ЛАДЫЖЕНСКИЙ М. В.

ДНЕВНИК,

веденный в Пекине с 1-го декабря 1830-го года.

Февраль 1-е число. Воскресенье По утру мороз 5-к полудню подул югозападный ветер, который впоследствии весьма усилился. — К вечеру одинакая степень холода, но ветер несколько стал стихать.

Я спал против обыкновения до половины девятого часу утра, от ночного бродения и беспокойства. После обедни я был у Архимандрита, который [25] чувствовал себя несколько нездоровым обыкновенною своею болезнию гемороем и болью в пояснице. Спустя несколько времени пришел поздравить его с новым годом учитель манчжурского языка Тун, он кланялся нам по своему обычаю до земли; он состоит в свите Гао-хо-шо — Ли-цинь-вана, знакомца нашего И. П., коего младший брат пациент его. От Туна мы узнали между прочим, что при жертвоприношении императора праху предков, должны находится и все желтопоясые, как единокровные, но как ныне их размножилось до 30 тысяч, в сем числе находятся большею частию бедняки, неимеющие даже порядочного пристанища, то и бывают из них только те, кои могут еще сколько нибудь поддержать честь знатного своего происхождения, хотя по наружности. От него я также узнал, что нынешнего Гао-ли-цинь-вана отец не имел сего достоинства, ибо умер еще при жизни своего отца. Нынешний князь остался 6 летним дитятей после него и по кончине деда получил его титло. Дедушка сей (т. е. отец отца) имел старшего брата, который был настоящим Ли-цинь-ваном, но лишен Цзя-цином сего звания за какое то важное преступление, каковое и дано было старшему по нем брату, от коего происходит нынешний. Род их есть самый старший из всех 8 князей и он почитается первым, ибо предок их был избран на китайский престол, но уступил оный предку нынешних Императоров, Ли-цинь ваны суть начальники или Див. Генералы старшего из 8 знамен т. е. желтого с каймою и наз. Гузаи-амбанями; прочие 7-мь цинь-ванов, пришедших с манчжурами, наведывают остальными 7-ю знаменами, все они состоят вне степеней и классов или чинов, носят на груди и спине особенные, князьям присвоенные, знаки, — присутствуют в Государственном совете. Имеют своих штатных чиновников с правом выбирать оных из своей и других дивизий и даже китайских войск. Им предоставлена власть жаловать их до 3-й степени, разумеется и разжаловать. Нынешний несовершеннолетний ван до 17 летнего возраста несчитается еще на службе и получает токмо половинное жалованье и потому неявляется при церемониях ко двору. Дао-гуан бывши в Мукдене прислал ему павлиное перо с тремя очками, т. е. сделал его своим телохранителем 4 степени, и пожаловал наследника по прямой линии цинь-вановского достоинства, т. е. внука разжалованного цинь-вана (т. е. двоюродного брата нынешнего Гао-ли-цинь-вана) в вечное потомство Гуном. Нынешний Гао-ли-цинь-ван, имеет родного младше его годом брата (пациента Иосифа Павловича) о коем я прежде упоминал, и родную сестру лет 12, также мать, у коей он состоит в полном распоряжении, а также и у старшего евнуха или дядки, который был у нас вместе с упомянутым младшим князем.

Тотчас после обеда ко мне приходили с поклоном в землю по три раза все наши здешние служители, которым и дано от меня по 500 больш. чех.

Часа в два я поехал с З. Ф. с визитом к епископу. И. П. отправился к нему обедать. Еслибы кого либо из путешественников привел случай въезжать в Пекин сегодня, то он сделал бы непростительную погрешность заключив об народонаселении столицы. Улицы совершенно были пусты, лавки, трактиры, все заперто, — город кажется совершенно безлюдным, ибо только кой где и то в малом количестве видны пешие китайцы или мелочные разносчики сладких хлебцев. Всякий китаец проводит сей день в своем семействе, одни только должностные разъезжают с визитами к старшим, нам много попадалось повозок навстречу у Цян-мын и в других местах по дороге к Европейскому храму; но больше чиновник имеет двух вершников, у одного из них [26] едущего сзади визитные билеты, т. е. лоскутки в нашу 1/8 красной бумажки на них написано имя и фамилия визитатора, заткнуты до половины спереди в шапку, — В этот день кроме родственников и подчиненных, посторонних непринимают, — избавляя, их от обычая законом утвержденного, делать старшим их летами земные поклоны, прочие дни освобождают от сей обязанности. Мы заметили многих делающих визиты, в повозках сидящих и дремлющих, так как и у нас случается от излишнего и скучного движения. На всех воротах частных и казенных налеплены, смотря по величине их Шен-мынь, а на лавках и у домов, трактиров и вообще у всех, красные резные клетками бумажки с литерами, кои прикрепляют там одним концом, дабы ветер мог их колебать, сверх сего разные писанные золотом и тушью по красной бумаге наречения, наприм. при выходе из ворот встречаю радость, богатство и т. п., против меня обитает изобилие и другие, даже на досках, камнях, бревнах и проч. валяющиеся при входе в лесные, каменные и другие лавки, наклеены маленькие лоскутки бумажки с подобными разными изречениями. Будочники также не забыли украсить свои лачужки наклейкою разных бумажек. Таким образом пустыми улицами и переулками, где в последних видели инде у ворот молодых девушек китайских в длинных с широкими рукавами кафтанах ярких голубого, зеленого или пунцового цвета, прибыли мы к задним воротам европейского храма или обители без монахов.

