Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

“Вы стяжаете величайшую славу”

Из дневника Патрика Гордона. 1684 г.

Дневник шотландца Патрика Гордона (1635-1699), ставшего русским генералом и военным наставником молодого Петра I — уникальный источник по истории не только России второй половины XVII в., но и всей Европы. Издание его дневников, хранящихся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), осуществляется с 2000 г., причем, следует особо подчеркнуть, что это — первая полная научная публикация документального памятника 1. В настоящий номер журнала “Исторический архив” включен отрывок из записок Патрика Гордона за 1684 г. — его меморандум князю В. В. Голицыну, который характеризует умение “бывшего в Российской службе генерала Гордона” прекрасно ориентироваться в геополитической обстановке.

Кратко напомним основные вехи биографии Патрика Гордона. Он принадлежал к одной из знатных и влиятельных семей в Шотландии, но, будучи, по его словам, “младшим сыном младшего брата из младшей ветви рода”, решил попытать счастья за морем. Подобно многим своим землякам Патрик покинул охваченную распрями родину и отправился в Европу. Здесь он оказался очевидцем и участником многих военных кампаний, которые описал довольно подробно и беспристрастно в своих дневниках. П. Гордон служил шведскому королю, воевал на стороне Речи Посполитой, а в 1661 г. предложил свою шпагу царю Алексею Михайловичу и появился в Москве в чине майора пехоты. Северная война (1655— 1660), бесконечные войны с польско-литовской державой и Османской империей давали много возможностей отличиться и продвинуться по служебной лестнице. В Крымских походах он участвовал уже полным генералом, а в августе 1689 г., как старший из всех иноземных офицеров, привел их к юному Петру в Троице-Сергиеву лавру и тем самым предопределил падение царевны Софьи.

Первые посещения царем Петром I Немецкой слободы были связаны именно с Гордоном, и с этих пор генерал, обладавший обширным боевым опытом, стал ближайшим советником царя, особенно в области военных реформ. Трудно представить людей, менее сходных по возрасту, происхождению, воспитанию и характеру, и все же ход истории и общая страсть к ратным трудам свели и сблизили их. Очень рано в Петре, писал А.А.Матвеев, “распространялася любимая его воинских наук высокохвальная охота. Того ради повелел набрать из разных чинов людей молодых и учить их пехотному и конному упражнению во всем строю оных молодых солдат, не по летам своим всему воинству строго обученных, повелел мундиром темнозеленаго цвета убрать и всем надлежащим ружьем в самом прямом порядке честно учредить и назвать их в то время "потешными"” 2. С середины 1680-х гг. главным полем для “Марсовых потех” Петра было Преображенское 3[205] самое молодое из дворцовых сел Подмосковья; обустроенное лишь в середине XVII в., оно быстро превзошло по значению все прочие усадьбы и стало колыбелью новой, петровской России. Знаменательно, что от Преображенского было рукой подать до Иноземской слободы, лежавшей на той же реке Яузе.

С начала царствования малолетних Ивана и Петра Гордон не раз “бывал у рук” обоих государей, хотя младший до поры едва ли выделял его из десятков других иноземцев. Однако в феврале 1687 г., когда боевые потехи уже приобрели смелый размах, на смотре в Кремле Петр не мог не восхититься блестящим парадным строем Бутырского полка под командой Гордона. Кроме того, шотландец руководил “потешными баталиями”, содействовал формированию гвардии и основанию флота в Переяславле Залесском и Архангельске, где в ранге контрадмирала перевел на английский язык первый свод русских морских сигналов.

Последнюю и, может быть, важнейшую услугу он оказал царю в июне 1698 г. Во время пребывания Петра I в Западной Европе в составе Великого посольства Гордону удается рассеять мятежных стрельцов под Воскресенским монастырем и подавить их выступление. По справедливому выводу историка Н.В.Чарыкова, “преобразование потешных в регулярные полки было закончено именно Патриком Гордоном и в заключение этой организационной работы, проверенной взятием Азова и подавлением стрелецкого бунта, Преображенский и Семеновский полки получили то самое название "лейб-гвардии", которое было прославлено в истории шотландцами и которое Гордон придал Петровскому войску уже в 1689 г.” 4.

Публикацию подготовил и перевел с английского кандидат исторических наук Д. Г. ФЕДОСОВ.


Меморандум П. Г. Гордона князю В.В.Голицыну

1684 г.

Января 10 5. Император Иоанн Алексеевич 6 частным образом (как обычно) женился на Прасковье Федоровне Салтыковой; ее отец прежде звался Александром, а на сей раз сменил [имя] 7 на Теодор или Федор, как здесь произносят сие.

