КОММЕНТАРИИ К ТЕКСТУ

Боэмунд, покинув Апулию в сентябре 1105 г., прибыл в Рим, где был весьма благожелательно принят папой Пасхалием II (Анна датирует эту встречу более поздним временем; см. стр. 336 и прим. 1276). Папа вручил Боэмунду знамя св. Петра и отправил его во Францию, дав ему в спутники своего легата. В марте 1106 г. Боэмунд уже был во Франции, где его пропаганда нового крестового похода (по одним свидетельствам, Боэмунд агитировал за крестовый поход в Палестину, по другим — призывал отомстить Алексею) имела почти повсеместный успех. В конце марта происходит встреча Боэмунда с английским королем Генрихом I.

Сумев привлечь на свою сторону большое число будущих крестоносцев и вступив в брак с Констанцией, Боэмунд в конце мая является на заседание синода в Пуатье, где папский легат от имени папы обращается с призывом организовать новый крестовый поход. В августе 1106 г. Боэмунд возвращается в Апулию, где начинает усиленную подготовку к походу на Византию (см.: Безобразов, Боэмунд Тарентский, стр. 95-100; Jenal, Der Kampf um Durazzo…, S. 292 sq.).

1212. Аль-Афдал (см. прим. 1140).

1213. Doelger, Regesten…, 1220 (ок. 1104 г.).

1214. По-видимому, Анна вторично повествует о выкупе плененных крестоносцев (ср. Ал., XI, 7, стр. 308 и прим. 1142). Причина «доброты» Аль-Афдала, столь поразившей Анну, кроется, видимо, в политических расчетах: Аль-Афдал не хотел ссориться с Византией и крестоносцами — своими потенциальными союзниками против сельджуков (см. прим. 1140).

1215. Анна ошибается: Таре расположен не в Келесирии, а в Киликии.

1216. Об Аспиете см. прим. 465.

1217. Е.Рей (Rey, Histoire des princes…, p. 336) относит этот поход Танкреда к началу 1105 г., однако большинство современных исследователей (Nicholson, Tancred, p. 165, n. 1; Runciman, A history…, II, pp. 53-55) датируют его 1107 или 1108 г. На первый взгляд действительно может показаться странным, что в середине рассказа о событиях 1105 г. Анна вдруг забегает вперед на два-три года. Но дело в том, что рассказ об Аспиете носит характер отступления: упомянув об Аспиете, Анна считает своим долгом сообщить, почему молва о больших достоинствах этого человека не имеет оснований. Такого рода отступления нередко встречаются в «Алексиаде».

1218. Анна имеет в виду Мопсуэстию (Мамистру), которую она ошибочно помещает на р. Сарос и считает двумя городами. На самом деле это один город, разделенный р. Пирам так, «что казалось, будто это два города» (Skyl., р. 362).

1219. Арсакиды (Аршакиды) — название парфянской, а затем и армянской династии, власть которой в Армении пала еще в 428 г. Однако в византийских источниках гораздо более позднего времени арсакидами неоднократно именуются армяне, находившиеся на службе империи (см. Der Nersessian, Armenia…, p. 19 sq.). По данным Генесия и Константина Багрянородного, из рода Арсакидов происходил и император Василий I (867-886). Эта версия, по-видимому, — плод фантазии опального патриарха Фотия, сочинившего блестящую генеалогию Василия с целью вернуть расположение этого императора. В Византии V-VI вв. действительно жили и занимали высокие посты потомки Арсакидов. Весьма сомнительно, однако, чтобы этот род сохранился до IX и тем более XI-XII вв. (см. Adontz, L’age et l’origine…, p. 232 sq.).

Скорее всего наименование «Арсакиды» для Анны — традиционное название для представителей армянской династии.

1220. Видимо, Аспиет был доместиком Востока (см. Leib, Alexiade, I, p. LIII).

1221. Сентябрь 1105 г. На самом деле это 24-й год царствования Алексея.

