ЖАН ФРУАССАР

ХРОНИКИ АНГЛИИ, ФРАНЦИИ, ИСПАНИИ И СОСЕДНИХ СТРАН

ОТ КОНЦА ПРАВЛЕНИЯ ЭДУАРДА II ДО КОРОНАЦИИ ГЕНРИХА IV

Книга 3

Глава 1

Фруассар рассказывает о причинах своего визита к графу де Фуа

Я долгое время ничего не говорил о делах в дальних странах. События, что происходили в ближних странах, были в то время столь свежи в моей памяти и слишком близки для меня, так что я отложил упоминание о других. Однако доблестные мужи, желавшие себя проявить, были повсюду - в Кастилии, Португалии, Гаскони, Руэрге, Керси, Лимузене или в Бигоре, и они не оставались в спокойствии, но тайком воевали друг против друга, желая совершить такие воинские подвиги, которые позволили бы застать противника врасплох и захватить города, замки или крепости. По этой причине я, мессир Жан Фруассар, начавший запись и составление этой хроники, по просьбе и для удовлетворения желаний высокочтимого и прославленного государя Ги де Шатильона, графа Блуасского, сеньора Авена, Бово, Эстонеонна (Estonnehonne), де ла Гёда (de la Geude), моего доброго и суверенного хозяина и сеньора, рассудил, что в болотах Пикардии и во Фландрии еще долго не будет ни значимых военных действий, ни воинских подвигов. Раз в этих местах установился мир, то для меня стало слишком скучно оставаться в праздности. Ведь я хорошо знаю, что когда придет свое время, и я умру и истлею, то эта великая и благородная история будет в большой моде, и все благородные и доблестные персоны найдут в ней удовольствие и извлекут для себя пользу. Кроме того, раз я, благодарение Богу, еще нахожусь в рассудке и в доброй памяти, и собрал множество сведений обо всех прошедших событиях, причем, с ясным пониманием и объяснением всех фактов, о которых сообщаю, и которые касаются моего основного предмета, и поскольку я еще нахожусь в таком возрасте и обладаю таким здоровьем, которые позволяют мне сносить трудности, то я решил не откладывать свой труд. И для того, чтобы правдиво узнать о делах, происходящих в дальних странах, и не прибегать к необходимости получать сведения от кого-либо другого, кроме меня самого, я воспользовался возможностью посетить высокочтимого и благородного принца, Гастона Феба, графа Фуа и Беарна. Ведь я хорошо знал, что если мне посчастливится быть принятым при его дворе, и спокойно там остаться, то я не смогу выбрать лучшей возможности для того, чтобы узнать правду обо всех делах, ибо там собирается множество иностранных рыцарей и оруженосцев со всех стран света, которых привлекает высокое рождение и благородство графа. Это случилось именно так, как я себе и представлял.

Я рассказал о своем намерении своему славному сеньору графу де Блуа, и о том, путешествии, что я хочу предпринять. В ответ он дал мне рекомендательные письма для графа де Фуа. Я начал свою поездку, всесторонне осведомившись о новостях, и, благодарение Богу, продолжил путь без опасностей и несчастий, пока не добрался до резиденции графа в Ортезе (Orthez) в Беарне, в день Святой Екатерины года 1388. Едва увидев, граф де Фуа сердечно меня поприветствовал и добавил с улыбкой и на добром французском, что он хорошо меня знает, и хотя никогда до сих пор меня не видел, но часто слышал, как я говорю. Он оставил меня при своем дворе и, благодаря привезенным мною письмам, дал мне полную свободу поступать так, как мне будет угодно и в течение, какого угодно времени, пока я имею желание здесь оставаться. Там я узнал большую часть о тех событиях, что произошли в королевствах Кастилия, Португалия, Наварра, Арагон, и даже в Англии, в Бурбоннэ, и обо всем, что касалось всей Гаскони. Когда я задавал ему самому какой-нибудь вопрос, то он отвечал на него с самой большой готовностью. Он сказал, что ту историю, которой я занимаюсь, со временем станут искать более, чем какую-либо другую, «потому что, мой дорогой сударь, - добавил он, - за последние 50 лет были совершены более славные воинские деяния и произошли более удивительные события, чем за предыдущие 300 лет».

Таким образом, я был принят графом де Фуа в его дворце и был устроен согласно своим желаниям. Я хотел собрать сведения, относящиеся к моей истории, и я имел в своем распоряжении баронов, рыцарей и оруженосцев, которые, так же как и сам славный граф де Фуа, сообщали мне обо всем. Поэтому я, добрым языком, напишу обо всем, что я там узнал, чтобы добавить это к своему труду и дать примеры тем достойным людям, что желают прославиться. Если я и ранее подробно останавливался на славных подвигах, атаках и взятии крепостей, городов и укреплений, на ожесточенных битвах и стычках, то теперь поведаю о еще многих других, которые я все, по милости Божьей, правдиво опишу.

Глава 2

Краткое повторение того, что с одержалось в предыдущих главах, необходимое для лучшего понимания истории войны между королем Хуаном Кастильским и бастардом Португальским, братом последнего короля, доном Фернанду.

Ранее вы уже могли видеть в этой истории то, как граф Кембриджкий Эдмунд, сын последнего английского короля, уехал из Португалии и отплыл на судах вместе со своим войском из Лиссабона, несмотря на то, что ранее обручил своего сына Джона с мадам Беатрис, дочерью короля португальского, дона Фернанду. Граф был недоволен Фернанду, поскольку тот в течение 15 дней простоял вместе со своей армией в своем лагере перед королем Хуаном Кастильским и не предпринял никакого дела, а затем заключил соглашение с кастильцами вопреки его мнению. Это было ему крайне приятно, и, когда шли переговоры о мире, он говорил так: «Мессир король, будьте внимательны к тому, что вы делаете. Ведь мы пришли в эту страну не для того, чтобы есть, пить или грабить, но для того, чтобы вести войну против этого сына бастарда, что зовет себя королем Кастилии и графом Трастамарой, чтобы отвоевать наше законное наследство, которым овладел и владеет этот Хуан де Трастамара. Вы хорошо знаете, что благодаря женитьбе на наследницах кастильского королевства, дочерях дона Педро, который приходился вам двоюродным братом, мой брат и я сам имеем законные притязания, и вы предложили помочь нам вернуть это королевство (ведь каждый добрый сеньор обязан опираться на законное право, и никак иначе), через присутствующего здесь своего рыцаря, которого вы послали в Англию сказать, что если мы привезем в эту страну 2 тысячи копий и 2 или 3 тысяч лучников, то с той помощью, что вы нам дадите, есть большая надежда, что мы сможем вернуть себе свое наследство. Поэтому я и приехал сюда, правда с не таким числом воинов, как вы писали, но те, что у меня есть – люди доброго нрава и достаточно храбры, чтобы, если соединиться с вашей армией, вынести битву с войсками, которыми в настоящее время обладает граф де Трастамара. И мы будем сильно недовольны вашим поведением, если битва не состоится». Таковы были слова графа Кембриджа, сказанные им португальскому королю перед своим отъездом, и которые тот ясно слышал. Но, несмотря на это, он не отважился на битву с кастильцами, хотя они и стояли в виду друг друга. Не было никого из членов его совета, кто бы ни говорил: «Сир, армия кастильского короля в данный момент слишком сильна, и если, случайно, вы потерпите поражение, то вы потеряете вашу корону без какого-либо шанса ее вернуть. Поэтому для вас было бы лучше протянуть время, чем сделать что-либо столь опасное и рискованное». Граф Кембридж, найдя, что он ничего не может сделать, вернулся в Лиссабон, приказав подготовить свои суда, и распрощался с португальским королем. Когда он погрузился на корабли, то не оставил своего сына Джона с королем и дамзелью, которая должна была стать его женой, но отплыл в Англию, не оставив никого. Таков был конец португальской кампании в том году.

По прибытии в Англию, граф Кембридж представил своему брату, герцогу Ланкастеру, как поступил португальский король и рассказал о положении этой страны. Герцог стал очень задумчивым, так как видел, что завоевание Кастилии очень далекое и сомнительное. Кроме того, его племянник, король Ричард, имел в своем совете тех, кто был очень недружественен к нему, особенное граф Оксфорд, который единолично управлял королем. Этот сеньор делал все, что было в его власти, чтобы рассорить короля с его дядей. Он говорил ему: «Сир, если вы хотите поддержать двух своих дядей, милордов Ланкастера и Кембриджа, в их войне против Испании, то это будет стоить вам всего годового дохода Англии, а они, в конце концов, не добьются ничего. Будет более разумным придержать дома людей и деньги, чем позволить им потратить их за границей без всякой пользы для вас. Лучше защищайте и охраняйте свои собственные владения, в которые со всех сторон вторгаются из Франции и Шотландии, чем занимайте своих людей в каком-то другом месте». Юный король склонялся последовать совету графа, поскольку любил его от всего сердца. К тому же тот был такой не один. Граф Оксфорд был связан с несколькими английскими рыцарями, и никогда не действовал без совета сэра Саймона Барли, сэра Роберта Тресильяна (Tresilian), сэра Николаса Брамбера (Bramber), сэра Джона Бошампа, сэра Джона Солсбери и сэра Майкла де ла Поля. Сэр Томас Тривет и сэр Уильям Элмхен (Elmham) также числились среди его советников. Из-за этих разногласий между королем и его дядьями и между ноблями и народом, на Англию обрушились серьезные беды, как я об этом еще расскажу в ходе этой истории.

