-

ИЗЛОЖЕНИЕ СУЩНОСТИ КОНФУЦИАНСКОГО УЧЕНИЯ.

Кондрата Крымского

(Окончание).

Обязанности мужей и жен.

Общая обязанность мужа и жены есть исключительное сообщение их или взаимная друг к другу супружественная верность.

Муж должен любить жену, в опасных случаях ей помогать; в управлении дома иметь ее вернейшею помощницею; стараться сохранять с нею согласие; куда сам перемещается жить, туда брать и ее.

Жена должна хранить почтение к родителям своего супруга, мир с его родственниками, повиновение своему супругу; быть благосклонною к низшим и об них пещися; иметь любовь к порядку и трудам; и наконец, украшать себя смиренномудрием и другими нравственными добродетелями.

Конфуций повелевает вступать в супружество с девицею, имеющею хорошие свойства и утвержденною в добродетелях, и в доме которой соблюдается согласие, тишина, порядок и благонравие. Ровным образом и выходить замуж советует он за человека благонравного, утвержденного в добродетелях, и умного. Всякий, желающий или женить своего сына, или выдать замуж свою дочь, более должен обращать внимание на свойство и добродетель жениха и невесты, и на нравственный образ жизни их дома, нежели на богатство и знатность их. Ибо ежели жених мудр, то хотя он ныне беден и незнатен, но впоследствии времени может сделаться богатым и знатным; напротив, ежели глуп, то хотя ныне богат и знатен, но в последствии времени может сделаться бедным и незнатным. Приращение и [16] уменьшение фамилий происходить от жен. Ежели берут женщину ради ее знатности и богатства, то она, как обыкновенно бывает, гордясь своим богатством и знатностию, презирает своего мужа, не повинуется свекру и свекрови и, с возрастающею мало по малу ее гордостию, весь дом приводит в беспорядок. Сверх сего представь себе мужа, который сделается богатым и знатным чрез богатство и знатность своей жены, то не будет ли он стыдиться, ежели благородный дух имеет? Итак, когда выдаешь дочь твою в замужество, старайся, что бы фамилия ее мужа была знатнее твоей, таким образом жена сохранит страх и верность к своему мужу и уважение к свекру и свекрови. А когда женишь твоего сына, старайся что бы фамилия жены его была не знатнее твоей, таким образом она будет вести себя пред мужем, как должно жене, а пред свекром и свекровью, как невестке.

Пять родов девиц, которым, по правилам Конфуция, совсем не должно думать о замужестве: 1, когда они бывают той фамилии, в которой пренебрегается сыновняя к родителям любовь и почтение; 2, когда их дом беспорядочен, а нравы их делают его подозрительным; 3, когда есть в их семействе какое-нибудь пятно бесчестия; 4, когда есть в нем наследственная болезнь; 5, старшая дочь, лишившаяся отца.

Конфуций запрещает вступать в супружество имеющим одно прозвание, хотя бы они ни-какого между собою родства не имели.

Муж имеет право развестись с женою: когда она или непослушна свекру и свекровьи; или бесплодна; или неверна своему мужу; или ревнива; или болтлива, и своим болтовством посевает раздор между роднею; или заражена прилипчивою болезнию, которая может сообщиться; или склонна воровать и тем разорять своего мужа.

Но не позволяется мужу разводиться с своею женою, хотя бы она погрешила и наиважнейшим образом, по следующим обстоятельствам: ежели она во время бракосочитания имела родителей и родственников, а после, лишившись их, не имеет никакого прибежища; или когда она вместе с своим мужем носила трехлетий траур по свекре или свекрови; или ежели муж в то время, когда на ней женился, был беден и в низком состоянии, а после сделался богатым, славным и знатным. Ибо было бы несправедливо, ежели бы жена, вместе с мужем переносившая бедность, не разделяла с ним благополучной жизни. [17]

Должности братьев.

Братьям Конфуций предписывает друг друга любить во всю жизнь. Взаимную друг к другу любовь изъявлять взаимным почтением и вспоможением. Избегать взаимного друг к другу презрения и унижения. Опускать сей долг, по словам Конфуция, есть подвергать себя бесчестию, от которого не трудно было бы освободиться, если бы не было обнародовано сие правило: кто не любит своего брата, тот не имеет никакой добродетели.

