СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

EUSTAZIO DI TESSALONICA.
LA ESPUGNAZIONE DI TESSALONICA.
Testо criticо introduzione annotationi di S. Kyriakidis, proemio di B. Lavagnini, versione italiano di V. Rotulo. Palermo, 1961, p. LXIV ÷ 193.

Сочинению византийского ритора и церковного деятеля XII в. Евстафия Солунского, носящему условное название «О взятии Солуни», в последнее время повезло: в 1955 г. был издан его немецкий перевод, выполненный Г. Хунгером ¹, а вслед за тем греческий исследователь С. Кириакидис подготовил новое критическое издание текста, снабженное итальянским переводом В. Ротуло. Книга вышла в серии «Testi е monumenti», издаваемой Сицилийским институтом византийских и новогреческих исследований (vol. 5).

Сочинение Евстафия посвящено захвату Солуни норманнами в 1185 г., свидетелем которого был автор, занимавший в то время пост солунского архиепископа. Кроме того, книга является первостепенным источником для изучения деятельности Андроника Комнина. Множество бытовых деталей превращает «О взятии Солуни» в ценнейший памятник для изучения византийской жизни XII в. Отмечу, наконец, [255] что Евстафий сообщает и некоторые детали, любопытные для истории нашей родины. Мы узнаем, например, что аланы и грузины принимали участие в обороне Солуни (р. 88.22-23); что лазские и ивирские головные уборы были в ту пору модными у высшей знати империи (р. 50.26-27; 82.8-11). Более существенно известие Евстафия о пребывании на Руси (διὰ Ταυρικῆς καὶ Σκύϑιδος γῆς) Алексея Комнина, который приходился внучатым племянником Мануилу I (р. 58.24-26). По словам Никиты Хониата, он был сослан к скифам Андроником I ².

Основную часть книги занимает текст, снабженный филологическим и реальным комментарием, и параллельный итальянский перевод. Текст издан по единственной сохранившейся базельской рукописи (Віbl. publ. Basilensis А. III.20), которую П. Маас считал автографом Евстафия. Однако Кириакидис убедительно показал, что рукопись содержит ошибки, которые можно считать ошибками переписчика, и, следовательно, не является авторским манускриптом (р. XVII). Последнее обстоятельство определило характер издания: если считать рукопись автографом, конъектуры издателя были бы недопустимы. Но поскольку перед нами копия (хотя и близкая по времени к написанию сочинения), Кириакидис с полным основанием предлагает ряд убедительных конъектур, например р. 24.14; 84.28-29; 108.11 и 12; 118.8, меняющих смысл. Очень важна смелая вставка (р. 66.20-22), ликвидирующая ошибку рукописи, где успение богородицы было отнесено к 6 августа. Непонятна, однако, поправка к р. 10.21: текст и сноска дают одно и то же слово.

Кириакидис обычно учитывает конъектуры прежних издателей и переводчиков, однако он не всегда отмечает, кому принадлежит данная эмендация. Например, поправки к р. 40.13 и 21 были уже сделаны (по рукописи) А. Мариком ³. Кириакидис исправляет по рукописи большое количество ошибочных чтений первого издателя Т. Тафеля, некритически воспринятых и в переизданиях труда Евстафия.

В филологическом комментарии указаны параллельные места в сочинениях Евстафия, а также античных авторов и некоторых византийских писателей (главным образом Никиты Хониата). Напомню попутно, что употребление слов ἐξαϑερίζειν (р. 18.2) и ἄναλλος (р. 120.34) в других сочинениях Евстафия отмечено в словаре Лиддла и Скотта. Выражение δοῦναι τόπον (р. 100.4) встречается в неизданном стихотворении Евстафия «На св. Димитрия» (стк. 4). Привожу полностью текст этого маленького стихотворения по рукописи Государственной публичной библиотеки им. Μ. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде, Греч. CCL, л. 81-об. ⁴

Toῦ ἁγιωτάτου Θεσσαλονίκης κῦρ Εὐσταϑίου Εἰς τὸν ἅγιον Δημήτριον

Τις ὁ σκόπος σοι τῆσδε τῆς λαβῆς, μάκαρ,
ἕλκεις ἀτρέστως εἰς βάϑος τὸν σφαγέα
ἢ τοῦ προκύπτειν κωλύεις περαιτέρω;
δοκῶμεν οὖν γε τῇ σφαγῇ δοῦναι τόπον,
μή πως κενεμβατοῦσα τὴν πλευρὰν φύγῃ
καὶ δεσποτικὸν οὐχ ὑποσταίης πάϑος.