Вскоре после отъезда графа Кембриджа из Португалии король Фернанду заболел. В течение года он был слаб, а затем болезнь стала причиной его смерти. У него не было других детей, кроме королевы Испании. Король Кастилии получил известие, что португальское королевство теперь достается ему, как законному наследнику умершего короля. По этому поводу состоялось много совещаний, но когда ему говорили на этот счет, то он отвечал: «Португальцы - упрямый народ. Я никогда не добьюсь их, иначе как завоеванием».

Португальцы, обнаружив, что они остались без короля, посовещались и решили послать делегацию к брату-бастарду короля Фернанду, доблестному и мудрому мужу по имени Диниш 1. Но он был монахом и магистром Ависского ордена. Они объявили, что будут скорее под властью этого доблестного мужа, нежели под властью кастильского короля, так как, в глазах Бога, тот, кто поступает хорошо, не является бастардом. Великий магистр чрезвычайно обрадовался, услышав о единодушном добром желании, о котором ему сообщили четыре главных города Португалии, и что приверженность к нему Лиссабона и других городов столь сильна, что они жаждут короновать ему своим королем. Он тайно написал своим друзьям и поехал в Лиссабон, который является главным городом Португалии. Горожане встретили его с радостью и спросили, будет ли он добрым и верным, и будет ли он охранять страну и ее привилегии, если они коронуют его королем? Он ответил, что будет, и что он будет наилучшим королем из тех, которые у них когда-либо были. После этого лиссабонцы написали жителям Коимбры, Порту и Орике, которые являются ключевыми городами королевства, что по обоюдному согласию, они желают короновать великого магистра Диниша, который является мудрым и доблестным, отличается добрым нравом и приходится братом королю Фернанду. Что португальское королевство не может долго оставаться без главы, как из страха перед кастильцами, так и из-за неверных из Гранады и Бужи, которые имеют общие границы со страной. Эти четыре главных города и португальские сеньоры, за исключением немногих великих баронов и рыцарей, склонились в пользу его избрания, но некоторые бароны сказали, что не по праву будет бастарда короновать королем, если он не является самым лучшим мужем. Города ответили, что он именно так хорош, и что это делается по необходимости, поскольку у них нет другого выбора, что он человек разумный и храбрый на войне и, что был прецедент - Энрике Трастамарский, который, за свои достоинства, был коронован королем Кастилии по выбору страны, еще даже при жизни дона Педро.

Хотели того нобли, или нет, но выбор был сделан, и Диниш был коронован королем в кафедральном соборе Коимбры, с единодушного согласия сословий Португалии. Он поклялся править честно и справедливо, поддерживать все права и привилегии людей, которыми они наслаждались в прежние времена, и которые были им дарованы. Это всех удовлетворило. Когда известия об этом были доставлены кастильскому королю, то он разгневался по двум причинам: во-первых, из-за того, что его королева была законной наследницей Португалии, а во-вторых, из-за того, что народ короновал португальского короля путем выборов. Поэтому он использовал это как предлог к войне и потребовал от города Лиссабона 200 тысяч флоринов, которые ему обещал король Фернанду, когда выдавал за него свою дочь. Он отправил, с огромной свитой, послов в Португалию: графа де Тьерма и де Ребеда(de Tierme de Rebede) и епископа Бургосского. Прибыв в Сантадер, последний кастильский город на пути в Лиссабон, они отправили герольда к королю и жителям Лиссабона, требуя охранные грамоты для своего безопасного приезда и для возвращения. Это им было немедленно дано. Был созван совет города, чтобы услышать объяснение, по какой причине прибыло это посольство. В конце своей речи послы сказали: «Ваши лиссабонцы должны правильно понимать этот вопрос и не удивляться, если наш король в своем гневе потребует от вас такую большую сумму, какую вы обязаны ему заплатить, раз вы сочли подобающим отдать благородную корону Португалии клирику, монаху и бастарду. Этот поступок нельзя стерпеть, поскольку право избрания принадлежит нашему королю, как естественному и истинному наследнику. Кроме того, вы поступили против мнения ноблей королевства. Таким образом, сейчас он через нас объявляет, что вы виновны в тяжком преступлении, и если вы не поспешите сделать все для его исправления, то он решил объявить вам войну». Дон Фернанду Галлопеш де Вилласон (Gallopes de Villasons), знатный горожанин, имевший большой вес в Лиссабоне ответил так: «Монсеньоры, вы сильно упрекаете нас за наш выбор, но ведь и ваша корона находится в таком же затруднительном положении, раз вы короновали в Кастилии бастарда и сына еврейки. Этот факт известен всем. Что касается законности вашего выбора, то вопроса здесь нет. Ведь ваш король не имеет прав на корону Кастилии. Она принадлежит дочерям дона Педро, Констанции и Изабелле, которые вышли замуж за герцога Ланкастера и графа Кембриджа, их детям, а через них и их мужьям. Поэтому вы можете уехать, когда вам будет угодно и сказать тому, кто вас послал, что наш выбор хорош и его следует придерживаться, поскольку у нас нет никакого другого короля, кроме одного, которого мы и избрали. Что касается денег, что вы требуете от нас, то мы говорим, что никоим образом не обязаны их платить. Поэтому вы должны спросить их с тех, кто принимал на себя обязательство платить. С них и следует спрашивать в первую очередь». Португальский король не присутствовал на этом собрании, хотя и хорошо знал, какой ответ приготовили его люди. Послы кастильского короля, поняв, что они больше ничего не добьются в Португалии, распрощались, как им и следовало сделать, уехали и вернулись в Севилью, где оставили короля и его совет. После того, как они поведали королю обо всем, что вы только что слышали, тот созвал совет, чтобы обсудить, что следует делать дальше. Было решено послать вызовы королю Португалии и его сторонникам, и что кастильский король имеет все основания для того, чтобы объявить им войну. После того, как в Португалию были посланы эти вызовы, кастильский король объявил о созыве армии, заявив, что он осадит Лиссабон и не уйдет оттуда, пока его не возьмет, поскольку его послам были даны такие наглые ответы, что лиссабонцы должны будут за это дорого заплатить, если не запросят пощады. Кастильский король со всеми своими силами двинулся в Сантадер, который был назначен местом сбора войск. Примерно в это же время один кастильский рыцарь по имени Наварет (Navaret) был изгнан со двора, и если бы король в своем гневе схватил бы его, то приказал бы обезглавить. Однако рыцарь, будучи своевременно предупрежден своими друзьями, покинул кастильское королевство и приехал в Лиссабон к португальскому королю, которому его прибытие было очень приятно. Тот принял его на службу и сделал капитаном над своими рыцарями. Впоследствии он причинил кастильцам большой ущерб.

Кастильский король выступил со всей своей армией из Сантадера к Лиссабону. Он его осадил, заточив в нем короля. Осада длилась свыше года. Коннетаблем армии был граф де Лонгвилль, а мессир Режино де Лимузен (Reginald de Limousin) - ее маршалом. Этот мессир Режино был лимузенским рыцарем, которого в Кастилию привел мессир Бертран дю Геклен во время войн короля Энрике. Он вел себя столь честно, что король пожаловал ему обширные владения и женил на прекрасной даме, от которой у него было 2 сына, Режино и Анри. Его сильно почитали в Кастилии за его доблесть. Во время этой осады, вместе с кастильским королем находились также Дагьен Мандат (Daghenes Mandat), мессир Дигьо Перкмен (Digho Percment), дон Педро Росермен (Rocerment) и дон Морис де Версо (Marich de Versaux) 2, португалец, перешедший на сторону кастильцев. Были также великий магистр ордена Калатрава, вместе со своим братом, юным рыцарем по имени дон Дигьемерес 3, Педро Гуссар Севильский, Хуан Родриго де Уайе (Hoyex) и великий магистр ордена Сант-Яго. Стоявшая перед Лиссабоном армия насчитывала свыше 30 тысяч человек. Было много стычек, и обе стороны совершили множество славных деяний.

Кастильцы хорошо знали, что португальский король не поддерживается ноблями, поскольку народ избрал его против их воли. По этим причинам у португальцев были большие разногласия, и в намерения короля входило захватить Лиссабон и завоевать всю страну до своего возвращения домой, так как, кроме как из Англии, к португальцам не могло придти никакой помощи. Страшились только ее, но рассудив, что англичане слишком далеко, и что английский король и его дядья находятся в не очень хороших отношениях друг с другом, он вел осаду, ничего не опасаясь. Армия была так хорошо обеспечена всеми видами продовольствия, что ни в одном городе или рынке Кастилии не было большего изобилия 4. Португальский король оставался со своими людьми в Лиссабоне и не испытывал затруднений, поскольку португальцев нельзя было лишить обладания морем. Его совет рекомендовал ему отправить послов в Англию, к королю и герцогу Ланкастеру, чтобы возобновить союз, который существовал между английским королем и его братом Фернанду, дав задание послам задание попросить у герцога Ланкастера руки его дочери Филиппы. Тот должен был охотно отдать ее королю, чтобы продолжить, под самыми крепкими клятвами, вечный союз между двумя странами. Они должны были ему сказать, что, для того, чтобы этот союз был действенным, герцог должен приехать сюда с 2 или 3 тысячами латников, и с таким же числом лучников, чтобы он смог отстоять от кастильцев свое королевство, которое является его законным наследием. Послами в Англию были назначены два придворных рыцаря, мессир Жуан Родригес и мессир Жуан Тестедор (Testedor), вместе с клириком по имени Марш де ла Фигьер (Marche de la Figgiere), архидиаконом Лиссабона. Запасшись всеми необходимыми предметами для путешествия, они с попутным ветром сели на корабль и покинув лиссабонскую гавань, взяли курс на берега Англии.

