СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ВАНЬ ЧУН

КРИТИЧЕСКИЕ РАССУЖДЕНИЯ

ЛУНЬ ХЭН

Книга первая. Глава первая. Удача и успех

Можно всегда проявлять себя достойным образом в поведении и морали, но при этом отнюдь не всегда достигать успехов в служебной карьере. Поведение достойное или недостойное зависит от природных качеств [человека], а выдастся успех или нет — зависит от обстоятельств времени. Ни выдающиеся способности, ни безупречное поведение не в состоянии безусловно обеспечить знатное и высокопоставленное положение. А ничтожные способности и порочное поведение не обязательно обрекают [человека] на презренное и подлое состояние. Бывает, что при выдающихся способностях и безупречном поведении [человеку] так не повезет, что он опустится до самых низов общества, а бывает, что при ничтожных способностях и порочном поведении настолько повезет, что [человек] возвысится над толпой.

Каждая эпоха предъявляет свои требования к служилым людям, а каждый служилый муж идет к цели также своим путем. Но продвижение по службе зависит от счастливого случая, отставка же — от несчастной случайности. Высокопоставленный не обязательно достойный, но [безусловно] везучий, а находящийся в низком положении не обязательно тупой, но [просто] невезучий. Поэтому удачливый, как бы недостойно он себя ни вел, но при дворе [порочного] Цзе и он будет в почете. Неудачник же при самом честном и безупречном поведении даже при дворе [добродетельного] Яо окажется в небрежении.

Так неисповедимы пути удачи и неудачи. Бывает, что достойный служит дурному или высокоталантливый подчиняется бесталанному; случается, что оба высокоталантливы, но один идет честным путем, а другой — порочным; бывает, что [человек] без чести и совести хитрым умением достигает удачи; случается, что человеку, лишенному всяких дарований и способностей, выпадает счастливый случай благодаря лишь его красивой внешности.

У Юань и Бо Си оба служили Фу-ча ¹, но Бо Си [по достоинству] достиг высоких почестей, а У Юань [за недостойные поступки] был казнен. Так при одном и том же правителе могут оказаться люди с разными моральными устоями. А бывает, что людям одинаковых моральных устоев при разных [255] правителях может и повезти и не повезти. Пример тому — И Инь и Цзи-цзы ². И Инь и Цзи-цзы были высокодаровитыми оба. Но И Инь стал первым советником, а Цзи-цзы — рабом. И Иню случилось встретиться с Чан Таном ³, а Цзи-цзы имел дело с шанским Чжоу ⁴.

В том случае, когда достойно служат высоконравственному правителю, полному стремления управлять, [руководствуясь принципом добродетели], а его советник помогает ему со всей добросовестностью и талантом, то их пути совпадут, и удача тогда обеспечена. Когда же верою и правдой служат дурному правителю, не желающему [руководствоваться принципом добродетели] в делах управления, то в этом случае, как бы преданно советник ни служил правителю, их намерения и поступки разойдутся, и тогда удачи не видать.

Бывает, что способному и умному подданному удается встретить правителя, проявляющего [истинную] заботу о делах управления; но и в этом случае бывает, что в конце концов не повезет. Так случилось с Кун-цзы и Мэн Кэ. Кун-цзы остался без еды в Чэнь и Цай ⁵. Мэн Кэ оказался в тяжелом положении в Ци и Лян ⁶.

Это не значит, что в то время правители вообще не хотели использовать добродетельных людей, но, когда [у правителей] малы способности и ничтожны познания, тогда они вообще не в состоянии использовать высокоталантливых людей. Чтобы суметь управлять скакунами Цзи и Лу ⁷, нужно быть таким, как Ван Лян ⁸. Чтобы иметь возможность использовать на службе Юя, Цзи и Гао Яо ⁹, нужно быть такими же, как Яо и Шунь. Если тот, чьи руки едва могут удержать в узде лошадь, проходящую в день сто ли, возьмется управлять быстроногим скакуном, пробегающим тысячу ли в день, то не миновать беды: непременно будет сломано ярмо или дышло. Если тому, кто сможет оценить способность [лишь] заурядных слуг, придется руководить людьми выдающихся талантов, то он, безусловно, их не поймет и не признает ни сердцем, ни умом. Причина того, что правдивые речи отвергаются, а высоконравственные и совершенномудрые [мужи] встречают отпор, не в том, что они вызывают ненависть за свою мудрость, и не в том, что правдивые речи неприятны, а в том, что намерения высоконравственных и совершенномудрых [мужей] слишком возвышенны, а правдивым речам трудно следовать на деле. Если великий талант домогается [расположения] у малого таланта, а малый талант не в состоянии понять [его намерения], то неудачи не миновать.

