ЛАНДОЛЬФ САГАКС

СМЕШАННАЯ ИСТОРИЯ

HISTORIA MISCELLA

КНИГА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

В 521 году от воплощения Господня Юстиниан овладел единоличной властью над Римской империей. Как только он взял в руки бразды правления, так сразу же взялся за восстановление положения государства, и первым делом велел патрицию Велизарию, знаменитому мужу, напасть на персов, которые нарушали границы римлян и жестоко опустошали их земли. Велизарий разбил их в многочисленных сражениях и по желанию императора с триумфом вступил в Константинополь.

Между тем, король герулов по имени Гетес пришёл в Константинополь со своим народом и просил императора сделать его христианином. Тот, окрестив его на Богоявление, воспринял Гетеса из купели, а Гетес обещал ему помощь во всём, чего бы тот ни пожелал. В том же году к римлянам присоединилась некая женщина из гуннов, которые зовутся савирами, по имени Боазер, вдова, имевшая при себе сто тысяч гуннов. Тогда же к императору пришёл и царь гуннов, что обитают возле Босфора, по имени Горда и, став христианином, был принят императором; последний, предоставив ему множество подарков, отправил его в собственную его страну охранять римские пределы и город Босфор, который был назван Босфором потому, что ежегодно платил римлянам дань, вместо денег, быками. Он расположил там также определённое количество римских воинов и трибунов для охраны города от самих гуннов и взимания в качестве дани быков. Император обнародовал уложение об епископах, экономах, орфанотрофах и ксенодохах, чтобы они не владели какой-либо наследственной собственностью, если только не будет доказано, что они владели ею ещё до возведения в сан; касательно этой собственности они только и могут составлять завещания. Но распоряжаться имуществом, приобретённым после того, как их возвели в сан, они не имеют права: всё их добро должно будет перейти после их смерти к их достопочтенному дому. Император издал также строгие законы против распутников, так что многие были наказаны, и сделался сильный страх и ропот. Он обновил также противоречивые законы, составив отдельный кодекс и назвав его «Новые установления», в которых не разрешал наместнику покупать владения в тех местах, которыми он управлял, или строить там дом, или наследовать имущество чужого ему лица, если только это лицо не состояло с ним в родственных отношениях.

В этом году Антиохия вновь пострадала от Божьего гнева, через два года после предыдущего несчастья, и произошло сильное землетрясение и ужасная буря; все, кто уцелел, совершали литании и, разувшись, кричали: «кирие элейсон». И вот, одному почитателю Бога открылось в видении, что он должен сказать всем прочим, чтобы они написали на верхних перекладинах своих дверей: «Христос с нами, стойте». Когда это было сделано, гнев Божий утих, а император и августа вновь выделили большие средства на восстановление и постройку антиохийского града и переименовали его в Теополь.

21 марта, 7-го индикта, Аламундар Зерицес, сарацинский царёк, вторгся и опустошил Первую Сирию до самых пределов Антиохии, а именно, до места под названием Литарг, и, убив очень многих, сжёг предместья Халкедона. Услышав об этом, римские вельможи выступили против него. Когда об этом стало известно сарацинам, они захватили добычу и пленных и бежали вместе с персами. Кроме того, самаритяне и иудеи в Палестине короновали в императоры некоего Юлиана и, подняв оружие против христиан, совершали грабежи, убийства и поджоги. Бог предал их в руки Юстиниана, который перебил их всех, а тирана Юлиана обезглавил.

В третий год своего правления император Юстиниан издал закон, согласно которому не должно было быть ни язычников, ни еретиков, но одни только православные христиане, и дал язычникам срок на обращение в три месяца.

Между тем Аталарих, король готов, так и не выйдя из отроческого возраста, был застигнут внезапной смертью и ушёл из жизни. После его смерти Амаласвинта, его мать, возвела на трон в качестве своего соправителя Теодата. Но Теодат, забыв об оказанных ему благодеяниях, через несколько дней велел задушить её в бане. Поскольку она, пока была жива, поручила себя и своего сына заботам императора, август Юстиниан, услышав о её смерти, воспылал против Теодата тяжким гневом. Теодат, чувствуя угрозу со стороны императора, отправил в Константинополь блаженного папу Агапита, чтобы тот добился у Юстиниана прощения для него за совершённое преступление. Когда этот святой владыка прибыл к императору Юстиниану, то, затеяв с ним беседу о вере, обнаружил, что тот впал в евтихианское учение, так что поначалу блаженный епископ выслушал с его стороны тяжкие угрозы. Но, когда Юстиниан обнаружил его непоколебимое упорство в католической вере, – ибо словесная перепалка дошла до того, что он услышал от епископа такие слова: «Я желал прийти к Юстиниану, христианнейшему императору, но обнаружил ныне Диоклетиана», – он, наконец, по Божьей воле внял его увещеваниям и вместе со многими, которые точно так же ошибались, вернулся к исповеданию католической веры. Анфимия же, епископа этого царственного града и защитника названной ереси, Агапит, публично уличив, лишил общения и уговорил императора отправить его в ссылку. Однако спустя малое время этот владыка умер в названном городе.