С другой стороны, во время осады Лиссабона, кастильскому королю посоветовали написать во Францию и в Гасконь, чтобы запросить помощи рыцарей и оруженосцев, так как испанцы вполне естественно предполагали, что португальский король, для того, чтобы снять осаду, пошлет за помощью в Англию. Поэтому кастильский король не хотел, чтобы он и его армия оказались бы не готовы и не имели достаточной силы, чтобы противостоять объединенным силам португальцев и англичан. Следуя этому совету, король послал письма и гонцов ко многим рыцарям, которые жаждали проявить свою храбрость. Особенные приглашения он послал в Беарн и в графство Фуа, так как именно из этих графств вышло много добрых рыцарей, что жаждали проявить свою любовь к войне, но не могли найти где, поскольку графство Фуа в это время находилось в мире с графством Арманьяк. Эти далекие союзники испанского и португальского королей не могли быть готовы скоро, и их не было под рукой. Военные действия все еще продолжались в Оверни, Тулузе, Руэрге и в графстве Бигор. Теперь мы оставим португальские дела и поговорим о других.

Глава 3

Граф де Фуа, по просьбе принцессы Уэльской, уменьшает выкуп графа д’Арманьяк на 60 тысяч ливров из общей суммы в 250 тысяч.

Английский гарнизон Лурда контролирует окрестную страну.

Между графствами Фуа и Беарн лежит графство Бигорр, которое принадлежит Франции и граничит с одной сторону с Тулузой, а с другой с Комменжом и Беарном. В этом графстве Бигорр находится сильный замок Лурд 5. Он всегда принадлежал англичанам с тех пор, как эта страна была отдана им и Принцу, в качестве части выкупа за короля Иоанна Французского, согласно мирному договору в Бретиньи, что около Шартра. Договор этот впоследствии был ратифицирован в Кале, о чем уже упоминалось в прежней части нашей истории. Когда принц Уэльский оставил Англию, чтобы принять герцогство Аквитанское (которое король, его отец, дал ему в качестве фьефа и вотчины, и в котором было 2 архиепископства и 22 епископства), то он, вместе с принцессой Уэльской, в течение года жил в Бордо. Граф Жан д`Арманьяк упросил их приехать в прекрасный город Тарб, в графстве Бигорр, чтобы посмотреть и нанести визит в эту часть страны, чего принц никогда прежде не делал. Граф д`Арманьяк полагал, что граф де Фуа окажет свое уважение принцу и принцессе в то время, пока они будут находиться в Бигорре, и поскольку он был должен ему в качестве своего выкупа 250 тысяч ливров, то он рассчитывал попытаться добиться того, чтобы граф де Фуа хотя бы согласился взять только часть суммы, если не простить сразу все. Граф д`Арманьяк так хорошо повел дело, что принц и принцесса Уэльские приехали вместе со своим двором, который в то время был очень многолюдным и блестящим, в Бигорр и расположились в Тарбе. Тарб представлял собой прекрасный город, находящийся на равнинной местности, среди богатых виноградников. Там есть город, пригород и замок, все отделенные друг от друга, и ограниченные воротами, стенами и башнями. Красивая река Лисс (Lisse), которая берет начало в горах Беарна и Каталонии, с чистой горной водой, течет по городу и делит его на части. В пяти лье оттуда, в графстве Фуа, находится город Морлан, который является воротами в Беарн и расположен он у подножия гор. В 6 лье от Тарба находится город По (Pau), который принадлежит графу де Фуа. Пока принц и принцесса жили в Тарбе, граф находился в этом городе По, возводя прилегающий к окраине города прекрасный замок, стоящий на реке Гав (Gave) 6.

Как только он узнал о прибытии принца и принцессы в Тарб, то начал готовиться нанести туда визит вместе с громадной свитой, в сопровождении более чем 6 сотен коней и 60 рыцарей. Принц и принцесса получили большое удовольствие от этого визита, и его прекрасно принимали, поскольку он этого вполне заслуживал, а принцесса одаряла его особым вниманием. Там присутствовали граф д`Арманьяк и сеньор д`Альбре, и они обратились с просьбой к принцу, чтобы тот попросил графа де Фуа простить графу всю сумму выкупа или хотя бы ее часть. Принц, будучи разумным, также как и доблестным мужем, немного подумав, сказал, что он этого не сделает и добавил: «граф д`Арманьяк, вы были взяты в плен вместе со своими людьми во время военных действий в открытом бою. Вы подвергали нашего кузена, графа де Фуа, и его людей опасностям сражения, и раз фортуна оказалась благоприятной ему и неблагоприятной для вас, то он не должен за это пострадать. Ни милорд мой отец, ни я сам, не поблагодарили бы вас, если бы вы попросили нас отдать то, что мы с честью и удачей завоевали в битве при Пуатье, и за что мы благодарны Господу Богу». Услышав это, граф д`Арманьяк был словно громом поражен, но несмотря на то, что он оказался обманут в своих ожиданиях, он обратился с аналогичной просьбой к принцессе, которая весело попросила графа де Фуа сделать ей подарок. «Мадам, - ответил граф, - я всего лишь маленький дворянин и незначительный знаменосец. Поэтому я не могу сделать достойный дар. Но если подарок, о котором вы просите, не превышает 60 тысяч ливров, то я его сделаю». Принцесса желала добиться всего, но граф, будучи осторожным человеком, уделял много внимания своим личным делам. Кроме того, он подозревал, что этот подарок касается выкупа графа д`Арманьяк, и поэтому он продолжил: «Мадам, для бедного рыцаря вроде меня, который строит города и замки, этого подарка, что я вам сказал, должно быть достаточно». Когда принцесса увидела, что не может больше ничего добиться, то сказала: «Граф де Фуа, я прошу и умоляю вас простить долг графа д`Арманьяк». «Мадам, - ответил граф, - я должен выполнить вашу просьбу. Я говорил, что если подарок, о котором вы просите, не будет превышать 60 тысяч ливров, то я его сделаю. Граф д`Арманьяк должен мне 250 тысяч, и раз вы просите, то я дарю вам из них 60 тысяч». Так закончилось это дело, и граф д`Арманьяк, благодаря просьбам принцессы, сохранил 60 тысяч ливров. Вскоре после этого граф де Фуа вернулся в свою страну.

Я, мессир Жан Фруассар, упомянул обо всех этих вещах, потому что, когда я был в Беарне и Фуа, то проезжал через Бигорр и расспрашивал обо всем, что происходило, и о том, о чем я раньше не слышал. Там я узнал, что принц Уэльский, во время своего проживания в Тарбе, выразил большое желание увидеть замок Лурд, расположенный среди гор в 3 лье оттуда. Когда он полностью осмотрел замок и эту страну, то получил большое удовольствие, как от крепости этого места, так и от его расположения на границах нескольких графств, поскольку из этого Лурда он мог совершать набеги на королевство Арагон на большие расстояния - до самой Барселоны в Каталонии. Принц позвал к себе одного рыцаря своего двора, которого звали мессир Пьер Арно (Arnaut). Он был из графства Беарн и верно служил принцу, а тот питал к нему большое доверие. Он был опытным воином и приходился кузеном графу де Фуа. «Мессир Пьер, - сказал принц, - я назначаю вас губернатором и капитаном Лурда и правителем графства Бигорр. Хорошо охраняйте этот замок, так, чтобы дать добрый отчет об этом милорду моему отцу и мне». «Милорд, - ответил рыцарь, - я это с радостью исполню». И он сразу же принес оммаж и дал залог своей верности, когда принц пожаловал ему это владение.

Теперь вы должны знать, что когда возобновилась война между королями Франции и Англии, как об этом рассказывалось ранее 7, граф Ги де Сен-Поль и магистр арбалетчиков Франции мессир Юг де Шатильон, осадили и взяли город Аббвиль и заняли всю страну Понтье. Около того же времени, два великих бигоррских барона, которых звали мессир Марно Барбазан (Marnaut Barbasan) и сеньор д`Аншен (d’Anchin) перешли на французскую сторону и овладели городом и замком Тарб, поскольку они слабо охранялись. Замок Лурд находился под командованием беарнца мессира Пьера Арно, который сдаваться ни за что не хотел, но вел ожесточенную войну против Франции. Он послал в верхнюю Гасконь и Беарн за несколькими рыцарями, искателями приключений, чтобы они помогли ему в его войне, и к нему пришло много умелых людей. У него было 6 капитанов, у каждого из которых было под командованием 50 или более копий: его брат, Жан де Беарн, славный оруженосец, Пьер д`Аншен Бигоррский, родной брат сеньора д`Аншена, который никогда не переходил на французскую сторону, Эрнотон де Сен-Коломб (Ernauton de Sainte Colombe), Эрнотон де Монтагю (Ernauton de Montagu), де Сен-Базиль (de Sainte Basile) и ле-бург де Карнела (le bourg de Carnela). Эти капитаны совершили много набегов в Бигорр, Тулезен, Каркассон и Альбижуа. Как только они покидали Лурд, так сразу же оказывались на вражеской земле, которую опустошали на большом протяжении, иногда на расстоянии 30 лье от своего замка. Во время своего похода к месту назначения они ни к чему не притрагивались, но при возвращении захватывали все, и иногда они приводили с собой так много пленников и такое количество скота, что не знали, как им все это сложить или разместить. Они обложили данью всю страну, за исключением земель графа де Фуа. Но там они не осмеливались брать никакую живность без того, чтобы за это не заплатить, и не причиняли ни малейшего ущерба человеку, принадлежавшего графу, или даже тому, кто имел от него охранную грамоту, поскольку если бы они его в достаточной степени разозлили, то наверняка бы погибли.

