МАЧЕЙ СТРЫЙКОВСКИЙ

ХРОНИКА

ПОЛЬСКАЯ, ЛИТОВСКАЯ, ЖМУДСКАЯ И ВСЕЙ РУСИ

МАЧЕЯ СТРЫЙКОВСКОГО

____________________________________________

По изданию 1582 года

ТОМ I

Варшава, 1846

____________________________________________

Глава 1. Истинное и достоверное происхождение всех славянских народов.

Глава 2. О происхождении славного народа русского, славянского, сарматского и почему называются Словаками (Slowakami).

Глава 3. О Белой и Черной Руси, древних народах, восточных, северных и южных, и их князьях: Велико-Новгородских, Изборских, Псковских, Белозерских, Киевских, Луцких, Владимирских, Волынских, Галицких, Подгорских, Подольских.

Аскольд и Дир, потомки Кия, князья русских земель, лежащих на юге, как [они] воевали в Греции и добывали Константинополь.

Игорь Рюрикович, великий князь и самодержец земель русских.

Как Ольга отомстила древлянам за смерть своего супруга Игоря.

Святослав Игоревич, великий князь или царь Киевский и Переяславский, самодержец всей Руси.

О взаимных убийствах братьев, сыновей Святослава.

Владимир Великий Святославич, русский самодержец и первый христианин.

Глава 4. О древних обрядах или, вернее, идолопоклоннических безумствах жителей Руси, Польши, Жмуди, Литвы, Лифляндии и Пруссии и различиях между их фальшивыми богами.

Литовские, жмудские, самбийские, латышские и прусские боги.

Особые литовские и жмудские боги.

Мацея Стрыйковского Осостевичюса

ХРОНИКИ ПОЛЬСКОЙ, РУССКОЙ, КИЕВСКОЙ, МОСКОВСКОЙ И ПРОЧЕЕ,

составленной с великими трудами, усердием и трудолюбием

Ясновельможному пану пану Остафию Воловичу ¹, пану виленскому, канцлеру Великого княжества Литовского, старосте Брестскому, Кобринскому и прочее и ясновельможному пану пану Стефану Корибутовичу ²,князю Збаражскому и прочее, воеводе Троцкому и прочее

Глава первая

Бог, воистину читающий в людских сердцах, лучше знает, какую огромную, важную, трудную и тщательную работу я проделал, как будто бы развязывал Гордиев (Gordijskiego) узел на возу, разрубленный Александром (так как развязать его никак не удавалось), со всем прилежанием стараясь, милый читатель, правдиво и доказательно показать происхождение наших народов: Сарматских, Славянских, Русских, а прежде всего Литовских, как, откуда и каким образом пошли от потомства Ноя, а также как и по какой причине поселились в тех северных краях и из малых зачатков выросли в такие великие народы с такими обширными владениями. Ранее эти свидетельства частично уже были изложены в моей Хронике [в рассказе] о происхождении литовского народа, где мной пространно и доказательно из правдивых [известий] различных историков с начала и до конца показано происхождение и размножение живущих на этом свете народов от сыновей и потомков Ноя, идущих в генеалогическом порядке, выводя их прямо с корабля [Ноя]. Теперь я снова обращаюсь к древней истории славного русского народа, может быть, древнейшему для всех славянских земель и народов источнику, для чего, мне кажется, потребуется самое начало Хроники Русской, особенно верная генеалогическая линия русских славянских народов, чтобы в соответствии с возможностями [нашего] мозга и наших сил и используя доводы греческих, латинских, еврейских (hebrejskich) и халдейских историков, на хорошо заложенном фундаменте удобнее и основательнее можно было бы выстроить и согласовать историю русских и литовских народов.

Ибо большая часть истории польских, литовских, русских и иных народов, из которой мы черпаем [наши знания] о бессмертных делах людских, сгинула из-за недостатка сведущих людей, из-за чего [никто] не мог узнать о происхождении и подвигах своих народов, [порядке] правления князей и о верной хронологии, когда что деялось. Ведь наши славянские сарматские народы, помещенные в зимние полночные края, всегда были склонны к распрям, к войне, к жестокости и к захватам чужих земель, а не к свободным наукам. И все это по причине и по воле неласкового неба над этими странами и господствующих там созвездий: скандалиста Сатурна или ядовитого Скорпиона, заслонившего большую часть русских земель. Из-за этого многие деяния наших предков пропали во мгле темной ночи и сгинули в вечном мраке пещер и неведомых безднах, откуда взор потомков и достижения науки извлекают ныне примеры рыцарских подвигов, способные дать верные представления и сведения о своих славных предках, соседних народах и о себе самих — к великому и славному осознанию собственного призвания.

Волгари или Булгары. И все же Руссаки, Москва и Булгары (Bulgarowie) или Волгари (Wolgarowie), названные от реки Волги (над которой широко жили с давних лет), а также другие Славяне (Slawacy), писать начали раньше, чем мои Поляки. Константинопольский император Михаил Куропалат. Ибо Михаил Куропалат ³, император Константинопольский, воюя с болгарами, славянами (Slawaki) народа русского, которые в то время совершали набеги на греческие государства и захватили большую часть Фракии и Далмации, после долгих битв помирился с ними в 790 году от рождения Господа Христа. Славянские буквы (Slawanskie littery). И в знак дружбы и окончательного примирения упомянутый цезарь Куропалат всем болгарам и славянам послал в подарок буквы глаголицы (Hlaholskie): Аз, А, Буки, Веди и т. д., которые в то время были заново придуманы из греческих и предназначены для славян ⁴.

Русский и болгарский народы первыми приняли глаголические буквы. Этим буквам, как и любому новому делу, которое народу кажется привлекательным, сразу же обучились Болгары, Сербы, Далматинцы, Хорваты и Руссаки, и только этими буквами начали писать свои истории и хроники, занося в книги не только порядок тех дел, которые в то время творились при них и до них, но также и те события и деяния, о которых слышали от своих стародавних предков и память о которых [те] долго сберегали в своих мыслях, глаголическим письмом записывали в свои книги и сохраняли на вечную память, уразумев, что история может быть сокровищем бессмертной славы ⁵.

Когда начали писать поляки. Наши же поляки начали писать только в 962 году от Господа Христа при Мечиславе, первом христианском князе Польши, и при Болеславе Храбром, первом короле, коронованном императором Оттоном в Гнезно в 999 году ⁶, которых, однако, руссаки на двести девять лет опередили в древности истории и в своей письменности. Ибо руссаки начали писать в 6406 году от сотворения мира, как считают русские и греки, то есть от Христа в 790 ⁷ или чуть позже, а по римскому летоисчислению от сотворения мира в 4745, от основания Рима в 1551 году, а от Господа Христа в 801 году, в чем также сходятся все латинские и греческие историки. Могу лично засвидетельствовать, что в мою бытность в Константинополе в 1574 году, прилежно изучая греческие и византийские древности, я видел столп или мраморную колонну с надписью цезаря Михаила Куропалата и числом вышеупомянутых лет по греческому и по латинскому счету. Семь башен Едикуле. Эти колонны упомянутый цезарь поставил (по дороге в Едикуле (Jedykuli), старый замок Константина Великого) в знак победы, одержанной над болгарами и сарацинами. Император Михаил Куропалат поражен славянами. А другую колонну я видел за Адрианополем, на том месте, где неблагодарные болгары, воздавая за дар присланного им в знак дружбы глаголического письма, упомянутого императора Михаила Куропалата, нарушив с ним мир, поразили так, что с этого погрома он сам едва утек, а потом от отчаяния поступил в монастырь, однако потом был убит теми же болгарами ⁸.

Кто бывал или будет в Адрианополе, видел знаки тех старинных болгарских битв с греками: учиненные на дивный манер круглые щиты из дерева и кожи, жуткие (okrutne) палицы, рогатые железные шары на цепях, дубины с большими гвоздями, смертоносные болты (belty gwaltowne) от самострелов, крестообразно заостренные железные шипы, которые, как пишет Ливий, при первых стычках использовала римская пехота, обломки старинных сабель и прочее. И все эти удивительные военные инструменты, которые я хорошо рассмотрел, развешены на стене у больших ворот, если идти от от турецкого города через ряды лавок (kramnice) до обнесенного стеной христианского Адрианополя.

От того Михаила Куропалата (Kuroplatessa) Болгары, Руссаки и все Славяне, кроме Поляков и Чехов, взяв буквы глаголицы, стали писать о своих делах. Крум (Chruno), славянский князь Болгарский. После убийства Куропалата в греческой империи властвовал Лев Армянский, который убил болгарского князя Крума в году от Христа 801, при императоре Карле Великом и во времена 99 папы Иоанна (Jana) Третьего ⁹. О том же читай и у Кариона.

Первые русские князья. Кий, Щек, Хорев и Лебедь. Итак, Руссаки уже семьсот и восемьдесят лет, то есть от года 801 Господа Христа имеют письмо и глаголические буквы, однако все русские хроники из самых первых князей в своем государстве пишут только об этих: Кие, от которого Киев; Щеке (Scieka), от которого Щекавица ¹⁰; Хореве (Korewa) и сестре их Лебеди (Lebede), а также Аскольде (Oskalda) и Дире, их потомках. Варяги. Потом, по своему счету в году от сотворения мира 6370 (862), пишут о трех варяжских князьях, родных братьях Рюрике, Труворе и Синеусе (Sinaussa), [которые начали тогда] править в своих княжествах: Новгородском, Псковском, Изборском и Белозерском. И уже от них у всех руссаков появился порядок и осуществляется правильное наследование, [как] у Великих Князей Московских, а вот древнейшее происхождение своего народа определить не могут из-за неполноты истории и недостатка в тех, кто ее пишет.

А уж кого, когда и на что Дух Божий соблаговолит вдохновить даром своим святым, то и я тоже ранее решился [поведать] об этом с откровенной симпатией к нашим Славянским народам, так как с великими трудами (по доводам двух сотен заслуживающих доверия историков, собранных в одном месте) порядочно описал происхождение Славянских Русских народов от самого потопа, ну и кое-что в этом издании пока придержал и отложил на другое время, [если] Господь Бог [даст] здоровья ¹¹.

В любом случае вернейшим и основательнейшим фундаментом [является то, что] как от других сыновей Ноя и их потомков другие [племена] размножились в разные народы, так и от нашего патриарха Мосоха (Мешеха), шестого сына Иафета и его потомков: Русса, Леха и Чеха достоверно выводят происхождение и имеют начало [своего] народа все Руссаки, Поляки, Москва, Болгары, Чехи и все славянские языки, какие только есть под небесами. О этом будет рассказано более пространно, но по определенным причинам отложим это на другое время, здесь же уделим немного места только для краткого [рассказа] о славянском патриархе Мосохе, чье имя издавна упоминают важнейшие историки: Mosoch, Moscus, Mosca, Mosci, Moscorum, Moschovitarum, Modocarum и т.п.

Прежде всего Моисей, пророк и огласитель Закона Божьего (Бытие, гл. 10) и Бероэс, халдейский жрец и древнейший историк (кн. 4 и 5), под 131 годом после потопа и далее пишет так: Moschus vero Moschos simul et in Asia et in Aeuropa fundavit, будто бы Мосх (Мешех) основал народ Московитов сразу и в Азии, и в Европе, о чем упоминается и в иных местах, что мы здесь умышленно опускаем, и прочее.

Потом Ксенофонт в Греческой истории, Аполлоний в песни Аргонавтика, Геродот и Гай Юлий Солин в Энциклопедисте (гл. 20 и гл. 40), Птолемей (кн. 5, гл. 6, 9 и 13), Плиний в Естественной истории (кн. 5, гл. 27 и кн. 6, гл. 9 и 10), Помпей Трог и Юстин, Помпоний Мелла в Истории о положении мира (гл. 2), Иосиф Флавий в Иудейских древностях (кн. 1), Филон Иудей (Александрийский) в Толкованиях Библии, Корнелий Тацит, Страбон и все прочие стародавние еврейские, халдейские, греческие и латинские историки, а из недавних и другие хронисты нашего времени, [такие] как Миареций (Miarecius) ¹², Винцентий Кадлубек, Галл Аноним, Длугош, Меховский, Йост Деций в Происхождении поляков и Фамилии Ягеллонов, Ваповский, Кромер (кн. 1, гл. 5, 8 и 12), Бельский и другие польские [историки]; Тилеманн Стелла, Цезариус (Cesareus) ¹³, Карион, Филипп Меланхтон, Куреус и другие немецкие [историки]; Эней Сильвий, Волатеран, Дубравий (Datravius) ¹⁴ и другие итальянские и чешские [историки] во многих местах определенно (dowodnie) упоминают о патриархе Мосохе, о Москве (Moskwy) и местах с таким названием. А Теодор Библиандер ¹⁵ в de optimo genere explicandi Hebraica (о избранном народе евреев) говорит так: Mosoch vel Mesoch partem Asiae ad pontum accepit, ubi Moschitae, vel Moschovitae et Moschici montes et finitima loca Capadociae etc. (Мосох или Месох принял часть Азии от Понта, где [находятся] Мосхиты или горы Московитов и Москов и близлежащие районы Каппадокии) ¹⁶.

А если кто скажет, что нынешняя Москва ¹⁷, народ Белой Руси, в недавние времена начал называться Москва от реки, города и столичного замка Москвы, то [напомним], что замок Москва с давних времен был сделан только из дерева и был незначителен. Иван Данилович (Калита) перенес столицу в Москву. Об этом и Герберштейн в Chorographia principatus Moschoviae пишет: Именно туда великий князь Иван Данилович двести тридцать лет [тому назад] перенес свою столицу из Владимира по совету Петра, митрополита Киевского и Русского. Митрополит Петр. Ибо митрополит Петр еще до этого тоже избрал себе там митрополичью столицу ради какого-то святого Алексея, у гроба которого в Москве творились чудеса ¹⁸. Когда и из-за чего прославилась нынешняя Москва. Затем город Москва прославился и этими чудесами, и как столица великих князей, ибо вскоре после смерти Ивана Даниловича того же имени другой Иван Иванович держал там свою столицу, а за ним Димитрий (Донской), а за Димитрием Базиль или Василий (I), который, взяв в жены дочь Витовта, великого князя Литовского, Анастасию (Annotazia) или Софию, наследником после себя оставил Василия ослепленного (II Темного), от которого потом Иван (III) был наисчастливейшим великим князем Московским. Победы и счастье Ивана, великого князя Московского. Прежде всего он вырвал свой народ из под власти Татар и [избавил] от дани; Казанскую орду, Пермь (Pormia), Сибирь (Sibiria), Лапландию (Lapija), Югру (Juharia), откуда вышли предки Венгров, Азиатскую Булгарию и другие страны частично подчинил своей власти, частично обложил данью. 70 замков от Литвы оторвал. От Литовского государства он оторвал 70 замков, со Шведами и с Инфлянтами вел великие войны, и cтал писаться Царем и Государем (Panem) всей Руси. Только его внук ¹⁹ Василий, великий князь Московский, начал обносить Московский замок стенами и башнями, и стены эти его потомки еле достроили через целых тридцать лет.

Герберштейн о Москве. Однако сам Сигизмунд Герберштейн при описании города Москвы выше говорит так: А что город Москва другим местам давал от себя названия, это не точно, но правдоподобно, что город получил название от реки. Nam esti urbis ipsa olim caput gentis non fuerit, Moscorum tamen nomen veteribus non ignotum fuisse constant, ибо хотя сам город Москва перед этим не был столицей и не был главным у этого народа, однако верно и то, что древним историкам было известно имя московитского народа от Мосоха ²⁰. Бытие. 10; Иосиф [Флавий], кн. 1, гл. 14; Филон, Библейские древности; Бероэс, кн. 4 и 5. Moscus vero Moschos simul et in Asia et in Europa fundavit. (Моски, а на самом деле Мосхи, одновременно обосновались и в Европе и в Азии). То же о Москве после долгого изучения происхождения славянских народов утверждает и Кромер в Польской хронике (кн. 1, гл. 8). И заканчивает так: Nec est incredibile eos (scilicet Moschovitas) cum Moschi, Modocae sive Amaxobitae antiquitus dicerentur, aliquando in vicinorum et cognatorum Russorum sive Roxolanorum nomen transisse, postea vero pristinum (id est nomen Moschorum) resumpsisse, etc. (кн. 1, гл. 8). (В древности их (то есть Московитов) называли также Москами, Модоками или Амаксобитами, иногда у их соседей и родственников появляется имя Русских или Роксоланов, а потом было восстановлено прежнее (то есть Москорум) название).

Итак, Мосох, шестой сын Иафета, внук Ноя, после того смешения языков со всем своим народом двинулся из Вавилона за своим родичем Сарматом или Сарматой, сыном Истры или Иоктана, внуком Сима ²¹ и правнуком Ноя, о чем есть свидетельства у Моисея (Бытие, 10) и Иосифа (Иудейские древности, кн. 1, гл. 14) ²². Об этом тоже читай Кромера (кн. 1, гл. 21) о Сарматах. И вместе с сыновьями Истры, то есть со Славянами, которые к ним присоединились, как пишет Бероэс, они двинулись через Армянские горы и Скифские или Татарские поля, из восточных стран к северным частям света. Когда сарматы поселились у Черного моря. И сначала осели над берегами Понта или Черного моря в 131 году после потопа и на 25 году царствования Нимрода в Вавилоне, а согласно другим историкам и географам, в 175 году от потопа и в 1830 году от Адама. Эти русские народы славянского языка, которых Святое Писание в Библии и все старшие историки издавна называли не Руссаки и не Русины, а Мосохи, Мосхи, Месхи, Модоки, Моссены, Мосхоикоики, и т. п. (Mosochos, Moschos, Mesech, Modocas, Mossenos, Moschoicoicos), пошли от патриарха Мосоха Иафетовича, а не от этой нынешней новой Москвы. А те, несмотря на то, что одного народу русского или роксоланского от того же Мосоха, через многие века отбросили это имя, отказались им пользоваться и звались только Русью и Русаками как при тех трех братьях, варяжских князьях, так и при Ольге или Елене и монархе Владимире и другом [Владимире] Мономахе и прочих князьях. И не знать было того имени Москва в те времена, когда в русских землях благоденствовали одни лишь Киевские, Владимирские, Великого Новгорода, Черниговские, Галицкие, Смоленские и другие князья, как [мы] уже достаточно начитались выше.

Уже потом, через двести и еще нескольколько десятков лет это древнее имя Русского и Сарматского патриарха Мосоха воскресили, когда с перенесением столицы из Владимира [здешний народ] стал зваться Москва от города и от реки Москвы. Но приступим к [нашему] рассказу.

Тот же Мосох, сын Иафетов, живя над Понтом Эвксинским [или] Черным морем, размножил свое [племя] в великий народ, а потом, заложив там в полях королевство Колхов (Colchorum), славное золотым руном и плаванием Ясона, размножил и широко расселил там славянский народ. Когда славяне (Slawacy) поселились над Волгой и Доном. Его потомки двинулись дальше, в северные края за Понтийским или Черным морем, где широко расселились в полях над реками Танаисом или Доном и Волгой и над Меотийским озером или морским заливом, в который впадает Танаис, и за короткое время размножились в великие народы. Иафет [значит] расширение. Так в потомстве Иафета и Мосоха исполнилось значение их собственных имен, ибо Иафет на халдейском и еврейском языках означает расширение или расширяющий, а Мосох означает растягивающий, вытягивающий и далекий; так же и их потомки по счастливому поздравлению и благословлению патриарха Ноя и предназначению имен своих предков далеко расширили и протянули свои поселения и наполнили народами слявянского языка все северные страны и части света Среднего Востока (miedzywschodnie). Начиная от Каппадокийского и Колхидского царств и вышедши около Боспора Киммерийского к Черному морю или Понту Эвксинскому, заселили они все берега Танаиса, Оки, Волги, Камы (Chamy), Днепра, Буга ²³, Десны, Днестра, Дуная и в своем долгом движении вплоть до истоков Двины и Немана и в конце концов до самого Ледовитого [океана] и Балтийского или Венедского, а по-московскому Варяжского моря, омывающего нынешнюю Лифляндию, Швецию, Финляндию и достигающего Норвегии, распространили имя, силу и власть славянского языка.

Асармот же, или Сармата, сын Иоктана, внук Сима ²⁴ и правнук патриарха Ноя, согласно Иосифу (Иудейские древности, кн. 1, гл. 14) и Моисею (Бытие, 10), который тоже поселился было в тех северных странах [вместе] с Мосохом, своим двоюродным (stryjecznym) дедом, дал свое имя и прозвище сарматам, и от него всех нас зовут сарматами, то есть людьми высокими и высокомерными (wynioslymi) ²⁵. Ибо Тилеманн Стелла в выводе генеалогии Иисуса Христа (deductione Genealogiae Jesu Cristi) так объясняет название сарматов (Sarmatae vocabulum): Igitur a Riphat Filio Gomeri Riphaei qui sunt Sarmatae et Heneti. Nomen autem Heneti Hebreis significat Vagabundi, Graeci dixerunt Nomades, id est, subinde alia pascua et alia loca quaerentes, sarmata autem interpretatur Dux altitudinis, vel Dux superioris regionis. (Итак, Рифат — сын Гомера, Рифеи — это Сарматы и Генеты. Название Генеты на еврейском означает бродяги, греки же зовут их Номады, то есть время от времени бродящие в поисках других пастбищ и других мест. Сармата же означает князь высоты или князь вышележащих районов). Sarmata Dux altitudinis. (Сармата — князь высоты).

Итак, милый читатель, можешь сравнить мои доводы с сентенциями других историков и получить здесь мою сентенцию о Сарматах, самое полное свидетельство, подкрепленное и обоснованное мнениями столь почтенных и великих мужей. Сарматы называются так от Ассармота или Сармата, сына Иоктана, внука Сима и правнука Ноя, а не от Твискона или Аскены, сына Гомера, как некоторые наши [авторы], а сначала и Длугош, писали из немецких хронистов. И не от Явана и Элиccы (Jawan i Helissa), как мимо брода (chibiwszy brodu) указал старина Меховский в первом рассуждении о происхождении поляков, кн. 1, гл. 1, стр. 1 (in deductione primae origines Polonorum), ибо Яван и его сын Элисса ²⁶ размножили греческие и латинские народы, а не сарматов, которые и языком и старинными обычаями очень отличаются от греков и латинян, а также от немцев.

Вармийский епископ Кромер в своей хронике, которая высветила польскую историю из темноты и выгребла ее из глубокой и замкнутой пропасти, свое мнение и мудрое рассуждение о названии и происхождении сарматов пишет в начале первой книги в главе 12 под названием: ubi asserit Sarmatas esse Slavos et Venedos ipsosque esse priskos Sarmatas, vel it Graeci dicunt Sauromatas: dispersique a turris Babilonicae edificatione post diluvium universae terrae hominibus, has oras occupasse opinentur: Non a Twiskone sed ab Assarmote seu Sarmate, quem Moses et Josephus Hebraei scriptores Istri, vel Jectani filium, Semi nepotem ²⁷, Nohae pronepotem fuisse memorant, nomen originemque ducentes, etc. (где он утверждает, что сарматы или савроматы, как их называют греки, это славяне и венеды, которые разбрелись после всемирного потопа и строительства Вавилонской башни и заселили эти края. Они произошли и были названы не от Твискона, а от Ассармота или Сармата, которого летописи Моисея и еврея Иосифа именуют сыном Истры или Иоктана, внуком Сима и правнуком Ноя). Sarmatae et Slavi non a Tviscone ut vult Crantius, sed ab Asarmote in Aeuropa. (Сарматы и славяне [появились] в Европе не от Твискона, как хочет Кранций, а от Асармота).

А халдей Бероэс в кн. 4 пишет, что Твискон ²⁸ был королем Сарматским от Танаиса до самой реки Рейн (Renu), а также в кн. 8 упоминает, что в 131 году от потопа Твискон основал великий народ Сарматов, и наряду с этим там же сообщает, что Моск (Moscus), Мосох (Mosoch) или Москва (Moskwa) заложил и размножил Московские королевства в Азии, а заодно и в Европе. Бероэс, кн. 4 и кн. 8.

Там же в той же книге (eodem libro) также пишет: Anno hujus Nini quarto etc. На четвертом году правления Нина, третьего вавилонского короля, гигант или великан (obrzym) Твискон учил Сарматов праву или закону на Рейне (u Rhenu), и т. д.

Наконец, Кромер asserens pulcherrimis argumentis, Slavos et Sarmatas Germanos non esse cap. 6, lib. 1 (с помощью красивых аргументов (кн.1, гл.6) утверждает, что славяне и сарматы не немцы), с помощью красивых аргументов делает вывод, что Бероэса при полном доверии к его истории надо отбросить (zostawil), а Сарматов или Славян (Slowaki) считать размножившимися не от Твискона, а от Асармота или Сармата. Кранция, Иордана, французские хроники (Franciska Ironica) и немецких историков vi veritatis victos ac manus (как сам пишет) dantes, силой истины победил, добровольно поданые руки связал, суждения их своими ясными доводами порушил и в ничто обратил. Ясно свидетельствует об этом и честный Плиний, ученый географ и большого дарования историк, говоря: Sarmatae quidem serte Germani non sunt, etc. Воистину сарматы это не немцы, ибо отделены от них рекой Вислой, изгибающейся к восходу солнца.

Плиниево мнение и суждение о Сарматах, подкрепленное исчерпывающими доводами, [разделяют] также Корнелий Тацит, Страбон, Птолемей и другие славные историки и географы.

Другие же, особенно Бельский, [говоря] о начале происхождения польского народа, пишут, что Савроматия была названа от людей со змеиными глазами (jaszczorcimi), ибо Sauros по-гречески ящерка, а omma — око, откуда и выводят название савроматов, как людей гневливых и наводящих страх (straszliwych), у которых в глазах мелькает (pierszala) вспыльчивость и ядовитая жестокость, как у свирепых ящеров (на которых я насмотрелся в Турции, среди скал). Ящерицы там иногда на полторы сажени, а другие в локоть. Однако Бельский сам же приводит и это свое предположение и другое, что Сарматы могли пойти от Твискона, а по мнению и мудрому рассуждению доктора Кромера получается, что Сарматы произошли от Ассармота, сына Иоктана, внука Сима. Ибо и ученый доктор Тилеманн Стелла в Генеалогии Христа (Tabulla genealogiae Christi) Sauromatam non a Sauros et omnia глубокомысленно (glebokim rozumem) толкует [смысл] греческих слов, но из халдейского языка, Ducem altitudinis vel ducem superioris regionis, то есть вождь и князь высоты (wysokosci) или вышележащей страны (wyzszej krainy).

Глава вторая

и отчего [они] называются Славаками

О Славаках и Славянских землях народа русского: откуда пошло (uroslo) их прозвище? На это, милый читатель, у разных историков есть различные мнения. Однако очевидно, что наши предки Славяне или Славаки славились рыцарской отвагой еще со времен Троянской войны. Пафлагония. А их поселения были в Пафлагонии, области Малой Азии у Понта Эвксинского или Черного моря, где теперь живут турки и греки, а среди них Славаки, Сербы и Болгары, вернее, их остатки, которые считают себя не пришельцами, как турки, а собственными наследниками Пафлагонской земли со стародавних веков, о чем я и сам имел с ними частые беседы в 1574 году, когда бывал в тех краях.

Прокопий. Готская война (de bello Gotico). Славный и стародавний историк Прокопий тысячу шестьдесят лет тому назад во времена константинопольского императора Юстиниана в году Господа Христа 528 и при 49 папе Гиларии ²⁹ тоже упоминал Славаков ³⁰, когда писал о Готской войне.

А не менее древний хронист алан (Alanus) Иорнанд в 492 году от Христа пишет, что имя или название Славаков ³¹ в его времена было новым, однако свидетельствует, что славянский язык (movie Slowienska), которым пользуются теперь все Славаки, существовал издавна. Этому известию тысяча и 88 лет.

Древнейшие языки после потопа. Должно быть, так оно и было, ибо после смешения языков у Вавилонской башни самым первым был язык халдейский и еврейский (hebrejski) или жидовский (zydowski), потом скифский или татарский; египетский, эфиопский и индийский; потом греческий и латинский. Шестым был наш, славянский, от Мосоха, шестого сына Иафета; за ним немецкий от Твискона. Это самые первые на всем свете языки, из которых, как из живых источников, берут начало другие языки различных народов, наречия которых имеют свои особенности и различия из-за различия в границах, что я должным образом разъясню каждому, кто захочет меня об этом спросить. И, несмотря на то, что, по Библии, один язык превратился в 72 языка в соответствии с вождями и князьми, но мудрый, бывалый и сведущий в языках и сам может сделать об этом соответствующее рассуждение. Древность славянского языка. Вот так и Иорнанд, который писал свою хронику тысячу с лишним лет назад, свидетельствует, что славянский язык существовал издавна, и в этом не ошибается, ибо, согласно Бероэсу, он возник вместе [с другими] в 131 году после потопа.

Иорнанд в другом месте пишет о славаках. Тот же Иорнанд, который [жил] при 55 императоре Маврикии ³², в 584 году от Господа Христа пишет, что славаки жили в странах к северу от Истра или Дуная. Славянские войны. А потом, переправившись через Дунай, разорили и повоевали обе Мезии (Missia), Паннонию, Венгрию, Австрию, Македонию, Фракию, Истрию. Почему и откуда названы поселения древних славаков. И, мечом обеспечив себе безопасное проживание в этих краях, одни осели в тамошних землях, другие между реками Дравой и Савой в Иллирике и в Далмации, и все единодушно сами от себя эти земли назвали Славянскими в честь своих славных подвигов. Славаки грозят (silni) римлянам и грекам. А расширяя свои границы и постоянными войнами закладывая основы мира для себя и своих потомков, Римскую и Константинопольскую империи пригнули почти до земли, ослабив их ряды. О чем подробнее найдешь у упомянутых историков: Иорнанда, Прокопия и других.

Славаки славны войнами, год 298. А Блондус ³³, который сто двадцать лет [назад] писал историю об упадке Римского царства, в правление Аркадия и Гонория, которые были императорами в 298 году ³⁴ от Господа Христа, делает древнейшее упоминание о славянском народе, который был славен уже в то время.

Помпей Трог и Юстин (кн. 32) о славянских предках. Помпей Трог, древнейший среди всех этих историков римский историк, который еще до рождения Господа писал историю различных народов, а из него Юстин в книге 32 так пишет о народе славян, которых также называют Истрами. Истрами Славаков зовут от Дуная. Ээт или Аэта, король Колхиды, земли, лежащей над Черным морем недалеко от реки Танаис или Дон, текущей из Московии, когда Ясон с аргонавтами увез у него дочь Медею с великим сокровищем (которое поэты зовут Aureum vellus (Золотым руном)), послал за ним в погоню двадцать тысяч человек на кораблях по Черному морю. Мореплавание рыцарства короля Ээта, гонящегося за Ясоном. Когда они приплыли к устью Дуная, то поднялись по нему на своих кораблях, пока не приплыли к устьям рек Савы и Дравы, а потом по реке Саве пришли под горы Итальянские Альпы. И на плечах перетащили свои корабли через горы по волокам или на плечах перенесли до берегов Адриатического моря, гонясь за аргонавтами и Ясоном и разыскивая злодеев и изменников, ограбивших их короля Ээта. В году 4010 от сотворения мира. Но когда их там не нашли, как надеялись, то, порушив свои корабли, пришли на итальянские поля, где ныне славный город Аквилея. И там осели, полюбив положение этой щедрой земли и не желая возвращаться обратно домой в Колхидское царство — либо из страха перед своим королем Ээтом, что не догнали его злодеев, либо им опостылело тоскливое мореплавание и волокита.

И вот так, когда наши Славаки поселились в итальянских полях на берегах Адриатического моря, которое ныне омывает Венецию и ее окрестности, их прозвали Истрами от реки Истры или Дуная, по которому приплыли из моря и из своей страны Колхиды. Их можно называть Истрийцы (Istrijczykowie) или Дунайцы (Dunajczykowie), ибо Славаки Дунай называют Wister а латиняне Ister, как у Овидия в Элегии 3 с Понта к Максиму (ad Maximum):

Где покрывается льдом на зиму варварский Истр, и т.д. ³⁵

И из Элегии к Весталису (ad Vestalem) 7, кн. 4:

Видел, как груженый воз с воловьей упряжкой по Истру
Посуху стрежнем реки гонит отважный язиг.

Овидий удивлялся, что Ятвяги (Jatwiezowie) ³⁶ ездили через Дунай по льду на возах.

Idem: Binominis (имеющий два имени) Istri, etc. Дунай называют Истром и другие историки и географы, а Славаки, широко расселившиеся над ним и над Адриатическим морем, звались Истрийцами или Истрами. Отсюда каждый очевидно и убедительно может видеть, что Славаки издавна распространились в Азии и в Европе, многие из них поселились в Итальянских и Греческих краях, и все они происходят из потомства Иафета и его сына Мосоха. За 1800 лет [до нас]. Откуда выходили славянские народы. Из зимних стран, а особенно из тех краев, которыми ныне владеет Москва, и от озера Меотис и Черного моря или Понта Эвксинского, ища спокойного неба и наиболее пригодных для жизни (zyzniejszych) мест, [они] приходили в те европейские страны, в которых повсюду живут и ныне. Сарматы, Роксоланы. Сначала [это были] Сарматы и Роксоланы, либо руссаки, которые вели долгие войны с Митридатом, этим славным понтийским королем. Об этом читай Волатерана. После них [были] Готы, Кимвры и Вандалиты, часть которых поселилась в тех странах, где ныне Литва, Жмудь и Латвия, как свидетельствуют шведские и датские историки и урожденные немцы Сицилиус Кимбер (Cilicius Cimber) ³⁷ в прологе к Дитмаршской войне (in proemio belli Ditmarsici), Карион во второй книге третьей монархии второго века и Иоахим Куреус Фрайштадский (Joachimus Cureus Freistadiensis) в Истории Силезии ³⁸. Сицилиус Кимбер (Cymber) и Карион в книге 2.

А другая часть тех же вандалитов, готов и кимвров, объединив свои силы со Славянскими и Немецкими, а также с Литовскими народами, повоевали всю Европу, Венгерскую, Греческую, Итальянскую и Французскую земли.