В том случае, когда наделенный талантом подданный встретит правителя, обладающего великими дарованиями, может и повезти и не повезти. Примерами тому служат юйский Шунь ¹⁰ и Сюй Ю ¹¹, Тай-гун ¹² и Бо-и ¹³. Юйский Шунь и Сюй Ю оба были совершенномудрыми [мужами], жившими во времена Тана ¹⁴. И тот и другой лично общались с Яо. Но юйский Шунь наследовал престол Предка [Яо], в то время как Сюй Ю [256] удалился в леса и горы. И Тай-гун и Бо-и были оба мудрецами, оба они родились в царстве Чжоу. Оба служили при У-ване ¹⁵. Однако Тай-гуну было пожаловано владение, а Бо-и умер от голода. Пути мудрецов и совершенномудрых [мужей] едины, их стремления одинаковы, их намерения совпадают, но деяния юйского Шуня и Тай-гуна соответствовали обстоятельствам, [отвечая замыслам Яо и Шуня], а поступки Сюй Ю и Бо-и шли вразрез с ними. Они родились не в свою эпоху и проявляли себя не в надлежащих обстоятельствах.

Даже в том случае, когда путь один и тот же, то и при этом [общем] сходстве существуют различия. Если даже стремления и одинаковы [в целом], они все же отличаются друг от друга. Почему? А потому, что путь может [достигаться методами] утонченными и грубыми, помыслы же могут быть чистыми и мутными.

Сюй Ю был способен помогать наидревнейшим властителям, а рожден был при Высоких предках. Бо-и мог быть опорой Высоким предкам, но жил он во времена царей [ванов] ¹⁶.

Оба они следовали пути и добродетели, оба проявляли милосердие и справедливость. Твердо держась пути и добродетели, они [во всем искали] только совершенства. Ратуя за милосердие и справедливость, они признавали только высшее благородство. Потому-то они и не преуспели.

Яо был просто дерьмом, Шунь — подлецом, У-ван — кровожадным злодеем, Тай-гун ¹⁷ — лютым палачом. Все они были равно порочны и одинаково мерзки, однако когда они брались за [государственные] дела, то все приводили в порядок. В этом кроется причина их успеха.

Поэтому когда Шунь царствовал в Поднебесной, то Гао Яо помогал ему в делах управления, а Бэйжэнь Уцзэ ¹⁸ уединился, стал вести отшельническую жизнь и не показывался [на людях]. Когда Юй царствовал в Поднебесной, то Бо И ¹⁹ помогал ему управлять, в то время как Бо-чэн Цзы-гао ²⁰ отказался от [предложенного ему] высокого поста и занялся землепашеством. Не то чтобы талантом Гао Яо превосходил Уцзэ, а Бо И способностями затмевал Цзы-гао, но Гао Яо и Бо И проявляли активность, чтобы быть использованными [в делах управления], а Уцзэ и Цзы-гао уклонялись от них и предпочли жить в уединении. Те, кто стремился быть использованным в делах, шли в ногу со временем. Поведение же тех, кто уклонялся [от государственных дел] и жил в уединении, противоречило [реальной обстановке]. Обстоятельства, заставляющие их уходить [от активной деятельности] и жить в уединении, были различными. [Но все они], несмотря на скромное положение, не хотели выдвигаться. Государи не обязательно пренебрегали их советами или ненавидели их идеи, просто обе стороны не испытывали влечения друг к другу.

