СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

АБУ-Л-КАСЫМ ИБН ХАУКАЛЬ

КНИГА ПУТЕЙ И СТРАН

СВЕДЕНИЯ ИБН ХАУКАЛЯ О ПОХОДАХ РУСИ ВРЕМЕН СВЯТОСЛАВА

Абу-л-Касим Ибн Хаукаль ан-Нисиби жил в X в. Он был торговцем, путешественником и, возможно, политическим агентом, занимался богословием; он странствовал по Ближнему и Среднему Востоку в 40-70-х годах. Ибн Хаукаль оставил после себя географический труд, в основу которого положил географическое сочинение своего старшего современника Исхака ал-Фариси ал-Истахри ¹.

Оба сочинения были изданы голландским востоковедом де Гуе в серии «Библиотека арабских географов», начавшей выходить в свет с 1870 г. В 1939 г. в той же серии труд Ибн Хаукаля был издан еще раз, на основе наиболее полной и древней рукописи XI в., голландским арабистом И. Крамерсом. Отрывки из книги Ибн Хаукаля по рукописи, хранящейся в Готе, посвященные Восточной Европе, были переведены на русский язык и опубликованы А. Я. Гаркави в составе «Сказаний мусульманских писателей о славянах и русских» в 1870 г. Переводы на русский язык отдельных отрывков сочинения Ибн Хаукаля о русах, славянах, хазарах, булгарах можно найти в работах В. В. Бартольда, Б. Н. Заходера, В. Ф. Минорского и других ученых ².

В целом труд Ибн Хаукаля посвящен описанию стран ислама. Сообщения его о других народах имеют более или менее отрывочный характер. О русах Ибн Хаукаль дает сведения, общие с материалами книги Истахри, а также включает в свое сочинение собранные им самим рассказы о современных ему событиях.

Так, под 365 г. хиджры (ноябрь 968 г.-ноябрь 969 г.) Ибн Хаукаль помещает сведения о разрушении русами хазарских и булгарских городов на Волге и последующем уходе их в Византию и Андалузию. Это сообщение Ибн Хаукаля породило обширную [91] литературу, так как оно не вполне совпадает с описаниями событий тех же лет, находящимися в современных ему исторических сочинениях. Повесть временных лет, рассказывая о походе киевского князя Святослава на хазар под 965 г., сообщает о взятии только одного города, Белой Вежи, захвате земель ясов и касогов и не говорит о разгроме тех хазарских городов, какие упомянуты Ибн Хаукалем ³, Русская летопись и византийские источники ⁴ повествуют также о том, что в 968-969 гг. Святослав участвовал в войне Византии с Болгарией и, следовательно, не мог в то же самое время воевать с хазарами.

При сопоставлении источников возникает ряд вопросов, не раз обсуждавшихся исследователями древнерусских, византийских и восточных исторических сочинений: когда Святослав совершил поход на хазар? почему древнерусские источники молчат о разрушении Волжской Булгарии? что подразумевается под сообщением Ибн Хаукаля о движении войск русой в Византию и Андалузию?

Чтобы до некоторой степени разобраться в материалах, необходимо привести перевод тех отрывков из сочинения Ибн Хаукаля, о которых шла речь. При этом нужно учесть, что перевод А. Я. Гаркави в значительной мере устарел; сводного перевода фрагментов труда Ибн Хаукаля но данной теме, с учетом изданий де Гуе и Крамерса, пока нет.

Ибн Хаукаль по изданию Крамерса:

Текст сочинения по изданию де Гуе несколько отличается от приведенного:

Истахри дает о Семендере следующие сведения: «У хазар есть город, называемый Самандар, [расположен] между (хазарами) и Баб ал-Абвабом, в нем многочисленные сады, говорят, что содержат около 4 тысяч виноградников, [тянущихся] до пределов Сарира, [в садах] преимущественно — плоды винограда; а в Самандаре народ — из мусульман, и у них в городе — мечети...» ⁷.

На основе приведенного фрагмента из сочинения Ибн Хаукаля по изданию де Гуе В. В. Бартольд делал заключение относительно хронологии событий но Ибн Хаукалю ⁸. Эта версия принята многими советскими исследователями. По ней Ибн Хаукаль в 968/969 г. только получил информацию о нашествии русов; сам же набег произошел ранее — может быть, в 965 г., как указывает Повесть временных лет.