Эти отряды из Лурда удовлетворялись тем, что опустошали всю страну так, как им это было угодно. Тарб, который, как я говорил, был достаточно крепким местом, пребывал в великом страхе, и был вынужден вступить с ними в соглашение. Между Тарбом и их замком находится большая деревня с прекрасным аббатством под названием Гийор (Guyors), которой они причинили много зла, но она также вошла с ними в соглашение. С другой стороны реки Лисс расположен хорошо укрепленный город под названием Баньер (Bagneres), жители которого переживали тяжелые времена, из-за того, что их сильно притесняли отряды из Мальвуазена. Этот замок расположен на горе, у подножия которой протекает река Лисс, а река течет дальше по направлению к Турнею (Tournay), тоже хорошо укрепленному городу. Обычно воины из Лурда и Мальвуазена проходили через этот город Турней, но не причиняли ему вреда, так как имели там свободный проход. А горожане имели хорошую выгоду, скупая по дешевке их добычу, полученную в результате грабежей. Они были вынуждены лукавить с ними, если хотели жить, поскольку ни от кого не получали никакой помощи или поддержки. Губернатором Мальвуазена был умелый воин, гасконец по имени Раймоне де л’Эспе (Raymonet de l’Espee). Купцов из Арагона и Каталонии обитатели Лурда и Мальвуазена облогали такой же данью, как и французов.

Глава 4

Мессира Жана Фруассара, в его путешествии в Беарн, сопровождает один рыцарь, подданный графа де Фуа, который рассказывает ему о том, как после разрыва договора в Бретиньи и возобновления войны в Гиени, воины из Лурда захватили Ортиньяс и Ле-Паллье.

В это время я находился в путешествии ко двору графа де Фуа и по дороге размышлял о разнообразии стран, которых я прежде никогда не видел. Я выехал из Каркассона, затем, оставив по правую руку дорогу на Тулузу, приехал в Монтрораль (Monteroral), потом в Тонже (Tonges), и потом в Белль (Belle), первый город графства Фуа. Оттуда я поехал в Мезьер (Maisieres), потом в замок Соредон (Sauredun), и затем приехал в красивый город Памье (Pamiers) 8, принадлежащий графу де Фуа. В нем я остановился, дожидаясь попутчиков, которые должны были бы ехать в Беарн, где находится резиденция графа. Я пробыл в городе Памье 3 дня. Это - восхитительный город, расположенный среди прекрасных виноградников и окруженный чистой и широкой рекой под названием Льеж (Liege). Случайно туда же, возвращаясь из Авиньона, приехал один рыцарь графа де Фуа, которого звали мессир Эспэнь дю Лион (Espaign du Lyon). Он был прекрасным собой мудрым и доблестным рыцарем, и было ему около 50 лет от роду. Я с ним познакомился, так как у него было большое желание узнать о том, что делается во Франции. Мы пробыли вместе 6 дней, находясь в дороге по пути в Ортез. Во время путешествия, рыцарь, прочитав свои молитвы, проводил со мной большую часть дня, расспрашивая о новостях, а когда я задавал ему какой-нибудь вопрос, то он очень охотно на него отвечал. Выехав из Памье, мы пересекли гору Кесс (Cesse), на которую трудно было подняться, и проехали мимо города и замка Ортингас (Ortingas), принадлежащих французскому королю. Но туда мы не заезжали, а отправились на ужин в замок графа де Фуа, который находится дальше, на расстоянии в полулье, и называется Карла (Carlat), а стоит он на высокой горе. После ужина рыцарь сказал: «Давайте ехать не спеша. От нашего теперешнего места до этой страны всего лишь в 2 лье (которые равны трем французским)». «Охотно» - ответил я. «За сегодняшний день, - сказал рыцарь, - мы миновали замок Ортингас, гарнизон которого причинил очень много вреда этой части страны. Им владеет Пьер д`Аншен. Он захватил его врасплох и получил от Франции 60 тысяч ливров». «Как же он получил так много?» - спросил я. «Я вам расскажу, - ответил рыцарь. - В середине августа, в день Богородицы, проводился ярмарка, куда собирается вся страна, и в это время туда съезжается множество торговцев. Пьер д`Аншен со своими соратниками из гарнизона Лурда давно хотел заполучить этот город и замок, но не мог придумать каким образом. Однако, в начале мая они выслали двух человек, очень простой наружности, чтобы наняться на службу в городе. Вскоре те нашли хозяев, которые были ими так довольны, что они въезжали и выезжали из города, когда им вздумается, и никто не имел относительно их ни малейшего подозрения.

Когда наступила середина августа, то город был полон приезжих купцов из Фуа, из Беарна и из Франции. А вы знаете, что когда встречаются купцы после продолжительной разлуки, то они обычно много пьют, чтобы обновить свое знакомство, так что дома хозяев этих двух слуг были полны людей, которые много пили, а вместе с ними пили и местные землевладельцы. В полночь Пьер д`Аншен со своим отрядом подошел к Ортингасу и укрылся вместе со своими лошадьми в том лесу, через который мы проезжали. Он послал к городу шестерых варлетов с двумя лестницами. Они переправились через рвы там, где как им сказали, было самое слабое место, и установили лестницы напротив стен. Двое ложных слуг, которые были уже наготове, пока их хозяева сидели за столом, помогли им взобраться на стену. Не мешкая, один из слуг проводил своих товарищей к воротам, где ключи охраняли всего лишь два человека. Он сказал им: «оставайтесь здесь и не шумите, пока не услышите мой свист, а тогда бросайтесь вперед и убейте стражников. Я хорошо знаю, как обращаться с ключами, так как я уже больше семи раз сторожил ворота вместе со своим хозяином».

Как они и планировали, так они и сделали, и хорошенько спрятались. Затем слуга подошел к воротам и, прислушавшись, обнаружил, что стражники пьют. Он обратился к ним по именам, поскольку хорошо их знал, и сказал: «Откройте дверь. Я принес вам самое лучшее вино, которое вы когда-либо пробовали. Мой хозяин послал вам его, чтобы вы лучше несли сторожевую службу». Те знали слугу и подумали, что он говорит правду и открыли дверь в сторожевую комнату. Тогда слуга просвистел, и его спутники бросились вперед и стали в двери так, чтобы ее нельзя было закрыть. Таким образом, стражники были взяты хитростью и были убиты так тихо, что никто об этом не узнал. Они взяли ключи и отправились к воротам. Открыв их, они так мягко опустили подъемный мост, что этого никто не услышал. Сделав это, они всего один раз продудели в горн, что услышали те, кто оставались в засаде. Их товарищи сели на коней и полным галопом проскакали по мосту в город, где взяли всех его жителей либо за столом, либо в постели. Так Ортингас был взят Пьером д`Аншеном Бигоррским и его товарищами из Лурда».

Я спросил рыцаря: «Но как они овладели замком?» «Я вам расскажу, - сказал мессир Эспэнь дю Лион. - Когда город был взят, губернатор, к несчастью, в замке отсутствовал. Он ужинал в городе с какими-то купцами из Каркассона, так что стал пленником, и наутро Пьер д`Аншен подвел его к замку, в котором находились его жена и дети, которым он объявил, что прикажет обезглавить губернатора, если они не согласятся покинуть замок. Согласились с тем, что если мадам сдастся, то губернатор будет передан ей вместе с позволением беспрепятственно покинуть замок, вместе со всем, что принадлежит лично им. Мадам, которая обнаружила, что оказалась в критическом положении, и любя того, кто теперь не мог ее защитить, ради того, чтобы вызволить мужа и избежать еще большей опасности, сдала замок. Губернатор, его жена и дети выехали оттуда вместе со всем принадлежащим им имуществом и направились в Памье. Таким вот образом, Пьер д`Аншен захватил и город, и замок Отрингас, и когда он и его соратники взяли их, то получили 30 тысяч ливров, в виде товаров, а также в виде тех взятых в плен купцов, в которых они опознали добрых французов. Все купцы из графств Фуа и Беарн получили свободу, а их добро осталось нетронутым.

Пьер д`Аншен удерживал Ортингас целых пять лет, и он и его гарнизон совершали частые набеги до самых ворот Каркассона, который находится на удалении 16 длинных лье оттуда, сильно опустошая страну, как путем взимания выкупов с городов, так и путем грабежей. В то время, когда Пьер д`Аншен стоял с гарнизоном в Ортингасе, некоторые его соратники выступили в поход за добычей, и подошли к замку, отстоящему оттуда на расстоянии доброго лье, и носящего имя Ле-Пайе ( le Paillier), сеньором которого был французский рыцарь по имени Раймон дю Пайе. Прежде они уже тщетно пытались взять замок, но на этот раз своего добились, и с помощью приставных лестниц, овладели им, застав рыцаря и его жену в постели. Они захватили все их имущество, позволив уйти мадам и детям, но удерживая рыцаря в его собственном замке в течение 4 месяцев, до тех пор, пока он не уплатил им в качестве выкупа 4 тысячи ливров. Короче, после того как они в достаточной степени разграбили страну, они продали 2 замка, Ортингас и Ле-Пайе за 8 тысяч ливров, а затем вернулись в Лурд, где находился их основной гарнизон. Такие воинские дела и приключения эти отряды испытывали постоянно.

Еще в это время случилось так, что один очень опытный в военном деле воин из гарнизона Лурда, гасконец по имени Ле-Менжан де Сен-Базиль (le Mengeant de Sainte Basile), вышел из Лурда вместе с еще 29 воинами и отправился в поисках приключений в направлении Тулузы и Альбижуа. Он хотел застать врасплох замок Пенн (Penne) в Альбижуа, в чем почти преуспел, но в итоге, это дело ему это не удалось. Когда он это увидел, то расстроился и подскакал к воротам, где произошло несколько схваток, и было совершено несколько славных подвигов. В этот же самый час кастелян Тулузы, мессир Юг де Фруадвилль (de Froide-ville) также выступил в поход с 60 копьями, и случайно подошел к Пенну как раз тогда, когда шел этот бой. Он и его люди немедленно спешились и подошли к палисаду. Ле-Менжан хотел было уйти, но поскольку это оказалось невозможным, то он храбро схватился в рукопашную с рыцарем. Он вел себя доблестно и нанес две или три раны своему противнику, но, в конце концов, был взят в плен, так как его противник оказался сильнее. А из его людей лишь немногие избежали смерти или плена. Ле-Менжан был привезен в Тулузу, и губернатор с большим трудом спас его от народа, который хотел предать его смерти, когда люди увидели его в руках своих воинов, поскольку в Тулузе его сильно ненавидели.