Шан Ян трижды обращался к циньскому правителю Сяо-гуну ²¹. Два его первых предложения успеха не имели, последнее [257] же было принято. Два первых обращения были рассчитаны на Высоких предков и царей, последнее же подходило для правителя-деспота. Когда с суждениями, достойными внимания Высоких предков и царей, [Шан Ян] обратился к правителю-деспоту, то они были отвергнуты, несмотря на все их совершенство. Когда же он изменил свое речение под лад правителю-деспоту, то оно и получило одобрение, несмотря на его пошлость. Почему? Потому, что совершенство речи не было доступно Сяо-гуну, ему по нраву была именно пошлость. Дело заключается не в том, хороша ли сама речь, а в том, чтобы тот, к кому она обращена, одобрил ее. Не нужно, чтобы способности [приближенного] были выдающимися, а нужно, чтобы их признал таковыми тот, кому он служит.

[Когда лошадь Конфуция учинила потраву], то доводы конюха, хотя и были невразумительными, убедили деревенский люд [кончить дело миром], в то время как обращенную ранее [к этим людям] проникновенную речь Цзы-гуна ²² они и слушать не стали.

Мастер игры на свирели исполнял изысканную мелодию, но так как она пришлась не по нраву юэскому правителю ²³, то [музыкант] перешел на дикий варварский мотив, и юэский царь был в восхищении. По этой причине приносящий благо господину, не внимающему добру, не встретит с его стороны благосклонности, как бы прекрасны ни были его дела, а творящий козни при господине, потакающем злу, не попадет к нему в немилость, как бы безнравственны ни были [его поступки].

Таким образом, можно понравиться и при ничтожных способностях: сумеешь угодить — достигнешь удачи, не сумеешь угодить — не достигнешь удачи.

Бывает, что, не обладая никакими талантами, при невероятных обстоятельствах втираются в доверие к высшему с помощью хитрости и коварства. Среди тех, кто таким образом достиг удачи, был слуга, укравший шпильки из волос [спящих воинов неприятеля], а также подручный наемник, сумевший вовремя прокукарекать у городских ворот [и тем обманувший городскую стражу]. Слуга, укравший головные шпильки, стал приближенным Цзы Фаня ²⁴, а наемник, умевший кричать петухом, сделался фаворитом Мэнчана ²⁵. Цзы Фань благоволил к вороватым слугам, а Мэнчан мирволил к лжеугодливым прислужникам.

Если правитель полагается на того, кто действительно может поддержать правителя, то ему удача обеспечена. Но бывает, что благосклонность государя могут снискать и те, кто не поддерживает его [в делах] и не приносит никакой пользы. Такими были Цзи Жу ²⁶ и Дэн Тун ²⁷. Цзи Жу стал фаворитом ханьского [императора] Сяо-хуэя ²⁸, а Дэн Тун сделался любимцем ханьского [императора] Сяо-вэня ²⁹. Они не обладали никакими талантами, не имели ни малейших способностей, но им посчастливилось иметь красивую внешность, изящное [258] сложение, нежнейшую кожу и удивительный цвет лица. Так как людям нравится прекрасная наружность, то успех красавцев вполне объясним.

Но бывает, что власти предержащие найдут привлекательными безобразное лицо и отвратительную внешность. Это вы-пало на долю Mo-му и У-янь ³⁰. Mo-му преуспела при Хуан-ди, У-янь же была взята [в жены] циским царем. В чем причина того, что трудно заранее предсказать, будет ли удача, хотя добродетельного от порочного можно отличить сразу? В том, что правители в любви и неприязни столь непостоянны, что ни одной чиновничьей карьеры нельзя предугадать.

Главное — это встретить удачу. Только тогда можно сделать карьеру. Получают продвижение не обязательно достойные, а отстраняются не обязательно глупцы. Если посчастливится, то преуспеешь, если же не посчастливится, то потерпишь неудачу.

