ТИМКОВСКИЙ Е. Ф.

ПУТЕШЕСТВИЕ В КИТАЙ ЧЕРЕЗ МОНГОЛИЮ

Отрывок из путешествия в Китай Е. Тимковского.

(Первая часть сего любопытного сочинения отпечатана и вскоре выйдет в свет; вторая печатается. Изд.)

Общий взгляд на Пекин.

Объяснив внутреннее местоположение Китайской столицы (К 2. ч. Путешествия в Китай, между прочими рисунками, приложен план Пекина, весьма искусно выгравированный. Изд.), я охотно уступаю честь подробнейшего и занимательнейшего описания оной достойным соотечественникам, кои несколько лет провели в Пекине и имеют лучшие к тому способы. С моей стороны не излишним считаю присовокупить несколько кратких, общих замечаний о сем достопамятном городе.

Пекин отличается от прочих столиц и больших городов Азиатских строениями [86] своими и внутренним порядком. Не должно искать в нем огромных зданий в 4 и 5 этажей; вы по увидите там великолепных набережных и тротуаров, и не встретите яркого освещения домов, лавок и улиц — учреждений, коими обыкновенно прельщается путешественник в городах Европейских. Различие двух сопредельных частей мира, Азии и Европы, в климате и населении, в степени нравственного образования и вкуса, а равно в отношениях — внутреннего хозяйства и событий политических, составляет резкую противоположность и в произведениях пародов, обитающих в сих частях света. Сия особенность наиболее поражает иностранца в Китае, коего жители чужды подражания обычаям иноземным. Не смотря на то, столица сего Государства (судить о прочих оного местах, где я не был, не принадлежит к моему предмету) представляет нам много доказательств той утонченности, которой народы достигают вековыми опытами и умственным совершенством.

Там находите вы почти все средства, необходимые для существования благоустроенного общества: а) покой жителей огражден [87] нравственными правилами, твердыми уставами и блюстительною Полициею; б) продовольствие их обеспечено свободными действиями промышленности и в) в часы досуга каждый гражданин находит развлечение в общественных увеселениях. Скажем о сих учреждениях несколько подробнее.

а) Порядок гражданский. В Пекине редко услышать можно о несогласиях семейственных. Правила учения Конфуциева, первые уроки детского воспитания, не только сохраняются Китайцами в памяти, но остаются твердым основанием, и как бы путеводным созвездием на все лета и случаи их жизни. Неограниченная покорность детей родителям определяет поступки каждого с родственниками, друзьями и согражданами. Она делает Китайцев безусловными исполнителями распоряжений Правительства и почтительными к представителям власти оного, чинам гражданским и военным.

С другой стороны Китайцы, подобно всем народам, имеют не мало слабостей и пороков. Холодность не только к иностранцам, но и к самым соотечественникам, есть важнейший их недостаток. От сего [88] Китаец (то же разуметь должно и о Мунжурах) высокомерен, мстителен, корыстолюбив, завистлив и крайне недоверчив. Лукавство он поставляет главнейшим основанием в поведении со всеми посторонними людьми, во всех сделках домашних и торговых. К сему впрочем не мало понуждает его бедность, весьма приметная между здешними гражданами всякого состояния. Богатство Государственное, в сложности, велико; но оно делится здесь, по причине необыкновенного многолюдства, до невероятной дробности. Китайский Чиновник, Полковничьего, сравнительно, чина, говоря сравнительно, живет беднее нашего простого Офицера, предположив, что оба получают все свое содержание от одного жалованья. В числе пороков, здесь весьма обыкновенных, есть чрезвычайное распутство. Кроме одной жены, законным образом приобретаемой, достаточные люди содержат в домах многочисленные гаремы. При всем том, увлекаясь развратом, они нередко посещают и Вайлоченские жилища дев веселости.

Главный класс Пекинских граждан составляет Манжурское войско, коего Офицеры [89] бывают вместе и Членами Палат Гражданских, где однако же, чуждаясь труда, и не любя заниматься рассматриванием дел, они отдаются в руководство весьма расторопных, ученых Китайских Секретарей. По взятии Пекина Манжурами, каждому Офицеру и солдату даны были домы Китайцев, которые перемещены в южный город; но давно большая часть Манжурских солдат и Офицеров живет в наемных квартирах. Домы и земли их, по общей судьбе людей роскошных, нерасчетливых, перешли опять в руки Китайских купцов. Достаточные из военных людей, приобретают, собственным иждивением, особые домы и лавки, кои приносят им значительный доход.

Другой класс жителей составляют купцы и ремесленники. Здесь нет разделения промышленников на гильдии и цехи. Купечество помещается более в Вайлочене или южной внешней половине Пекина. Великое население Китая, столько всем известное, лишает многих жителей возможности получать пропитание от земледелия или других сельских работ. По сей причине, из всех губерний стекается в столицу не мало людей, поставляющих всю [90] цену своего труда в одном дневном пропитании. Но и сей ограниченной нужде они не всегда удовлетворяют. Класс потребителей весьма умерен в своих прихотях; а потому не всякой работник имеет случай к приложению своих сил и знаний на личную услугу или какое-либо рукоделие. Говорят, что в Пекине находится одних праздношатающихся до 50,000; сей-то класс людей покушается и на воспрещенные способы приобретения, на воровство, мошенничество и т. п.; бдительность и строгость городской Полиции препятствует однако же им заниматься сим средством с большим успехом. По крайней мере, проведя в Пекине около 6 месяцев, я не слыхал ни об одной значительной покраже. А как нищие у Китайцев в величайшем презрении, и проситель милостыни повсюду встречает холодный отказ; то весьма не многие из бедных обращаются к сему легкому, но здесь весьма неверному способу пропитания. Они принуждены составлять общества, и, под ведением своих старост, изыскивать какие-либо работы, дабы не умереть с голоду. Они занимаются чищением, поливанием садов и улиц, земляными работами, переноскою тяжестей; иногда же [91] составляют толпы сопутников при церемониях брачных, погребальных и проч. Часто случалось мне видеть сих бедняков, едва могущих прикрывать наготу свою, сопровождающими, в шапках с красными перьями и в церемониальных плащах, гроб какого-нибудь богача. Ежели хозяин лавки снабдит вас такого рода носильщиком, для доставления купленных вещей на дом, то хотя бы оные стоили дороже 50 рублей, он в точности исполнит сие, без вашего надзора, и весьма доволен будет, получив копеек 40 за труд, продолжавшийся часа два. Так сильно действует необходимость доверия, открывающего способ к пропитанию.