Старший брат должен показывать младшему брату свою приязнь; радоваться о его счастии и печалиться о его несчастий; дружески с ним обращаться; содействовать ему сделаться славным и богатым; не иметь к нему ни малейшего подозрения; с ласковостию, великодушием и терпением его наставлять, увещевать, и им управлять.

Младший брат должен оказывать почтение и повиновение старшему брату; во время его болезни при нем находиться; наведываться о его здоровьи, когда он здоров; в каждое из четырех времен года посылать ему небольшие подарки, состоящие из произведений каждого времени года, в которое посылает, и других недорогой цены вещей.

О дружестве.

Поелику Конфуций имел целию рассуждений своих о дружестве не одни приятности сей жизни, не одни удовольствия умственные, но больше всего добродетель и совершенствование оной; посему он, учреждая обязательства дружбы, советовал снискивать друзей не иначе, как чрез добродетель, и их употреблять на взаимное себя усовершенствование в добрых делах. Дабы в сем случае лучше успеть, то предписывает выбирать друзей лучших нас самих, или, по крайней мере, не худших, дабы они для нас ежели не могут быть полезны, то не были бы вредны. С худшими же себя вступать в дружбу запрещает. «Не вступай в дружество, говорит он, с худшим тебя; ибо он послужит тебе во вред, а не в пользу. Завсегда знакомься с теми, о коих знаешь, что они лучше или, по крайней мере, не хуже тебя». Конфуциев ученик Сы-цзы повелевает союз дружества заключать только с достойными оного, т. е. с такими, которые добродушны, чистосердечны, любят учиться от других, и от [18] коих можно навыкнуть хорошему; а недостойных оного, т. е. тех, которые ни другим не могут, ни себе не хотят быть полезными, всевозможно удаляться.

По мнению Конфуция, полезные друзья суть: друг праводушный; друг верный; друг охотно и терпеливо слушающий других, и друг ученый. Друг по одной внешности; друг ласкательный; друг говорливый и болтливый, — это суть друзья вредные. Мудрый своею мудростию усиливает дружбу, а дружбою усиливает любовь и почтение. Которые в дружбе ищут только забав, шуток, ласкательства и пустых удовольствий, те не могут быть долговременными друзьями.

Взаимные обязанности друзей Конфуций основывает: во-первых на том, чтоб поощрять друг друга к добродетели.

Во-вторых, увещевать погрешающих, но в приличное к тому время и зная, что они уважают добрых наставников и с охотою им повинуются, а о неудобоисправимых нерадеть.

Когда Цзы-гун спросил учителя своего Конфуция о законах дружбы, Конфуций отвечал: «имея великую доверенность и доброжелательство, увещевай погрешающего друга, кротко и ласково обращая его на путь, с которого оп совратился. Если ты нисколько не можешь успеть в том, то лучше оставь его, дабы неуместною докучливостию своею не навлечь на себя от него бесславия и обиды».

В книге Лунь-юй ученик Конфуциев говорит: «Служащего Государю безвременные, хотя и полезные, советы только бесчестят его: также если говорит кто приятелям и друзьям, не разбирая времени, тот от себя отчуждает благорасположение их сердец. Однако же, (присоединяет Китайский толковник), здесь должны наблюдать взаимные предосторожности. Властители и чтущие дружество, в случае дерзких внушений, да не принимают с огорчением и да не слушают с досадою то, что предлагается от искренней и благорасположительной души. Ибо опасно, чтоб место истинного друга не заступил льстец, и место верного наставника не занял злонамеренный похлебствователь, который не только не воспрещает своим друзьям стремительно нестись в ров гибели, но еще сам ускоряет их падение».

В-третьих, что бы друзья одушевлены были скромностию. «Не гордись пред друзьями и не держи повелительного тона, хотя бы ты был старше летами, знатнее по роду и количеству родственников, или выше их достоинством».

В-четвертых, дружество отнюдь не должно преступать [19] пределов взаимного друг к другу уважения, без которого оно скоро простывает.

