Путешествие в Тану Иосафата Барбаро в 1436 году.

(Окончание.)

Вельможи народа сего живут грабежом, грабя преимущественно караваны, идущие из одного места в другое. У них есть хорошие лошади. Они храбры и хитры по природе, но имеют лица обыкновенные. Хлеб у них в изобилии, равно как мясо и мед, но мало вина. — После сей страны, следуют владения разных языков, в малом расстоянии одно от другого находящиеся, как то: Флипеге (Flipege), Татаркосия ( Tatarcosia), Собай Хенертгей (Sobai Chenerthei), Яс (As) или Аланы, о которых мы говорили выше сего. И они простираются до самой Менглерии на двенадцать дней пути.

Менглерия граничит с частию Катаиков (Cataiche), находящихся около Каспийской горы, и с Джиорджаниею (Грузия.) (Giorgiania), также с Черным морем, и с той горою, цепь которой продолжается и в [406] Черкесии. — С одной стороны окружает ее река Фазис, впадающая в Черное море.

Государь сей провинции именуется Бендиам, он имеет две крепости на Черном море: одну по имени Ватги (Vathi), а другую Севастополь. Кроме же сих некоторые крепостцы и укрепления. Страна сия, каменистая и бесплодная, не родит другого хлеба, кроме проса; соль привозят туда из Кафы. Там отработывают несколько очень дурного холста. Народ, обитающий в оной земле, простоват; по этому-то Генуэзцы, часто там бывавшие, желая кому нибудь сказать, что он глуп, говорят: ты Мингрелец!

Приступив опять к описанию Таны, я, пройдя реку, где была Алания, буду рассказывать о Сабашском море с правой стороны до острова Кафы (Крымский полуостров.), где находится перешеек, соединяющий оный с твердою землею, как в Морее, именуемый Дзукала (Zuchala). Там находятся большие соленые озера, которые сами собою открываются, проходя сказанный остров. При устье Сабашского моря обитает народ, именуемый Команами. А там, где теперь Кафа, была некогда страна, именуемая Хазариею, и даже [407] до сего дня пик (Индийский аршин), который в употреблении в Тане и во всех тех местах, называется пиком Газарским.

Степь острова Кафы находится под владычеством Татар, имеющих Государя по имени Улуби, сына Азитгарея. Народ сей многочислен и, в случае нужды, может выставить от трех до четырех тысяч конных людей; он имеет два места, окруженные стенами, но худо укрепленные; одно из них именуется Соргатги (Sorgathi), а по их наречию Инкремин, т. е. крепость, а другое Керкиарде (Cherchiarde), что означает на их языке сорок мест.

У сего острова и в устье моря Сабашского есть место, именуемое ими Керц (Chertz), а по нашему Воспор Киммерийский (Bosphora Cimmeria); после него следует Кафа Салдая (Судак.) (Saldaia), Грасви (Grasvi), Чимбало (Балаклава.) (Cymbalo), Сарсона (Херсон.) (Sarsona) и Каламита (Calamita) Все сии города зависят теперь от Турецкого Султана. Я об них ничего более не скажу, ибо это места очень известные, а только [408] расскажу вам взятие Кафы, слышанное мною от некоего Антония да Гуаско, Генуэзца, бывшего там в то время, и который бежал потом оттуда в Джиорджанию, а после того в Персию, где я с ним увиделся, — чтобы вы узнали, каким образом она досталась в руки Турок.

Начальствовал тогда над степью, окружающею Кафу, Татарин по имени Эминагби, которому городские жители платили каждый год известную дань, что обыкновенно водится в тех местах. Произошло однако же некоторое несогласие между Эминагби и жителями Кафы, по каковой причине Консул Кафы, родом Генуэзец, решился послать к Татарскому Императору нарочного, прося его, чтобы он прислал к ним кого нибудь из крови Эминагби, с помощию которого они бы могли свергнуть с себя иго прежнего владетеля. — Тогда же Консул послал на судне своем, в Тану, к Императору Посланника, который, пришедши прямо в Орду, нашел там человека по имени Менглиери, происходившего из крови помянутого Эминагби, и взяв позволение у Императора, увез его с собою на судне в Кажу, с условием однако же обратить его назад, на что жители Кафы в последствии не согласились. [409]

Эминагби, услышав о приезде Менглиери, и сомневаясь в своем успехе, отправил немедленно к Турецкому Султану Посла, обещаясь уступить ему давно желанную Кафу, если он пошлет ему войско, которое бы действовало с моря. Султан, довольный этим предложением, послал тотчас войско свое, и в скором времени взял Кафу, где находился и Менглиери, который, будучи взят в плен, быль привезен к Султану.