Существует общепринятое мнение: «Мудрецы вполне могут преуспеть. Если же они не преуспевают, то в этом их собственная вина. В жизни нельзя уповать лишь на счастливое стечение обстоятельств. [Нужно взять за правило]: как в зеркале видеть (выражать) [взгляды господина], обуздывать свой нрав, трезво оценивать собственные способности, обдумывать каждое слово, выбирать выражения, не упускать удобного случая предложить свои услуги, чтобы оказать помощь господину. Разве может в таком случае постигнуть неудача? Но сейчас все по-иному: творят бесполезные дела, дают непрактичные советы. Летом предлагают жаровню, зимой преподносят веер, поступают вопреки желанию [господина], произносят речи, которые [господину] не по сердцу. Избежать несчастья в этом случае — уже удача. Как же можно рассчитывать на успех?».

Всем ведомо, что предлагаемые услуги должны быть полезны, а советы — практичны. Но бывает, что пользуются покровительством бесполезные и непригодные, а те, кто приносит пользу и помощь, навлекают на себя немилость. Ведь можно предложить летом жаровню, чтобы просушить сырость, а зимой — веер, чтобы раздувать огонь. Можно приспособиться к обстоятельствам, но невозможно быть уверенным в господине. Слова можно изменить, но способностей не переменишь. В том случае, если правитель любит образованность, а вы как раз и окажетесь грамотеем, то вам повезет; если же правитель возлюбит военное дело, то вам [при всей вашей учености] не будет везения. Если правитель увлекается диспутами, то при нем повезет красноречивому, но ему не преуспеть при правителе, который не любит рассуждений и споров.

Просвещенный правитель не любит войн, воинственный правитель не любит учености; правитель, склонный к отвлеченным рассуждениям, не любит практической деятельности, деятельный же правитель не склонен разглагольствовать.

Искусству слова и письма еще можно обучиться быстро, но умением вести практические дела и мастерством невозможно [259] овладеть скоро. Без прочных знаний нельзя определить наименований [вещей], а без выявления сути наименований не найти путей к сердцу государя. Если действовать второпях и давать наименования необдуманно, не утруждать себя повседневными стараниями, не добиваться известности, как тогда можно добиться внимания правителя и высказать свои соображения, преуспеть в собственной карьере и проявить свои способности?

В старину, в эпоху Чжоу, одному мужу никак не удавалась служебная карьера. И, будучи уже седовласым старцем, он беззвучно плакал у дороги. Некий человек спросил его: «Из-за чего слезы?» [Старец] ответил: «Мне не выпало счастья в служебной карьере. Я печалюсь, что состарился и потерял надежду [на успех], поэтому и плачу». Вопрошавший продолжал: «Будучи способны к службе, почему же не могли ни разу преуспеть?» Ответ гласил: «В молодые годы я стал постигать книжную премудрость. Когда в совершенстве овладел книжной ученостью, мог надеяться на продвижение по службе, но правитель предпочитал использовать людей зрелого возраста. Когда же правитель, благоволящий к старикам, скончался, то следующий за ним правитель признавал полезными только военных. Тогда я обратился к [изучению] военного дела. Только я преуспел во всех областях военного искусства, как скончался воинственный правитель. На трон взошел молодой государь. Он хотел использовать на службе молодежь, а я стал уже стариком. Поэтому-то мне ни разу и не довелось вкусить удачи!»

Служебная карьера зависит от [счастливого] стечения обстоятельств, а не от домогательств. Если не может в ней преуспеть даже тот, кто старается приспособиться к духу времени и подладиться к правителю, то тем менее это может удасться тому, чьи принципы возвышенны, стремления благородны и кем не движут интересы наживы, [а также] сильным натурам, обладающим твердым характером, — тем, кто не станет считаться с правителем!

К тому же удачу нельзя предугадать и нельзя предложить совет накануне [события]. Если вдруг посчастливится понравиться правителю и внезапно удастся повлиять на его желания, то это и называется «удачей». В том же случае, когда добиваются высокого положения путем намеренного подлаживания к правителю, размеривая [каждое слово], это можно назвать «расчетом», но нельзя назвать «удачей».

