СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

АБУ АЛ-АЛА ИБН ХАССУЛ

КНИГА О ПРЕВОСХОДСТВЕ ТЮРКОВ НАД ДРУГИМИ ВОИНАМИ И О ДОСТОИНСТВАХ ВЫСОКОГО СУЛТАНСКОГО ПРИСУТСТВИЯ, ДА ХРАНИТ АЛЛАХ ЕГО ВЫСОЧАЙШЕЕ И ПОЖИЗНЕННОЕ ЦАРСКОЕ ВЕЛИЧИЕ И ДА ХРАНИТ ЕГО ГОСУДАРСТВО

Во имя Аллаха, милостивого и милосердного!

. Хвала Аллаху, повелителю миров. До благословит Аллах, господина нашего Мухаммада и весь его род!

Боже! Упаси меня от сеющих смуту слов и дел, от ошибок в речи и суждениях, избавь от падений и промахов, от несчастья обмана и лжи, раздражения и гнева, убереги от мерзости сомнения и лицемерия, отсутствия осмотрительности и стыда. Упаси нас, господи, от язвы прихоти и ее последствии, от власти пристрастия и его могущества, не дай мне возвестить то, о чем у меня нет сведений и глубоких знаний, чего я не знаю наверняка и не понимаю полностью.:

Боже, не дай мне ступить на то, от чего нет спасения, и поведать то, чему всегда сопутствует несчастье, не дозволяй мне упасть так низко, чтобы потерять веру и [104] мужество, и браться за то, что заслуживает осмеяния и требует осуждения.

О Боже, прошу твоего покровительства в-том, что высказываю и повторяю, успеха в том, что строю и воздвигаю, подтверждения того, что рассказываю и привожу, одобрения в том, что утаиваю и раскрываю, и наставлений в том, что передаю с чужих слов и рассказываю сам, чтобы, имея целью справедливость, не смотрел я незрячим оком, чтобы, стремясь к беспристрастию, не мерил мерой крайности и чтобы не оказался я в положении человека, променявшего благополучие на том свете на (благополучие) на этом, отказавшегося от своего имени ради удовлетворения своей прихоти, лицемерящего перед людьми, умаляющими достоинство других, поносящего отсутствующих и восхваляющего присутствующих, насмехающегося над теми, кого унесла смерть, чтобы возродить надежды (живых).

Все это для натуры (человека) предосудительно, причисляется к недостаткам, считается позорным успехом, перетягиванием (весов) и вмешательством в предопределенные (свыше) решения. Однако такое состояние пристало только вероотступнику, лишившемуся благоразумия, упорствующему в своем заблуждении, нарушившему нормы поведения и презревшему свою судьбу.

Ты, да продлит Аллах твою жизнь, упомянув о книге Ибрахима ибн Хилала ас-Саби, ¹ известной под названием «ат-Таджи», с восхищением отозвался о красоте ее языка и восторгался совершенством ее слога. Из предложенного им вниманию читателя тебе понравились известия о Дейлеме ² и его генеалогии и о возникновении и корнях дейлемского государства; и упомянул он о сражениях в войнах, которые вели дейлемцы, о достоинствах, составляющих их гордость, их многочисленности, способствовавшей осуществлению их намерений, о секретах достижения полного счастья, которыми они владели, об обычаях их действий в сражениях, в преодолении несчастий, ведении войн, при встрече с соперником и в опережении времени.

