СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

НИКОЛАЙ ВИТСЕН

(1674)

В конце XVII в. в Европе с новой силой возродился интерес к Северо-Восточному морскому пути в Китай и Восточную Индию мимо северных берегов Сибири, оставленному на долгое время после неудач английских и голландских экспедиций XVI в. Это стояло в связи с колониальной экспансией Англии и Нидерландов, с настоятельными запросами рынков этих государств; поводом же для возобновления этого интереса послужили новые географические данные о северных берегах Сибири, оказавшиеся в распоряжении европейцев. Хотя ко времени Алексея Михайловича относится составление любопытной записки «Описание чего ради невозможно от Архангельского города морем проходить в Китайское государство и оттуда к Восточной Индии» (напечатана С.А. Белокуровым в: ЧОИДР. — 1893, — № 4. — С. 13 и след.), но сведения, доходившие об этом в Европу, были совершенно иного порядка. Интересно, что в 1674 г. саксонский дипломат Лаврентий Рингубер предлагал русскому правительству обследовать речные системы Северной Сибири для установления удобного морского сообщения с Китаем и что в том же году русский посол в Саксонии С.М. Протопопов вывез из г. Готы «латинскую тетрадь, в которой предлагалось царю снарядить экспедицию для северо-восточного прохода» (Pierling P. Saxe et Moscou: Un medecin diplomate L. Rinhuber de Reinufer.— Paris, 1893.— P. 43—44; Relation du voyage en Russie fait en 1684 par Laurent Rinhuber. — Berlin, 1883. — P. 91, 132, 140). Около того же времени в западноевропейской печати опубликованы были некоторые новые данные по этому вопросу, послужившие, однако, причиной ошибки, довольно долго державшейся в литературе и картографии.

В начале 1674 г. в «Отчетах» лондонского Королевского общества (Philosophical Transactions. — London, 1674. — Vol. 9, N 101. — P. 3—4) напечатана была любопытная заметка о Новой Земле и о морских путях к Оби и далее на восток, присланная из Голландии. Анонимный автор этой заметки сообщил, что он получил в Амстердаме письмо из Москвы от некоего тамошнего художника Penelapoetzki с приложением карты Новой Земли, вычерченной по царскому указу; данные этой карты показались ему настолько интересными, что он нашел нужным сообщить их в Лондон одному из своих ученых друзей. Автор заметки, напечатанной в лондонских «Отчетах», давно раскрыт: это не кто иной, как Николай Витсен (1641—1717), знаменитый впоследствии автор «Северной и Восточной Татарии» (1692). [349]

