-

БИЧУРИН Н. Я. [ИАКИНФ]

Отрывок письма из Иркутска.

Декабря 5, 1831 года.

На сих днях я видел одно из редких художественных произведений Китая: это суть ширмы, вырезанные из красного, сандального дерева. Оне состоят из пяти полотенцов, утвержденных на отдельном пьедестале. Каждое полотенцо по представляет вид кабинетного постава с вещами, служащими для украшения комнат. Таким образом здесь в малом объеме подведены под один взгляд обе вещи, какие только можно видеть до столикам, в разных комнатах богатого Китайского вельможи. [269]

Полотенцы ширм состоят из дорожчатых рамок с разным бордюром из черного дерева. Среднее полотенце содержит в вышину 5 футов 2 дюйма; в ширину 2 ф. и 2 д. Боковые полотенцы имеют по 4 ф. и 10 д. вышины, и по 20, дюймов ширины; два крайния полотенца по 4 ф. и 8 д. вышины и по 17 дюймов ширины. Пьедестал содержит в себе 9 дюймов вышины. На каждом полотенце четыре отделения. Земля темноголубого цвета.

В верхнем отделении среднего полотенца: стихи, содержащия в себе с заглавием 61 букву, вырезанную из белого нефрита, камня очень уважаемого в Китае. Подле них курильница из нефрита, верблюжьего цвета, в 4 дюйма вышины, а по другую сторону кувшинчик зеленоватого нефрита, 6 д. в вышину; в нем две ветки: одна с развертывающимися бутонами деревца Ла-мэй из янтаря, другая бамбуковая с кистью горошчатых плодов из красного коралла; подле кувшина птица из белого нефрита, сидящая на гнезде. Во втором отделении: яхта белейшего нефрита, в раме за стеклом, длиною в 6 д.; подле нее нефритовое корытцо, длиною в 4 д.; в. нем деревцо позолоченной бронзы с девятью бутонами из разных дорогих камней, в числе коих есть редкий искромет. Подле корытца банка белого нефрита, вышиною в 4 дюйма; в банке веточка с двумя — цветками желтой кризантии из янтаря и один астрик синеватый из лалла. В третьем отделении гора белого нефрита в 9 дюймов длиною. При подошве ее пастух, при двух лошадях, под [270] тенью сосны. По правую сторону сей горы деревянная кадочка с кистями писчими, веером и пр., а на левой стороне баночка с цветками чжу-лань, из белого нефрита.

На правом полотенце, подле среднего, в верхнем отделении: 33 буквы белого нефрита, а пониже их финифтяная баночка с веткою деревца юй-лань и на ней бутоны белейшего нефрита, и один распустившийся цветок, содержащий в себе несколько десятков лепестков бело-розового шпата. Подле банки веточка с двумя персиками белого нефрита, каждый в два дюйма. Во втором отделении бронзовый, вызолоченный, чеканной работы кувшинчик с цветком, висящий с шеста на цепочке белого нефрита. Подле него, на нефритовом блюдце (4 д.) два уродливые лимона из янтаря; пониже печать белого нефрита, и такой-же би (круг) в 3,5 дюйма в поперечнике. В третьем отделении жу-и в 9,5 д. длиною, и сосуд в 4 дюйма вышиною, все из белого нефрита; подле корытцо из горного хрусталя (в 4 д.): на нем нарисованы две золотые рыбки, представляющияся в воде.

На левом полотенце, подле среднего, в верхнем отделении 33 буквы белого нефрита; пониже их баснословный однорогий зверь, нефрита верблюжьего цвета, и бронзовый позолоченный, чеканной работы, кувшин (в 6 д.) с вешкою цветочного персика; бутоны и цветки бледноватого нефрита. Во втором отделении чайник (в 6 д.) нефрита верблюжьего цвета; подле него ушка на воде, а [271] пониже Китайская табакерка горного хрусталя, и уродливый лимон белого нефрита. В третьем отделении цимбал белого нефрита, в 9 дюймов длиною; а подле него, на черном лакированном подносе, две чайные чашки с крышками, желтоватого нефрита.