Как превосходно знал законы дружбы Министр Царства Ци-ян-пин-чжун. Он скол бы долго с кем ни вел дружество, но всегда с ним так почтительно обращался, как при первом свидании.

В-пятых, что бы друзья друг другу уступали, извиняли, неприятные слова переносили без изъявления гнева и никогда бы друг друга не презирали.

В-шестых, снабжать друг друга нужными вещами и не досадовать, когда от того последует ущерб или скудость. Конфуций расспрашивает учеников, кто чего из них желает? На что ответствует ученик его Цзы-лу: мне желательно иметь коляску и лошадей и одеваться в хорошие и мягкие одежды; при всем том, помянутым делиться с своими друзьями и никогда не досадовать на то, если чрез них случится уменьшение или вовсе истощение в моем имении.

В-седьмых, не требовать от друзей, чтобы они имели к нам любовь в высшей степени, но самим показывать им таковую.

Конфуций больше всего требует от друзей взаимной верности; учит, как снискивать ее; притом, постепенно доказывает, что верность служит ко многому важнейшему, а наипаче к привлечению к себе сердец высших людей.

Человек, поставленный на низкой степени достоинства, не может как следует управлять народом, ежели наперед не приобретет доверенности особы, им повелевающей. А к снисканию доверенности высших способ есть такой: никогда не нарушай верности к друзьям и подобным тебе. Ибо кто не хранит верности к друзьям, тот не может получать доверенности высших властей. Сии никогда не положатся на обманщика, хотя бы сей лжец был друг их и приятель. Но чтобы быть верну друзьям, то и на сие есть известное правило. Чистосердечно повинуйся родителям: кто не чистосердечно повинуется родителям, тот не может быть верен друзьям и товарищам. Китайские философы нетолько советуют сие, но и предписывают. Ибо между прочими правилами: не нарушать условий, быть правосудну и благоразумну, Ю-цзы предписывает таким образом: «Что касается до дружества и покровительства, на кои можно иногда опереться, никогда не небреги о тех, кои искреннею верностию и честностию сделали себя достойными людьми, и коих ты можешь иметь ходатаями и защитниками в нужном деле и случае». [20]

Вся сила сказанного о наружном обхождении с людми заключается в сих Конфуциевых словах: «Честный и умный человек, сколько благопристойность и разум позволяют, согласуется со всеми; но неодинаково поступая без различия со всякою сволочью людей. Напротив того, нечестивец и безумец без всякого разбора действует одинаково со всеми, и там, где благопристойность и разум велят ему быть согласным, он противоречит и спорит».

О должностях господ и слуг.

Господин или хозяин дома в точности должен исполнять обряды благоприличия, Государственные законы и постановления. Надлежащим образом распределять должности между слугами; каждому из них назначив соразмерное их способностям и силам дело, требовать, что бы исполняли оное в точности; тщательно вникать в причины издержек; сверять приход с расходом; и смотря по достатку, давать слугам пищу и одеяния. Издержки на погребения, браки, пиршества ограничивать законами приличия; избегать всякой расточительности и роскоши; всегда иметь хотя малое что-нибудь в остатке на могущие встретиться недостаток и скудость. Слугам верным, способным искусным и прилежным прибавлять плату. Слуг буйных, употребляющих власть или имя господина, склонных к обманам, лжи, воровству, клеветам, оговорам, посеванию раздоров, или другим каким порокам, не держать; тех из них, которые по прошествии срока службы желают отойти, увольнять. Служанок, которые с молодых лет прилежно и честно служили, выдавать замуж.

Слуги и служанки должны вставать очень рано; умывши лицо и руки, прилично одевшись, спрятавши постели господ и свои, подметя комнаты и двор и все убравши как следует, прилежно заниматься своими делами. На зов господ скоро и почтительно отвечать; соблюдать скромность, внимательность, почтение и благоговение. Когда господин дает что слуге, от принятия того слуга отказываться не должен. Ни слуги, ни служанки ничего не должны делать по своей воле; но на все должны испрашивать воли господ. Точным исполнением своей должности и прилежным трудом доставлять удовольствие господам. Когда слуги сидят, и господин мимо их проходит, должны вдруг [21] встать. Если слуга, едучи верхом, встретится с господином, должен слезть с лошади и подождать, пока господин пройдет или проедет.

