ЛАНДОЛЬФ САГАКС

СМЕШАННАЯ ИСТОРИЯ

HISTORIA MISCELLA

КНИГА СЕМНАДЦАТАЯ

В 492 году от воплощения Господня, после смерти Зенона, ^aЛонгин, его брат, стремившийся захватить власть, был отвергнут Ариадной, и по совету Ариадны, сената и всего войска в пурпур был облачён Анастасий Силенциарий. Коронованный таким образом, он взял в жёны Ариадну, поскольку ещё не был женат^a. Он запятнал достоинство Римской империи евтихианской ересью.

bВ эти времена Фест, благороднейший сенатор и бывший консул города Рима, отправленный в царственный град ради некоторых гражданских дел, просил праздновать память святых апостолов с большей торжественностью, что и совершается до сих пор. Македоний же, епископ Константинопольский, хотел отправить через Феста соборное послание к Анастасию, римскому папе, но император запретил ему это делать. Перед тем, как вернуться в Рим, Фест обещал императору Анастасию уговорить папу Анастасия принять энотикон Зенона. Но, не застав его в живых, он подкупил ради этого дела очень многих, и они вместе с бывшим консулом Пробином вопреки обыкновению избрали римским епископом некоего Лаврентия. А бывший консул Фауст и прочие православные посвятили в сан Симмаха, одного из дьяконов. Из-за этого произошли большие волнения, убийства людей и грабежи*. Многие из числа священнослужителей, а также множество клириков и ещё больше римских граждан было убито в течение примерно трёх лет, пока в Рим не прибыл князь Теодорих, который тогда владел Римом. Он, хоть и был арианином, но, проведя собор, утвердил епископом Рима Симмаха, а Лаврентия велел поставить епископом города Нуцерии. Однако тот, не удовлетворившись этим решением, вновь затеял смуту, после чего был низложен Симмахом и отправлен в ссылку в Далмацию. Так окончилась эта смута^b.

Посреди этих невзгод исповеданием веры и учёностью славился блаженный Фульгенций.

В эти же дни в Африке, когда некий арианин по имени Олимпий ^cмылся в Элианской бане^c и говорил недостойные и оскорбительные слова о вере в Святую Троицу, с неба внезапно опустился огненный дротик и сжёг его на виду у всех. ^dДевтерий же, арианский епископ, когда крестил некоего византийца по имени Барба^d и вопреки уставу веры умалил Сына и Святого Духа по отношению к Отцу, сказав: «Крещу тебя, Барба, во имя Отца, через Сына в Духе Святом», вода, в которой его должны были окрестить, вдруг исчезла. Увидев это, желавший получить крещение тут же направился в католическую церковь и принял крещение по обычаю истинной веры, ^dдав всем чудесное знамение^d.

Теодорих же, в то время как он мирно правил в Италии, построил себе в наиболее оживлённых местах царские резиденции.

**Между тем, в Финикию и Сирию вновь было совершено вторжение сарацин после смерти Агара, когда его брат Вадикарим прошёлся по этим местам подобно буре и даже быстрее.

В этом же году, то есть в 11-й год правления Анастасия, болгары разбрелись по Иллирику и Фракии и, прежде чем о них стало известно, жестоко её разорили.

В эти же дни Константинополь пострадал от сильного пожара. А о том, что в Неокесарии случится землетрясение, стало известно следующим образом: один бывший в пути воин увидел над ней двух воинов и услышал, как третий воин крикнул у него за спиной: «Сохраните дом, в котором погребён Григорий!». Когда же произошло землетрясение, обрушилась большая часть города, за исключением дома Григория Тавматурга, то есть Чудотворца.

Между тем, Юлиана, сиятельная дама, которая построила в Гоноратах храм Богородицы, активно вступалась за Халкедонский собор, так что сам император, прибегая к многочисленным хитростям, не смог склонить её к общению с Тимофеем; да и Тимофей, несмотря на свои частые визиты, не сумел её в этом убедить. Своего двоюродного брата, Помпея, и его супругу, которая была женщиной весьма достойной, император-август также унижал при всяком удобном случае, чтобы досадить сторонникам собора и тем, кто доставлял епископу Македонию в его изгнании всё необходимое. Затем он приказал некоторым из вельмож сделать в храме св. Феодора Спаратия над амвоном прибавление к Трисвятой, то есть прибавить слова: «Он распят за нас», так что толпы недовольных вышли оттуда в день литании, когда и Тимофей специальной грамотой велел всем церквям произносить Трисвятую во время литании с добавлением, что многие из страха и делали. Но монахи, придя, пели другой псалом. Народ, увидев их, закричал: «Молодцы, православные!». Возникла немалая смута, причём сгорело множество домов и было убито немало людей; толпа проклинала Анастасия и требовал в императоры Виталиана, так что Анастасий бежал и скрывался; сама Ариадна укоряла его, как истинного виновника многих зол между христианами.

