-

РАЙМУНД АЖИЛЬСКИЙ

ИСТОРИЯ ФРАНКОВ, КОТОРЫЕ ВЗЯЛИ ИЕРУСАЛИМ

HISTORIA FRANCORUM QUI CEPERUNT JERUSALEM

ГЛАВА 5

Теперь только мы познали, как Пётр Пустынник ¹, который до нашего воинства также пришел в Константинополь с великим множеством, был коварно предан императором ²; истинно, не знакомого ни с той местностью, ни с военным делом вообще, вынудил вместе со всеми своими людьми пересечь (пролив), предоставив их туркам (на растерзание).

Турки из Никеи, сие мирное множество увидев, немедля (накинулись) и без труда обезглавили до шестидесяти тысяч из них ³. Оставшаяся же часть их, отступив, засела в одной крепости, мечей турецких избегнув ⁴. Из-за (такой удачи) турки, осмелели и стали превозноситься в гордости, и добытое оружие, и пленников к вельможам сарацинского племени, в далёкие края отослали, написав народу своему во все дальние города их, что франки народ к войне не пригодный.

Итак, мы, оставив град Никею, пошли в Романию ⁵. На второй день пути Боэмунд с несколькими князьями неосмотрительно отделились от графа, епископа и герцога. Когда в третий день по разделению он повелел раскинуть шатры, то вдруг узрел пред собой сто пятьдесят тысяч турок, ринувшихся в бой ⁶. В то время как (Боэмунд) спешно (pro tempore) выстраивал боевые порядки, изготавливаясь к брани, многие следовавшие за его войском на отдалении, отстали (и затерялись в дороге).

Среди (битвы Боэмунд) послал к графу и герцогу за помощью, ибо они отдалены были от него на две мили. Приняв посланника Боэмунда, в лагерь примчавшего, все, соперничая друг с другом (в поспешности) (certatim omnes), выхватили оружие, и вскочив на коней, устремились навстречу (врагам). Но Солиман ⁷ и те, кто был с ним, прознали, что наше воинство, то есть епископа, герцога и графа, спешит, дабы вступить против него в бой, отчаявшись победить, принуждён был бежать, и тех плененных и всё расхищенное из шатров лагеря Боэмунда, уступив силе Божьей, оставил.

Говорили также, что случилось знаменательное чудо, хотя нам и незримое, что два конных воина с сияющим оружием, прекрасноликие, предшествовали воинству нашему, и так навалились на врагов, что не было никакой возможности бороться с их натиском; истинно, когда турки пытались оттолкнуть их своими копьями, они оказались неуязвимы. Сие, о чём мы рассказываем, узнали мы от тех (турок), которые отреклись общества своих и пристали к нам. Но вот какие действительные доказательства мы можем привести в подтверждение: в течение первого и второго дней на протяжении всего пути мы находили мёртвых лошадей врагов с самими же погибшими их владельцами. Итак, разбив и рассеяв турок, мирно и живо мы прошли из Романии в Антиохию ⁸. Но граф немного замедлил шествие своего войска, по причине собственного недомогания. И пусть даже понимая должным образом, что неверующие не приемлют этого, но содействие Божественного Милосердия замалчивать мы не обязаны.

В нашем войске был некий саксонский граф ⁹, который однажды пришёл к графу Раймунду, объявив себя посланным к Сен-Жилю. И когда, дважды о себе напомнив, был допущен до разговора с графом, сказал ему: «Будьте покойны, Вы не умрёте от сей хвори; я вымолил для Вас отсрочку от Бога, и теперь я всегда буду при Вас». И хотя граф вполне этому поверил, однако чувствовал себя настолько больным, что, едва имея в себе биение жизни, был переложен с постели на землю. Даже епископ града Оранжа ¹⁰ приобщил (графа), как умирающего, святых тайн (officium ei quasi defuncto impendit), но божественное милосердие, которое воздвигло его вождём над своим войском, немедленно его от смерти освободило и вернуло ему здоровье.

Когда мы приблизились к Антиохии, многие князья советовали не начинать осаду города, особенно в приближение зимы ¹¹; к тому же войско рассеялось по крепостям, и умалилось во время летней компании. Также они сказали, что нужно ожидать императорские силы ¹², должные подойти, и войско из Франции, также известившее о своём прибытии, (а наше войско), таким образом, расквартировать на зиму до весны.