Наконец, он (ас-Саби) приступает к объяснению того, к чему стремился и вокруг чего вел речь — возвеличиванию так называемого Адуд ад-Даули ³, его восхвалению и превознесению всего, что бы он знал или [105] не знал, и доходит до того, что приписывает ему совершенство, свойственное лишь Аллаху, превеликому, а также то недосягаемое для простых смертных, чем Аллах наделил своих пророков и посланников, да будет над ними мир, и в особенности Мухаммада, да благословит Аллах его самого и всех его потомков. Он заменил истину обманом, правду ложью, твердость мягкотелостью, снисходительность придирчивостью. Он сделал свою книгу такой длинной, чтобы никто не мог возразить против его слов и никто не мог оспаривать его выводы. Клянусь жизнью, его нельзя судить строго за такой выбор и намерения. В лице Адуд ад-Даули судьба послала ему человека, заставившего его убояться за свою жизнь, угрожавшего его благополучию, возненавидевшего его за написанное им выражение в письме от имени ат-Таи, да смилуется над ним Аллах, к Адуд ад-Дауле в Фарс, когда он собирался идти на Багдад, чтобы вытеснить оттуда своего двоюродного брата по отцу Бахтийара, прозванного Изз ад-Даулей, сына Муизз ад-Даули, и оспаривать у него столицу халифата.⁴ И став полновластным правителем в Багдаде, он стал преследовать ас-Саби за то, что вспыхнуло и происходило между ними со времени Рукн ад-Даули. Вот это выражение ⁵: «Мы дали Изз ад-Дауле титул шахиншаха и не ставь себя с ним- равным в законе» ⁶. Это выражение Адуд ат-Даула стерпеть, не мог, он преисполнился негодованием за такое оскорбление и затаил против ас-Саби злобу и ненависть. Он знал, что именно ас-Саби подобрал это выражение и требовал включить его в письмо и что ат-Таи ли-л-лах и Изз ад-Даула не имели касательства к выбору; этого оборота и не считали правильным причинить через него боль и позор. И когда Адуд ал-Даула удалось одержать победу над Изз ад-Даула, убить его и утолить жажду его крови, ас-Саби пришлось позаботиться о себе, его стал мучить страх, и он составил эту книгу, пытаясь умилостивить Адуд ад-Дауля, после того, как он утолил чувство мести, погубив Изз ад-Даулу и стараясь, в свою очередь, избежать его клыков и когтей.

Избавившись от страха и смерти и получив возможность выслужиться, он не стал сдерживать свои длинные речи и начал произвольно добавлять и опускать, приукрашать и сокращать, высмеивать и восхвалять, недоговаривать и излишествовать, возносить к небесам и низвергать, то затенять, а то высвечивать. [106]

Адуд ад-Даула следовало бы отстраниться от превознесения. того, чего он а себе не видел и плодами чего не обладал. Он не должен был ронять, достоинство своего ума, позволяя грубо, искажать свою генеалогию и давая волю воображению и фантазии ас-Саби, который приписал, ему верность слову, тогда как он был вероломен; богобоязненность, тогда, как он был грешен; кротость, тогда как он выходил из себя;, воздержанность, тогда как. он обнажал тело. Я; с позволения Аллаха, также рассмотрю этот вопрос, проявляя при этом справедливость, в суждении, и правдивость в изложении. Я буду приводить несомненную истину, неопровержимые доказательства и привлекать свидетельства людей, посвященных в существо дела в мельчайших подробностях.

Каждый из передающих известия и рассказывающих о прошлых событиях знает, что Дейлем и Джил ⁷ — два разных народа, каждый из которых имеет свою страну, определенную землю и отдельную родословную. Джил бывают разного вида и состоят из различных племен, Каждый из этих народов имеет свои ветви, отличающиеся одна от другой, А дейлемцы состоят из двух частей: ал-Астаниййа и ал-Лаиджиййа ⁸.

Ал-Астаниййа живут в труднодоступных местах, укрепленных городах и горах Дейлема, и до последнего правили ими ал-Вахсуданиййа. Что касается ал-Лаиджйййа, то они живут в пустынных и равнинных областях страны, и продолжают, править ими до сих пор ал-Джустаниййа ⁹. И были они безбожниками, пока алидские шерифы не стали посредниками между ними (и Аллахом), поселившись среди них и распространив ислам в их среде, ¹⁰ пока не призвали их к религии Аллаха и сунне его посланника Мухаммада, ¹¹ да благословит его Аллах и приветствует, и не вселили в них веру в имамат Али б. Аби Талиба, да будет над ним мир, обходя сподвижников (Мухаммада) и давая ему предпочтение перед всеми ¹², Вот почему большинство их шииты и лишь немногие являются суннитами ¹³ то ли ханбалитского, то ли шафиитского толка, как не могут, определить мусульманские богословы ¹⁴.

А большинство Джил — сунниты. Они приняли ислам раньше. В Дейлеме же распространен шиизм, и приняли они ислам от ан-Насириййа ¹⁵.