О просвещении.

Народ, при довольстве всего потребного к спокойной жизни, ежели не бывает обучаем добронравию, предается всем порокам, и таким образом мало чем отличается от скота. Для отвращения сего зла древние государи во всех как больших, так и малых городах, селениях и деревнях учредили училища: Шу, в деревнях, состоящих из двадцати пяти домов: Сян, в селениях, имеющих 50 домов; Сюй, в окружных городах, имеющих 2500 домов; и в столице высшее узилище Сио. Училище Шу учреждено для малолетних; а прочие три училища, как-то: Сян, Сюй и Сио для возрастных.

В училище Шу отдавали детей на осьмом году возраста, где обучали их прискать и мести, отвечать на вопросы, подходить и отходить, вежливо встречать и провожать гостей, благоговейно вести себя в присутствии родителей и старших, и другим правилам скромности и подчиненности; а после сего обрядам, музыке, стрелянию из лука, возничеству, письму и счислению.

На пятнадцатом году возраста сыновья Императорские, Княжеские, Министров, чиновников, а равным образом и сыновья простого народа, превосходившие прочих дарованиями, знаниями и прилежанием, поступали в училище Сио, где обучаемы были постигать и понимать причины и свойства вещей; усовершать себя в нравственности и управлять другими.

В сем месте, кажется мне, кстати упомянуть о должностях или обязанностях учащих и учащихся.

Хороший учитель, говорит Конфуций, в наставлениях держится порядка и как не презирает малости, так не стремится к излишествам, но постепенно восходит к высшим истинам; и потому существенное отличает от поверхностного; ничего не таит, принадлежащего к добродетели; испытывает и разбор делает в учениках; применяется к цели учения, дарованиям, успехам и качествам учащихся; к учению не принуждает, преподает им только нужное и полезное, выражает мысли свои со всевозможною ясностию; пользуется случаями, какими может; никого [22] от себя не отсылает, кроме нерадивых; печется о неудобоисправимых; приветлив, скромен, сознателен в слабостях и неведении; гнушается теми, которые новые пороки извиняют старыми привычками; не утомим в литературных упражнениях; все соглашает с здравым разумом; противные толки и умствования терпит спокойно; избирает из многого лучшее, а не новое; что либо от себя выдает; приспособляется ко всем, чтоб всем услужить; учение его бывает связно, которое больше рассуждением, нежели памятию напечатлено в его уме. Учение древних преподаст более собственными поступками, нежели словами, т. е. предварительно сам исполняет то, чему учить. С учениками обращается подобно как с сынами; почитает юношей в надежде на их успехи и на пользу, от них обществу произойти имеющую; радуется благонравной их жизни; отвергает злонамеренно погрешающих; чрез дружеское с ними обращение снискивает у них к себе доверенность и, вникнув в их желания, узнает их душу; охоту их употребляет в свою пользу, вспыльчивость обуздывает; иногда обличает наедине; если ученик подает учителю хороший советь, выслушивает его, одобряет и радуется; поощряет к добродетели примерами; посещает больных, оплакивает находящихся при смерти, умерших воспоминает, хвалить и превозносит их добродетели, и учеников поощряет к подражанию; о всех судит с осторожностию; представляет к должностям с великим разбором, судя потому, в ком больше к чему примечает наклонности.

В книге Лунь-юй Конфуций говорит: побуждения и правила добродетельно и счастливо жить, мимоходом слышанные, мимоходом и сказывать, и чуть только коснувшиеся слуха вдруг языком сообщат другим, не применив оных к твоим действиям — значит бросать добродетель, презирать ее и отвергать. Юношей больше надлежит учить делами, нежели словами. От сего часа, говорит философ своим ученикам, вы не услышите от меня ни слова. Удивившись словам его, один ученик спросил; достопочтеннейший учитель! если вы не будете с нами говорить, то мы чему будем учиться? что скажем другим? что передадим в потомство, если сами ни от кого не услышим учения? Конфуций на сие отвечает: Как небо говорит с нами? каким гласом, каким образом нас учит и вразумляет? Рассудите о четырех временах года, как они текут своим путем? И как все вещи производятся? Все сие красноречивым молчанием проповедует таинственное оное молчание, в коем одном обращается все [23] существующее. Итак, как же говорит к нам небо, которое так витийственно возвещает?