А. Зеки Валиди (Тоган) считал подтверждением версии В. В. Бартольда фразу о возрождении Семендера спустя три года, переводя ее: «Не прошло и трех лет, и стало, как было» ⁹. Однако в таком случае становится неясен сам смысл фрагмента: ведь ранее есть утверждение о том, что в городе ничего не осталось от прежнего изобилия. Кроме того, это сообщение нельзя приписать информатору Ибн Хаукаля, поскольку до этого Ибн Хаукаль повторяет Истахри, рассказывая о религиях жителей Семендера. Текст издания де Гуе также подтверждает это: там Ибн Хаукалю приходится пояснить, что подразумевается под предыдущей горестной фразой его собеседника. Следовательно, слова о нормализации жизни города — это замечание самого Ибн Хаукаля, и оно никак не может быть решающим для определения хронологии. Грамматически более верным кажется перевод этой фразы в на-стояще-будущем времени. Кстати, так же прочтено указанное предложение в книге Д. М. Данлопа Понимание текста таким образом, а также неоднократное упоминание Иби Хаукалем 358 г. [93] как даты именно нападения русов позволяют не соглашаться с версией В. В. Бартольда.

Продолжим перевод фрагментов.

Ибн Хаукаль по изданию Крамерса:

Ибн Хаукаль по изданию де Гуе:

На основе данного фрагмента по изданию де Гуе В. В. Бартольд делал вывод, что разрушение городов произошло задолго до возвращения их жителей, о чем в то же время узнал и Ибн Хаукаль ¹³. Однако текст издания Крамерса показывает, что Ибн Хаукаль узнал о возвращении беженцев много позже, чем это случилось на самом деле. Он называет владетелем Ширвана лицо, правившее в 981-991 гг. ¹⁴, т. е. во время окончания Ибн Хаукалем своего сочинения. Кроме того, трудно предположить, что русы собирались обосновываться в этих поволжских городах надолго, иначе они не стали бы подвергать богатые торговые центры столь сокрушительному разорению. Текст Ибн Хаукаля повествует лишь о надеждах, возлагавшихся беженцами на русов и ширваншаха. О реальных политических действиях, обращенных к каким-либо русским властям, ничего не известно.

Прямых свидетельств о долгом пребывании войск русов в 965 г. в Хазарии также нет: по Повести временных лет, Святослав в том же 965 г. воевал в землях ясов и касогов, а в 966 г. уже был у вятичей. Таким образом, источники свидетельствуют о двух появлениях русов в Хазарии: в 965 и 968 или 969 гг. [94]

От арабских историков Ибн Мискавейха (X-XI вв.) и его продолжателя Ибн ал-Асира (XII-XIII вв.) дошли сведения о том, что в 965 г. на Хазарию нападали тюрки: «И пришло известие о том, что тюрки напали на страну хазар, и (они) просили помощи у людей Хорезма, а те воздержались от помощи им и сказали: «Вы иудеи, а если вы (хотите), чтобы мы помогли вам, то примите ислам». И те приняли ислам, кроме царя их» ¹⁵. Возможно, что именно с этим известием перекликается замечание географа конца X в. Мухаммеда Ибн Ахмеда ал-Мукаддаси о том, что теперь, т. е. в 80-х годах X в., хазары уже не иудеи: они стали мусульманами после того, как однажды «ушли на побережье» ¹⁶.

Можно предположить, что речь идет о набеге русов на Белую Вежу в 965 г. Наименование русов тюрками встречается в более поздних арабских источниках. Вероятно также, что вместе с русами Святослава в военных действиях 965 г. участвовали тюркские отряды — печенеги или гузы ¹⁷.

Разгром войска Хазарии и обращение в Хорезм, а вернее, к местной хорезмийской гвардии ¹⁸ за помощью означали упадок центральной хазарской власти. Видимо, после оказания этой помощи, т. е. после 965 г., в Хазарии наступила полоса некоторой политической стабилизации за счет усиления мусульманской знати. Паническое бегство жителей в 968/969 г., о котором говорит Ибн Хаукаль, было вызвано окончанием этого мирного периода после разгрома, учиненного русами.