Весной производят посев, и семена всходят, осенью жнут и собирают урожай. Получать то, чего добиваешься, завершать то дело, которым занимаешься, не называется «удачей». А вот получать то, чего не домогаешься, достигать успеха, не прилагая к тому стараний, — это и называется «удачей». Это все равно что найти вещь, утерянную на дороге, или подобрать предмет, забытый на пустыре. Это подобно даянию небес и дарам земли, сравнимо с содействием земных духов (гуй) и помощью небесных духов (шэнь). Случаи, подобные тем, когда душа Цинь [260] Си ³¹ — циньского сановника, покончившего с собой, тайно повлияла [на циньского Му-гуна] или когда дух Бао Шу ³² таинственно покровительствовал [Гуань Чжуну], — это именно и есть удача.

Ныне простые люди совершенно не в состоянии судить о [действительной сути] удачи и неуспеха. Они превозносят тех, кому сопутствует удача, и поносят тех, кого постигает неуспех. Они судят по видимым результатам и исходят из практических успехов, однако не могут по достоинству оценить [высокоморальное] поведение и распознать [истинные] способности и таланты.

Комментарии

(В примеч. 10 к книге второй, главе второй использованы материалы Линь Лин и П. М. Устина.)

1. У Юань, Фу-ча — см. примеч. 74 к «Янь те луню»; Бо Си — первый советник Фу-ча.

2. И Инь — см. примеч. 55 к главе первой «Хуайнань-цзы». Цзи-цзы — см. примеч. 72 к «Янь те луню».

3. Чэн Тан — см. примеч. 55 к главе первой «Хуайнань-цзы»; см. также примеч. 4 к главе сто двадцать четвертой «Ши цзи».

4. Шанский (иньский) Чжоу, он же Чжоу-синь, — в древнекитайской традиционной историографии эталон безнравственного правителя, которого (Небо лишило престола за злодеяния и распутство. См. также примеч. 15 к главе седьмой «Хуайнань-цзы».

5. Чэнь и Цай — мелкие царства на территории современной провинции Хэнань, существовавшие в Китае в первой половине I тысячелетия до н. э. Случай, когда Конфуций со своими учениками потерпели в них фиаско, приводится в «Лунь юе», 15.1; 11.2.

6. Ци — одно из сильнейших древнекитайских царств, находившееся на территории современной провинции Шаньдун, Лян — территория царства Вэй, располагавшаяся в районе современного города Кайфын. Оба эти царства были завоеваны в конце III в. до н. э. царством Цинь. В Ци и Лян знаменитый древнекитайский мыслитель Мэн-цзы провел значительную часть жизни.

7. Цзи и Лу (или Луэр) — по преданию, так звали двоих из восьми знаменитых скакунов чжоуского царя Му-вана (X в. до н. э.). О легендарных скакунах Му-вана, пробегавших в день тысячу ли, см.: Ле-цзы, гл. 3; Хуайнань-цзы, глава девятая.

8. Ван Лян — легендарный колесничий, укротитель коней; по преданию, вознесся на небо, став звездой в созвездии Скорпиона, о нем см. «Хуайнань-цзы», гл. 6, девятая.

9. Юй — мифический персонаж, до сих пор славится как народный герой — олицетворение силы и мудрости китайского народа. Цзи (Хоу-цзи) — Владыко-Просо (см. примеч. 21 к главе девятой «Хуайнань-цзы»). Гао Яо — см. примеч. 9 к главе девятой «Хуайнань-цзы» и примеч. 17 к главе первой «Синь юя».

10. Юйский Шунь — он же Шунь. Иероглиф Юй в данном контексте означает название владения, пожалованного Шуню, он и графически отличается от иероглифа, также читающегося Юй, который является именем Великого Юя — покорителя потопа.

11. Сюй Ю — советник мифического правителя Яо. По преданию, отказался от предложенного ему престола, удалился от мирской суеты и свил себе жилище-гнездо на дереве. См. также примеч. 38 к главе второй «Хуайнань-цзы».

12. Тай-гун — по преданию, благочестивый помощник Вэнь-вана. Традиция считает его родоначальником царского дома в государстве Ци (на территории Шаньдуна) и родственником чжоуского дома по материнской линии, передавая, что его дочь стала женой У-вана.

13. Бо-и — см. примеч. 24 к главе первой «Синь юя».