Когда Аламундар, правитель сарацинского племени, крестился, Север направил к нему ради общения двух епископов, заражённых скверной его лжеучения. Но он по Божьему промыслу крестился у православных, которые принимали собор. Потому, когда епископы Северовы попытались отклонить правителя от истинного учения, Аламундар чудесным образом обличил их, приведя такого рода басню. Он сказал им: «Я получил сегодня бумагу, где сказано, что архангел Михаил умер». Когда же те заявили, что это невозможно, правитель сказал: «Как же тогда Бог, согласно вашим уверениям, мог быть распят, если не допустить существования во Христе двух природ, когда даже ангел не может умереть?». Так Северовы епископы со стыдом удалились.

Итак, Виталиан, которого народ требовал в императоры, захватил всю Фракию, Скифию и Мезию; имея с собой болгар и множество гуннов, он взял Анхиал и Одессополь. Он захватил также Кирилла, магистра фракийского войска и, совершая грабежи, дошёл до Византия. Щадя этот город, он расположился лагерем в Сосфение. Анастасий, придя в отчаяние, послал к нему некоторых сенаторов с просьбой о мире и поклялся вместе с сенатом в том, что возвратит епископов в Гераклею Фракийскую. Но Виталиан потребовал также, чтобы и командиры каждой из схол дали такую же клятву, а Македоний и Флавиан, изгнанные незаконно, получили обратно свои престолы, равно как и все прочие епископы; наконец, чтобы в Риме был созван собор, на котором при согласии всех епископов, по всеобщему приговору будет осуждено всё, что было принято против православных. Итак, когда император, сенат, прочие вельможи и народ присягнули и обязались так и сделать, был заключён мир и [Виталиан] возвратился восвояси. Гормизд, епископ Римский, по настоянию расположенного к Виталиану Теодориха отправил на собор, который должен был состояться в Гераклее, епископа Эводия и архидиакона Виталиана. Туда же прибыло почти 200 епископов из различных мест, но, обманутые императором и Тимофеем, епископом Константинопольским, они разошлись, ничего не решив. Ибо нечестивый император, нарушив договорённости, тайно дал знать римскому папе, чтобы он не приходил. Виталиану же он отправил послание, которое тот должен был переслать в Рим с приглашением к папе явиться на готовящийся в Гераклее собор. Весь народ и сенат громко упрекали Анастасия в вероломстве. Далее Виталиан, разгневанный на Анастасия за его вероломство, причинил войскам императора и всему государству много зла, убивая, грабя, отнимая оружие и, наконец, продавая в поношение ему каждого из его воинов за один медный грош.

Между тем гунны, которые зовутся савирами, перейдя через Каспийские ворота, опустошили Армению, Каппадокию, Галатию и Понт, так что чуть было не дошли до Евхаиты. Поэтому и епископ Македоний, бежав и едва не подвергшись опасности, спасся в Гангре. Узнав об этом, Анастасий приказал держать его там в строгом заключении и, как говорят, подослал к нему убийц. Македоний умер в Гангре и был погребён в церкви святого мученика Каллиника, рядом с его мощами, даровав исцеление очень многим. Когда он лежал уже бездыханный, то, как говорят, собственной рукой осенил себя крестным знамением. Феодор же, один из тех, кто был вместе с ним, увидел его во сне, и Македоний сказал ему: «Слушай, пойди к Анастасию и скажи ему, что я ухожу к моим отцам, чью веру я сохранял, и не прекращу молить Господа до тех пор, пока ты не придёшь и мы вместе не предстанем перед судом Божьим».

В этом же году в Александрии многих мужчин, женщин и детей жестоко мучили бесы, и они лаяли, [словно собаки]. Один из них увидел во сне человека, сказавшего, что они терпят всё это за предание анафеме Халкедонского собора.