Но были и другие князья, в числе которых был и граф, которые говорили, что мы пришли по Божьему вдохновению; Его милостью мы хорошо защищённый город Никею взяли; и по этой же благости, была (дарована) нам победа над турками и безопасность от них: мир и согласие в воинстве нашем было соблюдено; а посему они должны положиться на Его провидение. Не стоит бояться ни царей, ни царских князей, ни мест, ни времён, ибо Господь уже спас нас от столь многих опасностей.

Тогда мы подошли к Антиохии, и так близко (к стенам) поставили свой лагерь, что с вражеских башен часто ранили и людей наших и лошадей прямо средь шатров. И поскольку Антиохия предоставила нам такую возможность, мыслится необходимым рассказать о положении этого города, дабы те, кто здесь не присутствовал здесь, легче смогли себе представить, как протекали произошедшие здесь сражения и приступ.

Среди гор Ливана лежит одна равнина, ширину которой путник осилит в один день, длину — в полтора дня. С запада к сей равнине прилегает болото, с востока река, которая, обтекая некоторую часть сей страны до подножия гор, стоящих с юга, путём этим возвращается в горы, и (на том отрезке от города до города) более не имеется речной переправы; и так в Средиземное море, находящееся совсем рядом с Антиохией, впадает.

В одной из теснин, образованных рекой, в месте, где река достигает указанных выше гор, и находится Антиохия. С запада река обтекает нижнюю стену, но меж ней и городом лежит, однако, разделяющее их пространство, шириною в полёт стрелы. Таким образом, город, расположенный с востока (от реки), на востоке же возвышается, заключая в свои пределы три горных кряжа. Та, однако, гора (из трёх), которая находится на севере, так отделена от остальных крутым обрывом, что от одной к другим либо никак, либо крайне сложно перебраться. На вершине северного холма стоит крепость, а на средине того же холма — другая крепость, называемая на греческом языке Колакс. На третьем холме только башни. Занимает сей город две мили в длину, стены же, и башни, и настенные бойницы столь многочисленны и крепки (et antemuralibus ita munita), что ему не страшны ни усилия осадных орудий, ни попытки натиска людей, хотя бы весь человеческий род объединил свои усилия.

И этот-то описанный нами превосходно защищённый город армия франков осадила с севера. Хотя три сотни или триста тысяч ¹³ вооружённых людей в воинстве было, никто из них, однако, не предпринял нападения, и войско ограничилось лишь тем, что раскинуло (рядом с городом) свой стан. Ко всему прочему были внутри города две тысячи лучших воинов, четыре или пять тысяч простых воинов, и десять тысяч пехоты, и даже более. К тому же, стены, и без того высокие, так были прикрыты рвом и болотом, что когда врата охраняются, то всё остальное пребывает в полной безопасности.

Итак, когда мы только приступили (к осаде) ¹⁴, мы так безрассудно расположили свой стан, что если бы эту беспечность выявили враги, они могли бы захватить некоторые части лагеря, ибо, когда наша армия не бодрствовала, лагерь никоим образом от пришельцев не охранялся. Ко всему же прочему все замки того края, и города в округе были возвращены ¹⁵ нам, как из-за ужаса пред нашим войском, так из стремления (amore) освободиться от турецкого рабства, всё наше воинство было чрезвычайно рассеяно (по этим местам): каждый более заботился о собственных интересах, об общих же не помышляя.

Между тем, те, кто оставался в лагере, такое изобилие продовольствия имели, так что из говядины ничего кроме окорока (femora), лопаток (armos), и редко грудинку (есть) изволили, а цены же на зерно и вино, действительно, были общеупотребимы несказанно легчайшие цены. Пока в стане дела обстояли таким образом, сами враги сначала прятались так за стенами города, что никого, кроме часовых, на стенах не было видно.

Но когда они прознали, что наши беспечно и безоружно дома и поля разоряют, то неясно, из Антиохии ли врагов выпустили, или из иного города, в два дня от нас отстоящего и называемого Алеппо, которые начали отыскивать и убивать тех наших людей, что разъехались (по округе) открыто и безоружно. Эти обстоятельства несколько ослабили поставки продовольствия в наш лагерь. Что, в свою очередь, предоставило врагам, способным к грабежу и убийству, возможность орудовать с ещё большим размахом (multo acrius vias obsidebant). Когда это обстоятельство явно обнаружилось в лагере, был выбран Боэмунд, дабы выступить им навстречу. Также установлено было отправиться с ним графам Фландрскому и Нормандскому. Но они смогли вывести не более ста пятидесяти рыцарей, и если стыд не препятствовал бы им вернуться (в лагерь), то вернулись бы из-за малочисленности своего отряда. Однако, под руководством Божьим двинувшись вперёд, они встретили врага, преследовали его, покуда не перебили их, сбросив в реку. И таким образом стяжав победу, с ценной добычей и с большой радостью в стан возвратились.