1222. Так мы переводим греч. καταλλήλοις ᾠδαις.

1223. Феано — ученица, а возможно, и жена Пифагора.

1224. ’Αλλ’ οὐ δημόσιος — досл.: «Но она не публичная».

1225. Ср. Римл., VIII, 35.

1226. Этот выпад Анны против «насмешников и клеветников» — одно из наиболее ярких проявлений полемической направленности ее труда (см. Предисл., стр. 36; ср. Любарский, Мировоззрение…, стр. 159 и сл.).

1227. Томирида — массагетская царица, победительница Кира (см. Геродот, I, 205-214).

1228. Согласно Ктесию, Спарефра — жена царя одного из скифских племен, Аморга. Когда Аморг был взят в плен Киpом, она собрала армию, состоявшую из женщин, и освободила мужа (см. Ctesias, Persica, fr. 29).

1229. Ср. Премудр. Солом. V, 19.

1230. Имя Ирина в переводе с греческого означает «мир».

1231. См. Псалт., CI, 10.

1232. О филантропической деятельности Ирины сообщает и Скутариот (Anon. Syn. Chron., p. 182).

1233. Эта комета была видна в феврале-марте 1106 г. (см.: Fulch., II, 35; Grumel, La Chronologie, p. 473).

1234. В Константинополе было несколько церквей евангелиста Иоанна (Janin, La géographie…, pp. 272-279).

1235. Алексей — второй из четырех сыновей Исаака: Иоанн, Алексей, Константин, Адриан. Об Иоанне, тоже занимавшем пост дуки Диррахия, см. Ал., VIII, 7, стр. 240.

1236. в Златарский («История…», II, стр. 243) признается, что не может идентифицировать это место.

1237. 1106-1107 гг.

1238. Речь идет о сыне Алексея, будущем императоре Иоанне, который был женат на Ирине (Пирошке), дочери венгерского короля Владислава. Первенцами Иоанна были близнецы: Алексей и Мария.

1239. Валависта (тур. Демир-хисар) — к северу от Серр (Златарски, История…, II, стр. 243).

1240. День великомученика Димитрия Солуньского празднуется 26 октября. Таким образом, Алексей возвращается в Константинополь, видимо, в ноябре 1107 г.

1241. Об этой колонне со статуей сообщается в ряде византийских источников. Она стояла в центре площади Константина, возвышалась на 50 м, а у нее наверху находилась статуя Аполлона, увенчанного лучезарным венцом. Эту статую, как сообщает Зонара (Zon., XIII, 3), привез Константин из Фригии; по преданию, в цоколе колонны были заложены различные христианские реликвии. Впоследствии, когда Константин был признан первым христианским императором, эта колонна получила большое религиозное значение и на ней была высечена надпись, содержавшая призыв к Христу хранить Константинополь. В дальнейшем статуя упала, и ее заменили крестом; при Мануиле Комнине колонна была реставрирована (см.: Беляев, Byzantina, III, стр. 45 и сл.: Janin, Constantinople byzantine, pp. 81-84).

1242. Второзак., XXXII, 39.

1243. Б. Лейб вслед за А. Райффершайдом отмечает лакуну.

1244. По-видимому, мысль заимствована у какого-то античного автора. Об этом говорит употребление Анной в данном контексте понятий Пόλις «город» (вм. «государство») и δημαγογός «демагог».

1245. Б. Лейб вслед за А. Райффершайдом отмечает лакуну; пропущено слово «мир» пли аналогичное.

1246. В рукописях — лакуны. Ансмады — по-видимому, потомки арабского эмира Крита Абд-аль-Асиза, защищавшего в 960 г. остров от Никифора Фоки. В одних источниках именем ’Аνέμας назван сам эмир, в других — его сын, взятый в плен византийцами и зачисленный в личную гвардию императора (см. Παναγιωτάκη, Θεοδόσιος ὁ Διάκονος…, σελ. 88).