Затем, в седьмой год правления Юстиниана началась Вандальская война. Некий епископ из восточных земель устрашил императора Юстиниана, сказав, что ему было видение от Бога, велевшего ему идти к императору и умолять его избавить живших в Ливии христиан от тирании. Услышав это, император не мог более удержаться от своего намерения, но оснастил оружием войско и флот и, заготовив продовольствие, велел Велизарию готовиться к походу в Ливию, – ибо император главным образом его назначал полководцем во всех [войнах]. Вместе с ним находился и Прокопий, описавший эти события. Переправившись из царственного града, они прибыли в Абидос. Велизарий старался, чтобы весь флот плыл вместе и точно так же шёл в бой. Когда они прибыли в Сицилию, он отправил историка Прокопия в Сиракузы, чтобы тот попытался найти людей, которые провели бы их в Ливию. А сам вместе с флотом поспешил в Кавкану, селение, отстоящее от Сиракуз на двести стадий. Прокопий же, придя в Сиракузы, купил продовольствие и неожиданно встретил там одного мужа, который был другом его детства, знал все места Ливии и морской путь и только три дня назад прибыл сюда из Карфагена. Он уверял, что они найдут там полное спокойствие, ибо враги даже не думают, что кто-то может двинуть против них войско, а Гелимер находится в четырёх переходах от моря. Итак, взяв этого человека с собой, Прокопий прибыл в Кавкану и представил его Велизарию. Отчалив, они [прибыли] в некое селение и, сделав насыпь и глубокий ров, разбили лагерь. Там, хотя место было безводным, при копании рва из земли выступило много воды к большой пользе для скота и войска. На другой день люди отправились за добычей. Но полководец, призвав их, обратился к ним с такой речью: «Совершать насилие и питаться чужим несправедливо во всякое время, но особенно, нам, находящимся в опасности. Я привёл вас в эту страну, полагаясь на то, что мы справедливостью и добрыми делами угодим Богу и постараемся привлечь к себе африканцев. Но ваша необузданность может привести к обратному и заставить африканцев прийти на помощь вандалам. Однако, послушайтесь лучше моего слова: покупайте себе хлеб, не показывайте свою несправедливость, не обращайте дружбу африканцев во вражду; постарайтесь лучше угодить Богу; перестаньте посягать на чужое и рисковать, захватывая добычу!». Велизарий, послав отборное войско, без труда захватил город. Ибо воины, подойдя к нему ночью, вошли туда вместе с въезжавшими телегами крестьян и овладели им. Когда настал день, они, захватив как священника, так и первых лиц этого города, привели их к полководцу. Итак, взяв Карфаген, Велизарий увещевал своих воинов, говоря им следующее: «Видите, соратники, какая удача нам улыбнулась, когда мы проявили благоразумие по отношению к африканцам! Смотрите же, старайтесь вести себя в Карфагене достойно, чтобы никто не оскорблял другого и не посягал на его добро! Поскольку жители претерпели от вандалов, варварских мужей, много зла, наш император послал нас даровать им свободу». Наставив их таким образом, он вошёл в Карфаген и, поднявшись во дворец, сел на престоле Гелимера. Тут к нему прибыли карфагенские купцы и жители побережья и пожаловались на грабежи, которые они претерпели от его флота. И Велизарий заставил Калонима, начальника флота, дать клятву в том, что он выгрузит всё похищенное и возвратит владельцам. Но тот обманул их и, нарушив клятву, малое время спустя понёс наказание. Ибо, сойдя с ума, он откусил себе язык и умер. Полководец без всякого смятения владел городом, так что никому не причинял обид, и на рынке никому не приходилось оберегать свои лавки: воины всегда платили за продовольствие. Тех же вандалов, которые укрылись в святилищах, он вывел оттуда, дав им гарантии безопасности. Он проявил заботу о городских стенах, которые из-за пренебрежения к ним начали разрушаться. При этом вспомнили старинное предание о Карфагене, что, мол, сначала «Г» преследовало «Б», а затем, напротив, «Б» прогонит «Г», что и исполнилось ныне. Ибо прежде Гейзерих преследовал Бонифация, а ныне Велизарий – Гелимера. Кроме того, он нашёл столько сокровищ, сколько никогда не случалось находить в одном месте. Ибо [вандалы], опустошая Римскую империю, переправили в Ливию множество сокровищ. Кроме того, как сам город, так и прекрасный и плодородный край также приносили им немалый доход. Вандалы владели Ливией девяносто пять лет и собрали за это время огромные богатства. И вот, всё это в один день опять вернулось в руки римлян. Ибо за три месяца, в течение которых шла война, то есть с начала сентября до начала декабря, Велизарий покорил всю Ливию. Он отправил Иоанна Армянина с двумястами отборными воинами преследовать Гелимера, пока не схватят его живым или мёртвым. И он непременно схватил бы Гелимера, если б не случилось следующего рода происшествие. С Иоанном находился некий Улиарес, один из оруженосцев Велизария, который упился вином и пришёл в неадекватное состояние. Увидев сидевшую на дереве птицу, он, схватив лук, выстрелил в неё, но в птицу не попал, а поразил сзади в шею самого Иоанна. От этого удара Иоанн умер, заставив сильно горевать по себе как императора Юстиниана, так и Велизария, прочих римлян и даже жителей Карфагена. Таким образом Гелимер спасся в этот день и поспешил к маврусиям. А Велизарий, преследуя Гелимера, окружил его на небольшой горе в крайних пределах Нумидии и осаждал всю зиму, так что у того закончились все припасы. Ибо у маврусиев не производят ни хлеба, ни вина, ни масла, но только просо и незрелый ячмень, которые они едят, как неразумные животные. Оказавшись в таких обстоятельствах, Гелимер написал Фарасу, которого Велизарий оставил для наблюдения за ним, чтобы он прислал ему кифару, один хлеб и губку. Фарас недоумевал, что бы это значило, пока тот, кто доставил письмо, не объяснил ему, что Гелимер, не видевший хлеба с тех пор, как поднялся на гору, хочет хотя бы взглянуть на него; губку он просит для глаз, давно не мытых и из-за этого начавших болеть, надеясь с помощью губки вернуть им прежнюю ясность, а кифару – чтобы оплакивать и по возможности выражать постигшее его горе. Услышав об этом, Фарас сжалился и, оплакивая человеческую судьбу, сделал всё, о чём говорилось в письме, и послал Гелимеру многое из