Должности учеников, в разных местах преподанные и из частых примеров слушателей Конфуциевых мною выведенные, состоят в следующих предписаниях: ученик да будет послушен, в учении не ленив, в размышлениях вникателен, внимателен учительским словам; слышанное да повторяет ежедневно, а наипаче да приводит в действо так, чтоб умозрение его было соединено с опытом и обратно; он должен учиться во всякое время, при всяком удобном случае и на всяком месте; силиться предлагать сомнения, выводить новое из старого; должен всему учиться, как бы ничего не зная; что не ясно выразумел, о том говорить с видом нерешительным; пользоваться даже колкими наставлениями, а о предложенных с кротостию радоваться, все, чему учится, выполнять на деле; учение наставника признавать за глубокое и высокое, и не отставать от него в ревности к добродетели; не должен предпочитать себя учителю; обязан, однакож, замечать его правила. Вникать в его мысли о себе, сожалеть, когда учитель недоволен им, и исправлять свою погрешность; к несчастиям учительским быть чувствительну, как к своим собственным; при погрешении выводить из заблуждения; делать ему угощения по своему достатку; о себе отзываться с кротостию; слышанное, во-первых самому исполнять, потом сообщить другим; пещись о благопристойности; желать быть знающим и добродетельным лучше на самом деле, нежели пред другими казаться таковым. В успехах требовать от себя отчета; а в случае невозможности выполнить все, вникать в самого себя; советоваться с лучшими и опытнейшими людьми, иногда и подражать им. И соучеников так же убеждать к подражанию; вызнавать свойство их, дабы знать, с кем продолжать и с кем окончить оное. «В училище мудрости, говорит Конфуций, мне нельзя просветить того, который сам не прилагает старания, равно как и того, который не открывает своих мыслей, или потому что не хотят, или потому что не могут: ибо для меня неизвестными останутся их сомнения и погрешности. Напоследок, ежели кто, слушая мои изъяснения на один угол квадрата, сам собою не выведет из оного прочих трех углов, для такового, как глухого, не буду говорить трижды». Пространнее о сем говорит Конфуций в книге Чжун-юн, и предписывает пят самых общих правил в наставление любителю мудрости. 1-е. Любитель мудрости и добродетели должен вникать в причины сходства вещей не [24] мимоходом и отрывками, но во всей их объятности и подробно. Ибо старающийся приобресть основательное сведение, должен учиться многому не торопясь. 2-е. Поелику в числе познанных истин могут с учеником встретиться и такие, о которых он не может не сомневаться; для того заблаговременно должен раздроблять искомое, рассматривая его в частях, и советуясь с мужами мудрыми и искусными. 8-е. Хотя бы ученику все казалось понятно, но как известно, что всяк погрешает или в недостатке, или в излишестве; для сего потребно ему, напрягая все силы ума и охоты, размышлять и рассматривать все порознь. 4-е. Потребно делать ясное различие между вещами, заблаговременно отделять добро от зла, истину от лжи. 5-е. По совершении сего, не притворно, но с непоколебимым постоянством действовать, т. е. выполнять все то, на чем прежде утвердился в мыслях.

К сему прибавляет Конфуций: Если бы кто в состоянии был без всякого опущения соблюсти выше упомянутые пять правил; таковой сколько бы ни был непонятен, и сколь бы ни мало помощи чувствовал со стороны природы и образования, наконец приобрел бы ясные понятия о вещах, и при всей слабости управлять худыми наклонностями, укрепился бы в нравственности.