1247. Оἱ ’Еξαζηνοὶ καλούμενοι, ὅ τε Δούκας καὶ ὁ ʽϒαλέας. Из этих слов совершенно ясно, что и Дука и Иалий — оба Эксазины. Однако в двух других случаях (см. ниже, настоящую главу, стр. 331 и XIII, 1, стр. 341) Анна говорит об Эксазине Дуке и Иалии.

1248. Анна называет представителей хорошо известных в Византии того времени фамилий. Писательница уже рассказывала о мятежнике по имени Василаки (Ал., I, 7-9, стр. 69 и сл.), упоминала Василия Куртикия (Ал., I, 9, стр. 73 и др.).

1249. В оригинале непереводимая игра слов. Анна ассоциирует имя ’Аνεμάδες и ανεμος («ветер»): «Соломон, как бы подгоняемый ветрами (Анемадами)…».

1250. Трепыхаться на море — ψαίρειν επὶ πελάγος. Дж. Баклер (Buckler, Anna Comnena…, p. 514) предлагает читать: σπείρειv ἐπὶ πελάγος, т. е. «сеять на море» или «делать бесполезную работу». До наших дней сохранился целый сборник пословиц с таким значением (его обычно приписывают Продрому; см. Пападимитриу, Феодор Продром, стр. 249 и сл.).

1251. Склиры — известная в Византии фамилия, см. прим. 1069.

1252. Сохранилась новелла Алексея I, где Варда Ксир назван протопроедром и этериархом (Doelger, Regesten…, 1162).

1253. Затрикий, т. е. шахматы (см. Koukoulès, Vie et civilization…, I, p. 219-221).

1254. Церковь богоматери Фаросской непосредственно примыкала к церкви св. Димитрия. По-видимому, поэтому Анна считает, что это один и тот же храм (см.: Janin, La géographie…, p. 96; Ebersolt, Le grand palais de Constantinople…, p. 104 sq.). Большая императорская опочивальня находилась сразу же за богородичной церковью. План этой части дворца см. «The Great Palace…», p. 18.

1255. Вероятно, имеется в виду Августион (R. Janin, Constantinople byzantine, pp. 65-67).

1256. Актеры (οί σκηνιχοί). Б. Лейб переводит: «Les organisateurs du spectacle». Присутствие актеров, видимо, объясняется шутовским характером этой процессии (ср. Koukoulès, Vie et civilisation…, III, pp. 201-202).

1257. ʽραβδοῦχοι (иначе «манглавиты) — своего рода жандармы (Скабаланович, Византийское государство и церковь в XI в., стр. 173).

1258. Б. Лейб вслед за А. Райффершайдом отмечает лакуну.

1259. Подобного рода унизительные наказания нередко применялись византийскими императорами (Koukoulès, Vie et civilisation…, III, p. 199 sq.).

1260. По-видимому, Анна с сестрами, чтобы взглянуть на процессию, поднялась на верхние этажи той части дворца, которая выходит к Августиону, а Алексей и Ирина находились где-то во внутренних покоях Большого дворца или во всяком случае в нижнем его этаже. Поэтому Анна и говорит, что она «спустилась», а Ирина «поднялась наверх».

1261. Так называемых «рук» — τῶν λεγομένων χειρῶν (см. Ducange, In Alex., pp. 643-645). Эти «руки» были установлены на тетрапилоне, на улице, которая соединяла площадь Тавра с Филадельфием. Осужденных вели к Филадельфию, а затем к месту казни — Амастрианской площади (Mordtmann, Esquisse topographique…, p. 71).

1262. Сообщение об этом заговоре содержится также у Зонары (Zon., XVIII, 23), по словам которого в заговоре участвовало большое число военной знати. Заговорщики еще не успели приступить к осуществлению своих замыслов, как их разоблачили, обрезали им волосы и бороды, а Михаила Анемада приговорили к ослеплению. Так же как и Анна, Зонара рассказывает, что во время процессии прибыло распоряжение Алексея отменить казнь. Заговорщиков лишили имущества и сослали кого куда (ср. Glycas, IV, р. 622).

