-

О ПОДГОТОВКЕ А. Л. БЕРТЬЕ-ДЕЛАГАРДОМ К ПЕЧАТИ ПЕРЕВОДА СОЧИНЕНИЯ П. С. ПАЛЛАСА О КРЫМЕ

В Крымском краеведческом музее (ККМ) в фонде видного русского археолога и нумизмата Александра Львовича Бертье-Делагарда ¹ (1842-1920) хранится обширная рукопись «П. С. Паллас. Наблюдения, сделанные во время путешествия по южным наместничествам Русского государства в 1793 и 1794 гг. Второй том. Перевод с немецкого» ². Известно, что еще в прошлом веке этот том записок Палласа, касающийся путешествия знаменитого естествоиспытателя и географа по Тавриде, был издан в переводе на русский язык ³. Но из опубликованного письма Бертье-Делагарда к председателю Таврической ученой архивной комиссии (ТУАК) А. И. Маркевичу от 27 февраля 1918 г. ⁴известна также и его оценка указанной публикации: ученый находил перевод «истинно ужасным... где едва ли найдется верно переданная фраза». Вместе с тем Бертье-Делагард придавал исключительное значение сочинению Палласа как историческому источнику ⁵. Вот основные причины, побудившие уже тяжелобольного Бертье-Делагарда откликнуться на просьбу ТУАК ⁶ и в марте-июне 1918 г. подготовить к печати новый перевод труда Палласа, который так и не увидел света.

Предисловие к публикации (оно названо «От переводчиков») ⁷, подписанное двумя авторами — Бертье-Делагардом и его сестрой С. Л. Белявской, написано рукой последней, вероятно под его диктовку ⁸. Предисловие представляет несомненный интерес для истории источниковедения, археографии, отечественной исторической науки в целом. Его авторы, отмечая всевозраставший во второй половине XVIII в. интерес к исследованию Крыма («ставшему возможным» лишь после его присоединения к России в 1783 г.), указывают, что к этому делу привлекались «наиболее крупные ученые, но только самая малая их часть излагала свои труды на русском языке, а почти все изданное на языках иностранных осталось непереведенным и «неведомым для русских». По мнению авторов, ответы на вопросы, чем была Таврида до перехода к России, чем стала после этого, «ближе всего найдутся в старых первоначальных исследованиях, тем более значащих, что они делались иностранцами, с особою раздражительностью и даже злостною ненавистью смотревших на успехи России на берегах Черного моря. Их правдивость требует внимательного критического изучения, но их всего менее можно заподозрить в пристрастии и особой благосклонности к нашему отечеству. Вот поводы, побудившие Таврическую ученую архивную комиссию ближе познакомить Россию с трудами исследователей Тавриды. На первом месте меж ними стоит, без сомнения, первоклассный европейский ученый, русский академик Петр Симон Паллас. Его работы по естествознанию и в особенности его ученые путешествия по северу и востоку России дали ему ту славу, которая заставила всю ученую Европу с особым вниманием ждать появления трудов по его второму путешествию, в котором он объездил и подробно исследовал Тавриду». Авторы предисловия обстоятельно характеризуют западноевропейские и русские издания XVIII-XIX вв. записок Палласа и приходят к выводу, что «это замечательное сочинение... осталось малоизвестным в России».