Амстердамский бургомистр Николай Корнелисзон Витсен принадлежит к числу весьма заслуженных государственных деятелей нидерландской республики 2-й полов. XVII в. Еще в молодости своей, чувствуя большой интерес к землеведению и особенно сильно интересуясь малоизвестными странами Севера и Востока, Витсен, по его личной просьбе, был прикомандирован к свите нидерландского посланника Якова Бореля и отправился с ним летом 1664 г. в Москву, откуда вернулся на родину через год (летом 1665 г.). Из автобиографии Витсена, напечатанной у P. Scheltema (Aemstels oudheid. — Amsterdam, 1872. — S. 41—60), видно, что он сделал подробное описание своего путешествия в Россию. Судьба этой рукописи долго оставалась неизвестной. Так, еще В. Кордт (Отчет о занятиях в голландских архивах летом 1893 года // ИАН. - 1895. - Июнь. - Т. 3, № I. - С. 114-115) писал, что «записки Витсена о пребывании его в России безвозвратно потеряны»; напротив, A.M. Ловягин в статье «Николай Витсен из Амстердама у патриарха Никона» (Ист. вестн. — 1899. — Т. 77. — Сент. — С. 874-879) указал, что записки эти хранятся среди голландских рукописей XVII в. в парижской Национальной библиотеке и что краткий отчет о них дал Kluyver в статье «Over het verbligt van Nicolaas Witsen te Moscou» в «Verslagen en Mededeelingen der Koniklijke Akademie von Wetenschapen» (Letterkunde III reeks, XI; и отдельный оттиск: Amsterdam, 1894); однако, насколько мне известно, полностью эти записки не изданы и доныне. В силу этого о пребывании Витсена в России долгое время распространены были самые неточные сведения. Так, Схелтема (Rusland en de Nederlanden. — Amsterdam, 1817. — Bd. 1. — S. 280) сообщил о том, что Витсен якобы прожил в России около трех лет (из этого источника известие это попало и в русскую литературу, например: Пыпин Л.И. История русской этнографии. — СПб., 1892. — Т. 4. — С. 213; ранее в его статье: Сибирь и исследования ее // Вестн. Европы. — 1888. — Март. — С. 703; Апр. — С. 195—237; совершенно устарела также статья Клеванова: Известие о жизни и трудах Николая Витсена // Временник МОИДР. — М., 1849. — Кн. 2. — С. 13—16). Высказывались и другие предположения: считали, например, вероятным, что Витсен не ограничился пребыванием в столице Московского государства и совершил путешествие к берегам Ледовитого океана, к Каспийскому морю, что он ездил по Волге и побывал в Казани (см., напр.: П. X. Древнейшие виды Казанского Кремля // Изв. О-ва археологии, истории и этнографии Казан, ун-та. — 1906. — Т. 22, вып. 2. — С. 146—148. Ср.: Катаное И.Ф. Голландский путешественник Ник. Витсен и труды его о России и Азии // Там же. — 1901. — Т. 17, вып. 4. — С. 248—249; и Прил. к протоколу общ. собрания 18 дек. 1906 г.). Все эти предположения основаны были на том, что в 1664 г., будучи еще очень молодым (ему было тогда 23 года), Витсен за короткий срок не мог собрать тот огромный материал, который впоследствии составил его книгу о «Северной и Восточной Татарии». В автобиографической записке своей Витсен рассказывает, что, будучи в Москве, он пользовался расположением и дружбою патриарха Никона, что он видел в Москве разноплеменные народы северных и восточных областей Московского государства — самоедов, татар и персиян, что он собирал разные данные для составления карты Сибири, чертил виды разных городов и т.д. Однако в [350] течение одного года (1664—1665) все же трудно было собрать все те данные, обработкой которых Витсен занят был до 1692 г. Голландский биограф Витсена Гебхард (Gebhard. Het leven von Mr. Nicolaus Cornelius Witsen. — Utrecht, 1881—1882. — Vol. 1—2) отверг все гипотезы относительно вторичного приезда Витсена в Россию и путешествий его по окраинам русского государства и полагал, что Витсен побывал только в Москве, притом только в 1664—1665 гг. «Витсен нигде не говорит о поездках к окраинам <...>, а употребляет только выражения "als ik in Moscow was". Говоря о Каспийском море, он никогда не заявляет, что сам посетил эти места, а постоянно ссылается на отзывы других лиц». Столь же отрицательным оказывается результат исследования Гебхарда о поездке Витсена к берегам Ледовитого океана (Gebhard. Op. cit. — Vol. 1. — P. 418). В своей рецензии на книгу Гебхарда А. Брикнер писал: «Трудно составить себе точное и полное понятие о тех источниках, которыми пользовался Витсен во время своего пребывания в Москве при собирании данных о России и Азии. Нет сомнения в том, что близкое знакомство с патриархом Никоном могло быть для Витсена весьма полезно при достижении его научных целей. Широкое образование Никона и обширные его связи могли доставить Витсену значительные выгоды. Далее, он сам указывает на свое знакомство с представителями разных народов, находившихся в Москве. Расспрашивая самоедов, татар и пр. о состоянии их родины, о нравах и обычаях народов, обитавших на севере и востоке, и тщательно записывая их рассказы о географии и этнографии разных стран, он мог оказать науке существенную услугу. Далее, мы знаем, что Витсен находился в сношениях с разными лицами, проживавшими в России и отличавшимися замечательными сведениями; таковы были, например, резидент Генеральных Штатов Келлер, далее, известный промышленник, администратор и дипломат Виниус и пр. При таких связях человеку, многосторонне образованному, преданному науке, легко было собрать богатый материал для изучения северных и восточных стран, мало известных современникам Витсена» (ЖМНП. — 1883. — № 4. — С. 322—323). Последующие исследования установили, что у Витсена по возвращении в Голландию было много русских корреспондентов. Еще, по свидетельству Миллера (Sammlung Russischer Geschichte. — SPb., 1763—1764. — Bd 1. — S. 202), Витсену при собирании сведений о Сибири особенно много помогал думный дьяк Андрей Андреевич Виниус, о котором он, однако, не упоминает (от Виниуса Витсен получал, несомненно, и картографические, и иллюстративные материалы; ср.: Доброклонский М.В. Книга Виниуса — памятник русского собирательства XVII-XVIII вв. // ИАН. — 1929. — № 3. — С. 215—230); использовал Витсен также сочинение Юрия Крлжанича о Сибири (см.: Белокуров С.А. Юрий Крижанич в России. — М., 1902. — С. 7—8; Прил. 2: Известия Крижанича о Сибири у Витсена. — С. 19—27). В 50-х годах Спасский (Сведения о реке Амуре в XVII ст. // Вестн. ИРГО. — 1853. — Т. 7, отд. 2. — С. 17 и след.) издал найденное им в собрании рукописей XVII в. «Сказание о великой реке Амуре, которая разгранила русское селение с Китайцы», очевидно, составленное еще до Нерчинского трактата 1689 г., в котором надо признать один из русских источников, которыми пользовался Витсен, так как сообщенные в нем сведения повторяются у Витсена в [351] дословном переводе (Шренк А. Об инородцах Амурского края. — СПб., 1883. — Т. 1. — С. 99. — Прим.). Кроме того, мы знаем, что от «некоего господина, проживавшего в Архангельске» Витсен получил «описание самоедов Новой Земли», из Соликамска — сведения о путях из Сибири, из Тобольска — сообщение «относительно русского христианства в Китае», целый ряд материалов из Селенгинска, Мангазеи и т.д. (см.: Бахрушин С.В. Очерки по истории колонизации Сибири в XVI и XVIT ст. — М., 1928. — С. 181). К числу корреспондентов Витсена следует причислить и того «московского живописца», на которого он ссылается в своей статье 1674 г. в «Сообщениях Лондонского королевского общества».

