№ 63

Рапорт № 34 в Академию наук

20 октября 1771 г., Красноярск

Отправив из Томска последний рапорт ¹, я выехал оттуда с намерением прямиком двигаться к Красноярску. Однако скверная осенняя непогода, сопровождаемая снегопадом, в середине сентября сменилась приятнейшими теплыми днями, болезнь моя, казалось, несколько отступила, и у меня появилась надежда собрать для Академического сада [185] немало редких семян, а попутно также и другие естественные достопримечательности и сведения в местностях, расположенных к югу вверх по Юсу и Енисею, весьма знаменитых благодаря богатству своей флоры.

В середине сентября я отправился от Ачинского острога в сторону Абаканского острога, посетил встретившиеся мне на пути соляные озера около Юса, равно как и не очень перспективные серебряные рудники на Карыше и Юрбе, и был вполне вознагражден за тяготы путешествия, имев удовольствие собрать вышеназванные естественные достопримечательности в большем количестве, нежели надеялся это сделать в столь позднее время года. Я уже совсем было решился перезимовать в прекрасных окрестностях Абаканска, окажись там хоть какой-нибудь жилой дом. Но плохие местные условия вынудили меня направиться в Красноярск, несмотря на то что уже довольно сильно похолодало. Наступившие холода и непогода главным образом и затруднили продвижение вперед и усугубили мое болезненное состояние, так что вторую половину пути от Есагашского завода до Красноярска, ввиду отсутствия проезжей проселочной дороги вдоль Енисея, мне пришлось проделать вниз по реке на плотах.

Засим 10 октября я прибыл в Красноярск. Болезнь опять овладела мной, и я являл собою жалкое зрелище. Хотя моя рука пошла на поправку и стала лучше двигаться, однако я не в состоянии поднять ею груз в пять фунтов. При этом немеют и болят плечи, а почти непрерывные головные боли и ломота в спине так меня замучили, что я по целым дням не могу ничем заниматься. Все же я приступил к моим зимним делам и, если здоровье немного улучшится, буду изо всех сил стараться подготовить к печати не только оставшуюся половину прошлогоднего дневника путешествия, но и добрую его часть за этот год, как только получу совершенно необходимые для обработки последнего пособия, список которых беру смелость представить Императорской Академии наук через Его благородие г. профессора Эйлера-младшего ².

Между тем я принимаюсь за упаковку собранных редкостей и намереваюсь послать их по первому санному пути до Томска, а там, дабы сэкономить расходы на нарочного, передать г. профессору Фальку, с тем чтобы он захватил их на обратном пути. Но семена для ботанического сада, с целью своевременной доставки оных, я посылаю уже сейчас вместе с настоящим рапортом г. коллежскому советнику [186] Миллеру в Москву через Томск, Барнаул, Усть-Каменогорск, Омск и Оренбург, поскольку это самый быстрый почтовый путь. Я мог бы эту коллекцию увеличить и сделать ее более интересной, если бы мне не помешали перенесенная в июле болезнь и преследующая меня с тех пор постоянная слабость.

Именно из-за плохого состояния здоровья я не могу помыслить совершить задуманное ранее китайское путешествие, о возможности коего я между тем предварительно сделал письменный запрос Его превосходительству г. генерал-лейтенанту и губернатору фон Брилю. Но если мне станет лучше и еще не будет упущено время, то в следующем январе я намерен самолично отправиться в Иркутск, отчасти по этой причине, отчасти также и для того, чтобы навести необходимые справки об иных местностях тамошней губернии и принять надлежащие меры.

Я предписал студенту Соколову, чтобы он все будущее лето провел в районе Нерчинска и Аргуни с целью коллекционирования всех местных достопримечательностей, полный сбор которых невозможно осуществить проездом и походя. Поскольку же пропитание в этих далеких краях стоит очень дорого, то учитывая также и это обстоятельство, я хотел еще раз обратиться к Императорской Академии наук с настоятельной просьбой, уже высказанной в последнем рапорте ³, об увеличении жалованья упомянутому студенту. Трудно будет содержать там и солдат, коих надо взять для обеспечения безопасности в этих местах — двоих для меня, одного господину Георги, который предпримет самостоятельные поездки, и одного — студенту Соколову, — ежели Императорская Академия наук на время иркутского путешествия не соизволит согласиться на ежедневную прибавку к их жалованью, каковую г. капитану Исленьеву было разрешено выплачивать находящимся при нем солдатам. Поэтому я убедительным образом прошу рассмотреть данное обстоятельство, с тем чтобы Императорская Академия наук дала по этому поводу своевременную резолюцию. Я также с нетерпением ожидаю точного предписания относительно того, чтобы сохранить за вдовой умершего чучельника Шумского должность и служебные обязанности ее мужа, равно как и выдаваемое ей жалованье ⁴, которое я между тем до получения распоряжения и указа выплатил оной вдове за сентябрьскую треть пока-что по-старому.

П. С. Паллас [187]

Ф. 3, оп. 32, д. 12, л. 114-115 об. Автограф.

Помета: Получен 19 января 1772 г. и прочитан в Академии 23-го того же месяца ⁵.

Комментарии

1. См. док. 61.

2. В письме И. А. Эйлеру от 20 октября 1771 г. Паллас просил прислать ботанические труды И. Аммана и И.X. Буксбаума, один из томов «Новых Комментариев», а также экземпляр первой части «Путешествия» самого Палласа и корректурные листы начала второй части. Кроме того, в письме содержалась просьба о высылке последних томов «Трудов Вольного экономического общества» для ознакомления с ними студентов (Ф. 1. Оп. 3. Д. 58. Л. 109-110 об.).

3. См. док. 61. По решению Академической комиссии жалованье Н. П. Соколова с 1 января 1772 г. было увеличено на 28 р. (Ф. 3. Оп. 32. Д. 2. Л. 120-121 об.).

4. См. примеч. 358.

5. См. Протоколы... Т. 3. С. 45.