Суннитские и шиитские богословы должны были бы объяснить им их связь с арабской родословной посланника [107] Аллаха, да благословит его Аллах и, приветствует, их благородное происхождение и знатность; они гордились, бы этим в стихах и боевых призывах, когда шли на войну и, сражались со, своими врагами и противниками, лишенными; этой чести. Но этого от них никто не слышал, в. голову им это не приходило и не воспевалось ими ни всерьез, ни в шутку, ни в стихах, ни в речах. Здравомыслящие дейлемцы никогда не возмущались осмеиванием даббитов ¹⁶ в стихах, не перечисляли того, что считалось их достоинствами и не печалились при упоминании их недостатков. ¹⁷

Ни при исламе, ни в ал-джахилийну ¹⁸ не встречается (указаний) на переселение хотя бы одного даббита и поселения, на их землях, а соседстве, с ними, как не упоминается также о каком-либо бедствии, заставившем бану дабба покинуть родные места в Ираке, аш-Шаме ¹⁹ и ал-Джазире ²⁰ в поисках убежища на Западе, поскольку, они поддержали Му'авию б. Аби Суфйана ²¹, выстудили с ним, требуя крови Османа ²² да будет доволен им Аллах, и вели войну; против Али, да будет над ним мир. Указанием на то служат следующие слова одного из них:

Мы бану дабба, восседающие на верблюдах.
Будем оплакивать Усмана б. Аффана лезвиями своих клинков
Верните нам нашего шейха, чтобы был он нами восславлен.

Приписывая этому роду такое вот происхождение, ас-Саби делает их худородными, так как генеалогия бану дабба самая слабая. Они подозрительно многочисленны и не могут сравниться с бану курайш ²³, тамим, ²⁴ тай, ²⁵ кайс, ²⁶ или же хандаф ²⁷,  или укайл, ²⁸ которые составляют цвет арабских племен и занимают самое высокое место по знатности и происхождению. Если бы ас-Саби нашел возможность для. обоснования их претензий на происхождение от курайш, то он это сделал бы, и было бы доказано право Адуд ад-Даула на имамат и обоснованы его претензии на халифат. И был бы тогда Адуд ад-Даула достоин примериться к этому величию, тогда как в действительности был его лишен, и похваляться им, хотя и не был этой славой наделен.

Первая несправедливость, допущенная ас-Саби в этой книге, заключается в том, что он относит этого [108] правителя к неизвестной генеалогии, и ставит его в положение обманутого и безвестного. Затем он отбрасывает арабское происхождение, которым сам его наделил, и приписывает его к персидской генеалогии от Бахрама Гура ²⁹. Однако расхождение родословных арабов и персов очевидно: генеалоги считают, что они сходятся только на Ибрахиме, ³⁰ да будет над ним мир. Персы, как принято считать, являются потомками Исхака, ³¹ а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, происходит от Исмаила ³². Вот что сказал он, да будет над ним мир: «Я сын двух жертв». Он имел в виду Исмаила, да будет над ним мир, и Абдаллаха, ³³ своего отца, которого Абд ал-Мутталиб ³⁴ хотел принести в жертвуг но выкупил за большое количество верблюдиц, когда стрелы должны были показать, заклать его или оставить, принести его в жертву, или выкупить ³⁵.

Если бы дейлемцы, как утверждает ас-Саби, действительно были арабами, то они происходили бы от Исмаилова колена. Тогда мы хотели бы знать, кто был их прародитель, на котором они ответвляются от генеалогического дерева посланника Аллаха, да благословит его .Аллах и приветствует, и через которого он (Адуд ад-Даула) восходит к этому дереву, и имеет честь иметь к нему отношение. Чем ближе к нему, да благословит его Аллах, тем больше знатность, яснее родство, обоснованнее гордость и благороднее происхождение.

Родословная благословенного посланника Аллаха через курайш с его родами восходит к ан-Надру б. Кинане, ³⁶ и потому курайшиты имеют право ,на имамат, ³⁷ согласно следующим его (Мухаммада) словом, да благословит его 'Аллах: «Имамы должны быть из курайш». А Абд Манаф, ³⁸ Хашим 39. и Абд ал-Мутталиб самые близкие из родственников и родичей. И говорил благословенный Аллахом с гордостью: «Я происхожу от Атики и Фатимы» ⁴⁰. Атика — это дочь Абд ал-Мутталиба, а Фатима — дочь Абд Манафа ⁴¹. О, если бы мне знать, когда дейлемцы могли похвастать таким родством, когда они имели подобные родственные узы. Да и слышал ли кто и когда о дейлемцах? Разве что в касыде Антары ал-Абси, ⁴² где он говорит:

И косая верблюдица отворачивается от колодцев Дейлема. [109]

Фируз, ⁴³ когда начал войну с арабами и выступил поход против них, взял с собой дейлемцев, как прибирают к рукам, при всеобщем сборе паршивое воронье, чтобы сплотиться, упрочиться и обезопасить себя от их скрытых ударов и нападений.