того, в чём он нуждался. Когда прошла зима, Гелимер, боясь дальнейшей осады со стороны римлян и сокрушаясь о детях родичей, которые страдали от червей и прочих несчастий, пал духом и написал Фарасу, что и он, и все, кто был вместе с ним, готовы прийти к Велизарию, получив от него гарантии безопасности. Фарас, дав соответствующую клятву, взял их всех и прибыл в Карфаген. Велизарий принял его с большой радостью, и Гелимер, смеясь, вошёл к Велизарию. Некоторые решили на этом основании, что он от избытка страданий повредился в уме, что вполне естественно, и стал сумасшедшим. Но его друзья полагали, что он поступил в этом случае, как проницательный муж, а именно: будучи царём, из царского рода, и обладая большой силой и огромными сокровищами, он вынужден был бежать и претерпеть много зла, а теперь приведён сюда, как пленник, и потому по мнению людей не заслуживает ничего, кроме громкого смеха. Велизарий содержал его вместе со всеми вандальскими вельможами отнюдь не в бесчестье, надеясь привезти их в Византий к императору Юстиниану. Тут же отправив Кирилла с головой Затино, брата Гелимера, на остров Сардинию, который звался также Кирмус, Велизарий первым подчинил его римлянам. Одного Иоанна он отправил в Кесарию Мавретанскую, которая отстоит от Карфагена на тридцать дней пути и лежит на запад по направлению к Гадире, а другого Иоанна, одного из протекторов, послал к проливу у Гадиры, в крепость под названием Септем. На острова, что расположены вблизи океана, то есть Майорку и Минорку, он направил Аполлинария, доброго мужа. А в Сицилию послал нескольких африканцев с приказом захватить вандальскую крепость. Но готы, которые её охраняли, дали об этом знать матери Аталариха, а та написала Велизарию, чтобы он не осаждал, как тиран, эту крепость, пока об этом не узнает император Юстиниан и не сделает, как ему будет угодно. На этом Вандальская война завершилась. Однако зависть, как то обычно бывает при великом везении, не обошла стороной и Велизария. Некоторые люди обвинили его перед императором в намерении захватить власть. Тогда император, отправив Соломона, спросил Велизария о его намерении – прибудет ли он вместе с Гелимером и вандалами, или, оставшись, отправит их одних? Велизарий отправился в Византий, оставив в Ливии в качестве военачальника Соломона. Когда Велизарий прибыл вместе с Гелимером и вандалами, он по праву получил величайшие почести, какие в древнеримские времена обычно оказывались только в случае величайших побед. В течение шестисот лет никто не был удостоен такой чести, кроме Тита, Траяна и других императоров, которые, одержав победу над варварскими народами, праздновали восхитительные триумфы. Выставив напоказ добычу и захваченных на войне пленных, он торжественно шествовал посреди города, что римляне и называют триумфом, двигаясь по древнему обычаю, но пешком к своему дому до самого ипподрома. Добычей было всё, что считалось атрибутами правителя, то есть золотые престолы, экипажи, на каких обычно возили царских жён, украшения, составленные из драгоценных камней, много тысяч талантов серебра, а также различные императорские сосуды, которые Гейзерих, разграбив римский дворец, увёз в Африку; здесь были также иудейские сосуды, которые Тит, сын Веспасиана, после взятия Иерусалима привёз в Рим. Среди проведённых во время триумфа военнопленных был сам Гелимер, облачённый в пурпурные одежды, и вся его родня. Было там и некоторое количество вандалов очень высокого роста и крепкого телосложения. Когда Гелимер вступил на ипподром и увидел как императора, сидевшего на престоле, так и народ, окружавший его со всех сторон, то несколько раз воскликнул: «Суета сует и всяческая суета!». В тот момент, когда он приблизился к престолу императора, с него сорвали пурпурные одежды и заставили пасть ниц и поклониться ему. Император даровал Гелимеру множество превосходных поместий в Галатии и разрешил жить в них вместе со всеми его родичами. Однако, в сан патриция он его не возвёл, потому что тот не захотел отречься от арианской ереси. В то время как Соломон управлял [Ливией], маврусии подняли оружие против африканцев. Эти маврусии происходят от тех племён, которых Иисус Навин изгнал из области Финикии, где они жили от Сидона до Египта. Придя в Египет, они не были приняты египтянами, а потому пришли в Ливию и поселились в ней. Впоследствии этой страной овладели римские императоры. Маврусии назвали её Хоэн и, поставив два столба из белых камней над неким крупным источником, сделали на них следующую надпись на финикийском языке: «Мы те, которые бежали от лица разбойника Иисуса, сына Навина». Были в Африке и другие туземные племена, чьим царём был Асклепий, который правил вместе с Геркулесом и был сыном земли, как уверяют те, которые основали Карфаген. Соломон же, взяв из Карфагена войска, выступил против маврусиев. Обратившись в бегство, они бросились в пропасть и таким образом убили сами себя. В этой битве пало 50 000 маврусиев, а из римлян ни один. Никто не был даже ранен, но все, невредимые, одержали победу. Многие из маврусийских князей присоединились к римлянам. Римляне захватили в плен такое множество мужчин, женщин и детей, что желающие могли купить маврусийского раба за цену одной овцы. Тогда над ними сбылось древнее пророчество одной святой женщины, которая предсказала, что их народ погибнет от безбородого человека. Ибо Соломон ещё в детстве помимо своей воли сделался евнухом, из-за болезни лишившись гениталий. Вновь овладев всей Ливией, он вернулся в Карфаген. В начале весны Велизарий был отправлен в Сицилию, чтобы заставить её платить дань римлянам. Пока он зимовал там, римляне в Ливии возмутились против Соломона по следующей причине. Взяв себе жён убитых вандалов, они завладели их полями, как своими собственными, и не хотели платить за них налоги императору. Соломон же увещевал их, советуя им не противиться императору, но платить ему всё, что следовало. А некоторые из них, особенно среди готов, впали в арианскую ересь, и священники, отлучив их от церкви, не хотели крестить их детей. Из-за этого в самый праздник произошло возмущение, и воины решили убить Соломона в самом храме. А тот, узнав о том, стал уговаривать их прекратить смуту и преуспел в этом, хоть и не скоро.