К счастью для него, в это время в город приехал герцог Беррийский, и у него были такие добрые друзья, что герцог даровал ему свободу, оценив его выкуп сенешалю в 1000 ливров. Получив свободу, Ле-Менжан вернулся в Лурд, где не отказался от своих обычных дел. Однажды, он вместе с несколькими спутниками, выехал из замка без оружия, прикинувшись аббатом, которого сопровождают четверо монахов. Он и его спутники выбрили тонзуры на головах, и никто из видевших их не мог себе представить, что это не настоящие монахи, настолько они были похожи на них и одеждой и внешним видом. Так он приехал в Монпелье и спешился в гостинице Ангелов, сказавшись аббатом из Верхней Гаскони, направляющимся в Париж по делам. Он свел знакомство с богатым жителем Монпелье по имени мессир Беренжер, который по своим делам также направлялся в Париж. Когда аббат сказал ему, что может доставить его туда без всяких трат с его стороны, то тот обрадовался, что путешествие не будет ему ничего стоить, и выехал вместе Ле-Менжаном в сопровождении всего лишь одного слуги. Они еще не отъехали от Монпелье на три лье, когда Ле-Менжан взял его в плен и окольными дорогами привез с собой в Лурд, где впоследствии получил за него выкуп в 5 тысяч ливров». «Святая Мария! - вскричал я, - да этот Ле-Менжан - умный парень». «О, да, это действительно так, - ответил он, - и он умер с оружием в руках в местечке, через которое мы проедем через три дня, и которое называется Ларр (Larre). Оно находится в Бигорре, ниже города под названием Аршинаш (Archinach)». «Я напомню вам об этом, когда мы прибудем на это место» - сказал я.

Глава 5

Мессир Жан Фруассар и рыцарь из Фуа прибывают в Касер, где рыцарь рассказывает ему о том, как город был взят арманьяками, и о том, как он был отбит назад графом де Фуа, и о том, как в ходе поездки они обсуждали различные военные события, происходившие между арманьяками и фуанцами.

Так мы доехали до Монтескье (Montesquieu), доброго города, принадлежащего графу де Фуа, который арманьякцы и лабрисенцы (Labrissiens) 9 взяли врасплох, но удержали затем только 3 дня. На следующее утро мы оставили Монтескье и поехали в сторону Паламиниша (Palaminich), другого укрепленного города, стоящего на Гаронне и также принадлежащего графу де Фуа. Когда мы уже оказались вблизи от него и думали, как переехать по мосту через Гаронну, то обнаружили, что сделать этого нельзя. Накануне в горах Каталонии и Арагона был такой сильный дождь, что река под названием Салю (Salux), которая стекает с них и с большой скоростью впадает в Гаронну, до того переполнилась, что снесла одну из арок деревянного моста. Поэтому мы были вынуждены вернуться на обед в Монтескье и остаться там на целый день.

Утром рыцарю дали совет переправиться через Гаронну на лодке напротив города Кассер (Casseres). Поэтому мы поехали туда и, благодаря нашим стараниям, были переправлены лошади, а затем и мы сами. Это было сделано с некоторыми трудностями и риском, поскольку лодка была такой маленькой, что за один раз, вместе с перевозчиками, могли переправиться только две лошади вместе со своими всадниками. Переправившись через реку, мы приехали в Кассер, где остановились на целый день. Пока слуги готовили ужин, мессир Эспэнь де Лион сказал: «Мессир Жан, давайте пойдемте и посмотрим город». «Пойдемте» - ответил я. Мы прошли через город к воротам, выходящим в сторону Паламиниша и, миновав их, гуляли около рвов. Указывая на стену, рыцарь сказал: «Видите эту часть стен?». «Да, мессир. А почему вы спрашиваете?» «Я расскажу вам. Потому, что эта часть новее, чем другие». «Это - правда» - ответил я. «Я поведаю вам о том, что случилось 10 лет назад. Вы слышали о войне между графом д`Арманьяк и графом де Фуа, которая велась в графстве Беарн и о том, что люди графа де Фуа его опустошили, хотя в настоящее время там все спокойно благодаря заключенному между ними мирному договору. Я должен сказать, что арманьякцы и лабрисенцы ничего не достигли, но часто несли большие потери. В ночь дня Святого Николая зимой 1362 года, около Монмарсена (Montmarsen), граф де Фуа был взят в плен графом д`Арманьяк и его племянником, сеньором д`Альбре. Вместе с ним были взято и множество ноблей, которых граф д`Арманьяк привез в Ортез и заточил там в башне замка. Благодаря этому пленению, он получил, как десять раз мне говорил, сто тысяч ливров.

Позже случилось так, что граф д`Арманьяк, отец нынешнего графа, которого звали мессир Жан д`Арманьяк, вышел в поход с пешим вооружение. Он подошел к Кассеру и взял его с помощью приставных лестниц. У него было целых 200 латников, которые решились удерживать этот город силой. Известия о том, что арманьякцы и лабрисенцы взяли город Кассер, были доставлены графу де Фуа в По. Он, будучи мудрым и доблестным рыцарем и готовым ко всякого рода событиям, призвал к себе своих двух братьев бастардов, которые служили у него вместе с другими рыцарями - мессира Арно Гийома и мессира Пьера де Беарна, и приказал им немедленно выступить к Кассеру, сказав, что пришлет к ним людей отовсюду, и сам будет там в течение трех дней. «Поэтому будьте внимательны, - прибавил он, - чтобы никто без боя не смог бы выйти из города. Ведь у вас будет достаточно сил, а по прибытии в Кассер, заставьте окрестных жителей доставить вам много больших бревен. Крепко установите их вокруг ворот и полностью их огородите, так как я решил, что те, кто находятся в городе, будут в нем заперты, и что они никак не смогут пройти через ворота. Я заставлю их выбрать другую дорогу».

Два рыцаря последовали этим приказам и отправились к Паламинишу, а за ними следом выехали все воины, находившиеся в Беарне. Они разбили лагерь перед городом Кассером, но находившиеся в городе не обратили на них никакого внимания и не обращали внимания на то, что кто-то может их столь плотно запереть в городе, что они не смогут выйти из ворот. На третий день приехал граф де Фуа с 5 сотнями латников, и после его приезда завершилось возведение укреплений вокруг города. Они были обеспечены войсками, так что никто не мог пройти через них ночью. В таком положении, не проводя никаких атак, он блокировал врагов до тех пор, пока у них не стало кончаться продовольствие. Ведь хотя у них было в изобилии вино, но не было никакой еды, а бежать через реку они не могли, так как она была слишком глубока. Поэтому осажденные решили, что им будет лучше сдаться в плен, нежели позорно терпеть голод. Граф де Фуа прислушался к их предложениям. Он дал им знать, что, так как они не могут выйти ни из каких городских ворот, то он проделает дыру в стене, и они должны будут по одному выйти из города в обычной одежде и без оружия. Они были вынуждены принять эти условия, а иначе бы дело было окончено, и если бы граф де Фуа не был бы так милостив, то все они были бы мертвы. Он проделал дыру в стене, которая была такого размера, чтобы из нее можно было бы выходить только по одному. На этом месте находился граф вместе со своим войском, выстроенном в боевом строю, и как только осажденные выходили из города, то представали перед ним, а затем их рассылали в разные города и замки в качестве пленников. Своего кузена, мессира Жана д`Арманьяка, мессира Бертрана д`Альбре, мессира Мано де Барбазана (Manaut de Barbasan), мессира Раймона де Бенаша (Raymond de Benach), мессира Бенедикта де ла Корнея (Benedict de la Corneille) и еще около 20 самых знатных пленников он взял с собой в Ортез и, как всем известно, получил от них, прежде чем они получили свободу, 100 тысяч ливров. Из-за этого, мой дорогой сударь, стена и была разломана - для прохода арманьякцев и альбре. Позже ее отстроили и восстановили». Когда он окончил свой рассказ, мы вернулись в гостиницу и нашли, что ужин уже готов.

Наутро мы сели на коней и поскакали вдоль берега Гаронны, миновали Паламиниш, и вступили на земли графов де Комменж и д`Арманьяк. На другой стороне, напротив нас, была Гаронна и земли графа де Фуа. Когда мы проезжали, рыцарь указал мне на город, который казался довольно крепким и назывался Мартера-ле-Тусак (Marteras le Toussac). Он принадлежал графу де Комменж. А на другой стороне реки, на вершине горы было расположено 2 замка графа де Фуа, которые назывались Монтораль (Montaural) и Монклар (Monclare). Пока мы так ехали среди этих городов и замков, по прекрасному лугу на берегу Гаронны, рыцарь говорил: «Мессир Жан, я был свидетелем многих прекраснейших боев и поединков между арманьякцами и фуасцами. Ведь не было ни одного города или замка, в котором не было бы хорошего воинского гарнизона, и они сражались друг с другом и преследовали один другого. Вы видите вон там эти развалины? Это остатки укрепления, которое арманьякцы возвели против этих двух замков на реке. Но я расскажу вам о том, как они за это заплатили. Однажды ночью граф де Фуа послал своего брата, мессира Пьера де Беарна, с 2 сотнями копий и 4 сотнями крестьян и, трубя в трубы, они из всех сил резали кустарники, складывали их вокруг укрепления и поджигали. Так что эта крепость была сожжена вместе со всеми, кто там находился, поскольку никто не получил пощады. И с этого времени ее никто не отважился восстановить».