Несколько времени после сего, Эминагби, недовольный соседством Турок, очень жалел о том, что уступил им свои владения. От сего заблагорассудил он запретить ввоз съестных припасов, что имело следствием большой недостаток в хлебе, в мясе и в прочих вещах, так, что земля сия походила на осажденную. — Жители же дали знать Туркам, что если они возвратят Менглиери в Кафу, содержа его там под легким присмотром, то земля опять сделается изобильною, как до сего была. Из сего заключить можно было, что Менглиери был любим народом, обитающим вне города. — Турки же, согласившись на предложение жителей, выслали его к ним, и лишь только узнали о его приезде, сделалось вдруг во всем изобилие, потому, что Менглиери был [410] любим и городскими жителями. Он, будучи содержим под легким присмотром, мог везде ходишь. Однажды был установлен у них приз за метание из лука, которое происходит обыкновенно следующим образом: привешивают они на снурочке серебряный сосуд на бревно, положенное поперег на двух других бревнах, вкопанных в землю, образующих виселицу. Те, которые должны метать из лука, чтобы получить приз, имеют на стрелах изображение луны, сделанное из железа. Они скачут на лошадях под сею виселицею; проехав же немного от оной, держа лошадь на право, обращаются назад и тянут на всем скаку за снурочек, и тот, кто опрокинет сосуд, там привязанный, получит награду. — Менглиери же, воспользовавшись сим случаем, приказал, чтобы сто конных Татар, которых он подговорил прежде сего, спрятались в известную им долину, находящуюся в недалеком расстоянии от оной земли, а сам, притворившись, будто бы и он желает участвовать в метании лука, пустился бежать во всю прыть, и прискакал к своим. Лишь только узнали об этом, тотчас послали за ним в погоню, но не настигли его; ибо он бежал в Сургатай, землю отстоящую от [411] Кафы на 6 миль, умертвил там Эминагби, и сделался властителем всей земли, бывшей под его владычеством.

На следующий год он пошел в Житерхан (Астрахань.), место, отдаленное от Кафы на 16 дней езды, правимое Муртаза-Ханом, который находился в то время с Ордою у реки Ледиль. Сразившись с ним, победил его, и пленив его, отнял у него народ, большую часть которого отослал на остров Кафу, а сам остался зимовать у сказанной реки. — Находился тогда неподалеку от того места какой-то Князь Татарский, который, узнав, что Менглиери там зимует, напал на него врасплох. Победив его, он освободил Муртазу Хана, содержимого под строгим присмотром.

Побежденный Менглиери возвратился в беспорядке в Кафу. — Весной же Муртаза подошел с своей Ордою даже к Кафе, делая набеги и опустошения на сказанном острове; но не могши покорить оного, возвратился восвояси.

Мне сказано было, что Муртаза приготовляет новое войско, с намерением пойти снова на Кафу, и прогнать Менглиери. — Но это несправедливо, потому, что только те, [412] которые не понимают, от чего возгорается война между сими Князьями, и какое различие между Великим Ханом и Муртазой Ханом, могут этому верить. Некоторые даже распустили слух, что он идет уже по Кафской дороге, на Турок, проходя чрез Монкастро (Аккерман.), Валахию и Венгрию; но и это так же справедливо, как и первое, хотя некоторые получили об этом письма из Константинополя.

Позади острова Кафы вокруг Великого моря (Черное море.), находится Готия, а потом Алания, простирающиеся по острову до Монкастро, как сказано было выше. — Готфы говорят по-Немецки, и я это знаю потому, что мой слуга, который был из Немцев, с ними говорил, и они понимали так друг друга, как у нас в Италии Флорентинец шарлатана.

По смежности Готфов с Аланами произошло, думаю я, название Готиталанов. Все они Греческой веры, равно как и Черкесы (В горах Черкасии доныне заметны остатки Христианской Веры.),

И как я упоминал выше сего о Тюмень и Житерхане, то, не желая оставить [413] ничего любопытного, касающегося до сих стран, скажу, что от Тюменя, проходя чрез Восток на семь дней пути, находится река Ледиль, у которой стоит Житерхан, теперь совсем разрушенный, но когда-то он был велик и славен; ибо до разрушения оного Тамерланом, товары и шелки, отправляемые теперь в Сирию, шля тогда в Житерхан, а оттуда в Тану, отколь были отправляемы морем в Венецию.

Должно заметить, что в то время, ни Венецияне, ни другой какой либо народ не производили по морю торговли с Сириею.

