№ 58

Письмо Г. Ф. Миллеру

17 марта 1771 г., Челябинск

Высокоблагородный и достопочтенный господин коллежский советник, высокопочтенный покровитель!

Сегодня я хотел было дать отдых моей больной руке и не собирался ничего писать, но вот приходится составлять сопроводительное письмо к ящичку с географическими картами, полученному мной от господина Исленьева еще в Тобольске ¹, и который уже давно следовало отправить в Академию. Одновременно я должен препоручить Вашему высокоблагородию несколько писем. Первое из них — от рисовальщика г. профессора Фалька, который прибыл сюда в весьма добром здравии четыре дня тому назад. Второе письмо — от одного из моих студентов; то и другое прошу с оказией переслать г. профессору Эйлеру. Третье же не откажите, Ваше высокоблагородие, в любезности — как это уже было с одним из предыдущих писем — отправить прямо по почте купцам Блому и ван Сантену в Петербург. В нем немного семян, которые я выпросил у господина Фалька для моего друга в Амстердаме, господина Бурмана, и потому обращаюсь к Вам с нижайшей просьбой переправить их как можно скорее, чтобы они прибыли вовремя. Полагаю, Ваше высокоблагородие согласны со мной в том, что послать малую толику редких семян истинным любителям за рубежом — благое дело, поскольку в плохо оборудованном петербургском саду в суровом климате приживаются и размножаются, вероятно, не все семена, по крайней мере австралийские. Следовательно, благодаря посылке наиболее [171] нежных образцов, в таком случае появляется возможность пополнить коллекцию ботаника, культивирующего растения в более благоприятных условиях.

Рана на моей руке понемногу заживает, но надежды на то, что она быстро зарубцуется, у меня нет. Между тем может так случиться, что на следующей неделе я отправлюсь в путешествие в Омск, если дорога еще проходима.

Я очень хочу направить в южную Киргизскую степь вместе с корпусом, который весной должен выступить из Орска ², одного из моих студентов, в то время как сам я не могу ждать, когда на это придет разрешение. Естествоиспытателю эти края сулят многое, а такая возможность, как сейчас, выпадает редко. Пока же покорнейше прошу Ваше высокоблагородие сообщить о моих намерениях г. профессору Эйлеру ³.

Если Ваше высокоблагородие полюбопытствуете посмотреть находящиеся в ящичке удивительные карты, среди которых есть карта Алеутских и северных островов, карта таинственных Медвежих островов и новая карта Пенжинской губы, то будьте добры открыть ящичек, что можно сделать, не повредив печати, если развязать веревку около отверстия. Однако покорнейше прошу не слишком долго медлить с отсылкой оных, ибо я сам уже провинился, задержав их отправку из-за того, что мне понадобились сибирские карты.

Господин Фальк решился начать путешествие по Сибири и, вероятно, переехав Тару, прямым путем двинется через Барабинск. О смерти генерал-лейтенанта фон Шпрингера Ваше высокоблагородие, должно быть, уже знаете. От этого честного человека я надеялся получить большую помощь в моих предприятиях. Но мне хвалят и вступившего на его место генерал-майора Станиславского.

Мое почтение Вашей госпоже супруге, а также г. доктору Риндеру. Прошу Ваше высокоблагородие поверить, что нет человека, который испытывал бы к Вам большую искренность и уважение, нежели я

Ваш покорный и преданнейший слуга

П. С. Паллас

Ф. 21, оп. 3, д. 222, л. 108-109 об. Автограф.

Комментарии

1. См. док. 51.

2. Речь идет о посылке войск против калмыцких кочевников. Недовольные политикой Екатерины II, препятствовавшей их стремлению к большей автономии, а также произволом и самоуправством поставленных над ними русских чиновников-администраторов, калмыки вступили в тайные переговоры с китайскими правителями с целью выйти из подчинения России. В январе 1771 г. большая масса кочевников с 30 тысячами кибиток стала продвигаться в Восточный Туркестан. Однако до Джунгарии дошли немногие. Большинство калмыков погибло в пути.

3. Г. Ф. Миллер выполнил просьбу Палласа, сообщив в Академию о содержании полученного от него письма (Протоколы ... Т. 3. С. 16-17).