-

БОЛГАРИЯ И БОЛГАРЫ.

Виддин. — Вид на Виддин издали производит весьма-приятное впечатление на путешественника. Множество минаретов с блестящими полумесяцами придают этому городу величественный характер, который тем более восхищает вояжёра, что он впервые видит здесь тип всех восточных городов. Сверх-того, яркая белизна крепостпых стен увеличивает красоту живописного ландшафта, который заставляет многаго ожидать от самого города.

Виддин состоит из крепости и предместьев. В прежния времена крепость эта была значительна; теперь заброшена и в полуразвалившемся состоянии.

В крепость въезжают по трем мостам, но проезжать надобно с большою осторожностью. Эти мосты представляют верную картину самой крепости, где заржавленные пушки лежат без лафетов по стенам и валам.

Внутренность крепости, обитаемая почти одними только Турками, полагающими себя в безопасности от слова крепость, состоит из неправильной груды глиняных мазанок, нескольких казарм, жилища паши и множества мечетей.

О жилище паши потому только упоминается, что оно носит имя серай, то-есть дворец; но оно в весьма-жалком положении; и тот кто живет в нем, обнаруживает этим много мужества. Коридоры этого дворца устланы досками, в которых много дыр и которые так гнутся под проходящим, что страшно ходить по ним. Зато коридоры эти украшены несколькими китайскими фонарями. Комнаты дворца в таком же печальном состоянии. Комната, в которой живет паша, похожа на казарму: она выбелена известкою; по стене идут полки, на которых лежат книги Корана и стоят разбитые горшки с цветами; красуется один белый камин, устроенный в виде палатки; плохие ковры покрывают пол, на потолке нарисована разная столовая посуда. Комнаты чиновников паши (эффенди) обиты также по полу коврами, но в комнатах служителей простые цыновки из тростника. [29]

В предместьях Виддина живут большею-частью Болгары, Валлахи и Сербы. Бедные Болгары занимаются разными ремеслами; те же из них, которые побогаче, торгуют в лавочках. Знаменитые на всем Востоке фабриканты виддинских трубок и чубуков — все из Турок. Торговцы табаком, фруктами, содержатели кофеен и кондиторских, оружейники, седельники и булочники — тоже мусульмане.

Самый красивый дом вне крепости принадлежит булгарскому епископу. Лучший после него и устроенный со всем европейским комфортом — дом австрийского консула, управляющего вместе с тем агентством дунайского пароходства.

Число жителей Виддина простирается до 25,000 душ, из которых две пятых мусульман, столько же христиан и одна пятая Евреев. У Евреев есть здесь молельня и школа. Как здесь, так и на всем Востоке Евреи пользуются со стороны мусульман большею веротерпимостью, нежели христиане.

Чистотою улиц и площадей Виддин так же мало может похвалиться, как и прочие восточные города. Очищение их предоставлено хищным птицам, которых здесь множество, и бездомным собакам, которых еще больше. Клопы — это всегдашнее бедствие южных стран — здесь нестерпимы. Укушение скорпионов здесь довольно-ядовито и требует продолжительного лечения.

Болгария разделяется на северную и южную: первая граничит Дунаем, а вторая частью Средиземным Морем, прилегающим к берегам Греции и называемым Болгарами Бело-море. Жители обеих этих полос во многом между собою различны. Например, язык северных Болгар более сходствует с русским, нежели язык южных, более-сближающийся с греческим. Северные суровее, менее образованы; они не так гостеприимны и говорят так скоро, что неоканчиваемые ими фразы очень-трудно понять. У южных язык более смешан с сербским и греческим, легче и приятнее для слуха. У южных интеллектуальная жизнь более развита, но в характере их много греческаго. Дети южных Болгар ласково встречают каждого пришельца и скоро с ним дружатся; северные же бегут, и слово чужой пугает их.

