286] Двору по делам казенным и прибудет на границу; то должен он объявить как о деле, для которого приехал, так и о своем чине, и дожидаться ответа, а равно прибытия тех, которые присланы будут для его препровождения. Когда получится повеление о его принятии; то в то же время дать ему подводы и препроводить до назначенного места на казенном содержании и за хорошим. присмотром. По достижении им назначенного места, отвесть ему дом для пребывания и доставлять все нужное для его содержания от того Двора, к которому он приедет. Если случится сие не в тот год, который назначен для торговли; то по прибытии Посла или Посланника, не позволяется ни ему, ни прочим производить торговлю. Еели доставлять дело особенной важности и нетерпящее промедления, то посылать одного или двух гонцев, которые, по достижении границы, должны предъявить пограничному чиновнику данные им пашпорты. После сего нет надобности входить в переписку о их прибытии с высшим начальством и ожидать разрешения: но тогда же определить людей для их препровождения до назначенного места, и отправить их на переменных подводах, довольствуя везде съестными вещами на счет казны. Поелику взаимные письменные сношения и посылки людей с оными весьма необходимы; то в сих обстоятельствах никакая медленность и никакая отсрочка не должны быть терпимы. И так если отселе впредь, при всяких взаимных сношениях, с которой стороны будут притесняемы или удерживаемы посланные по делам казенным, или под разными предлогами последует замедление в даче ответного листа; то несправедливости сего рода, как действия, противные мирным постановлениям, неминуемо послужат поводом к тому, чтобы не посылать [287] людей и прекратить торговлю, доколе не объяснится таковое поведение.