Какие же города были захвачены русами в 968/969 г.? Источники сообщают следующее. Ибн Хаукаль по изданию Крамерса: «Большая и лучшая [часть] мехов бобра находится в стране русов и спускается [по рекам] к ним и к их стороне со стороны Йаджудж и Маджудж, и поднимается к Булгару, и не прекращалось так до года 358, ибо русы разрушили Булгар и Хазаран...» ¹⁹.

Истахри: «Внешний Булгар — город небольшой, нет в нем многочисленных округов, а известность его происходит вследствие того, что он — порт для (упомянутых выше) государств, а русы — народ в стороне Булгара, между ним и славянами…» ²⁰.

Ибн Хаукаль по изданию де Гуе:

Ибн Хаукаль по изданию Крамерса:

Истахри: «Эти русы торгуют с хазарами и торгуют с Румом и великими булгарами, и они (булгары) граничат с севера с Румом, и они многочисленны, и сила их дошла до того, что они наложили дань на те области Рума, которые примыкают к их стране, а внутренние булгары — они христиане…» ²⁴.

Ряд исследователей переводил этот фрагмент из сочинения Истахри, подразумевая русов, а не булгар, находящихся по соседству с Византией и борющихся с ней. Действительно, текст допускает возможность и такого понимания. Однако в труде географа начала X в. Ибн Русте и анонимном персидском сочинении конца X в. «Границы мира» встречаются отрывки, весьма напоминающие указанный фрагмент из Истахри и имеющие общий с ним первоисточник ²⁵.

Правильность такого понимания текста подтверждает и изменение его Ибн Хаукалем: «...И не прекращают русы торговать с хазарами и с Румом, а великие булгары сопредельны с Румом на севере, и они многочисленны и раньше избивали того, кому были поручены из страны Рум подати и налоги, а внутренние булгары — христиане и мусульмане, и не оставил в паше время [ничего] этого ни у булгар, ни у буртасов, ни у хазар народ рус...» ²⁶.

Строго следуя за текстом Истахри и дополняя его, Ибн Хаукаль выделяет Великую Булгарию, как это делает и Истахри. Но сам Ибн Хаукаль подразумевает здесь под Великой Булгарией булгар волжских, поскольку не только не поясняет текста Истахри, но и вставляет далее свое повествование о набеге русов на поволжские города, не проводя различия между великими и внутренними булгарами.

Сравнение фрагментов приводит к следующему заключению. Истахри, рассказывая о соседящих и борющихся с Византией великих болгарах и о христианах — внутренних болгарах, имеет [96] в виду Дунайскую Болгарию. От нее Истахри отличает булгар-мусульман, имеющих торговые города Внешний Булгар и Сувар на реке Итиль ²⁷. Если информация о волжских булгарах в труде Истахри носит вполне реальный характер, то сведения о Дунайской Болгарии — явно книжного происхождения, не вполне ясные самому Истахри.

Ибн Хаукаль имеет еще и дополнительные сведения о волжских булгарах и переносит на этих последних и все данные Истахри о дунайских болгарах.

Исходя из этого положения, следует присоединиться к мнениям И. Маркварта и В. В. Бартольда о том, что Волжская Булгария не была затронута русскими войсками в 358 г. х. ²⁸ Ибн Хаукаль был хорошо осведомлен о разорении хазарских городов русами в этом году и, видимо, слышал о войне русов в Болгарии. Но поскольку он знал лишь Волжскую Булгарию как соседку русов и хазар, то приписал Балканскую войну Святослава тому разгрому хазарских городов, с которым он непосредственно столкнулся.