В соответствии с утверждением сведущих людей, генеалогов и летописей, ветви различных правителей разошлись в эпоху Афридуна, ⁴⁴ когда ад-Даххак захватил его царство ⁴⁵. Ад-Даххак — это по-персидски Байурасиф. У персов в связи с этим есть много легенд, в которые они верят, и обычаев, которых они придерживаются. У него на плече будто бы были две змеи, склонившиеся над ним и готовые его ужалить. Если чувствовали, они голод, то одновременно обе, и питались они только человеческими мозгами. Он ежедневно умерщвлял двух юношей из числа своих подданных в жертву этой постигшей его напасти. Разумные люди сочтут эту легенду достойной презрения, а ее подтверждение вызовет осуждение. Однако этот человек был несправедливым деспотом и жестокосердым тираном, и подданные, охваченные страхом перед ним, и. враги, стремившиеся к победе над ним, приписывали ему соответствующие (вызывающие отвращение) качества.

История до ад-Даххака недостоверна и неточна, она была оставлена без присмотра и не сохранилась ⁴⁶. Достоверная история начинается с эпохи Афридуна, завоевавшего весь мир. Каждому из своих сыновей: Туру, Саламу и Ираджу ⁴⁷ он выделил надел из земель, завоеванных на востоке и западе, из своих владений на море и на суше. И достался Саламу Рум и подвластные ему страны — до земель арабов. Ираджу по причинам, о которых, чтобы не отвлечься от цели этой книги, я распространяться не буду, досталась середина четвертого пояса, земли самые ухоженные и благородные. Туру были выделены северо-восточные земли, на самом краю обжитых земель.

Салам и Тур выступили против Ираджа, одолели его и убили. Но тут появился Мануджахр ⁴⁸ и потребовал мести за его кровь. Он отомстил своему врагу, отвоевал земли, составлявшие его наследство, стал распоряжаться и править ими. И возникла вражда между потомками Тура и-Ираджа, которая продолжается и в наши дни и в которой брала верх то одна, то [110] другая партия, припоминая забытые обиды. Особенно (обострилась-вражда) со времени похода Фарасийаба-царя ⁴⁹ на эти земли, которые он опустошил, потряс, обобрал и разорил. Царствовал он над ними двадцать лет, пока Кей-Хосров ⁵⁰ и Рустам ⁵¹ не сломили его твердыни и не положили конец: его царствованию. С тех пор вражда между двумя этими расами не затихает. Победы в битвах одерживали как одни, так и другие, но войны продолжались. Об этом рассказано в книгах на арабском языке и персидском, стихами и прозой.

Одной из задач этой книги было указать происхождение тюрков: .Они потомки великого и властолюбивого царя. Это из страха перед ним и его потомками возвышались в Ираншахре ⁵² эти крепости, пока не перешли к ним через несколько веков ⁵³.

Из румийцев, потомков Салама был Искандар, известный как Зу-л-карнайн, ⁵⁴ который совершил поход на Ираншахр. И правили румийцы около двухсот лет, благодаря управлению, установленному вазиром Искандара Арастуталисом. Это мнение ошибочно, принимая во внимание исповедовавшуюся им веру и присущий ему здравый ум, запрещающий пролитие невинной крови и допускающий убийство лишь в расплату за убийство ⁵⁵. Как может в стране, где появляются такие люди, поспеть урожай, который поднялся бы быстро и в короткое время принес отдачу? Правильный было. мнение разделить страну и уравнять положение людей, чтобы они завидовали друг другу, соперничали каждый в своих границах-и воевали между собой ⁵⁶.

И перешло управление государством Искандара к его прямым потомкам: и: родственникам. Румийцы владели Ираншахром таким; вот образом более двухсот лет и были прозваны удельными царями, пока не появился: Ардашир б. Бабак ⁵⁷ и не уничтожил эту основу и устранил эту хитроумную (систему).

Этот Ардашир не имел себе равных по храбрости, силе, благоразумию, выдержке, уму, осмотрительности, предприимчивости и здравомыслию в политике. Он не происходил от какого-либо известного царя или знатного вельможи и потому говорил: «Мои род начинается с меня, а род моего врага на нем пресекается». Специально изданными законами он запретил почитать людей только за их знатность, если они не заслуживают [111] почитания благородными поступками и образованностью ⁵⁸.