§ 10. Отселе впредь с теми из подданных той или другой стороны, которые, имея при себе военное оружие, перейдут за границу для грабежа и разбоев, поступать самым строгим образом, и как скоро будет кто из них пойман; то не смотря на то, причинили ль они кому вред или еще не успели сделать сего, должно допрашивать с большою подробностию, и именно: откуда он, чрез какой караул перешел, сколько у него товарищей, и проч. По учинении такового допроса, отдавать его под стражу. Потом, сверх отобрания ответа от начальника того караула и его подчиненных, также поручения касательно открытия следов, возложить на них поимку тех воров, которые еще не переловлены, дав им список их имен, составленный по показанию пойманного. Наконец донесть о сем как Чжасакам, к ведомству коих принадлежат те караулы, так и Российским чиновникам, которые съехавшись, должны будут отправиться на то место, произвесть следствие, допросить вновь преступника и о всем, что по следствию их окажется, донесть главным пограничным начальникам той и другой стороны; а сии обязаны нарядить от себя добропорядочных и опытных чиновников и отправить их на тот караул с тем, чтобы вместе с вышесказанными Чжасаками и чиновниками паки допросили пойманного преступника и, по окончании сего, донесли о всем пославшим их с большою точностию. Если преступление в грабеже и разбое не будет подлежать сомнению; то, не разбирая ни зачинщика, ни его сообщников, как скоро будут переловлены, предать всех смертной казни отсечением головы, известя прежде Палату внешних сношений, буде [288] те преступники окажутся подданными Срединного Государства; а если они будут принадлежать к России, то Российский Сенат. Сих, приговоренных к смертной казни преступников предавать оной на границе при стечении народа, дабы все, видя сие, воздерживались от подобных преступлений. Лошадей их со всем прибором и военное оружие, при них бывшее, отдавать в поощрение тем, которые их поймали; похищенный же ими скот или что либо другое возвращать хозяевам по принадлежности, а сверх сего взыскать за каждую украденную скотину по десяти того же рода скотин. Если бы случилось, что преступники сего рода успели скрыться, то прежде всего должно здать следы; потом пригласить офицера и прочих с противулежащего караула, уведомить их о таком происшествии и, если случится убийство или кто либо будет преступниками ранен, освидетельствовать вместе раны мертвого тела или еще живого, и то свидетельство подписать им своими руками; наконец поручить тому караульному офицеру с прочими, чтобы они непременно переловили преступников в течение одного месяца. Если же виновные не будут пойманы в назначенный срок; то донесть о сем главным пограничным начальникам обеих сторон, а сии власти предпишут доправить штрафное число лошадей или другого скота, полагая за каждую голову по 10 голов, с того караульного чиновника и подчиненных ему военных людей, которые не употребили всех усилий к открытию преступников и тем не выполнили возложенной на них должности. Тех преступников, которые, перешедши за границу без всякого военного оружия, будут производить воровство, и на сем беззаконном действии будут пойманы, сечь плетьми по 100 ударов в страх другим; лошадей, [289] им принадлежащих, с седлами и всяким прибором отдавать в поощрение тем, которые их поймают, а украденных ими лошадей или другой какой скот возвращать тем, у кого похищены; сверх того должно взыскать с преступников штрафное число скота по числу похищенного ими, полагая по 5 голов за каждую голову в таком только случае, когда доказано будет, что они учинили сие в первый раз, за второй же раз доправлять по 10 голов; а если будут пойманы в третий раз, то поступать с ними точно так, как сказано выше о разбойниках. Если же сего рода преступники не будут пойманы в тоже самое время; то здать следы тому караулу, мимо коего они прошли, а от него взять в том росписку или другое какое свидетельство. Отыскание же преступников возложить на офицера того караула и его подчиненных, дав им на то сроку один месяц. Когда же преступники будут ими пойманы; то сечь плетьми каждого из них по 100 ударов в страх другим, а впрочем поступить так, как сказано о преступниках, пойманных во время производимого ими воровства. Если же караульный тот офицер с своими подчиненными не успеет отыскать скрывшихся преступников; то взыскивать с них штрафных лошадей или другой какой скот по примеру тех караульных чиновников и рядовых, которые не употребили всех усилий к открытию преступников уголовных, но только по 5 голов за одну. - Ежели кто из подданных того или другого Государства изловит перебежавшую за границу чью либо лошадь или другой какой либо скот; то, по уважению соседственной дружбы и доброго согласия, обязан представить то и другое офицеру ближнего караула. Если же сего рода лошадь или другой какой скот не будут представлены в скором времени, как сказано; то смотря по [290] следам, идти до того места, где оные пошли за границу, и оттуда послать о сем письмо или другой знак на ближайший караул противной стороны с тем, что бы в сем случае было поступлено как следует. Если та лошадь или другой какой скот будут пойманы в продолжение пяти дней; то выдать по принадлежности точно тех самых шерстей и примет, какие будут показаны в объявлении. Если же поймавший не представит их в течение вышеозначенного срока, а в последствие времени дело сие обнаружится посторонним образом; то офицер того караула обязан донести о сем пограничному правлению, которое с своей стороны сделает предписание как в рассуждении выдачи того скота, так и взыскания штрафного с утаившего, полагая за каждую голову по две. - Ежели кто, не имея законного вида перейдет за границу с каким либо оружием; то хотя бы он не учинил никакого воровства и не произвел убийства, как скоро будет пойман, отбирать у такового как находящееся при нем оружие, так и лошадь с седлом и отдавать в поощрение тому, кто его захватит. Если кто. будет пойман на зверином промысле за границей; то всех убитых им зверей, всякого рода оружие, лошадь, седло и все прочее, ему принадлежащее, отобрав, отдавать в награду тому, кто его поймает, а сверх сего дать преступнику 100 ударов плетью в страх другим. Ежели кто, заблудившись, перейдет за границу и не будет при нем никакого оружия; то, как скоро будет взят, караульный офицер и прочие чиновники обязаны допросить его, и буде окажется, что он действительно заблудился, отправить его с нарочным на тот караул, к которому будет принадлежать, и там сдать его с объяснением дела. Ежели кто будет скрываться в лесу или в ущельях гор и тем подаст [291] на себя подозрение; то, как скоро будешь пойман, отобрать у него лошадь, седло и прочее и отдать в награждение тому, кто его захватит, а ему в страх другим дать плетью 50 ударов. Всех сего рода преступников, заслуживающих наказание, если в числе их будут подвластные Срединному Государству, сечь плетьми по принятому обыкновению, а принадлежащих России бить палками.

§ 11. Сей договор, имеющий служить всегдашним свидетельством того, что постановили по взаимному согласию Полномочные обеих сторон, по надлежащем утверждении, должен быт разменен между ими: почему со стороны Посла Савы написанный на Российском языке с приобщением Латинского, и утвержденный печатью и его подписью вручен Полномочным Амбаням Срединного Государства для всегдашнего хранения; а со стороны сказанных Амбаней написанный на Маньчжурском языке с приобщением Российского и Латинского, и утвержденный печатью и рукоприкладством их, вручен Полномочному Российскому Послу Саве для всегдашнего же хранения. Сей договор напечатать и печатные экземпляры оного разослать по всей границе для всеобщего ведения.