Слуги в Пекине употребляются из поселян; а иногда нанимаются в должность сию и солдаты, откупаясь от полковых обязанностей третьею частию своего жалованья. Человека трезвого, расторопного, знающего несколько читать и писать, можно нанять за 1,500 чехов или 12 рублей медью в месяц сверх пищи. Лучшие слуги принимаются в дом за частною порукою в исправности, данною каким-нибудь богатым купцом. [92]

Все люди означенных состоянии подчинены одним и тем же законам гражданским. Военных судов не бывает, исключая суждения преступников, открывшихся в военное время в поле. Ясность и точность уставов есть верный залог внутреннего порядка в городе. Всякое обнаруженное преступление неминуемо преследуется строгостию закона, часто имеющею вид самой жестокости. Жалоба отца и матери на детей удовлетворяется немедленно, почти без исследования; ибо, по мнению Китайцев, нежность родительская не может иметь прихотливой взыскательности.

Разбирательство споров, по неважным делам, производится словесно и без всякой проволочки.

Живущие в Пекине Россияне пользуются между гражданами особенным уважением, и неослабным покровительством законов; чего сказать нельзя о прочих иностранцах, там же имеющих пребывание.

На случай пожаров, Пекинская полиция имеет свои огнегасительные орудия, уступающие, правда, силою и исправностию Европейским, но редко употребляемые, потому что пожары весьма редки в Пекине. [93] Все здания суть каменные, то есть построены из кирпича; для приготовления пищи и нагревания покоев, употребляется каменный уголь, недающий сильного пламени и притом содержимый на открытых очагах; а что всего важнее, осмотрительность и бережливость, которыми Китайцы столько отличаются пред всеми народами: вот причины, от чего жители Пекинские редко подвергаются опустошительному действию пожара, часто у нас превращающего в пепел целые города.

Для пользования больных, в каждой части Пекина можно найти несколько Врачей. Искуснейший Медик (каких однако же не мало в Китае, и более опытных практиков, нежели остроумных ученых) получает от достаточного больного, за каждое посещение, не более 5 рублей на наши деньги ассигн.; а бедным, приходящим на дом, Врачи подают помощь без всякой платы или за самую малую. Лекарственные вещества продаются в особых лавках или Аптеках. Лекарства от неважных болезней отпускают без предписания Врача, тем более, что Китайская Медицина вообще употребляет в пособие травы и другие произведения природы, в простом их [94] виде. Иногда приготовляют и пилюли из целебных корней. Особенное же Китайцы имеют доверие к чудесному действию корня жиньшень, подкрепляющего жизненные силы, обновляющего истощенных и — как говорится — делающего стариков молодыми. Но люди бедные лишены сей отрады: и золотник жиньшеня Гуаньдунского, т. е. Манжурского, стоит 280 рублей; Корейский добротою ниже, а потому и несравненно дешевле.

Удобному и скорому сообщению в городе помогает великое число извощиков. На каждом перекрестке, у каждого моста найдете вы стоящие тележки о двух колесах, с крышкою, убранные атласом и бархатом. В оные впрягают мулов и лошадей, по преимущественно первых, как скот, весьма сильный и быстрый в езде. Вельможи, а особливо знатные дамы, употребляют носилки; на сие однако же они должны предварительно получить соизволение Императора. Предпочтительнее всего, Чиновники ездят на верховых лошадях; что, по причине неровности Пекинских улиц и тесноты на оных, гораздо успешнее и покойнее для переездов, как то я испытал и сам. В Пекине много таких Чиновников, [95] кои имеют собственные экипажи и верховых лошадей; не смотря на то, промысел внутреннего извоза приносит, занимающимся оным хозяевам, большие доходы.

b): Продовольствие. Внутренние обороты, для снабжения жителей Пекина разными припасами и вещами, составляют для Китайских промышленников предмет великой деятельности и обильный источник наживы. В сем отношении полуденные губернии, а особливо по ту сторону р. Узяна лежащие, могут быть почтены средоточием внутренней торговли: там родится чай, сарацынское пшено, хлопчатая бумага; там приготовляется шелк и разные из оного изделия (в городах Ханчжеу и Сучжеу; сей последний, в понятии Китайцев, есть земной рай); также фарфор, чернилы (тушь по Кит. мо), лакированные вещи, тонкие деревянные изделия для украшения комнат и проч.

(Продолжение впредь.)

Текст воспроизведен по изданию: Отрывок из путешествия в Китай Е. Тимковского // Северный архив, Часть 10. № 8. 1824