Комментарии

1. Пётр Пустынник или Пётр Амьенский (лат. Petrus Heremita) — монах и пустынник (Амьен. Пикардия), самый деятельный из проповедников Первого крестового похода, и самый известный предводитель Крестьянского Крестового похода (он же Народный Крестовый поход или Крестовый поход бедноты). Многие хронисты приписывают ему (а не папе Урбану II) организацию первого крестового похода.

2. Имеется ввиду итог Крестьянского крестового похода, основной причиной поражения которого латинские хронисты также называют предательство императора Алексея.

Урбан II определил дату начала выдвижения вооружённых паломников на 15 августа 1096 года. Но его к вооружённому паломничеству нашёл отклик не только среди знати, но и среди широких народных масс. Бедняки и простолюдины не захотели ждать сбора знати, и собравшись вокруг нескольких самостоятельных вождей (граф Эмихо Лейнингенский, Вальтер Голяк, Готшалк (священник из рейнской области) и др.), возглавивших их шествие в Святую землю отдельными отрядами.

Естественным были трудности в управлении этими недисциплинированными и разношёрстными толпами, которые встретили предводители Народного крестового похода. Ко всему прочему, с простыми крестьянами в поход подвизались самые отпетые воры, бандиты, мародёры и прочие элементы социального дна, которые по пути в Константинополь, проходя через попутные страны, разоряли их, и, таким образом, провоцировали жёсткие ответные меры. Из-за такого неразумного образа действий некоторые из отрядов не дошли даже до Константинополя, будучи истреблёнными по пути (в Венгрии, Чехии, Болгарии).

Пришедшие в Константинополь полчища нищих оборванцев были восприняты императором Алексеем за насмешку Урбана II над его просьбой об оказании помощи против турок, так как он надеялся, в первую очередь, на профессиональные контингенты рыцарей. Было очевидно, что пришедшее крестьянское ополчение не способно эффективно сражаться с турками.

Сначала Алексей советовал Петру Пустыннику дождаться подхода крестоносного рыцарства. Но паломники, пребывая в окрестностях Константинополя и получая от Алексея продовольствие и кров, разграбили и сожгли множество домов, дворцов, купеческих лавок и даже церквей. Такое поведение вынудило императора скорее от них отделаться.

Флот Византии вскоре переправил ополчение в Малую Азию, где они, игнорируя указания Петра Пустынника, самовольно разбрелись в поисках добычи по владениям сельджуков. Самый многочисленный отряд, ведомый рыцарем Рено де Бреем, двинулся в сторону Никеи и захватил турецкую крепость со слабым гарнизоном (Ксеригордон). Но султан Кылыч-Арслан отрезал крепость от путей сообщения, и без воды и продовольствия крестоносцы сдались.

Остальную часть крестьянского крестового ополчения султан выманил с помощью распущенного слуха о якобы взятой франками Никее. Крестоносцы, выдвинувшись к Никее, попали в засаду в узкой долине, и были почти полностью истреблены. Удалось спастись лишь малой части всего ополчения благодаря тому, что они заперлись водной старой крепости, которую турки взять не смогли, и удалились, услышав о подходе императорских войск.

Сам Пётр Пустынник не принял участие в походе в Никею, так как в то время выехал из лагеря к императору в Константинополь для переговоров. Позже он и остатки крестьянского ополчения примкнули к Крестовому походу знати;

3. Латинские хроники традиционно завышают численности войск крестоносцев, так и их противников. Современными исследователями общая численность воска бедноты оценивается в 20000 — 40000 человек, включая нонкомбатантов;

4. У Гийома Тирского об этом рассказывается следующее:

«На берегу моря и совсем рядом с лагерем христиан находилась старая крепость, наполовину разрушенная и без обитателей, у которой не было даже ворот; вынужденные необходимостью, в надежде найти там хотя бы какое-то средство для обороны со стороны паломников туда бежало около трех тысяч человек. Сразу же они свалили в одну кучу свои щиты и огромные скалы для того, чтобы закрыть вход в крепость, и сделали для своего спасения все необходимые в такой опасной ситуации приготовления. В то время как турки яростно атаковали, а осажденные, со своей стороны, прилагали все свои усилия к тому, чтобы отбросить их, сражаясь с великим пылом в надежде сохранить свою жизнь и свободу, к Петру со всей поспешностью прибыл посланец и сообщил ему об уничтожении его армии и сказал, что остатки несчастного народа заперты в полуразрушенной крепости, где их окружили и осаждают враги и что у них нет ни припасов, ни достаточного количества людей. Петр предстал перед императором. Просьбами и увещеваниями добился того, что император со всей поспешностью выслал войска, чтобы избавить этих несчастных от угрожающей им гибели. Отданные приказы были сразу же исполнены. При этой новости турки неожиданно отступили от крепости; за собой они повели всех своих пленников, лошадей и мулов, забрали все шатры и палатки, множество награбленной у наших поклажи, и возвратились в Никею. Таким образом, погибли упрямые и неуступчивые люди; те, кто не мог услышать советы разума и, поддавшись своей природной неукротимости, погиб от оружия врага, не извлекнув при этом никаких полезных плодов; такое произошло из-за того, что все они не подчинились спасительному духу дисциплины.».

5. Романия — имеются ввиду внутренние области Малой Азии, ранее принадлежавшие Римской империи, позже — восточной её части (Византии), в последствии завоёванные турками-сельджуками. Конкретно, речь идёт об областях, находившихся во власти Сельджукского султаната, в арабо-персидских источниках называемых Румом.

Позже, Одон Дейльский в своей хронике Второго крестового похода, именуемого «О странствии Людовика VII, короля франкского, на Восток писал»:

«Романия, кроме всего прочего, обширная страна с труднопроходимыми горами. Она тянется южнее Антиохии и на востоке граничит с Турцией. Вся она прежде управлялась греками, но теперь большой ее частью владеют турки, которые изгнали половину греков и уничтожили другую.».

6. Битва при Дорилее — сражение, произошедшее 1 июля 1097 года , между войском крестоносцев и объединёнными войсками султана Рума Кылыч-Арслана I и эмира Каппадокийского Гази ибн Данишменда.

После взятия Никеи (26 июня 1097) крестоносцы двинулись через Малую Азию, разделив своё войско на два корпуса. Авангардом численностью от 10 до 20 тысяч человек командовал Боэмунд Тарентский, с ним находились также войска Танкреда, Роберта Фландрского и небольшой византийский отряд под командованием Татикия. Более крупный (около 30 тысяч человек) корпус шёл в арьергарде под началом Готфрида Бульонского, Гуго де Вермандуа, папского легата Адемара и Раймунда де Сен-Жиля.

Чтобы противостоять крестоносцам, Румский султан Кылыч-Арслан I и его давний противник Гази ибн Данишменд, эмир Каппадокии и Тавра, заключили перемирие и союз. Объединив силы, они расположились неподалёку от Дорилеи (ныне Эскишехир) с армией численностью около 8 тысяч человек. Войска сельджуков организовали засаду по обе стороны дороги, которой шли крестоносцы.

1 июля 1097 года авангард Боэмунда был внезапно атакован из засады турецкими войсками. Велев пехотинцам разбить лагерь, Боэмунд и Танкред попытались организовать контратаку, но к тому моменту авангард уже оказался в окружении. Конные сельджуки нападали на лагерь, убивая не успевших вооружиться пехотинцев, и отступали прежде, чем тяжело вооружённые рыцари успевали настичь их; кроме того, их лучники вели постоянный обстрел лагеря. По приказу Боэмунда рыцари выстроились кольцом вокруг лагеря, собрав в его центре невооружённых и пеших. Итало-нормандский аноним, автор «Gesta Francorum» сообщает:

«Даже женщины наши были нам великой подмогой, поднося воду сражающимся и постоянно ободряя их в сражении, наступлении и при защите».

До того, как лагерь оказался окружён, Боэмунд успел отправить гонца к Готфриду с просьбой о помощи. Тот прибыл с 50 рыцарями и вступил в бой, за ним последовала большая часть конницы второго корпуса, возглавленная Гуго де Вермандуа и Раймундом Тулузским. Около полудня крупный конный отряд под началом легата Адемара предпринял обходной манёвр и зашёл в тыл сельджукам, внезапно атаковав их лагерь.

Кылыч-Арслан I, увидев, что его войска практически полностью окружены, а бой переместился в лагерь мусульман, отдал приказ об отступлении и сам бежал с поля боя.