Реальный комментарий — к неудобству читателя — разделен на две части: одни сведения приводятся в сносках под переводом, другие — в примечаниях после текста (р. 163-183). Комментарий в сносках рассчитан преимущественно на неспециалиста: в частности, там разъясняются элементарные мифологические имена, отсутствуют ссылки на специальные работы. Примечания в конце книги носят исследовательский характер.

Текст издан аккуратно. В добавление к приведенному в книге списку укажу еще три несущественные опечатки: на стр. 92.24 следует читать ἐνόπλους, на стр. 112.12: κωτίλλαντες, на стр. 148.12: εἰς.

В переводе Ротуло нередко исправлены ошибки, допущенные в указанном выше издании Хунгера. Например, εἰς ἰουδαϊκὴν ἀχαριστίαν (р. 112.21) переведено здесь (р. 113) nell’ingratitudine propria dei Giudei вместо ошибочного Iudasundank в немецком переводе (S. 107); ἐϑνικοί (р. 62.15) Xунгер (S. 64) несколько вольно передает Volk, тогда как у Ротуло (р. 65) мы находим более точное: gente delle province. Трудное и важное место (р. 66.26-27), которое иные исследователи рассматривают [256] как доказательство константинопольского происхождения Евстафия, Хунгер (S. 68) решительно переводит: die wie wir aus Konstantinopel waren, тогда как у Ротуло стоит более неопределенное и близкое к оригиналу: quanti con nоі (μεϑ’ ἡμῶν) erano di Costantinopoli (см. список опечаток. О толковании этого места — р. XXXVIII).

Изданию предпослана подробная статья, где Кириакидис характеризует предыдущие издания и переводы сочинения Евстафия, анализирует особенности рукописи, рассматривает содержание труда «О взятии Солуни» и, что особенно интересно, исследует жизнь и деятельность Евстафия.

Евстафий, называемый здесь Катафлороном ⁵ (несклоняемое имя, подобно «Катакалон»), архиепископ Солунский, был одним из крупнейших византийских литераторов второй половины XII в. Однако его творчество до сих пор еще не стало предметом специального анализа ⁶ — поэтому сводка данных о его биографии, приводимая Кириакидисом, весьма полезна. Впрочем, Кириакидис ограничивается по преимуществу внешним описанием жизни Евстафия. Определение деятельности солунского архиепископа носит скорее моральный («Евстафий был хорошим пастырем» — р. XLVIII), нежели социальный характер, хотя Кириакидис и отмечает его принадлежность к знатной фамилии (р. XXXVII). По-прежнему остается необходимым выяснить то место, какое занимал Евстафий в борьбе политических группировок того времени, чем определялось его отношение к политике Мануила I, кем были те многочисленные враги, о которых Евстафий пишет, какие причины вызвали те требования реформы монашенства, какие постоянно выдвигал солунский архиепископ. Очень существенно было бы, в частности, собрать многочисленные высказывания Евстафия, одобрительно отзывавшегося о том, что Мануил I привлекал в Константинополь иноземных воинов: быть может, эти пролатинские тенденции нашего писателя в какой-то мере могут объяснить, почему ему удалось довольно скоро найти общий язык с норманской знатью в завоеванной Солуни. Конечно, было бы несправедливо упрекать Кириакидиса в том, что введение к изданию не переросло в специальную монографию, но труд греческого ученого показывает, как мало мы еще знаем о Евстафии Солунском.