Значительное место в предисловии занимает обоснование принципов, положенных в основу перевода труда Палласа, представляющего собой «не простое описание, а истинно ученое сочинение своего времени». Эта часть предисловия, раскрывающая взгляды видного исследователя на задачи и методы подготовки к печати такого рода работ, заслуживает подробного с ней ознакомления. Авторы пишут: «Небольших знаний достаточно, чтобы видеть, до какой степени в научном смысле устарело [271] сочинение Палласа; даже его прямые указания историко-археолого-географического свойства переполнены ошибками. Все это в первую голову поставило вопрос о сопровождении перевода комментариями, объяснениями, согласованиями. Если понимать перевод в таком смысле, то, конечно, была бы необходима для его совершения целая комиссия ученых, и ее замечания, вероятно, заняли бы более места, чем самый труд Палласа. Быть может, так исполненная работа была бы желательна и полезна, но это был бы не перевод, а сборник ученых работ на задания Палласа, во всех отношениях непосильный переводчикам, которые в основу своей работы положили лишь безусловно точный перевод и ничего более; ни исправлять, ни улучшать Палласа они не могли и помыслить, тем более подделывать его труд под современное понимание научных истин; в переводе не указывали и не давали исправлений даже совершенно несомненных и явных ошибок. Всякие объяснения и исправления могут стать предметом последующих работ, а теперь переводчики полагали дать только и в полной точности то самое, что мог бы узнать и почерпнуть немец в свое время из подлинного труда ученого автора. Даже и в таком виде перевод все же нередко представлял неисходные трудности, особенно в его ученых частях, так как приходилось всю эту сторону труда Палласа представить не в современном знании, а в том его понимании, каким оно признавалось самим автором... Такая постановка дела облегчалась существованием русского перевода времен Палласа (1795 г. — С. Ф.), указывавшим именно его понимание и даже выражения; кроме того, имеются переводы французские и английские, деланные в те же первоначальные времена известными тогдашними учеными. Все это было привлечено к делу, и настоящий перевод, тщательно просмотренный, раза по два, с немецким текстом, затем он сравнивался слово за слово с первым переводом, сделанным на французский язык под просмотром самого Палласа (1801 г. — С. Ф.); при каком-либо сомнении мысль автора проверялась по всем бывшим переводам и изданиям, находившимся в распоряжении переводчиков. Изрядное знакомство переводчиков с подлинными местами Тавриды давало надлежащее понимание там, где дело шло о познании чисто местных условий.

Все это представляет смысл перевода по его внутреннему существу. Внешнюю же его сторону можно определить кратко и просто: это безусловно и строго точное повторение во всем, от буквы до буквы, второго тома первого немецкого издания (1801 г. — С. Ф.); его заглавие, посвящение, расположение по главам и параграфам сохранены; даже страницы подлинного немецкого текста обозначены сбоку на полях, чтобы легче находить и сравнивать с подлинником всякое желаемое место. Очень небольшие дополнения, сделанные самим Палласом в последующих изданиях, прибавлены в надлежащих местах с соответственным указанием их места нахождения... Разумеется, к переводу необходимо приложить указатели: географический, личный, предметный... Собственные имена даны с точностью, буква в букву, по Палласу, прибавляя в скобках их подлинное написание латинским шрифтом. Так же поступлено и при переводах всех сомнительных названий, особенно данных с народного немецкого языка; в таких случаях давались подлинные названия и соответствующие систематические латинские; это замечание в особенности относится к указаниям автора по флоре и фауне. К цитатам Палласа из древних авторов, данных по-латыни, прибавлены их точные переводы...»

Записки Палласа, с особой тщательностью переведенные на русский язык столь авторитетным знатоком истории Крыма, как Бертье-Делагард, безусловно, послужат дальнейшему изучению прошлого региона.

Комментарии

1. См. о нем: БСЭ. 3-е изд., 1970, т. 3; СИЭ. М., 1962, т. 2.

2. ККМ, КП — 22971, л. 1-175 об. Основной текст машинописный, предисловие рукописное.

3. Путешествие по Крыму академика Палласа в 1793 и 1794 годах/Пер. с нем. М. С[лавич]; Примеч. К. Караулова. — Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1881, т. 12, с. 62-208; 1883, т. 13, с. 35-107.

4. Известия Таврической ученой архивной комиссии (далее — Приложение...). Симферополь, 1920, № 57. Прилож., с. 9-11. В письме содержится развернутая программа издания задуманной ТУАК, но не осуществленной серии записок иностранцев о Крыме, начиная с писателей древности и кончая первой половиной XIX в.

5. В вышеназванном письме Бертье-Делагард рекомендовал «начать с труднейшего, но и наибольшего по научному значению путешествия Палласа». — Приложение..., с. 11.

6. Приложение..., с. 12.

7. ККМ, КП-22971, л. 1-7 об.

8. Такой метод работы был характерен для последних лет жизни ученого.

Текст воспроизведен по изданию: О подготовке А. Л. Бертье-Делагардом к печати перевода сочинения П. С. Палласа о Крыме // Археографический ежегодник за 1983 год. М. 1985