14. Тан — имеется в виду мифический первопредок Яо, называемый также танским Яо.

15. У-ван — в традиционной историографии Китая считается первым фактическим правителем царства и династии Чжоу (см. также примеч. 20 к главе седьмой «Хуайнань-цзы»).

16. Хуан, ди, ван — в конфуцианской историографии иерархия правителей, отличающихся разной степенью святости и совершенства. У Ван Чуна эта номенклатура правителей — показатель разной степени мудрости царственных особ. (К числу пяти высоких предков ди традиция относила Яо.)

17. Я о, Шунь, У-ван и Тай-гун в конфуцианском пантеоне и мифологизированной истории занимают самые почетные места, поэтому позорные характеристики, даные им Ван Чуном, в глазах правоверного конфуцианца и приверженцев официальной ханьской морали звучали прямым богохульством.

18. Бэйжэнь Уцзэ — «Северянин, не допускающий выбора», персонаж одной из притч Чжуан-цзы. Оскорбленный предложением Шуня уступить ему свой престол, Бэйжэнь Уцзэ утопился (Чжуан-цзы, гл. 28; см.: Атеисты, материалисты, диалектики древнего Китая. Ян Чжу, Лецзы, Чжуанцзы. Вступ. ст., пер., коммент. Позднеевой Л. Д., М., 1967, с. 291).

19. Бо И — «Дядя-Помощник», следует его отличать от Бо-и — «Правдолюбца» (см. примеч. 24 к главе первой «Синь юя»); при одинаковом звучании начертания знаков этих имен различны. В преданиях Бо И («Дядя-Помощник») проходит как чудесный лесничий, приручавший птиц и зверей при Шуне, и как помощник Великого Юя в грандиозной эпопее усмирения всемирного потопа. Так как в преданиях Шунь при жизни передал престол Юю, этот Бо И мог действовать и при том и при другом.

20. Бо-чэн Цзы-гао — «Высокосовершенный», мифический персонаж, один из литературных героев древнекитайских произведений «Ле-цзы» и «Чжуан-цзы». У Чжуан-цзы в гл. 12 «Небо и земля» повествуется о том, что он демонстративно отказался служить Великому Юю, обвиняя его в жестокости и бесчеловечности. У Ле-цзы в гл. 7 «Ян Чжу» он выступает также как положительный герой даосской традиции и противопоставляется «праведному царю» конфуцианцев и доблестному «подвижнику» моистов — Великому Юю. Философ Ян Чжу в своем знаменитом «отказе пожертвовать даже волоском ради пользы Поднебесной» (за что был «предан анафеме» конфуцианцами) ставит в пример именно Бо-чэн Цзы-гао, говоря о нем: «Высокосовершенный никому не помогал и волоском. Отказался от царства и в уединении пахал землю» (Ле-цзы, гл. 7; см.: Атеисты, материалисты, диалектики древнего Китая, с. 112).

21. Шан Ян — см. примеч. 19 к главе второй «Хуайнань-цзы». Сяо-гун — см. примеч. 40 к «Янь те луню».

22. Цзы-гун — см. примеч. 7 к главе девятой «Хуайнань-цзы».

23. Юэский правитель (Юэ-ван) — царь древней страны Юэ, располагавшейся в юго-восточной части Китая, на территории современной провинции Чжэцзян. Правители древнекитайских Срединных царств, находившихся на Среднекитайской равнине, считали царство Юэ варварским, дикими казались им и музыкальные напевы юэсцев. Царство Юэ было в конце IV в. до н. э. завоевано царством Чу.

24. Цзы Фань — чуский военачальник (ум. в 575 г. до н. э.). История с кражей шпилек приводится в гл. 12 «Хуайнань-цзы»: когда армии Цзы Фани угрожало поражение от превосходящих сил циского войска, слуга Цзы Фаня, искусный в воровстве, три ночи подряд прокрадывался в лагерь врага; там он, вытащив из-под изголовья спящих циских воинов сначала шляпы, потом подушки и, наконец, в третью ночь, головные шпильки (жители Срединных царств носили длинные волосы, закрепляя их на голове шпилькой). Наутро циские солдаты заявили, что они отказываются остаться в лагере на следующую ночь, так как боятся, что теперь неведомая сила украдет и их головы. В результате циская армия немедленно отступила.