Глава II.

ВЗАИМНЫЕ ПОДАРКИ МЕЖДУ КЯХТИНСКИМИ ЧИНОВНИКАМИ.

§ 12. Находящийся в Кяхте чиновник Палаты внешних сношений, когда получит от Российских чиновников какие либо дружеские подарки, обязан с своей стороны соблюсти благопристойность и отдарить их при случае [292] шелковыми тканями таких цветов, которые у них в употреблении.

§ 13. Чиновник оной Палаты, находящийся в Кяхте, должен представлять подробный отчет в шелковых тканях, которыми позволено ему отдаривать Русских чиновников, Амбаням-Правителям, пребывающим в Урге; а сии, поверив таковой отчет, прикажут внести в расходные книги особенною статьею, для соображения при общем отчете.

Глава III. Награждения и наказания пограничным дистанционным начальникам, караульным офицерам и нижним воинским чинам.

§ 14. Тем пограничным дистанционным начальникам, как то: Чжасакам, Чжаланям и Куньдуям, которые заведывая всеми вообще караулами, расставленными по границе между Россиею и четырьмя Калкаскими Княжествами, будут найдены столь исправными в исполнении возложенных на них должностей, что в продолжение трех лет не произойдет на вверенных смотрению их караулах ни воровства, ни разбоев, ниже другого какого либо неприятного действия, давать каждому по два похвальных замечания. Если же они будут найдены таковыми и по прошествии пяти лет; то награждать каждого одним похвальным замечанием прибавочным.

§ 15. Тех Чжасаков, которые имеют главное смотрение за всеми вообще пограничными караулами, награждать каждого одним похвальным замечанием прибавочным по прошествии пяти лет, если только они в течение сего [293] времени успеют ввести строгий во всех отношениях порядок на вверенным смотрению и управлению караулах и тем предотвращать всякого рода неустройства.

§ 16. Чиновникам, находящимся по службе на пограничных караулах в Кобдо и Улясутае, жаловать также во два похвальных замечания, по прошествии каждых трех лет, буде в течение сего времени не случится на вверенных им караулах никакого воровства, грабежа, ниже другого какого либо беспорядка.

§ 17. Если в продолжение трех лет произойдет на некоторых караулах беспорядок, как то: воровство, убийство, разбои, или что либо клонящееся к неустройству; то караульных офицеров, допустивших по небрежению произойти таким беспорядкам, а равно главных их начальников и Чжасаков не только признавать недостойными получения тех знаков отличия, о которых сказано в предъидущих §§, но еще отметить сего рода упущения в их послужных списках. Чтож катается до Кобдоских и Улясутайских караульных офицеров; то за допущение подобных беспорядков на вверенных им караулах, наказывать их удержанием только тех знаков отличия, которые следовало им получить.

§ 18. Тем из рядовых воинов, находящихся на караулах по границе в четырех Калкаских Княжествах, которые в течение всего трехлетия окажут особенную ревность по службе, выдавать в награждение каждому: два куска китайки, стоющих по цене одной ланы серебра, два кирпича чаю, каждый в один чин серебра, и картуз курительного табаку, ценою в один же чин. Потребное на сие количество серебра требовать из казначейства, находящегося в ведении Кеубоского Прокурора. Когда же серебро сие будет доставлено в Ургу (Курень); [294] то потребное число вещей, следующих в награду, закупить как в сем месте, так и в Кяхте, и раздать всем по принадлежности. Сверх сего вытребовать также от вышесказанного Прокурора 39 лан и 6 чин серебра на покупку шелковых тканей, следующих ежегодно на подарки Русскому Маиору (Здесь разумеется Кяхтинский пограничный Начальник, иди Коммиссар.) с прочими.

ГЛАВА IV.

ПОСТАНОВЛЕНИЯ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К ГРАНИЦЕ.

§ 19. В 8 лето (180З) царствования Сайчунга фыншень сделано постановление, чтобы пребывающий в Урге для исправления пограничных дел Амбань лично осматривал пограничные караулы как те, которые расположены вдоль границы, начиная от Кяхты к востоку, так и находящиеся в западной стороне от того же места. Сего рода пограничные объезды нужно производить чрез каждые 10 лет один раз, принимая в сем случае за начало сказанное осьмое лето царствования. Когда наступит срочный год; то должно предварить о сем Русских, уведомив их заблаговременно, что в сем объезде границы Амбанем не заключается ничего другого, кроме нужной и с порядком сообразной осторожности, дабы узнать, все ли по границе находится в надлежащем устройстве.