Рим разорен вандалитами в 429 году от Христа. Эти вандалиты не обошли и Африку, третью часть света, и Рим, который жестоко разорили, а в в Африке жили лет двести, о чем везде имеем уже и явную историю, [однако] отвлекаться на это не хочется.

Волгары и булгары. После Вандалитов, Сарматов, Готов и Роксоланов из тех же полей и Московских краев, северных и восточных, вышли другие народы того же славянского языка, которые от реки Волги именовали себя Волгарами (Wolgarami) или Булгарами. Булгария или Волгария — большая страна по обоим берегам реки Волги между Европой и Азией. Эта река начинается в Ржовской (Rsowskiej) московской земле из озера Волго ³⁹. Ржова (Rsowa) — землица, в которой начинается Волга. Вобрав в себя много других больших рек, [Волга] течет далеко через Московские края, а потом, проходя через Казанскую, Заволжскую, Ногайскую, Астраханскую и другие татарские орды, за Астраханью семьюдесятью двумя устьями впадает в Каспийское или Гирканское и Персидское (Porskie) море, которое Москва зовет Хвалынским морем. Волга — река Эдель (Edel) или Ра (Rha). По-московски Волга, а по-татарски Эдель (Edelsu); Птолемей и греки дали ей имя Ро (Rho) ⁴⁰, а наш Бельский, не разбиравшийся в Московских краях, считал ее тем же самым, что и Танаис или Дон.

Движение волгаров от Волги. Вот от этой реки Волги и из тех полей (от которых Князь Московский и ныне пишется Господарем Булгарским), наши славянские предки Булгары или Волгары, ища лучших мест, двинулись великой ордой со многими людьми и сначала пришли к Черному морю и озеру Меотис. А некоторые пишут, что из отчих полей их вытеснили татары, что вряд ли, как убедительно покажем ниже. И там немалое время спокойно жили над Черным морем, между реками Доном и Днепром, где ныне Киркельские (Kirkielscy) ⁴¹, Крымские и Мангупские татары.

Волгары в Таврике. А когда размножились в тех полях, то со временем осели в Таврике, которую перекопский царь ныне подчинил своему престолу. Потом услышали о несогласии римских императоров и что их повоевал Аттила, [который] в то время с гуннами или уграми от реки Угры в тех же Московских краях, пройдя большую часть Европы, завладел Венгерской землей. Волгары Славаки вторглись в римские земли в 420 году от Христа и поселились в Валахии и Мултении. И наши Булгары со своим князем Дербалом (Derbalem) ⁴² по воде и по земле двинулись в Дакию, тогдашнюю римскую провинцию между Дунаем и Днестром, где ныне живут Валахи и Мултяне. И, выгнав даков, сами силой завладели той страной в 420 году от Господа Христа. Потом, в 454 году, узнав о смерти императора Феодосия ⁴³, переправились через Дунай в Мёзию ⁴⁴ и легко завладели обоими Мёзиями, Большой и Малой, [отняв их] у греческих императоров, видя их внутренние несогласия. И от своего имени назвали эту страну Болгарией, и так она называется и поныне. Сами нынешние болгары открыто признают, что их предки вышли из Московских стран.

Славяне болгары поразили императора Зенона. Эти болгарcкие славяне (Bulgarowie Slawacy) жили за Дунаем между высокими и скалистыми горами Балканами, выйдя из земли Мултянской от придунайских замков Браилова, Джурджиева и Рущука (Urusciuka), где и я дважды переправлялся и туда и сюда. Потом эти славяне болгары заселили большую часть Фракии (Traciej), в 476 году от Господа Христа поразили константинопольского императора Зенона и, воспользовавшись победой, захватили и сожгли Константинополь ⁴⁵. Император Анастасий. Поэтому в 492 году от Христа пятидесятый император Анастасий, видя набеги болгар и их великие насилия, построил длинную стену от Силиврии (Silibriej), которая лежит над Геллеспонтом, до самого Понта Эвксинского или Черного моря, желая за этой стеной ⁴⁶ жить со своими константинопольцами в покое от болгар. Стены от болгар. Но оставил без обороны и бросил Фракию с Адрианополем, которые болгары полностью заселили и, развалив эти стены, снова наезжали на константинопольские волости. О чем пишет и Кромер в главе 8 titulo deductionis Sarmatiae populorum (вывод названия сарматского народа), в свидетельство приводя Помпония Лета, ну и я, побывав там, этому полный и очевидный свидетель. Помпоний Лет и Кромер, глава 8. Ибо я и сам дважды был в турецком местечке Силиврии, где на скале над морем Геллеспонт висит замок, где-то в восьми наших милях от Константинополя. И ныне там явные признаки [укреплений] с перекопами и валами. Эти стены в полях за Силиврией тянутся на несколько миль, может быть. более чем на дюжину (kilkanascie). И каждый, кто туда поедет, [это] легко сможет увидеть, особенно у Черного моря, едучи от Константинополя к Белгороду Валашскому (Днестровскому). Анастасия, пятидесятого императора, убила молния, о чем читай Кариона. Ибо Анастасий, пятидесятый по счету император, строил эту стену целых двадцать шесть лет, в течение почти всего времени своего царствования, а когда 26 лет процарствовал, его убила молния ⁴⁷. Болгарский князь Крум. После его смерти болгары со своим третьим князем Крумом (Chrunem) ⁴⁸ разоряли и беспрепятственно занимали греческие владения.

Лев Икономах. Потом, в 713 году от Господа Христа упомянутые болгары помогли императору Льву Третьему, прозванному Икономах (Ikonomachus), то есть иконоборец, которого восемь лет осаждали в Константинополе сарацины ⁴⁹. Когда их уже сильно донимали болезни и голод, славяне болгары поразили их наголову. Болгары, объединившись с греками, поразили сарацин. Кроме того, те же болгары, подложив огонь под водой, тайным умыслом (misternym wymyslem) подожгли сарацинские суда и галеры в Геллеспонте и Пропонтиде [50]. О чем упоминает и немец Карион в своей Хронике, кн. 3, Monarchiae 4, Aetatis 3. Карион, кн. 3.

Болгары убили императора Никифора. Потом, в 796 году, от сотворения мира по римскому счету 4074, а от основания Рима в 1551, эти же болгары константинопольского цезаря Никифора поразили со всем греческим и римским войском и убили его самого ⁵¹. А потом у Адрианополя наголову поразили Михаила Куропалата, как об этом прежде уже рассказывалось подробнее, да так жестоко, что сам он едва утек и, не пробыв на царстве и двух лет, с горя ушел в монастырь. Михаил Куропалат поражен болгарами. Там же и римские войска полегли, которые пришли было на помощь грекам, а взятый [в плен] римский гетман Асбальд (Asbaldus) был заживо сожжен болгарами как жертва. Римский гетман Асбальдус сожжен ⁵². От этого Михаила Куропалата упомянутые болгары получили в подарок глаголические буквы, которыми ныне пользуются все руссаки ⁵³. После этой победы [болгары] завладели Боснией, Далмацией, Иллириком и всеми римскими землями, лежащими над Эгейским морем до Адриатического моря, и наполнили их славянскими народами, [которые там живут] вплоть до нашего времени. Болгары взяли Истринополь. Силой [они] взяли Истринополь (Istrinopolim) ⁵⁴, город на итальянской границе, которым сейчас владеют венеты, где захватили в неволю пятнадцать тысяч лучших людей. Король лангобардов Альгимунд поражен. А когда король лангобардов Альгимунд (Algimundus) ⁵⁵ собрался на них с войском, желая их оттуда выгнать, его поразили наголову, так что Славаки и доныне широко распространены в тех краях.

Албания и Эпир, славные королем Пирром и Скандербегом. Потом поселились в Эпире и Албании, где заложили города и замки, названные славянскими именами: Ябланица, Яйце, Светиград, Лисса, Мокра, Белиград, Добра, Круя, Новиград ⁵⁶ и другие.

В 859 году болгары приняли римскую веру Христову. Римский папа Николай Первый, а после папессы Иоанны (Janie Niewiescie) третий ⁵⁷, в 859 году писал им ласковые письма, чтобы приняли крест святой и веру Христову, на что они радостно согласились, ибо между ними было много христиан того же славянского языка, особенно греческой религии. Тогда папа Николай послал к ним своих легатов и многих духовных лиц, которые болгар и других славян во Фракии и в Мезии окрестили и научили христианской вере по римскому обряду, а греческих священников фортуниан ⁵⁸, которые до этого привели было их к своему закону, выгнали от них, обозвав отщепенцами (odszczepiencami) ⁵⁹.

Славяне болгары в результате обретения веры поразили сарацин. Итак, когда все болгары единодушно приняли святой крест, они узнали, что сарацины жестоко повоевали Испанию, итальянские земли и Францию, заселили часть Испании и уже завладели Гаргано (Garganum), знаменитой горой в Апулии, ибо христианские государи не могли дать им отпор. Собрались тогда добровольно на них болгары и славаки и землей и морем двинулись в Апулию, где поразили тридцать тысяч сарацинов. А потом и с другими сарацинскими войсками заводя битвы в Анконском и Неаполитанском портах, дивной хитростью сожгли им корабли и галеры, и всех магометан разгромили. Случилось это в 859 году от Христа, при императоре Людовике Втором, сыне Лотаря ⁶⁰, а от сарацинского пророка Магомета в 43 году, по расчетам Кариона ⁶¹. О чем читай Кариона. А болгарский князь после после этой услуги христианам вступил в монашеский орден, уступив власть своему сыну, А тот правил несправедливо, к тому же был заражен [учением] секты константинопольских фортуниан. И отец, вышедши из монастыря, приказал выколоть ему глаза, в князья болгарам дал младшего сына, а сам вернулся в монастырь, где и окончил свои дни ⁶². Но потом болгары и едва ли не все славяне из-за соседства [с Византией] перешли в греческий закон, в котором пребывают и ныне.

Вот так от того русского колена болгар или волгар, вышедших из Московских краев от реки Волги, эти славянские народы [с помощью] своей рыцарской отваги широко распространились от Фракийского моря до Венецианского (Weneckiego). Сербы завладели землями, где до этого была Малая Мёзия, а ныне зовется Сербия или Сервия. Несчастливое это название Сервия, ибо все они служат (servitute) Турции. Болгары [осели там], где до этого была Большая Мёзия; боснийцы — где прежде была Либурния, а ныне Боснийская земля. А где до этого были Иллирик и Далмация, ныне среди гор и у Адриатического моря живут Рагузы, Карвы (Karwie), Хорваты (Karwatowie), Раши или Рачовцы (Rasciowie albo Raczowie) ⁶³, Карниоланы (Словенцы) ⁶⁴, Албанцы ⁶⁵, Истрийцы и другие, и все они взаправду потомки тех же булгар или московских волгаров с реки Волги. До нынешнего времени эти народы говорят на славянском языке и называют себя славянами (Slawakami), особенно те, которые осели в Иллирике, в Далмации и Либурнии.

Святой Иероним Далматский. Из того же славянского народа был и святой Иероним Далматский ⁶⁶, доктор и столп всемирной церкви, святостью жизни прославившийся (kwitnal) в году 368 от Христа. Святые Мефодий и Кирилл, болгарские славянские апостолы. Также из того же болгарского рода были и Кириллус, которого русские [зовут] Кирило или Курило, и Мефодий, первые славянские апостолы. Защищая христианскую веру, Кирилл на славянском и на латинском языках писал прекрасные (piekne) книги против императора Юлиана Отступника, жившего в 365 году ⁶⁷. Как свидетельствует Карион (кн. 3), эти славянские книги еще и ныне имеются в библиотеке славного теолога Яна Рёхлина (Reuclina) ⁶⁸ в городе Пфорцхайм (Pflorzenskim).

А почему, отчего и по какой причине Болгары, Руссаки, Хорваты, Сербы, Далматинцы, Боснийцы, Иллирийцы и другие из того народа наших предков назвали себя Славаками, у различных историков различные мнения, как я уже писал выше.

Откуда [пошло] название Славаки. Свида (Suidas) в своих книгах ⁶⁹ считает славянский народ славным и помещает его за Истром или Дунаем, где ныне болгары и сербы. За знатность и славные рыцарские подвиги они названы Славонами и Славаками, а не Склавонами, как говорят итальянцы, желая этим прозвищем отличать их от скифов и татар. Ведь греки не видели (nie czynili) никакой разницы между Татарами и славянскими народами Энетами (Henetami) или Сарматами. О чем также упоминает и урожденный немец Иоахим Куреус в Истории Силезии. Он пишет, что Энеты (Henety) и Вандалиты были собственно Славаками, произошедшими от Мосоха (Мешеха), которые выгнали готов из тех полей, где ныне Литва и Белая Русь. А другие [вместе] с теми готами, а также с кимврами, двинулись в западные края, ибо наши предки Славаки издавна имели обширные поселения в немецких землях вплоть до года Господнего 1149, когда при императоре Конраде против них поднялись (oburzyly) все имперские князья и вытеснили их из Мейсена (Misniej) и из прилегающих пределов Датского королевства, ибо в течение целых пятисот лет те пребывали в идолопоклонстве ⁷⁰. Тот же немец Куреус пишет, что вскоре после смерти жестокого венгерского короля Аттилы сарматские народы славянского языка, с великими силами подступив от Ледовитого океана и озера Меотис из русских Московских краев, выгнали Немцев (Niemcow), Семнонов (Senonow), Гермундуров и Боев из тех полей, которые ныне включает в себя Польша. Слова Ваповского. О чем пишет и поляк Ваповский, краковский кантор, в своей хронике, которую, умерев, так и не закончил и не увидел [изданной]. По его словам, наши предки Славаки или славяне названы от озера Словион (Slowionego) ⁷¹, которое есть в московской стороне. Поэтому поляки, чехи, болгары и другие Славаки и Русаки, которые все ведут свое происхождение от Мосоха или Москвы (Moskwi), сына Иафета, вышли из московских краев. Так говорит Ваповский.

Ошибочное (nikczemne) мнение Кранция. Альберт же Кранций, немецкий историк, имя названных Словаков выводит от многоречивости (wielamownosci) слов, но это его необдуманное мнение явно негодное. Ибо Славаки, по мнению мудрых людей, истинно и правдиво зовутся Славаками от славы. Отчего названы Славаками. Ибо сами славаки и болгары единодушно дали себе это имя из родного русского языка от славы и своих славных рыцарских подвигов. И так как они сами себя называли Славными и Славаками, то и латиняне, с которыми они долго воевали за греческие и итальянские страны, начали звать их Славины и Славы, а не Словины и Словы, а край их Славония, а не Словония — не от слов, а от славы. Древние славянские имена. Поэтому древние Русаки, Поляки и Чехи, наши предки, всегда более всех сокровищ достойно любившие славу, и князьям, и своим сыновьям, и другим людям из своего народа давали простонародные имена, связанные со [словом] слава: Святослав, Пржемыслав, Стослав, Борислав, Преслав, Выробослав (Wyroboslaw), то есть тот, кто заработал себе славу собственной отвагой; Имислав, который считает себя (sie ima) славным; Дивислав (Dziwislaw); Станислав, установивший себе славу; Мечислав (Mieczlaw), славный от меча; Залислав, Владислав, Ярослав, Бржетислав (Bretislaw), Мирослав, Доброслав, Прибислав, Заслав, Болеслав, Венцеслав и т.п.

Есть правдоподобное известие, о чем и Кромер, весьма осведомленный в истории и во всех свободных науках Божеских и светских, свидетельствует в главе 13 книги 1 de rebus Polonorum. Когда те болгары, которые жили у Дуная и у Греческого моря, показали великую и преславную рыцарскую отвагу против Римской и Константинопольской империй, как я уже рассказывал выше, и часто одерживали победы над Римлянами и Греками, то от гордости за благородные и славные дела, совершенные ими, сами себе дали особенное имя и назвались Славаками или Славными.

Или же это имя дали им люди не их народа, а такие, как Руссаки, Москва и Поляки, желая своим землякам доброй славы. И от их удачных и славных дел назвали их Славяне или Славаки, а нас, своих потомков, называли бы Слабаки — от слабости, ибо мы очень ослабли.

Ошибка итальянских хронистов, что зовут нас и пишут Склавонами и Склавами. И в этом сильно ошибаются итальянцы и их хронисты, которые и нас и Болгар русского народа вместо Славаков или Славонов (Slawakow albo Slawonow) на латинском языке пишут и называют Склавонами и Склавами (Sclawonami i Sclavami), а на итальянском Скьявонами и Скьявами (Sciavonami i Sciavami). Эта глупость (obledliwosc) и ошибка из-за незнания нашего языка вкралась и попала в истории Прокопия, Иорнанда и Блондиуса, вероятно, от итальянских переписчиков, которые, ребячески желая сказать получше, якобы для смягчения (pieszczoty) многократно ставили букву I вместо L, а G ради мягкости при разговоре частенько выпихивали как из итальянских, так и из латинских слов. Так что когда надо было говорить digna, говорили dina или dinia, ignis — inis, insigne — isinie, placet — piacet, или по-итальянски piace или piaze, flatus — fiatus, etc. Так же и когда надо было сказать Slavo, Slavonia или Slavones, говорили Siavo, Siavonia и Siavi и Siavoni вместо Slavoni, так что у них не было никакой разницы, если бы кто сказал siavo или sciavo и Slavo, вставив букву c или l между s и i. Может быть, именно из-за этой необразованности их писарей, когда что-то хотели сказать или написать о наших предках Славаках, не писали нас Славами или Славонами, а Склавонами и Склавами. Ныне все итальянцы, а особенно жители венецианских земель, этим именем, Склавами и Скьявами, называют каждого проданного в рабство невольника и слугу. И это потому, что когда эти итальянцы, жившие у Адриатического моря, как Венеты и Лангобарды, вели непрестанные пограничные войны с Болгарами и с другими Славаками, нашими предками, тогда Славаков, захваченных на войне или при вторжении и [проданных] в рабство, звали их невольничьим именем Склавоны и Скьяваны или Скьявы. И до этого у греков и римлян было в обычае называть своих невольников попросту Сирами и Гетами, так как захвачены они были в Сирии и Гетии, где ныне Валашская земля и Перекопская орда. Syri, Getae. А ныне турки, не помня давних дел, пленных Итальянцев (Wlochow), Калабрийцев (Kalawrazow), Рагузов и Кандийцев (Kandicikow) ⁷², а также наших Русаков и Москву, рабов, которых там полно на галерах, называют Френг Гяур (Frenggaur) и Урус Гяур (Urussgaur).

Другой способ назвать (denominatio) Славаков от слова. Итак, милые читатели, Славаки прозваны и наречены от славы и своих славных дел, ибо и все латинские историки пишут их Славонами и Славами; либо потому, что те, кто ныне зовутся Словаками, могли и сами себе дать [это] имя, как бы говоря: правдивые, надежные, верные, непогрешимые в слове, [не нарушающие] свое честное слово, надежные обеты и правдивые обещания. Потому что еще и по нынешнее время у Чехов, Хорватов и у нас, Поляков, сохраняется [обычай], что поощрить, вознаградить и отплатить следует [прежде всего] добрым и учтивым словом. Поэтому слово следует считать важнейшей вещью, как и заранее данное обещание, не выполнить которое для людей истинно благородных (slacheckich), ценящих честь и добрую славу, было бы великим бесчестьем. Иной считал, что лучше получить рану, чем не быть хозяином своему слову. Ныне же некоторые привыкли говорить: я не Чех, чтобы слово держать. Из этого видно, что наши предки всегда любили славу и учтивые и правдивые слова, отчего и такое славное имя получили — от славы и от святой правды. И ныне одни зовут их славными Славаками, Славонами, а другие Словаками.

И если тогда от славы или от учтивых и правдивых слов назвались Славаки и Словаки, то все это нормально и одно и то же, хотя и есть небольшая разница в первом слоге Sla или Slo, ибо и Болгары вместо Slowo говорят Slawo, также и Cербы, когда кому-либо что-то обещают, [клянутся] Богом, верой и словом витязя (slawo witeskie).

Иорнанд [о том,] где жили Славаки в его времена. Также и Иорнанд около тысячи и ста лет [тому назад], упоминая наши народы в своей истории, зовет их Словаками, Славинами и Славаками. По его словам, Словаки в его время жили с левого бока Сарматских гор, которые зовутся Татрами или Бескидами, а другие широко расселились над рекой Вислой. Речь идет о Галицких, Острожских, Подольских, Бельских, Хелмских, Львовских, Перемышльских и других Руссаках, а края эти мы и ныне зовем Подгорскими, потому что они начинаются от Венгерских гор. А что тот же Иорнанд пишет, что при нем в 492 году другие Славаки осели над Вислой, то он подразумевает наших Поляков (которые прозваны от широких полей и от лова [зверей], которое в народе зовут полованием), Поморян, Кашубов, Мазур, Чехов и т. п. Они тоже имеют свое начало и происхождение от Славянских народов и стран, русских и болгарских, которые тысячу и несколько сотен лет назад с различными вождями и князьями порознь выбили немцев и осели в этих землях.

Волгинь (Wolhyn) и Волыняне (Wolynianie). Из тех же Волгаров или Булгаров, [которые прозваны] от московской реки Волги, отделился (odlaczyl) другой русский народ, который поселился в тех краях, которые теперь мы зовем Волгинь (Wolhyniem), а от Волги реки и от Волгаров [они] назвались Волгинцами со своей землей Волгинь (Волынь).

Известно, что этот народ и поныне в рыцарских делах славен не менее, чем его предки. Это Лучане (Luczanie), Владимирцы (Wlodimierzanie), Кременчане (Krzemienczanie), Городляне (Hrodlanie), Овручане (Howruczanie), Житомирчане (Zitomirzanie), Корсунцы (Кorzcanie), Збаражане и другие. Потом своим народом они наполнили Киевские, Подляшские, Подольские и другие соседние русские края. А другие остались в тех полях (где ныне пребывают Низовые казаки), а также над реками Доном и Днепром и в Таврике, где ныне Перекопские татары, и с теми Готами, Ятвягами, Половцами, Печенегами и другими Сарматами были товарищами, как с побратимами, вышедшими из одного народа. Ныне остатки их, которые зовутся Бессарабами, говорящими на славянском языке ⁷³, есть над Черным морем, между Перекопской ордой и Валахами.

О них писал особенно ценимый Римлянами знаменитый поэт Овидий Назон, когда был изгнанником в Таврике, где ныне Кафа, Крым и Белгород Валашский, и где Очаков, Канев, Черкассы и Киев.

И так пишет в кн. 1 с Понта Элегия 2 к Максиму:

Hostibus in mediis interque pericula versar,
Tanquam cum patria pax sit adempta mihi, etc.

Здесь я отдан врагам, постоянным опасностям отдан,
    Вместе с отчизной навек отнят покой у меня.
Жала вражеских стрел пропитаны ядом гадючьим,
    Чтобы двоякую смерть каждая рана несла.
Всадники, вооружась, у стен испуганных рыщут —
    Так же крадется волк к запертым овцам в хлеву.
Здесь, если лук тугой изогнут и жилою стянут,
    Принято никогда не ослаблять тетиву.
В кровли вонзившись, торчат частоколом на хижинах стрелы,
    И на воротах засов в прочность не верит свою ⁷⁴.

И еще, Maксиму Элегия 3:

Как живут племена язигов и диких сарматов,
    Тавров, которые встарь чтили кровавый кумир,
Что за народы идут и гонят коней быстроногих
    По отвердевшей спине Истра, одетого льдом?
Многих, многих людей заботы твои не волнуют
    И не пугает твоя мощь, ослепительный Рим.
Мужество им дают тетива и стрелы в колчане,
    Годный для долгих дорог, сильный, выносливый конь,
Навык в походах терпеть изнурительный голод и жажду,
    Если в безводную степь враг оттеснит храбрецов [75].

Также к Весталису Элегия 7, кн. 4:

Видел, как груженый воз с воловьей упряжкой по Истру —
    Посуху стрежнем реки гонит отважный язиг.
Знаешь и то: в кривом острие здесь яд посылают,
    Чтобы, вонзаясь, стрела смертью грозила вдвойне [76].

И много других вещей Овидий с удивлением писал о Сарматах и отважной смелости Готов, Гетов и Славаков в своих элегиях с Понта, чем очевидно доказывал, что наши Сарматы: Руссаки, Ятвяги, Волынцы, Литва, Жмудь и Москва не покорились могуществу Рима и не были его подданными, когда говорил:

Многих, Многих людей заботы твои не волнуют,
    И не пугает твоя мощь, ослепительный Рим.
Мужество им дают тетива и стрелы в колчане,
    Годный для долгих дорог сильный, выносливый конь.

Овидий также писал вирши на славянском или на русском языке, ибо его склоняла к этому прелесть (wdziecznosc) языка, так что досконально его выучил, когда говорил:

Hoc vos Sauromatae iam vos novere Getaeque,
Nam didici Getice, Sarmaticeque loqui, etc.

Знают уже и теперь о вас савроматы и геты,
    Ибо величье души здешние варвары чтут.
Преданность вашу на днях я стал хвалить перед ними
    (Знаю и гетский теперь я, и сарматский язык) ⁷⁷.

Геродот в книге 4 тоже свидетельствует о том, что Сарматы народу русского, который над Мезией, то есть Болгары, и над Скифией, [то есть] Татары, в то время имели более красивое произношение, ранее [отличавшееся] грубостью речи pro Barbarismo (из-за варваризмов), то есть sollecismos (облагородили его) и обрели красоту слов ⁷⁸.

Это показывает, что наши Сарматы обычаями, происхождением и языком отличались от скифов или татар, хотя старые греческие и латинские историки все народы севера и северо-востока (miedzywschodnie) заодно звали скифами и сарматами и ошибочно считали одним народом поляков, руссаков, литовцев, московитов и даже татар. К этому заблуждению их приводила и жестокость в военных забавах, в которых [все эти народы] постоянно упражнялись как в природном рыцарском ремесле.

Поэтому Прокопий ошибался, когда писал о Славаках: Sclavoni gens Scytia Justiniani tempore in Illiricum irruere, multasque strages ediderunt. (Во времена Юстининана скифский народ Склавины вторгся в Иллирик, многие убийства сотворив). Это было в 528 году от Христа ⁷⁹. О чем пространнее найдешь у Волатерана, книга 8, Иллирик. Позднее греческие историки не скоро заметили свою ошибку, как упоминает тот же Волатеран в кн. 7 Сарматия. Волатеран, кн. 7. Только потом сарматами стали называть славянские народы, жившие между Вислой, Танаисом или Доном, и между немецким морем и Венгерскими горами, как поляки, мазуры, древние пруссы, литовцы, жмудины, руссаки и москва. Римские войска поражены. Их мало заботило все могущество Рима, хотя Светоний и Евтропий пишут, о чем упоминают и Меховский (кн. 1, гл. 16), и Волатеран (кн. 7), что Домициан сначала начал против них войну, но победу одержал (zwyciestwo odniosl) кровавую, ибо наши Сарматы убили у него двух гетманов, Аврелия Фуска и Оппия Сабина [вместе] с легатами и со множеством войска ⁸⁰. Императоры Антонин Пий и Антоний Вер с другими Сарматами, Руссаками над Танаисом, тоже вели частые битвы, но с малым успехом. С теми же Сарматами долго, но безуспешно воевали императоры Валентиниан, Гален, Максимиан, Галиен, Диоклетиан, Проб, Кар, Друз и прочие ⁸¹, а также много других римских гетманов.

Итальянское сладострастие (Libido Wloska). А Прокул [82] хвастал своим мужеством, что в Сарматии захватил сто девушек, из которых десятью овладел (zwojowal) за одну ночь, а через пятнадцать дней справился (przemogl) со всеми (говорит, что смог).

Помпоний же Мела (кн. 3, гл. 4) пишет, что Сарматские славянские народы всегда были необузданными и вольными ⁸³, отчего и император Август, который было завоевал почти весь мир и при котором родился Господь Бог, когда ему посоветовали пойти войной на Сарматов, молвил так: не годится мне ловить рыб золотой удочкой (weda). [Этим он] как будто сказал: не хочу терять больше, чем приобретать. О чем подробнее читай у Светония в Августе ⁸⁴.

Тот же император Август писал своему гетману Лентулу ⁸⁵, чтобы не смел дразнить войной Сарматов, которые и мира не знали, и в рыцарском деле были искусны. О чем Флор в книге 4.

И там же он пишет в конце: Omnibus ad occasum et meridem paratis gentibus etc. (Были покорены все народы на западе и на юге). Когда Август уже усмирил войной все народы на заходе солнца и на юге, Скифы и Сарматы тоже прислали к нему послов, прося соседской дружбы, как вольные люди ⁸⁶.

Великий дар. В то же самое время Гепиды, предки жмудские и литовские, в качестве дружеского подарка послали тому же императору Августу медный котелок, освященный по их языческому обычаю. Об этом [сообщают] Силициус Кимбер ⁸⁷ в Cymbrorum deductione (Происхождение кимвров) и Светоний ⁸⁸.

А у жмудинов, латышей (Lotwy) и куршей, особенно у сельского люда, и ныне главнейшим сокровищем считается медный котелок или гарнец (kocielek albo garniec) ⁸⁹.

Вот так Август, могущественнейший император, тогда пользовался большой симпатией наших Сарматов Славаков. Так же поступал и император Траян, ибо когда он победил Даков и Ятвягов (Jatwiezow) ⁹⁰, то предложил Сарматам свою дружбу, чтобы этим обезопасить себя от их набегов. О чем Дион Кассий в Траяне ⁹¹.

Доспехи из конских копыт. Оружием их были луки, пращи и длинные рогатины; мечей и сабель, а также доспехов из-за отсутствия железа они долго не знали, ибо Павсаний пишет, что сам видел сарматский панцирь из рогового [вещества] конских копыт, устроенный наподобие кольчуги или чешуи дракона, однако говорит, что своей прочностью (mocnoscia) и легкостью он был не хуже греческого панциря (какие ныне и у нас) ⁹². Павсаний в Аттике.

А Юстиниан, 53 император, когда не мог укротить сарматов ни войной, ни миром, строил против них замки и крепости, чтобы мешать им перейти Дунай; но и это их не устрашило. О чем пространнее читай Прокопия о постройках Юстиниана ⁹³.

Когда эти нащи Сарматы на Каталаунских полях поразили Аттилу, этого преотважнейшего короля, который считал себя ужасом мира, то в память о столь великой победе завели обычай рисовать на своих щитах (tarczach) двух конных рыцарей с обнаженными мечами. Этим они стремились показать свое превосходство над другими в рыцарском деле, которое для них было настолько важным, что Гиппократ в книге о воздухе и воде (de aere et aquis) пишет, что войной баловались не только мужчины, но и женщины, и ту, которая не убила на войне трех мужей, считали негодной для замужества ⁹⁴.

Обширность славянских земель. Ради краткости и щадя заскучавшего читателя [известия] о других греческих и римских императорах я опускаю, как и тысячу доводов [в пользу] рыцарской доблести Сарматов, ибо и так совершенно понятно, что не леностью и не вялым прозябанием они достигли столь великого и обширного господства: от Ледовитого моря далеко за Московскими краями и потом от Балтийского моря, которое омывает Пруссию, Лифляндию и Швецию, вплоть до Адриатического и Венецианского моря и до самого Геллеспонта и Понта Эвксинского, в окрестностях которого Сарматский Славянский народ и ныне всюду имеет свои поселения. Славаки с Александром Великим. Иосиф [Флавий] в Иудейских древностях пишет, что некоторые привилеи Александра Великого подтверждают их участие в завоевании мира вместе с ним и его отцом Филиппом в 310 году до Рождества Христова ⁹⁵. Чехи в старинной хронике, написанной на славянском языке, утверждают, что это истинная правда, что их предки прославились еще при Александре Великом и названы Славаками от славы и величайшей отваги, как и сказано в привилее Александра. Хорваты же и Болгары твердят, что этот привилей, данный Александром Славакам, писаный в Александрии золотыми буквами на пергаменте, существует и ныне среди тех сокровищ, которые император Мехмет (Machomet) захватил вместе с Константинополем. Ибо и турки так много стран на свете заселили никаким иным народом, как одними только Славянами, из которых делают янычар, аджеми-огланов (Adziamaglany) ⁹⁶ и прочее.

А те народы, которые расплодились от Мосоха, сына Иафета: Сарматские, Болгарские, Русские, Готские, Польские, Волынские, Вандальские и Чешские были столь воинственными, что воевали чуть ли не по всей Европе, в обеих Азиях и в Африке. Тогда же и свой природный славянский язык из-за различия границ и частого общения с другими народами перемешали так, что ныне из-за смешения языков, начавшегося у Вавилонской башни, один народ едва может вполне понимать другой, хотя оба они из одного Сарматского народа и одного и того же Славянского языка и имеют общее происхождение от того же патриарха Иафета и его сына Мосоха. Поэтому сдается, что свой древний язык у славян был русский, московский, ибо те руссаки, которых мы зовем Москвой, издавна поселившись в тех северных и восточных краях, где и теперь [живут], далее не пошли. Так же думает и Кромер (Idem Cromerus sentit). Из-за этого же они не могли изменить древний язык и обычаи, как это случилось с другими народами, вышедшими из тех же Московских краев, ибо они воевали по разные стороны света. Поэтому Сербы, Хорваты, Рашки (Raczowie) ⁹⁷ и Болгары с Греками, c Венграми и c Турками; Далматинцы, Карниоланы ⁹⁸, Штирийцы, Истрийцы, Иллирийцы с Итальянцами; Силезцы, Мораване, Чехи, Мейсенцы (Misnacy), Поморяне, Кашубы с Немцами; Белые Руссаки (Russacy Biali) с Москвой и с Татарами; Подгорчане, Мазуры, Подляшане, Черные Руссаки (Russacy Czarny) ⁹⁹, Волынцы и часть Литовцев с Поляками, а Поляки со всеми народами обычаи, одежду и отчасти отчий язык перемешали так, что каждый может назвать нас настоящими обезьянами, протеями ¹⁰⁰ и хамелеонами (simias, protheos et chamaleones).