С такими беседами мы путешествовали каждый день, направляясь к истокам реки Гаронны, на каждом берегу которой находились прекрасные замки и крепости. Все по левую сторону принадлежало графу де Фуа, а с другой стороны - графу д`Арманьяк. Мы миновали Монпезак (Montpesac), красивый крепкий замок, возвышавшийся на вершине скалы, под которой проходила дорога, и располагался город. За его пределами, на расстоянии полета арбалетной стрелы, находится проход, называемый Ла-Гард (la Garde) с башней между скалой и рекой, и с железными воротами. Защищать этот проход против всего мира могут 6 человек, поскольку в ряд между скалой и рекой могут пройти только два человека. Увидев это, я сказал рыцарю: «Мессир, это крепкий проход и труднодоступное место». «Это так и есть, - ответил рыцарь, - но как бы сильно оно не было, граф де Фуа и его люди однажды силой овладели им и прошли к Паламинишу, Монтескье и даже до Памье. Этот проход очень крепок, но английские лучники очень помогли ему его взять. Подойдите и поезжайте с моей стороны, и я расскажу вам об этом все». Я подъехал поближе к мессиру Эспэню дю Лиону, который продолжал свой рассказ:

«Граф д`Арманьяк и сеньор д`Альбре вторглись в графство Фуа с более чем пятью5 сотнями людей и направились в окрестности Памье. Было начало августа - время сбора зерновых и винограда. В тот год было изобилие всего. Мессир Жан д'Арманьяк и его люди разбили лагерь перед городом, около замка Сореден (Sauredun), что на расстоянии короткого лье от Памье. Они предприняли атаку замка и послали сказать в Памье, что если жители не заплатят выкуп за зерно и вино, то они все сожгут и разрушат. Жители Памье боялись такого развития событий, так как их сеньор находился слишком далеко от них - в Беарне, поэтому решили, что будет разумно уплатить выкуп, который был определен в 5 тысяч ливров. Но они попросили отсрочку в 15 дней, которая им была дана. Граф де Фуа узнал обо всем этом и с великой поспешностью, послав во все концы за подмогой, бросился на помощь Памье через этот трудный проход. Из разных концов графства подошла помощь, так что он оказался во главе 12 сотен копий. Он хотел, не медля дать бой мессиру Жану д'Арманьяку, если тот его еще дожидается. Но арманьякцы уже отступили в графство Комменж, не став брать деньги с жителей Памье, поскольку уже не имели времени оставаться около города. Однако граф де Фуа не оставил жителей в покое, но потребовал выкуп. Он говорил, что заслужил это, поскольку пришел к ним на помощь и прогнал врагов из своей страны. Из этих денег он заплатил своим воинам и оставался здесь, до тех пор, пока добрые люди не собрали свой урожай и не закончили делать вино, и всему этому он обеспечил безопасность». «Ей-Богу, - сказал я рыцарю, - мне понравился ваш рассказ». Беседуя, таким образом, мы проехали мимо замка под названием Ла-Бретит (la Bretite), а затем мимо другого замка под названием Бакелль (Bacelles), оба они принадлежали к графству Комменж.

По дороге я заметил на другой стороне реки очень красивый и большой замок, с приятно выглядевшим городом. Я осведомился у рыцаря о названии этого замка. Он сказал, что называется он Монтесплэн (Montesplain) 10 и принадлежит он кузену графа де Фуа, которого зовут мессир Роже д'Эспэнь. Он - великий барон и землевладелец и в этой стране, и в Тулузене, а в настоящее время является сенешалем Каркассона. На это я спросил: «А в каких отношениях находится этот мессир Роже д'Эспэнь к мессиру Шарлю д'Эспэню, коннетаблю Франции?» «Он не из этой семьи, - ответил рыцарь, - мессир Луи и мессир Шарль д'Эспэнь, о который вы говорите, первоначально приехали из Испании и они испанского происхождения. Но по своей матери они еще и французы и приходятся двоюродными братьями королю Альфонсо Испанскому. Я служил в юности под началом мессира Луи д'Эспэня во время войн в Бретани. Он всегда был на стороне Карла Блуасского, против графа де Монфора».

Здесь окончился наш разговор на этот счет. В этот день мы приехали в Сен-Гуффер (St.Gouffers), добрый город, принадлежащий графу де Фуа. А на следующее утро, к обеду, добрались до хорошо укрепленного города Монкуя (Moncuil), который принадлежит королю Франции и управляется мессиром Роже д'Эспэнем. После обеда мы сели на коней и взяли путь в сторону Лурда и Мальвуазена и ехали по вересковой пустоши, которая простирается на 15 лье. Ее называют Лан-бург (Lane-bourg) и на ней хорошо видно тех, кто едет с недобрыми намерениями. Посреди пустоши Ланбург расположен замок де-ла-Мезер (de la Mesere). Он принадлежит графу де Фуа и находится на расстоянии доброго лье выше города Турнея и ниже Мальвуазена, замок которого рыцарь показал мне со словами: «Смотрите, вон там - Мальвуазен. Вы еще не вставили в свою историю (о которой мне говорили) рассказ о том, как герцог Анжуйский, во время пребывания в этой стране, когда он наступал в сторону Лурда, осадил и завоевал его, также как и замок Тригале (Trigalet), что на реке перед нами и который принадлежит сеньору де ла Барду?»

Я немного подумал и ответил: «Полагаю, что я не упоминал об этом, и прежде мне не говорили об этом событии. Поэтому я умоляю вас рассказать мне об этом деле, и я внимательно выслушаю ваш рассказ. Но скажите мне, чтобы я об этом не забыл, что стало с рекой Гаронной? Я не могу больше ее видеть». «Вы правду говорите, - ответил рыцарь, - она теряется между этих двух гор. Весной она начинается в трех лье отсюда, в стороне каталонской дороги и ниже замка под названием Сен-Бар (St.Beart). Это последний замок Франции на арагонской границе. Его губернатором и правителем прилегающей страны является в настоящее время оруженосец по имени Эрнотон (Ernauton), которого называют Испанским бастардом. Он - двоюродный брат мессира Роже д'Эспэня. Когда вы его увидите, то скажите, что он сложен как совершенный воин. Этот испанский бастард причинил гарнизону Лурда больше вреда, чем все рыцари и оруженосцы этой страны вместе взятые. Я должен сказать, что граф ду Фуа очень его любит, и он является его братом по оружию. Я больше не буду о нем говорить, поскольку в приближающееся Рождество вы сами его увидите во дворце графа, но я расскажу вам о том, что совершил граф Анжуйский, когда находился в этой стране».

Глава 6

Фруассар продолжает свое путешествие с рыцарем из Фуа, который рассказывает ему некоторые детали, относящиеся к осадам Бреста и Дерваля, а также о том, как герцог Анжуйский отбил у англичан Мальвуазен и Тригале.

Затем мы осторожно поехали дальше, а он начал свой рассказ так: «При первом возобновлении войны французы отвоевали у англичан все их владения в Аквитании, и мессир Оливье де Клиссон, как вы знаете, перешедший на французскую сторону, повел герцога Анжуйского в Бретань, во владения сэра Роберта Ноллиса и осадил Дерваль. Все, о чем я смею рассказать, уже есть в вашей истории, также как и рассказ о договоре, по которому сэр Хью Брок, кузен сэра Роберта, сдал замок, что он при этом дал заложников, полагая, что герцог Анжуйский находится с таким сильным войском, что снять осаду невозможно. И может быть, вы рассказывали о том, как сэр Роберт Ноллис, вступив в замок Дерваль, отказался соблюдать этот договор». «И правда, мессир, у меня есть про все, о чем вы только что сказали». «А отметили ли вы бой, который произошел перед замком, и в котором был ранен мессир Оливье де Клиссон?» «Я не могу сказать, - ответил я, - что я помню об этом. Поэтому расскажите мне о том, что случилось в этом бою и во время осады. Возможно, вы знаете больше деталей, нежели я, и вы можете вернуться к вашей истории о Лурде и Мальвуазене позже».

«Вы верно говорите, - сказал рыцарь, - однако я должен сказать вам, что когда герцог объявил о призыве на службу, чтобы идти к Дервалю, то для того, сопровождать его к Мальвуазену, к нему пришел, чтобы, один очень доблестный рыцарь из этой страны. Он был добрым французли и звали его мессир Гарси дю Шатель (Garsis du Chatel). За его доблесть герцог сделал его маршалом своей армии. И действительно, как я узнал впоследствии, что когда мессир Гарси дю Шатель увидел, что сэр Роберт не намерен придерживаться договора, и что вероятно, замок Дерваль не сдастся, он пришел к герцогу и спросил: «Монсеньор, что нам делать с этими заложниками? За ними нет никакой вины или преступления в том, что замок не сдается, и для нас будет великим грехом предать их смерти, поскольку они являются дворянами, не заслуживающими такого наказания». Герцог ответил: «Будет ли тогда правильным, если получат свободу?» «Да, клянусь честью», - сказал рыцарь, который им сильно симпатизировал. «Ступайте, - ответил герцог, - я поступайте с ними, как вам будет угодно». После этих слов, как рассказывал мне мессир Гарси, он пошел, чтобы освободить их, но на пути встретил мессира Оливье де Клиссона, который спросил его, откуда он идет и куда направляется. «Я иду от монсеньора герцога Анжуйского, а иду я, чтобы отпустить на свободу заложников». «Отпустить их на свободу? - сказал мессир Оливье, - погодите немного, и пойдемте со мной к герцогу». Вернувшись, он нашел герцога очень задумчивым. Мессир Оливье приветствовал его и затем сказал: «Монсеньор, каковы ваши намерения? разве этих заложников не следует казнить? По мне - так следует, несмотря на сэра Роберта Ноллиса и сэра Хью Брока, которые не сдержали своего слова. И я хочу, чтобы вы знали: если их не предадут смерти, то в течение года я не буду являться по вашему призыву и не надену шлем, чтобы служить вам. Они слишком легко уедут, если их вот так оправдают. Эта осада стоила вам 60 тысяч ливров, а вы хотите простить наших врагов, которые не держат данное вам слово». При этих словах герцог Анжуйский разозлился и сказал: «Мессир Оливье, поступайте с ними так, как считаете нужным». «Я хочу, чтобы они умерли, ведь для этого есть причина, раз они не держат своего слова». Затем он покинул герцога и отправился на площадь перед замком. А мессир Гарси не осмелился сказать ни одного слова в их защиту, поскольку это был бы напрасный труд, раз так решил мессир Оливье. Он позвал к себе Жослена, который являлся палачом, и приказал ему обезглавить двух рыцарей и двух оруженосцев. Это вызвало такое горе, что во французском войске плакали более 200 человек 11.