Точная датировка этого заговора гипотетична, ибо основывается только на весьма противоречивом рассказе Анны (сообщение Зонары лишено каких бы то ни было хронологических указаний). Ф. Дэльгер (Doelger, Regesten…, 1233) весьма неопределенно относит его к 1106-1107 гг. Согласно «Алексиаде» (XII, 5, стр. 330), заговор был составлен в то время, когда Боэмунд готовился напасть на Византию, т. е. между январем 1105 г. (см. прим. 1205) и октябрем 1107 г. (дату начала похода Боэмунда см. в прим. 1284). Однако время раскрытия заговора следует, по-видимому, ограничить периодом пребывания Алексея в столице (судя по рассказу Анны, наказание заговорщиков в Константинополе происходило в присутствии императора). Нам известно, что Алексей явился в Фессалонику в сентябре 1105 г., пробыл в Слопиме год и два месяца и ранней весной 1107 г. вернулся в Константинополь (см. прим. 1240). В ноябре этого же года император вновь выступает из Константинополя (Ал., XIII, 1, стр. 340). Таким образом, из указанного нами трехгодичного периода Алексей находился в столице лишь с января до августа 1105 г. и с апреля до ноября 1107 г.

Против датировки заговора апрелем-ноябрем 1107 г. говорят следующие факты. В числе главных участников заговора Анна называет братьев Эксазинов, Дуку и Иалия (XII, 5, стр. 330). По сообщению Зонары (см. выше), заговорщики были лишены имущества и сосланы, в их числе, надо полагать, были и Эксазины. Но, по словам Анны (XII, 8, стр. 337; ср. XIII, 1, стр. 341), Эксазины находятся во флоте Исаака Контостефана, обороняющего пролив между Лонгивардией и Иллириком (видимо, конец лета, осень 1107 г.). Таким образом, если заговор Анемадов датировать 1107 г., то окажется, что одни из главных заговорщиков немедленно после разоблачения не только не были сосланы, но получили назначение во флот для борьбы с Боэмундом.

Второй аргумент против поздней датировки: по сообщению Анны (XII, 7, стр. 334), после Михаила Анемада в Анемскую тюрьму был заключен другой заговорщик — Григорий Таронит. Причем, судя по словам писательницы, между временем заключения Анемада и временем, когда в тюрьму бросили Таронита, прошел какой-то срок («Еще не освободили из тюрьмы Михаила, как в Анемскую тюрьму был доставлен Григорий», а ниже сказано, что Анемад провел в тюрьме много времени). В обстоятельствах заговора Григория Таронита много неясного (см. прим. 1271), тем не менее, как утверждает сама Анна (XII, 7, стр. 334), он был схвачен в 14-м индикте (сентябрь 1105 — август 1106 г.) или вскоре после этого.

Итак, если датировать заговор Анемадов 1107 г., то соответственно нужно относить к более позднему времени и разоблачение Таронита, что приведет к противоречию с прямыми хронологическими указаниями нашей писательницы.

Гораздо более подходящим для заговора Анемадов оказывается время с января до августа 1105 г.

К еще более раннему времени отнесла заговор Анемадов Д. Папахрисанту (Papachrysantou, La date de la mort…, p. 252 sq.). Ученый обращает внимание на сообщение Анны о том, что в разбирательстве дела заговорщиков принимал участие севастократор Исаак, который умер до ноября 1104 г. Аргумент Д. Папахрисанту можно было бы признать убедительным, если бы не два обстоятельства: 1) датировка заговора 1103-1104 гг. противоречит указанию Анны, что Анемады вынашивали планы мятежа в период подготовки Боэмундом наступления на Византию; 2) согласно Анне, Исаак участвовал даже в суде над богомилом Василием (около 1111 г.) (см. прим. 1555). Конечно, датируя заговор Анемадов 1105 г., мы приходим в определенное противоречие с хронологической последовательностью рассказа Анны — ведь писательница повествует о нем после сообщения о возвращении Алексея в Константинополь (ранняя весна 1107 г.). Но это противоречие легко объясняется обычным для Анны методом композиции: писательница говорит сначала о «внешних бедах» Алексея (в данном случае о Боэмунде), а затем переходит к описанию «внутренних бед» и подряд рассказывает о заговорах Анемадов и Таронита.