Теперь, милый читатель, тебе известно о происхождении народа Литовского, Жмудского, Сарматов, Словаков, Руссаков и прочее. И что Сарматы называются от Асармата или Сармата, о котором читай Бытие, 10 и Иудейские древности Иосифа (кн. 1, гл. 14), или что названные Сарматы и Скифы выгнали и выбили Татарский народ из Сарматии, которую потом греки, как об этом рассказано выше, когда узнали о их могуществе, также могли назвать город Сарматас, что с еврейского переводится как высокий и знатный, или иначе Савроматас (Sauromatas), от саурос (sauros), что с греческого переводится как око (omma) ящерицы, то есть народ со змеиными глазами — из-за их военной запальчивости. Славаками же их зовут от славы и от славной и победной рыцарской отваги, либо Словаками от слова, ибо твердо держали слово и были верны своим обетам и обещаниям. А теперь, во имя всех начинаний Божьих, приступаем к самой Русской истории.

Глава третья

[Каковы] древние истоки всех славянских народов и матери Русской земли и откуда их славные поколения? По какой причине либо из-за какого свойства Русь (Rusia) была названа Русью? Об этом у людей ученых различные мнения и выводы. Ибо Русаки были неизвестны ни греческим, ни латинским историкам, как и другие северные народы, которых всех заодно звали либо Скифами либо Сарматами. И хотя имя Роксоланов и Роксанов (Roxanow), которое cоотносится с Русанами (Russany) или Росанами и Русью, для древних географов не было тайной, ибо и Птолемей, описывая весь свет, а также историки Страбон и Плиний поселения и государство Роксоланов помещают в Сарматии, недалеко от моря или озера Меотис, в которое впадает Танаис или Дон, где ныне также живут Московские и Белорусские (Bieloruskie) ¹⁰¹ народы, Каневцы, Белоцерковцы, Путивляне, Рязанцы, Черниговцы и прочие. Птолемей (кн. 3, гл. 5), Юлиан Солин и Плиний (кн. 4, гл. 12), который писал Историю в 68 году от Христа. Как упоминает Волатеран, по [сообщению] Страбона, эти Роксоланы или Роксаны со своим гетманом Тасием (Tasse) за 180 лет до Христа вели великие войны с тем могущественным королем Митридатом Евпатором ¹⁰². Об этом читай Волатерана, кн. 7 Географии. А сам Страбон в седьмой книге своей Географии так пишет о древних русских поселениях: Roxani autem etc. Роксаны или Русины живут на северо-востоке и севере, в полях между реками Танаисом или Доном и между Днепром ¹⁰³. Страбон о Руси.

И вскоре после этого пишет: Num qui vero supra Roxanos habitent, ignotum est nobis, Roxani guidem adversus Mitridatis Eupatoris ductores belli gera runt. А ныне, говорит, неизвестно, чтобы какие-то народы жили далее роксолан, однако верно то, что роксоланы (Roxani) воевали против гетманов Митридата Евпатора, и это собственные слова Страбона. Потом также и древний историк Корнелий Тацит в книге 17 своей хроники, когда описывает правление Сальвия Отона, который был восьмым после Юлия Цезаря, пишет о роксоланах в таких словах: Conversis ad civile belium animis etc. Eo audentius Roxolani Sarmatica gens caesis duabus cohortibus magna spe ad Missiam irruperunt. А когда, говорит, римские князья Гальба, Отто Сильвий (Otto Sylvius) и Вителлий после смерти Нерона обратили свои мысли к гражданской войне, а Отто, став цезарем, Гальбу убил, а Вителлия три раза поразил, тогда сарматское племя роксоланов, поразившее два римских войска, окрыленное успехом, вторглось в Мёзию, где ныне Болгария, и т.д. О чем подробнее читай того же Корнелия Тацита, Анналы, кн. 17 ¹⁰⁴. Это было в году от сотворения мира 4010 по счету Кариона (lib. 3, Monarchiae 4, aetatis 3), а от основания Рима 825, а от господа Христа 72. Но имя Роксоланов или Роксанов (Roxanow), согласно Птолемею и другим древнейшим историкам, было известно еще за несколько сотен лет до Рождества Христова. А от того последнего вторжения роксоланов в Мёзию или в Болгарию и от 72 года до нынешнего 1580 прошло уже полторы тысячи и восемь лет.

Росс. Но почему Роксоланы были названы Россанами, Руссаками и Русью, догадаться трудно. Впервые упоминание князя Росса (Rossa), Мосоха, Табалла (Taballa) и Тогормы (Togormy) находим у пророка Иезекииля в главах 38 и 39, с чем согласны Евсевий (Eusebius) Кесарийский, Феодосий (Teodocion), Симмах (Symmachus) ¹⁰⁵ и семьдесят толкователей Библии. Иезекииль, 38, 39. Евсевий, кн. 9. Иероним. По этому поводу и святой Иероним рассуждает, означало ли у Иезекииля это слово Росс собственное название какого-то народа или же нет. Но из тех же [упомянутых выше] Мосох у Моисея был патриахом Московских народов, так же и у Иосифа (Древности, кн. 1, гл. 11) Асармот или Сармата был [патриархом] Сарматов, Асканес или Твискон — немцев, Гомер же кимвров, Тогорма — готов, Иаван — греков и итальянцев и т.п., как о том я уже достаточно рассказывал выше. О Мосохе читай: Бытие, 10; Иосиф, кн. 1, гл. 11 и 14; Бероэс, кн. 4 и 5; Птолемей, кн, 7, гл. 9 и 13; Плиний, кн. 5, гл. 27 и кн. 6, гл. 9 и 10; Страбон, кн. 11 и Волатеран, кн. 7. Так же тогда и имя Росс у пророка Иезекииля близко соотносится с названием Руси и Россов или Руссов. Хотя это имя Росс в Библии больше нигде не встречается, только у Иезекииля, и его нет ни у Бероэса, ни у Иосифа. Также и Евсевий в этом слове Росс хочет видеть Рим и Римлян; но святой Иероним не высказывается [по поводу того], что означает это [слово]. Римляне же были названы от Ромула, и стали именоваться от своих основателей. О чем подробнее читай у Волатерана в кн. 6. Волатеран, кн. 6, Мирсил с Лесбоса ¹⁰⁶, Помпоний Лет ¹⁰⁷, Гай Семпроний ¹⁰⁸ и т.д. Также и Мирсил, Порций (Portium) Катон ¹⁰⁹ и другие никогда не упоминают о выводе (deductionis) Romae от Ross, хотя [и делают] тысячи противоречивых (swarzy) заключений, выводя [слово] Рим от разных основателей и по-разному определяя причины его названия. Однако очевидно, что и древние и нынешние греки Русь называют и пишут не Руссия (Russia), а Россия (Rossia), вероятно, потому, что считают, что Русь названа от того слова Росс у Иезекииля. В этом я и поручаю разобраться как положено знающим (bacznych) людям.

Лех. Чех. Русс. А наши польские хронисты Длугош и Меховский (кн. 1, гл. 2, стр. 2) пишут, что русские земли были названы и размножены от Русса, внука, либо как некоторые говорят, родного брата Леха и Чеха, так же как Лех (Lech), Лешек или Лях (Lach) ¹¹⁰ заселил и размножил землю, которую ныне зовем Польшей (от широких полей и полования либо от сарматского племени Полян (Poleniow)). Чех же, другой брат, Чешские края, выгнав немцев Бойев (Boemy) ¹¹¹, заселил славянским народом, который мы от того Чеха и ныне зовем Чехами. О том же читай Кариона de Wandalis. Потом Русс или Русса (в чьем имени только одна буква u не согласуется с изекиилевым Ross), третий брат Леха и Чеха, прямой потомок Мосоха от Иафета, размножил огромные и обширные русские народы в северных и северо-восточных странах и на юге, заселил эту землю и от своего имени назвал Русия (Rusia), как другие его братья [назвали] Лехию и Чехию.

А другие считают, что Русаки, Роксоланы и Руссаны названы от Роксоланов, сарматских народов Московских, которые когда-то воевали с понтийским царем Митридатом. Некоторые же хотят их именовать от природного окраса (plci) и цвета [волос], а именно от румяно-черного, особенно у народа в Подолии и на Волыни, отчего и ныне наши зовут их Русками (Ruskami) ¹¹², которые тоже русоволосые, то есть румяно-черные (rumiano-czarne) ¹¹³.

А есть еще и другие, которые считают, что Руская земля и Русаки названы были от очень древнего городка Руссы (Rusi), лежащего в двенадцати милях к северу от Новгорода Великого; но это их мнение очень мало правдопопобно, не к месту, да и сам пример выглядит неубедительно, ибо не владелец (gospodarz) [называется] от собственного дома, построенного своими руками, а дом бывает назван от имени владельца. Вот так и не местечко Русса (Russa), хотя и древнее, дало имя русскому народу, а сами Руссаки городок, построенный своими руками, назвали своим именем. Так же и [народ] Москва не от реки и не от города Москвы, но река и город названы от народа Московского, как и Краков от Крака (Kroka), Рома или Рим от Ромула, Антиохия от Антиоха, Ниневия от Нина (Ninussa) и тому подобные названия от своих основателей, а не основатели от того (rzecy), что сами заложили. Некоторые также выводят Руссаков из той славной страны Колхов, в которую Ясон плыл за золотым руном или шерстью, о чем уже выше рассказывалось в истории Трога и Юстина. Латинники (Lacinnicy) же зовут их Russos, Rutenos и Roxolanos. Латинники чаще называют их не Рутенами, а Руссами и Роксоланами, ибо Рутены — это отличающийся от них древний французский народ в Аквитании, которых мы ныне зовем Гвастонами (Gwastonami) ¹¹⁴.

Однако Москва и все Белоруссы (Bielorussacy) ¹¹⁵ все вышеупомянутые выводы названия своего Русского или Российского народа не принимают как ничемные и не соответствующие правде. А утверждают, что Руссия (Russia) или Русские народы издавна называют себя Россея (Rossieja), то есть рассеянным и разбросанным по всем частям света народом. И в этом выводе Москва согласна с дренегреческими историками, которые тоже всех Сарматов зовут Номадами, то есть переходящими с места на место, и Спорами, то есть разбросанными и рассеянными. И каждый, внимательно (pilnie) читающий святое писание, то же самое найдет и у пророков, которые, рассказывая о рассеянии народов, просто используют слово Rossiania.

А Русские или Российские (Rossiejskie) народы со своими носителями (obywatelmy) славянского языка заселили и заполнили большую часть Европы и некоторые уголки Азии, начиная от Ледовитого и до самого Средиземного и Адриатического моря, где Венецианские державы, а также от Лифляндского, Прусского или Балтийского и Венедского (Wenedickiego) моря до Каспийского, Понтского (Pontskiego), Эзейского (Ezejskogo) ¹¹⁶, Геллеспонтского и других морей. Хотя они и смешивались с разными другими народами, такими как Литовцы, Латыши, Татары, Греки, Итальянцы и Немцы — в соответствии с их соседством со Славаками.

Но откуда Руссаки другие Русские народы не получили бы свое имя и прозвище, все они говорят (uzywaja) на славянском языке, и все они христиане, одни по [православным] обрядам (большая часть которых Греческие), такие как Москва, Белорусы, Литовцы ¹¹⁷, Болгары, Боснийцы, Сербы и другие; а другие по учению святой Римской церкви, как Поляки, Мазуры, Чехи, Моравы, Хорваты, Далматинцы, Поморяне, Силезцы, Каринтийцы, Штирийцы, Рагузы и многие другие народы, пользующиеся русским славянским языком.

Русский к[нязь] Одонакер Рим взял, по Длугошу. Пишет также Длугош в первых книгах своей хроники на карте (karcie) 25 ¹¹⁸, что русский (Ruskie) князь Одонакер (Odonacer) ¹¹⁹ захватил Рим и владел им. То же я нашел у Волатерана, кн. 2; но этого князя он зовет чуть измененным именем Одоакер (Odoacer), и как он с помощью готов Рим взял и владел им 14 лет, однако зовет его не русином, а итальянцем. Волатеран, кн. 2 Odoacer vir Italicus. В этом пусть Длугош с Волатераном разбираются, я же в их дела не встреваю, дело прошлое (mieli lata).

Часть этих Руссаков сначала поселилась над Черным морем [или] Понтом Эвксинским и над реками Танаисом или Доном и Волгой. Другие, в чем русские хроники единодушны, завладели странами над Дунайскими берегами, где ныне земли Венгерская и Болгарская, которые в то время назывались Норки (Norci) или Норики ¹²⁰. Потом другие русские славянские народы распространились и рассеялись по разным странам, которые по-разному и назвали от рек, краев и своих князей, как Волгары или Болгары и Волынцы от Волги; Моравцы от реки Моравы или от князя Мората; Полочане от реки Полоты и т. п. Чехи от Чеха, а Поляки от полей или от Полян, другого русского народа, поселения которого были в тех краях, где ныне Киев, а потом, когда осели над Дунаем, их оттуда выгнали итальянцы ¹²¹. А другие из того же племени со своим князем Лехом силой завладели землями над Вислой, [отняв их] у немцев, и над Одером, [отняв их] у Саксов. И от того [Леха] нас вплоть до нынешнего времени называют Лехами (Lechami), а турки Лехтами (Lechtami), венгры Ленгебами (Lengiebami), литовцы и жмудь Линками (Lynkami), латыши Лейссами (Leissami). Других же, которые обитали среди густых лесов, в зарослях и пущах, назвали Древлянами ¹²² от древа.

Дреговичи же жили над Двиной, другие над Северскими реками Десной и Сулой; другие же, [которые жили там], где начинаются Днепр и Волга, названы были Кривичами (Krzywiczany), их главным городом был Смоленск. Также и Сербы, Хорваты Беляне ¹²³, Поморяне и другие русские народы славянского языка были названы разными прозвищами от разных местностей (krain) и князей, но достоверной истории мы не можем иметь вплоть до князей Кия, Щека (Scieka) и Хорива (Korewa).

Братья Кий (Kij) или Киг, Щек (Sciek) и Хорив (Korew), русские князья; их сестра Лыбедь (Libeda). Эти русские князья Кий или Киг (Kig), Щек (Scieg) и Хорив (Korewo) были родными братьями, а четвертой была их сестра Лебеда (Lebeda) или Лебедь (Lebed) из рода и потомства Иафета и его сына Мосоха. Властвуя над русским народом, они начали закладывать и строить города и замки для обороны. Киев. Старший Кий или Киг заложил над Днепром замок и город, от своего имени [названный им] Киев, где потом была главная и славная столица Русского самодержавия (jedynowladstwa).

Щекавица. Второй брат Щек построил замок и город недалеко от Киева на горе Щекавице (Sciecawicе), [названной им] от своего имени. Хoревица. Также и третий брат Хорив (Korewo) заложил в своем удельном княжестве Хоревицу (Korewice), которую потом назвали Вышгородом (Wyssegrodem). Вышгород ¹²⁴. Лыбедь, Любеч. А сестра их Лыбедь (Libeda), основав свое поселение над рекой Либеда (Libieda), там же на высоком холме построила замок Либич (Libiec) или Любеч (Lubiec) ¹²⁵.

Радимичи. Вятичи. Дулебы над Бугом. Эти первые князья, родные братья, имели под своей властью немало других князей, которые у них были просто гетманами. Первым из них был Радим, от которого звались [жившие] над рекой Cожем (Sassu) Радимичи (Radzimczanie); Вятко, от которого [жившие] над реками Волгой и Вяткой ¹²⁶ Вятичи (Wiatczanie); Дулеб, от которого [жившие] над Бугом Дулебы (Dulebianie), которых мы теперь зовем Лучане (Luczany). Но эти русские народы, которые произошли от Радима, Дулеба и от Вятка, жили в лесах звериным обычаем и запросто без всякого разбора и стыда совокуплялись (sie zlaszaly) с кем придется, [даже] с родственниками, о чем подробнее свидетельствуют русские хроники, Длугош и Меховский (кн. 1, гл. 4, стр. 6).

Потом когда три брата, названные русские князья Кий, Щек и Хорив жизнь поменяли на смерть, их сыновья и потомки долгое время после них спокойно правили каждый в своем уделе, пока на их место не пришли князья из другого рода (narodu) Аскольд (Oskald, Askolt или Oskolod) и Дир ¹²⁷. Об этом тоже читай Длугоша, Меховского и Кромера, книга 2 в Пясте.

А другие руссаки широко расселились в северных краях над озером Ильмень или Илмер, которое шириной восемь, а длиной двенадцать наших миль ¹²⁸. И построили Новгород Великий над рекой Волховой (Wolchowa), которая ныне течет через центр города, и выбрали из своей среды князем Гостомысла ¹²⁹ (Gostomissela). И таково было в те времена могущество Великоновгородцев и так важен и настолько большое значение для соседей имел этот город, Великий Новгород, что немецкий историк Кранций ¹³⁰ (кн. 1, гл. 1) упоминает о нем такой сентенцией: Quis potest contra Deum et magnam Novogrodiam? Кто сможет либо посмеет что-то учинить против Бога и великого Новгорода? Crantius, lib. 1, cap. 1 Geogr.

В древних русских хрониках находим также, что Хазары (Kosserowie), про которых мы не можем знать, что это был за народ ¹³¹, издавна господствовали в некоторых частях русских земель, а вместо дани и поклонов (holdu) собирали с каждого дома беличьи или веверичьи ¹³² шкурки. Так и Варяги (Waregowie albo Waragi) правили ими немалое время, а кто были эти Варяги, есть различные мнения, ибо и русские хроники, кроме самого имени, их происхождение далее не рассматривают (nie czynia). И так как Москва, Велико-новгородчане и Псковитяне Балтийское море, которое омывает Пруссию, Швецию, Данию, Лифляндию, Финляндию и часть Московских земель, называют Варяжское (Wareczkoje) море или Варяжским морем, то правдоподобно выглядит, что из-за соседства границ у них правили либо Датские, либо Шведские и Прусские князья.

Есть еще Вагрия (Wagria) ¹³³, город издавна весьма славный, построенный Вандалитами на Гользатских (Holsackich) ¹³⁴ границах недалеко от Любека, и от этого города, по мнению некоторых, Балтийское море и называлось Варяжским.

В те времена вандалиты, по известиям некоторых историков, говорили на славянском языке и в своих странах были очень сильны рыцарской отвагой. Так что похоже на правду, что Руссаки в то время выбрали себе князей из своего славянского народа — из тех же Вагров или Варягов и Вандалитов — и вручили им верховную власть над русскими панствами. Ибо пока в южной Руси в Киевском княжестве правили потомки Кия Аскольд и Дир, в северных и восточных краях русские народы широко размножились. И долго будучи без верховной власти, распаленные взаимной ненавистью, затевали между собой бедственные раздоры и гражданские войны за первенство и власть в княжестве. Совет Гостомысла. Видя это, Гостомысл, муж честный (zacny), расторопный и весьма популярный в Новгороде, дал им совет, чтобы, поскольку различные партии (stany) не могут договориться об избрании князя из своей среды, послали за Варягами и трех братьев, варяжских князей, которые в то время славны были рыцарской отвагой, чтобы избрали и возвели на русское княжение.

Руссаки похвалили этот мудрый совет и тут же отправили послов к варягам и к их князьям. Речь русских послов к варяжским князьям. И сказали просто: Земля и страна наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите вы, правьте и властвуйте над нами.

Приняв это посольство, тамошние князья, три родные брата варяги Рюрик, Синеус или Синев (Siniew) и Трувор или Трубор (Trubor) вместе с послами тут же отправились на Русь в году от сотворения мира по русскому счету 6370, который Кромер считает 861 от Христа. Смотри Кромера, кн. 3. По Кариону (кн. 3, Monar. 4, Aetatis 3), это должно быть при немецком императоре Людовике Втором, четвертом сыне Лотаря ¹³⁵. А когда прибыли к русской границе, то с великой честью были приняты всеми российскими сословиями. И сразу же трое братьев князей Русское государство, добровольно переданное им вольными людьми, разделили меж собой на три части. Рюрик, князь Великого Новгорода. Старший [брат] Рюрик взял в удел княжество Новгорода Великого, а столицу свою заложил на острове озера Ладоги (которое в ширину 60 миль, а в длину сто, как пишет Герберштейн) в тридцати семи милях ¹³⁶ от Новгорода Великого. Синеус завладел Белым озером. Синеус (Sinaus) же или Синев (Syniew) поселился в Русских краях над Белым озером, которое двенадцать миль и в длину и в ширину, а от Новгорода Великого и от города Москвы милях в ста ¹³⁷. В это озеро, как говорят, впадает 360 рек, и одна лишь река Шексна (Sosna) из него вытекает. Эта река Шексна в 4 милях ниже городка Молога впадает в Волгу ¹³⁸. Над тем же озером упомянутый князь Синеус заложил свой стольный замок и построил город, где из-за безопасности места нынешний великий князь Московский привык хранить большую часть своих сокровищ ¹³⁹. Кромер, кн. 2 в Пясте; Меховский, кн. 1, гл. 16, стр. 17; Герберштейн, стр. 3 и другие.

Трувор, князь Псковский. Третий варяжский князь Трувор или Трубор взял в удел княжество Плесковское или Псковское в тридцати шести милях от Великого Новгорода, а столицу свою заложил в Cворках (Sworcech) или же в Изборске (Izborku), а по Меховскому в Зборку (Zborku), который наши с князем Александром Полубенским взяли было в 1566 году, но удержать его не сумели.

Русские хроники свидетельствуют, что три этих брата, упомянутые князья Рюрик, Синеус и Трувор, достоверной генеалогией выводили свой род от римских господ императорского колена. Также и Великие Князья Московские и нынешний Иван Васильевич утверждают, что их род от этих римлян. О том же читай комментарий Герберштейна (стр. 3), что московские князья выводят свой род от римлян. Если бы это было так, тогда эти князья должны быть потомками Палемона или римского князя Публия Либона либо его товарищей, которые с пятью сотнями римских шляхтичей и с четырьмя упомянутыми фамилиями Урсинов, Колюмнов, Цезаринов и Китаврасов через Английский и Балтийский океан и Зундский пролив дивным промыслом Божьим приплыли на кораблях в те северные страны, где теперь жмудины, лифляндцы или латыши и литовцы.

Есть также землица Варагия (Waragia) или Верагия (Weragia) во владениях Савойского княжества между Итальянской и Французской землей, недалеко от Латоброгов (Latobrogow) и Воконцев (Wokonciow), которая в давние времена была римской провинцией ¹⁴⁰. Варагия, землица в итальянской Сабаудии (Sabaudiej) ¹⁴¹. Eius regionis Cornelius Agrippa meminit, in oratione decima funebri Principis Austriacorum Margaritae. (Этот район упоминает Корнелий Агриппа в речи на похоронах десятой австрийской принцессы Маргариты). Если эти князья с Палемоном приплыли в те северные страны оттуда, то звались Верагийскими (Weragijskimi) или Варагскими (Waragskimi) князьями от [своей] итальянской отчизны Варагии. И назвали Варагия (Waragia) Латышскую (Lotewska) страну, которой завладели в то время, когда Палемон с другими римлянами поселился в Жмуди и в Литве. И из тех Врагов (Wragow) или же Варягов (Waragow) Руссаки и взяли управлять Русью тех трех братьев, упомянутых князей Рюрика, Синеуса и Трувора. Хотя Руссаки и их Летописцы и не умели рассказать, кто такие и из каких людей были эти Варяги. Ибо вот так запросто и начинают свою Хронику: Послала-де русь за варягами, говоря: вы приходите, пануйте и властвуйте над нами и т. д. А причин [не называют] и выводов никаких не делают, поскольку этого не позволяли их тогдашние знания. Ибо история требует тщательного изучения (doswiadczenia), чтения и обсуждения различных книг и долгих размышлений, если кто-то хочет аргументированно и добросовестно что-то выяснить, как и мы в этом выводе русских и литовских народов. Надо шевелить мозгами (mozgiem krecic musieli), прилагая как можно больше усилий для достижения успешного результата всего предприятия.

Синеус умер на Белом озере. Когда Рюрик в Ладоге правил Великоновгородским княжеством, а Трувор в Зборске (Zborsku) или Изборске Псковским, их третий брат Синеус на Белом озере умер без потомства, не пробыв и двух лет на русском белозерском княжении. Умер Твувор, Псковский и Белозерский князь. После него власть в княжестве принял брат Трувор, князь Псковский, но и тот на унаследованном (pusciznie) высидел недолго, ибо через год после брата Синеуса умер в Плескове или во Пскове, и там же похоронен под высокой могильной насыпью, по языческому обычаю. А их старший брат Рюрик, князь Великоновгородский, после них завладел обоими княжествами, Белозерским и Псковским, а потом своим заслуженным дворянам и друзьям пораздавал замки в русских землях: одному Смоленск, другому Полоцк, Муром, Белое озеро, Ростов и т. д.

На Руси, лежащей на юге, на Киевском княжении в то время вельможно пановали Аскольд (Oskolod) и Дир (Dyr), потомки Кия. Как свидетельствуют их старые Летописцы, они собрали большое русское войско и на судах, на кораблях, на галерах и в вичанках ¹⁴² водным [путем] двинулись в Грецию Черным морем или Понтом Эвксинским и осадили Константинополь или Царьград. И когда греки никакой помощи и надежды, кроме как на Господа Бога, не имели, то постоянно молились, чтобы он вызволил их от этой жестокой осады Руссаков. И тогда патриарх Сергий (Sergius) ¹⁴³, взяв суконку (sukienke) девы Марии, которая (как сообщает Русская хроника) бережно хранилась там среди других реликвий, омочил ее в море. И сразу же море забурлило, и все русские корабли [оказались] разбиты, так что киевские князья Аскольд и Дир едва [смогли] вернуться в Киев с малой дружиной. О чем также читай у Лиутпранда и у Зонары в Греческих хрониках.

Рюрик умер. Умер потом Рюрик, князь Великоновгородский, Псковский и Белозерский, и оставил сына Игоря, которого со всем Русским государством поручил опеке Олега, некоего своего кровного [родича]. Тот, узнав, что Аскольд и Дир воротились в Киев, потеряв армаду, потонувшую под Константинополем, сразу же на речных судах (nacziniu wodnym) по реке Днепру прибыл к Киеву, взяв с собой Игоря Рюриковича. И вызвал к себе для дружеского разговора киевских князей Аскольда и Дира, которые, не подозревая никаких враждебных намерений от своих, с небольшой свитой приехали в лагерь Олега над Днепром. И там Олег указал на Игоря, говоря, что это наследник всех русских княжеств, сын Рюриков, а мне родич. Аскольд и Дир убиты. А затем тут же приказал убить перед собой обоих князей, братьев Аскольда и Дира. И завладел Киевом и всеми принадлежащими к нему русскими княжествами и так свое царство и государство (panstwo i jedynowladztwo) широко раздвинул на восток, на север и на юг, и много соседних земель силой и хитростью подчинил себе и Игорю.

Генеалогия князей Московских и Русских. И вот так на Аскольде и Дире, когда Олег их предательски убил, окончилась династия (potomstwo) собственных русских князей, Киевских и Кривичских (Korewowicow), а от варяжских князей пошла новая генеалогия других князей от Игоря и до нынешнего Великого князя Московского.

Олег идет войной на древлян. Потом Олег с Игорем и войском двинулся на древлян, которые тоже были народу Русского, и, подчинив их себе силой, наложил на них дань. Ворожба Олега о коне. А когда после победы весело жил в Киеве, приказал привести к себе коня, которого больше всех любил и, вызвав предсказателей (wieszczkow), попросил, чтобы они погадали о том коне. И сказали предсказатели: тебе, великий князь, от этого коня смерть принять. Поэтому он приказал его от себя увести, [держать] отдельно и беречь.

Олег осадил Константинополь. И, собрав еще большее войско, с водной армадой из Русских земель двинулся через Черное море к Константинополю, который осадил огромными силами, постоянно с земли и моря штурмуя стены и бастионы (basty). Константинопольский император, который столь великого насилия стерпеть не мог, а на помощь и выручку не рассчитывал, склонил к себе Олега, великими дарами покупая мир, и попросил его снять осаду. Олег ублаготворен дарами греческого цезаря. Олег, ублаготворенный (ublagany) дарами, и видя, что город взять трудно, так и поступил. Заключив мир с греческим императором и договорившись с ним, он оставил там (как пишет Русь) свой щит (scit) или герб на щите (z tarcza) потомству на память. Подобный ему герб или щит того же типа, какими московиты пользуются и ныне ¹⁴⁴, расписанный (malowany) по-старинному, я собственными глазами видел среди других древностей над Галатскими воротами в Константинополе в 1575 году, [когда] меня просто возили посмотреть на крючья виселицы (hakow szubienice) Вишневецкого ¹⁴⁵ под Галатской стеной, где стоят деревянные клетки. Но сейчас эти ворота застроены, и лишь выше[упомянутый] герб, нарисованный в виде московской погони (pogoniej) ¹⁴⁶, видно хорошо.

Потом Олег вернулся из Царьграда в Киев, и на склоне лет вспомнил про того своего коня, от которого предсказатели ему смерть принять предрекали, и приказал привести его к себе. А когда ему сказали, что за время его отсутствия [конь] уже издох, велел проводить себя к его костям, чтобы на них посмотреть. И придя на место, где лежали эти кости, уселся (usiadl) на них, а другие хроники и Герберштейн пишут, что пнул ногой в конскую голову, говоря: Мне окружающие предсказывали смерть принять от этого коня, а он уже, как видите, сдох, неплохо бы, [чтобы] то же случилось и с предсказателями. Олег умер согласно пророчеству (praktiki). И когда так сказал, тут же из этого конского черепа (lba) выскочила ядовитая змея и укусила (ujadla) его в ногу, и он от этого умер, пробыв на панстве Киевском, Новгородском, Псковском, Изборском и Белозерском тридцать лет и три [года]. И по языческому обряду погребен на горе Щекавице.

Игорь Рюрикович, великий князь и самодержец земель русских

После смерти Олега Игорь (Ihor albo Igor) Рюрикович начал править в Киеве, в Великом Новгороде, во Пскове (na Pleskowie albo na Pskowie), на Белом озере и во всех княжествах и землях Русских, в западных, северных и лежащих на юге. А еще при жизни своего опекуна Олега взял себе в супруги (malzenski stan) Ольгу, правнучку Гостомысла из Пскова. На Древлян возложил дань великую и несносную, больше, чем Олег, его опекун. Потом, собрав великое войско, морем двинулся в Грецию, где осадил и пожег славные города Никомедию и Гераклею и разорил много земель греческого императора Романа в Вифинии и в Понте. А когда с большими силами пошел на Константинополь, имея с собой пятнадцать раз по тысяче кораблей и других судов, собрался против них греческий цезарь Роман с помощью римской и иных христианских правителей. И, сойдясь с русской армадой в жестокой битве на Черном море, наголову поразил огромные русские войска так, что Игорь едва с третью частью армады ушел к Киеву и потом взял мир с греческим цезарем. Русские летописцы об этом поражении Игоря не упоминают ¹⁴⁷, но известный историк Лиутпранд в Rerum per Europam gestarum (кн. 5, гл. 6) пишет, что когда русский король Ингер (так он его зовет, желая сказать Икор или Игорь) двинулся на Константинополь с великой армадой, то в морской битве был поражен константинопольским императором Романом и с великим поражением отбит и отброшен от Царьграда ¹⁴⁸.

Греческий историк Зонара ¹⁴⁹ в Annalium Graeciae tomo 3, не упоминая князя Игоря, тоже пишет, что Русаки, которых он зовет Россами, имея с собой quindecies mille navium пятнадцать раз по тысяче судов, добывали Константинополь, где были разгромлены греками так жестоко, что из такого большого числа судов мало их ушло, а потом Русаки избегали (wsciagali) делать набеги на Грецию. А великий князь Игорь, воротившись из Константинополя в Киев, с малым числом людей отправился к древлянам, желая снова собрать с них дань (pobory). Тогда древляне со своим князем Нискиней (Niskinia) ¹⁵⁰, которого некоторые называют Малдитом (Malditem) ¹⁵¹ стали думать, как им избавиться от этих частых поборов и изъятий (wyderkow) и из столь тяжкой неволи выбиться. И говорили между собой: Если волк влезет к овцам, то растащит (rosproszy) все стадо. Поэтому, увидев Игоря с малой дружиной, ударили всеми силами, и убил его древлянский князь Малдит или Нискиня ¹⁵² в урочище у города Коростеня. Там же в Коростене он и погребен под высоко насыпанной (ussuta) могилой в году от сотворения мира по счету 6458 (950) ¹⁵³.

После убийства древлянами своего мужа Игоря Рюриковича княгиня Ольга (Holha) с единственным сыном Святославом взяла под свое управление Великоновгородские и Киевские русские княжества и правила не как слабая женщина, а как наипорядочнейшая монархиня и, поручив оборону украины (ukrajne) воеводам Асадму (Asadmowi) и Кельту (Cieltowi) ¹⁵⁴, родичам своего убитого мужа, укрепилась со всех сторон от вражеских набегов.

Потом древляне, возгордившись своей свободой и глумясь над Киевлянами, что убили их пана, послали к Ольге двадцать знатных особ, [сначала] ласково уговаривая, а потом угрожая, желая принудить ее к тому, чтобы вышла замуж за их древлянского князя Нискиню или, как у других, Малдита. Выслушав их, она приказала выкопать во дворе глубокую яму (dol) и всех тех послов живыми туда кинуть. А потом сама, склонившись над ямой, спросила их, как вам там, господа сваты, и приказала их живыми засыпать землей. Сделав это, сразу же отправила гонца к древлянам, благодаря их за то, что заботятся о ней, осиротевшей вдове, и говоря также, что раз уж она супруга своего из мертвых воскресить не может, а сама еще молодая, то не против выйти за вашего князя замуж. Но только пришлите ко мне, в соответствии с моим положением, знатнейших людей и с большей свитой, не как в прошлый раз. Услышав это, древляне с великой радостью послали к Ольге пятьдесят старших бояр или избранных советников (panow radnych); а другие сообщают что их было ровным счетом сорок шесть.