И был он первым из сасанидских царей, которые затем правили миром до тех пор, пока не появился ислам и не уничтожил их следы, не покончил с их государством и не подверг их унижению, исключая только тех, кто принял веру ⁵⁹. Он был первым, кто правил по справедливости и творил праведный суд, мягко обращался с простыми людьми и не тиранил страну. Он поступил благоразумно, заключив мир с тюркскими царями, уступив им многие пределы своего царства;и завещав наследникам своего государства придерживаться с ними такой политики ⁶⁰.

Рассмотрим сейчас состояние этого народа, я: имею в виду тюрков, с их качествами, свойствами и характерами, их путями, областями и дорогами, не приписывая им то, чего они не заслуживают, и не умаляя того, что они имеют, не проявляя крайности, ни за, ни, против них и не имея целью сблизиться с ними и польстить им. Эта книга представляется на суд критиков, обращающих внимание на значения и выражения, и даже незаметные взгляды и знаки, и прошу я у Аллаха защиты от двуличия, осуждаемого всеми законами и традициями во все времена и эпохи.

Начнем с их отважности, которая считается самой благородной силой человеческой души, ибо движет (человеком), когда он защищает женщин и детей,, сражается с врагом, добивается победы, оберегает (свои) права, защищает близких и свой род и проявляет похвальное усердие и оправданное высокомерие. На этом держатся государства и обеспечивается безопасность дорог.

В мире нет людей более стойких и более настойчивых в достижении целей. Аллах сотворил их подобными львам, с широкими лицами, приплюснутыми носами, огромными руками, озорным характером ⁶¹. Однако редко, но бывает у них изящный стан, узкое лицо и большие красивые глаза. Они силой добывают себе пищу, но отказываются от предосудительных дел. В войске, состоящем из различного воинства, наказание одного воина сдерживает остальных и усмиряет всех. Их же не остановит отдельный окрик, если не окрикнуть всех, и не удержит наказание одного, если не наказать остальных. Их основную пищу составляет мясо, которое [112] им ничто не может заменить, и которое они никогда не моют в чистой воде. Они наслаждаются им, только если оно добыто силой, и не получают от него удовольствия, если оно не досталось им в качестве добычи ⁶².

Это обычай хищных зверей и свирепых львов. Вот почему они привычны к жизни в пустыне и голой степи и терпеливо переносят бедность и лишения, вот почему они обеспечивают себе безбедную жизнь, совершая набеги и применяя силу, вот почему они так неутомимы в погоне за пугливой антилопой и диким ослом. Даже если покажется, что усталость овладела ими, они будут так же, как и в начале, гнать свою лошадь, взбираться на гору, рисковать жизнью, пробираясь через крутые скалы и опасные места.

(Несмотря) на благородство их характера и силу, ислам обязал совершать походы против неверных из них, подобно тому как считает обязательным (вести войну) против остальных языческих народов и племен в других странах ⁶³. Если кто из них попадает в плен, то не успокаивается, пока его хозяин не будет делить с ним еду, питье, одежду и верховое животное. В своей службе он никогда не падет так низко, как другие невольники, принужденные в плену подметать дом, ходить за лошадьми и выполнять другую подобную работу, на которой используются остальные невольники, которых постиг позор неверия и настигла карающая рука. В отличие от того, какими мы находим индийцев, румийцев, армян или других рабов, невольничье положение тюрков всегда имело ограниченную силу и определенные пределы ⁶⁴.

Избавившись от оков, тюрок не будет чувствовать себя удовлетворенным, пока не станет во главе войска, или удостоится быть хаджибом, ⁶⁵ либо командиром крупного отряда и влиятельным военачальником в войске. Это не свойственно Хорасану, ⁶⁶ хотя эта область граничит с их страной, их землями, но это наблюдается, например, в Египте, ⁶⁷ который является страной наиболее отдаленной от их родины, а также наиболее чуждой им по речи и языку. Можно, если хотите, назвать Ирак, где присутствуют воины различного рода: дейлемцы, арабы, курды. Владетельствуют там дейлемцы, которые издавна требуют мести от них (тюрков?) и питают к ним сильную вражду. На [113] протяжении столетий халифы и дейлемские правители вынуждены были мериться с ними силой, отражать их нападения, отстаивать свое государство и оспаривать господство над другими. Но у них не нашлось сил укротить их, одержать над ними победу, одолеть их и пересилить. В подтверждение их всесилия, величия, гордыни и неиссякающей мощи достаточно вспомнить слова благословенного посланника Аллаха: «Не трогайте тюрков, пока они не трогают вас» ⁶⁸. Сопоставьте это со словами благословенного посланника Аллаха: «Я был послан к черным и красным», — что означает к арабам и неарабам ⁶⁹. И было ему наказано сражаться с другими народами за то, чтобы произнесли они слова исповедания ислама и объединились в единой вере.