Книги, содержащие в себе учение, коего изложил главную сущность, суть следующие:

Сяо-сио (детское учение). Ученый Чжу-си собрал сию книгу из разных мнений и примеров, как древних, так и новейших авторов; и в царствование династии Сун издал ее в свет. Содержание сказанной книги составляют: установление учения, объяснения порядка родства и взаимных человеческих отношений, попечение о доведении себя до совершенства, и собрание изречений и примеров древнейших и новейших ученых и добродетельных мужей, относительно установления науки, объяснения порядка родства и взаимных человеческих отношений, и доведения себя до совершенства. Совершенно выразумев Сяо-сио, можно без дальней трудности слушать преподавание Сы-шу, что значить: четырекнижие. Оно содержит в себе четыре книги: Лунь-юй, Мэн-цзы, Да-сио и Чжун-юн. Сии книги издревле существовали. Чжу-си сочинил толкование на них, и совокупив в одну книгу составил четырекнижие. [25]

Лунь-юй содержит различные Конфуцием и его учениками в разные времена произнесенные вопросы, ответы и изречения касательно нравственности и хорошего управления Государством. Таковые вопросы, ответы и изречения записывали ученики Конфуция: Цзы-ся, Цзы-ю, Цзен-цзы, Цзы-чжан и Минь-цзы. Чуж-си, сделав на сию книжку (Лунь-юй) толкование, дал ей первое место в четырекнижии.

Мэн-цзы, книга издана учеными Гун-сунь-чэу и Ван-чжан учениками философа Мэн-цзы. В сей книге говорится, что закон есть великий путь, по которому в поднебесной искони по ныне все идут. Добродетели суть свойства души, по которым премудрые и мудрые действовали. Человеколюбие не приписывает заслуг себе, и чрез то обращает к себе поднебесную. Справедливость не ищет личной пользы, и привлекает поднебесную. Мэн-цзы учит почитать Государей и презирать деспотов (Ба); сообразоваться с небесным порядком и подавлять пожелания человеческие; уважать небесное достоинство, которое составляют добродетели: человеколюбие и справедливость, усердие и верность, а без оного за ничто ставить великих людей, т. е. князей и министров, не помышляющих о добродетели. Он ни о чем другом не представлял государям, кроме закона государей Яо и Шунь; ни о чем не рассуждал, кроме человеколюбия и справедливости.

Чжун-юн (справедливая средина, или точная средина). Сию книгу составил Цзы-сы, внук Конфуция, от сына его Бо-юй. В сей книге преподается о таком законе, которому человек ежедневно во всех движениях следовать должен, нимало не уклоняясь. Правила его весьма обширны, смысл крайне таинствен; и посему сказано: закон великого мужа повсеместен, и купно сокровенен.

Да-сио (великая наука, учение возрастных). Сия книга сочинена учеником Конфуция Цзы-юй. Содержание оной: просвещение разума, обновление народа и остановление на высочайшем добре. Статьи ее: исследование вещей, достижение знания, соделание мысли истинною, исправление сердца, улучшение себя, благоучреждение дома, благоустроение государства, умирение поднебесной. Книга Чжун-юн и Да-сио суть названия отделений, помещенных в записках о обрядах. Чжун-юн составляет 31-е, а Да-сио 42-о отделение оных записок. Чжу-си, отделив оные и разметив параграфами и периодами, поместил в четырекнижии.

Сяо-цзин, т. е. книга о сыновнем почтении, в древности составлял одну из тринадцати священных книг, заключавшую 18 §§. Цзэн-сэнь собрал вопросы и ответы Конфуция в одну книжку, дабы объяснить в ней долг сыновнего почтения. Учащиеся, окончив [26] четырекнижие, прежде должны выучить Сяо-цзин, дабы узнать, в чем состоит долг сыновний, а потом по порядку учить шесть прочих священных книг.

И-цзин (книга перемен). Сия книга есть древнейшая. В ней изложены нравственные правила с последствиями, происходящими от исполнения или нарушения оных. Находилось три системы о переменах. Первая именовалась Лянь-шань; суть перемены государя Фу-cu. В них неподвижность (гынь) принята началом и есть знаменование горы. Вторая Гуй-цан; суть перемены государя Янь-ди. В них земля (tellus кхунь) принята началом и изображает земную планету. Третия Чжэу-и, суть перемены династии Чжэу, сочиненные государем Вынь-ван. В них духовное небо (цянь) принято началом и есть изображение неба. Лянь-шань и Гуй-цань при династии Цинь сожжены, и невозможно дать суждения об них; ныне же употребляемые суть перемены династии Чжэу. Шестьдесят четыре Гуа изобретены государем Фу-си. Положения на Гуа (Гуа-цы) и толкование на изображения (Сян-цы) сочинены государем Вынь-ван. Положение на линии Гуа (Сяо-цы) сочинено сыном его Чжэу-гун. Изображение Гуа и линий и последствия, выведенные из толкований их, суть труды Конфуция. Сии перемены, перешед чрез руки четырех премудрых мужей, учинились совершенными. Список ученых, изъяснивших перемены, многочислен. Ныне более руководствуются примечаниями на перемены ученых Чэн-цзы и Чжу-си. При династии Цинь, стихотворения и история сожжены. Только перемены, как книга гадательная, пощажены от истребления.