Что касается принадлежности этой анонимной статьи Н. Витсену, то в этом не может быть никаких сомнений, так как сам Витсен два раза заявил о своем авторстве в письмах к Р. Соутвелю (R. Soutwell) 1691 г. и X. Кюперу 1715 г., напечатанных у Гебхарда (Т. 2. — С. 252, 442), напрасно только В.А. Кордт полагает, будто остается неясным, кому было послано это письмо: непосредственно ли редактору «Отчетов» Генриху Ольденбургу или Исааку Фоссиусу, который и устроил их напечатание; Витсен послал свою заметку непосредственно к Г. Ольденбургу, что видно из заметки редакции журнала, притом, вероятно, в первые месяцы 1674 г., по английскому же календарю того времени—в 1673 г. (год начинался тогда в Англии 1 марта) (см.: Кордт В.А. Материалы для истории русской картографии. — Киев, 1906. — Сер. 2, вып. 1. — С. 22—23; Michow H. Weitere Beitraege zur aelteren Kartographie Russlands // Mitteilungen der Geographischen Gesellschaft in Hamburg. — 1907. — Bd 22. — S. 157—159). Относительно же «московского живописца», который сообщил Витсену карту Новой Земли и Вайгача, я уже представил в другом месте доказательства того, что этим лицом не мог быть никто иной, кроме [352] придворного живописца царя Алексея Михайловича Станислава Антоновича Лопуцкого, зачисленного на службу в 1656 г. и прослужившего в этой должности до своей смерти в октябре 1669 г. (см. мою статью: Один из русских корреспондентов Ник. Витсена: К истории поисков морского пути в Китай и Индию в XVII веке // Сергею Федоровичу Ольденбургу к 50-летию научно-общественной деятельности / Изд-во АН СССР. — Л., 1934. — С. 51—60).