1263. Григорий Таронит, сын неизвестного нам по имени брата Михаила Таронита (см. прим. 312; Adontz, Les Taronites à Byzance, p. 26).

1264. В этой башне-тюрьме в дальнейшем содержалось много знатных узников. Точно идентифицировать ее до сих пор не удается (Janin, Constantinople byzantine, p. 169 sq.).

1265. Сентябрь 1103 — август 1104 г.

1266. Тивенна находилась между Севастией и Амасией.

1267. Doelger, Regesten…, 1222 (ок. 1105 г.).

1268. Сентябрь 1105 — август 1106 г.

1269. Иоанн Таронит — сын Михаила Таронита, женатого на Марии, сестре Алексея I Комнина. Григорий был сыном брата Михаила Таронита и, таким образом, приходился двоюродным братом мятежнику.

1270. Колония была расположена к западу от Баибурта (Паиперта у Анны Комниной). Об отношениях Григория Таронита с Данишмендом см. прим. 1271.

1271. В научной литературе уже давно обращалось внимание на несоответствие рассказа Анны и данных Феофилакта Болгарского, содержащихся в письмах последнего к Григорию Тарониту. Из первого письма (PG, 126, col. 409-416) явствует, что Григорий победил Данишменда и заставил его искать мира с императором, а также побудил плененного Данишмендом франка согласиться на выкуп его императором. Естественно предположить, что франк, о котором идет речь, это Боэмунд, находившийся в плену у Данишменда с 1101 по 1103 г. (см. прим. 1155). Во втором письме (PG, 126, col. 437-440), написанном по поводу возвращения Таронита в столицу, Феофилакт в весьма торжественных выражениях превозносит своего адресата. Все это противоречит рассказу Анны, согласно которому Григорий был назначен дукой Трапезунда лишь в 12-м индикте (между сентябрем 1103 и августом 1104 г.) и, следовательно, не мог вести переговоры о выкупе Боэмунда, который был освобожден из плена уже весной 1103 г., до прибытия Григория на Восток. Тем более странно, что Феофилакт прославляет мятежника: ведь в «Алексиаде» Таронит был захвачен, приведен в столицу и брошен в тюрьму как бунтовщик. Дж. Баклер (Buckler, Anna Comnena…, р. 254 sq.), а вслед за ней и Н. Адонтц (Adontz, L’archevêque Théophylacte…, p. 577 sq.) предполагают даже, что Анна путает двух Григориев: Таронита и Гавру. Нам это кажется маловероятным. Анна хорошо знала Григория Таронита, который, по ее же собственным словам, был издавна дружески расположен к ней и к Никифору Вриеннию, и, конечно, никак не могла приписать Тарониту деяния Гавры. В этой связи необходимо также отметить несостоятельность одного из главных аргументов Н. Адонтца. Последний ссылается на то, что Анна якобы при первом упоминании мятежника говорит о нем: ὁ ἢδη ῥηϑείς Γρηγόριος («уже упомянутый Григорий»). По мнению исследователя, так как Анна в предыдущих главах не писала о Тароните, то в данном случае она может иметь в виду лишь Григория Гавру, о котором уже шла речь в «Алексиаде». Но дело в том, что Григорий упоминается в первой же фразе этой главы, и писательница вправе говорить о Григории как об «уже упомянутом». Кроме того, если бы Анна подразумевала Гавру, а имя Таронит употребила бы по ошибке, как могла бы она ниже назвать Иоанна Таронита, посланного на подавление восстания, двоюродным братом мятежника? Не беря на себя окончательное решение этого весьма нелегкого вопроса, следует отметить, что, разрешая противоречие, нужно не подвергать сомнению ясный рассказ Анны, а пытаться точнее прокомментировать весьма туманные намеки Феофилакта Болгарского. Может быть, Григорий Таронит уже был на Востоке до 1103 г., и свидетельства Анны и Феофилакта относятся к разным периодам (ср. Leroy-Molinghen, Les lettres…, p. 589 sq.).