Самое удивительное, что никто не видел, чтобы настоящий тюрок был изнежен как женщина, тогда как этому пороку и этому недугу подвержены все виденные нами народы и, особенно, ал-джил. А если кто-либо из них проявит женственность в речи, манерах, одежде или украшениях, то он верно нечистокровный тюрок, который вырос в их стране, но в котором говорит его происхождение от соседнего народа.

Коль скоро мы указали на некоторые их достоинства, от которых не может уберечься противник и которым он не может противостоять, то упомянем владык, происходивших из рода или из стран сопредельных с ними, таких, как Саманиды,⁷⁰ владетели Хорасана, и другие; а также Себук-тегин ⁷¹ и его дети и внуки Махмуд, Мухаммад и Масуд, ⁷² да будет доволен ими Аллах. Вспомним, как они укрепили свое положение, своими -руками и собственными силами одолели соперников, как их усилиями были приближены и в их лице достигнуты их (тюрков) цели. И благодаря им, пришли к ним славные победы и вознеслись их знамена. А потом наступило время, когда объединились они по призыву нашего повелителя, властителя мира, мусульманского государя, великого шахиншаха, столпа религии, спасения мусульман и блеска веры Аллаха, повелителя подвластных Аллаху стран и покровителя его рабов — Тогрул-бека Абу Талиба Мухаммада б. Микаила, ⁷³ Десницы наместника Аллаха на земле, эмира верующих, да укрепит Аллах его могущество и покровительствует его государству, и да сметет его врагов и вознесет его победное знамя. В его лице [114] они предали себя человеку, чья справедливость обошла всю землю и чья слава распространилась далеко на запад, человеку, которому была дарована держава, какой не будет после него удостоен никто, и который был наделен таким величием, какое не случалось иметь ни одному владыке.

Каждому мусульманину надлежит повиноваться ему и пребывать под сенью его могущества, оказывать ему содействие явными и тайными помыслами своими, днем и ночью молить Аллаха о ниспослании победы его знаменам и явлении ему своих знамений. Упомянем некоторое из того, что мы видели воочию и что слышали из лучших рассказов о нем, повествующих о его добродетельности, о его стремлении заслужить благосклонность Аллаха, . Всевышнего, справедливостью, благодеянием и состраданием к его (Аллаха) рабам, как в благосклонности, так и во гневе, о его презрении к деньгам и богатству, к чему всегда стремились владыки до него. Мы приведем этому объяснения, не проникнутые лестью, не подверженные пристрастию, не разбавленные ложью и не подпорченные двуличием и измышлениями. Зовет нас к этому не страх и не корысть, и движет нами не лесть и не сочувствие. У нас нет иной цели, чем желание высказать требуемую правду о нем и искомую истину о его сущности. Мы желаем только воздать должное за его благодеяния, благодаря которым мы обрели безопасность в его правление и благоденствовали под сенью его власти.

Главной причиной, побудившей меня составить и написать эту книгу, было согласие уважаемого и почитаемого старейшины, господина и попечителя нашего Имад ад-Дина Абу Насра Мансура б. Мухаммада, ⁷⁴ да хранит Аллах его превосходство, критически рассмотреть содержание книги и ее слов, определить ее значение и цели, обратить внимание на ее вероятные ошибки и быть снисходительным к тому вздору, который я, возможно, допущу в суждениях, а затем прокомментировать ее на тюркском языке для султана, наибольшим достижением правления которого было украшение тюрков его (Тогрул-бека) положением, их возвышение его возвышением, повышение их культуры в результате его деяний и его языка.

Добродетели распределены между людьми, и каждому досталась своя доля, отличающая его от другого. Совершенство как убеждает в этом разум, всегда косит [115] на один глаз, оно обязательно имеет изъян. Науки делятся на те, что изыскивают пути к спасению в загробном мире, и те, что (изучают) жизнь и достойное упоминания в этом мире.