Витсен пишет, что Лопуцкий недавно послал ему карту из Москвы (sent it me from Mosco for a present), и, с его слов, называет эту карту «a new Mapp of Nova Zembla and Weigats, as it hath been discover'd by the express order of the Czar». Но так как Лопуцкий умер в октябре 1669 г., то карта, которую он имеет в виду, есть, конечно, не что иное, как «Чертеж Сибирския земли», изготовленный «по указу царя Алексея Михайловича» стольником и воеводою тобольским Петром Ивановичем Годуновым в 176 (1667 г.), о котором С. Ремезов в своем атласе говорит: «Се первое чертежное описание Сибири от древних жителей, и сему чертеж учиниша и печати предаша, и по сему отчасти Сибирь означися». Эта первая дошедшая до нас русская карта, как известно, долгое время была знакома исследователям лишь в иностранных копиях — шведских и немецкой (Класа Иогансена Прютца, Фрица Кронемана, Эрика Пальмквиста и Г.А. Шлейсинга); лишь в 1914 г. Л.С. Багрову удалось разыскать русскую копию ее в одном из четырех вариантов рукописного атласа С. Ремезова (см.: Багров Л.С. Карты Азиатской России: Исторические заметки. — Пг., 1914. — С. 10—12; Берг Л.С. Очерк русской географической науки. — Л., 1929. — С. 22). Подробно литература об этой карте указана в атласе В.А. Кордта «Материалы по истории русской картографии» (Киев, 1906. — Сер. 2, вып. 1); ср.: Лаппо И.И. Отзыв о труде Кордта. — Юрьев, 1908. — С. 15; Титов А. Сибирь в XVII веке. — М., 1890. — С. 23-38. Ни один экземпляр подлинника, хотя он и был напечатан, до нас не дошел. Изучая эту единственную дошедшую до нас русскую копию годуновского «Чертежа» и сопоставляя ее с иностранными копиями, мы неизбежно придем к заключению, что Лопуцкий сообщил Витсену деталь именно этой карты. Легенда карты для всей своей северной части (изображенной внизу) очень скудна и полна ошибок. Название Новая Земля написано на северном берегу материка, и это, действительно, дает повод сделать заключение, что она примыкает к нему в виде полуострова. Виною тому является не столько графическая беспомощность художника, чертившего эту карту, сколько совершенно специальные цели, ради которых она была выполнена: чертеж изготовлялся «для высмотра» стольника и воеводы, какие крепости и где поставить, притом за «свидетельством всяких чинов людей», которые опрашивались в «сибирских во всех городах и острогах»; поэтому главное внимание обращено было не на изображение морских берегов Сибири, которые означены здесь более чем приблизительно, а на центральные части страны и на ее восточные и юго-восточные пограничные области. Правда, на карте, опубликованной Витсеном, Новая Земля изображена подробнее, чем на годуновском «Чертеже». Значит ли это, что Лопуцкий копировал для Витсена более полную карту, чем ту, с какой свою копию снял Ремезов? В этом можно усомниться. Напротив, у нас есть возможность предполагать, что Витсен внес самостоятельные [353] исправления в чертеж, сообщенный ему из Москвы, так как в своей лондонской корреспонденции он комментирует карту при помощи сообщений «татар» и «самоедов», которые едва ли ему мог доставить московский живописец. Витсен же в это время уже собирал материал для своего замечательного труда. Как известно, Витсен посетил Москву в 1664 г., т.е. в то время, когда Лопуцкий уже занимал должность придворного живописца. По-видимому, тогда же состоялось и их знакомство. Весьма вероятно, что уже в то время Лопуцкий мог сообщить Витсену кое-какие картографические материалы, имея доступ к ним и по должности, и по характеру своей деятельности. Строить предположения о количестве и качестве материалов, переданных Лопуцким Витсену, пока преждевременно, хотя нет ничего невероятного в том, что роль Лопуцкого как корреспондента Витсена и его информатора не ограничилась посылкой ему карты Новой Земли; ведь мог же он через несколько лет по отъезде Витсена из России посылать ему в Амстердам такие материалы, которыми русское правительство неохотно делилось с иноземцами! Естественно в то же время, что Витсен должен был дорожить своим знакомством с Лопуцким как с очень полезным для себя человеком. Деталь годуновского «Чертежа» Лопуцкий мог послать Витсену не ранее зимы 1668 г. (когда он должен был быть получен в Москве) и не позже сентября 1669 г.; Витсен же получил его, видимо, не очень скоро, так как его письмо в Лондон было отправлено в самом конце 1673 г. или начале 1674 г.