Когда римский владыка Агапит, который просил императора Юстиниана о мире для Теодата, умер в Константинополе, Юстиниан отправил патриция Велизария, прославленного уже многими сражениями, против Теодата, чтобы освободить от служения готам также и Италию. Когда Велизарий находился какое-то время в Сицилию, Теодат, король готов, скончался. Его место занял Витигис, который, как только захватил власть, тут же отправился в Равенну и силой взял в жёны дочь королевы Амаласвинты. А Велизарий обратил против Витигиса набранные им для войны с Теодатом силы и, покинув Сицилию, пришёл в Кампанию к Неаполю. Жители Неаполя не захотели его принимать. Тогда в гневе он энергично и всеми силами взялся за осаду этого города и, храбро атаковав, наконец, штурмом взял его через несколько дней. Войдя туда, он не только против готов, которые находились там, но и против горожан свирепствовал с такой яростью, что не щадил ни возраста, ни пола, ни монашек, ни священнослужителей. Предав мужей жалкой смерти на глазах у их жён, он увёл в плен уцелевших матерей и детей и, расхитив всё в ходе грабежа, не удержался от разграбления священных церквей. Уйдя оттуда, он поспешил в Рим. Когда он вошёл в Рим, готы, которые находились в городе, покинули его ночью и, оставив ворота открытыми, бежали в Равенну. Витигис, когда узнал об этом, тут же прибыл к Риму с большим войском против Велизария. Однако, Велизарий, считая время неподходящим для битвы, затворился внутри городских стен и оградил город укреплениями. Готы, осаждавшие город, предавали всё вокруг грабежам и пожарам, а тех римлян, которые попадались им под руку, убивали. Разграбив все святые места, они подняли руку даже на погребения достопочтенных мучеников. Они тут же атаковали город, но осторожность и трудолюбие Велизария защитили его. Помимо военных неурядиц нужду в Риме усугубил также голод. Ибо в этом году по всему миру и, особенно, в Лигурии, вспыхнул такой сильный голод, что, как передаёт блаженный муж Даций, епископ Медиоланский, многие матери пожирали члены своих несчастных детей. Готы целый год осаждали Рим, а затем устрашённые бежали в Равенну. ^aМежду тем, папа Сильверий ревностно и сурово упрекал Велизария за то, что он совершил в Неаполе столько убийств, так что тот, наконец, одумался и, раскаявшись, вновь отправился в Неаполь; увидев разграбленные и опустевшие дома горожан, он, наконец, принял решение восстановить его население и, собрав по различным соседним с Неаполем сёлам мужчин и женщин, расселил в домах этих поселенцев, то есть куманцев, путеоланцев и очень многих других, живших в Лигурии, в Плайе, Соле, Писциноле, Локотрокле, Сумме и других сёлах, а затем прибавил к ним меланцев и суррентинов, а также мужчин и женщин из села под названием Стабии и из населения Цимитерия. Малое время спустя он вновь отправился в Африку, чтобы сразиться с вандалами, и одержал над ними победу. Собрав пленных из Африки, Сицилии и города Сиракуз, а также жителей городов Калабрии, то есть Малиты, Консенции и прочих селений, и Апулии, он вновь заселил разорённый город. Однако, среди жителей, прибывших из отдельных городов, очень часто раздавались пустые речи, и претор Сицилии ежегодно направлял к ним знатного и мудрого мужа, который должен был судить и разрешать возникавшие между ними споры^a. А Велизарий, обустроив Неаполь, оставил его и вернулся в Рим. Вскоре ему доставили повеление от августы Феодоры, чтобы он отправил в изгнание папу Сильверия, обвинённого на основании показаний лживых свидетелей, потому что он не пожелал примириться с еретиком Анфимием, епископом Константинополя. Велизарий, пусть неохотно, но без колебаний выполнил это распоряжение. В итоге, папа Сильверий был сослан на понтийский остров, где и умер в изгнании. Витигис же, опять собрав огромное войско готов, вступил с Велизарием в битву, но, после того как его люди понесли страшные потери, обратился в бегство. Иоанн по прозвищу Сангвинарий, магистр армии, преследуя беглеца и ночью, захватил его в плен и живым привёл к Велизарию в Рим. Одержав победу, Велизарий вернулся в Константинополь, приведя с собой Витигиса. Юстиниан, увидев его, сильно обрадовался и спустя малое время, сделав его патрицием, передал ему управление над пограничными с Персией землями; прожив там какое-то время, Витигис умер. Велизарию же были оказаны положенные почести, и он вновь был отправлен в Африку против Винтарита, который опять возбудил вандалов и захватил у них власть. Велизарий, как только прибыл в Африку, тут же под предлогом мирных переговоров убил Винтарита и подчинил игу государства оставшихся вандалов. Оттуда победитель Велизарий пришёл в Рим и руками папы Вигилия передал блаженному Петру золотой крест, украшенный драгоценнейшими камнями стоимостью в сто фунтов, предварительно вписав туда свои победы.