О том, что Волжская Булгария не была затронута войсками русов, говорит как дальнейшее ее процветание, так и общее состояние русско-булгарских отношений к этому времени. Булгар на Волге был важнейшим торговым центром для русских купцов. Если Хазария, торговые города которой также постоянно посещались русскими купцами, ко времени Святослава практически постоянно находилась в состоянии войны с Русью и разгром ее был подготовлен всей прежней политикой древнерусских князей, то о враждебных действиях по отношению к Волжской Булгарии до 80-х годов X в. сведений нет. С первой четверти X в. началось усиление Биляра как торгового и политического центра Волжской Булгарии ²⁹. Такое же процветание предполагается для Сувара, другого крупного центра Волжской Булгарии ³⁰, С усилением значения Биляра постепенно приходит в упадок, но тем не менее продолжает существовать Внешний Булгар, на протяжении X и XI вв. ³¹ Предположения же о разрушении города, как правило, [97] гипотетичны ³², они не находят подтверждения. Археологические и нумизматические материалы не дают основания сделать вывод о внезапном разорении города ³³. Внешний Булгар, если и теряет свое значение (что оспаривалось археологами) ³⁴, то скорее всего вследствие постройки новой столицы в 20-х годах X в. ³⁵ Обострение же отношений между Русью и Булгариеи в 80-х годах X в. было вызвано усилением последней после разгрома Хазарии русами в 60-х годах. До этого у русских князей не было причин для вражды с Булгарией.

Итак, в 358 г. х., по Ибн Хаукалю, русскими войсками были разгромлены крупнейшие торговые города Хазарии в Нижнем Поволжье и Прикаспии.

Чем же было вызвано нападение русов на эти районы? Как уже отмечалось, в это время Святослав участвовал в войне с Дунайской Болгарией. На 968-969 гг., по Повести временных лет, падает пребывание Святослава на Руси, куда он возвратился, чтобы отбить печенегов, напавших на Киев ³⁶. Пребывание Святослава в Киеве могло иметь место весной, летом и осенью 969 г. ³⁷ Из указанного Ибн Хаукалем 358 г. х. для набега наиболее подходящим является время весны, лета и осени того же 969 г. ³⁸ Именно в это время и произошел, очевидно, разгром хазарских городов. Связать это событие следует с нападением печенегов на Киев. Едва ли этот печенежский набег; был спровоцирован Византией. Ее хронисты весьма подробно описывают политику императоров по отношению к соседним народам в событиях Балканской войны. Ни Лев Диакон, ни Кедрин, ни Зонара, однако, не дают подобных сведений о печенегах, а также не знают об отсутствии Святослава в Болгарии в 969 г.

Толкнуть печенегов на Киев могли скорее мусульманские верхи Хазарии, осведомленные об отсутствии князя и не желающие усиления Руси после взятия Белой Вежи. Эти враждебные Руси элементы, тесно связанные к тому же с мусульманскими силами Прикаспия и Хорезма, должны были беспокоить Святослава, занятого войной на Дунае. Чтобы обезопасить свои тылы, он послал часть войск в Хазарию. Удар по Хазарии усиливал Русь в Причерноморье и ослаблял здесь византийские позиции. [98]

Интересно хронологическое совпадение похода русов 969 г. с разорением земель Ширвана соединенными силами дербентцев и воинов «из отдаленных областей», главным образом из Сарира, во время междоусобных распрей эмира Дербента с ширваншахом Ахмедом Ибн Мухаммедом ал-Йазиди ³⁹. Эта смута могла быть удачным поводом для посылки Святославом своих войск: можно было не опасаться помощи хазарам со стороны правителей Ширвана и Дербента. Вероятен и факт участия русов в борьбе: связи могли остаться еще с 40-х годов X в., когда русы сражались против дей-лемитов в Бердаа. Возможность посредничества ширваншаха, по Ибн Хаукалю и служба русов эмиру Дербента в дальнейшем ⁴⁰ также могут служить подтверждением предположения.

Нападением на хазарские города в промежутке между Балканскими войнами Святослава объясняется замечание Мухаммеда Ибн Ахмеда ал-Мукаддаси: «Затем я слышал, что войско из Рума, которое называют русами, напало на (хазар) и овладело их страной» ⁴¹.

Участниками похода русов, по всей вероятности, были не те войска, что участвовали непосредственно в Балканской войне Святослава. Еще в начале 60-х годов на византийской службе оставались русские наемники, отозванные, вероятно, Святославом с началом военных действий. Эти дружины, видимо, представляли собой мало зависящую от князя воинскую силу, с определенным числом норманнского элемента, а вследствие своей долгой службы в Византии — и провизантийски настроенную. Усилия этих дружин удобнее было направить не против Византии, а против Хазарии.