Момент, в который заметка Витсена была напечатана в Лондоне, чрезвычайно способствовал ее быстрому распространению среди читателей. Около того же времени и в Англии вновь принялись было за решение вековой проблемы.

В 1676 г. опытный английский моряк Джон Вуд (John Wood), незадолго перед тем совершивший с капитаном Narborough путешествие в Чили, решил испытать счастье, путешествуя в северных морях, и подал королю Карлу II и герцогу Йоркскому (впоследствии Якову II) докладную записку о желательности снаряжения специальной экспедиции к берегам Новой Земли: «For the discovery of a passage to the East Indies by the North East, sayling about Nova Zembla and Tartary and so to Japan». Свой план капитан Вуд основывал на известиях голландских моряков, Баренца и К. Рипа, и на собственных догадках, на которые его натолкнули самостоятельные изыскания. Проект Вуда был принят, и вскоре под его начальство отдан был специально снаряженный для продолжительного полярного плавания фрегат «Преуспевающий» («Speedwell»), которому герцог Йоркский в компании с другими английскими лордами прибавил небольшое судно «Prosperous» под командой W. Flawes'a; оно также должно было отправиться в экспедицию, сопровождая фрегат Вуда (Burney James. A chronological history of north — eastern voyages of discovery and to the early eastern navigations of the Russians. — London, 1819. — P. 78; История экспедиции Wood'a и Flawes'a // Ibid. — P. 80-83).

Ср.: Боднарский М.С. Великий северный морской путь. — М., 1926. — С. 43—46; Студитский Ф.Д. Участвовали ли русские в открытии прямого пути из Европы по Северному океану в устья сибирских рек и в Японию // Тр. С.-Петерб. отд. о-ва для содействия русскому торговому мореходству 1879 [354] года. — СПб., 1880. — С. 397. 16 мая 1676 г. корабли вышли из Темзы. Достигнув Новой Земли в конце июня-месяца, корабли натолкнулись на сплошной лед. 29 июня «Speedwell» попал на подводный камень и разбился; команда фрегата едва спаслась, и то лишь благодаря помощи с «Prosperous'a», которая подоспела только через 10 дней. Потерпев неудачу, Джон Вуд вернулся в Англию, окончательно потеряв надежду на открытие искомого пути.