И когда они в ладьях и на различных судах по реке Днепру приехали в Киев, княгиня Ольга приказала приготовить для них большую баню. И послала за ними, прося, чтобы с тех трудов и дальней дороги в бане отдохнули и привели себя в порядок (ochedozyli), а потом чтобы приходили к ней с посольством. Они, будучи рады той милости, пошли в баню, а когда стали полоскаться и вениками хлестаться: ай-яй-яй, ох, ох, ох (ajeje, woch, woch, woch), приказала обложить баню соломой и хворостом и поджечь. И так все они со своими слугами сгорели в этом ужасном огне. А Ольга тут же отправила к древлянам своих послов, объявляя, что уже едет к ним и хочет быть их князю супругой, а им госпожой, только пусть приготовят к ее приезду достаточно меда, чтобы по брачному [обычаю она] по своему первому мужу Игорю устроила тризну, как в те времена назывались чествование (obchody) или поминки (stype) умерших. Древляне, обрадовавшись тому, что со столь великой супругой уже все Русское княжество перейдет к их князю и по этой причине они станут над Руссаками господами, вместо того, чтобы, как ранее, быть их подданными, сразу же заготовили меды и столь же большие припасы для славной свадьбы в своем главном городе Коростене (Chorestenie). А Ольга, как и обещала, в назначенный час приехала в Коростень с киевской шляхтой, мужами, снаряженными для битвы. Древляне, выйдя к ней праздничной процессией, приняли ее с великой радостью. И потом стали спрашивать, куда делись их первое и второе посольства, а она отвечала, что едут за ней другой дорогой через их родные места, налегке и с подарками. Потом добилась у них разрешения пойти на место, где был похоронен князь Игорь Рюрикович, ее первый муж, ибо древляне убили его и погребли там же в Коростене. А придя на могилу, начала очень горько плакать и, отпраздновав тризну, как Русь пишет, приказала на этом месте насыпать высокую могилу своему мужу. И сказали ей древляне: «Госпожа княгиня! Мужа твоего убили потому, что он был немилостив и как волк задирал овец». Ольга, скрывая гнев и затаив в сердце свои замыслы, убравшись в праздничные шаты, как на свадьбу, начала чествовать древлян. А всем своим боярам она мед пить запретила, и, как только все древляне перепились, неожиданно приказала своим киевским боярам тут же их рубить, умерщвлять, колоть, бить, сечь и убивать, и перебили их тогда пять тысяч. Исполнив это и отомстив древлянам за смерть своего мужа, покинула эту печальную свадьбу, а сама воротилась в Киев.

Ольга снова [выступила] против древлян. Потом, собрав в Киеве большое войско, на другое лето двинулась против древлян со своим сыном Святославом Игоревичем, наставляя его, чтобы и он отомстил за убийство своего отца Игоря. И, поразив древлянские войска, остатки бегущих с побоища гнала до главного замка Коростеня, где укрылось множество древлян. Ольга осадила Коростень. И держала их в осаде в замке Коростене целый год и, видя, что замок и город из-за их крепости и природного расположения трудно будет захватить силой, прибегнула к замысловатой (przemyslnego) хитрости. Замысловатая хитрость Ольги. И послала к горожанам и жителям замка (do grodzan) сказать, что уже отомстила за смерть своего мужа, однако от вас не отступлю, пока вы не заплатите какую-нибудь дань; дайте мне за дань только по три голубя и по три воробья, и большей дани я не хочу. Бедняги (chudzinowie) древляне охотно и сразу же выполнили эти условия, а Ольга велела тем голубям и воробьям в хвосты вплетать фитили с серой и трутом. Воробьи и голуби зажгли Коростень. А вечером, запалив трут, пустила их. И каждый голубь, прилетев от русского войска с огнем назад к своему дому и голубятне, а воробьи под стрехи привычных крыш, сразу в десятках мест подожгли замок и город. А Ольга в это время с громкими криками и гиканьем со всех сторон начала штурм. Множество древлян, выбегавших из загоревшегося замка, было тогда побито, посечено и потоплено, а другие погорели с женами и с детьми, а очень много других увели в неволю в Киев, а других распродали, как скот. Так Ольга жестоко отомстила за смерть своего мужа и, захватив все остальные древлянские замки, которые от страха перед таким необычным и неслыханным делом добровольно сдались, с великим весельем воротилась в Киев со своим сыном, царевичем Святославом.

Ольга [едет] в Константинополь. Потом в году от сотворения мира 6463 (955) Ольга с большими затратами отправилась на кораблях в Константинополь. И со своими придворными, русскими боярами, придя к греческому цезарю Иоанну Цимисхию (Jana Zemiski) ¹⁵⁵, вручила ему великие дары, а тот с большой щедростью принимал ее в Константинополе и чествовал. [Император], впечатленный ее умом, красотой, славой ее побед, а также обширностью Русского государства, сказал ей: Ты, княгиня Ольга, достойна быть с нами императрицей греческой в нашей столице Царьграде, и я намерен взять тебя в супруги, ибо я вдовец и не имею жены. А Ольга ему на это отвечала: Цезарь! Я язычница, а сюда приехала затем, чтобы научиться вашей христианской вере, и если хочешь на мне жениться, окрести меня. Ольга окрещена. Тогда константинопольский патриарх наставил ее в христианской вере, а потом окрестил со многими русскими боярами. Сам цезарь Иоанн вместе с другими греческими князьми был ее крестным отцом, как [она] его и просила, и дал ей имя Елена, как прежней своей императрице ¹⁵⁶. Благословление Ольги. И благословил ее патриарх, говоря: Благословенна ты между женщинами русскими, ибо благославлять тебя будут сыновья русские до последнего колена внуков твоих.

Ольга обманула цезаря. Потом после крещения Цезарь вызвал ее к себе для поздравлений (na czеsc) и сказал ей: беру за себя Елену, как [она] мне сама обещала, [беру] себе в жены как греческую императрицу. А Елена ему отвечала: и как же ты меня можешь взять в жены, сам окрестив меня как отец и назвав меня своей дочерью, когда в христианском законе, да и у язычников, это дело возмутительное и неслыханное, чтобы отец женился (mial pojmowac) на дочери. И сказал ей цезарь: перехитрила [ты] меня, Ольга. Дал ей потом в дар золото, серебро, серьги и шаты шелковые и златоглавые, а Ольга ему из Киева обещала прислать воску, шкур и невольников (czeladzy niewolnej).

Второе благословление Ольги патриархом. [Ольга] пошла к патриарху, прося его благословить свой дом и говоря: сын мой Святослав язычник и весь народ язычники, да избавит Господь меня от всего дурного. А патриарх сказал ей: дочь моя верная во Христе, раз ты окрестилась и стала христианкой, он тебя сам спасет, как спас народ Ноя в корабле из Ура Халдейского и от Авимелеха, Лота от Содомитов, Моисея с народом израильским от Фараона и от пленения, Давида от Саула, Даниила из пасти львиной, трех отроков: Седраха, Мисаха и Авденаго из печи огненной, так и тебя спасет. Авраама, Бытие 11, гл. 12, 15 и 20. Лота, Бытие 19, I Pet. 2. Исаия 13. Иеремия 50, Амос 4. Моисея, Исход 14. Давида, Царств 18, 19, 20, 22. Даниила, Даниил, гл. 6 и т. д. И сказав это, благословил ее и дал ей пресвитера (presbitera). Ольга же со всем своим двором села на корабль и благополучно воротилась в Киев. О чем греческий историк Зонара подробнее пишет в Анналах, том 3. Зонара, Анналы, том 3.

Эта Ольга или Елена была первой христианкой среди русских и многих руссаков обратила к Христу, из-за чего и Русь обратилась к солнцу, ибо как солнце освещает мир, так и она святым крещением впервые осветила русский народ. Но сына Святослава она никаким способом не могла привести к кресту и к познанию истинного Бога, ибо тот был очень воинственным и целиком создан для рыцарской жизни. Поэтому и матери отказывал: если я окрещусь, а мои люди и товарищи мои этого сделать не захотят и отступятся от меня, то с кем я буду воевать и отчизну защищать?

Рыцарская закалка (cwiczenie) и военная неприхотливость (cierpliwosc) Святослава. И такой великой отваги и рыцарской закалки был упомянутый Святослав, что, как только подрос, всегда со своим рыцарством ¹⁵⁷ жил в поле, ничего мешающего и лишнего в войске своем возить не допускал, так что ни один его солдат не имел ни котлов, ни какой-либо кухонной утвари. Всегда ел вместе со всеми только копченое мясо и сухари, палаток и сам не знал, кроме попоны (kotarchy) и епанчи, сидел под [открытым] небом на голой земле, а ложился, подложив под голову седло или чепрак (jarczak), будучи монархом всех русских земель. Поэтому тех роскошных греков легко бивал и захватывал их владения.

Год 6463 (955)

Святослав (Swantoslaw) или Свентослав (Swentoslaw), а греческие хроники зовут его Свендослабом (Swendoslabem). Святослав Игоревич, внук Рюриков, когда ему мать Ольга или Елена, [как ее] окрестили, все княжества Русские, Киевские, Велико-Новгородские, Псковские, Белозерские и другие передала в полное владение, собрал из своих земель великое войско.

Святослав подчинил Хазар. Прежде всего он двинулся на Хазар (Kozary) или Коссеров (Kossery), людей русского народа, которые выбились из-под его верховной власти. И захватил их главный замок, который звался Белая Вежа (Bielawiesia), а самих Хазар с их князем поразил, привел к послушанию и дань на них возложил. О чем свидетельствуют Длугош и Меховский (кн. 2, гл. 3, стр. 24). Этого похода на хазар нет в русских хрониках ¹⁵⁸.

Второй поход на болгар за Дунай. Потом, согласно русским и польским хроникам, собрал еще большее войско и двинулся за самый Дунай на болгар, которых несколько раз серьезно поразил и взял у них восемьдесят замков над Дунаем, посадив там своих руссаков. Святослав взял 80 подунайских замков. Столица Святослава в Переяславце (Pereaslawiu). Столицу своих владений он заложил в Переяславце, что объяснил (wskazal) матери Ольге и своим киевским советникам, говоря, что в Переяславце моя облюбованная столица, в центре моих королевств, ибо туда мне из Греции привозят золото, серебро и драгоценности, паволоки, вина и различные плоды; из Венгрии тоже золото, серебро и добрых коней, а из Руси шкуры, мёды, воски и невольников.

Печенеги осадили Псков ¹⁵⁹. А в то время печенеги из тех краев, где литва смешивалась с готами, ятвягами, половцами и аланами, подступили к Киеву и осадили город. Ольга заперлась в Киевском замке с тремя внуками: Ярополком, Олегом и Владимиром, сыновьями Святослава, которому Ольга послала просьбу о помощи, говоря: ты чужих земель ищещь, а меня, мать твою с твоими сыновьями, едва не захватили печенеги, ибо мы уже осаждены. Как пишет Меховский, печенеги [отступили], услышав от русских пленников весть, что к ним движется Святослав с большим войском, но русская хроника свидетельствует, что Святослав со своим рыцарством быстро прибыл из Переяславца, разгромил и разогнал печенегов. Но в Киеве жить не захотел, хотя мать с боярами его очень сильно просили.

Ольга умерла. И когда возвращался в Переяславец, сказала ему мать Ольга: Я уже, милый сынок, уже умираю, ты меня похорони, где захочешь. И на третий день умерла (будто чуяла свою смерть), и похоронена в Киеве ¹⁶⁰. Потом ее внук Владимир, крестившись, перенес ее кости [в церковь] как святые [мощи], а патриархом Константинопольским она причислена к лику святых ¹⁶¹; день ее [памяти] русские празднуют 11 июля.

Уделы сыновей Святослава. После смерти своей матери Ольги или Елены Святослав разделил русские княжества [между] тремя сыновьями: Ярополку дал Киев, Олдзе (Oldze) или Олегу древлян с замком Коростенем и с Переяславлем, Владимиру Новгород Великий, ибо новгородцы выпросили себе князем Владимира по совету некой женщины Добрыни (Dobrynie) ¹⁶². Ибо в Великом Новгороде был один горожанин Калуфча или Калусча (Kaluscza) по прозвищу Малк (Malec), и были у него две дочери: Добрыня и Малушка. Среди фрейлин (w fraucimerze) княгини Ольги Малушка была ключницей, от которой Святослав имел [сына] Владимира.

Святослав снова [идет] в Болгарию. Обеспечив сыновей и разделив им княжества как положено, Святослав не мог прозябать в покое и снова двинулся в Болгарию. Следуя вдоль [берега] Черного моря через Дакию и Валашские земли, он переправился через Дунай, где стремительным штурмом взял главный болгарский город, упомянутый Преслав (Pereaslaw) [163], и овладел им.

Святослав в Греции. Потом в году от Господа Христа 972, по подсчетам Меховского и Длугоша ¹⁶⁴, объявил войну греческим императорам Василию и Константину и с русским войском вторгся в Грецию. Но греческие императоры Василий и Константин сразу отправили к нему послов, прося мира и союза. Греческий фортель против руссаков, хитрый, но пустой. И хотели выведать, много ли у него людей в войске, обещая ему, что, покупая мир, хотят дать дань на голову каждого русина по числу людей его войска. А как только выведали число его солдат, тут же выписали (spissali) [сколько нужно] из своих греческих войск и повели против Святослава. И когда оба войска сошлись между собой, русские устрашились множеству греков.

Речь Святослава к рыцарству. Святослав, видя их тревогу и испуг, сказал так: Не вижу места, о руссаки, где нам можно было бы безопасно укрыться и спрятаться от наших врагов, а чтобы землю и славу русскую во вражеские руки отдать, я никогда и мысли такой не допускал. Так либо станем против этого врага храбро воевать, либо примем славную смерть, ибо обрести бессмертную славу — вот достойное дело. Так что если будем твердо стоять и умрем, храбро сражаясь, то обессмертим свои имена, а если побежим, то вечный нам от этого стыд и позор. И мне, окруженному столь многочисленным врагом, ускользнуть не удастся и бежать не годится. Поэтому буду стоять храбро и стойко, а голову мою в первой же схватке за отчизну всем опасностям подставлю и заложу ¹⁶⁵. О чем читай Герберштейна. Так речь Святослава пересказывает Герберштейн на стр. 5 de rebus Moschoviticis из старой Московской Хроники, экземпляр которой есть и у меня.

Желание руссаков. Солдаты и все русское войско, которые сначала были встревожены, от этой речи своего князя почувствовали прилив сил, как от вновь прибывшего подкрепления. И сразу единодушно воскликнули, говоря: Гей! Где твоя царская голова, там и наша пусть будет! Укрепившись [духом], рыцарство тогда ринулось в великом порыве и стремительно ударило на противостоящее им греческое войско. Победа русских над греками. И, упорным натиском пробив и прорвав их строй, одержали победу. Руссаки били и рубили бегущих и перепуганных [врагов], а других хватали [в плен]. Одержав победу, Святослав разорял, грабил и опустошал греческие владения; а когда некоторые князья ублажали его дарами, покупая мир, Святослав золото и драгоценные паволоки (panadokimi) ¹⁶⁶ (как именуют их русские хроники) брать не хотел, пренебрегая ими, а принимал лишь присланные от греков одежду и оружие, доспехи, щиты и мечи.

Чем Святослав привлек к себе греков. Греческие народы, сокрушенные его доблестью и отвагой, приходя к своим императорам и князьям, говорили и призывали: И мы желаем и хотим быть под [властью] такого короля, который больше любит не золото, а доспехи и оружие. Святослав отвращен (odwrocon) от Константинополя выплатой дани. Когда Святослав с войском приблизился к Константинополю, греки откупились большой данью и отвратили его от греческих границ, чтобы их более не воевал. Однако в Болгарию он вернулся с огромными трофеями и стадами верблюдов, отягощенных золотом и различным добром. Этого Святослава древний историк Зонара (том 3) зовет Свентослабом (Swentoslabem).

Святослав поражен и зарублен печенегами. А когда он возвращался к Переяславлю Русскому и к Киеву, обремененный большой добычей, путь ему преградили печенеги, с которыми Святослав храбро сошелся в неподходящем для битвы плохом (zlym) месте и там был поражен и схвачен ¹⁶⁷. Печенежский князь Куря (Kura) или Курес (Kures) приказал отрубить пленнику голову, а из его черепа велел сделать чашу. Чаша из черепа Святослава. Оправив ее в золото, велел вырезать на ней такой текст: Ища чужого, потерял свое. И всегда, когда упомянутый Курес хотел быть в хорошем настроении, он из той чаши пивал, возобновляя славу и память о своей победе.

Об этих Печенегах (Piecinigach), которых грек Зонара зовет Пачинниками (Pacinnikami), а Ваповский Певкинами (Pewicnami), что были в древности, выше найдешь в [нашем рассказе о] происхождении Половцев и Ятвягов, побратимов Литовских, которых в те времена называли различными именами. А тот князь Курес сам был литвин, что выдает его имя ¹⁶⁸.

О взаимных убийствах братьев, сыновей Святославовых

По смерти Святослава Рюриковича, самодержца Русского, трое его сыновей, при жизни отца наделенные поделенными [между ними] русскими княжествами, хотя и были добрыми и порядочными, не смогли меж собой договориться. Свадольт (Swadolt) ¹⁶⁹, второй Ахитофел ¹⁷⁰. Сначала некий Свадольт, наивиднейший приближенный покойного Святослава, приехал в Киев к киевскому князю Ярополку, старшему из братьев, и стал настойчиво советовать ему, чтобы выгнал брата Олега из княжества Древлянского и Переяславского, имея на него злобу за то, что Олег убил на охоте его сына, прозванного Лют.

И Ярополк, подстрекаемый советами Свадольта, пошел войной на брата и поразил его древлянское войско. А сам князь Олег, убегая от погрома в свой замок Вараж ¹⁷¹ (по Меховскому), не смог протолкнуться в великой суматохе бегущего люда. Солдаты Ярополка, штурмовавшие замок, спихнули его среди прочих с высокого моста, а когда на него упало много людей, несчастный был затоптан и задушен в году от сотворения мира 6485 (977). А Ярополк, заняв замок Вараж и завладев и им, велел искать брата Олега, которого по указаниям одного древлянина нашли только на третий день среди трупов под мостом, мертвого. И, приказав его принести и [положить] перед собой, сказал Свадольту, глядя на труп брата: Свадольт! Этого ты и хотел. Потом его похоронили в Овруче. Овруча (Owrucza).

Владимир бежал к варягам, либо в Швецию, либо в Данию. Владимир, узнав что Ярополк убил брата Олега, сразу же из Новгорода Великого бежал за море к варягам. А Ярополк, приехав из Киева в Новгород, в новгородском княжестве поставил своего наместника, и так сделался самодержцем всей Руси, завладев всеми княжествами своих братьев, одного убив, а другого устрашив.

Владимир вернул Новгород Великий. Владимир, взяв в помощь варягов, вернулся в свое княжество, где выгнал из Новгорода наместника Ярополка и поставил своего, некого Добрыню. А сам, собрав еще большее войско из руссаков и объединив их с варягами, объявил войну брату Ярополку, в этом его опередив, ибо ведал, что Ярополк тоже собирался начать против него войну.

И в то же время послал к псковскому ¹⁷² князю Рогволоду (do Rechwolda), который на это княжение тоже был поставлен из варягов, прося у него дочь Рогнеду себе в жены. Но Рогнеда (Rochmida), зная о том, что Владимир был [рожден] от наложницы (ибо Святослав прижил его с любовницей Малушей), не хотела на это согласиться, зато соглашалась выйти замуж за его брата и врага Ярополка, от которого тоже ожидала сватов.

Псковский князь Рогволод убит. Поcле этого разгневанный и оскорбленный Владимир с тем готовым войском сразу же пошел войной на Рогволода Псковского, поразив которого, взял Псков ¹⁷³, самого Рогволода и с ним двух сыновей убил, Рогнеду же приневолил и [силой] взял себе в жены. Владимир взял Псков или Плесков.

Владимир осадил Киев. После новой победы, усиленный присоединением Псковского княжества, [Владимир] потом двинулся против брата Ярополка к Киеву, а когда Ярополк не посмел выйти против него в поле и затворился в Киеве, Владимир усиленно добывал Киев. Но когда понял, что его трудно будет взять силой, отправил тайного гонца к Блуду, вернейшему советнику Ярополка, которого звал отцом, и, обещая великие дары, просил, чтобы тот дал ему совет, каким способом он мог бы убить брата Ярополка.

Предатель Блуд. Согласившись на эту просьбу и поручение Владимира, воевода Блуд обещал ему убить своего господина. Он дал Владимиру совет, чтобы [тот] усиленно добывал Киевский замок, а своего господина Ярополка изменнически уговаривал не оставаться в замке, говоря ему, что все больше его слуг киевлян пристало к Владимиру и на него умышляют.

Родень, старинный русский замок, ныне неизвестный. Вот так Ярополк, подученный изменническими наветами Блуда, бежал из Киева в замок Родень (Rodenu), расположенный в устье реки Роси (Jursy), где надеялся уберечься от насилия Владимира. Владимир взял Киев. А Владимир, захватив Киев и заняв его своими Новгородцами и Варягами, двинулся с войском за своим братом Ярополком и осадил его в замке Родень. И приказал штурмовать его стены и башни долгое время, из-за чего солдаты и рыцарство Ярополка, изможденные и удрученные долгой осадой, голодом и постоянной тревогой, соглашались на сдачу, не в силах долее терпеть эту нужду.

Измена. И снова Блуд стал советовать Ярополку, чтобы попросил мира у брата, [который] намного его сильнее, а Владимиру тайно сообщил, что хочет ему брата уже скоро привести и выдать. Ярополк, выслушав изменнический совет Блуда, поддался на уговоры и добровольно решил отдаться на милость и волю брата Владимира на условиях, что он с благодарностью будет довольствоваться тем, что тот из милости своей пожалует ему в державе на содержание. А когда Владимир принял эти условия, Блуд стал уговаривать [своего] господина, чтобы он сразу выходил к брату Владимиру и сдавался, от чего его отговаривал другой советник, Варяжко (Werasko). Ярополк убит. Но Ярополк, не послушав здравого совета Варяжко, послушался Блуда и вышел к брату. А когда выходил из ворот, сразу же был убит двумя варягами, а сам Владимир смотрел на это с одной из башен. И видя брата Ярополка уже убитым, сразу гурьбой впустил в замок своих солдат варягов. Двойное (wzajemne) насилие. Жену убитого брата, гречанку, которую Ярополк взял в жены, когда она была еще монашкой или черницей, он изнасиловал и имел от нее сына. Вот таким образом из-за жажды лакомой власти Ярополк [убил] брата Олега, Ярополка же убил Владимир. Приговор Господа Христа неизменен: кто мечом воюет, [от меча и погибнет]. Матфея 26, Бытие 9.

Год 6486 по [счету] Руси от сотворения мира (978)

Владимир Святославич, внук Игорев, а правнук Рюриков, завладев русскими княжествами убитых братьев Олега и Ярополка, привел под свою власть всю северную, восточную и на юге лежащие Белую и Черную Русь, поэтому писался Царем или Королем, Самодержцем и Великим Князем всей Руси. И от этого Владимира московский [князь] приписывает себе царство всей Руси. А также перенес столицу из Новгорода Великого в Киев. И, принося своим богам жертвы за души убитых братьев Олега и Ярополка, понаставил очень много идолов и понастроил языческих храмов в Киеве и по окрестным горам и полям киевским.

Идол Перуна. Прежде всего он поставил очень высокого идола Перуну или Покуну (Porkunowi), богу громов, туч и молний, которого благочестиво и очень искренне почитал ¹⁷⁴. Каким было изображение Перуна. Само его туловище было искусно вырезано из дерева, голова отлита из серебра, уши золотые, ноги железные, а в руке держал камень наподобие пылающей молнии, украшенный рубинами и карбункулами ¹⁷⁵. Другие идолы, которых руссаки звали общим словом Кумиры (Kumerami), приносили им жертвы и молились, как богам, носили имена: Услад, Хорс (Korssa), Даждьбог (Dassauba), Стрибог, Симаргл (Symaergla), Макошь и прочее ¹⁷⁶.

Русская столица из Киева перенесена во Владимир, а потом в Москву. Тогда же Владимир построил столицу и большой город, от его имени названный Владимиром, в 36 милях к востоку от города Москвы ¹⁷⁷, в очень благодатном (hojnej) краю между Волгой и Окой над рекой Клязьмой. И перенес туда из Киева свою столицу ¹⁷⁸, которая находилась там со времен этого Владимира вплоть до Белорусского (Bielo-Ruskiego) князя Ивана Даниловича, а тот потом перенес столицу из Владимира в Москву.

Война Владимира с поляками. Потом Владимир обратил свои мысли к войне и к рыцарской бдительности (сzujnosci). Cначала [он] пошел войной на польского князя Мешко (Mieclawa), захватил у него замки Перемышль и Червень и взял под свою власть Радимичский (может быть, Радомский) повят княжества Польского и возложил на них дань, которую прежде [русские сами] давали полякам ¹⁷⁹. О чем Длугош и Меховский (кн. 2, гл. 1 и 3, стр. 24 и т. д.).

Сыновья Владимира. У Владимира было несколько жен одновременно. С псковской княжной Рогнедой (Rochmida), у которой он убил отца Рогволода (Rechwolda) и двух братьев, он имел трех сыновей: Изяслава, Ярослава и Всеволода, и двух дочерей; с гречанкой имел Святополка; с чешской княжной — Святослава и Станислава; c болгаркой — Бориса и Глеба ¹⁸⁰. 800 наложниц Владимировых. И кроме этих жен держал в Вышгороде еще триста наложниц, а в Берестове и в Себрах (Sebrach) ¹⁸¹ двести, в Белгороде триста, а всех [их было] числом 800. Едва не сравнялся с Соломоном, у которого было 700 жен, а наложниц 300. 3-я Царств, 11 ¹⁸².

Потом Владимир, уже будучи полным самодержцем (zupelnym jedynowlajca) всей Руси, собрал большое войско, с которым переправился через Дунай и захватил земли Болгарскую, Сербскую, Хорватскую, Семиградскую, Вятичскую (Wijaticka), Ятвяжскую, Дулебскую и те края, где ныне Валахия, Мултания и татары Добруджи (Bobruczcy). И одним походом всех себе подчинил и дань на них возложил, которую [те] сначала давали греческим императорам.

Русская хитрость при осаде. А пока Владимир вел эту заграничную войну, в русские княжества вторглись печенеги и осадили замок Белгород, в котором было 300 любовниц Владимира. И стояли под ним долгое время и не могли взять замок, и решили стоять так долго, пока не выморят осажденных голодом, так что те уже хотели все сдаваться. Но их остановил один старик, и велел из той малости продуктов, что еще оставались, наварить две кади киселя, а третью медовой сыты. И все это велел отнести к печенегам (которым тоже уже надоело стоять без дела) в лагерь, говоря: если у вас тут в поле нечего поесть, то вот вам белгородчане от щедрот своих прислали, пока мы с господином своим Владимиром против вас как следует приготовимся. Видя это, печенеги уразумели, что их трудно будет выморить голодом, а силой замок не взять. Поэтому сняли осаду, а белгородчане посмеялись этой маленькой хитрости ¹⁸³.

Потом печенеги собрали еще большее войско и двинулись на Киев, а Владимир, услышав о них, тоже поспешил, чтобы дать им отпор. Печенеги расположились лагерем с одной стороны реки Трубежи, а Владимир с готовым войском стал с другой стороны. Условия, предложенные печенегами руссакам. Печенеги, видя силу Владимира, не смели начинать бой, но послали к Владимиру с таким предложением: если какой-нибудь муж из твоего русского войска окажется таким смелым, что один на один вступит в поединок с единоборцем печенегом с нашей стороны, тогда печенеги одного своего выставят на бой за всех. И если ваш русин одолеет нашего печенега, тогда мы вам будем служить, а если наш печенег вашего русина побьет, тогда вы нам присягнете и служить будете. А если такой поединщик (zapasnik) среди вас не отыщется, то мы будем Русскую землю три года воевать. Так что лучше вам, во избежание большого кровопролития, на бой против нашего поединщика выставить одного за вас всех.

Выслушав это посольство, Владимир очень обеспокоился, подумал и сказал сам себе: если не выставлю поединщика, печенеги поймут, что в моих княжествах нельзя найти и одного годного для поединка, из-за чего вечный позор ляжет на моих Руссаков. А если же выставлю какого-нибудь своего Руссака, а печенег его одолеет, тогда стыд и беда, да к тому же и в подданство к печенегам идти придется. А когда он обо всем этом думал, пришел к нему один старик переяславец (Peraslawianin), говоря: Царь (Carzu)! Князь великий Владимир! Есть у меня сын, который может попробовать помериться [силами] с печенегом. Услышав это, Владимир был с той приятной новости весел, велел того молодца к себе привести и спрашивал его не иначе, как Саул Давида: решится ли он на поединок с богатырем печенегов? 1-я Царств 17; Экклезиаст 4, 6; Псалом 77; 1-я Маккавейская 4. И тот сразу охотно пообещал все устроить во здравие царя Владимира, говоря: Я, слуга твой, сегодня покажу, что печенеги со своим богатырем пред тобой, царь преславный, будут посрамлены. Владимир, видя [столь] великую охоту в [столь] невеликом теле, ибо тот переяславец роста был среднего, как свидетельствуют Длугош и Меховский (кн. 2, гл. 10), усомнился в победе; однако, поручив исход войны [своему] счастью, послал к печенегам, чтобы выходили на поле (plac) со своим богатырем, а он со своим их уже ждет.

Поединок (duellum) малого русина с великаном печенегом. Назавтра эти печенеги стояли построившись и, похваляясь, в назначенном месте выставили своего поединщика, грубого, плечистого парня (chlopa), могучего в плечах и роста поистине Голиафского. Тот гордо стоял и вышагивал, поигрывая плечами, срамотя и позоря руссаков и покрикивая на них, чтобы побыстрее выставляли равного ему, а если один не смеет, то он вызывает сразу троих. Тогда выступил из русского войска тот переяславец, парень молодой, да ранний (zawiazaly). Увидев его, печенег стал его дразнить, называя черепашкой (zolwiem). Но когда русин смело к нему подступил, они яростно ухватили друг друга за пояса, прямо как Энтелл и Дарет, единоборцы Энея ¹⁸⁴. Вергилий в Энеиде. Печенег действовал грубой силой, русин же стойкостью. Хитрость. И хотя печенег был парень высокий, русин склонился еще ниже и, размахнувшись, головой ударил печенега в толстое брюхо, прямо под ложечку (nad lonem), и тот упал. Войска с обеих сторон стояли спокойно, глядя на эту забаву: малого хлопца с великаном. Великан печенег убит русином. Рванулся потом печенег, уязвленный стыдом, и с великим гневом стремительно ударил переяславца кулаком, но тот, действуя прыткостью, сразу же быстро отскочил с места, а печенег, как парень тяжелый, промахнувшись по русину и споткнувшись от своего запальчивого движения (stossu), упал на землю. А переяславец, наскочив, не дал ему оправиться второй раз, а сразу же оседлал и начал так его колотить по щекам, что у того зубы с кровью вылетали. Затем, ухватив его за горло будто Геркулес Антея, душил его на этом плацу так долго, пока душу из него не вытряхнул. Печенеги поражены. Увидев это, Владимир с русским войском с криками и гиканьем сразу двинулся на стоявших против них печенегов, а те, видя свое несчастье, разбежались по разным полям. Руссаки били, секли, кололи и хватали бегущих, а других топили в реке Трубеже. И, отбив большой полон и набрав в печенежском обозе разной добычи, одержали славную победу благодаря одному переяславцу (не иначе как евреи над филистимлянами благодаря Давиду) ¹⁸⁵.

Заложен второй Переяслав. И на том броде, где свершилась эта победа, Владимир заложил второй (drugi) Переяслав ¹⁸⁶ — в память того, что на этом месте переяславец одержал победу над печенежским богатырем. А этого отрока сделал славным рыцарем и отца его знатным человеком.

Послы к Владимиру. Когда Владимир был великим и славным во всем мире монархом или самодержцем всех русских земель и жил в язычестве без закона, поклоняясь идолам, то среди послов от королей и князей различных народов приезжали к нему учителя различных вер и законов. От магометан. Сначала магометане, татары, египтяне и арабы с другими агарянскими (Argawenskimi) ¹⁸⁷ королями уговаривали его, чтобы принял их веру и данный Магометом закон, который Владимир презрел, так он ему показался гадким и скверным (plugawy i szkarady). От папы. Потом многие послы от папы, императоров и князей римских или латинских и немецких уговаривали его, чтобы принял их веру и христианский закон. На что он тоже не хотел соглашаться, так как ему показалось, что в латинских церемониях мало благочестия, а их церкви не очень украшены. От евреев. Под конец и евреи уговаривали его, чтобы он их закон Моисеев принял, но он не захотел, ибо [слишком уж] тяжкими показались ему Моисеевы заповеди. От греков. И только послы от греческих императоров и патриархов со своей верой и церемониями имели у него некоторый успех.

Послы Владимира в разные страны света. Видя различия разных вер и законов, [он] не хотел сгоряча (zgola) соглашаться ни на одну из них, а отправил в разные страны мира десять своих послов, чтобы они как следует разузнали о принципах веры и об обрядах различных народов. Прежде всего он приказал им ехать в Болгарию и посмотреть на их веру, других послал в Рим, остальных в Германию, в Африку, в Египет и в Скифию, и эти послы, насмотревшись на различные веры и обряды разных народов, потом приехали в Константинополь. Императорам Константину и Василию сообщили, что от русского монарха Владимира прибыли послы познакомиться с [греческой] верой. Узнав об этом, императоры были этим обрадованы и, показав послам все церемонии согласно греческим обрядам и одарив их, отправили их в Киев. А чтобы они могли дать своему господину лучшее представление о греческой вере, император Константин послал с ними патриарха и грека философа: ученого мужа Кира или Кирусса (Kira albo Cirussa) ¹⁸⁸. Философ Кирус [отправлен] в Киев. Тот, приехав к Владимиру, много с ним беседовал о вере христианской, а потом передал ему в дар от своих императоров и патриархов большую золотую застежку (zapone) [189], на которой был чудесно выгравирован (wyryty) последний страшный суд Божий. Рассмотрев ее, Владимир попросил философа, чтобы он ему объяснил, как понимать то, что одни справа от Судии стоят, а другие слева. И поведал ему философ, что справа будут стоять те, которые веруют в Господа нашего Иисуса Христа и творят добрые дела, за что после смерти получают вечную жизнь и царствие небесное. А слева стоят те, которые в Бога не веруют, и, живя без веры и закона, своевольничают и творят злые дела, за что будут вечно мучиться в адском пламени. Услышав это, Владимир вздохнул и сказал: Благословенны те, которые справа станут, но, о, беда! горе тем, которые слева. Философ отвечал: Если окрестишься, и ты будешь справа, а если будешь жить в язычестве, слева твое место со всем твоим народом, а потом вечные муки. И Владимир обещал креститься и, одарив его, отправил [домой]. Убедил немногими словами ¹⁹⁰.