11. Я прибыл в Москву 8 и

*12.* 9 на другой день пошел навестить боярина князя 10 Василия Васильевича Голицына 11, который приветствовал меня весьма любезно.

13. Выслушав богослужение — один архиепископ 12, прибывший из Рима и Вены и направляющийся в Персию, служил мессу и проповедовал, — я обедал у полковника фон Менгдена 13, вскоре пришел домой и принимал много визитов от главных лиц Слободы 14.

14. Я пошел навестить боярина Ивана Михайловича Милославско-го 15 и различных бояр и вельмож; будучи приглашен, я обедал у боярина Петра Васильевича Шереметева старшего 16.

16. Я имел тайное совещание с боярином князем Вас. Вас. Голицыным, где мы разбирали не только дела киевские, но и те, что касаются союза с Римским императором 17 и поляками, а также средства и пути вторжения в Крым; к сему он казался не слишком склонен, только [206] ссылался на недоверие [русских] к полякам и на настоящие трудности и нужды, в кои вовлечена их Империя 18. Все это, сколь от меня зависело я стремился смягчить, с учетом настоящей возможности и неизбежно большей угрозы и опасности в будущем. Он пожелал, дабы я письменно изложил суть моих рассуждений и то, что еще может прийти мне на ум касательно нынешнего положения дел — что я и обещал. Итак,

*Января 17.* на другой день [я] предъявил ему следующие пункты в докладе:

Я нахожу, что настоящее состояние России, сущность дел и времен таковы, что весьма трудная задача — дать положительный совет, жить ли в мире или вступить в войну. Но коль скоро требуется мой совет согласно своему долгу я истинно и свободно представлю свое скромное мнение (каковое я всегда подчиняю суждениям лучшим) и вкратце перечислю соображения и мотивы, кои побуждают к тому и к другому.

В связи с настоящим положением вашей страны, я нахожу мир наиболее необходимым для вас, и сие на следующих основаниях:

1. Несовершеннолетие императоров 19; правители государств всегда остерегаются, воздерживаются и не желают начинать войну, дабы, в случае неудачного исхода, достигшие совершеннолетия государи не возложили вину на тех, кто поощрял или дозволял военное предприятие.

2. То, что [монархов] двое, посредством чего государство делится на клики; несогласие, подозрительность и раздоры среди дворянства порождают смятение и нерешительность в советах, что не может не повлечь великие препятствия в ведении войны.

3. Недостаток денег и скудость казны, кои суть нервы войны.

4. Недовольство, неповиновение и нежелание солдат и простого люда, кои, по различию нравов и интересов, имеют свои особливые цели.

5. Отсутствие склонности к войне у большинства ваших людей, особенно у грандов и советников.

6. Ваши надежды на то, что турки и татары будут нерушимо соблюдать перемирие на 20 лет, заключенное у вас с ними 20; за это время императоры достигнут зрелых лет и так обретут знание и опыт в делах, а ваша казна наполнится.

7. Мнение ваше, что нечестиво или незаконно быть первыми агрессорами и нарушителями договора с турками.

8. Подозрительность и недоверие ваше к союзникам, особливо к полякам — будто, побудив вас порвать с турками, невзирая на священность столь тесной [христианской] Лиги 21, они станут добиваться собственных целей и тем самым получат лучшие условия, замирятся с турками и покинут вас; либо, если последует мир, включающий вас, они будут скорее способны добиваться претензий, кои имеют к вам; их неприязнь к заключению вечного мира с вами, кроме как на неразумных условиях, дает вам причину и повод сомневаться в их искренности.

9. Мир приносит изобилие, выгоду, довольство и покой, что должно предпочесть всем прочим соображениям. [207]

Из причин и доводов, кои я предлагаю в поддержку войны, я должен сперва упомянуть те, что могут по меньшей мере ослабить прежние аргументы, а затем приведу такие, что могут их уравновесить:

1. Несовершеннолетие государей я признаю большим препятствием для державы, предпринимающей столь великий замысел, как вступление в войну; однако один лишь страх обвинения в неудачной войне — ведь сие не есть труд одного или немногих лиц, но все государственное тело, будучи побуждаемо, соучаствует — нельзя ни переоценивать, ни предполагать; а что войны начинались в малолетство государей, тому много примеров, более того, оные продолжались с большим успехом, как во времена короля Генриха V Английского 22 и королевы Кристины Шведской 23.

2. Многочисленность верховных правителей я признаю большой помехой для осуществления великих замыслов, однако ныне, пока государи малолетни, нет такой опасности, как может возникнуть впоследствии, когда они достигнут зрелых лет. Так что все зависит от руководства и советов самых выдающихся особ. Если они согласны, а тело государства соучаствует, будет ваша же вина, если дела не ведутся единодушно, обдуманно, здраво, сильно и решительно.