Болгары самые трудолюбивые и прилежные люди во всей Турции. Дети их от ранних лет приучаются к работе. Содержание болгарского семейства стоит в день от двух до трех пиастров (18 пиастров почти равны 1 руб. сер.). Никакой роскоши они не знают; ничто в доме не переменяется, разве изношенная рогожа заменится новою раз в год; но эта рогожа заменяет постели, стулья, столы и все комнатные украшения. На подушки и ковры в так-называемой брачной комнате садятся только по большим праздникам.

Северные Болгары вообще очень-бедны и не имеют средств нажиться. Чтоб добыть сколько-нибудь денег, привозят они [30] в Виддин на рынок в самых жалких телегах, на которых нет следа железа, плоды, дрова и скот, не употребляя их никогда дома.

Главная характерическая черта северного Болгара — чрезвычайная его набожность и преданность православной вере.

Известно, что народонаселение Болгар ежегодно возрастает, тогда-как турецкое уменьшается. Это объясняется многими причинами. Хотя Болгары по бедности и не очень-довольны, когда у них много детей, потому-что они за каждого ребенка обязаны платить подать, но чистота нравов содействует размножению семейства, а вместе с тем избавляет и от болезней, сводящих в гроб преждевременно. Притом же, когда бывает война, то погибают одни Турки, потому-что Болгары, как христиане, не могут служить в войске; им не дозволено иметь оружия. Потом, если обнаружится чума, то одни христиане принимают меры осторожности, а мусульмане с своим фатализмом погибают. Исчислено, что при каждой чуме умирает мильйон жителей в Турции; оттого здесь так много гробниц. В 1838 году похищено чумою в одной Болгарии 86,000, и все почти Турки.

Болгары терпеливы и внимательны. Они пашут землю и работают везде, где можно. Из окрестных племен, наиболее занимающихся скотоводством и торговлею, Болагары одни земледельцы, и вся тягость продовольствия Турок падает на них.

Болгарские женщины кротки, ласковы и трудолюбивы. Они высокого роста и хорошо сложены. Одежда их красивее, нежели мужчин. Девушки ходят с открытою головою, вплетая себе цветы в волосы. По воскресным и праздничным дням надевают они на шею и на лоб просверленные червонцы, которые составляют их приданое. Этот обычай очень-понятен для женихов. Ему стоит только окинуть взглядом, чтоб видеть существенные достоинства своей невесты. Впрочем, болгарское семейство только в самой жестокой нужде коснется до этих червонцев.

Невеста закрывается обыкновенно вуалем. Пожилые женщины обвешивают себя стеклянным бисером и заплечьями. Около тела носят они позолоченные медные поясы; на голове безвкусный шлемовидный чепец, около которого висят ряды пиастров и даже древних монет, выкапываемых ими на полях. Замечательны у здешних девушек удивительной величины косы, которыми они, распустя их, совершенно могут закрыться со всех сторон.

Болгар так же ревнив, как и Турок. Во многих округах северной Болгарии женщины не иначе ходят, как под покрывалом, отличаясь только тем от Турчанок, что не закрывают рта. Впрочем, городские женщины одинаково одеваются.

Одежда мужчин чрезвычайно разнится от мусульман. Болгар одевается, как древние предки его в Северной Азии: [31] коротная куртка с рукавами, или без рукавов; ленты, которыми он перевязывает все ноги, шаравары, туника, широкий пояс, все это шерстяное, и летом и зимою, а на голове меховая шапка. Носишь феску на голове такая привилегия, что только в Шумле, Рущуке, Варне, Адрианополе и Константинополе дозволяется она Болгарам. Это случилось в 1846 году. Султан Абдул-Меджид проезжал по империи и въезжал в Шумлу; Болгары спели ему такой прекрасный гимн, что он тотчас же издал фирман, дозволивший им ношение фески.

Как все Славяне, Болгары любят пение. Поутру, когда они идут на работу, и ввечеру, возвращаясь с работы попарно, женщины пешком, а мужчины верхом, поют они народные свои песни. Когда же видят, что Турки их слушают, охотно поют они и турецкие песни.