В 27-й год своего правления император Анастасий увидел во сне страшного мужа со свитком в руках; открыв его и найдя имя императора, он сказал ему: «Вот, из-за твоей злой веры стираю четырнадцать лет», и стёр их. Проснувшись, он вызвал префекта Адамантия и рассказал ему видение. А тот и говорит: «И я видел этой ночью, будто ко мне, стоявшему перед твоим престолом, подбежал огромный вепрь, схватил мой плащ и, повалив меня на землю, убил». Итак, вызвав толкователя сновидений Прокла, он и ему рассказал об увиденном, и тот сказал, что они оба в скором времени умрут.

Итак, в то время как Анастасий упорствовал в той ереси, в которую впал, а именно, следуя за ересиархом Евтихием, отрицал во Христе две природы, то есть божественную и человеческую, папа Гормизд, преемник Симмаха, отправил в Константинополь Эннодия, как я упоминал выше, епископа Тицинского, а вместе с ним и других с текстом католической веры, чтобы они вернули Анастасия в церковное стадо; но тот не только презрел их спасительные увещевания, но и не без оскорблений прогнал с глаз долой и, посадив на старую и ненадёжную посудину, велел, чтобы они нигде по всей Греции не вступали ни в один из городов. За этим его нечестивым безрассудством вскоре последовала Божья кара. Ибо, когда шёл 27-й год его власти, он умер, и вместо него воцарился благочестивый Юстин, пожилой и весьма опытный муж, который, начав простым воином, дослужился до звания сенатора. Некоторые же говорят, что Анастасий погиб, поражённый свыше молнией.

В 511 году от воплощения Господня Юстин Куропалат, родом иллириец, католический муж, овладел августейшим престолом. Ради возобновления единства веры владыка Гормизд отправил к нему мужа исключительной святости, а именно, Германа, епископа города Капуи; он был достойно принят императором и укрепил в вере сердца многих сомневавшихся.

В это время в Африке после смерти Тразамунда, короля вандалов и сторонника арианского нечестия, королевство вандалов перешло к Хильдерику, его сыну от Евдоксии, уведённой в плен дочери императора Валентиниана, который следовал не отцу, еретику, но увещеваниям матери, католички, и был почитателем истинной веры. Его отец, Тразамунд, чувствуя приближение смерти и зная, что сын расположен к католической партии, постарался связать его страшной клятвой в том, что он не будет поддерживать католиков в своём королевстве и помогать им. Но, как только его родитель ушёл из жизни, сын, прежде чем принять бразды правления, велел возвратить всех епископов, которых Тразамунд отправил в ссылку, и приказал восстановить их церкви, ибо прошло уже 74 года с тех пор, как его дедом Гейзерихом в Африке впервые были разрушены церкви.

В третий год императора Юстина, когда между римлянами и персами вспыхнула война, названный Юстин отправил послов и подарки к Зелиобену, царю гуннов, и тот клятвенно обещал оказать императору помощь против персов. Но затем он принял также посланца царя персов и, вняв его уговорам, обещал и ему оказать помощь против римлян. Узнав об этом, Юстин сильно огорчился. Далее, Зелиобен послал персам для борьбы с римлянами 20 000 воинов. А Юстин отправил к Каваду, царю персов, мирное посольство и, словно между прочим, написал по поводу Зелиобена, что он, мол, имеет с римлянами клятвенный договор о взаимопомощи; что он принял большие подарки и готов изменить персам. «Поэтому нам, – продолжал он, – следует помириться, ибо мы – братья, и не допускать, чтобы эти псы издевались над нами». Тогда Кавад, тайно призвав Зелиобена, спросил его, принимал ли он от римлян подарки за оказание им помощи против персов? И тот ответил: «Да». Тогда Кавад в гневе убил его, а ночью, послав персидское войско, перебил и его народ, подозревая, что они пришли к нему с коварным умыслом. Те, кто смог бежать, возвратились восвояси.