Ледиль есть огромнейшая и широкая река, впадающая в море Бакинское (Каспийское.) (de Bachi), расстоянием от Житерхана на 25 миль; как в оной реке, так равно и в море, ловят бесчисленное множество рыбы. — Сие море дает много соли. — По этой реке можно плыть даже до Муско (Москвы); земля сия находится в России, и каждый год жители Муско приходят на своих судах в Житерхан за солью. На сей реке есть много островов и лесов. На одном из сих островов растут такие огромные липы, что из цельного куска делают [414] лодки, в которых могут поместиться от осьми до десяти лошадей и столько же людей. — Пройдя сию реку на восток, по дороге к Муско, не отдаляясь однако берегов сей реки, находится великое множество Татарских Орд; но приблизившись к пределам России, встретим по дороге маленький участок земли, именуемый Ризан (Risan, Рязань), принадлежащий племяннику (Дзуана) Иоанна, Великого Князя Российского; — жители оного Христиане, и отправляют Богослужение, как Греки. — Сия земля родит большое количество хлеба и производит много скота; там делают хорошее пиво. Страна сия лесиста, и находится в оной много деревень. Прошедши же немного дальше, находится город Колона (Коломна); оба сии города укреплены деревянными стенами; равным образом и все домы в оных построены из лесу; ибо там вовсе нет камня. На три дня пути от сего города находится место Муско (Москва), в которой живет сам Князь Дзуан. По средине сего города протекает знаменитейшая река Муско, имеющая несколько мостов. — Я думаю, что город Муско получил название свое от сей реки. — Городская крепость находится на холме, и окружена со всех [415] сторон лесами. — Об изобилии хлеба и мяса можно заключить из того, что они продаются не на вес, а на глазомер, так, что за один марк (Венециянская монета.) можно купить 4 фунта хлеба. За один же дукат можно купить 70 куриц, а гусь продается по три марка.

В сей земле бывают чрезвычайные холода, так что и реки замерзают. Сюда привозят бесчисленное множество заколотых свиней, быков и других животных, употребляемых в пищу, и их бывает такое множество, что можно купить разом двести штук и более. Купив их, нельзя тотчас употреблять, а надобно сперва положить их в теплое место, чтобы они оттаяли; ибо они от мороза становятся так тверды, как мрамор. — Плодов в сей стране ни каких нет, за исключением разве яблок, орехов и лесных орешков. Жители страны Муско путешествуют предпочтительно зимою, ибо тогда все болота и реки замерзают, и дорога становится прекрасною, только немного холодно. — Тогда-то они перевозят всякие тяжести с удивительною легкостию на санях, и все что им угодно. Летом же, по причине большой грязи и болот, находящихся [416] по близости лесов, большею частию необитаемых, не пускаются они в дальний путь. — У них нет винограду, но делают они напитки из меду или из проса, кладя в оные хмель, придающий крепость и силу их напиткам.

Мне кажется, что я не должен умолчать о запрещении, сделанном сказанным Князем Дзуаном, который, увидя, что народ его, предавшись пьянству, оставлял все работы, и не делал того, что ему полезно было, отдал приказ, в котором повелел не только не делать ни пива, ни меду, но и ни в чем не употреблять хмелю; и этим способом он их исправил. — Этому будет лет 25.

Платили прежде Россияне дань Татарскому Императору; но, завоевав землю по имени Кассан (Казань), что на нашем языке значит котел, которая находится на реке Ледиль, по левую сторону от моря (de Bachri) Бакринского, расстоянием от Муско на пять дней пути, — свергнули с себя его иго.

Кассан отправляет большой торг мехами, которые посылаются в Муско, в Польшу, в Пруссию и в Фландрию, а получаются от стран северных, из Гатаи и Моксии. — Сии страны находятся [417] находятся под владычеством Татар. Жители оных идолопоклонники. — И как мне известен народ Моксии, то я расскажу все, что о нем знаю.

В известное время года, они имеют обыкновение брать какую либо лошадь, привязавши к четырем ногам четыре столба деревянных, вкопанные в землю; равным образом они привязывают и голову к одному столбу. — После сего приходит кто нибудь из них, и становясь на известное расстояние, пускает стрелу прямо в сердце лошади, так, что она ее убивает. Снявши с нее кожу, делают чучелу — (а мясо употребляют в пищу), потом зашивают ей брюхо, наполнивши оное сперва соломой; вместо ног вставляют прямые палки, так, чтобы она могла стоять, как живая лошадь. По окончании сего, делают деревянный помост, на котором ставят сию лошадь. — Сделавши всю сию операцию, они покланяются ей, принося в жертву меха куниц, белок, лисиц и других зверей, которые они вешают на дереве, как мы ставим свечи пред изображением Святых.