§ 20. Поелику река Амур протекает в близком расстоянии от земель, принадлежащих России; то реку Горбицу назначить пределом ее владения в сей стране. Далее все земли и места, лежащие между сею рекою и горными хребтами с полуденной их стороны до Амура, [295] начиная от волока Дахин ань лин до самого моря, почитать достоянием Срединного Государства; а те земли, которые лежат на северной стороне тех же горных хребтов, считать принадлежностию России.

§ 21. Если где селения или кочевья Российских подданных находятся близко гор и рек; то сии естественные памятники считать за пограничные между Россиею и Срединным Государством. Где же нет ни гор, ни рек, а повсюду места открытые и ровные, там поставить пограничные знаки искуственные. Все пространство земли, начиная от реки Аргуни до караула Эбер хадансу, разделить по полам. Если же где на гранду подданные того или другого Государства кочуют без всякого разбора, то есть, вне и внутрь назначенной пограничной черты; то следует перевесть таковых на места того Государства, к которому они принадлежат. Спокойствие и порядок на границе требуют сего необходимо.

§ 22. Военных чиновников и рядовых, находящихся на Чжуртейском и тому подобных 12 караулах, расположенных но восточной границе около Амура, разделить на три смены, из коих каждая должна сменять другую чрез 3 месяца.

ГЛАВА V.

О КИТАЙЦАХ, ИДУЩИХ ДЛЯ ТОРГОВЛИ В КЯХТУ.

§ 23. Когда кто из Китайских купцов, едущих с товарами на Кяхту, для промена оных на Российские, прибудет на пограничную заставу в большой стене; то начальник той заставы должен потребовать от него свидетельства, которое обязан он иметь от [296] Палаты внешних сношений. По предъявлении свидетельства, он имеет пересмотреть и поверить, точно ли у того купца находится то самое число возов с кладью, вьючных лошадей и верблюдов, какое означено в данном ему свидетельстве. Коль скоро все найдено будет верным; то дает ему другое свидетельство от себя. Когда же купец приедет в Кяхту; то находящийся там чиновник оной Палаты обязан поступить с ним также, как было поступлено на заставе, и потом позволить ему торговать, если ничего не будет найдено противного сему положению. Всех же тех, которые не предъявят сего рода свидетельств, не допускать до торговли.

ГЛАВА VI.

ПОСТАНОВЛЕНИЯ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К РОССИЯНАМ.

§ 24. Ежели кто из Российских подданных мужеского пола или женского самовольно перейдет за границу в нашу (Китайскую) землю и будет пойман; то по учинении ему надлежащего допроса, по которому буде не окажется ничего важного, отсылать такового за препровождением туда, откуда пришел.

§ 25. О тех Российских подданных, которые составя воровскую шайку, перейдут за границу и будут отгонять лошадей, принадлежащих Монголам Срединного Государства, и производить тому подобные беспорядки, доносить обстоятельно самому Хуандию и испрашивать на сие высочайшего повеления.

§ 26. О тех Российских подданных, которые перейдут за границу и воровским образом будут [297] промышлять соболей по местам, лежащим около реки Цзинкири и тому подобным, посылать отношения к Нерчинскому Градоначальнику и требовать от него, чтобы учинил зависящее от него распоряжение как в отыскании тех дерзких промышленников, так и в наказании, соразмерном их преступлению. Если же сказанный Градоначальник не сделает законного удовлетворения по сему случаю и не будет удерживать сего рода необузданных людей от таких своевольстве; то писать о том в Россию и требовать, чтобы тамошнее высшее Правительство наказало не только звероловцев, но и самого Градоначальника.

§ 27. Не позволяется Российским подданным, кроме Кяхты, производить торговлю с подданными Срединного Государства на карауле Хонин майлаху и тому подобных местах.

§ 28. Когда из Российского Сената присылается какой лист; то препровождать его в Пекинскую Палату внешних сношений, и ожидать на него ответа от сего судилища.

КОНЕЦ.

(пер. С. В. Липовцева)
Текст воспроизведен по изданию: Уложение китайской палаты внешних сношений. Том второй. Спб. 1828