Пыль взвевалась высоки сильным порывистым ветром; вершники наши и кучера сделались совершенно от оной арабами.

Я застал И. П. в гостинной комнате одного, в той самой где мы были в первый раз у епископа. Десерт уже был приготовлен, сам хозяин, как мне объявил И. П., почти не ложился отдыхать, все хлопотал об десерте и пошел одеться в церемониальное платье с знаками (Шестого класса. Белый непрозрачный Шарик.), сожалея, что он не может надеть придворного кафтана вышитого шелками драконами, которое подарил года с два, одному бедному придворному чиновнику.

Спустя несколько секунд явился и почтенный епископ и принял нас дружески со всеми знаками ласки и радости. Подавали кофе, которого я давно не пил. Разговоры наши были живы и откровенны, много говорили о России, Китае благословенном и других европейских державах. Епископ подтвердил сам мнение мое, что у китайцев много есть хорошего на бумаге, но на деле совсем противное. Тактика их состоит в том, чтобы следовать за движениями неприятельскими, а ежели неприятель ретируется, то они тоже отступают. Все искусство их состоит в обманах, чтобы как нибудь истребить у конного неприятеля лошадей. Реляция их есть сущая ложь. Епископ признался, что миссионеры Иезуиты более судили по китайским книгам, чем писали о том, что действительно существует. У них т. е. у китайцев злоупотребления в самой высшей степени, почти все на откупе. Казна совершенна истощилась и европейцы ошибочно полагают, что в Мукдене находятся значительные сокровища. Доходы Маньчжурии слишком незначительны, а управление оной стоит весьма больших сумм для Китая, ибо из тщеславия нынешняя династия, учредила точно такое же правление и министерства, как и в Китае, вовсе без нужды и принуждено давать им жалованье на кое требуются знатные суммы. Доходы Китайского Правительства слишком [27] ограничены. Они пользуются с земли, соли и таможен, а расходы бывают неопределенные; — первый доход большею частию не получается сполна, ибо всякий год неурожай от засухи или наводнения, от чего бывают значительные недоимки или даже целые области не могут выплачивать податей, и тогда государь прощает им оные и даже часто назначает большие суммы для вспомоществования потерпевшим. Кроме того выходит огромное количество ежегодно денег на починку берегов рек и морских, кои чинят токмо для виду, а деньги остаются в руках чиновников, на починку дорог также выходит не мало, на поправку казенных зданий, одни желтопоясые являются немалым бременем для государства, ибо их ныне размножилось до 30 тысяч, каждый получает на свадьбу, на похороны себя и детей по 100 лан, бывает женятся по три и четыре раза, следовательно какие суммы должны выходить на сей токмо бесполезный предмет. Кладбища, которые каждый государь строит для себя с наибольшим великолепием, также разорительны; и наконец содержание войска и чинов поглощает бездны денег, — к сему надобно прибавить войны; китайское правительство покупает храбрость своих, войск ибо раздает значительные суммы сверх содержания воинам, в награды им, кроме чинов и других отличий далее отдарки даней привозимых подвластными государствами, также стоят много казне и превышают оную; жалованье монгольским чиновникам равно и немаловажных требуют издержек и проч. предметы. Но несмотря, что правительство печется о своих подданных они терпят, напр. подать соберут с потерпевших от неурожая хотя в половину, а доносят, что не собрали, — выданные на вспомоществование деньги, также 1/4 часть отдают кому следует 3/4 вместе с податью разделяется чиновниками. Таможенный сбор также необогащает казну, но отягощает токмо торговцев, ибо правительство требует от таможень ежедневно определенную сумму напр. в день с Пекинской Таможни 1000 лан серебра; разумеется, что таможня получает гораздо более, излишки все оставляет у себя, да и к тому же берут несравненно более с товаров положенного. Здесь все говорят, что ежели продолжится война на несколько лет, то казна дойдет до крайности. Сии то причины и побудили правительство на продажу чинов, средство служащее также к разорению а не обогащению казны, ибо купившим оные надобно следовательно давать жалованье, которых они добиваются и помещать к должностям, для того единственно, чтобы обогащаться насчет обывателей и во первых выручить деньги заплаченные ими за чин, а потом деньги употребленные для получения скорее места, и так как они на местах своих весьма непрочно утверждены, то и стараются всеми средствами скорее обогатиться.

(Продолжение следует).

Текст воспроизведен по изданию: Дневник веденный в Пекине с 1-го декабря 1830-го года // Китайский благовестник, № 8. 1911

© текст - ??. 1911
© сетевая версия - Thietmar. 2017
© OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Китайский благовестник. 1911