Это проясняет и сообщение Ибн Хаукаля об отправлении двух групп русов, после хазарской кампании, в Византию и Андалузию. Одна часть войска, очевидно, присоединилась к дружинам Святослава, а другая — к отрядам норманнов, направлявшихся в Андалузию.

В тексте сочинения Ибн Хаукаля по изданию Крамерса встречаются три упоминания о походах русов в Андалузию. Первое — уже отмеченное замечание об отправлении в Византию и Андалузию. Второе — рассказ Ибн Хаукаля о печенегах: «Оторвалась часть тюрок от своей страны, и стали (они) [жить] между хазарами и Румом, называют их баджанакийа, и не было им места на земле в прежние времена, и вот <двинулись> они и завоевали (землю), и они — шип русийев и их сила, и они выходили раньше к Андалусу, затем — к Барза’а» ⁴². Третье сообщение следующее. «Иногда заходят в некоторые обитаемые [области] Андалуса корабли русов, тюрки-баджанакийа и всякий народ из [числа] славян и булгар [99] и злобствуют в ее областях, а иногда уходят, потерпев неудачу» ⁴³.

К этой информации Ибн Хаукаля следует подходить с большой осторожностью. На сообщения арабских авторов о нашествиях тюрок в немалой степени повлияли данные византийских источник ков о военных действиях венгров в Европе в конце IX-начале X в. ⁴⁴ Необходимо также учитывать, что арабы не имели четких представлений о разделении венгров и печенегов, во-первых, потому что они сменили друг друга в своем географическом расположении; и во-вторых, потому что оба народа были «тюрками», Особенно это касается Ибн Хаукаля, не имевшего представления о венграх в Западной Европе, но слышавшего о нападениях «тюрок».

Кроме того, Ибн Хаукаль провел ряд лет в Испании, и в его сочинение, видимо, проникла западномусульманская традиция перенесения имени «маджусов» (огнепоклонников) на северные племена, куда, но его представлениям, входили и русы, и печенеги, и булгары, и славяне. Упоминание похода русов на Андалузию и на Бердаа может быть только отголоском каких-то книжных материалов, в переплетении с данными о вполне реальных событиях. Ибн Хаукаль — единственный автор, повествующий о совместных выступлениях русов и печенегов против Андалузии.

Итак, сведения Ибн Хаукаля о походах русов в Андалузию могут быть только откликами каких-то книжных представлений. Однако можно также полагать, что Ибн Хаукаль отразил и реальные события и что часть русов после событий в Поволжье действительно примкнула к войскам норманнов, появившихся в Андалузии в 971 г.

Рассказ Ибн Хаукаля о союзе русов с печенегами, возможно, перекликается с Повестью временных лет, сообщающей о том, что Святослав заключил союз с печенегами после того, как они отошли от Киева.

В. Ф. Минорский высказывал сомнение в достоверности утвер-яедения Ибн Хаукаля о союзнических отношениях печенегов и русов. Это сообщение Ибн Хаукаля, писал он, «нельзя согласовать с временами Святослава, который в 968 г. должен был бросить дунайский фронт, чтобы освободить Киев от печенегов» ⁴⁵. Надо., однако, отметить, что от Ибн Хаукаля, имевшего довольно мал» сведений о русах в целом, странно требовать полной осведомленности в делах Балканских войн Святослава. Факта же борьбы Святослава с печенегами не знают, как уже было отмечено, и византийские историки. В своем рассуждении В. Ф. Минорский [100] опирался на гипотезу В. В. Бартольда, по которой Ибн Хаукаль в 968/969 г. только узнал в Джурджане о разгроме Поволжья русами. В другой своей работе В. Ф. Минорский осторожнее подходил к этому высказыванию В. В. Бартольда ⁴⁶.

Как было показано, предположение В. В. Бартольда не подтверждается источником. Если же указанные события происходили в 969 г., то после снятия печенежской осады с Киева Святослав восстановил мир с печенегами, и во втором походе Свнтослава печенеги уже принимали участие.