Что касается того, что может помочь человеку при обращении к Его (Аллаха) милосердию и снисходительности, так это учение о единобожии, которое дает истинное знание Аллаха и приписывает Ему только те качества, которые возвеличивают его имя, и закрепляет формулы Его славословия, указывает на его бытие и единственность, не подлежащие сомнению и оспариванию ⁷⁵. Кроме того, это указание на пророческую миссию его пророков и их способность творить чудеса, и особенно пророка, на котором прекращается ниспослание закона и на учении которого пресекаются все вероучения; это Мухаммад, да благословит его Аллах ⁷⁶. Затем это глубокое постижение его веры, предпочтение, отдаваемое его сунне, ⁷⁷ доказательство чудесности ниспосланного ему господом и занявшего его душу Корана, ⁷⁸ знание его (Корана) заимствованных и арабских (слов), позволений и запретов, понимание ясных его стихов и тайного смысла неясных, ⁷⁹ разграничение отменяющих стихов и отмененных, ⁸⁰ знание обстоятельств, при которых были ниспосланы эти откровения, открытые и намекающие, с тайным и явным смыслом, ⁸¹ как религиозное предписание, или как закон ⁸². Потом нужно заботиться, чтобы выраженное и написанное, будь то стихи или проза, краткое изложение или обширное, постановка вопроса или пространное рассуждение — соответствовали требованиям арабского языка, самого благородного из языков, языка, носителям которого было отдано предпочтение перед другими народами. Вот что я хотел сказать о науках, изучающих религиозное право и религию.

Затем следуют науки, изучающие сущность вещей, сотворенных Аллахом: небесный свод и планеты, инстинкты и характеры, вредное и полезное. И по каждому разделу есть классифицирующие книги и упорядочивающие законы, есть свои ученые, которым подражают, у которых учатся и к которым обращаются. Трудно встретить человека, способного сделать значительный шаг вперед и поведать истинное в одной из этих наук. Но если такой найдется, то это будет выдающийся имам, достойнейший и знаменитейший, [116] признанный ученый, широкий и проницательный ум. А о таком, чтобы мог все это охватить умом, объять своим знанием, преуспеть (в познании) как общего, так и частного, как трудного, так и легкого, мы не слыхивали и такого не видывали, никто нам о таком не рассказывал, а самим встречать не приходилось. Но таков великий и почтеннейший шейх Амид ал-Мулк, да хранит Аллах его государство. Он настолько преуспел во всем, что кажется, будто никто, кроме него, ничего не читал и никто не был так умудрен прожитой жизнью; и это несмотря на его молодость, загруженность делами, его занятость управлением востока и запада, политикой персов и арабов. Это было бы невозможно, если не благословение Аллаха, всевышнего и вездесущего, даровавшего удачу и удивительную судьбу, которой нет подобия в величии и знатности.

Я не утверждал бы этого, если не перебирал и не испытывал, не изучал, не подвергал сомнению и не ознакомился с мнением каждой группы сведущих в этих науках, пользующихся славой и признанием и оставивших в них заметный след.

Воистину справедливыми оказались слова благословенного Аллахом пророка: «Если Аллах пожелает человеку добра, то дает ему вазира, говорящего правду, чтобы тот напоминал ему, если он забудет, и помогал, когда он вспомнит» ⁸³.

Подтверждением моих слов является то, что период его (Тогрул-бека) правления, да ниспошлет Аллах победу его знамени, известный своими прекрасными достижениями, справедливыми принципами и похвальными устоями, будь то в мягкости по отношению к преступникам, или щедрости к помилованным, в воздании способным людям или благоволии к представителям знатных домов, или пренебрежении ложными подозрениями — пришелся на время, когда этот покровительствуемый Аллахом шейх (Амид ал-Мулк) имел честь служить ему и связать себя с ним, и стали выполняться в государстве Тогрул-бека его приказы и приниматься во внимание его советы. Примером тому его (Тогрул-бека) обращение с ал-амиром ал-исфахсаларом Сейф ад-Даула Абу Исхаком Ибрахимом б. Йусифом, ⁸⁴ который был доставлен к нему пленным с трясущимися поджилками, охваченный и подавленный страхом. Все ожидали, что султан, да будет угодна Аллаху его победа, выпарит кровь из его жил и утолит [117] жажду мести, убив его. Однако он встал, обнял его и принял его извинения, не разбирая прав он или нет. Совсем иначе поступил Адуд ад-Даула с Изз ад-Даула Бахтийаром, который был его двоюродным братом по отцу: когда он одержал над ним победу, только его смерть смогла утолить жажду его мести, и велел он отрубить голову Изз ад-Дауле и приподнести ему на блюде, чтобы отплатить ему сполна и даже больше. Куда ас-Саби до такой высшей справедливости и великодушия!