Город Владимир над Клязьмой (Kleznia), древняя русская столица после Киева. И призвал своих бояр и советников в город Владимир, расположенный над рекой Клязьмой, в который перенес свою столицу из Киева ¹⁹¹. И там он рассказал им, что за разговор состоялся у него с греческим философом Кирусом относительно христианской веры: если кто окрестится, то, умерев, воскреснет и [будет] вечно царствовать, а неверующим и некрещеным будут после смерти страдания и муки вечные. Образы. Вот так христианская вера проникла в сердце Владимира от изображения страшного суда, вырезанного на той застежке. Но так как при нем не было таких набожных людей, которые его начинания сразу довели бы до результата, то пока он оставил это дело.

И, собрав большое войско из великих новгородцев (Wielkich Nowogrodzan) и киевлян, отправился в Таврику, которую мы ныне зовем Перекопом. Об этом свидетельствуют греческие хроники и Зонара. Там он захватил у греков славный город Кафу или Феодосию. Владимир взял Кафу. А потом осадил главный замок всей Таврики и город Корсунь (который Сабеллик ¹⁹² зовет Херсоном, а Меховский Корчимом), расположенный в наипервейшем порту Понтийского моря и в то время имевший особую ценность для греческих императоров.

Корсунь или Корчим (Korchim), замок и славный греческий город в Таврике, где ныне татарский Кырк-ор (Kirkiel) ¹⁹³. И добывал его изо всех сил немалое время, ибо взять его приступом было трудно, и к тому же греческие солдаты превосходно его защищали. Потом Владимир вел с осажденными переговоры, предлагая им сдаться и говоря: если добровольно не сдадитесь, буду тут стоять еще хоть три года, пока вас добуду, так что потом не жалуйтесь, поздно будет. Но греки не обращали внимания на его угрозы, и Владимир потом простоял под Корсунем шесть месяцев ¹⁹⁴. Изменник протопоп Анастасий. Когда осажденных уже одолела нужда, но они продолжали упорствовать, один их протопоп ¹⁹⁵, по имени Анастасий (Nastasius), написал на стреле такие слова: Царь Владимир! Если хочешь поскорее взять этот замок, то знай, что к востоку есть подземные трубы, по которым в Корсунь поступает свежая вода. Испортив (zepsowawszy) эти трубы, ты отнимешь воду у корсунян, из-за чего им придется сдаться. И выпустил стрелу с этим текстом, а та, как он и целился, упала прямо перед шатром Владимира. А когда он приказал подать ее себе, то увидел на ней греческое письмо и, позвав толмача, велел прочитать этот текст. Уразумев, в чем дело, он сразу же приказал трубы под землей перекопать, после чего корсуняне, притиснутые и удрученные недостатком отнятой [у них] воды, были вынуждены сдать на милость [Владимира] замок и город со всем морским и настенным вооружением (armata) и с императорскими сокровищами.

Случай с новгородцами. В старинных русских хрониках, о чем из тех же самых хроник свидетельствует и Сигизмунд Герберштейн в своих книгах о Московии (Герберштейн, стр. 75), написано [следующее]. Когда руссаки из княжества новгородского и из города Великого Новгорода целых семь лет осаждали с Владимиром Корсунь на Понте, их жены, побуждаемые зовом природы и долгим отсутствием мужей, к тому же сомневаясь в их возвращении и думая, что те уже погибли на войне, взяли себе в мужья слуг и рабов. Из Корсуня в Новгород привезли ворота и большой колокол ¹⁹⁶. А когда новгородцы, захватив Корсунь, вернулись в Великий Новгород и в знак победы привезли с собой медные корсунские врата (которые и ныне находятся в самой главной русской церкви в Новгороде), слуги и невольники не хотели пустить в город собственных хозяев, чьими женами завладели, и, возмутившись против своих господ, попытались отбиться от них оружием. Слуги [восстали] на господ.

Хитрость [по отношению] к невольникам. И когда господа начали с ними биться рыцарским оружием, невольники одерживали над ними верх до тех пор, пока те, по совету одного старца, побросав рыцарское оружие, сабли и мечи, взяли против рабов палки и бичи или кнуты (puhi), которыми и напугали рабов, которые, вспомнив, как прежние хозяева наказывали их не саблями, а такими же палками и кнутами, сразу же начали убегать и с поля и из города. Холопоград ¹⁹⁷ (Chlopigrod) над Мологой. И пришли на одно болотистое место, лежащее над рекой Мологой в двух милях от Углича, и там окопались и построили замок, желая защититься от своих господ. Но господа захватили их, одних повесили, других четвертовали и казнили [разными] муками в соответствии с их винами.

Случай со скифами, похожий на [случай с] русскими. Подобные истории рассказывают про татар или скифов Юстин из Помпея Трога (кн. 2) и Геродот в Мельпомене. Юстин, кн. 2. Геродот в Мельпомене ¹⁹⁸. Когда их, вернувшихся с войны через семь лет, собственные слуги тоже не хотели пустить домой и к их собственным женам (которые уже стали женами этих рабов), будто врагов и пришельцев, то после долгих битв, бывших между ними, они тоже разогнали их палками, розгами и кнутами. Но приступим к прерванному рассказу.

Владимир завладел всей Таврикой. Владимир же, взяв замок и славный портовый город Корсунь, [который] вынудил к сдаче путем перекрытия воды, и все прочие замки и местечки, к великому перепугу всей Греции завладел всем островом Таврикой ¹⁹⁹, легко подчинив его своей власти. И в году от сотворения мира 6496 (988) отправил своих послов к императорам константинопольским Константину и Василию, сыновьям Иоанна Цимисхия (Zemiski) ²⁰⁰, объявляя им, что захватил их славный замок и портовый город Корсунь вместе со всей Таврикой. Я слышал, что есть у вас сестра, дайте мне ее в жены, а не захотите, то с вашим Константинополем и с другими греческими замками сделаю то же, что с Корсунем сделал. Императоры отвечали, что так не годится и неслыханное это дело, чтобы нам, христианским монархам, родную сестру за тебя, языческого князя, отдать. Но если окрестишься в нашу христианскую веру и, отринув идолов, придешь к истинному Богу Христу, препятствовать твоему священному браку с нашей сестрой мы не будем.

Услышал это Владимир и сказал: разве не я первый посылал к вам послов, которые мне рассказали и дали полное представление о вашем законе, который мне понравился; мила мне вера и обряды ваши. Так присылайте епископа, который бы меня окрестил, и сами ко мне сразу приезжайте со своей сестрой, либо пришлите мне ее в супруги, а я вам верну Корсунь и весь Таврический и Понтийский край. Услышав столь приятный ответ, императоры Константин и Василий очень обрадовались и стали уговаривать сестру Анну, чтобы шла замуж за Владимира, чему она усиленно противилась. Братья же ей сказали, что, если не поедешь, то, что [Владимир] учинил корсунянам и жителям Таврики, то же он учинит и грекам, и будет нам мстить еще горше за этот позор. А если Бог через сие освятит Русскую землю святым крестом, а Греческую землю этим твоим браком спасет от разорения, тогда за это суждены тебе вечная слава и бессмертное благословение.

Владимир ослеп в Корсуне. На это цесаревна Анна с плачем отвечала: Да исполнится Божья воля! И, усевшись в Константинополе на корабли, братья императоры проводили ее до Корсуня, как пишут Длугош и Меховский, с большой свитой греческих князей и фрейлин (fraucimeru), которых Владимир радушно принял. Но как только цесаревну проводили во дворец Корсунского замка, вдруг на него напала внезапная слепота, ослеп он глазами, знать, по воле Божьей. И стал сомневаться, стот ему креститься или нет, ибо подумал, что его боги карают его за предательство. Но цесаревна послала к нему сказать: Если не окрестишься, слепота не пройдет.

Владимир крестился. Итак, в году от сотворения мира, по русскому счету, 6496 (988); а от Христа, по Длугошу и Меховскому, 990; а Кромер в книге 3 кладет 6497, а от Христа считает 980 ²⁰¹, Владимир Святославич, внук Игоря и Ольги и правнук Рюрика, окрещен в Корсуне в христианскую греческую веру. Владимир прозрел при крещении. И когда архиепископ корсунский возложил на него руку, благославляя его, чтобы принял Духа святого, тут же как пелена спала с его очей, и светло прозрел, и восславил Бога, сказав: Ныне [я] познал истинного Бога! Как у Павла. Деяния, 20 ²⁰². Крестились также бывшие при нем бояре, солдаты и все его русское рыцарство, а самому Владимиру при крещении дано новое греческое имя Базилий (Basili), по-русски Василь (Wassil).

А потом, к великой радости простого народа, [Владимир] вступил в брак с греческой цесаревной Анной. Там же в Корсуне построил церковь ²⁰³ на горе святого Базилия или Василя в память своего крещения и вернул греческим императорам Корсунь, Кафу и всю Таврику. А сам, сев на корабли с молодой женой цесаревной и попрощавшись с императорами Константином и Василием, вернулся к устью Днепра, а потом по земле приехал в Киев к великой радости простого люда. Привез также с собой кости святого Климента (Klimunta) ²⁰⁴, иконы, книги и прочие церковные атрибуты и принадлежности. И привез с собой из Корсуня в Киев того протопопа Анастасия, который посредством стрелы помог перекрыть водопроводные трубы, а также попов, диаконов, певчих, чернецов и разных ремесленников для строительства церквей или костелов, нанятых в Греции за достойное жалованье.

Русский бог скота Волос (Wlosus). И сразу же приказал ломать, разбивать и выворачивать из земли идолы Хорса, Стрибога (Striba), Мокоши, а идол Волоса, который считался богом скота и лесным богом (как у аркадцев был Пан Фавн) при собрании народа разрушить и утопить в нечистотах. Pan Deus Arcadiae, silvestria numina Fauni. (Пан, бог Аркадии, лесные боги Фавны). И самого главного идола Перуна тоже велел привязать к конскому хвосту и через весь город тащить до Днепра, и там же в Днепре его утопить, навязав камней. Перун утоплен в Днепре, а Волос в дерьме (gownach).

Крещение Руссаков. А простые люди, язычники, с жалобными сетованиями плакали по своим богам, но Владимир во всех своих русских владениях велел огласить требование, чтобы все крестились в христианскую веру и назначил определенный день, после которого те, кто не окрестится, за неповиновение подлежат каре. Услышав об этом, все простолюдины с радостью побежали в Киев, а другие в иные назначенные места, по которым были рассажены греки попы для осуществления святого крещения. И говорили: если бы это не было добрым делом, то князь великий Владимир и его бояре не крестились бы. И те попы и диаконы, облачившись в ризы, встали на приготовленные для этого лавки на Днепре реке [205]; а люди толпами входили в реку, одни по пояс, другие по шею, попы же каждой отдельной группе давали имена Тимофей, Василий, Петр или Симеон ²⁰⁶, поливали их водой и с обычными молитвами крестили всех мужчин и женщин во имя Отца и Сына и Духа святого.

Сыновья Владимира окрещены. Тогда же двенадцать сыновей Владимира, которых он имел с несколькими женами и наложницами: Вышеслав, Изяслав, Святополк, Ярослав, Всеволод, Святослав, Мстислав, Борис, Глеб, Станислав, Позвизд, Судислав ²⁰⁷, были отдельно окрещены корсунским епископом. И всем перечисленным своим сыновьям, а с ними и нескольким сынам боярским велел учить письмо греческое и глаголическое (которым и ныне пользуется русь), приставив к ним дьяков и ученых юношей ²⁰⁸.

Церковь Святого Спаса и Василия в Киеве. И велел из больших камней построить в Киеве церковь святого Спаса и церковь Василия от своего имени, которое у него было изменено при крещении. А на тех местах, где прежде стояли различные идолы, [затратив] огромные средства (kosztem przewaznym), приказал понастроить очень много иных церквей, одни из камней и кирпичей, а другие из дерева.

Митрополит и владыки Русские. И взял от патриарха из Константинополя в Киев митрополита Фотия (Facius или Tacius), а в Новогрудок архиепископа Леонтия (Leoncia) ²⁰⁹. Сокрушение идолов в Новгороде Великом. А в Великом Новгороде поставил архиепископом корсунянина Иоакима (Ioachima), который, придя в Новгород, всех идолов поломал, а Перуна обрушил (wrzucil) в реку Волхов (Wolchow), которая течет через середину города из озера Волоха (Wolocha) или Ильмень. Сетования дьявола, [сидящего] в идоле. А когда того Перуна, как пишут русские, били по чреву палками (ибо идол был полый), тогда [сидевший] в нем бес возопил: О горе мне, ибо попал я в немилосердные руки! Слова идола Перуна. И, заплыв против течения (przeciw wodzie) под большой мост (как свидетельствуют русские хроники и из них Герберштейн на странице 74 in Commentariis Moschoviticis), подал голос так, что все услышали: Это вам на память, мои новгородцы, будете этим тешиться и меня вспоминать! И как только это сказал, как посреди людей из воды на мост упала какая-то дубинка (kij). Московиты рассказывают, что и ныне случается, что в определенное время года Новгороде Великом раздается этот голос, услышав который, все горожане сразу же сбегаются с громкими криками и колотят друг друга дубинками, из-за чего произрастают такие ожесточенные смуты, что иногда старосты лишь с великим трудом могут их усмирить. Об этом читай у Герберштейна ²¹⁰.

И с того времени, то есть с 6497 (989) года от сотворения мира согласно всем греческим и русским хроникам все русские народы: Белой и Черной, восточной, западной и лежащей на юге Руси обратились в христианскую веру, в которой [и ныне] неизменно пребывают согласно греческим обрядам и церемониям и под верховенством патриарха константинопольского. О годе крещения руссаков у [разных] авторов. В этом расчете лет Сигизмунд фон Герберштейн либо его издатель (drukarz) на странице 7 in Commentariis Moschoviticis сильно оплошал, годом крещения Владимира положив 6469 ²¹¹ вопреки всем русским хроникам и историкам греческим и польским, с которыми я в этом много раз соглашался. Из наших же Меховский (кн. 2, гл. 3, стр. 25), Ваповский и Бельский считают, что годом крещения Владимира должен быть 990 от Христа. Но доктор Кромер в кн. 2 de Religionibus priscorum Slaworum (O религии древних славян), применяя метод исчисления лет от сотворения мира по греческому счету, доказывает, что это был год 6497, а от Христа 980 ²¹², так что, считая до нынешнего года Господня 1579, когда это пишется, [прошло] 599 лет. А Ольга, жена Игоря и бабка Владимира, еще до этого крестилась в году 6463 (955) от сотворения мира, то есть за тридцать четыре года до Владимира.

Евангелие не сгорело в огне. Кроме того, греческий хронист Зонара в томе 3 Анналов пишет, что еще до этого на Русь был послан епископ от Василия Македонянина (которого потом олень убил рогами), константинопольского императора ²¹³, стараниями которого руссаки приняли христианскую веру, ибо когда они попросили от Господа Христа чуда или дива, епископ бросил в большой огонь книги Евангелия или Нового Завета (Testamentu), которые, не повредившись нимало, к изумлению всех руссаков остались в целости.

Руссаки еще до Ольги приняли было [истинную] веру, но не долго в ней пребывали. Но так же быстро от принятой христианской веры отступили, что явно показывает то, что потом для принятия святой христианской веры ездили к византийским императорам: Ольга к Иоанну Цимисхию, а ее внук Владимир к Константину и Василию, сыновьям Цимисхия ²¹⁴. О чем eodem tomo (в том же томе) пишет и Зонара.

Ламберт Ашафенбург. Ламберт Ашафенбург (Safnaburgensis) ²¹⁵, который пятьсот десять лет назад писал Немецкую хронику, упоминает, что в 960 году Русцийские (Ruscijskie) народы прислали своих послов к императору Оттону Первому, прося, чтобы он прислал [им] какого-нибудь епископа для обучения христианской вере. Ruscii. [Тот] послал им епископа Адальберта, который потом едва ушел от их рук, когда его хотели убить. Но в этом Ламберт не в ладах с истиной (как доказывает Кромер), так как это посольство следует понимать как Ругийское (Rugijskie), а не Русцийское (Ruscijskie) и Руссийское, ибо город Rusciae по латыни следует читать и понимать как Rugiae. Rusciae rectius Rugiae. (Ругия вернее, чем Русция) ²¹⁶. Потому что этот Адальберт (а не наш Адальберт (Albertus), чех, епископ пражский или пражанский (pragenski), которого мы зовем Войцехом и которого убили язычники пруссы) ²¹⁷ был урожденным немцем и первым магдебургским архиепископом, поставленным этим Оттоном. Этот Адальберт с другими епископами, которых было пять, обращал в [христианскую] веру саксонцев или саксов (Sassy) и славян или поморских славаков (Slawakow), [а также] кашубов в Ругии (а не на Руси) ²¹⁸. В то время народы славянского языка из колена польского жили на обширной [территории], о чем пишет священник Гельмольд, который четыреста лет назад в двенадцатом веке оставил Славянскую или Славакскую (Slawacka) хронику стародавнего письма, а теперь она недавно вышла в свет. Историк Гельмольд ²¹⁹. А если бы Руссаков ранее окрестил Магдебургский архиепископ римской церкви Адальберт, то они бы сохранили обряды своей веры не по греческим, а согласно римским церемониям. А тот Отто Первый, сын Генриха Птицелова, которого по-латыни звали Auceps, десятый немецкий император, начал править в 935 году и правил 36 лет ²²⁰. Стародавние славянские архиепископства и епископства. В славянских землях, в которых в то время изначально жили славяне (Slawacy) нашего народа, он основал архиепископство Магдебургское и епископства мейсенское (misninskiego), бранденбургское или згожелицкое, мерзебургское (mesburskiego) и цейцкое ²²¹. О чем подробнее пишет Карион в lib. 3 Chronicorum Monarchiae 4, aetatis 3. Об этом читай Кариона.

При этом-то Оттоне, сообщает Ламберт, Русции (Rusciow) и были обращены в христианскую веру магдебургским архиепископом Адальбертом. Но вернее то, о чем свидетельствуют Зонара и другие греческие историки и все русские хроники, что сначала Ольга, а потом ее внук Владимир окрестились и приняли христианскую веру по греческому обряду в Константинополе. Когда руссаки, поляки и венгры обратились к Христу. [Это они] основательно (gruntownie) привели все Русские земли к познанию истинного Бога и его единородного сына Иисуса Христа, возродив их с помощью святого креста в году от Христа 980, а наши поляки в 965, при князе Мечиславе (Мешко) Земомысловиче. Все венгры тоже единодушно крестились в 990, хотя их князь Гейза (Gejiza), сын святого Стефана ²²², принял крест в 980 году, тогда же, когда и Владимир. Когда приняли крест чехи. А чехи в году от Господа Христа 895 при князе Борживое (Boriwoja), первом христианине, однако простой народ основательно принял веру только к 929 году ²²³.

И здесь, милый читатель, нам придется немного прервать рассказ и порядок деяний Владимира, ибо не мешает тебе узнать и о том, какими непристойными идолопоклонствами дьявол когда-то обольщал наших предков Славян (Slawaki), Руссаков, Чехов, Поляков и Литовцев, чьи языческие обряды, собранные нами с великими трудностями, доказательно рассмотренные и глубоко исследованные, ты увидишь как в зеркале и как бы [собственными глазами] поглядишь на тот стародавний век своих предков.

Глава четвертая

Ясновельможному пану
пану Яну Кишке ²²⁴ из Цехановца,
старосте и генералу Жмудской земли,
подчашему в Великом княжестве Литовском и прочее.

Персидский король Митра признан богом, и в его лице (osobie) [персы] поклонялись солнцу, ибо Митра по-персидски солнце. Персы считали богом своего короля Митру и с ним солнце, которым приносили жертву, сжигая коня, ибо верили, что скорый бог требует резвой жертвы. Египтяне же поклонялись Исиде, которая оскопила сына Осириса (Opisa) ²²⁵, а также таким зверям, как крокодилы. Египетские жрецы воздвигали памятники (slupy) королю Осирису (Osiridowi) (который справедливо правил Египетским королевством и которого, как пишет Диодор Сицилийский, убил злой брат Тифон и рассек на двадцать шесть частей) и его сестре и жене Исиде. Аписа (Apissa), который впервые научил их пахать, они тоже считали богом и очень почитали в образе вола. Этим волам они поклонялись и воздавали им почести, как богам, а Александр Великий и другие короли приносили им жертвы. О чем читай у Юстина и у Квинта Курция в Деяниях Александра Великого ²²⁶; Исход, глава 8 и прочее.

Это идолопоклонство и различные церемонии и обряды ради прославления разнообразных богов придумали и учредили: у египтян Меркурий и король Менна ²²⁷; у критян (Cretencikom) Мелиссей (Melissus) ²²⁸, вскормивший Юпитера (Jowissa); у итальянских латинов (lacinnicom) Фавн, а до него Янус; у римлян Нума Помпилий; у греков Орфей и Кадм, сын Агенора, и так далее.

Кроме прочих злодеяний и прелюбодеяний [поклонники] идолов чтили и богов ада: Дита (Ditem) ²²⁹, Плутона, Цербера, были и другие.

Мавры же почитали как бога своего мудрого и воинственного короля Юбу (Jube) ²³⁰, африканцы Нептуна, македонцы Габира (Gabira) ²³¹, родийцы (Rodijczykowie) ²³² и масагеты Солнце, паннонцы (Paenowie) ²³³ Урана, латины Фавна (Paunusa), сабины Сабу ²³⁴, римляне Кастора и Поллукса, Юпитера, Фортуну, Марса, Ромула и Квирина ²³⁵ и т. п. Malae Fortunae ara in Exquiliis, Febri publicum phanum in palacio. (Алтарь неверной Фортуны на Эксквилинском холме, народный культ во дворце).

Афиняне же, которые в Греции славились познаниями в свободных науках, поклонялись Минерве. Другие греки, [жившие] на острове Самос ²³⁶, [поклонялись] Юноне; на Кипре Венере; в Дельфах Аполлону; на Лемносе (Lemnie) хромому Вулкану, хитроумному кузнецу всех богов, которым он делал оружие против гигантов, а Энею против Турна. На острове Наксос [почитали] Либера или Бахуса. De Bacho unde Liber dictus, читай Franciscum Philelphum in convivio, etc. (Франческо Филельфо ²³⁷ в Пире). На Крите [поклонялись] Юпитеру; армяне (Ormianie) Анаит (Anaitida) ²³⁸; вавилоняне и ассирийцы Белу ²³⁹ или Вельзевулу (Beelzebuba); фригийцы (Berecyntowie) богине Рее ²⁴⁰. И все иные бесчисленные страны необозримого (nieobeszlego) мира тоже имели своих разнообразных богов, ибо каждый сходил с ума по-своему, когда выдумывал себе бесовских идолов как из людей, так и из скотины и из [других] зверей. 30 000 языческих богов. Поэт Гесиод считает, что всех языческих богов (и то только греческих, египетских и итальянских, не считая наших сарматских из северных стран) числом было тридцать тысяч ²⁴¹. 300 Юпитеров. А святой доктор Тертуллиан насчитывает триста одних Юпитеров ²⁴². Эти Юпитеры прежде имели отца Сатурна, и уже от них, с точки зрения поэтов и их безумной языческой веры, а скорее, по понятиям развращенных людей, родились различные боги, что я сейчас опускаю, ибо христианам мало интересны (malo potrzebna) эти дела. Об этом также читай Ксенофана в Двусмысленностях (Xenophotem in aequivocis) ²⁴³.

Какие народы первыми приняли христианскую веру. Но потом ласка и доброта истинного Бога и Человека Иисуса Христа, как ослепительный факел, прогнала страшную тьму и столь непристойное идолопоклонство. [Ибо Иисус] во все стороны света разослал своих апостолов, проповедников, посвященных святым Духом в науку спасения, которые примером святой жизни и разными божественными чудесами привели род людской, столь сильно запутавшийся в почитании фальшивых дьяволов, от бреда к правде, от злобы к невинности, от пустой жизни к стремлению к свету, а в конце концов от несметного числа тех вымышленных и ложных богов и их мерзких обрядов к познанию истинного и вечного всемогущего Бога и к правдивому и светлому благочестию всеобщей веры. Поэтому греки, римляне, итальянцы, испанцы, египтяне ²⁴⁴ и другие восточные и западные страны первыми приняли чистоту и святость Евангелий, ибо уже в то время все эти идолы пали и их ложные понятия исчезли. Atque:

Сначала поляки, поморяне и мазуры имели следующих главных богов. Польский бог Юпитер или Есса. Юпитера (Jowisza), которого они звали Есса (Jessa), почитали за всемогущего и за творца всех дел. Плутон или Ниа. Бога ада Плутона, которого звали Ниа (Nia), почитали вечер[ним богом] и заранее просили у него после смерти лучшего места в пекле и дождей или усмирения непогоды. Храм Плутона в Гнезно. Как свидетельствует Длугош, в Гнезно ему был посвящен храм (kosciol). Маржана или Церера. И богине земли Церере, производительнице всякого урожая, которую они называли Маржана (Marzana) ²⁴⁵ в Гнезно на большие средства тоже построили храм, как пишет первый польский хронист, краковский епископ Винцентий Кадлубек. Там во славу ей жертвовали десятину всего зерна (zboza) после жатвы, прося обильного урожая в следующем году. Венера Цицилия. Богиню любви Венеру называли Цицилия (Zizilia), ей возносили молитвы о плоде и ожидали от нее всяческих телесных радостей. Диана Зевония. Диану, богиню охоты, на своем языке звали Зевония или Дзеванна (Ziewonia alba Dziewanna). Лель, Полель, Кастор, Поллукс. Почитали также римских божков Кастора и Поллукса, которых называли Лелем и Полелем (Lelusem i Polelusem). Еще и в наше время у мазур и поляков при беседах, когда себе подливают, хорошо слышно, как выкрикивают Lelum po Lelum. Леда. Поклонялись и матери Леля и Полеля Леде, которую бог Юпитер, не сумев овладеть ей иначе, согласно греческому мифу (basni), оплодотворил (plodna uczynil), превратившись в лебедя, и она понесла, отчего родились или вылупились (wylegli) Елена (из-за которой погибла Троя) и близнецы Кастор и Поллукс, потом причисленные к богам.

Польский праздник Купала 25 июня. На праздник этих своих богов было в обычае, что мужчины и женщины, старые и молодые, для танцев и других увеселений сходились в одно место, и эту встречу звали купала (kupala), обычно 25 дня мая месяца и 25 июня, что еще и до сего времени сохраняется на Руси и в Литве. Ибо вскоре после проводного (Przewodnej) воскресенья ²⁴⁶ и до святого Иоанна Крестителя (24 июня) женщины и девушки собираются для танцев; там, взявшись за руки, повторяют: Ладо, ладо и ладо моя! распевая в честь Леды или Ладоны ²⁴⁷, матери Кастора и Поллукса, хотя простые люди не ведают, откуда произошел этот обычай. Святые вечера на Руси. И эти дивные колыбельные (kolyski) о святом Петре, о святом вечере на Рождество Господне, все это тоже пошло от стародавних языческих суеверий, ибо я и в Турции собственными глазами сам на это насмотрелся в 1575 году, 20 декабря, когда и у нас великий пост (Srzodoposcie wielkie).

Мазовецкий бог Похвист (Pochwist). Почитали и другой ветер, Похвист ²⁴⁸ (но Кромер считает Похвист непогодой), который, как пишет Меховский, мазуры еще и ныне называют Похвистом, ибо когда случался такой свистящий ветер, падали и преклоняли колени.

Перун, Стриб, Макошь, Хорс. Почитали и русских богов, то есть Перуна, Стрибога (Striba), Мокошь (Mokossa), Хорса и других, которым Владимир, сын Святослава от наложницы, приносил жертвы за убитых братьев, построил в Киеве очень много храмов и понаставил идолов по окрестным горам. Идол Перуна в Киеве. Идола Перуна (которого наиболее почитал), бога громов, туч и молний, он выставил особенно украшенным: само тело, будто высокий холм, было искусно вырезано из дерева, его голова из серебра, уши из золота, в руке же держал камень на манер пылающей молнии ²⁴⁹. Вечный огонь. И в честь его и во славу приставленные к нему жрецы жгли дубовый огонь, который зовется вечным, и если бы он погас по недосмотру сторожей, то таковых карали смертью. Этот [обычай] соблюдали также литва, жмудь и древние пруссы.

Перунов (Perunski) монастырь в Новгороде В[еликом]. Таким же образом изображение этого Перуна, с великим уважением почитавшееся за бога, было поставлено в Новгороде Великом на том месте, где в наше время находится христианский монастырь, названный Перунским ²⁵⁰. Потом, когда в году от сотворения мира (по русскому счету) 6497 (989), а от Христа 980, как о том писали выше, все руссаки при Владимире Святославиче приняли христианскую веру по греческому обряду, сразу этого идола обрушили с моста в реку Волхов, как свидетельствуют русские хроники и из них Герберштейн на стр. 74 in Commentariis rerum Moschoviticarum.

Каких богов имели чехи и болгары. Чехи же и болгары, наши братья славяне, поклонялись тем же богам, но имели и отдельных: Нерота и Радамаса (Nerota i Radamasa) ²⁵¹. Болгары, жившие меж большими скалами за Дунаем в [сторону] Фракии, первыми из славян приняли христианскую веру при римском папе Николае Третьем ²⁵² в 860 году от Христа, как я и сам слышал от их теологов, когда там два раза туда и сюда ездил, а точнее, ходил (ибо трудно лежать на возу из-за высоких, под небеса, скал). О том же как свидетельствуют Кромер (кн. 3) и Блондус. Потом, менее, чем через тридцать лет, во времена правления славянского князя Святополка (Swantopluga) ²⁵³ христианскую веру и лучшие обычаи от соседних греков и итальянцев приняли жившие по соседству Рагузы (Raczowie), Сербы, Боснийцы, Хорваты, Далматинцы и Иллирийцы.

Славянский князь Святополк. Об этом Святополке чешский хронист Вацлав (Wenceslaus) ²⁵⁴ пишет, что он в то время царствовал в Моравии, столицу имел в Велеграде (Wieligradzie) ²⁵⁵, и со своими моравцами первым крестился и узнал Христову веру.

Когда крестился чешский князь Борживой. А потом его стараниями стал христианином и чешский князь Борживой ²⁵⁶, и жену Людмилу и весь свой народ привел к той же истинной вере в 900 году от Христа. Императоры Михаил и Арнульф. Длугош же свидетельствует, что трое славянских князей, Ростислав, Святополк и Коцел ²⁵⁷, обряды христианской веры приняли от греков в 800 году от Христа, когда в восточной, то есть в Константинопольской, империи правил Михаил, а в западной Римской [империи правил] Арнульф ²⁵⁸, которого вши заели. Но Кромер при расчете времени предпочел следовать не Длугошу, а Блондусу и Сабеллику, как историкам более достоверным, лучше в этом разбиравшимся и бывшим в ладах с истиной.

Мечислав, 15-й польский монарх. Потом, когда Земомысл Лешкович, правнук Пястов, умер, как считает Длугош, в 964 году от Христа и был похоронен в Гнезно по языческому обычаю, на его место по доброй воле всех сословий пятнадцатым польским монархом, считая от Лешека ²⁵⁹, был избран его сын Мечислав, от рождения бывший слепым.

Licentia sumus deteriores. (Вседозволенность вредна нам самим). Тот первую часть своей жизни был полон добродетелей, но как только повзрослел, стал своевольным и распутным, ибо по языческому обычаю взял себе семь жен, с которыми достаточно предавался разврату, но не мог обрести потомства, из-за чего часто корил себя за свое злополучное бесплодие. А некоторые из поляков уже приняли христианскую веру, занесенную к ним возвращавшимися домой странствующими купцами из Чехии и Моравии, из Силезии и из Олавы ²⁶⁰. Много было и христиан-чужеземцев: часть их несла службу при дворе польского князя, часть занималась купечеством, а часть были отшельниками, жившими в дальних пустынях и в глубине лесов, чтобы спокойно славить Христа. И они, проповедуя истинную христианскую веру и давая советы князю Мечиславу, начали ему обещать счастливый успех во всем и размножение потомства при одном [условии]: искренне принять эту святую веру. Оставил тогда Мечислав своих первых семь жен, с которыми долго жил по языческому обычаю, и сразу же послал сватов к чешскому князю Болеславу (который в церкви на молитве предательски убил своего брата Вацлава, причисленного к святым), чтобы тот отдал ему в жены свою сестру Дубравку, в чем Болеслав ему не отказал. Убит святой Вацлав ²⁶¹. И поставив условием брака принятие христианской веры, вскоре послал ему свою сестру Дубравку с блестящим кортежем в Гнезно, где в тот же день сам князь Мешко или Мечислав со всеми польскими панами перед лицом своей невесты Дубравки и перед чешскими панами принял христианскую веру и окрестился в году от Господа Христа 965. Мечислав, князь польский, крестился ради жены.

Два архиепископа в Польше: гнезненский и краковский. И сразу же поставил в разных местах девять церквей из тесаного камня и обеспечил их доходами, а также разнообразными пожалованиями, которые разделил на две престольные диоцезии. И поставил в Польше двух архиепископов: гнезненского и краковского. Епископства в Польше. [Он] основал также и другие церкви и епископства: познанское; смогоровское, которое прозвали бычинским, а потом вратиславским (вроцлавским); крушвицкое, которое со временем перенесено во Владиславию ²⁶² как куявское; плоцкое в Мазовии, хелминское в Пруссии, любушское в Силезии и каменское. И приписал им и наделил их на вечные времена десятиной со всякого урожая как со своих полей, так и [с полей] шляхты и крестьян. При учреждении всего этого присутствовал папский легат, кардинал Эгидий ²⁶³, епископ тускуланский. Архиепископами и епископами, канониками и приходскими священниками с щедрыми жалованьями сначала были поставлены итальянцы, французы и немцы, потому что поляки по своей языческой простоте не умели исполнять эти обряды.