Известие об этой экспедиции мы находим в изданной книгопродавцами Samuell Smith и Benjamin Wolford книге «Рассказ о различных последних путешествиях и открытиях на юге и севере» (Account of several late voyages and discoveries to the South and North. By Sir John Narborough, capitain Jasmen Tasman, capitain John Wood, and Frederick Marten of Hamburgh. — London, 1694. Другие издания названы в указателе: Chavanne J., Coarpf A., Monnier Sr. Die Literatur ueber die Polarregionen der Erde. — Wien, 1872; среди них значится и издание: London, 1674, едва ли существующее. Выдержку из [355] дневника Вуда см. еще у D. Barrington: The possibility of approaching the North — Pole asserted. — Ed. 2. — London, 1818. — P. 34sg; Heuglin M.T. Reisen nach dem Nordpolarmeer. — Braunschweig, 1873. — Bd 2. — S. 183—184; Nordenskiold A. Umsegelung Asien und Europas auf der Vega. — Leipzig, 1882. — Bd 1. — S. 231—238). Интересующее нас путешествие изложено здесь капитаном Джоном Вудом (Р. 143—154) и носит следующее заглавие: «Известие о путешествии для открытия северо-восточного прохода в Японию и Китай, предпринятое на кораблях его величества "Преуспевающий" ("The Speedwell") и "Благоприятный" ("Prosperous") в 1676 году»; к этому приложен также веденный Вудом судовой журнал (от 28 мая по 23 августа 1676 г.; Р. 155—169). Из обеих статей мы узнаем, что Джон Вуд решил еще раз попытать счастья в открытии северо-восточного прохода, к чему побудило его, по его словам: 1) мнение В. Баренца; 2) указанная заметка, напечатанная в «Отчетах» Лондонского общества, в которой на основании письма из Москвы утверждалось, что Новая Земля — не остров, но что она прилегает к материку и что на север от нее находится открытое море. Только на месте Вуд должен был удостовериться, что известие это ошибочно; впрочем, уезжая обратно после тяжелых и бесплодных трудов, он безнадежно замечал: «Доказательство, что Новая Земля или остров или составляет часть татарского материка, является тяжелым трудом, на который, конечно, едва ли кто-либо отважится» (Р. 193). Дневник путешествия, равно как напечатанное ниже известие спутника Дж. Вуда капитана Флоуэса (Flawes. — Р. 171 — 183), представляют известный интерес; однако мы не помещаем отрывков из них, так как здесь ничего не говорится о Сибири. Зато мы приводим ниже, в русском переводе, указанную заметку Витсена из «Отчетов» Лондонского общества. Заметка эта перепечатана в английском подлиннике в статье Н. Michow'a (Op. cit. — S. 158—159); ранее она была перепечатана в издании С. де Фриса: Noordsche wereld. — Amsterdam, 1685,— P. 138—139; в немецком же переводе — в книге Р. Капеля: Capel R. Norden, oder zu Wasser und Lande im Eise und Schnee mit Verlust Blutes und Gutes zu Wege gebrachte und fleissig beschriebene Erfahrung und Vorstellung des Norden etc. — Hamburg, 1678. — S. IV—V отдельной пагинации. — Прил.: Ein kurzer Discours von der Schiffahrt bei dem Nord-Pol nach Japan, China, und so weiter; указаний на вызванное статьей Витсена — Лопуцкого путешествие капитана Вуда ни у Фриса, ни у Капеля, естественно, нет, так как его дневники были опубликованы лишь значительно позже; нет их, однако, и у Михова. Что статья Витсена пользовалась большой популярностью, видно из того, что на нее ссылались не только географы, но она послужила даже основой для исправления европейских карт Азии. В.А. Кордт и Н. Michow указывают, что на ряде европейских карт 70—80-х годов XVII в. Новая Земля изображена в виде большого полуострова, примыкающего к азиатскому материку: такое изображение мы видим, например, на карте «Tartaria» в маленьком атласе Joh. Janson'a (Amsterdam, 1676), далее на картах Cantelli («La Gran Tartaria divisanelle sue parti principale daGiacomo Cantelli da Vignola»), Ф. Клювера («Tartaria sive Magni Chami Imperium»), в Phil. Cluever's «Introducto in Universam geographicam» (Amsterdam, 1683) и т.д. Не может быть никакого сомнения в том, что источником этого ошибочного [356] представления действительно является именно указанная корреспонденция Витсена.