3. Денег в стране довольно, посему для государственных нужд их надо брать там, где они есть. Взгляните на пример ваших соседей поляков на их парламенте 1658 года 24.

4. Недовольство, неповиновение и нежелание солдат и простого люда, кои различны по нравам и интересам и имеют свои особливые цели, тем менее достойны опасения; поддерживая строгую дисциплину, в ваших войсках не следует бояться ничего подобного, ибо оные состоят из [частей] различного строя, качеств и интересов.

5. Praemium et poena ( Награда и кара (лат.)) — правила войны; надежды на честь, славу и богатства подвигнут одних, а страх наказания, неуважения и ущерба погонят других; пусть почести и выгодные назначения даруются только лицам военным, и каждый будет стремиться достичь оных таким путем.

6. Как верно турки и татары соблюдают мир или перемирие, заключенные с христианами, — минувшие и нынешние времена дают нам слишком много печальных примеров; для них оные истекают, когда у них имеется время, досуг и возможность [воевать]. Поскольку вы полагаете, что они не нарушат [договор] без законных причин, помыслите: разве ваш запрет казакам ездить в свои жилища на другом берегу Днепра уже не истолкован и воспринят как нарушение статей вашего мира? Переправа ваших казаков для помощи полякам и нападений на страну [татар и турок] будет сочтена по меньшей мере потворством, если не натравлением этих людей; и многое другое, причем разбором подробностей [османы] пренебрегут, когда им подойдет время, ибо все военные декларации [султана] 25 облечены в общие слова с присовокуплением тех мест или краев, кои он алчет заполучить.

7. Разрывая [договор] теперь, вы не станете первыми агрессорами: после заключения мира татары уже несколько раз нападали на вашу страну и угнали тысячи людей без какого-либо возмещения, хотя [208] [таковое] требовалось. Турки с каждым посланным вами вестником изменяли некоторые статьи договора, угрожали вам, оскорбляли ваших вестников и воспрещали присылку новых; посему вы легко можете предположить чего следует ожидать, когда [султан] окажется свободен от прочих врагов, ибо одна из главных максим оной державы — не допускать праздности солдат.

8. Подозрительность и недоверие между соседними государствами были, есть и будут продолжаться впредь. Даже священность столь тесной Лиги не может сего устранить, и я не сомневаюсь, что поляки сохранят подобные мысли и обиды, ибо раздоры — сорняки, питаемые памятью о прошлом соперничестве, недружелюбии и оскорблениях. Однако учтите, что делая одолжение и помогая им сейчас, вы сможете изгладить, хотя бы в большой мере смягчить гнев от былой вражды, а если они окажутся неблагодарными, тогда у вас будет преимущество правого дела, что и есть главное для ведения войны. Кроме того, у ближайших государей могут быть запрошены гарантии, и в ваших руках будут кое-какие сильные подтверждения.

9. Воистину мир приносит все эти выгоды, но весьма ошибочно думать, будто вы сможете всегда или долго жить в мире среди стольких воинственных и беспокойных ( “и беспокойных” вписано автором над строкой и зачеркнуто) народов, ваших соседей.

Я добавлю ко всему этому некоторые доводы, дабы уравновесить прежние. Во-первых, помыслите, что сия война должна кончиться миром, и довольно скоро — какое же влияние этот мир может иметь на вашу державу? Если им (разумею поляков) случится достичь выгодного мира 26, избавив свою страну от страха внезапного вторжения, вынудить турок или принять свою сторону и дозволить им помощь от [крымских] татар или хотя бы держать нейтралитет, — тогда они (враждебность их достигнет большей высоты из-за [вашего] отказа в помощи) смогут преследовать свои претензии и пойдут на вас войной. Посредством своих преимуществ в победоносной, хорошо обученной и дисциплинированной армии и при поддержке союзников, коим они верно и действенно помогали в сей войне, они смогут довести вас до большей крайности, чем в случае, когда те же преимущества будут у вас, если вы поведете войну теперь.

Но если [поляки] будут вынуждены пойти на бесчестный и невыгодный мир, или хотя бы отступятся от своего права на Украину и казачество, то берегитесь, как бы турки не стали почитать и объявлять свое право более сильным, чем ваше, и следовательно, притязать на такую часть страны казаков на сем берегу Днепра, какой когда-либо владели поляки; а если вдобавок [поляки] должны будут оставить Волынь, тогда турки получат лучший способ преследовать свои намерения. Но если турки сделают поляков своими вассалами, то они без сомнения унаследуют их тяжбу [с русскими] и помогут им возвратить все, на что те могут притязать. Итак, на мой взгляд, чем хуже у них будет мир с турками, тем хуже для вас.