Установление отдельных моментов жизни Евстафия, как отмечает сам Кириакидис, часто затруднено недостатком сведений. Для определения времени рождения Евстафия очень важно упоминание в одной из его речей о том, что он был еще молод к моменту, когда бог вознес Мануила I «на царственную высоту». Кириакидис (р. XXXIX) понимает это место в его прямом смысле и относит к вступлению Мануила I на трон в 1143 г. — в отличие от П. Вирта, который полагал, хотя и без достаточных оснований, что Евстафий имел в виду провозглашение Мануила севастократором ⁷. Вместе с тем Кириакидис высказывает вполне вероятное предположение, что «молодость» Евстафия в 1143 г. была литературной фикцией, тогда как на самом деле он был уже взрослым человеком.

Год смерти Евстафия может быть указан с большей точностью, чем это делает Кириакидис (р. XL): terminus post quem — не сентябрь 1193 г., а 1195 г. ⁸

Вопреки Кириакидису (р. XLV), Евстафий не занимал должности начальника прошений (ἐπὶ τῶν δεήσεων). 19-е послание Евстафия, на котором основывается Кириакидис, было предметом специального анализа Э. Курца, показавшего, что пост начальника прошений занимал не автор, а адресат этого послания. Курц внес соответствующую поправку в лемму 19-го послания и убедительно выяснил, что адресатом его был начальник прошений Никифор Комнин, которому Евстафий писал неоднократно ⁹. По мнению Кириакидиса, Евстафий стал магистром риторов, в 1172-1174 гг. (р. XLVI) — но он уже назван в лемме речи 1166/8 г. ¹⁰ Вряд ли [257] следует в настоящее время называть Михаила Акоминатом (р. LIX) — это фамильное имя не засвидетельствовано в источниках.

В целом же рецензируемое издание — ценный труд, позволяющий продвинуться вперед в изучении творчества Евстафия Солунского.

А. К.

Комментарии

1. Die Normannen in Thessalonice («Byzantinische Geschichtsschreiber», Bd. III). Graz-Wien-Köln, 1955.

2. Nіс. Chon., р. 384.14-15.

3. А. Μаrісq. Le manuscrit d’Eustathe de Thessalonique: «La prise de Thessalonique en 1185». Byz., 20, 1950, p. 85. ·

4. В. Г. Васильевский. Описание Порфирьевского сборника византийских документов (Греч. № CCL). «Отчет имп. Публичной библиотеки за 1883 год. Приложение». СПб., 1885, стр. 25; Р. Wirth. Ein bisher unbekannter Demetrioshymnos des Erzbischofs Eustathios von Thessalonike. BZ, 52, 1959, S. 320.

5. Ж. Даррузе (J. Darrousès. Deux lettres de Grégoire Antiochos écrites de Bulgarie vers 1173. BS, 24, 1963, p. 74) полагает, что Катафлорон — имя не Евстафия, а его дяди.

6. К сожалению, незаслуженно забыта большая работа о Евстафии: А. В. Говорοв. Евстафий, митрополит Солунский, писатель 12-го века (К характеристике внутренней истории Византии). «Православный собеседник», 1883, январь, май, октябрь.

7. См. мои критические замечания в аннотации на работу Вирта: ВВ, XXIII, 1963, стр. 305.

8. Р. Wirth. Ein neues Terminus ante quem non für das Ableben des Erzbischofs Eustathios von Thessalonike. BZ, 54, 1961, S. 86f. Ср. также заметку: V. Laurent. BZ, 55, 1962, S. 174. Работа Вирта, однако, вышла одновременно с рецензируемой книгой.

9. Э. Курц. Евстафия Фессалоникийского и Константина Манассии монодии на кончину Никифора Комнина. ВВ, XVII, 1910 (1911), стр. 287 сл. Эта работа осталась неизвестной и Вирту: см. его рецензию на публикацию С. Кириакидиса (BZ, 55, 1962, S. 80 f.).

10. W. Regel. Fontes rerum byzantinarum, f. 1. Petropoli, 1892, p. 126.1-2. О дате см. P. Wirth. Untersuchungen zur byzantinischen Rhetorik des XII. Jhdts. München, 1960, S. 24.