В те времена в Кассино после уединённой жизни в священной обители удивительными чудесами славился блаженный отец Бенедикт, умевший предвидеть будущее.

А в городе Риме папа Вигилий по той же причине, что и его предшественник, а именно, вызвав неудовольствие августы, был приведён в Константинополь писцом Анфимом и отправлен оттуда в ссылку.

Итак, когда Витигис был взят в плен, транспаданские готы поставили себе королём Ильдебальда, который в том же году умер. Ему наследовал Евтарий, однако не прошло и года, как он был задушен. Затем готы возвели на престол Бадуилу, который звался также Тотилой. Быстро собрав отовсюду войска, он вновь захватил всю Италию. Далее, держа путь через Кампанию и обитель мужа Божьего, отца Бенедикта, ^bон услышал от него следующее: «Ты сделаешь много зла, много уже сделал, но в конце концов твоё нечестие будет обуздано. Ты перейдёшь через море, вступишь в Рим, будешь править девять лет, а на десятый год умрёшь». Итак, уйдя от монастыря^b, Тотила через Луканию и земли бруттиев добрался до Регия и, не медля переправившись через Сицилийский пролив, вступил в Сицилию. Возвращаясь оттуда, он направился к Риму и взял его в осаду. Рим тогда испытал такой сильный голод, что жители из-за крайней нужды собирались уже есть мясо собственных детей. Поскольку римляне были крайне истощены и не могли защищать стены, Тотила через Остийские ворота вошёл в город. Желая щадить римлян, он приказал всю ночь трубить в трубы, чтобы те либо спасались от готских мечей в церквях, либо укрывались каким-либо иным образом. Какое-то время он жил вместе с римлянами, словно отец с сыновьями. К этому душевному радушию его, как можно догадаться, подвигли увещевания блаженного отца Бенедикта, которого он некогда слушал, ибо прежде он отличался страшной жестокостью. Некоторые из числа сенаторов бежали [из Города] и, угнетённые, поспешили в Константинополь, где сообщили августу, каким несчастьям подвергся Рим. А тот, назначив экзархом Италии своего кубикулярия, евнуха Нарсеса, тут же отправил его в Рим с сильным войском, чтобы он как можно скорее оказал помощь оказавшемуся в беде Риму. Придя в Италию, Нарсес ^cзаключил союз с лангобардами и отправил послов к Альбоину, чтобы тот оказал ему помощь в войне с готами. Тогда Альбоин послал ему отборный отряд своих людей, чтобы они помогали римлянам против готов. Переправившись через залив Адриатического моря, они соединились с римлянами и вступили в крупное сражение с готами^c. Когда последние были почти полностью истреблены, Нарсес убил их короля Тотилу, который царствовал над ними уже десять лет, а его окровавленную одежду вместе с короной, украшенной драгоценными камнями, отослал в царственный град, где их в присутствии сената бросили к ногам императора. Затем, взяв два их укреплённых города, то есть Верону и Бриксию, а также город Рим, он вернул под власть государства всю Италию, ^cа лангобардам оказал почёт и с богатыми подарками отпустил их домой. Всё то время, что лангобарды владели Паннонией, они всегда помогали Римскому государству против соперников^c.

Между тем Соломон, находясь в Ливии, укрепил стенами все её города, и, поскольку побеждённые маврусии ушли из Нумидии, заставил платить римлянам дань Забенскую область и Мавретанию со столицей в Ситифиме. Тогда как столицей Второй Мавретании является Кесария.

Между тем, царь иберов по имени Заманард, придя в Константинополь к императору Юстиниану с женой и сенаторами, просил признать его союзником и верным другом римлян. Император, приняв такого рода предложение, почтил его и его сенаторов богатыми дарами. Точно так же и августа подарила его супруге разные украшения из драгоценных камней, после чего их с миром отпустили в их царство.

В восьмой год правления Юстиниана Помпейополь в Мезии пострадал от Божьего гнева. Ибо в результате землетрясения разверзлась земля, и половина города провалилась вместе с жителями. И оказались они под землёй, и слышны были их голоса, умолявшие о помощи. Император выделил большие средства на раскопки и спасение людей и щедро поддержал оставшихся в живых.

В этом же году Юстиниан велел петь в церквях: «Единородный Сын и Слово Божье».

В двенадцатый год правления Юстиниана два болгарских царя, Вулгер и Дрого, двинулись со своим народом в Скифию и Мезию, в то время как магистром армии в Мезии был Юстин, а в Скифии – Бландарий. Выступив против болгар, они вступили с ними в битву, в ходе которой был убит магистр армии Юстин. Вместо него был назначен Константин, сын Флоренция, а болгары дошли до пределов Фракии. Против них вышел магистр армии Иллирика с гуннами, которого император воспринял от святого крещения. Бросившись в самую гущу болгар, римляне начали их рубить и, перебив огромное их количество, вернули всю добычу и, одержав полную победу, убили двух их царей.

В этом году Хосров, царь Персии, взял Антиохию Великую в Сирии.

В тринадцатый год правления Юстиниана к римлянам перешёл Мунд, происходивший из рода гепидов.

В четырнадцатый год правления Юстиниана Хосров, царь Персии, совершил четвёртое вторжение в римские земли, но Велизарий, придя из Гесперии, превзошёл Хосрова своей мудростью и заставил его вернуться восвояси.

В пятнадцатый год правления Юстиниана, в октябре, в Византии случилась сильная смертность. С этого года берёт начало Сретенье Господне, которое стали праздновать в Византии во 2-й день месяца февраля.

В шестнадцатый год правления Юстиниана пришлось завершить войну, в которую цари аксумитов, индов и иудеев вступили между собой по следующей причине. Царь аксумитов правит по ту сторону Египта. Римские же купцы ходят в Аксум и внутренние районы индов и эфиопов через Гомерит. И вот, когда римские купцы по обыкновению вступили в пределы гомеритов, их царь, Дамиан, перебил их и, отняв всё их добро, сказал: «Поскольку римляне бранят иудеев, которые живут в их стране, и убивают их, они заплатят за это своей торговлей с внутренними районами индов и аксумитов». Разгневанный этим, царь Аксума Адад послал сказать гомеритам: «Поскольку вы нанесли ущерб моему царству и внутренней Индии, я запрещаю вашим купцам приходить к нам». Между ними вспыхнула великая вражда, и они начали войну друг с другом. И вот, когда они собирались вступить в битву, Адад, царь Аксума, дал такой обет: «Если я одолею Гомерита, то стану христианином, ибо сражаюсь за христиан». Благодаря Божьему содействию он одержал решительную победу и захватил живым их царя, Дамиана, а также их страну и земли. Возблагодарив [Бога], Адад, царь Аксума, отправил к императору Юстиниану послов, чтобы принять епископа и клириков, и, получив наставление, стать христианином. Юстиниан сильно этому обрадовался и приказал дать им того, кого они захотят. После тщательных расспросов послы выбрали пономаря св. Иоанна из Александрии Великой, достопочтенного мужа, девственника, по имени Иоанн, которому было 62 года. Приняв его, они ушли восвояси к своему царю Ададу. Так они уверовали во Христа и просветились.