Несостоятельной является также попытка С. Пападимитриу («Феодор Продром», стр. 101 и сл.) связать рассказ Анны о мятеже Григория Таронита с бунтом некоего дуки Трапезунда, упоминаемым в монодии Продрома на смерть Стефана Скилицы. Как уже отмечалось, Пападимитриу определяет дату рождения Продрома слишком ранним временем, и поэтому большинство его датировок вообще не заслуживает доверия. Кроме того, лексические параллели между текстами Анны и Продрома, приведенные ученым (там же, стр. 102), неубедительны.

1272. Представители рода Контостефанов играли большую роль в византийской истории XII в. (см. Grégoire, Notes epigraphiques…, p. 152 sq.).

1273. Ф. Дэльгер (Doelger, Regesten…, 1225) датирует: «около сентября 1105 г.». Такая дата представляется нам невозможной по следующим соображениям: а) Алексей был назначен дукой Диррахия только после сентября 1105 г. (см. Ал., XII, 4, стр. 327); б) Анна рассказывает об этих письмах и одновременно сообщает о назначении Исаака Контостефана, которое произошло, по словам писательницы, непосредственно перед вторжением Боэмунда (октябрь 1107 г., см. прим. 1284).

1274. Усердно стеречь пролив между Лонгивардией — τὸν ἀναμεταξὺ Λογγιβαρδίας ἐπιμελῶς τηρεῖν πορϑμόν. Α. Райффершайд (Reifferscheid, Annae Comnenae…, p. XXI) считает Λογγιβαρδίας вставкой переписчика.

1275. См. прим. 1084.

1276. Пасхалий II (1099-1118). О встрече Боэмунда с Пасхалием сообщает также Бартольф из Нанжи (RHC осс., III, р. 105), согласно которому эта встреча произошла еще до путешествия Боэмунда во Францию (см. прим. 1211).

1277. Контостефан — великий дука флота; под «остальными дуками» подразумеваются другие флотские командиры.

1278. Подразумеваются, по-видимому, уже упомянутый Исаак и его брат Стефан, о котором Анна говорит в дальнейшем (XIII, 7, стр. 355).

1279. Мытье в бане доставляло огромное удовольствие византийцам (о банях в Византии см. Koukoulès, Vie et civilisation…, IV, p. 419 sq.). Кроме того, мытье в бане расценивалось и как лечебное средство. Его рекомендуют больным монахам некоторые монастырские типики (ibid., р. 425). Рассуждение о целебных свойствах бани содержится также в одном из писем Михаила Хониата (Μιχαήλου ’Ακομινάτου τὰ σωζόμενα, II, σελ. 235).

1280. Второго друнгария флота. Это один из высших офицерских чинов византийского флота. По мнению Р. Гийана (Guilland, Les chefs de la marine…, p. 220), в эпоху Комниных, когда высшее командование флотом принадлежало мегадуке, титулы великого друнгария и второго друнгария были уравнены в своем значении.