Сэр Роберт Ноллис немедленно открыл задние ворота замка и отместку обезглавил всех своих пленников, не пощадив никого. Затем были открыты большие ворота, подъемный мост был опущен и гарнизон вышел из палисада на вылазку, чтобы вступить с французами в бой, который, согласно мессиру Гарси, был очень суровым. Первая стрела ранила мессира Оливье де Клиссона, который удалился в свою палатку. Среди раненных было два оруженосца из Беарна, которые себя хорошо проявили. Их звали Бертран де Бареж (de Barege) и Эрнотон дю Пен (Ernauton du Pin). Наутро французы снялись с лагеря. Герцог ушел со своими людьми от Дерваля в Тулузу и оттуда - в эту страну, с намерением разрушить Лурд, поскольку тулузенцы очень на него жаловались. О том, что случилось дальше, я вам и расскажу. Герцог, не теряя времени, повел свою армию к замку Мальвуазен, который вы видите перед нами, и осадил его. У него в войске было целых 8 тысяч воинов, не считая генуэзцев и простонародья из главных городов этой страны.

Губернатором Мальвуазена в это время был гасконский оруженосец и способный воин по имени Раймоне де л'Эпе (Raymonet de l’Epee). Ежедневно у палисада происходили стычки. Там было совершено много славных деяний теми, кто хотел отличиться. Герцог и его армия разбила лагерь на прекрасных лугах между городом Турнеем и замком, на берегах реки Лисс. Во время осады мессир Гарси дю Шатель, который являлся маршалом армии, вместе с 5 сотнями латников, 2 сотнями лучников и арбалетчиков и целыми 2 тысячами простого народа, выступил в другой поход, чтобы осадить Тригале (Trigalet), который находится слева позади нас. Там командовал гасконский оруженосец, который держал замок от своего кузена, сеньора де Ла- Барда, и которого звали Ле-Басто де Молеон (le Bastot de Mauleon). У него было около 40 соратников, которые были людьми сеньоров Ланбурга. Ни один человек, за исключением паломников Сант-Яго, не мог проехать через эти места без того, чтобы его не взяли в плен, и если за него не вносили выкуп, то убивали. Было еще одно крепкое место, около Ле-Месена (le Mesen), гарнизон которого составляли все воры и грабители изо всех стран. Оно называлось Ле-Немийо (le Nemilleux). Это укрепление неприступно, но всегда было предметом споров между графом д'Арманьяк и графом де Фуа, и по этой причине нобли не уделяли ему никакого внимания до тех пор, пока в эту страну не пришел герцог Анжуйский.

Добравшись до Тригале, мессир Гарси окружил его со всех сторон, кроме той, что выходит к реке – к ней они не могли приблизиться. Была начат энергичный штурм, в котором с обеих сторон было ранено множество людей. Мессир Гарси пробыл там 5 дней и каждый день происходили бои, так что в результате, гарнизон израсходовал все свои боевые припасы, и его воинам стало нечем стрелять, что вскоре заметили французы. После этого мессир Гарси, чисто из любезности послал охранную грамоту губернатору замка, чтобы тот смог придти и поговорить с ним. Когда он его увидел, то сказал: «Басто, я хорошо знаю ваше положение, что ваш гарнизон не имеет припасов, и у него нет ничего кроме копий, чтобы обороняться, когда его будут атаковать. Теперь, если вы будете взяты в результате штурма, то для меня будет невозможно спасти от ярости простого народа жизни ни ваши, ни ваших товарищей, о чем я буду очень сожалеть, поскольку вы приходитесь мне кузеном. Поэтому я советую вам сдать это место, и даже прошу вас это сделать. Вас никто не сможет порицать за это, потому что вы продержались достаточно долго, а вы сможете поискать фортуну в другом месте».

«Монсеньор, - ответил оруженосец, - в любом другом месте, кроме этого, я бы свободно последовал бы вашему совету, ведь и, правда, я прихожусь вам кузеном, но здесь я не могу действовать от своего имени, поскольку те люди, что находятся вместе со мной, имеют равные права, хоть они и считают меня своим капитаном. Я вернусь и расскажу им о том, что вы сказали. Если они согласятся сдаться, я соглашусь. Если они решат держаться дальше, то какова бы не была моя судьба, я должен быть вместе с ними и претерпеть все до конца». «Это хорошо сказано, - ответил мессир Гарси, - раз я узнал ваши намерения, то вы можете уехать тогда, когда вам будет угодно».

Басто де Молеон вернулся в замок и, собрав всех своих товарищей во дворе, поведал им о том, что говорил мессир Гарси, а затем спросил их мнение о том, что им следует делать. Они обсуждали это долгое время. Некоторые говорили, что они достаточно сильны, чтобы ждать конечного исхода. Другие желали уйти, говоря, что для этого самое время, поскольку у них больше нет припасов, а герцог Анжуйский суров, и вся страна Тулузен и Каркассон зла против них за те злодеяния, что они совершили. Рассмотрено было все, и они решили сдать замок, но на условии, что им дадут эскорт, для них и для их багажа, чтобы препроводить их в замок Кюлли (Cullie) 12, которым владели их друзья, и который находился на границе Тулузена. С этим Басто де Моллеон вернулся к мессиру Гарси, который согласился на их требование, поскольку видел, что замок взять штурмом не просто, и что вероятно, это будет стоить ему множества жизней. Они приготовились к отъезду, упаковав все, как могли. Благодаря грабежам они имели достаточно имущества и увезли с собой лучшую часть награбленного, бросив остальное. Мессир Гарси в безопасности проводил их до самого замка Кюлли. Этим способом французы завоевали замок Тригале. Мессир Гарси отдал его простонародью, которое находилось в его отряде, чтобы они сделали с ним, что хотят. Те решили разрушить и срыть его до того состояния, которое вы может видеть, Это решение было столь хорошо выполнено, что с тех пор никто и не думал его отстраивать.

Отсюда мессир Гарси отправился к замку Нотийо (Nautilleux) 13, который расположен среди болотной пустоши около замка Ламен (Lamen) 14, чтобы очистить его от занимавших его мародеров, но по дороге ему сказали: «Монсеньор, вам нет нужды идти дальше, так как в замке Нотийо вы никого не найдете. Те, кто там были, бежали, одни по одной дороге, другие по другой, и мы не знаем куда». Узнав об этом, мессир Гарси остановился на равнине, чтобы решить, что лучше делать дальше. Случайно у него оказался сенешаль де Нобсен (de Nobesen), который сказал: «Мессир, тот замок находится в моей юрисдикции, и его следует держать от графа де Фуа. Прошу вас, отдайте его мне, и я за свой собственный счет сделаю так, что ни один злоумышленник никогда не войдет в эту страну». «Монсеньор, - добавил один находившийся рядом тулузец, - он говорит хорошо. Сенешаль - доблестный и мудрый человек и лучше пусть им владеет он, чем кто-либо другой». «Я согласен с этим» - сказал мессир Гарси. Так замок Нотийо был отдан сенешалю де Нобсену, который поехал туда и, застав его пустым, восстановил все разрушения. Его губернатором он назначил одного местного оруженосца, которого звали Фортифи де Сен-Поль (Fortifie de St.Pol). Затем мессир Гарси вернулся к Мальвуазену, который продолжал осаждать герцог. Он и его люди рассказали герцогу о своих успешных деяниях. Замок Мальвуазен продержался около 6 недель. У палисадов каждый день между двумя армиями происходили стычки, и замок мог бы сопротивляться и дальше, поскольку он был достаточно крепок, чтобы выдержать длительную осаду. Но источники воды находились за пределами стен, и они были отрезаны. Погода была очень жаркой и цистерны в замке оказались совсем пусты, поскольку на протяжении 6 недель не упало ни одной капли дождя, а осаждавшие расположились со всеми удобствами на берегах чистой и прекрасной реки, воду которой использовали для себя и своих коней.