И так в обширном государстве польских княжеств много их было крещено или возродилось из воды и приобщения к Духу святому. А польский люд был очень простой, грубый и упорный, из-за чего князь Мечислав гласно присудил и приказал везде объявить по городам и весям, чтобы каждый отдельный [его] подданный, как шляхта, так и всякого сословия люди под страхом смерти и лишения имущества в седьмой день марта месяца все крестились и так через крещение набожно приняли святую христианскую веру, а [языческих] идолов всех поломали. А Длугош и Меховский пишут, что и при их жизни отмечали память свержения этих идолов в тот день, когда это произошло, и этот [обычай] и ныне сохраняется в Великой Польше и в Силезии. Дети, например, в Средопостную неделю ²⁶⁴, сделав себе идола: женщину вроде Зевонии или Маржаны ²⁶⁵, то есть богини охоты Дианы, которой прежде поклонялись, и воткнув [ее] на длинную палку, носят или возят на возке, и жалостно поют, и воспевают [ее] один за другим. А потом сбрасывают с моста в лужу или в реку, и опрометью (wskok) разбегаются по домам, как бы [убегая] от идолов к истинной вере в Иисуса Христа.

Польский обычай извлекать мечи при [чтении] Евангелия. Очистив свою Польшу от этих постыдных языческих обычаев, князь Мечислав в знак твердого и пламенного желания защищать христианскую веру установил, чтобы каждый шляхтич, когда священник начинает [читать] Евангелие, на месте: Initium sancti Evangelii, etc. (Начинается святое Евангелие, и т.д.), до половины извлекал меч из ножен и прятал (chowali) его, когда хор запевал: Gloria tibi Domine! (Слава тебе, Господи!), как бы являя свое пламенное желание защищать Евангелие и вновь принятую веру. И этот обычай долго держался в Польше ²⁶⁶.

Болеслав Храбрый, первый король Польский. От той чешки Дубравки благословением Божьим у князя Мечислава в 967 году родился сын Болеслав, который потом из-за отважных дел прозван был русаками Храбрым ²⁶⁷. [Он был] первым польским королем, коронованным в 999 году ²⁶⁸ императором Оттоном, как об этом свидетельствуют польские хроники, Винцентий Кадлубек, Длугош, Меховский, Ваповский, Кромер, Бельский, Герборд и наши стишки (wirszyki) в соответствующем месте. Но здесь мы это опускаем, так как перед этим речь шла только о старинных языческих обрядах, а также о принятии веры христианской, которая в Польше и Мазовии процветает с 965 года.

Начало языческой веры в Пруссии и Литве. Литовцы же и древние пруссы, жмудины, курляндцы, латыши, ятвяги, происходившие из одного народа, как мы это достаточно пространно убедительными (pevnimi) доводами доказали выше, придерживались и одинаковых обычаев, как гражданских, так и военных, и одних и тех же церемоний поклонения их языческим богам или идолопоклоннических обрядов. Эта идолопоклонническая вера (nabozenstwo) в Пруссии и в Литве впервые началась так. К[нязья] Брутен и Вейдевут. Когда в 503 году от спасительного рождения господа Христа над древними пруссами, побратимами литовскими, царствовал упомянутый король или князь Брутен (от которого, как считают некоторые, и была названа Прусская земля ²⁶⁹), он, будучи уже в преклонных летах, задумал уйти на покой, а королевство оставил брату Вейдевуту, который был из литовского или из аланского (Alanskiego) рода, как пишет Эразм Стелла ²⁷⁰, хотя и немного иначе, как я уже подробнее рассказывал из него прежде. Брутен, верховный жрец и языческий епископ. Этот Брутен был потом избран верховным жрецом и епископом, [исполнявшим] обряды или церемонии для языческих богов. Кирие Кириейто (Kirie Kiriejto). И, сменив ему имя согласно этому назначению, назвали его Кирие Кириейто (на греческом языке страны Вифинии (Bitiniej), откуда были изгнаны и пришли в ту страну эти пруссы с князем Брусом, как думает, хотя и неправильно, Меховский в книге 2, глава 8). Потом с течением времени простые люди стали называть этих верховных епископов Криве Кривейто (Kriwe Kriwejto), что означает: дорогой наш господин (bliski nasz pan). И этому Кириейто, верховному епископу своих идолов, под дубом, на удивление широко раскинувшим [свою крону], пруссы на большие средства построили храм. И там на первейшем месте, по правую руку, поставили идол, прозванный Перкунос (Perkunos) или Перун. И там же (где ныне город Хайлигенбайль ²⁷¹ или Священный Топор) эти язычники, древние пруссы, заложили на этом месте главный город, который назвали Романова или Ромнове от Рима, как бы говоря: новый Рим ²⁷². Там в жертву богу Перуну как пруссы, так и жмудь и литва днем и ночью жгли вечный огонь из дубовых дров (z debiny), и если бы огонь когда-либо угас по недосмотру приставов, что случалось редко, те карались смертью. Эти моления или восхваления вечного огня означают, что древние пруссы и литовцы переняли это от древних римлян, которые тоже, по установлению Нумы ²⁷³ с великим усердием жгли вечный огонь богине Весте. О чем читай Ливия (кн. 38), Флора (кн. 1, гл. 2), Овидия в Календаре (Fastis) и Стадия ²⁷⁴ в его комментариях к Флору. С левой же стороны стоял другой идол из меди, в виде извивающегося вдоль ужа (weza), которого они звали Патримпос (Patrimpos) ²⁷⁵, то есть родня богам (у латинян Dii Penates), которого почитали так, что каждый жмудин, литвин и прусак держал в доме ужа или змею (zmije), которую кормил молоком. Почитание змей тоже взяли у римлян, о чем во многих местах свидетельствуют Вергилий в Энеиде и Овидий в Метаморфозах. Доктор Палеолог, грек, показывал мне какого-то удивительного извивающегося змея из меди, которого, говорит, купил у крестьянина из Трок, выпаханного из земли, и утверждал, что это был древний литовский идол. В третьем углу стоял третий идол, называемый дьявольский Патело (Patelo) ²⁷⁶, в честь которого каждый хранил у себя в доме голову умершего человека. Четвертый их бог был Виршайтос (Wirschajtos) ²⁷⁷, которого тоже почитали с большим уважением, считали домашним богом и верили, что в его ведении было все движимое и недвижимое имущество, скот и любые доходы. Пятого идола звали Снейбрат (Snejbrato) ²⁷⁸, в чьем ведении были все воздушные (powietrzne) и домашние птицы: гуси, куры, утки, голуби, павы и прочие. Шестой бог назывался Гурк (Gurcho) ²⁷⁹, обладавший, как они верили, властью над всеми стихиями, хлебом и людской пищей. А тот прусский город Ромове, где были эти их идолы и этот епископ Кривейто, польский король Болеслав Храбрый сжег и разрушил в 1017 году, как это мы уже описывали выше из Длугоша и из Кромера (кн. 2), однако на том месте эти язычники и потом производили молебствия. Ныне этот город по-немецки зовется Хайлигенбайль, то есть Святой Топорик (Swieta Siekierka), потому что крестоносцы, выбив язычников пруссов, изрубили этих их идолов священными топорами ²⁸⁰.

Литовцы же и жмудины вскоре размножились в великий народ и выбрали себе особого епископа, которого они чтили так, как ныне у нас папу. И основали в Жмуди новый Рим над рекой Невежисом (Niewiaza), может быть, еще при Палемоне или Публиусе Либоне, и этот город они звали Ромове или Ромнове. А может быть, итальянцы, как об этом рассказывалось выше, приплыв в ту страну, заложили этот город Ромнове или Ромове в память Рима, своей отчизны. Петр из Дусбурга. Об этом и крестоносец Петр из Дусбурга, который для магистра Вернера фон Орселна написал хронику о литовских войнах с прусскими и лифляндскими крестоносцами при литовском князе Витене в 1326 году, когда еще не было книгопечатания, рассказывал так: Condiderant civitatem Romnove trahentem nomen suum a Roma. (Густо населенный город Ромове, ведущий свое название от Рима). Выше же попросту пишет о разрушении этого литовского Рима на старомодной (staroswiecka) латыни так: Eodem tempore Ludovicus de Libentelle Commendator Ragnetae cum suo exercitu multa bella gessit contra Letovinos. Navale bellum multiplex habuit, unum versus Austechiam Terram Regis Letoviae, in qua villam dictam Romove vel Romene, quae secundum ritus eorum sacra fuit, coimbussit, captivis omnibus occisis, ubi etiam frater Conradus Tuchefelt occubuit. Собственные слова Петра из Дусбурга. В 1295 году комтур Рагнеты Людвиг Либенцель ²⁸¹ со своим войском вел великие войны против Литвы. Заводил с ними различные битвы и на воде, а одну в Аукштайтской земле литовского короля (так его называли по старинным известиям), где сжег город Ромове или Ромоне, названный от Рима, который по их идолопоклонническим понятиям считался священным, хотя там и погиб благородный рыцарь ордена Конрад Тушефельт ²⁸².

Знич. Там же приносили жертвы своим богам и там же жгли вечный огонь, который они называли Знич (Znic) ²⁸³, вплоть до Ягелло, который обратил их к Христу, как о том будет ниже. Достоинство литовского языческого епископа. Этот Криве Кривейто или Кирие Кириейто, прусский и литовский языческий епископ, был столь почитаем, что (как пишет тот же Длугош) не только пруссы и литовцы, но и латыши и иные народы, Лотыгальские, Ятвяжские и Жмудь, был послушны его приказам. И столь же почитаем был не только он сам или кто-нибудь из его его кровных родичей, но также и самый незначительный его посланец, идущий из тех краев по его милости или с каким-либо от него знаком, принимался с великим почтением со стороны князей, шляхты и всего простого люда.

Языческая вера литовцев о судном дне и о воскресении мертвых. Верили в воскресение умерших в судный день, однако не так, как следовало, ибо если кто-то был шляхтичем или крестьянином (chlopem), богатым или убогим, знатным или худородным (chudym pacholkiem), верили, что после смерти таким и восстанет к будущей жизни, в том же звании. И поэтому с князьями, с панами и с умершими шляхтичами (как пишет тот же Дусбург, что сам это видел при своей жизни) сжигали слуг, служанок, одежду, драгоценности, коней, хортов, гончих (ogary), соколов, лук с сайдаком ²⁸⁴, сабли, копья, оружие и другие вещи, которые они больше всего любили, а с ремесленниками, крестьянами (s chlopy sielskimi) ту посуду, которую они после работы наполняли едой, и все, что полагалось по их сословию. Ибо они верили, что должны воскреснуть из мертвых вместе с этими вещами и на том свете, как и на этом, ими же будут пользоваться и тешиться.

Тот же Дусбург пишет, что этот Триве или Криве, прусский и литовский языческий папа (papiez), имел сведения обо всех делах благодаря дьявольской ворожбе, ибо родичи либо кровные умершего, веря, что каждая душа должна миновать его дом прежде, чем отправиться на тот свет, спрашивали его, не видел ли он в тот день или ночь (когда тот умер), какого-нибудь проходящего мимо его дома человека в такой же одежде, в какой они сожгли умершего? Криве сразу же безошибочно описывал внешность, телосложение, одежду, семью и привычки этого умершего, хотя временами был в десятках миль от того места, где тот умер. А для большей достоверности говорил, что душа в образе этого умершего, проезжая мимо, копьем, саблей или каким-то другим инструментом (instrumentem), с которым его сожгли, на воротах его дома оставила знак или что-нибудь другое, что эти его друзья признавали за подлинное знамение от черта (od czarta). И так сильно почитали этого Кривейто, что после каждой победы или доставке добычи из вражеских краев, отдавали ему третью часть добычи, другую часть жертвовали богам и сжигали нескольких самых знатных пленников в доспехах, [так, как они] были захвачены, но коней сначала загоняли (bieganim mordowali) так, что на ногах стоять не могли, и только потом сжигали ²⁸⁵.

Боги Литовские, Жмудские, Самбийские ²⁸⁶, Латышские и Прусские.

3. Аушлавис (Auschlavis), бог немощных, больных и здоровых ²⁸⁷.

6. Гардоайтис (Gardoajtis), бог кораблей. Его почитали только мореплаватели и рыбаки, особенно в Курляндии, Самбии и Финляндии, которые прилегали к морю, ибо верили, что этот Гардоайтис — огромный ангел (aniol), стоящий посреди моря и озер, бог ветров. Aeolus. Греки верили в такого же бога Эола, который усмиряет ветры, а когда разгневается, то одним дуновением перевертывает и топит корабли. На его праздник (swieto) ели только рыбу без хлеба и другой еды, а похлебку пили из приспособленных для этого глубоких мисок, ибо этот бог владел глубинами вод. Inde incule vim ventis etc. sunt verba Junonis. (В диких ветрах [слышны] слова Юноны) ²⁸⁸.

Пигмеи (Pigmaei). Чтили также Парстуков (Parstuki) ²⁸⁹ и Маркополов (Markopole) ²⁹⁰, как они называли людей-малышек (ludzie maluczkie), которых, мне кажется, мы зовем Пигмеями ²⁹¹. Они живут в земле и в определенное время еще и ныне показываются им, особенно в Швеции, в Курляндии, в Латвии и в прусской земле Самбии, где закалка старого язычества еще не до основания искоренена из простых людей. Это были боги древних пруссов и курляндцев, которых этот грубый народ отчасти признает и почитает до сих пор.

1. Наипервейшего бога звали Прокоримос (Prokorimos) ²⁹², и в жертву ему не резали, а забивали палками белых каплунов, часть которых ели сами, часть cъедали те, кто совершал жервоприношение (ofiarnicy), а третью часть сжигали. Этот [обычай] в Жмуди сохраняется и поныне.

2. Бог квашеных и кислых блюд Ругучис (Ruguczis) ²⁹³, которому жертвовали пестрых кур.

3. Бог Земенник (Ziemiennik) ²⁹⁴ или земляной (ziemny), которого почитали [тем, что] берегли змей и кормили их молоком; в жертву ему забивали черных кур.

4. Крумине Предок Колосьев (Kruminie Pradziu Warpu) ²⁹⁵, который давал различное зерно, ему в жертву забивали петуха с низким и густым гребнем и рубили его мясо на мелкие кусочки, чтобы жито уродилось густое, колосистое, а не высокое.

5. Литуванис (Lituwanis) ²⁹⁶, который посылает (spuszcza) дождь. Ему жертвовали кур различного цвета: белых, черных, пестрых и прочих.

6. Кауриари (Chauriari), конский бог ²⁹⁷. Ему жертвовали рослых, жилистых (cerstwe) петухов разной масти, чтобы и кони множились такие же. А когда его просили о мире от их врагов, как греки и римляне Марса (ибо его считали также и богом войны), тогда приносили ему жертвы и молились за печкой, сидя на седлах.

7. Сотварос (Sotwaros) ²⁹⁸ — бог всяческого скота. Ему перед печью или перед огнем жертвовали разных каплунов, как будто это сердца различной скотины.

8. Сейми Девос (Seimi Dewos) ²⁹⁹, который заведовал домочадцами (czeladz). Zeimi Dewos. Для него тоже забивали разноцветных петухов и наседок. Эти жертвы бросали в огонь печи и не вынимали их, пока не сгорали, прося, чтобы их слуги с ними и оставались (sie trzymali).

9. Упинис Девос (Upinis Dewos) ³⁰⁰, который имел в своей власти реки. Ему жертвовали белых поросят, чтобы текла прозрачная вода.

10. Бубилос (Bubilos) ³⁰¹ — бог меда и пчел. Ему молились, сидя за печкой, а их поп держал в руках большой новый горшок, полный меда. После обычных молитв [он] с громким криком ударял им о печь и разбивал вдребезги, прося бога Бубилоса, чтобы пчелы щедрее роились.

11. Дидис Ладо (Dzidzis Lado) ³⁰², то есть великий бог, в жертву которому забивали белых каплунов, а праздник его с 25 мая и до 25 июня праздновали в корчмах. Женщины и девушки танцевали на лугах и по улицам, взявшись за руки и образуя круг. И жалоcтно пели, повторяя: lado, lado, lado Didis musu Dewie! то есть: великий наш боже Ладо! Что еще и ныне устраивают в Литве, в Жмуди, в Лифлянтах и на Руси.

12. Гульби Диевос (Gulbi Dziewos) — бог, который бережет (strzeze) каждого человека отдельно ³⁰³, что наши зовут proprium Genium, собственный ангел [хранитель]. Genius bonus (Добрый гений). Мужчины жертвовали ему белых каплунов, а женщины — куриц.

13. Гониглис Диевос (Goniglis Dziewos) ³⁰⁴, лесной пастуший бог, которых греки и римляне звали Сатиры и Фавны (Satiros Faunosque). Ему жертвовали яйца (jajca) конские, воловьи, козлиные и прочего подобного скота, когда его холостили или потрошили. Способ языческой молитвы. Пастухи сжигали эти жертвы на каком-нибудь большом выбранном для этого камне, приговаривая: О бог наш Гониглис! Как этот камень тверд, нем и недвижим, так же пусть волки и всякие хищные звери не смогут двинуться, чтобы не могли повредить нашему скоту, поручаемому твоей защите.

14. Свецпунсцинис (Swieczpunscynis) — бог, который заведовал курами, гусями, утками и всеми другими птицами, как домашними, так и дикими ³⁰⁵. Ему не приносили жертв, говоря, что это летающий бог.

15. Келю Диевос (Kielu Dziewos) ³⁰⁶, дорожный бог; ему жертвовали белых кур. Взяв в руку палку, перепоясавшись и обувшись в лапти, будто евреи на Пасху (jako Zydowie Wielkanoc obchodzacy), просили его, чтобы счастливо проводил их в дорогу из дома и благословил [вернуться] домой.

16. Пушкайтис (Puschajtis) ³⁰⁷, бог земли, который живет меж деревьев бузины (bzowym). По вечерам ему часто приносили жертвы, с великим страхом набожно молясь у бузинного дерева (drzewa). И с тех пор они поступают так и доныне, ибо это дерево у них было самым священным, и простые люди носят хлеб и пиво под куст бузины, прося бога Пушкайтиса, чтобы он посылал на их гумна своих ангелочков (aniolki) Парстуков, то есть пигмеев (pignaeos), мелких человечков, которые бы приумножили и сберегли в наилучшем виде (okwitosci) [запасы] зерна. Об этих Парстуках или Пигмеях и святой Августин in libro de Civitate Dei (в книге о Граде Божьем) пишет, что своим удивительным появлением много раз соблазняли язычников и простаков христиан из крестьян. Еще и ныне, чаще всего в Курляндии, [а также] и в Швеции, они и в самом деле показываются простым людям, с которыми любят пообщаться, особенно с теми, которые смогли им понравиться жертвами и угощением (ибо поесть они всегда рады, а особенно ночью). Один доктор медицины и физики описывал мне их чудеса, что мы здесь опускаем.

Spiritus Familiares (Дружественные духи). Упсальский архиепископ Олаус Магнус ³⁰⁸ и Корнелий Агриппа в Оккультной философии тоже пишут, что по природе своей летающие дьяволы не до конца развращены адом и [могут быть] дружественны [к людям]. В Швеции, Норвегии и Финляндии они запросто служат простым людям, чистят коней и выполняют другие работы, а некоторым, тем, которые при общении сумели им понравиться, рассказывают о прошлых делах и о будущем. П[ан] Тарановский ³⁰⁹ тоже рассказывал мне, что, будучи в Дании, видел письма к своему государю, принесенные из Швеции, а кто их приносил, неизвестно.

Я тоже раскажу, что слышал и видел собственными глазами в Курляндской, Лифляндской и Самбийской [земле], которая зовется Судавская (Sudawen) ³¹⁰ Самбия, и в некоторых уголках Жмудской земли, особенно тех, что прилегают к морю, и за Мирумсками (Mirumskami) ³¹¹ и Инстербургом ³¹². Там этого дьявола Пушкайта (Puschajta), про которого верят, что живет в бузинном дереве, и земляных людей Парстуков, его ангелочков и подручных (sprawce), дважды в году по установленным праздникам чествуют и потчуют щами (ccza) и [другой] пищей. В определенное время праздника на гумне люди ставят и накрывают стол, ставя на стол четыре (czworo) хлеба, вареное и печеное мясо, сыр и масло. И привычными языческими обрядами или колдовством вызывают их, чтобы почтить или на ночной ужин. Потом, накрепко заперев двери гумна, сами уходят, а в полночь приходят эти Парстуки и едят эти кушанья. Назавтра же хозяева смотрят, какого кушанья больше съедено: если хлеба, то верят, что эти божки подсобят им с хлебом; если мяса, то понимают это как благоденствие для домашнего скота и т. п. А тех кушаний, которые им больше понравились, на следующий праздник кладут больше, чем в прошлый раз, прося их, чтобы приумножили хлеба. Также говорят, что эти Парстуки ночью крадут с гумен хлеб и прочее у хозяев, которых считают неблагодарными, а тем, которые их больше уважают, приносят. А в верхней [части] Прусской земли ³¹³, около Хойниц, Камени (Kamienia), Семпелборка (Sempelborka) ³¹⁴ за Торунем и в других местах тамошние жители, будучи старого языческого закала, вплоть до нашего времени очень набожно относятся к тому бузинному дереву. Они верят, что под деревом бузины живут какие-то удивительные подземные духи или фантазмы (fantasmy), которых они зовут красными людьми (krasnymi ludzmi) ³¹⁵, и по ночам, когда светит месяц, часто показываются людям, особенно хворым. Об их внешности говорят, что ростом они не выше локтя.

Наиважнейший у этих язычников праздник, который еще и ныне сохраняется в некоторых местах в Литве, в Жмуди, в Лифлянтах, в Курляндии и в некоторых русских краях, бывал в конце октября месяца [316], когда весь хлеб уже сжат, собран и развезен по гумнам. Тогда они устраивали себе колядки (kolacyie), на которые иногда складывались с трех, даже с четырех сел, и сходились в один дом с женами, детьми и слугами. Стол [усыпали] сеном, а иногда накрывали скатертью, и ставили на него несколько хлебов и четыре большие посудины (sudziny) ³¹⁷ пива на четырех углах. Потом приводят теленка и телку, барана и овцу, козла и козу, кабана (wieprza) и свинью, петуха (kura) и курицу, гусака и гусыню и другую съедобную скотину и домашнюю птицу, самку и самца. И все это по обычаю забивали (bija) в жертву своему богу Земеннику. Сначала их прорицатель (wieszczek) или языческий жрец, простой крестьяниин, произнеся молитвы согласно обычным суевериям, начинал избивать палкой некоторых животных, а потом все рядом стоящие палками били эту скотину по голове, по брюху, по хребту, по шее, по ногам, приговаривая: Это тебе, о Земенник, боже наш, жертвуем в благодарность за то, что в прошлом году хранил нас в добром здравии и в процветании всякого добра, хлеба и имущества, уберег от огня, железа, морового поветрия и от всех наших врагов защитить изволил. Исполнив это, мясо этой перебитой в жертву скотины и птицы варили, пекли, жарили и, усевшись за стол, ели. Но сначала, оторвав кусочки от каждого кушанья и от птицы, прорицатель или колдун (czarownik) бросал их под стол, на печь, под лавку и в каждый угол дома, приговаривая: Это тебе, о Земенник, боже наш! Изволь принять нашу жертву и любезно отведать этих угощений! И ели и пили до объедения, при каждом блюде и напитке взывая к оному Земеннику, и в длинные трубы дудели, и мужчины и женщины, и пели, дружно разевая рты. Я и сам частенько бывал на этих их пиршествах и праздниках в Лифляндии, в Курляндии, в Жмуди и в Литве около Сувиека (Suwieka), местечках Абелов (Abelow), Соботник (Sobotnik), Посвола (Poswola), Бассенборк (Bassenbork), Моиса (Moisa) ³¹⁸ за Соколвой (Sokolwa) и в других [местах], где наблюдал удивительные языческие суеверия. Ибо в тех местах до сих пор мало знают о Боге.

Молебствия прусских жмудинов. А в Пруссии, в Самбии, в земле, которая по-немецки называется Судувия (Sudawen), Самланд (Samland) ³¹⁹ и около Инстербурга (Insterborku), Рагнеты и в Курляндской земле сельские крестьяне, которые все жмудины и до самого Кёнигсберга (Krolewca) разговаривают на жмудском языке, что я сам слышал и видел ³²⁰, имеют свой собственный праздник, который зовется Пергрубри (Pergrubri). Весной, как только сойдет снег, когда уже время пахать и показалась трава, с нескольких сел ссыпают солод на пиво — по четверти или больше. Потом сходятся в один большой дом, и там их Вурскайт (Wurschajt), то есть тот, кто приносит жертвы (ofiarnik) или же попросту колдун, берет гарнец ³²¹ пива и поднимает его вверх, обращаясь c просьбой к богу Пергрубиусу, который дает траву и лето: O Wespocie Dewe musu Pergrubios!, то есть: О всемогущий боже наш Пергрубиус! Ты отгоняешь прочь постылую зиму и изволишь приумножать по всей земле зелень, цветы и травы. Сейчас мы просим тебя, чтобы хлеб, посеянный нами, и тот, который мы собираемся сеять, изволил щедро приумножить, чтобы рос колосистым, а все плевелы изволь сам вытоптать (podeptac). Потом поставит жбан (konewke) или кубок, ухватит его зубами и выпьет пиво, а выпив, бросает жбан через голову без помощи рук ³²². А стоящий за ним Цивон (Cziwon) ³²³ или старшина этой волости хватает жбан и, поскорее налив в него пива, [снова] ставит перед Вурскайтом или этим колдуном. Тот, взяв кружку (kufel), просит другого бога, Перкунуса или Перуна, чтобы изволил укротить громы, грады, молнии, дожди, бури и грозовые тучи. И в жертву ему выпивает кружку пива, взяв ее в зубы, и сразу же после него пьют все. Третий раз просит вельможного бога Свайстикса (Swajstixa) ³²⁴, бога света, чтобы изволил ласково светить на хлеб, на птиц, на цветы и на их домашний скот. Молился он и четвертому богу, Пилвиту (Pilwit) ³²⁵, чтобы позволил всякое зерно хорошо сжать и собрать в гумна; а также всяким другим богам, которых у них 15, в честь которых выпивал по кружке пива, держа их в зубах без помощи рук. А затем во славу их пели песню, будто волки воют. А если в прошлом году был плохой урожай зерна, тогда, злясь на себя, признают, что заслужили это за [cвои] грехи. И просят Аушлависа, бога хворых и немощных, чтобы попросил других богов, Пергрубиуса, Перкуноса, Свайтестикса (Swajtestixa) и Пилвита, в будущем году быть поласковее.

Там же и тогда же крестьяне (chlopy) Жмудинского и Литовского народа из упомянутой нижней прусской земли, которая зовется Судавия, Самбия ³²⁶, раз в году таким же образом отмечают праздник быка или козла. Из четырех или из шести сел сходятся в одно, собирают деньги, хлеб и другие вещи, как бы колядуя; продают это, и если денег [окажется] много, то на эти деньги покупают сразу и быка, и козла. И съезжаются все в один дом, где разжигают большой огонь, и там же их жены ссыпают пшеничную и гречишную муку, из которой готовят лепешки. Потом Вурскайт (Wurschajtos), их поп, по языческому обычаю водрузив на голову венок и положив руку на козла или на быка, просит всех богов, которых я перечислял выше, каждого по отдельности, милостиво принять от них празднование (obchod) и жертву этого мира. И взяв быка или козла за рога, ведет его на гумно, и все крестьяне подымают его вверх, а жрец, Вурскайт, опоясавшись рушником, повторно взывает ко всем богам, говоря: Это жертва в честь [богов] и в память отцов наших, [учивших нас] смягчать гнев своих богов. Потом, шепча, обойдет три раза около быка и зарежет его, а кровь не проливает на землю, а выпускает в ушатик (uszatek). Черпая [кровь] ковшиком или чаркой, Вурскайт кропит ей людей, а остаток разливают в горшочки (garnuszki) и каждый в своем доме кропит скот [кровью], как и у нас есть обычай святой водой. Быка же, разрубив на куски, варят в котлах, а около огня садятся крестьяне, которым женщины приносят не печеные ³²⁷ лепешки, и они, каждый взяв по лепешке, передают один другому в руки через пламя, и перехватывают их так долго, что они испекаются. Потом целую ночь едят и пьют, поют и играют на длинных трубах, а рано утром идут через деревню на развилку (rostanie) дорог, неся пшеничные лепешки и что еще осталось от этого ужина, кладут в одно место и сверху присыпают землей, как следует позаботившись, чтобы зверь или собака не могли этого выкопать. Исполнив это, поручают все богам и расходятся по своим домам.

А когда кто-нибудь уже чувствует приближение смерти, то, в силу [своих] возможностей, на бочку или две пива просит созвать друзей и всех односельчан, с которыми примиряется и прощается. А они его, уже умершего, как следуют вымоют в бане и оденут в длинную белую рубаху, как велит обычай. И посадят его за стол, и друзья пьют за него, говоря такие скорбные и жалостливые слова: Пью за тебя, милый друг, зачем ты умер, ведь у тебя милая жена, детки, скотина и всяческое добро, и прочее. Потом второй раз пьют за него перед сном (na dobra noc) и просят его, чтобы на том свете передавал приветы их друзьям, отцу, матери, братьям и т. п., и чтобы там с ними обходился ласково и по-соседски, как и они с ним при жизни. Потом одевают его в одежды и, если это мужчина, припасают ему меч (kord) ³²⁸ или топорик, а также рушник на шею, в который ему завязывают немного денег на еду, по его средствам. Ставят ему в гроб жбан пива и [кладут] хлеб с солью. А если хоронят женщину, тогда ей кладут нитки и иголку, чтобы зашила себе, если у нее что-то порвется на том свете. А когда ее везут к могиле, то все друзья, идущие в процессии, тыкая в [могильный] холм ножами, громкими голосами взывают: Gejgej, begejte Pokkole! то есть: убегайте, убегайте, бегите прочь от этого тела, вы, дьяволы! ³²⁹.

Ныне это можно встретить в одном из уголков Лифляндской земли за Моиза Солкова (Moiza Solkowa) ³³⁰, где я сам видел, что при погребении умерших играют на трубах и поют: Иди, усопший (nieboze), из этого убогого мира различных притеснений на вечный праздник, где ни спесивый Немец, ни хищный Лейсич (Lejsycz), то есть Поляк или Литвин, ни Москвитин навредить уже не смогут.

Такой обычай сохраняется не только у них, но и в Валахии, в Мултянской (Multanskiej) и Болгарской земле, что я и сам видел в нескольких местечках в Бузове, в Рущуке, в Джурджеве (Dziurdziewie) над Дунаем и в столичном городе Мултянского Господаря Бухаресте (Bukorestu), где к тому же жгут свечи и курят кадилом на могилах; а в Турции и еду кладут, сыплют зерно птицам, кормят кошек и собак за души умерших друзей. А иные велят двум холопам носить по улицам требуху (pluce) на шесте, а за ними [целыми] стадами вместе ходят кошки и собаки, и прочее. В Турции наc бесплатно угощали. Нас, как гостей, в некоторых караван-сараях (karwagerah), то есть гостинных домах, сооруженных на пожертвования (na jalmuzne), тоже бесплатно угощали (jalmuzne dawali), хотя мы об этом и не просили. Приносили виноградные гроздья (wino ruzynek), дамаскен (damasken) ³³¹ и прочее, сваренные вместе капусту с бараниной, рис, кашу, молоко буйволиц, хлеба по числу особ и два жбана воды, ибо вина на душу не дают. А между могилами (grobami), которые в некоторых местах стоят, будто городки, каждую пятницу, если день ясный, жены и друзья [усопших] молятся и раздают милостыню убогим.

В Литве же и в Жмуди на поминках друзей крестьяне тоже устраивают роскошный ужин, а старший хозяин, когда уже надо начинать есть, кладет на большую ложку муку из различного зерна, соль и ладан (kadzidla). И, воскурив, молвит: А за всех друзей наших! А потом едят и пьют так, что [потом] на ногах стоять не могут, распевая отцовские стародавние песни. Я и сам при этом присутствовал в Киянах (Kijanach) в 2 милях от Вильна и в Лаваришках (Lawariskach) ³³².

В Жмуди есть и другой праздник, который зовется Илги (Ilgy), соблюдается по языческим преданиям и начинается как раз на Всех Святых ³³³. На этот праздник даже самый убогий должен иметь в доме пиво и, выпивая в течение нескольких недель, поминать умерших. А прежде, при язычестве, этот праздник отмечали в честь Перкуна (Percunowi), бога молний и громов, и прочее. Но об этих суевериях ты найдешь и ниже, при [описании] обращения Литвы и Жмуди в христианскую веру. Поэтому сейчас приступаем к [рассказу о] делах русских князей.

Комментарии

1. Остафий Богданович Волович (1520-1587) герба Богорыя происходил из православного рода Воловичей и был уроженцем Гродненского воеводства. Учился в университетах в Германии и в Падуе, в молодости был писарем и секретарем у виленского воеводы Яна Глебовича. В 1552 году женился на Феодоре, дочери Павла Сапеги. Несколько раз ездил послом в Москву, был в числе тех, кто призывал Андрея Курбского уехать в Литву. Карьерой Волович обязан своему редкому уму, знаниям и трудолюбию. Дворный маршалок (1552), земский подскарбий (1561), подканцлер (1566) и канцлер (1579) Великого княжества Литовского; каштелян Трокский (1569) и Виленский (1579), воевода Виленский (1584). Староста Медникский, Могилевский, Брестский, Кобринский и Усвятский. Участвовал в подготовке Второго Литовского статута (1566) и был убежденным противником Люблинской унии (1569). Во время Ливонской войны участвовал во взятии Полоцка (1579) и Великих Лук (1580), осаде Пскова (1581). Сторонник веротерпимости, но в конце концов из православия перешел в кальвинизм. Имел богатую библиотеку. Меценат, в числе других гуманистов великого княжества Литовского поддерживал Василя Тяпинского и Симона Будного. Последний, как и Стрыйковский, отдельные свои произведения посвящал Воловичу. На средства Воловича основана первая на территории Белоруссии кирилическая типография в Несвиже, где печатали славянские книги. В своем завещании приказал освободить всех невольных и зависимых людей.