Грамматическое исправление, предложенное В. Ф. Минорским, также весьма спорно. На основе кажущейся малой исторической вероятности сообщения Ибн Хаукаля В. Ф. Минорский предлагал исправить слово «союз, союзник» (мн. ч.) на «противоположный», путем добавления точки над буквой «..». Если первую часть фразы: «Печенеги — острие, шип русов», понять в том смысле, что печенеги — враги русов, то это возможно. Но эту же фразу можно понять в прямом ее значении, т. е., что печенеги — острие, шип, сила русов. Тогда изменение второго слова делается не нужным, так как фраза выглядит совершенно логичной.

Исходя из этих соображений, можно считать, что Ибн Хаукаль повествует о союзнических отношениях Руси с печенегами.

Таким образом, вся деятельность Святослава рисуется следующим образом. Начав в 964 г. свое княжение с объединения славянских племен, Святослав повел политику, которая была начата его дедом, продолжена его отцом и матерью. Поскольку политические и торговые интересы Руси и Хазарии уже не раз сталкивались, Святослав продолжил политику борьбы с ней, В 965 г. он прошел, видимо, по Днепру, до границ с Хазарией, захватил Белую Вежу, разгромив войско хазарского кагана, и двинулся в земли ясов и касогов. Завоевав их, он вернулся в Киев, имея целью дальнейшее объединение славянских племен. В 967 г. Святослав начал борьбу па Дунае. В промежутке между Балканскими войнами он подверг разорению основные торговые города Хазарии, стремясь обезопасить свои тылы. В последней кампании участвовали не те войска, что были в Византии, и сам Святослав также едва ли принимал участие в боях в Хазарии. Падение Хазарии произошло в результате двух походов русских войск — 965 и 969 гг. После войн 965 и 969 гг. на Нижнем Дону, вокруг Саркела (Белой Вежи) и на Таманском полуострове возникают русские поселения ⁴⁷. Эти владения русов означали усиление Руси на важных торговых путях, ослабление византийского влияния в Причерноморье, а также участие Руси в политической жизни Поволжья, Прикаспия и Причерноморья, как то доказали последующие десятилетия. [101]

Деятельность Святослава развертывается, таким образом, в ареале областей нижнего Поволжья, Прикаспия, а также Дуная и Балкан и не затрагивает, как это было принято считать, областей Волжской Булгарии.

Историки, не являвшиеся востоковедами опиравшиеся на переводы арабских источников, часто приводили цитаты из труда Ибн Хаукаля. Так, Б. Д. Греков пришел к выводу о том, что Святослав был очень дальновидным политиком с весьма широким размахом деятельности, раз в состав его завоеваний входили земли от Оки до Дуная и от Днепра до Волги ⁴⁸.

М. И. Артамонов предлагал для войск Святослава громаднейший путь завоеваний: от Днепра по Оке в Волгу, вниз по Волге, Прикаспий, Подонье, Причерноморье, снова Днепр, а затем Балканы ⁴⁹.

A. П. Смирнов ссылался на рассказ Ибн Хаукаля о разрушении Булгара как на вероятный факт ⁵⁰, Однако материалы экспедиций, возглавлявшихся самим А. П. Смирновым, не дают, как уже указывалось, прямого подтверждения свидетельству Ибн Хаукаля.

B. В. Бартольд, востоковед, высказывал сомнения в подлинности свидетельства Ибн Хаукаля в отношении Волжской Булгарии. Он мотивировал свой вывод, во-первых, фактом дальнейшего расцвета Булгарии, во-вторых, неясностью представлений арабских географов о Болгариях ⁵¹.

А. Ю. Якубовский возражал В. В. Бартольду, отмечая, что Волжская Булгария могла быстро оправиться от удара, нанесенного войсками русов, в силу земледельческого характера своего хозяйства ⁵². Последний тезис, однако, не может быть принят безоговорочно ⁵³. Вместе с тем А. Ю. Якубовский не дал ни текстологического анализа сведения Ибн Хаукаля, ни какого-либо прямого доказательства того, что Волжская Булгария действительно была разгромлена.

Следовательно, нисколько не умаляя значения деятельности Святослава как главы Древнерусского государства, настоящее исследование предлагает сузить рамки его политической деятельности до размеров, которые кажутся более реальными в условиях 60-70-х годов X в.