Болгары дома едят большею-частью молочную пищу, бобы, горох и оливки. Хлеб у них черный, или из маиса, как валлахская мамалыга. Питье их — вода; вино же употребляется только по праздникам. Беззаботность Болгара об удобствах жизни такова, что он зимою не ограждается от стужи, летом от зноя. Даже в осенние заморозки спят они перед домом на тех же цыновках, на которых лежали в июле.

Близость городов имеет некоторое влияние и на Болгар, которые в Балканах гораздо-грубее и необразованнее.

В Балканах много медведей, волков, оленей, лисиц; и никто почти здесь не охотится.

Чем дальше путешественник удаляется от Дуная, тем гористее становится страна. Вот описание болгарской деревни в горах:

«8-го ноября увидел я вдали несколько земляных курганов. Я думал, что это какое-нибудь кладбище и что близь него есть местечко; как же я удивился, когда узнал, что эта кучка курганов было село Мокрес, где мы должны были ночевать! Ничто так не похоже на селение американских дикарей, как болгарские села. Все они отдалены от большой дороги (я по привычке так называю здешнюю дорогу, хотя это только полоса невозделанной земли, по которой ездят и ходят) и потому путешественники никогда не замечают этих сел. Но нам пришлось ночевать тут. Каждое село состоит из четырех или пяти труп землянок, разделенных между собою дерном. Каждая группа состоит из 12–15 землянок. Они частью из ивовых ветвей, и тогда похожи на большие корзины, а частью выкопаны квадратно в земле с крышею из соломы, или набросанных ветвей.

«В этих хижинах Болгары живут с своими семействами, курами, овцами, свиньями, собаками, кошками. Разумеется, хижина состоит из одной комнаты, которая служит спальнею, погребом, кухнею и чердаком. Здесь Болгар спит на земле, [32] подостлав себе меховую шубу близь очага, то-есть круглого углубления, сделанного посреди хижины.

«Жилища эти только одною крышею возвышаются над поверхностью земли. На нее всходят по лесенке в несколько ступеней. Двери же в хижину так низки, что надобно сгибаться при входе. Несмотря на это, вся внутренность хижины довольно-опрятна, благодаря трудолюбию бабы (болгарской хозяйки). На крыше всегда почти живут журавли.

«Образ жизни здешних жителей чрезвычайно-прост. Они едят мамалигу с паприкою (испанским перцом). Бабы пекут хлеб из овсяной муки и в горячей золе, отчего хлеб всегда пополам с золою. Одним словом, это первобытная жизнь, какой в Европе не знают. Картофеля в Балканах нет.

Терново. — Этот город весьма-замечателен, потому-что в нем была некогда столица болгарских королей. Теперь в нем не более 10,000 жителей; улицы узки, но рынок обширен. Город стоит на скате горы, омываемой Янтрою и поросшей виноградниками, липами и сливовыми деревьями. От дворца прежних королей не осталось и следа, равно как и от соборной церкви.

Шумла. — Позднею осенью, после тягостного девятнадцати-дневного путешествия, достиг я наконец 22 ноября до Шумлы, двадцать-четыре минарета которой еще издали приветствовали меня.

С западной стороны вид Шумлы величественнее; отсюда начинается огромная Валлахская Степь, почти совсем-безлесная, но зато покрытая высокою травою, так-что путешественники часто в ней заблуждаются.

Внутренность города совершенно-похожа на все прочие турецкие города. Он состоит из Града и Вароша. В граде живут большею-частью Турки, числом до 30,000. Здесь много мечетей, которых свинцовые крыши блестят, как серебренные. Здесь обширный базар, здесь величайшие фонтаны, одним словом, здесь сосредоточена вся жизнь Шумлы. В Вароше живут до 6.000 Болгар и от 12 до 17,000 Армян, Греков и Евреев. У каждой из этих наций свои улицы и храмы. Во всей же Шумле до 50,000 жителей. Длина города около 1 1/2 английской мили, ширина до получаса ходьбы. Домы построены из плетеных ветвей с глиною; о домах в два-три этажа здесь в не знают. Вообще дом Турка должен быть самый малоценный; он твердо верит в предсказание, что пребывание его в Европе только временное. Притом же, при частых пожарах, истребляющих у них целые кварталы, Турок хочет, чтоб ему недорого стоило опять себе выстроить дом.