2. Стефан Андреевич Збаражский (ок.1518-1585) герба Корибут — князь Збаражский, воевода Витебский (1555-1564) и Трокский (1566), каштелян Трокский (1564-1566). Сын князя Андрея Семеновича (ум. п.1528) и внук Семена Васильевича Збаражского (ум. п.1482). Первым браком (1547) был женат на Анне, дочери Яна Заберезинского, вторым (1559) на Анастасии (ум. 1580), дочери Михаила Ивановича, князя Мстиславского и Заславского. В 1556 году был послом в Москве. Один из очень немногих литовских магнатов, сразу же принявших Люблинскую унию. Когда ночью 22 февраля 1569 г. литовская делегация в знак протеста покинула Люблин, князь Стефан остался и позднее присягнул польскому королю. Участник Ливонской войны, вместе с Остафием Воловичем командовал пехотой под Полоцком (1579). Вырос в православной семье, потом стал кальвинистом, незадолго до смерти (1585) принял католичество. Князья Збаражские (бывшие одного корня с Вишневецкими) обычно считались потомками Дмитрия Ольгердовича (1350-1404) или Корибута, по которому и звались Корибутовичами. Но новейшие исследования (в том числе и генетические) дают основания предполагать, что Збаражские на самом деле были Рюриковичами. Путаница возникла из-за того, что князя Федора Несвицкого (ум. 1442) считали одним лицом с князем Федором Корибутовичем. Впрочем, до сих пор надежно не доказано, что это не так.

3. Михаил I Рангаве (ум. 844), прозванный Куропалат — византийский император (811-813). В 802 году после женитьбы на Прокопии, дочери будущего императора Никифора I (803-811) он получил должность куропалата, что по-латыни означает хранитель дворца, то есть начальник дворцовой стражи. В 811 г. захватил власть, низложив брата своей жены, императора Ставракия (811). В 813 году, узнав, что престол захватил его полководец Лев Армянин, Михаил Куропалат сложил с себя титул и постригся в монахи. Куропалатом исследователи (в частности, Татищев) называли также византийского историка Иоанна Скилицу, в 1081-1118 гг. бывшего сановником императора Алексея Комнина. См.: Летопись византийца Феофана. М.,1884. Стр. 361-370.

4. Неизвестно, откуда Стрыйковский подчерпнул это уникальное, хотя и, несомненно, позднее и легендарное известие. В 790 году Михаил Рангаве не был еще не только императором, но даже и куропалатом, а славянская азбука была изобретена не ранее середины IX века. Древнейшую из сохранившихся надписей на глаголице датируют 893 годом, причем исследователи считают, что глаголица появилась ранее кирилицы. См.: Палаузов С.Н. Век болгарского царя Симеона. СПб., 1852. Стр. 130.

5. Изобретению славянской азбуки посвящена огромная литература и здесь нет возможности, да и необходимости дать хотя бы самый беглый ее обзор. В Болгарии формирование книжности на славянском языке началось при князе Борисе (852-889), который в 864 г. крестился, а в 886 г. принял к себе изгнанных из Великой Моравии учеников Кирилла и Мефодия. Самые первые литературные произведения на славянском языке на Руси появились в начале XI века, в Польше — в конце XIII века, а в Чехии — в начале XIV века. Так что Стрыйковский был совершенно прав, когда утверждал, что в отношении славянской письменности русские опередили поляков на два с лишним столетия. См.: Сказания о начале славянской письменности. М.,1981.

6. Согласно Длугошу, в 999 году умер Мешко I и правителем Польши стал его сын Болеслав, который был коронован императором Оттоном III в 1001 году. На самом деле Мешко умер в 992 году, а коронация Болеслава Храброго состоялась лишь в 1025 году. См.: Jana Dlugosza kanonika Krakowskiego Dziejow Polskich ksiag dwanascie, t. I, ks. II. Krakow, 1867. Стр. 138-139, 144-145.

7. Здесь наш автор снова путает. По русским летописям 6406 год от сотворения мира — это 898 год, а 790 год от Рождества Христова — это 6298 год от сотворения мира. 1551 год от основания Рима — это 798 год.

8. 22 июня 813 г. под Версиникией близ Адрианополя болгарский хан Крум обратил в бегство войско Михаила Куропалата, который и сам едва спасся. 11 июля 813 г. стратиг Анатолики Лев Армянин провозгласил себя императором, а Михаил постригся в монахи. Так что наш автор все излагает верно — за исключением сомнительного акта вручения болгарам славянской азбуки и убиения Михаила вскоре после его отречения. На самом деле тот прожил еще тридцать два года. См.: Успенский Ф.И. История Византийской империии V-IX вв. М., 1996. Стр. 726.

9. С римскими папами Стрыйковский напутал, что в своей хронике допускал неоднократно, и почему-то именно с папами. Иоанн III был римским папой в 561-574 гг., а в описываемое время папой был Лев III (795-816), причем с порядковым номером 96. Номер 99 был у папы Евгения II (824-827). Карл Великий был императором Запада в 800-814 гг. Лев Армянин (Левон Арцруни) был византийским императором в 813-820 гг.; Крум Страшный был болгарским ханом с 802 г., но он умер своей смертью (13 апреля 814 г.), а не погиб в бою с императором Львом, хотя тот и пытался предательски убить его при переговорах. См.: Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей. Спб, 2009.

10. Щекавица (Скавика, Олегова гора) — гора в Киеве над Подолом. По легенде, именно на этой горе был похоронен Вещий Олег. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 30.

11. Фраза «если даст Бог здоровья» может быть обычным клише при разговоре об отложенном деле, но может быть и указанием на реальные проблемы со здоровьем. Хотя точная дата смерти Стрыйковского неизвестна, считается, что он скончался не позднее 1593 года, то есть будучи не старше 46 лет. Так что есть все основания предполагать, что здоровье у нашего автора было отнюдь не богатырское.

12. Миареций (Miarecius) — имя этого польского историка (Марек?) встречается только у нашего автора и у Татищева, который цитирует того же Стрыйковского. См.: Татищев В. Н. Собрание сочинений, т. 1. М., 1994. Стр. 312. У нас вообще нет уверенности, что это имя собственное, а не производное от польского слова miara — количество, порядок, ибо далее по тексту идет перечень историков.

13. Иоганн Цезариус (1468-1550) — немецкий ученый, издавший сочинения Плиния Старшего со своими исправлениями (1524).

14. Datravius — вероятно, опечатка, должно быть Dubravius. Ян Дубравий (14 86-1553) — епископ Оломоуцкий (1541), чешский историк, автор «Истории Богемии в тридцати трех книгах» (Вена, 1554). Стрыйковский включил Дубравия в список авторов использованных им источников.

15. Теодор Библиандер (1504-1564) — швейцарский богослов и востоковед, полиглот. Родился в Торгау, учился в Базеле и Цюрихе, где после смерти Ульриха Цвингли стал профессором школы богословия (1532). Он первым перевел на европейский язык Коран (1543), очень много сделал для изучения Библии, составил грамматику древнееврейского языка (1551).

16. В византийской историографии название мосхи означало предков каппадокийцев, столицей которых был город Мазака, ныне Кайсери (Кесария Каппадокийская) в Турции.

17. Слово Москва (как и Литва) здесь и далее чаще всего означает не город и не страну, а народ, то есть московитов.

18. Герберштейна наш автор пересказывает верно, хотя и не дословно, и повторяет его ошибку относительно митрополитов. В 1325 г. митрополию из Владимира в Москву перенес Петр (ум. 1326, канонизирован 1339), а святитель Алексий, основатель Чудова монастыря и митрополит Киевский и всея Руси (1354-1378), жил позже. См.: Герберштейн С. Записки о Московии. М., МГУ, 1988. Стр. 132-133.

19. Очевидная ошибка. Должно быть не внук, а либо дед, то есть Василий I, либо сын, то есть Василий III. Первый белокаменный Кремль был построен еще при Дмитрии Донском (1368), отце Василия I, однако полную перестройку кремлевских стен и строительство 18 кремлевских башен итальянские архитекторы осуществили в 1485-1495 гг., то есть при самом Иване III, отце Василия III.

20. См.: Герберштейн С. Записки о Московии. М., МГУ, 1988. Стр. 129.

21. Здесь ошибка или описка, которую Стрыйковский перенял у Кромера. См.: Kronika Polska Marcina Cromera, tom I. Krakow, 1882. Стр. 37. Однако если вместо Сима вставить Салу, то все встает на свои места. Сала был сыном Арфаксада, внуком Сима и правнуком Ноя; Иоктан был внуком Салы и сыном Евера. Истра или Истр как вариант имени Иоктана встречается, похоже, только у нащего автора. Напомним, что Истром античные авторы называли реку Дунай.

22. Из этого текста следует, что Мосох (Мешех) отправился в путь вместе с праправнуком собственного брата, так что подобное заявление оставляем на совести нашего автора. Античные историки, говоря о Сарматии, вовсе не стремились произвести ее название от какого-то личного имени, ничего нет об этом и у Меховского, основоположника польского сарматизма. Библия и Иосиф Флавий упоминают Иоктана и его 13 сыновей, но из их имен лишь одно — и то с трудом — можно переделать в Сармата (Асармота): Хацармавеф. См.: Бытие, 10; 1 Паралипоменон, 1; Иосиф Флавий. Иудейские древности, т.1. М.,1994. Стр. 31, 32.

23. Примечание автора на полях: Река (Южный) Буг, которую Птолемей зовет Гипанис, а не Буг. В этом месте кёнигсбергского издания 1582 года допущен редкий типографский брак. Две последовательные страницы снабжены одним и тем же номером 92, и далее сбитая нумерация идет до самого конца книги. Опечатки в этом превосходном издании вообще очень редки, и это поразительно, учитывая большой объем текста и особенно польский язык, чужой для немецкого типографа. См.: Kronika Polska, Litewska, Zmodzka y Wszystkiey Rusi. Drukowano w Krolewcu MDLXXXII. Стр. 91, 92, 92, 93.

24. Стрыйковский снова путает. Библейская родословная Сармата (от отца к сыну) выглядит следующим образом: Ной, Сим, Арфаксад, Сала, Евер, Иоктан, Хацармавеф (Асармот).

25. Очень здраво рассуждал об этом Татищев. О сарматах, собственно, кроме поляк, не знаю, кто б иной писал. Однако ж древние славяне сами сарматами никогда не назывались. Поляки же для сего в произвождении обоих народов так мешались, что иногда един от Сима, другой от Афета, иногда оба от Сима или Афета писали, да сие как им, так никому неизвестно... См.: Татищев В. Н. Собрание сочинений, т. 1. М., 1994. Стр. 244.

26. Иаван (Яван) — сын Иафета и внук Ноя. Имел сына Елису (Элиссу). Древние авторы считали Иавана предком эллинов, ионийцев, киприотов и вообще всех греков. Персы называли греков Явана. См.: Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях. М.-Л., 1936. Стр. 72.

27. Латинское слово nepotis, которое в позднем средневековье чаще всего означало племянник, здесь употреблено в своем первоначальном значении внук. Смотри также примечание 24.

28. Твискон — библейский Аскеназ (Асканес), сын Гомера и внук Иафета. О Твисконе смотри также главу 2 книги первой настоящей Хроники. См.: Бытие, 10; 1 Паралипоменон, 1.

29. Ныне принятая нумерация римских пап отличается от используемой Стрыйковским, и при других обстоятельствах на это вообще не стоило бы обращать внимания. Но вся беда в том, что с хронологией римских пап у нашего автора просто катастрофа: здесь он практически всегда ошибается. Имя Гиларий носил 46 римский папа (461-468), а византийско-готские войны были в 535-554 гг., при папах 57, 58 и 59: Агапии (535-536), Сильверии (536-537) и Вигилии (537-555). Прокопий Кесарийский родился не ранее 490 года, а Юстиниан I был императором в 527-565 гг. См.: Прокопий из Кесарии. Война с готами. М., 1950. Стр. 114, 123 и 153.

30. Прокопий везде именует славян склавинами и антами. См.: Свод древнейших письменных известий о славянах, том I. М., 1994. Стр. 179-203.

31. Иордан (ум. после 551) называет славян Sclaueni, и это мало похоже на Slawacy. См.: Свод древнейших письменных известий о славянах, том I. М., 1994. Стр. 106-111.

32. Византийский император Маврикий правил в 582-602 гг., а историк Иордан (Иорнанд) в то время уже давно был в могиле.

33. Блондус или Блондиус — итальянский нотариус Флавио Бьондо (1392-1463), автор сочинения «История, начиная с упадка Римской империи», охватывающего целое тысячелетие (410-1442) и написанного в подражание Ливию. Смотри также примечание 59 к книге второй. См.: Blondi Flavii for Liviensis Historiarum ab inclinatione Romanorum imperii libri XXXI. Basileae, MDXXXI.

34. Византийский император Аркадий (395-408) и римский император Гонорий (395-423) были братьями, сыновьями последнего императора единой Римской империи Феодосия I (379-395). Указанная Стрыйковским дата (298 год) — очевидная ошибка.

35. См.: Публий Овидий Назон. Скорбные элегии. Письма с Понта. М.,1978. Стр. 128, 146.

36. Стрыйковский путает язигов с ятвягами. Язиги-метанасты (переселенцы), о которых пишут Плиний и Птолемей, жили между Дунаем и Тисой. См.: Свод древнейших письменных известий о славянах, том I. М., 1994. Стр. 23, 53.

37. Силициус Кимбер (Cilicius Cimber) — псевдоним Генриха Ранцау (1526-1598). Немецкий и датский дворянин, наместник Шлезвиг-Гольштейна и один из образованнейших людей своего времени, Ранцау был астрологом и автором известного каталога правителей, интересовавшихся астрологией. Подозрения в ереси отклонял изречением: «Звезды управляют судьбами людей, но Бог управляет звездами». Автор сочинения «О Дитмаршской войне» (1574), в котором описывал события 1559 года. О Дитмаршене смотри также примечание 12 к книге второй.

38. О Иоахиме Куреусе смотри примечание 112 к книге первой. Фрайштадт (Freistadt) — город в Верхней Австрии, недалеко от границы с Чехией.

39. В своем верхнем течении, в пределах Валдайской возвышенности, Волга проходит через систему озер, среди которых есть и озеро Волго. Первым от истока значительным населенным пунктом на Волге является город Ржев. Таким образом, истоки Волги Стрыйковский описывает верно.

40. Рекой Ра Волгу зовет Птолемей. См.: Свод древнейших письменных известий о славянах, том I. М., 1994. Стр. 53,55. Рекой Итиль (Адиль, Эдель), что по-тюркски означает Хозяин рек, Волга и по сей день называется в татарском, монгольском, калмыцком, казахском, башкирском и чувашском языках. Река Белая по-тюркски называется Агидель (Белая Волга). См.: Подосинов А. В. Еще раз о древнейшем названии Волги. В сборнике: Древнейшие государства Восточной Европы. 1998 год. М., 2000. Стр. 230-239.

41. Киркель — это Кырк-ор (Чуфут-Кале). См.: Кеппен П.И. О древностях Южного Крыма и гор Таврических. СПб, 1837. Стр. 309-315; Смирнов В. Д. Крымское ханство под верховенством Отоманской Порты до начала XVIII века. Спб, 1887. Стр. 102-115. Cм. также примечание 141 к книге второй и примечание 79 к книге пятой.

42. Имеется в виду болгарский хан Тервел (700-721), сын Аспаруха, чье имя наш автор исказил на манер имени царя даков Децебала (86-106). Предполагается, что именно Тервел изображен в виде так называемого Мадарского всадника. Пришедших с берегов Волги болгар хана Аспаруха (VII век) Стрыйковский путает с гуннами Аттилы (V век), а гуннов путает с венграми, которые тоже пришли с территории Волжской Булгарии (IX век). См.: Летопись византийца Феофана. М.,1884. Стр. 274.

43. Византийский император Феодосий II умер в 450 году.

44. Мёзия — историческая область к югу от Нижнего Дуная, с юга ограниченная Балканскими горами, с запада — рекой Дрина. Болгары пришли в Мёзию не в 454, а только в 681 году. См.: Чичуров И. С. Византийские исторические сочинения. М., 1980. Стр. 162.

45. Время правления византийских императоров Феодосия II (408-450), Зенона (474-491) и Анастасия I (491-518) наш автор указывает верно, но как раз в это время о набегах на Византию собственно славян источники не сообщают. Названных императоров Стрыйковский путает с их тезками: Анастасием II (713-715) и Феодосием III (715-717), которые были современниками уже упоминавшегося нами болгарского хана Тервела (700-721). В 705 году Тервел помог Юстиниану II вернуть трон, за что был торжественно принят в Константинополе, где получил щедрую дань и титул цезаря. При этом пятнадцатитысячное болгарское войско стояло у стен столицы, но в сам город болгары не входили, не грабили его и не жгли. Константинополь был захвачен в 715 году, но не славянами, а самими греками — во время государственного переворота. Считая от Константина Великого, Анастасий I был 39 византийским императором , а Анастасий II — 55, так что именно он подходит на роль пятидесятого императора. См.: Свод древнейших письменных известий о славянах, том II. М., 1995. Стр. 253, 281.

46. Строительство так называемых Длинных стен Константинополя началось при Феодосии II (408-450) и завершилось при Анастасии I (491-518).

47. Император Анастасий I скончался 8 или 9 июня 518 года во время сильной грозы, из-за чего и возникла легенда о том, что он был убит молнией.

48. Крум (803-814) был не третьим, а четырнадцатым ханом Первого Болгарского царства, если первым считать Аспаруха (679-702). Стрыйковский путает Крума с Кормесием (721-738) или же с Кормисошем (753-756).

49. Лев III Исавр был византийским императором в 717-747 годах, а фактически уже с 715 года, так как он не признал Феодосия III (715-717), захватившего власть у Анастасия II (713-715). Арабы осаждали Константинополь не восемь лет, а около года (717-718). В самом начале осады болгарский хан Тервел уничтожил значительную часть сухопутного арабского войска, а в конце осады нанес им еще одно поражение. Начиная с этого места история болгар у Стрыйковского уже более или менее согласуется с историей Византии. См.: Летопись византийца Феофана. М., 1884. Стр. 295-297.

50. В начале сентября 717 года и второй раз летом 718 года византийские суда нанесли сильные удары по арабскому флоту с помощью «греческого огня», однако болгары в данном случае были ни при чем. Морская блокада Константинополя была снята 15 августа 718 года, а на обратном пути арабский флот был разметен штормом. Сами арабы оценивают свои потери в этой войне более чем в 50 000 человек. См.: Успенский Ф. И. История Византийской империи V-IX вв. М., 1996. Стр. 559-561.

51. В ночь на 26 июля 811 года в Вырбишском ущелье Балкан болгарский хан Крум устроил засаду и уничтожил войско императора Никифора I (802-811). Никифор погиб, а из его черепа, оправив его серебром, Крум приказал сделать чашу. Стрыйковский отодвигает это событие на 15 лет назад (796).

52. В числе участников битвы при Версиникии (22 июня 813 г.) Феофан Исповедник упоминает патриция Иоанна Аплакиса, стратега Македонии. Но о его сожжении Феофан ничего не пишет, хотя Крум и вправду приносил в жертву людей и животных. См.: Гръцки извори за българската история, III. София, 1960. Стр. 288. Из латиноязычных авторов Аплакиса упоминает Анастасий Библиотекарь (800-880). См.: Латински извори за българската история, II. София, 1960. Стр. 274.

53. О Михаиле Куропалате смотри примечание 8. См.: Успенский Ф. И. История Византийской империи V-IX вв. М., 1996. Стр. 725-729.

54. Истринополь — вероятно, Триест (Tergestum), расположенный севернее полуострова Истрия.

55. Альгимунд (Агельмунд) — по Павлу Диакону, первый полулегендарный король лангобардов, погибший при нападении болгар. Но дело происходило где-то в Бургундии в первой половине V века, когда никаких болгар здесь и в помине не было, а в Италию лангобарды двинулись лишь сто лет спустя (568). Упоминание о болгарах побудило Стрыйковского отнести эти события к IX веку, чем он окончательно все запутал. См.: Павел Диакон. История лангобардов. СПб, 2008. Стр. 49-50.

56. Лисса — остров Вис, Белиград — Берат, Добра — река в Хорватии. Остальные города и поныне называются так же.

57. Николай I Великий был римским папой в 858-867 гг. Понтификат вымышленной папессы Иоанны (по церковной легенде XIII столетия) приходился на период между Львом IV (847-855) и Бенедиктом III (855-858). Существование папессы, еще в 1415 году признаваемое и церковью, во времена Стрыйковского считалось уже несомненной легендой, на что указывали еще Эней Сильвий и Платина.

58. Фортуниане — секта раскольников-христиан, первоначально возглавлявшаяся карфагенским епископом Фортунатом (III век).

59. Это известие соответствует историческим фактам. В период до 870 года болгарский царь Борис дважды менял ориентацию между Константинополем и Римом по вопросу о подчинении болгарской церкви. В конце концов он решил держаться Византии, а католических священников изгнали из Болгарии. См.: Литаврин Г.Г. Введение христианства в Болгарии. В кн.: Принятие христианства народами Центральной и Юго-Восточной Европы и крещение Руси. М,.1988. Стр. 46-55.

60. Людовик II Немецкий, король восточных франков (843-876) и Лотарингии (870-876), был сыном не Лотаря, а Людовика I Благочестивого, сына Карла Великого. Сыном Лотаря был Карл II Лысый, король западных франков (843-877), император Запада (875-877) и король Италии (876-877). Во время их правления арабы захватили Сицилию, вторгались в Апулию и Калабрию. В 870 году они напали на Монте-Гаргано, но уже в феврале следующего Людовик II взял Бари и ликвидировал Барийский эмират (871). При этом огромную роль сыграла помощь хорватского князя Домагоя, направившего к Бари далматинский флот.

61. 43 год по мусульманскому календарю — это 663 год, а 859 год — это 245 год хиджры. Здесь, возможно, просто пропущена цифра, и следовало читать 243, а не 43. Однако не исключено, что Карион имел в виду события не IX, а VII века, когда арабы впервые вторглись в Сицилию (652) и даже захватили Сиракузы (669). Но болгары в то время еще не перешли Дунай.

62. Креститель Болгарии князь Борис-Михаил (852-889) в 889 году ушел в монастырь, передав власть старшему сыну Владимиру-Расате (889-893), вскоре возглавившему языческую реакцию. Борис покинул монастырь, подавил мятеж, ослепил Владимира и посадил на трон другого сына, Симеона (893-927). Тогда же было решено перенести столицу из Плиски в Преслав и перейти с греческого на славянский язык, ставший государственным языком Болгарии. После этого Борис вернулся в монастырь, где и умер в 907 году. См.: Васил Гюзелев. Княз Борис първи. София, 1969. Стр. 461-478.

63. Рашка — самоназвание Сербии в IX-XII веках.

64. Большую часть Словении занимает историческая область Крайна, по-латыни называвшаяся Карниолия (Carniolia).

65. Этногенез албанцев очень сложен и запутан, но они, безусловно, не славяне.

66. Иероним Далматинский или Стридонский (ок.345-420) был виднейшим библеистом ранней церкви. Автор Вульгаты — канонического переревода Библии на латынь. Иероним был одним из любимейших авторов Эразма Роттердамского, в 1516-1520 годах издавшего его произведения в Базеле. Его имя было окутано легендами. Примерно с XII столетия далматинские католические священники, сторонники славянского богослужения, стали приписывать Иерониму изобретение глаголицы. См.: Творения блаженного Иеронима Стридонского (в 19 томах). Киев, 1893-1915.

67. В оригинале это предложение читается так, как будто Кирилл и Мефодий жили во времена Юлиана Отступника (361-363), что не соответствует не только действительности, но и словам самого Стрыйковского, который верно датирует изобретение славянской азбуки IX веком.

68. Иоганн Рейхлин (1455-1522) — немецкий философ, теолог и филолог. Он считается первым немецким специалистом по древнееврейскому языку, который сам по происхождению не был евреем. Лютер высоко ценил Рейхлина, называя его своим отцом, а Филипп Меланхтон был его внучатым племянником.

69. Cвида (Cуда) — искаженное название обширного греческого словаря, точнее, энциклопедии, составленной в конце X века неизвестным византийским ученым. Трактат содержал не только толкования редких слов, но и персоналии античных авторов и сведения по истории Византии. Название лексикона, которое по-гречески может означать «крепость» или «свайная постройка», фессалоникский архиепископ Евстафий ошибочно принял за имя его автора.

70. Имеется в виду крестовый поход против полабских славян, который состоялся не в 1149, а в 1147 году. В этом походе принимали участие Генрих Лев и Альбрехт Медведь. Подчеркнем, что словом Slawaki здесь — и уже не в первый раз — именуются не просто славяне, а полабские славяне (венды). См.: Грацианский Н. Крестовый поход 1147 г. против славян и его результаты. В кн.: Вопросы истории, 1946. № 2-3. Стр. 91-105.

71. Трудно сказать, о каком именно озере говорил Ваповский. Возможно, имелось в виду озеро Ильмень. Многие исследователи склоняются к тому, что слово славяне образовано именно от гидронима, то есть от названия озера или реки. Точной этимологической параллелью названию словене, образованному от гидронима, является литовская деревня Slavenai на реке Slave.

72. Калавразы и Кандичики — очевидно, жители Калабрии и Кандии. Калабрия — провинция на юге Италии, часть Неаполитанского королевства; Кандией называли остров Крит, во времена Стрыйковского бывший владением Венецианской республики.

73. Словом Бессарабия в разное время называли не одно и то же, хотя и нет сомнений, что само название происходит от имени воеводы Басараба I Великого (1289-1352), основателя и первого правителя Молдавского княжества. Во времена Стрыйковского Бессарабией звали Бабадагскую область на Дунае, населенную в основном болгарами, отсюда и сообщение нашего автора о том, что бессарабы говорят на славянском языке.

74. См.: Публий Овидий Назон. Скорбные элегии. Письма с Понта. М., 1978. Стр. 88

75. См.: Публий Овидий Назон. Скорбные элегии. Письма с Понта. М., 1978. Стр. 89-90.

76. См.: Публий Овидий Назон. Скорбные элегии. Письма с Понта. М., 1978. Стр. 146.

77. Примечание Стрыйковского на полях: С Понта, книга 3, Элегия 2. См.: Публий Овидий Назон. Скорбные элегии. Письма с Понта. М., 1978. Стр. 126.

78. Геродот в книге четвертой упоминает савроматов (а не сарматов), которых он считал детьми амазонок от скифов. Относительно их языка он пишет так: Савроматы говорят по-скифски, но исстари неправильно, так как амазонки плохо усвоили этот язык. Стрыйковский знакомился с книгой Геродота в латинском переводе, так что или он сам не так истолковал это место, или же переводчик неточно перевел греческий текст. См.: Геродот. История в девяти книгах. Л., 1972. Стр. 216.

79. Современные историки датируют этот набег 550 годом. См.: Свод древнейших письменных известий о славянах, том I. М., 1994. Стр. 191.

80. Евтропий четко различает походы Домициана против сарматов и против даков. В данном случае говорится о войне с даками и событиях 85-86 годов, которые послужили исторической основой известного кинофильма «Даки». См.: Римские историки IV века. М.,1997. Стр. 5-76.

81. Все перечисленные римские императоры правили в период 253-305 годов, за исключением Валентиниана (364-375), Галена и Друза, причем двух последних вообще нет в общем списке императоров Рима. Валентиниана наш автор очевидно спутал с Валерианом (253-259), Галена — с Галерием (293-311), а Друза — с Гереннием Этруском (251). См.: Сычев Н. В. Книга династий. М., 2006. Стр. 91-92.

82. Прокул — самозваный римский император, в 280 году поднявший восстание в Галлии. Был разбит войсками императора Проба (276-282) и казнен. См.: Властелины Рима. М.,1992. Стр. 315.

83. См.: Помпоний Мела. О положении земли. В кн.: Античная география. М., 1953. Стр. 225.

84. Светоний не упоминает сарматов, во всяком случае, в том месте, на которое ссылается наш автор. См.: Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М., 1966. Стр. 44.

85. Гней Корнелий Лентул — консул 14 года до н.э. Речь идет о событиях 12 года до н.э., когда Август приказал Лентулу препятствовать переходу сарматов через Дунай. О запрете «дразнить их войной» Флор ничего не пишет. См.: Малые римские историки. М., 1996. Стр. 185.

86. См.: Малые римские историки. М., 1996. Стр. 189.

87. О Силициусе Кимбере см. примечание 37 к настоящей книге.

88. Светоний ничего об этом не пишет. Источником этой легенды могло послужить сообщение Светония о том, что Август после взятия Александрии не взял для себя из царских богатств ничего, кроме одной плавиковой (murrinum) чаши. См.: Светоний. Жизнь двенадцати цезарей. М., 1966. Стр. 62.

89. Котел почитался священной реликвией у многих древних народов, например, у кельтов. См.: Диллон М., Чедвик Н.К. История кельтских королевств. М., 2006. Стр. 342.

90. Смотри примечание 36 к настоящей книге.

91. См.: Кассий Дион Коккейан. Римская история. Спб, 2011. Стр. 91-103.

92. Павсаний, как и Геродот, употребляет название савроматы, а не сарматы. См.: Павсаний. Описание Эллады. Том I. Спб,1996. Стр. 76.

93. См.: Прокопий Кесарийский. Война с готами. О постройках. М.,1996. Стр. 226-230.

94. См.: Гиппократ. Избранные книги. М., 1936. Стр. 297.

95. Иосиф Флавий не упоминает ни сарматов, ни савроматов, ни тем более славян. Поводом для отсылки к этому автору для Стрыйковского могло послужить следующее место. Когда же затем он [Александр] сам обратился к народу с предложением принять в ряды своих войск всех, кто этого захочет, причем им будет предоставлено право не изменять своих древних обычаев, но жить не нарушая оных, многим это очень понравилось и они согласились участвовать в его походах. См.: Иосиф Флавий. Иудейские древности, том I. М., 1994. Стр. 655.

96. Аджеми-огланы — по-турецки чужеземные мальчики. Так называли обращенных в рабство славянских детей, которые после нескольких лет соответствующей подготовки зачислялись в янычарский корпус.

97. Смотри примечание 63 к настоящей книге.

98. Смотри примечание 64 к настоящей книге.

99. Черная Русь — нынешняя западная Белоруссия. В. Н. Татищев считал, что эта территория ограничивалась реками: с севера Вилией, с юга Приятью, с востока Березиной, с запада Бугом. Черная Русь нанесена на известную карту мира 1459 года, составленную венецианским монахом Фра Мауро. Олаус Магнус (1539) помещает Черную Русь (Russia Nigra) в Латгалии, т.е. между Даугавой и Новгородской землей, которую составитель именует Белой Русью (Russia Alba). Но его карта довольно скверная и вряд ли заслуживает доверия.

100. Протей — сын Посейдона, который, согласно Вергилию, мог принимать различные облики. Любопытно, что амеба, впервые открытая лишь в 1757 году, имеет латинское название Аmoeba Proteus, что можно перевести и как Меняющийся Протей.

101. Это едва ли не первое в европейской историографии прямое название жителей Белой Руси белорусским народом.

102. Страбон пишет об этом так: Роксоланы воевали даже с полководцами Митридата Евпатора под предводительством Тасия. Однако любая варварская народность и толпа легковооруженных людей бессильны перед правильно построенной и хорошо вооруженной фалангой. Во всяком случае, роксоланы числом около 50 000 человек не могли устоять против 6 000 человек, выставленных Диофантом, полководцем Митридата, и были большей частью уничтожены. См.: Страбон. География. М.,1964. Стр. 280-281.

103. Страбон считал роксоланов одним из племен народа бастарнов, а самих бастарнов не очень уверенно относил к германским племенам. Но в другом месте он относит роксоланов к скифам, которые, как известно, иранского происхзождения. Что касается савроматов, то он отличает их от скифов, но помещает рядом с ними и южнее роксоланов. Сарматов Страбон уже определенно считает скифами и не путает их с савроматами. См.: Страбон. География. М.,1964. Стр. 116, 280, 468.

104. У Тацита об этом написано не в «Анналах», которые заканчиваются книгой 16 и смертью Нерона, а в первой книге его «Истории». Описываемые события происходили в 68 году. См.: Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. Том II. Л., 1969. Стр. 42.

105. Симмах — переводчик Библии на греческий язык, живший в эпоху императоров Коммода и Севера (180-211). Блаженный Иероним для своего латинского перевода Библии использовал его труд, который хвалил и отмечал, что Симмах передавал не букву, а смысл Ветхого Завета. При этом самого автора, родом самаритянина, Иероним считал иудействующим еретиком-евионитом и полухристианином. Евсевий Кесарийский тоже называет Симмаха евионитом и пишет, что тот в своем переводе пытался опровергнуть Евангелие от Матфея. См.: Краткие сведения о древних переводах ветхозаветной Библии. ЧОЛДП, 1872, № 2.

106. Мирсил с Лесбоса (Mirsilius Lesbius) — Миртил Метимнейский, греческий историк первой половины III века до н.э. родом из Метимны (Мефимны) на острове Лесбос. Его сочинения сохранились только в отрывках. Мирсил (или Миртил) считается одним из родоначальников парадоксографии, т.е. сочинений о необыкновенных вещах и удивительных случаях.

107. Помпоний Лет (1428-1497) — Джулио Помпонило Лето, итальянский историк, внебрачный сын барона Джованни Сансеверино. Родом из Калабрии, учился у Лоренцо Валлы, преподавал в Римском университете. В 1465 году организовал в Риме «Римскую академию» — кружок, где изучали античную философию. Папа Павел II (1464-1471), считая членов кружка безбожниками и заговорщиками, приказал их арестовать и закрыть Академию. При папе Сиксте IV (1471-1484) все «академики» получили свободу. В 1472-1473 гг. Помпоний Лет совершил путешествие по Южной Руси, впечатлениями о котором он делится в комментариях к «Георгикам» Вергилия. В сочинении «Цезари» (1499) изложил историю Рима и Византии с III по VII век.

108. Гай Семпроний Тудитан — римский историк, квестор 145 года, городской претор 132 года, консул 129 года до н.э. В Иллирике воевал с племенем япидов, за победу над которым в 128 г. до н.э. был удостоен триумфа. Автор как минимум двух крупных исторических трудов, от которых уцелели лишь фрагменты. См.: Чертков А.Д. Пелазго-фракийские племена, населившие Италию. М., 1853. Стр. 3.