Битва имела большое значение для Первого Крестового похода, поскольку ознаменовала поражение румских сельджуков в борьбе с крестоносцами. Крестоносцам удалось полностью рассеять армию Кылыч-Арслана и захватить его сокровищницу, которую он бросил при бегстве. Военная мощь султаната Рум оказалась подорвана, и после победы при Дорилее крестоносцы практически беспрепятственно могли продолжить путь через Анатолию. Им открылась прямая дорога на Антиохию.

Поражение сельджуков при Дорилее оказалось также выгодным для Алексея Комнина, который воспользовался им, чтобы восстановить власть Византии в захваченных ранее турками областях. В 1097—1099 годах византийцы вернули себе Смирну, Сарды, Эфес и Филадельфию, а также вновь подчинили острова Родос и Хиос.

7. Имеется ввиду Кылыч Арслан I, он же Сулейман II, он же Дауд Кылыч Арслан ибн Сулейман-шах (сельджукский султан Рума (1092-1107), сын султана Сулеймана I.

8. Антиохия — Антиохия-на-Оронте — город в древней Сирии, ныне турецкий город Антакья.

Была основана Селевком I Никатором (телохранитель Александра Македонского, один из диадохов, царь государства Селевкидов) после битвы при Ипсе (решающей битве в войне диадохов в 301 году до Р.Х.). Город расположился на перекрёстке караванных путей, контролируя торговлю между Востоком и Западом. Во времена расцвета население города достигало 500 тысяч жителей.

Позже некоторое время входила в состав Армении. После 64 года до Р.Х. стала резиденцией римского наместника провинции Сирия, быв четвёртым по величине городом Римской империи после Рима, Эфеса и Александрии. Во дворце Селевка жили Гней Помпей и император Коммод, устроивший здесь Олимпийские игры. В Восточной Римской империи и в Византийской империи была вторым по величине городом

Согласно сказаниям ряда древних церковных писателей (Евсевия Кессарийского, Иеронима Стридонского, Феофилакта, Евфимия Зигабена и др.), Евангелист Лука родился в Антиохии. Кроме того согласно Новому Завету, за последователями Христа впервые было закреплено имя христиан именно а Антиохии (Деян.11/26). Позже стал называться колыбелью христианского богословия (Антиохийская школа богословия).

В Антиохии находился центр одной из четырёх древнейших автокефальных церквей — Антиохийской церкви (после упадка города административный центр патриархата был перенесён в Дамаск)

В Антиохии же родился и начинал служение проповедник Иоанн Златоуст.

В эпоху принадлежности к Византийской империи (с IV по VII века) город приобрёл роль крупнейшего культурного и интеллектуального центра римско-византийского Востока. Здесь процветали риторическая школа Либания (учеником который стал св. Иоанн Златоуст). Их Антиохии же происходил крупнейший позднеримский историк Аммиан Марцеллин. Здесь же жил и работал автор «Хронографии» от Сотворения мира до Юстиниана Иоанн Малала (VI в.).

Здесь были воздвигнуты величественные христианские храмы, в том числе «Великая церковь», освященная в 341 г., а также храм св. Феклы, мартирий мученика Вавилы и др. Антиохия была застроена многочисленными виллами богатых горожан, украшенными великолепными мозаиками.

Пострадавший от сильного землетрясения город в VI веке был на короткое время завоёван и разрушен иранским шахом Хосровом I Ануширваном. Император Юстиниан I восстановил Антиохию. В начале VII в. в ходе византийско-иранских войн персы также захватывали город.

Вскоре Антиохия была на длительное время захвачена арабами-мусульманами: армия Праведного халифата захватила город в 637 году после Битвы у железного моста. Город получил арабское имя Антакья . Но династия Омейядов не смогла продолжить наступление через Анатолийское плато на Византийскую империю, и город оказался на границе двух враждующих империй, из-за чего пришёл в упадок.

После 330-летнего владычества мусульман город вновь вошёл в состав Византии, будучи взятым в 969 году в ходе одного из великих восточных походов императора Никифора II Фоки. Для осады города император основал крепость Баграт (968 год).

После отвоевания Антиохия стала центром фемы (военно-административный округ) во главе с дукой (военачальник), который возглавлял войска империи в северной Сирии и Киликии.