В верхнем отделении, правого крайнего полотенца, 33 буквы белого нефрита; пониже банка синеватого нефрита (в 5 д.), ненюфорный бутон, и цветок из сердолика. Во втором отделении повешенный цин; подле него сосудец с водою, банка с веткой красного коралла, и львица со львенком — все белого нефрита. В третьем отделении столовые часы, в деревянном футляре; подле, за стеклянными дверцами, баночка белого нефрита, с нарциссами зеленоватого нефрита.

В верхнем отделении левого, крайнего полотенца, 33 буквы белого нефрита; пониже банка беловатого нефрита (4 д.), с тремя астрами из нефрита, аметиста и сердолика. В среднем отделении мальчик белого нефрита; подле него виноградная ветка (стеклянная) на блюдце финифтяном; а пониже дощечка желтоватого нефрита с темнокрасною полосою. В третьем отделении щиток белого нефрита в рамке; за стеклянными дверцами три книги из кости, и на них две печати белого нефрита.

Четвертое отделение, на всех полотенцах одной меры, в вышину около 6 дюймов, и содержит в себе писанные на стекле виды разных монастырей, занимающих пленительное местоположение [272] при подошве гор. Все каменные вещи и их подставки суть превосходной резьбы. Сии ширмы принадлежат Г-ну Игумнову, Кяхтинскому первой гильдии купцу.

***

В Ноябре минувшего года привезли в Иркутск семерых Китайцев, возвращающихся в отечество. В 1826 году при взятии мятежниками Кашгара, они были захвачены в плен, и отведены в Кокан в неволю; из Кокана некоторые сами бежали, а другие были перепроданы в Бохару. Отселе в разные времена ушли в Ургенч, где, по уверению Бохарцев, надеялись найдти Руских. Здесь они пропитывались склеиванием разбитой фарфоровой посуды, которая в большом уважения в Средней Азии, а посему и плату им за сей труд производили значительную. Наконец, в начале прошлого года, они пристали к купеческому каравану, отправлявшемуся из Ургенча на линию, и в Августе прибыли с оным в Оренбург.

По их показанию: Хивинцы называются Усбек, Коканцы Сарт, Киргиз-Кайсаки Казан, кочующие между Коканом и Кашгаром Кэргыз и Кара-Кэргыз; от Китайцев Бурут. Жители Кашгара, Яркана и других городов, лежащих далее на Восток, называются по именам своих главных городов; все-же народы, обитающие от Аральского озера на восток до Хама, носят общее название Турки, и говорят Турецким (Татарским) языком. Бухарцы называются [273] Тачжик, и говорят Фарсиским (Персидским) языком. Ханов Коканского и Бохарского называют Падша (Падишах); Турцию Рум, а Султана Халиф; Россию У рус, Государя Ах-падша т. е. Белый Царь. В Кокане около 50 пушек большею частию бронзовых, но малого калибра. Возят каждую на верблюде, а стреляют повертывая на винте в разные стороны. В Хиве также около 50 пушек, по большой части чугунных. В обоих местах сии орудия разставлены пред дворцами; в Бохаре, напротив, хранятся секретно. Коканцы принудили пленников обриться и одеться по-Турецки; сверх сего приневоливали к перемене религии, что немало изумило последних, потому что Китаец исключительно ни какой религии не держится. В Средней Азии невольников, убежавших от своих господ, посторонние не берут в неволю, да и видов у них не спрашивают; напротив дают временное убежище и пропитание. Наши Китайцы в дороге обыкновенно назывались Хочжа, общим названием идущих в Мекку; а сии у Магометан везде находят приют и хлеб-соль.

И. Б.

Текст воспроизведен по изданию: Отрывок письма из Иркутска // Московский телеграф, Часть 42, № 22. 1831