Гарнизон Мальвуазена тревожила эта ситуация, так как они не могли дольше удерживать замок. У них было достаточно вина, но ни капли свежей воды. Они решили открыть ворота по договору, и Раймоне де л'Эпе запросил охранную грамоту, чтобы явиться к герцогу. Он ее легко получил и сказал: «Монсеньор, если вы со мной и моими товарищами поступите любезно, то я сдам замок Мальвуазен». «О какой любезности вы просите? - ответил герцог Анжуйский, - что касается вашего дела, то каждый из вас отправится в свои страны, и вы не будет заходить ни в одну крепость, которую вы держите против нас. А если кто так сделает, и затем я его поймаю, то отправлю того к Жослену, который побреет его без бритвы». «Монсеньор, - ответил Раймоне, - если мы так уйдем, то мы должны увезти с собой все, что нам принадлежит, и то, что мы добыли своим оружием, подвергаясь большим рискам». Герцог немного помедлил и сказал: «Я согласен на то, что вы сможете унести с собой то, что поместится в ваши сундуки, погруженные на вьючных лошадей, но не более того. И если у вас есть какие-либо пленники, то они должны быть переданы нам». «Я согласен» - сказал Раймоне. Таков был договор, как о том мне рассказывали, и все, кто находился в замке, ушли оттуда, после того, как сдали его герцогу Анжуйскому, и унесли с собой то, что смогли. Они вернулись в свои родные страны или отправились куда-то еще в поисках приключений. Но Раймоне л'Эпе перешел на сторону французов. Он долгое время служил герцогу Анжуйскому, отправился вместе с ним в Италию и был убит в бою около города Неаполя.

«Так, дорогой мой сударь, вел себя в то время герцог Анжуйский. Он завоевал замок Мальвуазен, что доставило ему великое удовольствие. Его губернатором он сделал бигоррского рыцаря по имени мессир Киквар дю Люперье (Ciquart du Luperiere), а позднее отдал его графу де Фуа. Граф и держит его до сир пор, и так будет, пока он жив. Ведь он хорошо охраняется бигоррским рыцарем, которого зовут мессир Раймон де Лан (Raymond de Lane), и который приходится родственником предыдущему губернатору. Овладев Мальвуазеном, герцог Анжуйский освободив эту страну и весь Ланбург от английских и прочих разбойников, а затем осадил город и замок Лурд. Граф де Фуа, видя, что он находится поблизости от его земель, начал очень сомневаться относительно его возможных намерений. Он послал своего брата, мессира Арно Гийома вместе с 2 сотнями копий в Морлен, другого своего брата, мессира Пьера де Беарна, с таким же числом копий в По, мессира Пьера де Кабестена (Cabesten) с таким же отрядом - в городе л'Эстрад, мессира Мувана де Навалле (Mouvant de Novalles) с одной сотней копий в город Эртье (Hertillet), мессира Круаля Жебреля (Crual Geberel) с таким же отрядом в Монжебриль (Montgerbiel), мессира Фука д'Ортрея (Fouquat d’Orterey), тоже с сотней копий, в город Совертерр (Sauveterre) 15, и меня, Эспеня дю Лиона, с 2 сотнями копий, в Мон-де-Марсен (Mont-de-marsen). Не было замка в Беарне, который бы не был бы хорошо обеспечен воинами. Сам же он оставался охранять свои флорины в замке Ортез».

«Мессир, - спросил я рыцаря, - каково же было их число?» «Клянусь честью,- ответил он, - граф де Фуа имел на тот момент 100 тысяч, как об этом 30 раз говорилось. И это при том, что не было года, когда бы он ни раздавал 60 тысяч. Нет более щедрого сеньора, чем он, чтобы делать подарки». На это я спросил: «Кому он делал эти подарки?» Он ответил: «Странникам, рыцарям и оруженосцам, которые путешествовали по его стране, герольдам, менестрелям, всем, кто вел с ним разговоры. Никто не уходил от него без подарка, и он гневался, если кто-нибудь от него отказывался». «Ба! Ба! Святая Мария, - вскричал я, - с какой целью он держит такую большую сумму? Откуда она приходит? Его доходы так велики, чтобы обеспечить ее? Я бы хотел об этом узнать, если позволите». «Да, вы узнаете об этом, - ответил рыцарь, - но вы задали два вопроса. Если позволите, я должен начать с первого. Вы спрашиваете, для какой цели он держит такую сумму денег. Я должен сказать вам, что граф де Фуа сомневается относительно войны между ним и графом д'Арманьяк, и о маневрах его соседей, королей Англии и Франции, никого из которых он не желает прогневать. И до настоящего времени он не принимал никакого участия в их войнах, поскольку он никогда не брался за оружие ради одной из сторон, и находится в хороших отношениях с обоими. Я, говорю вам (и вы сами согласитесь со мной, когда с ним познакомитесь и побеседуете и увидите устройство его двора), что он самый мудрый государь из ныне живущих, и единственный, кого ни король Франции, ни король Англии не хотят сделать врагом. Что касается других его соседей, королей Арагона и Наварры, то он о них мало думает, так как, благодаря столь многим друзьям, которых он имеет благодаря своим подаркам и той власти, что дают ему деньги, он может сразу собрать больше воинов, чем смогли бы когда-либо собрать эти короли. Я слышал, как говорили о том, что когда король Кипра находился в Беарне и рассказывал ему о намечаемой экспедиции к Гробу Господнему, то он так жаждал принять участие в столь драгоценном завоевании, что если бы английский и французский короли отправились бы туда, то он был бы после них самым значительным сеньором в этом походе, и повел бы туда самое большое войско. Он еще не отбросил эту идею, и это также является причиной того, что он скопил такие богатства. Также и принц Уэльский, когда правил Аквитанией и жил в Бордо, побудил его собрать большие суммы, поскольку принц угрожал ему по поводу его графства Беарн и говорил, что он силой его у него отнимет. Но граф де Фуа заявил, что этого не будет, так как Беарн свободная земля и не должна приносить оммаж какому-либо сеньору. Принц, который был тогда очень могущественен и которого очень боялись, сказал, что он бы хотел самолично смирить графа. До такой степени отравили разум принца граф д'Арманьяк и сеньор де Альбре, ненавидевшие графа де Фуа за те победы, что он над ними одержал. Начало враждебных действий предотвратил поход в Испанию. Да и сэр Джон Чандос, который был главным советником и очень любил принца, был сильно против этой намечаемой войны. Граф де Фуа и сэр Джон Чандос любили друг друга за славные подвиги.

Однако граф подозревал принца, про которого он знал, что тот являлся могущественным и воинственным, начал копить большие деньги для помощи и защиты себя самого, если вдруг на него нападут. Он обложил страну и все города очень тяжелыми налогами, которые существуют и сейчас, и так будет до тех пор, пока он жив. Каждый очаг платит 2 ливра в год, один за другим, и в этом он налоге он нашел неисчерпаемый кладезь богатств, так как просто удивительно с какой радостью его подданные его платят. Благодаря этому здесь нет ни одного англичанина, француза или грабителя, которые обирают народ до последнего денье. Вся его страна защищена, и правосудие хорошо организовано, поскольку в области правосудия он наиболее суров и является самым честным из всех сеньоров». С этими словами мы обнаружили, что оказались перед городом Турнеем, где нам был приготовлен постой. Поэтому рыцарь прервал речи, а я больше не расспрашивал, так как хорошо запомнил то, на чем он остановился и мог напомнить ему об этом, если мы еще будем путешествовать вместе. Мы с удобством устроились в гостинице «Звезда». Когда был накрыт ужин, губернатор Мальвуазена, мессир Раймон де Лан пришел нас повидать и отужинал вместе с нами. Он привез с собой фляги вина, превосходного, как и все то, что я пил в этом пути. Эти два рыцаря долгое время беседовали друг с другом, и было уже поздно, когда мессир Раймон уехал и вернулся в свой замок Мальвуазен.


Комментарии

1. Фруассар путает одного брата с другим. Педру Суровый имел трех детей от Инес де Кастро. Диниш, старший из них, в это время оставался в тюрьме в Испании. Жуан, который имеется в виду в этом тексте, был сыном Педру от Терезы Лоренсу (Laurezzo) и был позже прозван Отцом страны. Он был великим магистром Ависского ордена, и после смерти своего брата Фернанду, был избран королем в ущерб правам Беатрис, единственной дочери Фернанду. Папа Урбан разрешил его от церковных обетов в 1387 году. Позже он женился на Филиппе, дочери Джона Гонта, герцога Ланкастера от Бланки Кастильской, и от нее у него было нескольких детей.

2. Эти имена, видимо, сильно искажены, но я не могу восстановить их. – прим. Джонса. Диего Мендоса (Diego Mendoza), Диего Перес Сармиенто (Diego Perez Sarmiento), дон Педро Руис Сармиенто, Манрикес д’Аверсаула ( Manriquez D’Aversaula) – прим. издателя.

3. Дон Диего Мерло – изд.

4. На армию обрушилась чума и заставила снять осаду. – изд

5. Центр долины Лавидан (Lavidan) в Гаскони, диоцез Тарба, около Баньера (Bagneres).

6. «Гав» на местном наречии означает реку, и та река, что течет через По называется «Ле Гав де По» - изд.

7. В 1369 г. – изд.

8. Город в 3 лье от Фуа и в 18 лье от Тулузы – изд

9. Лабрисенцы – это приверженцы фамилии Лабре (Labreth), которую обычно называют Альбре (Albreth).

10. Монтеспан (Montespan) в диоцезе Комменж.

11. см. книга 1, глава 318 - прим.пер.

12. Замок в Оверни

13. Ранее в тексте он назван Немийо.

14. Ранее он назван Месеном

15. Расположен на реке Гав, в 7. лье от По.

Текст переведен по изданию: Froissart, J., Chronicles of England, France, Spain and the adjoining countries: from the latter part of the reign of Edward II to the coronation of Henry IV, Translated from the French, with variations and additions, from many celebrated MSS by Thomas Johnes, Esq. New York: Leavitt & Allen, 1857

© сетевая версия - Thietmar. 2021
© перевод с англ. - Раков Д. Н. 2021
© дизайн - Войтехович А. 2001