Попытки отыскать Северо-Восточный проход, как известно, на этом не прекратились. Так, например, в 1732 г. англичанин Джон Эльтон, служивший в России при Оренбургской экспедиции морским капитаном, подал русскому правительству проект «об изыскании корабельного ходу от Архангельского города около Новой Земли в Японию, Китай, Индию, Америку», в которой доказывал, что «имеется море, которое ведет от Архангельского города до Япона, Китая, Индии и Америки и до прочих, которым на кораблях ходить можно и с успехом, что вероятнее есть, от Европы дойти до самых норд-остовых берегов России и Татарии, с вящим успехом и меньшими проторьми водою, нежели сухим путем; что сие может учинено быть, что никоторая морская держава о том не сведает <...>, что можно способнее коммерцию в Япон, Китай, Индию и Америку и в прочия отправлять из Архангельского городу, нежели из другого какого порта Балтического моря и с меньшею опасностью и препятствием» (Александренко В.И. Реляции кн. Кантемира из [357] Лондона, 1732-1733. — М., 1892. — С. 62; Остроухое П.Л. Англо-русский торговый договор 1734 г. // Тр. студентов экономим, отд. С.-Петерб. политехнич. ин-та. - СПб., 1914. - № 13. - Прил. 4. - С. 203-204); еще в сентябре в 1763 г. Ломоносов подал свою известную записку «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию», которая была причиной двух русских неудачных экспедиций 1765—1766 гг. (Панченко М.С. Забытый проект М.В.Ломоносова «Показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию» // Летопись Историко-филологического о-ва при Новорос. ун-те. — Одесса, 1905. — Вып. 13. — С. 227-242; Меншуткин В.Н. М.В.Ломоносов. — Изд. 2-е. — СПб., 1911; Тихомиров И. А. Деятельность М.В.Ломоносова в области географии России // ЖМНП. — 1915. — № 4. — С. 264-281). Как известно, задача разрешена была впервые лишь в 1878 г. экспедицией А.Э. Норденшельда.

ПИСЬМО И КАРТА, НЕДАВНО ПРИСЛАННЫЕ ИЗДАТЕЛЮ

СЛЕДУЮЩИМ ЧЕЛОВЕКОМ ИЗ АМСТЕРДАМА И СОДЕРЖАЩИЕ

ПРАВДИВОЕ ОПИСАНИЕ НОВОЙ ЗЕМЛИ, С УКАЗАНИЕМ, КАК МОЖНО

ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ЕЕ ФОРМОЙ (SHAPE) И МЕСТОПОЛОЖЕНИЕМ

Сэр.

Настоящим посылаю Вам, полученную мною из Москвы, новую карту Новой Земли и Вайгача (Weygats); последняя выполнена по точному приказу великого князя и была срисована живописцем по имени Лопуцкий (Panelapoetzki), который любезно препроводил ее мне. Из нее вы усмотрите, что Новая Земля вовсе [358] не остров, как полагали доныне, и что Ледовитое море вовсе не море, но только морской залив, имеющий пресную воду, о чем в качестве достоверного известия сообщили нам также татары, которые пробовали воду в самой середине этого залива. Самоеды, так же как и татары, согласно утверждают, что, проехав на большое расстояние по ту сторону Новой Земли, можно было бы доплыть до самой Японии. Большая ошибка англичан и голландцев заключалась именно в том, что они хотели достигнуть Японии мимо южных берегов Новой Земли, обычно проходя Вайгачским проливом. Буква О, поставленная на чертеже, на большой реке Оби, указывает на местонахождение водопада. Буква К показывает, в каком месте Новая Земля прилегает к материку. Река, обозначенная буквой L, течет в направлении Хины (China) и называется Китайя (Kitaie), но судоходна не на всем своем протяжении, благодаря скалам и другим препятствиям (incoveniences), которые мешают плаванию по ней. Через Вайгач тоже очень трудно проходить, благодаря большому количеству льда, который беспрерывно посылает впадающая туда большая река Обь (Оbу), загромождая узкий проход. Самоеды каждогодно отправляются в указанные пресные воды на рыбную ловлю; это делают они у берегов Новой Земли. При сем прилагается карта, на которой можно найти изображение всех расположенных у северного полюса земель.