-

ЗАПИСКА О ПОСЫЛАЕМОЙ НЕСТОРОВОЙ ЛЕТОПИСИ.

(Графа Алексея Ивановича Мусина-Пушкина). ¹

Летопись сия, писанная на паргаменте в 6813 году, есть самая верная и древняя из всех ныне существующих, почему как Г-м Историографом Карамзиным принята основанием сочиняемой Истории, так и Обществом Истории и Древностей Российских признана вернейшею и лучшею, в следствие чего и положено в общем оного собрании почесть ее преймущественнее пред другими и напечатать. Прилагаю при сем несколько отпечатанных листков.

Известный доселе список под названием Кенигсберского, не токмо не полон, но и преисполнен ошибок, каковых в одном Игореве договоре найдено 180, а Завещание детям своим Великого Князя Владимира кроме сей посылаемой летописи ни в которой не обретается. Мне же достался сей список от Г-на Деденева, внука и наследника Коммисара Крекшина, жившего в царствование блаженной памяти Государя Петра Великого, журнал Государев писавшего и разными записками об отечественной Истории занимавшегося. Сей список с некоторыми другими летописями купил я от помянутого Деденева; между протчими и тот славный, за подписью Князя Кривоборского, о котором Князь Щербатов и Г-н Болтин пишут следующее:

Первый в предисловии своем к Российской Истории на странице XIV: «изо всех за лучшие почитаю учиненные списки [11] с летописцов одного, который я списал у Коммисара Крекшина. Сей подлинник писан с юсами и кончится взятием Казани; на нем обретается подпись рукою Князя Федора Ивановича Кривоборского, учиненная в 7112/1604 году».

Болтин же на странице 250-й 1-го тома Критических примечаний на Историю Князя Щербатова, пишет:

«Выше сего в статье второй сего параграфа упомянул я о летописи за подписью Князя Кривоборского, о которой не будет знать читатель, ежели я ему не скажу, какая то летопись и для чего я ее от прочиих особенно отличаю. К. Щербатов в предисловии своея Истории сказывая, какие он списки с летописей при сочинении оные употреблял, между прочиих упоминает и сей, о котором настоит речь, и с великою похвалою о нем отзывается.

«И подлинно список сей достоин того, чтоб отдавать ему предпочтение пред многими в рассуждении исправности и верности, с какою он писан, но небрежение или неосторожность К. Щербатова не дозволила ему исправностию его воспользоваться: он отдал его списать, а писавши список с подлинником не сверил, и чрез то все те описки и погрешности, кои учинил писец или по нечаянности или немогучи разобрать старинного почерка, осталися в нем не исправленными, и так вместо исправного и верного возъимел он весьма неисправной. Говорю я сие не наобум, а по испытанию: видел я во многих местах, где К. Щербатов, уверясь на сем списке, написал то, чего в подлиннике не напилось, яко на стр. 231 назвал он отца Добрынина и Малушина Малом, а в подлиннике написано точно Малк, но так написано, что без привычки читать старинные рукописи легко было писцу ошибиться. Летопись сию, как и многие другие древние рукописи, имею я от приятеля моего Г-на Церемонимейстера Алексея Ивановича Мусина-Пушкина, который, будучи крайний древностей наших любитель, великим трудом и иждивением, а больше по счастию, по пословице: на ловца и зверь бежит, собрал много книг весьма редких и достойных уважения от знающих в таких вещах цену, невозбранно я, по дружбе его ко мне, оными пользуюсь, но не [12] имел еще время не только всех их прочесть, ниже пересмотреть; из надписей их и из почерка письма предварительно я уверен, что прочетши их, много можно открыть относительно до нашей Истории, что поныне остается или в темноте или в совершенном безъизвестии; «но сие требует великих трудов».

Опасаясь, чтобы находящийся у меня список в последствии времени не имел равного жребия с так именуемым Кенигсбергским, который даже и издан иностранцем, я приемлю дерзновение поднести свой список Государю Императору. Тогда уже бесполезны останутся все усилия иностранцев, неоднократно покушавшихся о приобретении драгоценного сего источника наших бытописаний; во свидетельство чего между прочим прилагаю письмо бывшего у нас Англинского посла Г-на Дугласа, предлагавшего мне, чрез банкира своего, за сию летопись и имеющееся у меня Греческое Евангелие, 1000 червонных, или даже какую сам положу за оные цену.

Комментарии

1. Редактор приносит усердную благодарность графу А. С. Уварову за сообщение этой любопытной записки о древнейшем списке Несторовой летописи. В записке речь идет о Лаврентьевском списке.

Текст воспроизведен по изданию: Записка о посылаемой Несторовой летописи. (Графа Алексея Ивановича Мусина-Пушкина) // Москвитянин, № 17-18. 1855