Шу-цзин (священная история), содержит в себе историю четырех царств или домов: Юй, Ся, Шан и Чжэу. Она в древности состояла из дворцовых записок. Во время Конфуция ее почитали уже священною книгою. Но как в ней было множество суеверий и заблуждений, свойственных временам невежества; то Конфуций, желая представить ее образцем чистой нравственности, откинул все, что было в ней нелепого и чрез то сократил ее во сто глав.

Ши-цзин (священные стихотворения). Сия книга разделяется на четыре части. 1-я часть содержит «Нравы царств» (по кит. Го-фын). Удельные князья собирали обыкновенные простонародные песни и представляли сыну неба. Сын неба, получая оные, раздавал начальникам музыки, чтоб судить по оным о чистоте и развращении нравов, знать о совершенстве и недостатках правления. 2-я «Малые кантаты» (по кит. Сяо-я), которые певались при случае, когда удельные князья и чины их являлись ко двору [27] сына неба, или удельные владетели угощали послов великого князя. 3-я «Большие кантаты» (по китайс. Да-я), которые певались, когда сын неба угощал удельных князей и чинов их, или давал пир для своих вельмож. Образ пеней сих правилен, важен, приятен и сим самым кантаты отличаются от «Нравов царств». 4-я «Гимны музыкальные» (Сун), сочиненные в похвалу покойным Государям, и петые при жертвоприношениях сына неба, в предградии или в храме, праотцам. К сим присоединены гимны династии Шан и удела Лу. После истребления книг при династии Цинь, Мао-чан, писатель династии Хан, привел сии стихотворения в порядок; почему иные называют их Мао-чан-ши. Чжу-си издал толкование на них.

Чун-цю (Весна и осень), есть название исторических записок удела Лу, что ныне провинция Шань-дун. В сей книге Конфуций в изображении происшествий 242 лет показывает примеры и правила хорошо управлять Государством.

Чжэу-ли, т. е. обряды династии Чжэу, суть уложения о учреждении чиновников и распределении должностей при оной династии Чжэу. Сию книгу сочинил Князь Чжэу-гун, сын государя Вынь-ван, меньший брат государя Ву-ван. Дом Цинь, истребив стихотворения и священную историю, оставил без употребления и обряды д. Чжэу, которые уже при династии Хань, во время отыскивания книг, появились в свет.

Ли-цзи (записки о обрядах). Сия книга содержит в себе несметное множество церемоний, относящихся до погребений, до траурного одеяния, до предложений, поставляемых усопшим предкам; до жертвоприношений Верховному Господу (Шан-ди) и другим духам; до браков; до посольств; до училищ, до Императорского двора и проч. Ее составили ученые из собрания правил, оставленных премудрыми. И потому названа она записками, а не священною книгою. Старший Дай, который назывался Дай-дэ, писатель династии Хань, 185 глав о обрядах и музыке сократил в 85, которые ныне известны под названием: записки о обрядах старшего Дай, по кит. Да-дай-ли-цзи. Младший Дай, который есть племянник старшего, от старшего его брата Дай-шен, сократил сии записки в 49 глав, в числе которых помещены Да-сио и Чжун-юн. Чен-хао, писатель династии Юань, издал толкование на записки о обрядах. Записки Старшего Дай ныне не в употреблении; одни записки младшего Дай, Сяо-дай-ла-цзи, включены в число пяти священных книг.

Текст воспроизведен по изданию: Изложение сущности конфуцианского учения, Кондрата Крымского // Известия братства православной церкви в Китае. № 34-35. 1906