В семнадцатый год правления Юстиниана во всём мире произошло сильное землетрясение. В этом же году прибыл из итальянской земли некий Андрей, ходивший по сёлам с рыжей и слепой собакой, которая проделывала по его приказанию удивительные вещи. Так, когда он стоял на рынке и вокруг него собиралась толпа, зрители втайне от собаки приносили свои золотые, серебряные и железные кольца и клали их на землю, а Андрей накрывал их; и собака по его приказу выбирала и отдавала каждому его кольцо. Точно так же и перемешанные монеты разных императоров она выдавала по именам. На вопросы стоявшей вокруг толпы, а именно, мужчин и женщин, собака показывала беременных, прелюбодеев и развратников, жадных и великодушных, и всё о каждом показывала по правде. Поэтому говорили, что она обладает духом Пифона.

В восемнадцатый год правления Юстиниана море разлилось по Фракии на четыре мили и покрыло эту страну в районе Одесса и Дионисиополя; многие погибли тогда в воде, а затем по [Божьему] повелению море вновь вернулось в свои места.

В девятнадцатый год правления Юстиниана случилась нехватка хлеба, вина и масла, и шли сильные дожди. В Константинополе произошло сильное землетрясение, и возник спор о святом дне Пасхи. Народ начал воздерживаться от мяса с 4-го дня месяца февраля, хотя император велел выставлять мясо на продажу ещё целую неделю, так что торговцы забивали скотину и выставляли мясо, но никто его не покупал и не ел. И вот, Пасха наступила, как и приказал царь, и оказалось, что народ постился лишнюю неделю.

В двадцать первый год его правления происходили крупные землетрясения, шли проливные дожди и умерла августа Феодора. В следующем году также были и молнии, и громы, так что многие пострадали от грома во время сна, и был пожар в Византии.

В двадцать третий год правления Юстиниана в Константинополь прибыл индийский посол. Он привёл с собой слона и вывел его на ипподром. В марте месяце слон бежал ночью из стойла, и многих убил, а других покалечил.

В июне месяце состоялось обновление храма святых апостолов в Константинополе, и положены были мощи апостолов Андрея и Луки; епископ Мена проследовал со святыми мощами, сидя в золочёной и украшенной драгоценными камнями императорской колеснице и держа у себя на коленях три ковчега с мощами святых апостолов; и так совершил обновление храма.

В двадцать седьмой год правления Юстиниана страшное землетрясение произошло в Константинополе и по другим городам, и продолжалось сорок дней. Постепенно люди раскаялись и, совершая литании, а также собираясь в большом количестве, пребывали в церквях. Но, когда благодаря милосердию Божьему всё опять стало на свои места, люди вновь обратились к худшему. Память об этом землетрясении отмечается ежегодно, когда народ совершает литании в «Поле».

В 28-й год правления Юстиниана происходили громы и страшные молнии, и ужасающий ветер подул из Африки, так что рухнул крест, который стоял внутри Ресийских ворот.

В 29-й год правления Юстиниана иудеи и самаритяне в Кесарии Палестинской подняли мятеж и, построившись по примеру прасинов и венетов, напали на христиан этого города; они многих убили, пожгли церкви, а Стефана, префекта этого города, убили в претории, а имущество его разграбили. Жена префекта, бежав в столицу, пришла к императору, и тот приказал Адаманцию, магистру армии, отправиться в Палестину и расследовать убийство Стефана. Придя, он из тех, кого отыскал, одних повесил, других обезглавил, а третьих изувечил и конфисковал их имущество. И сделался великий страх во всех землях Востока.

В 30-й год правления Юстиниана на небе явилась пылающая комета, словно наконечник копья, от северной части неба до западной.

В 31-й год правления Юстиниана произошло очень сильное землетрясение, какого на памяти людей ещё никогда не случалось на земле в этом поколении. Ибо земля сотрясалась и днём, и ночью на протяжении десяти дней, и только потом всё утихло. Все эти десять дней император не носил корону, и в святое Рождество Христово без короны шёл в церковь, так что даже обеды, которые обычно давались на 19 персон, он велел отменить, а средства на них раздал бедным.

В этом же году в Византии появилось странное племя под названием авары, и весь город вышел смотреть на них, ибо никогда не видали такого народа. Авары носили длинные волосы, зачёсанные назад, связанные бечёвками и заплетённые в косу, а остальной своей наружностью походили на прочих гуннов. Бежав из своей страны, они пришли в земли Скифии и Мезии и отправили к Юстиниану послов с просьбою принять их.

В 32-й год правления Юстиниана был построен купол кафедральной церкви Константинополя; он вознёсся более чем на 20 пядей в высоту над тем строением, что было прежде.

В 33-й год своего правления император начал строить мост через реку Сангарий; отведя эту реку в другое русло, он создал пять удивительных арок, и сделал её проходимой, тогда как прежде там был деревянный мост.

В 34-й год правления Юстиниана в Константинополе разнёсся слух о том, что император якобы умер, потому что, придя из Фракии, он никого не принимал. Чернь тут же разграбила хлеб из мест, где его изготовляли и продавали, и около третьего часа не найти было хлеба во всём городе. Закрылись также мастерские, и смущение было во дворце, ибо никто из сената не видел императора, потому что он страдал от головной боли. Поэтому и думали, что император умер. Между тем, около девятого часа сенат провёл совещание, и послали префекта, который зажёг огни во всём городе, ибо император выздоровел. Таким образом волнение в городе прекратилось. После того как император выздоровел, Евгений, бывший префектом, обвинил кураторов Георгия и Этерия в том, что они якобы желали сделать императором Феодора, сына магистра Петра. Было проведено следствие и, хотя обвинение не подтвердилось, Евгений подвергся императорской опале, а дом его был отобран в казну.