В пятый год правления Юстина Зат, царь лазов, отпав от персидского царства, хотя правивший там Кавад любил Зата и даже сделал его в своё время царём, пришёл в Византий к Юстину и просил обратить его в христианскую веру и провозгласить повелителем лазов. Император, приняв его с величайшей радостью, просветил его и назвал своим сыном. Уходя от Юстина, правитель лазов уносил с собой корону и императорскую белую хламиду. Узнав об этом, Кавад, царь персов, поручил сказать Юстину следующее: «В то время, когда между нами дружба и мир, ты, однако же, поступаешь, как враг, и принимаешь тех, которые испокон веков находились под властью персов». А император ответил ему: «Мы не принимали и не подчиняли никого из твоих подданных, но Зат, сам придя в наше государство, пал на колени и умолял избавить его от ненавистного ему языческого верования, нечестивых жертв и демонического заблуждения, чтобы он мог прийти к Господу, творцу всего сущего, и стать христианином. И мы, окрестив его, отпустили обратно в его страну». С этого времени началась вражда между римлянами и персами.

А в землях Востока, в то время как по отдельным местам всё ещё процветала арианская ересь, Юстин в шестой год своего правления начал всячески поддерживать православную веру, желая искоренить само имя еретиков, и приказал повсеместно обращать в католическую веру их церкви. Когда об этом услышал в Италии король Теодорих, запятнанный арианским нечестием, он отправил в Константинополь к императору Юстину папу Иоанна, а вместе с ним также консуляров Феодора и Ипатия, и патриция Агапита. Он, угрожая, велел передать через них, что если Юстин в скором времени не вернёт еретикам их церкви и не позволит им жить в мире, он предаст мечу все народы Италии. Придя к августу, они, как полагалось, были им приняты, и, беспокоясь о благе своём и своих людей, со слезами умоляли его исполнить порученное им задание, хоть оно и неправедно, и не дать погибнуть Италии. Тронутый их мольбами, Юстин дал им то, что они просили, и оставил ариан в покое. Пока они находились в пути, Теодорих, дав выход своей злобе, казнил бывших консулов – патриция Симмаха и сенатора Боэция, католических мужей.

Итак, когда Теодорих был покаран таким образом, готы возвели на трон Аталариха, о котором было сказано выше, рождённого от дочери короля Теодориха, вместе с названной Амаласвинтой, его матерью.

Между тем Кавад, сын Пероза, царь персов, однажды казнил много тысяч манихеев вместе с их епископом Индагаром, а также персидскими вельможами, которые были с ними согласны. Ибо манихеи, с детства воспитывая его сына Фатуарзана, говорили ему: «Поскольку отец твой состарился, то если ему случится умереть, верховные маги поставят царём одного из твоих братьев, потому что он будет соблюдать их учение. Мы же с помощью наших молитв можем убедить твоего отца отречься от власти и посадить тебя на трон, чтобы ты повсюду утвердил манихейское учение». И тот обещал это сделать, если будет царствовать. Когда же об этом узнал Кавад, он приказал собрать народное собрание, якобы для того, чтобы сделать царём своего сына. Он велел явиться на собрание всем манихеям вместе с их епископом, жёнами и детьми, а также верховному магу Глоназу, прочим магам и христианскому епископу Воазану, которого Кавад очень любил, как прекрасного врача. И, призвав манихеев, он сказал: «Я люблю ваше учение и ещё при жизни хочу дать вам моего сына Фатуарзана, как вашего сторонника; но отделитесь от прочих, чтобы принять его!». И они, ободрившись, расположились отдельно. А Кавад, приказав своему войску атаковать, всех их вместе с их епископом предал мечу на глазах у верховного мага и христианского епископа.

Итак, когда в Антиохии всё ещё продолжалось землетрясение, под обломками погиб епископ Евфрасий, обрушились все дома и церкви, и погибла вся красота этого города. И не было большей кары небесной ни в одном другом городе во все поколения. А благочестивый император Юстин, узнав об этом, сильно огорчился, так что, сняв со своей головы корону и порфиру, облачился в скорбные одежды и носил их в течение многих дней; даже в праздничный день он, идя в церковь, не стал надевать ни корону, ни хламиду. В апреле месяце, указанного индикта, император Юстин заболел и, пока ещё был жив, возвёл в императоры Юстиниана, сына своей сестры, который правил вместе с ним четыре месяца. В августе месяце, 5-го индикта, Юстин умер в Константинополе, после того как носил августейшее достоинство 11 лет ⁶¹.

Комментарии

a) Анастасий, 78.

b) Анастасий, 80.

c) Анастасий, 80.

d) Анастасий, 82.

* С этого места текст MGH и Patrologia опять совпадают.

** Далее весь материал с небольшими исправлениями взят из Анастасия.