Период второго византийского правления в Антиохии и северной Сирии (969-1084 гг.) был сопряжён с массовым притоком христианского населения, а также чередой кампаний византийских императоров и наместников против мусульманских твердынь западной Сирии - Алеппо, Апамеи, Арки, Триполи. Восстановив своё господство над Антиохией, ромеи начали крупномасштабное строительство в черте города. Стараниями византийских василевсов был перестроен и заново украшен кафедральный собор Св. Петра (церковь Кассиана) и патриархия, возведены новые церкви (такие как базилика Св. Георгия, церковь Св. Луки, церковь Св. Иоанна Златоуста), а на почти пятисотметровой горе Сильп византийские зодчие воздвигли неприступную цитадель Антиохии. В этот же период были основаны новые монастыри близ Антиохии, такие как монастырь Пресвятой Богородицы Джараджима на горе Аль-Луккам («Дивной горы» у гавани Св. Симеона), Лавра Св. Илии Пророка у морского берега на северных склонах Аманоса, монастырь Бетиас меж Оронтом и Антиохией.

В период арабского и византийского правления, кафедральным собором Антиохии был собор Св. Апостола Петра, также известный как «церковь Кассиана» или «Аль-Кусиан». Собор был местом интронизации и погребения антиохийских патриархов, хранилищем основных антиохийских реликвий (кафедры и цепей Апостола Петра, жезла св. Иоанна Златоуста, части главы Иоанна Предтечи), центром патриархии, патриаршей школы и патриаршего госпиталя. Другим почитаемым храмом была круглая церковь Пресвятой Богородицы, воздвигнутая Юстинианом I Великим в VI в. Эта церковь была столь почитаемой, что ее утварь и убранство не тронули даже турки-сельджуки (в 1084-1098 гг.). Так, богородичная церковь Юстиниана была единственным антиохийским храмом, представшим перед крестоносцами в своем исконном, византийском блеске.

После поражения византийской армии при Манцикерте в 1071 году император Роман IV Диоген вынужден был в обмен на свободу отдать Антиохию туркам-сельджукам. Однако в городе оставался византийский гарнизон и наместник. В 1076 году город переходит под власть Филарета Варажнуни. 12 декабря 1084 года город был захвачен Румским султаном Сулейманом ибн Кутлумышем (цитадель города сдалась месяц спустя). Затем Антиохия перешла под власть Мелик-шаха, который назначил туда своего наместника.

9. Личность неназванного по имени саксонского графа остаётся под вопросом;

10. Гийом, епископ Оранжкий — участник Первого крестового похода. В 1097 году Гуго Шатонеф, епископ Гренобля и Гийом, епископ Оранжский, отправились в Геную и проповедовали в церкви Сан-Сиро, чтобы собрать войска для Первого крестового похода. После смерти Адемара Ле-Пюи он был признан лидером духовенства, пока сам не умер через шесть месяцев в декабре 1098 года;

11. Крестоносцы вступили в долину реки Оронт в октябре 1097 года. Между тремя предводителями христиан — Готфридом Бульонским, Боэмундом Тарентским и Раймундом Тулузским - не было согласия относительно того, какие действия предпринимать дальше: Раймунд предлагал сразу штурмовать Антиохию, а Готфрид и Боэмунд настаивали на осаде. В конце концов, 21 октября 1097 года крестоносцы «выкопали ров у городских стен, сложили снаряжение и начали осаду города». Во время осады Антиохии Киликийские князья и монахи Чёрной Горы снабжали крестоносцев провиантом.

12. Императорские силы — посланный императором в сопровождение и подмогу крестоносцам отряд византийских войск, численностью в 2000 человек, под предводительством Татикия и Мануила Вутумита;

13. Общая численность объединённого войска Крестоносцев, включая нонкомбатантов, оценивается современными исследователями в 35000-40000 человек (30000 пехоты, 5000 конницы, 2000 византийцев);

14. Отряды Боэмунда заняли позицию на северо-восточной стороне города у ворот Св. Павла. Далее до Собачьих ворот разбили лагерь воины Роберта Нормандского, Роберта Фландрского, Стефана де Блуа и Гуго Вермандуа. Армия Раймунда Тулузского расположилась к западу от Собачьих ворот, а Готфрида Бульонского - у ворот Дюка неподалёку от моста через Оронт. Цитадель на склоне горы Сильпиус на юге и ворота Св. Георгия на северо-западе не были блокированы крестоносцами — они контролировали только четверть от общего периметра крепостной стены, — благодаря чему на протяжении всей осады в Антиохию свободно поступал провиант.

15. Поход провозглашался и во многом воспринимался не как завоевание, но как освобождение исконных христианских земель из-под власти мусульманских завоевателей.

Текст переведен по изданию: Raimundi de Agiles canonici Podiensis historia Francorum qui ceperunt Jerusalem. Hannover. 1611