Сильная смертность случилась в Киликии, Аназарбе и Антиохии Великой, а также землетрясение, и сошлись друг против друга православные и севериане, и произошло великое побоище. Император, послав Зимарха, комита Востока, наказал бесчинствовавших: многих отправил в изгнание, а другим урезал члены и конфисковал их имущество.

В 35-й год правления Юстиниана, в 25-й день месяца ноября, вечером, некоторые люди замыслили убить императора. Это были Аблавий и Марцелл, торговцы драгоценностями, и Сергий. Замысел их был таков: они должны были убить императора, когда он будет сидеть вечером в триклинии, прежде чем дадут отбой, а их люди, помогавшие им в этом деле, были спрятаны внизу, в Силенциарии и у Архангела, с тем, чтобы по исполнении заговора произвести смуту. Аблавий взял также у Марцелла, торговца серебром, 50 фунтов золота за своё содействие. Но по Божьей воле именно Аблавий доверился Евсевию, бывшему консулу, комиту федератов, и Иоанну Логофету, сказав, что сегодня вечером мы, мол, хотим напасть на императора. Когда те сообщили об этом императору, тот задержал заговорщиков и нашёл при них спрятанные мечи. Марцелл, торговец серебром, потеряв надежду, выхватил бывший при нём меч, нанес им себе три удара в самом триклинии и умер сразу же после ареста. Сергий же бежал во Влахерны. Но его вывели оттуда, допросили и убедили сознаться в том, что в заговоре были замешаны также Исаакий, торговец серебром, и знаменитейший патриций Велизарий; кроме того, о планах Велизария знали торговец драгоценностями Вит и куратор Павел. Они были схвачены и переданы префекту Прокопию, после чего сознались и дали показания против Велизария, который тут же подвергся императорской опале. Многие стали спасаться бегством. Между тем, в 5-й день месяца декабря император собрал тайный совет и, пригласив патриарха Евтихия, приказал зачитать признания заговорщиков. Услышав их, Велизарий был подавлен сильной печалью. Император же арестовал всех его людей, а ему самому велел сидеть дома под стражей.

Между тем, в 20-й день месяца декабря некоторые африканские [провинции] были захвачены восставшими мавританцами следующим образом. Некий мавританский экзарх, происходивший из этого народа, по имени Хутина, имел обыкновение периодически получать от правителя Африки определённое количество золота. И вот, когда он пришёл за золотом в очередной раз, Иоанн, наместник Африки, убил его. Сыновья Хутины восстали, мстя за смерть отца и, поднявшись против Африки, начали разорять некоторые её области. Император, узнав об этом, послал на помощь магистра армии Мартиана, своего племянника, с войском для умиротворения мавров, и те сбежались к нему. Так в Африке опять был восстановлен мир.

В этом году некоторые смутьяны устроили в Константинополе побоище, и император отрубил им большие пальцы, по крайней мере тем, которые бились с мечами в руках.

В 19-й день месяца марта патриций Велизарий был выпущен на свободу, и ему вернули все его должности.

В этом году в Константинополь прибыли послы от Аскелта, царя горметионов, которые проживают среди варварских племён на берегу океана.

В 37-й год своего правления Юстиниан отправился ради паломничества в Мирангул, то есть в Германикею, город в Галатии. В ноябре месяце в Византий прибыл Арефа, патриций и сарацинский правитель, чтобы просить императора о своих сыновьях, а именно, чтобы они владели его княжеством после его смерти.

В 38-й год своего правления Юстиниан, создав догмат о тленном и нетленном, разослал повсюду чуждый благочестия указ, но умер по Божьей воле, после того как царствовал 38 лет, 7 месяцев и 10 дней. Преемником его стал Юстин Куропалат.

В 558 году от воплощения Господня император Юстин, племянник Юстиниана, был коронован патриархом Евтихием. Он был родом фракиец, великодушный и успешный во всём. У него была жена по имени Софья, которую он короновал августой. Поскольку он был благочестивым, то украшал церкви, которые построил Юстиниан, а именно, как кафедральную церковь и церковь святых апостолов, так и другие церкви и монастыри, жалуя им богатства и всяческие доходы. Он был весьма предан православию и потому послал монаха Фотина, пасынка патриция Велизария, для умиротворения всех церквей Египта и Александрии, предоставив ему власть против всякого лица и всякого дела.

Во второй год правления Юстина Этерий, Авит и бывший вместе с ними лекарь составили заговор против императора Юстина, но их разоблачили и они были казнены.

В третий год правления Юстина благочестивейшая августа Софья, созвав банкиров и нотариев, велела принести долговые обязательства и расписки и, раздав их должникам, выплатила кредиторам компенсацию; весь город хвалил её за это доброе дело.