Большая часть народа сего употребляют в пищу мясо, а те, которые [418] познатнее, рыбу, ловимую в большом количестве в реках.

О Татарах не остается нам сказать более ничего, разве только то, что те, которые суть идолопоклонники, покланяются деревянным болванам, которых они возят на повозках; однако же есть и такие между ними, которые покланяются первому попавшемуся им на встречу животному.

Российский Князь завоевал также землю, именуемую Новгрод (Новгород), что на нашем языке означает девять (Nove, вместо nuovo, быть может опечатка.) крепостей. Сия земля занимает довольно большое пространство; она отстоит от Муско на восемь дней пути. — Сперва в оной, до завоевания ее Князем Российским, было Народное Правление.

От Муско до Польши 22 дня пути, и первое место встречающееся, при въезде в оную, есть крепость Троки (Trochi), к которой нельзя приехать из Муско, не проезжая чрез густые леса; ибо это почти пустое место. Правду сказать, что находятся признаки, по которым видно, что здесь были некогда жилища; но все это было истреблено пожаром.

Там редко встречаются по дороге деревни, для пристанища путешествующим. — [419] Оставивши Троки, также встречается по дороге много лесов, в которых находятся однако же и деревни. На девять дней пути от Трок находится крепость, именуемая Лонири (Loniri); а оттуда идет уже дорога в Литву, где есть земля, называемая Варсоник (Varsonich), принадлежащая некоторым вельможам, подвластным однако же Польскому Королю Казимиру. Страна сия плодородна, имеет много крепостей и сел, — но они незначительны. — От Трок до Польши семь дней пути. Страна сия плодородна и красива. За нею следует Мерсага (Mersaga), довольно хороший город, которым оканчивается Польша, о крепостях и землях которой я больше ничего не скажу, не имея надлежащих об оной сведений, за исключением только того, что Король оной и дети его очень набожны, и что старший сын его поставлен Королем Богемским, о каковой стране я также умолчу, ибо она известна всякому. Выехавши из Польши, на четыре дня пути, находится город Франкфурт, принадлежащий Маркграфу Бранденбургскому, откуда я отправился в Германию.

Остается нам теперь сказать что нибудь о Джиорджании (Грузии), граничащей с Менгрелиею. — Царь провинции сей [420] именуется Панкратий (Баграт.), имеет обширную и плодоносную землю, производящую в великом множестве хлеб, вино, мясо, ячмень и разные плоды, много вина, которое по большей части делают на деревьях, как в Требизонте. — Народ, в оной живущий, красив и статен, только худого нраву, и носит безобразное платье. У них голова обрита так, как у наших Аббатов; носят они длинные усы, бывающие у них всегда длиннее бороды на аршин с четвертью. На голове имеют они разноцветную шапочку, имеющую вверху гребень. — Их одежда длинна, но узка, и спереди разрезана, без чего они не могли бы сесть на лошадь — я этого не охуждаю, потому что и Французы употребляют то же самое одеяние. — Сапоги у них сделаны таким образом, что когда они стоят на ногах, то только носок и пятка достает до земли; от чего они ходят с трудом. Я их в этом конечно бы осудил, если бы не знал, что и Персияне употребляют подобную обувь. — Касательно же пищи, они употребляют следующее: имеют они четыреугольные столики, вышиной в пол-аршина, окруженные золотой полоской. — [421] По средине этого стола ставят они множество вареного пшена, без масла, — и это они употребляют вместо супу. — На таком же столе ставят они жареное мясо дикого кабана, которое бывает почти всегда не дожарено, так, что когда его разрезывают, то брызжет из оного кровь, — что они едят с удивительным аппетитом. — Но я не могу сего есть, от чего ел одно только пшено. — Вино у них за столом бывает в изобилии, и чаша с оным переходит очень часто из рук в руки. — Других яств у них нет. — Страна сия гориста и лесиста. — Царь Панкратий обладает также местом, именуемым (Zifilis) Зифилис (Тифлис.), где протекает река Тигрис (Вместо Куры.). Земля сия хороша, но худо населена. — Кроме сего он имеет крепость Гори, граничащую с Великим морем (Черным). — Вот все, что я мог рассказать вам о путешествии моем в Тану, и в те страны, вместе с вещами достойными удивления и внимания, там находящимися.

Текст воспроизведен по изданию: Путешествие в Тану Иосафата Барбаро в 1436 году // Сын отечества и Северный архив, Часть 146. № 51. 1831