25. Мэнчан, он же Мэнчан-цзюнь, — политический деятель царства Ци, он же Сэ Вэнь, он же Тянь Вэнь; из «Ши цзи» Сыма Цяня (гл. 75) известно, что в 298 г. до н. э. он был приглашен на должность советника циньским правителем Чжао-сян-ваном (306-221 гг. до н. э.).

Однажды Мэнчан хотел ночью пройти через ворота Цинь, но, так как петухи еще не пропели, стражники ворота не открывали. Тогда слуга Мэн чана закукарекал петухом, все городские петухи откликнулись на его сигнал, и стража отворила ворота, дав пройти Мэнчану.

26. Цзи Жу, он же Цзе Жу, — юноша необыкновенной красоты, фаворит ханьского императора Сяо-хуэя (см. ниже, примеч. 28). Ван Чун неоднократно выставляет его примером влияния случайных факторов на судьбы людей.

27. Дэн Тун — фаворит ханьского императора Вэнь-ди (см. ниже, примеч. 29), живший в первой половине II в. до н. э. К нему обращается Ван Чун в кн. 3, в гл. 2 своего сочинения, посвященной предсказанию будущего по наружным признакам. Вэнь-ди ставил Дэн Туна выше всех сановников государства, одарял его несметными богатствами и обращался с ним как с равным. При следующем правителе — Цзин-ди (правил в 156-141 гг. до н. э.) — он попал в немилость и был осужден как фальшивомонетчик. После его смерти в его доме не оказалось даже ломаного гроша. Так сбылось предсказание о его несчастной кончине, сделанное в пору его могущества. Дэн Туну и Цзи Жу посвящена гл. 125 «Ши цзи» Сыма Цяня, где оба описываются как взбалмошные красавцы и авантюристы, лишенные каких бы то ни было полезных способностей и добродетелей.

28. Сяо-хуэй — император династии Хань Хуэй-ди (194-188 гг. до н. э.).

29. Сяо-вэнь — ханьский император Вэнь-ди (179-156 гг. до н. э.). См. примеч. 237 к «Янь те луню».

30. Мо-му — «Безобразная женщина», см. примеч. 237 к «Янь те луню». У-янь — букв. «уянька» — женщина из местечка Уянь (современная провинция Шаньдун), она же Чжу Личунь, придворная служанка, ставшая, несмотря на свое уродство, в сорокалетием возрасте женой правителя царства Ци Сюань-вана (342-324 гг. до н. э.).

31. Цинь Си — сановное лицо при дворе правителя царства Цинь Му-гуна (659-621 гг. до н. э.). Согласно преданию, покончил с собой в знак протеста, когда Му-гун отказался приблизить к себе друга Цинь Си — Боли Си, раба из Боли. Действительный случай необыкновенной карьеры этого раба, купленного за пять бараньих шкур и поднявшегося до положения советника циньского Му-гуна, оброс с течением времени легендарными подробностями и вошел в фольклор. В кн. 8, гл. 1 «Лунь хэна» Ван Чун передает и другую версию этой истории, согласно которой не дух Цинь Си, а сам факт гибели Цинь Си во имя дружбы с рабом так поразил царя, что он стал покровительствовать последнему. См. также примеч. 90 к «Янь те луню».

32. Бао Шу, он же Баошу Я, — царедворец, прославившийся необыкновенной дружбой со знаменитым сановником и реформатором царства Ци — Гуань Чжуном (см. примеч. 7 к главе сто двадцать четвертой «Ши цзи»), которому Бао Шу неизменно и бескорыстно покровительствовал, вызволяя его из нужды и тюрьмы; именно по настоянию Бао Шу циский правитель Хуань приблизил Гуань Чжуна ко двору, после чего и свершилась его блестящая карьера. История закадычной дружбы Баошу Я и Гуань Чжуна стала со временем сюжетом народных сказаний, который широко использовался в литературе, проходя, в частности, у Чжуан-цзы и Ле-цзы.