В седьмой год правления Юстина римляне и персы нарушили мир, и вновь возобновилась Персидская война, потому что гомериты прислали дружественное посольство к римлянам, а император в свою очередь отправил к Архете, царю эфиопов, магистра Юлиана с письмом. Двигаясь по реке Нилу от Александрии, а затем по Индийскому морю, Юлиан был принят царём Архетой с великой радостью, ибо царь настойчиво добивался дружбы римского императора. Когда Юлиан вернулся домой, то рассказал, что царь Архета во время приёма был совершенно голый, имея на чреслах повязку и льняное, вытканное золотом одеяние, а вокруг живота носил разрезанное и украшенное драгоценным жемчугом покрывало; на плечах у него было по пять обручей, а на руках – золотые браслеты, на голове – златотканая повязка, с обеих концов которой спускалось четыре шнурка, а на шее – золотая цепь; царь стоял на четырёх слонах, которые были запряжены в четырёхколесную повозку, над которой возвышалась площадка, покрытая золотыми лепестками; царь стоял на ней, держа небольшой позолоченный щит и два золотых дротика. Все его сенаторы были при оружии и пели музыкальные мелодии. Итак, римский посол, войдя, поклонился, после чего царь велел ему встать и подойти к нему. Когда Архета получил императорское послание, то поцеловал печать, на которой было грудное изображение императора, и очень обрадовался, получив подарки. Далее, прочитав письмо, царь нашёл в нём предложение вооружиться против царя персов, опустошать ближайшие к нему персидские земли и не заключать более союза с персами. Тут же собрав войско, царь Архета в присутствии римского посла начал войну против персов, выслав вперёд подчинённых ему сарацин. А затем и сам отправился к области персов и опустошил всё, что было в тех местах. Держа голову Юлиана, царь Архета дал ему поцелуй мира и отпустил с великим благоволением и со многими дарами. Была и другая причина, вызвавшая возмущение Хосрова. Ибо в то же самое время гунны, которых мы обычно называем турками, отправили к Юстину посольство, послав его через землю аланов. Напуганный этим, Хосров использовал в качестве предлога восстание армян, организованное против него из-за расположения, которое они питали к Юстину, и потребовал выдачи беглецов. Кроме того, римский царь ежегодно платил 500 фунтов золота, чтобы персы охраняли замки, расположенные по соседству с этим местом, дабы язычники не сокрушили оба государства; таким образом крепости содержались за общий счёт. Но Юстин нарушил мир, заявив, что, мол, римлянам унизительно платить дань персам. Поэтому и началась эта великая война персов с римлянами. Юстин назначил претором Востока своего родственника, патриция Мартина, и отправил его против персов.

В восьмой год своего правления Юстин был болен и сердит на своего брата Бадуария, и оскорблял его сверх меры. В конце концов, он велел кубикуляриям избить его и привести на заседание сената: ибо он был комитом царских конюшен. Узнав об этом, Софья огорчилась и попеняла за это императору. Тот раскаялся и, спустившись к брату в конюшню, внезапно вошёл туда вместе с препозитом кубикуляриев. Бадуарий же, увидев императора, стал бегать с места на место по верхушкам яслей в страхе перед ним. А император кричал: «Заклинаю тебя Богом, брат мой, подожди меня!». И, подбежав, задержал его и, обняв, поцеловал его, говоря: «Я обидел тебя, брат мой, но прости меня, как своего старшего брата и императора. Я знаю, что так вышло по дьявольскому наущению». Бадуарий пал к его ногам и, рыдая, сказал: «Воистину, государь, имея власть, ты в присутствии сената унизил своего раба; а теперь, как государь, дай им в этом отчёт». Вслед за этим Бадуарий показал ему коней, а император просил его отобедать с ним, и они помирились.

В этом году возле Сагартона произошло крупное сражение между римлянами и персами, и римляне победили.

В девятом году правления Юстина Ормизд, царь Персии, назначил персидским военачальником Аримардана и послал его в римские земли производить опустошения, и тот вернулся назад, захватив богатую добычу. Узнав об этом, Юстин был подавлен тяжестью бедствия и, заболев умопомешательством, просил Ормизда о мире и тот согласился на годичное перемирие. Император Юстин, усыновив Тиберия, комита экскувитов, провозгласил его цезарем и сделал своим сопрестольником на ипподроме и в присутственные дни. Ибо император болел ногами и из-за этого по большей части лежал в постели.

В 11-й год своего правления Юстин восстановил великий водопровод Валента и доставил городу изобилие воды.

В 12-й год своего правления император Юстин, выкупив у иудеев их синагогу, которая была в Константинополе в Халке, учредил там церковь Владычицы нашей Пресвятой Богородицы по соседству с кафедральной церковью.

Больной император, почувствовав некоторое улучшение, призвал к себе как патриарха Евтихия и сенат, так и всех священников и горожан. Призвав также цезаря Тиберия, он в присутствии их всех провозгласил его императором и обратился к нему с такой речью: «Вот Бог, который благословил тебя, дал тебе это достоинство, а не я. Почитай его, чтобы и самому обрести от него почёт. Почитай мать твою, которая некогда была твоей госпожой. Знай, что прежде ты был её рабом, а ныне – её сын. Не радуйся кровопролитию, не будь соучастником убийств; не воздавай злом на зло, не действуй под влиянием злобы, подобно мне. Ибо я, как человек, погрешил. Я виноват и сурово наказан за свои грехи. Но я буду судиться перед судилищем Христовым с теми, которые подвигли меня на зло. Не возносись в этом звании, подобно мне. Заботься обо всех, как о самом себе. Знай, кем ты был и кем ты стал. Не превозносись, и не погрешишь. Ты знаешь, кем я был и кем стал, чем я был тогда и чем являюсь теперь. Все вокруг тебя – твои дети и рабы. Ты знаешь, что я почтил тебя, как свою плоть и кровь. В лице тех, кого ты сейчас видишь, ты видишь всех граждан государства. Заботься о своём солдате, но не принимай солдат за столом, дабы не сказали о тебе, что ты поступаешь, как твой предшественник. Я говорю это о тех, от кого и сам пострадал. Те, у кого есть имущество, путь наслаждаются им. К тем же, у кого ничего нет, проявляй щедрость». После прочтения патриархом молитвы, когда все сказали: «Аминь», цезарь пал к ногам императора и сказал ему: «Если тебе угодно, я существую!». А император в ответ: «Пусть Бог, который сотворил небо и землю, пошлёт в твоё сердце всё, о чём я позабыл тебе сказать». Пока император говорил всё это, собравшиеся не могли удержаться от слёз. Когда собрание было распущено, Тиберий раздал подданным дары и совершил всё то, что обычно бывает при воцарении императора. Этот Юстин был добрым в начале своего правления, ^dно затем впал в сильную алчность, то есть стал обирать бедных и разорять сенаторов. Ярость его стяжательства была такова, что он приказал наделать железных сундуков, в которые собирал золотые таланты, где был их ни награбил^d. В 11-й год его правления, ^eто есть в 568 году от воплощения Господня, первого индикта, в первых числах апреля, из Паннонии вышли лангобарды; второго индикта они стали грабить в Италии, а третьего индикта – начали повелевать в Италии^e.