В торговом отношении, Шумла важна соединением здесь нескольких дорог от Дуная. Промышленость самой Шумлы находится еще в младенчестве, кроме фабрикации медных [33] вещей, которые славятся на всем Востоке; здешние шелковые ткани также приобрели известность.

Банатские Военные Границы. — Для поездки моей к так-называемым Геркулесовским Водам, явился ко мне в назначенный день поутру экипаж. Это был ящик с высокими краями, утверждённый на оси, около которой вертелись с визгом и стоном два огромные колеса. В этот ящик побросали мои вещи, а между ними и я должен был поместиться. Экипаж мой запряжен был четырьмя лошадьми в ряд; сбруя была веревочная, ямщик рослый, красивый Валлах, который пустился во весь карьер, понуждая лошадей то ласковыми словами, то бичом.

Дорога из Старой Орсовы в Карансебес, лучшая во всей Валлахии и до Темешвара; она хорошо содержится. Тринадцать миль идет она вдоль Военной Границы через восемьдесят мостов, переброшенных через глубокие бездны и речки. В шести часах от Орсовы поворачивает дорога с Черной на Белую Реку и идет к северу по тереговской теснине к Темешу, где соединяются дороги Венгрии и Семигорья.

Самые источники целительных вод находятся в романтической части гор по обоим берегам реки, а потому мы от Мегадии и повернули к северо-востоку; отсюда река течет на пространстве десяти миль, сквозь высокие и крутые скалы; от деревни же до минеральных вод всего небольшая миля, но чем ближе к ним, тем дорога уже и наконец совсем исчезает, оставляя только тропинку для пешехода.

Эти источники известны уж были древним Римлянам; их всего двадцать-два. Все они вытекают из подземного водоема в семьсот сажен ширины. Три источника на левом берегу, а прочие на правом. Геркулевскими источниками называются самые крайние; не все они еще обделаны для употребления. Лудвигский источник, ближайший к трактиру, наиболее посещается. Всегдашняя его температура = 37°Р. При нем тринадцать купален. Источник находится у самого берега Черной; между ним и берегом есть пещера, из которой вытекают еще четыре источника в 50°Р. В самой же пещере большой осадок серы и соли.

Фердинандовский ключ тем замечателен, что в отверстии его образовался Фантастический капельный камень (сталактит), а в нескольких футах от него есть паровое или потовое отверстие, в роде пещеры, которой температура никогда не бывает менее 22°.

Источник геркулесовских вод вытекает из пещеры известкового камня. Он не самый горячий, но самый обильный. Подле источника, стоит статуя Геркулеса, иссеченная в скале, как памятник римского мира. К-сожалению, статуя очень-попорчена суеверием простого народа, воображающего, что [34] соскобленый со статуи камень, помогает будто бы от разных болезней.

Цвет воды при истоке чистый и светлый, но, постояв немного, вода принимает зеленоватый цвет, пахнет серою, на вкус солена и противна. По списку болезней, пользуемых этими водами, они, кажется — универсальное лекарство. Я спросил у одного больного, от какой болезни он лечится; он отвечал, что у отца его подагра, так он хочет предупредить, чтоб и у него не было подагры.

Для размещения приезжающих и для пользования их, учреждена здесь военная коммиссия, под председательством штаб-офицеров. Для пользования нижних военных чинов устроено триста шалашей со всеми возможными удобствами; одним словом, надобно отдать полную справедливость административным мерам, принятым для всеобщего удовольствия.

(Das Ausland).

Текст воспроизведен по изданию: Болгария и болгары // Отечественные записки, № 11. 1853