Еще более удивительны его действия, да хранит Аллах его величие, в случае с жителями Исфахана, ⁸⁵ которые) проявили открытое неповиновение ему, сражаясь, неверные и неблагодарные, против него, заслужили его гнев за свою измену и злословие и принудили его нести большие расходы по осаде города и подавлению мятежа и недовольства его населения. Однако он, захватив город силой и одолев в сражении его жителей, пощадил их, что изумило видавших многое людей и посрамило предшествующих правителей. И хотя доброта характера и благородство устремлений и души и склоняли и направляли его к этому качеству (милосердию), именно великий и почтеннейший шейх Амид ал-Мулк, да хранит Аллах его государство, пробуждал в нем это, рассказывая истории о правителях, и незаметно подталкивал добродетельными поучениями и укреплял его решимость.

Совсем иначе повел себя Адуд ад-Даула, когда, победив жителей Багдада, он убил Бахтийара, нарушил благоденствие багдадцев, выместил на них злобу и предал их огню, не взирая на то, что Багдад — столица халифата и его оплот.

Что касается родословной этого султана, да упрочит Аллах его победу, достаточным подтверждением ее благородства является уже только то, что она не восходит, как родословная некоторых, к несвободному рабу, безвестному и безродному ⁸⁶. Одним из его предков был Сарджук ⁸⁷, он (как-то) ударил хазарского царя ⁸⁸ мечом и сильно побил его палкой, которая была в его руке, так что упала его лошадь и сам он был повергнут перед ним. На такое способен только свободный человек, чья отвага выше неба.

С него (Тогрул-бека) началось государство (Сельджукидов) и был основан призыв. В благочестии этого султана, да упрочит Аллах достигнутые им победы, и [118] в том, что государство его вечно, основы его незыблемы и устои непорочны, я убедился, когда был на его высшем совете и составлял приказ о назначении амира Зурайра б. Ала ад-Даула ⁸⁹. Было поставлено условие, чтобы не ослабела его рука и не ущемлялись его полномочия. И сказал он, да продлит Аллах его благополучие: «Если только он не будет притеснять людей и силой отбирать имущество». И никому из присутствующих судей, законоведов, вазиров и катибов не пришла в голову такая оговорка и никто не высказал этого прекрасного мнения.

Аллах свидетель, что с тех пор, как я имел счастье поступить к нему на службу и связать свою судьбу с его государством, я ни разу не видел, чтобы он разочаровал идущего к нему с надеждой, накричал на ученого, проявил несправедливость или позволил (себе иной) проступок. Что же можно сказять о правителе, если описанное выше составляет самые незначительные его деяния и самые неприметные его достоинства.

В дальнейшем о его завоеваниях, совершенных с помощью Аллаха, свидетелем которых я был с тех пор, как имел счастье пребывать под сенью его правления, я расскажу, оградив свою совесть от щедрот и жалований, и буду обращаться к почтеннейшему Амиду ал-Мулку, да уничтожит Аллах его врагов, в тех случаях, когда я не был свидетелем его (Тогрул-бека) благородных дел по причине непричастности к высокой сфере его деятельности.

От Аллаха успех, на него уповаем и к нему вернемся. Он нам отпускает жизнь и определяет судьбу. Да благословит Аллах господина нашего Мухаммада и его род, и да приветствует!

Рукопись завершена 14-го зу-л-ка'да 649 г. по лунному календарю (27 января 1252 г.н.э.).

(В конце книги на полях имеется пометка):

Сверено с оригиналом, с которого и сделан настоящий список...(Слово неразборчиво) переписал взывающий о защите к Аллаху всевышнему (ал-Хасан) Мухаммад б. ал-Хасан ас-Сагани, ⁹¹ да сохранит Аллах его покой и не заставит его покинуть свое место, кроме как... (Слово неразборчиво) в месяце зу-л-хиджа 649 г. (14 февраля — 13 марта 1252 г.), пребывая неустанно в молитвах.