109. Марк Порций Катон Старший (234-149 гг. до н.э.) — древнеримский писатель и политик. Одним из первых в Риме он начал публиковать собственные речи для публичных выступлений, из которых Цицерону было известно около 150. Трактат Катона «Земледелие» считается самым ранним из известных прозаических произведений на латинском языке. От остальных сочинений Катона сохранились только отрывки. В оригинале нашей «Хроники» (в том числе и в издании 1582 года) слова Порций и Катон написаны через запятую, но это почти наверняка опечатка. Никакого Порция в списке авторов своих источников Стрыйковский не упоминает (впрочем, он не упоминает и Катона). См.: Марк Порций Катон.Земледелие. М.-Л.,1950.

110. В издании 1846 года напечатано albo Lacka, но в издании 1582 года читается скорее Lacha.

111. Старинное название Чехии Богемия происходит от названия кельтского племени бойев, живших на этой территории еще до Рождества Христова. Стрыйковский называет их немцами, т.е. считает германским племенем. Отметим, что Длугош, рассказывая о Чехе, ничего не пишет о бойях, а название Богемия он объясняет так: Bohemia, потому что славяне Бога по-своему Bohem называли. См.: Jana Dlugosza kanonika Krakowskiego Dziejow Polskich ksiag dwanascie, t. I. Krakow, 1867. Кн. I, стр. 7.

112. С достаточными основаниями можно предположить, что речь здесь идет о карпатских русинах.

113. Русый по словарю Даля — средний между черным или карим и белокурым, а румяность — алость, краснота, багряность. Средний между черным и румяным выглядит хоть и непривычно, но из этой схемы не выпадает.

114. Надо полагать, что речь идет о гасконцах, так как как Гасконь находится не просто на юге Франции, а именно в Аквитании.

115. Смотри примечание 101.

116. Очевидно, здесь опечатка и следует читать Эгейское, так как название Азовское море наш автор не употребляет.

117. Убедительное подтверждение того, что во времена Стрыйковского едва ли не большая часть населения тогдашней Литвы была все еще православной. Ситуация начала резко меняться только после Брестской унии (1596).

118. Стрыйковский здесь называет страницу картой, но по-латыни страница — pagina, а cardo — пояс, зона.

119. Длугош писал о предводителе наемных варваров Одоакре, который с 476 по 493 год был королем Италии. Отец Одоакра Эдика принадлежал к окружению Аттилы, и различные авторы называют его то готом, то ругом. Ругии — восточногерманское племя, а версия о его славянском происхождении современной наукой отвергается. Длугош, как и Волатеран, пишет Odoacer а не Odonacer, однако из одного делает двух. Первый Одоакр, согласно Длугошу, был родом русин и потомок Руса. Он взял Рим, правил в нем 14 лет, а потом умер. Второй Одоакр был итальянцем и пал от руки готского короля Теодориха. Так что Длугошу надо разбираться не с Волатераном, а с самим собой. См.: Jana Dlugosza kanonika Krakowskiego Dziejow Polskich ksiag dwanascie, t. I. Krakow, 1867. Кн. I, стр. 24, 25.

120. Русские летописи потомков Иафета называют норики, которые и есть славяне. Норик или Норика — римская провинция между верхним Дунаем и рекой Дравой, просуществовавшая до 420 года. Ее название происходит от иллирийского племени нориков. Ныне это территория Австрии к югу от Дуная, отделявшего римские провинции от Германии. Венгрия там рядом, но Болгария очень далеко от Норика.

121. Начиная с этого места Стрыйковский начинает пересказ Начальной русской летописи, где написано так: волохи напали на дунайских славян, поселились среди них и притесняли их. Стрыйковский волохами называл римлян. Что же касается русского летописца, то современные исследователи считают, что он и сам имел весьма смутное представление о волохах. Это могли быть кельты, даки, римляне Траяна, гунны, византийцы и даже западные франки. Отметим, что римлян, фрягов и даже готов русский летописец называет отдельно, а вот даков и гуннов он не упоминает. См.: Повесть временных лет. М., 1950. Том 1, стр. 10, 11, 21, 206, 207, 210, 217, 218; том 2. Стр. 213.

122. В оригинале Древканами (Drewkanami), но здесь, вероятно, опечатка, так как в готическом наборе 1582 года буква k очень похожа на l .

123. Хорваты и Беляне (Bielanie) в изданиях 1582 и 1846 годов напечатаны через запятую, но здесь очевидная ошибка. В русских летописях никаких белян нет, зато есть белые хорваты. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 11, 207.

124. Ранняя летописная традиция не отождествляет Хоревицу с Вышгородом, который впервые упоминается под 946 годом. Некоторые исследователи считают, что Хоревица — это Лысая гора, другие считают ее Замковой горой. О Щекавице смотри примечание 10 к настоящей книге.

125. В «Повести временных лет» Любеч не связывается с Лыбедью и впервые упомянут только при Олеге (882).

126. В русской летописи вятичи жили не над Вяткой, а над Окой. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 14, 210.

127. Аскольд и Дир впервые упомянуты в летописи под 862 годом как бояре Рюрика, но не его родственники. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 15, 215.

128. Длина озера Ильмень около 45 км, ширина — около 30 км. Таким образом, у Стрыйковского «наша миля» составляет менее 4 км. Вероятно, имеется в виду т.н. короткая миля, так как в ряде других мест «Хроники» миля составляет около 8 км.

129. Гостомысла не упоминает ни одна из ранних русских летописей. В источниках имя этого князя, как и «Сказание о князьях Владимирских» появляется не ранее начала XVI века, так что если в данном случае Стрыйковский и пользовался летописью, то ее возраст был никак не более ста лет. Рассказ о Гостомысле Карамзин считал сказкой. В русской историографии все известия о Гостомысле восходят к так называемой Иоакимовой летописи, о которой мы знаем только со слов Татищева, и которая традиционно считается наиболее сомнительным из т.н. «татищевских известий». Нельзя исключать, что Гостомысла Татищев позаимствовал у самого Стрыйковского, которого как историка очень ценил, ставя его значительно выше Кромера.

130. О Кранции смотри примечание 143 к книге второй.

131. Заявление неожиданное и даже несколько обескураживающее, так как еще не было случая, чтобы какому-то племени, пусть и откровенно вымышленному, Стрыйковский не попытался бы предложить хоть какую-нибудь родословную.

132. Веверица — древнерусское название белки. Любопытно, что в словаре Даля слово веверица есть, а вот слова белка там нет.

133. Вагрия — это не город, а полуостров в Голштинии. Эту территорию между реками Свентине и Траве Карл Великий в 804 году предоставил для поселения славянам-бодричам, чьей столицей стал Старгард (Ольденбург). К бодричам относят и славянское племя вагров. См.: Гильфердинг А. Ф. Собрание сочинений, том 4. Спб, 1874. Стр. 43,44, 268.

134. Речь идет о границах Голштинии (Гольштейна), где некогда обитало племя голзатов. См.: Гильфердинг А. Ф. Собрание сочинений, том 4. Спб, 1874. Стр. 25.

135. Людовик II Немецкий в 843-876 гг. был королем восточных франков (будущей Германии), однако он не был сыном Лотаря. Стрыйковский путает его с Людовиком II, императором Запада (850-875) и королем Италии. Cмотри также примечание 60 к настоящей книге.

136. Исходя из размеров Ладожского озера получается, что миля у Герберштейна примерно соответствует нынешней морской миле, т.е. 1,85 км. Расстояние от Новгорода до Старой Ладоги составляет более 200 км, и если это 37 миль, то такая миля будет равна примерно 5,5 км. См. также примечание 128.

137. Исходя из размеров Белого озера длина мили здесь получается около 3 км, а исходя из расстояния от Новгорода до Белозерска — около 5 км. Итак, всего на двух страницах мы раз пять имели возможность попытаться определить длину тогдашней мили, и все результаты оказались совершенно разными (2, 3, 4, 5 и 8 км). Но мы мерили по прямой, а Стрыйковский, скорее всего, расстояния между городами определял по дороге. При этом 5-6 км легко превращаются в те же восемь.

138. В Белое озеро впадает около 60 рек и ручьев, в остальном все верно.

139. О сокровищах Ивана Грозного в Белозерске Стрыйковский вычитал у Герберштейна. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр.152.

140. Можно предположить, что Стрыйковский имел в виду провинцию Варезе в Ломбардии. Город Варезе находится в 55 км к северо-западу от Милана на берегу озера Варезе. Латоброги — вероятно, аллоброги (кельтское племя, жившее в северной части Савойи); воконцы — жители швейцарского кантона Во.

141. Сабаудия — древнее название Савойи от населявшего эти земли племени сапаудов (IV век).

142. О вичанках смотри примечание 67 к книге десятой.

143. В русской летописи контантинопольский патриарх верно именуется Фотий (858-867), а описываемые здесь события датируются 6374 (866) годом. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 19, 215.

144. Во времена Ивана Грозного щиты в русской армии были почти исключительно круглыми и совершенно не походили на миндалевидные щиты древнерусских воинов. А вот щиты викингов были круглые. Впрочем, Стрыйковский упирает не на форму щита, а на изображение на нем.

145. Дмитрий Иванович Вишневецкий, православный волынский князь герба Корибут, который считается основателем Запорожской Сечи, в 1564 г. был казнен в Стамбуле по приказу султана Сулеймана Великолепного. Его подвесили за ребро на крюк на городской стене, на котором он провисел три дня, а потом был расстрелян из луков, так как ругал мусульман и самого султана. См.: Kronika Polska Marcina Bielskiego, т. 2. Sanok, 1856. Стр. 1149.

146. Погоня — нынешний государственный герб Литвы и Белоруссии, изображающий всадника с подятым мечом. На первый взгляд, это изображение похоже на герб России (всадник, копьем поражающий змея), но на самом деле это разные символы.

147. Стрыйковский ошибается. В русской летописи под 6449 (941) годом ясно сказано, что греки одолели (одолеша), а русские отступили (отбегоша). См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 33, 230.

148. Лиутпранд пишет об этом не в шестой, а в пятнадцатой главе книги пятой. Cм.: Лиутпранд. Антаподосис. М., 2006. Стр. 96, 97.

149. Иоанн Зонара (ум. п. 1159) — византийский историк и богослов. Автор всемирной истории в 18 книгах (от сотворения мира до 1118 года). Труд Зонары считается образцовым по полноте сведений и умелому использованию источников, в числе которых было немало впоследствии утраченных (например, некоторые книги Диона Кассия). Как первоисточник хроника Зонары имеет значение лишь для эпохи Алексея Комнина (1180-1118). См.: Ioannis Zonarae Epitome Historiarum. Vol. 1-6. Lipsiae, 1868-1875.

150. Русская летопись называет древлянского князя Мал, что традиционно истолковывают как маленький, невысокий, низкий. Вероятно, Длугош решил, что низкий — собственное имя князя (Nyszkin), а Стрыйковский понадеялся на Длугоша. См.: Jana Dlugosza kanonika Krakowskiego Dziejow Polskich ksiag dwanascie, t. I. Krakow, 1867. Кн. I, стр. 52.

151. Имя Малдит (Maldittus) Стрыйковский позаимствовал у Герберштейна. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 61.

152. Ни Стрыйковский, ни «Повесть временных лет», ни Татищев не сообщают о казни Игоря с помощью согнутых деревьев. Этот рассказ есть только у византийского писателя Льва Диакона, а в российскую историографию его ввел Карамзин. См.: Лев Диакон. История. М., 1988. Стр. 57.

153. Русская летопись датирует это событие 6453 (945) годом. Возможно, в издании 1582 года была допущена опечатка: цифру 3 приняли за цифру 8. Впрочем, отдельные историки считают, что есть основания для более поздней даты смерти Игоря, чем 945 год. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 40, 237.

154. Стрыйковский говорит об упоминаемых русской летописью приближенных Ольги Асмуде и Свенельде. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 40.

155. Русская летопись называет не Иоанна Цимисхия (969-976), а Константина Багрянородного (945-959), который и царствовал в 955 году. Ошибку и само написание Zemiszki Стрыйковский позаимствовал у Кромера, который, впрочем, оговаривается, что Зонара называет не Цимисхия, а Константина. На авторство Кромера и на его ошибку указывает также и Густынская летопись. См.: Kronika Polska Marcina Kromera, tom I. Krakow,1882. Стр. 97; ПСРЛ, том 40. Спб, 2003. Стр. 34.

156. На Елене, дочери императора Романа Лакапина, был женат не Иоанн Цимисхий, а как раз Константин Багрянородный. Русская летопись сообщает, что Ольга получила имя Елена в честь матери Константина Великого. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 44, 241.

157. И по смыслу, и по тексту русской летописи здесь должно быть слово дружина, однако мы решили оставить так, как написано у Стрыйковского.

158. В русских хрониках это есть. Отметим, что наш автор не так уж часто заглядывает в саму Начальную русскую летопись, предпочитая ее пересказы третьими лицами, такими как Длугош, Меховский, Кромер или же Герберштейн. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 47, 244.

159. И в издании 1582 года, и в издании 1846 года на полях написано: Pskow oblegli, хотя это несомненная описка или опечатка. В самом тексте, как и в летописи, речь идет, разумеется, о Киеве. Осада Киева печенегами началась весной 969 года. См.: Карпов А. Княгиня Ольга. М., 2009. Стр. 259.

160. Ольга умерла 11 июля 969 года. Точную дату сообщает Иаков Черноризец (XI век). См.: Карпов А. Княгиня Ольга. М., 2009. Стр. 264, 265.

161. В 1547 году, в тот самый год, когда родился Стрыйковский, а Иван Грозный принял титул царя, Ольга была причислена к лику святых равноапостольных. Этим по статусу христианских святых она была приравнена к самой Марии Магдалине.

162. Как и большинство других курьезных ошибок в Хронике, эта ошибка сделана не самим Стрыйковским, а его источником. Имя воеводы Добрыни, брата Малуши, принял за женское не наш автор, а Герберштейн. Ему же принадлежит изобретение имени Калуфча, которое есть не что иное, как искаженное слово любечанин. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 62, 271, 272.

163. Преслав — столица Первого Болгарского царства в 893--971 гг. Находился в 3 км к югу от нынешнего города Велики-Преслав на левом берегу реки Голяма-Камчия. Не позднее 970 года захвачен Святославом. Тождество Преслава со столицей Святослава Переяславцем надежно не установлено; возможно, это разные города. В Переяславце видят исчезнувший город Преслав Малый, который находился на Дунае и местонахождение которого точно не идентифицировано. См.: Королев А. Святослав. М., 2013. Стр. 185, 189.

164. Русско-византийская война началась при императоре Иоанне I Цимисхии (969-976) в 970 году. Императоры Василий II и Константин VIII стали самостоятельными правителями только в 976 году, уже после смерти Святослава. При нем русская летопись их не упоминает. Ошибку эту наш автор позаимствовал у Герберштейна, а с легкой руки Стрыйковского она перекочевала и в Густынскую летопись. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 62; ПСРЛ, том 40. Спб, 2003. Стр. 36.

165. Это та самая речь Святослава, на которой воспитывались целые поколения россиян: Да не посрамим земли Русской, но ляжем костьми, ибо мертвые срама не имут. Стрыйковский излагает ее не по оригиналу, поэтому и звучит она не столь впечатляюще, как прекрасные слова русской летописи. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 50, 248.

166. Примечание Стрыйковского на полях: Panadokimi. Это слово наш автор тоже подчерпнул у Герберштейна, который в оригинале пишет Panadogkhen. Герберштейн имел в виду паволоки, как в русских летописях именовались дорогие шелковые ткани, название которых восходит к слову волочить. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 62.

167. Русская летопись не сообщает о пленении Святослава, а только о его гибели. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 53, 250.

168. Вероятно, Стрыйковский имеет в виду, что имя Курес звучит совершенно так же, как курш, то есть житель Курляндии.

169. Имееется в виду Свенельд, воспитатель и воевода Святослава, который уже при Игоре имел полномочия едва ли не княжеского соправителя. Слово Swadolt наш автор позаимствовал опять-таки у Герберштейна, Длугош же Свенельда вообще не упоминает. См.: Артамонов М.И. Воевода Свенельд. В кн.: Культура Древней Руси. М., 1966. Стр. 30-35.

170. Ахитофел — близкий друг библейского Давида, перешедший на сторону его противников и дававший им советы. См.: 2-я Царств 16, 23.

171. Примечание Стрыйковского на полях: Этого замка не упоминают ни Герберштейн, ни Киевская хроника, а только Длугош, Меховский и некоторые русские хроники. Длугош тоже называет его Вараж (Waraz). Это город Овруч, который в русской летописи именуется Вручий. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 53, 251.

172. Все эти события Стрыйковский излагает по Герберштейну, который, называет Рогволода псковским (а не полоцким) князем, Рогнеду называет Рохмидой и т.п. Однако Герберштейн не пишет, что Владимир посадил в Новгороде Добрыню. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 62.

173. Разумеется, везде, где упоминается Псков, следует читать Полоцк. Впрочем, Герберштейн не пишет, что Владимир взял Псков (или Полоцк); русская летопись тоже не сообщает об этом прямо, хотя из текста это вроде бы и следует. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 54, 252.

174. Стрыйковский подчеркивает искренность и глубину языческой веры Владимира, чего нет у Герберштейна.

175. Герберштейн описывает этого идола лаконичнее: деревянный, но с серебряной головой. Остальные подробности Стрыйковский или додумал сам, или подчерпнул из какого-то другого источника. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 63.

176. Весь этот перечень, за исключением мелких различий в написании, практически дословно позаимствован у Герберштейна. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 63.

177. Расстояние от Москвы до Владимира по прямой составляет 175 км. Таким образом, на сей раз миля у нашего автора составляет около 5 км. Но если он считал расстояние по дороге, то эта миля может вырасти до 6 км и более. Смотри также примечание 137 к книге четвертой.

178. Здесь наш автор, опять-таки следуя за Герберштейном, делает сразу несколько ошибок. Владимир основал не Владимир-на-Клязьме, а Владимир-Волынский, о котором в летописи впервые упоминается под 988 (6496) годом в связи с рассказом о наделении уделами сыновей Владимира. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 83. Основание Владимира-на-Клязьме традиционно связывается с именем Владимира Мономаха и датируется 1108 годом. В 1958 году торжественно отмечалось 850-летие города Владимира. См.: ПСРЛ, том XX. М., 2005. Стр. 103. Попытки связать основание Владимира-Залесского с именем Владимира Святославича базируются на известиях поздних летописей (в том числе Густынской, которая сама во многом основывается на хронике Стрыйковского), отчего они и кажутся недостаточно убедительными. Впрочем, этот вопрос не стоит считать закрытым. Перенос столицы из Киева во Владимир был совершен Андреем Боголюбским и представлял из себя длительный процесс, не завершившийся вполне и после гибели Андрея (1174). В российской историографии это событие традиционно датируется 1169 годом, когда Андрей взял Киев, но не стал там править, оставив наместником своего брата Глеба. По словам Ключевского, Андрей просто «отделил старшинство от места».

179. См.: Лонгинов А. В. Червенские города. Варшава,1885. Стр. 61, 62.

180. По сравнению со списком Герберштейна пропущен Вышеслав (Saslaus), умерший раньше отца. А всего у Владимира было тринадцать сыновей и не менее десяти дочерей. См.: Карпов А. Ю. Владимир Святой. М.,1997. Стр. 304.

181. Здесь должно быть просто: в селе Берестове. Слово Selwi у Герберштейна Стрыйковский принял за название отдельного населенного пункта. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 63.

182. Эта сентенция есть и в русской летописи, но отсутствует у Герберштейна. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 57, 255.

183. Эти события русская летопись относит к 6505 (997) году. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 87, 88, 286, 287.

184. См.: Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. М., 1979. Стр. 228-230.

185. Соответствующий рассказ русской летописи относится к 6500 (992) году. Но летописный рассказ и его сокращенная версия у Длугоша заметно отличаются от версии Стрыйковского, украшенной многочисленными яркими подробностями. Отметим, что у Герберштейна вообще нет этой истории, как и истории о белгородских колодцах. Таким образом, непосредственный источник нашего автора в данном случае остается под вопросом. См.: Jana Dlugosza kanonika Krakowskiego Dziejow Polskich ksiag dwanascie, t. I, ks. II. Krakow, 1867. Стр. 136. Смотри также примечание 15 к книге первой.

186. На Руси было три реки с названием Трубеж и на каждой их них в древности стоял город Переяславль: Переяслав-Хмельницкий, Переславль-Залесский и Переяславль-Рязанский (старое название Рязани). Стрыйковский решил, что в летописи упомянут какой-то новый Переяславль и вполне логично предположил, что если подвиг совершил переяславец, то первый Переяслав — это тот, который поближе к Киеву. И хотя в летописи лишь один Переяславль, в здравом смысле нашему автору никак не откажешь. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 84, 85, 283, 284.

187. Агаряне или измаильтяне — потомки библейской Агари, наложницы Авраама, и ее сына Измаила. В старину агарянами именовали мусульман. См.: Бытие, 16.

188. Русская летопись не называет имени этого греческого философа, а Длугош вообще о нем не упоминает. Возможно, Стрыйковский ориентировался на название одного из разделов книги Герберштейна: Вопросы некоего Кирилла к епископу новгородскому Нифонту, в котором как раз рассуждается о православной вере и основой которого послужили «Вопрошания» Кирика. Но этот Кирик жил на два века позже нашего философа.. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 60, 259; Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 96. Татищев называет философа Киром, но, судя по всему, он сам позаимствовал это имя у Стрыйковского. См.: Татищев В. Н. Собрание сочинений. М., 1995. Том IV, стр. 134.

189. По-польски слово zapona означает запонка, застежка, пряжка, и Стрыйковский, как следует из дальнейшего текста, именно так его и понял. Так же толкует это слово и словарь Ефремовой. Но переводчики древнерусского летописного текста слово запона толкуют как занавеска, и это выглядит правдоподобнее, учитывая сложное изображение, которое трудно сделать маленького размера, и то, что (по летописи) оно было написано (а не выгравировано). Тем не менее вопрос этот нельзя считать окончательно закрытым, так как в подобных случаях золотые бляхи дарили все-таки чаще, чем занавески. Словарь Даля допускает оба толкования. См.: Повесть временных лет, том 1. М., 1950. Стр. 74, 272.

190. В летописи рассуждения философа о вере занимают очень много места, но Стрыйковский почти все это пропускает. В этом отношении его резолюция на полях заслуживает внимания.

191. В летописи не сказано, где именно Владимир собрал своих бояр, но, разумеется, все это должно было происходить в Киеве. Вероятно, Стрыйковский опять перепутал название города с именем князя. Относительно Владимира-на-Клязьме смотри примечание 178.

192. Примечание Стрыйковского на полях: Сабелликус, книга 2. Смотри примечание 100 к книге первой.

193. Татары не жили в Херсонесе, и слово Kirkiel относится не к нему, а ко всему татарскому Крыму, столицей которого некоторое время был Кырк-ор (Чуфут-Кале), причем Стрыйковский мог так называть и расположенный совсем рядом Бахчисарай. Возможно, он хотел подчеркнуть, что Корсунь был такой же столицей византийского Крыма, как Бахчисарай — Крыма татарского. Смотри также примечание 141 к книге второй.

194. Осада Корсуня происходила с осени 988 до весны 989 года. См.: Карпов А. Ю. Владимир Святой. М., 1997. Стр. 224-225.

195. В летописи Анастасий назван просто жителем Корсуня, однако потом Владимир взял его в Киев и сделал старшим священником Десятинной церкви, то есть протопопом. См.: Татищев В. Н. Собрание сочинений. М., 1995. Том IV, стр. 413.

196. Корсунскими вратами называются старинные двери, установленные внутри Софийскорго собора в Новгороде. Не исключено, что они были изготовлены в VIII-IX веках и доставлены из Корсуня Владимиром, но надежных доказательств этого нет. Одно время Корсунскими вратами называли Сигтунские врата, которые для Софийского собора являются наружными. Какие из этих ворот имел в виду Стрыйковский, неизвестно, но более вероятно, что как раз Сигтунские. По поводу колокола Герберштейн пишет, что сам видел этот колокол в новгородской соборной церкви. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 150, 330.

197. Герберштейн не только описал Хлопиград (Холопий городок) над Мологой, но и нанес его на карту. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 135, 150.

198. См.: Геродот. История. Л., 1972. Стр.187, 188; Марк Юниан Юстин. Эпитома сочинения Помпея Трога «Historiae Philippicae». Кн. II, гл. 5. СПб, 2005.

199. Любопытно, что Стрыйковский называет Крым островом, хотя, конечно, он отлично знал, что это полуостров. Либо в старину польское слово wyspe означало и то и другое, либо наш автор хотел подчеркнуть географическую изолированность Крыма, в силу которой он и впрямь более походит на остров.

200. Константин VIII и Василий II (976-1025) были преемниками, но не сыновьями Иоанна I Цимисхия (969-976). Их отцом был император Роман II (959-963). Сам Владимир и его сыновья Мстислав и Борис при крещении получили имена Василий, Константин и Роман. См.: Карпов А. Ю. Владимир Святой. М., 1997. Стр. 256.

201. Не в первый и не в последний раз мы имеем возможность убедиться, что и Длугош, и Меховский, и Кромер неправильно или как минимум неточно переводили летописные даты от соотворения мира в даты от Рождества Христова.

202. О прозрении Павла в Деяниях апостолов говорится не в главе 20, а в главе 9, 18.

203. Любопытно, что в древнейших русских летописях местом крещения Владимира названы разные церкви Херсонеса: в Лаврентьевской — церковь святого Василия, в Ипатьевской — церковь святой Софии, в Радзивилловской — церковь святой Богородицы, и т. п. О возможных причинах подобной разноголосицы смотри: Карпов А. Ю. Владимир Святой. М., 1997. Стр. 241-244.

204. Имеется в виду Климент I, четвертый папа римский. По преданию, около 98 года он был сослан в Инкерманские каменоломни, где через год казнен (утоплен в море) римскими властями за активную проповедь христианства. В IX веке создатель славянской азбуки Кирилл доставил в Рим его мощи, но часть их осталась в Херсонесе, откуда Владимир и перевез их в Киев. См.: Татищев В. Н. Собрание сочинений. М., 1995. Том II, стр. 233.

205. Только у Стрыйковского это место можно истолковать так, что помосты для духовенства находились прямо в воде (что представляется вполне логичным); во всех других источниках помосты или вообще не упомянуты, или же говорится, что они были сооружены на берегу (в чем не было такой уж необходимости). Особенно правдоподобно это выглядит, если крещение киевлян происходило не в Днепре, а в реке Почайне, как ныне и считают многие исследователи. Здесь самое время вспомнить, что если в первой редакции своей «Истории» Татищев писал, что киевлян крестили в Днепре, то во второй редакции он резко изменил свое мнение и уверенно назвал реку Почайну. См.: Татищев В. Н. Собрание сочинений. М., 1995. Том II, стр. 63; том IV, стр. 137.

206. Про то, что целым группам людей давалось одно и то же имя (для ускорения процедуры крещения), в русских летописях ничего нет, но такая подробность есть у Длугоша в его рассказе о крещении Литвы в 1387 году. См.: Jana Dlugosza kanonika Krakowskiego Dziejow Polskich ksiag dwanascie, t. III, ks. X. Krakow, 1868. Стр. 439. Татищев тоже пишет, что при крещении каждой купе даще имяна особая мужем и женам, но почти нет сомнений, что он позаимствовал это у Стрыйковского. См.: Татищев В. Н. Собрание сочинений. М., 1995. Том IV, стр. 137.

207. Смотри примечание 5 к книге пятой.

208. В русской летописи сказано, что Владимир посылал собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное, но об обучении детей самого Владимира не говорится. А у Длугоша написано, что Владимир распорядился русских мальчиков приобщать к науке. См.: Jana Dlugosza kanonika Krakowskiego Dziejow Polskich ksiag dwanascie, t. I, ks. II. Krakow, 1867. Стр. 124.

209. История первых церковных иерархов на Руси — большая, сложная и довольно запутанная тема, требующая отдельного исследования. См.: Карпов А. Ю. Владимир Святой. М., 1997. Стр. 261-265.

210. См.: Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. Стр. 150. Подчеркнем, что в «Повести временных лет» вообще нет рассказа о крещении Новгорода, и все подробности этого события известны лишь из позднейших летописей, в частности, Новгородской первой младшего извода. См.: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.-Л., 1950. Стр.159, 160.

211. 6469 год от сотворения мира — это 961 год от рождества Христова. Скорее всего, издатель Герберштейна просто допустил опечатку и должно быть 6496, то есть 988 год, как официально и считается.

212. Cмотри примечание 201.

213. Примечание Стрыйковского на полях: Василий Македонянин (Basilius Macedo), убитый оленем император. Василий I Македонянин был византийским императором в 867- 886 годах и пал жертвой несчастного случая на охоте. Именно на царствование этого императора пришелся расцвет просветительской деятельности Кирилла и Мефодия. См.: Успенский Ф.И. История Византийской империи. Период Македонской династии. М., 1997. Стр. 159.

214. Смотри примечание 200.

215. Ламберт Герсфельдский (1025-1081) или Ламперт Херсфельдский, которого наш автор называет Ашафенбургским (по его монастырю в Тюрингии) — немецкий монах и хронист. Около 1080 года он завершил свой главный труд «Анналы», где излагал историю от сотворения мира до 1077 года. «По чистоте языка и мастерству изображения Ламберт принадлежит к лучшим писателям средних веков». См.: Древняя Русь в свете зарубежных источников, том IV. М., 2010. Стр. 116.

216. Стрыйковский хочет сказать, что послы к Оттону прибыли не из Руси, а из Ругии, то есть с острова Рюген, где тоже жили славяне. Значит, и Адальберт ездил не на Русь, а к полабским славянам. Подобная версия имеет право на существование, причем стоит обратить внимание на то, сколь решительно наш автор ее придерживается.

217. В этом месте в издании 1846 года допущена опечатка, исказившая смысл предложения. По сравнению с изданием 1582 года здесь были пропущены несколько слов и открывающая скобка. Отсутствующую часть текста мы подчеркнули сплошной линией.

218. Сведения о миссии Адальберта, архиепископа Магдебургского (968-981), содержатся в так называемом продолжении хроники Регино, автором которого считают самого Адальберта. См.: Древняя Русь в свете зарубежных источников, том IV. Западноевропейские источники. М., 2010.

Стр. 48, 49. Стоит отметить, что именно Адальберт Магдебургский осуществлял конфирмацию Адальберта Пражского (Войцеха). См.: Титмар Мерзебургский. Хроника. М., 2005. Стр. 57.

219. См.: Гельмольд. Славянская хроника. М., 1963. Стр. 53.

220. Оттон I Великий (912-973) с 936 года был германским королем, а императором стал с 962 года. См.: Флекенштайн Й. Империя Оттонов в X столетии. В кн.: Священная Римская империя: эпоха становления. М., 2008.

221. Згожелицы (Сгорелицы) — славянское название Бранденбурга, буквально переведенное на немецкий язык.

222. Относительно венгров Стрыйковский все перепутал. Не князь Геза (972-997) был сыном Стефана (Иштвана), а сам Стефан (997-1038), первый король (1001) и креститель Венгрии, был сыном Гезы. Гезу в 974 году крестил миссионер Бруно, а официальная христианизация Венгрии (которая не была единовременным актом) произошла не ранее 1001 года. См.: Шушарин В.П. Христианизация венгров. Стр. 167, 168. В кн.: Принятие христианства народами Центральной и Юго-Восточной Европы и крещение Руси. М., 1988.

223. Крещение князя Борживоя святым Мефодием исследователи относят к 882-884 годам. См.: Козьма Пражский. Чешская хроника. М., 1962. Стр. 57.

247. Ладону (Ladona) не следует путать с титанидой Латоной или Лето, которую (а не Геру) Гесиод считал матерью Аполлона и Артемиды (Дианы). См.: Гесиод. Полное собрание текстов. М., 2001. Стр. 48.

308. Олаф Магнус (1490-1557) — архиепископ Уппсалы (1544), шведский писатель и картограф. В 1555 году издал написанную на латыни «Историю северных народов», которая, по существу, была развернутым комментарием к его же карте северной Европы (Carta Marina) 1536 года. Cм.: Савельева Е.А. Олаус Магнус и его «История северных народов». Л., 1983.

311. Трудно сказать, какой литовский городок наш автор называет Мирумсками, может быть, Меркине, расположенный у места впадения в Неман реки Меркис и известный с XVI cтолетия. Значительно ближе по написанию Мариямполь (в 1955-1989 гг. — Капсукас) — город в Сувалкии на реке Шешупе, в современной Литве седьмой по числу жителей. Однако деревня Marijampole впервые упоминается в документах только в 1667 году.

319. Похоже, что Стрыйковский считал Судувию частью Самбии, что неверно, однако имеет свое объяснение. Судувия или Ятвягия — это отдельная прусская земля, так же, как и Надрувия (где находится Инстербург) или Скалвия (где находится Рагнета). Однако уже к концу XIII века Надрувия, Скалвия и Судувия почти совершенно обезлюдели, так как коренное население этих земель массами эмигрировало в Литву, спасаясь от крестоносцев, а частично было переселено орденом в западные районы Самбии, поближе к Кёнигсбергу. В течение всего XIV столетия северо-восточные районы Пруссии были очень слабо заселены. Подобная ситуация устраивала и руководство Тевтонского ордена, которое почти непрерывно воевало с Литвой и которому было выгодно существование своего рода «дикого поля», служившего буферной зоной для Самбии. О Судувии, Скалвии и Надрувии наш автор имел лишь смутное представление со слов Дусбурга, и вся Восточная Пруссия ему казалась едва ли не одной лишь Самбией (по-немецки Самланд).

333. Ilgas — по-литовски долгий, длинный. Вероятно, подобным названием этот праздник обязан своей продолжительности, ведь Стрыйковский пишет, что он длился несколько недель. Смотри также примечание 316.

Текст переведен по изданию: Kronika polska, litewska, zmodzka i wszystkiej Rusi Macieja Stryjkowskiego. Wydanie nowe, sedace dokladnem powtorzeniem wydania pierwotnego krolewskiego z roku 1582, poprzedzone wiadomoscia o zyciu i pismach Stryjkowskiego przez Mikolaja Malinowskiego, oraz rozprawa o latopiscach ruskich przez Danilowicza. Warszawa. 1846

© сетевая версия - Тhietmar. 2015
© перевод с польск., комментарии - Игнатьев А. 2015
© дизайн - Войтехович А. 2001