1281. Анна начинает повествование о походе Боэмунда против Византии 1107-1108 гг. — новой попытке Боэмунда сокрушить мощь своего старого врага — Византии. На этот раз Боэмунд хорошо подготовился к походу. Он заручился поддержкой ряда европейских властителей (см. прим. 1211) и привлек на свою сторону римского папу. После возвращения из европейского путешествия в конце 1106 г. Боэмунд еще около года проводит в Апулии, готовясь к экспедиции. Обращает внимание настойчивость, с которой норманны стремятся овладеть Диррахием — ключом к Балканскому полуострову. Князь Антиохийский, Боэмунд, оставляет свои сирийские владения на Танкреда и упорно рвется на Балканы. Рассказ Анны — лучший источник наших сведений о событиях этого периода, значительно превосходящий по полноте параллельные свидетельства западных хронистов (Фульшер, Альберт Аахенский, Вильгельм Тирский, Тортарий и др.).

1282. Западные источники содержат различные сведения о численности флота и армии Боэмунда. По сообщению автора «Барийской хроники» (Anon. Bar. Chron., s. а. 1108) у Боэмунда было 230 кораблей и 34 тысячи воинов. Фульшер (Fulch., II, 38) говорит о 65 тысячах солдат, Вильгельм Тирский (Guil. Tyr., XI, 6) — о 45 тысячах, Альберт Аахенский — о 72 тысячах. Автор поэмы о битве под Диррахием Тортарий, как и в других случаях, приводит фантастические цифры (см. Jenal, Der Kampf um Durazzo…, S. 297, Anm. 4).

1283. Щетинил его поверхность; в оригинале: κατὰ τὸν νότον ἐπέφρισσεν. Предлагаем читать νῶτον вм. νότον; νῶτον в значении «поверхность моря» неоднократно встречался у Гомера (см. Liddell, Scott, Lexicon, II, s. v. νῶτον); сочетание φρίσσει νῶτον в значении «щетинить спину» (о свинье) есть в «Илиаде» (XIII, 473).

1284. По согласному мнению западных хронистов, Боэмунд переправился не из Бари, а из Бриндизи. Переправа произошла 9 или 10 октября 1106 г.

1285. Т. е. испанцев.

1286. Согласно Фульшеру (Fulch., II, 38), Боэмунд подступил к Диррахию уже 13 октября 1107 г.

1287. Димитрий Полиоркет — сын полководца Александра Македонского, Антигона, знаменитый полководец, получивший прозвище Полиоркет («захватывающий города») благодаря искусной осаде Родоса (305-304 гг. до н. э.), во время которой были применены все достижения тогдашней военной техники, и в том числе (впервые) гелеполы.

1288. Ср. Ал., XIV, 7, стр. 391. Имеются в виду старые недруги Венеции славянские пираты — неренчане, жившие на восточном побережье Адриатического моря и занимавшиеся морским разбоем (Leib, Alexiade, III, p. 83).

1289. Элисс был расположен в устье Черного Дрина (у Анны — Дримон).

1290. Лихнит — древнее название Охрида (см. Honigmann, Pour l’atlas byzantin, pp. 553 sq.).

1291. В тексте далее τοῦ Βουλγάρων βασιλέως τὰ πρῶτα καὶ τὰ ἔσχατα Σαμουήλ, τοῦ ἐπὶ τοῖν βασιλέου Κωνσταντίνου καὶ Βασιλείου τῶν πορφυρογεννήτων γεγονότος, которое мы опускаем в переводе как интерполяцию (см. Dujcev, Une interpolation…, pp. 107-115).

1292. Стругами — γεφύρας. Еще Дюканж предложил конъектуру στρουγάς (слав. «канал», «русло»). Против этой конъектуры возражали Дж. Баклер (Buckler, Anna Comnena…, р. 403, n. 5) и Дуйчев (Dujcev, Une interpolation…, p. 113), за нее высказалась А. Леруа-Молинген (Leroy-Molinghen, Trois mots slaves…, pp. 111-115). Нам эта конъектура представляется вполне основательной, тем более что стремление переписчика заменить незнакомое ему иностранное слово греческим понятно (см. также Литаврин, Болгария и Византия, стр. 322, прим. 43).

1293. Весьма неудачное объяснение этимологии слова.

1294. В тексте σκύϑην ύπόπτερον.

Комментарии