Что до опасений, будто из-за соединения армий казаки могут быть склонны к переходу от вас к своему прежнему господину, — я не думаю, что поляки желают иного соединения, кроме того, чтобы вторжением в Крым вы отвлекли татар, а содержанием кое-каких сил в Киеве обезопасили самих себя и свою страну и тем самым произвели диверсию против турок.

Далее, вы должны учесть, что поскольку казаки — народ беспокойный, воинственный, непостоянный и крайне приверженный к добыче и грабежу, поляки станут (как они уже делают) сманивать лучшие и самые воинственные души на свою сторону, а своей щедростью и учтивым отношением к оным привлекать и завоевывать приязнь остальных.

Причины, могущие подвигнуть вас на вторжение в Крым и разгром [татар] (ибо в исполнении я нисколько не сомневаюсь), столь вески, что мне понадобится мало слов, дабы представить оные. Во-первых, вы совершите дело, весьма угодное Богу, уничтожив гнездо, которое уже несколько веков донимает Христианский мир; вы также выручите много тысяч христианских душ из жалкой неволи.

Во-вторых, вы стяжаете величайшую славу, коей давно не достигала какая-либо нация, освободив не только себя, но и Христианский мир от этой ужасной, проклятой, чумной породы, а также избавитесь от той дани (всеми почитаемой за таковую), что вы платите им ежегодно 27, и искупите все прежние оскорбления и убытки.

В-третьих, нет сомнения, что вы обогатитесь, ибо все прибывающие оттуда христиане уверят вас, что [у татар] в земле сокрыты несметные сокровища. Да и как может быть иначе? Разве они посредством дани, продажи и выкупа пленных и грабежа не истощили богатства России, Польши, Венгрии и других стран?

В-четвертых, легкость сего дела. Ведь с 40000 пехоты и 20000 конницы вы можете легко сие осуществить за один или самое большее два года. Да и путь туда не так труден, только двухдневный марш без воды, даже настолько удобный, что всю дорогу можно идти в боевом строю, кроме очень немногих мест, да и там нет лесов, холмов, переправ или болот.

Добавлю, что весьма опасно позволять солдатам и народу отвыкнуть от владения оружием, когда все ваши соседи столь усердно оное применяют.

РГВИА. Ф. 846. Оп. 15. Д. 4. Л. 1б-6об.


Комментарии

1. См.: Патрик Гордон. Дневник. 1635-1659. Т. 1. М., 2000; То же 1659-1667. М., 2002; То же 1677-1678 гг. М., 2005.

2. Записки русских людей. Записки графа А. Л. Матвеева. СПб., 1841. С. 48. А. А. Матвеев близко знал П. Гордона и считал его “мужем целомудренным, наипаче же во всех воинских делах чрез многая лета везде будучи при войсках Царских верным слугою и заобычным солдатом” (с. 61).

3. См.: Богословский М. М. Петр Великий. Материалы для биографии. М., 2005. Т. I. С. 43—57.

4. Чарыков Н. В. Посольство в Рим и служба в Москве Павла Менезея. СПб., 1906. С. 630.

5. В Великобритании, как и в России, в это время действовал юлианский календарь (старый стиль), который обычно использовал и Патрик Гордон. Разница с новым стилем в XVII в. составляла 10 дней.

6. Иван V Алексеевич (1666-1696) — царь с 1682 г. Старший брат и соправитель Петра I. Отличался слабым здоровьем и неспособностью к государственным делам.

7. Слова в квадратных скобках отсутствуют в подлиннике и добавлены по смыслу при переводе.

8. П. Гордон приехал в столицу из Киева, где служил с 1679 г. в качестве командира нескольких гарнизонных полков и фактически главного инженера. 9 декабря 1683 г. “генерал и поручик Петр Гордан поехал ис Киева к Москве и ево де генерала и поручика провожали из Верхнево города Киева боярин и воевода князь Петр Семенович [Прозоровский] и окольничий князь Борис Васильевич [Горчаков]... И выехав де из Нижнего города за Крещацкие ворота к Днепру и вышел из саней, боярин и воевода князь П. С. и окольничий князь Б. В. и столники и полковники стояли з генералом немалое время” (РГАДА. ф. 210 Разряд. Приказной стол. Стб. 930. Л. 9—10. Публикатор благодарен П. В. Седову за предоставленный текст этого документа). На проводах случился инцидент: позже тянулось дело “о нанесении бесчестья окольничему кн. Б. В. Горчакову стольником и полковником Матвеем Философовым опущением в челобитной воеводского чина кн. Горчакова”, причем, Гордону был поручен “сыск про нанесение увечья кн. Борису Горчакову тем же Матвеем Философовым, наехавшим на сани кн. Горчакова во время проводов генерала Гордона из Киева в Москву, и повреждение правой ноги кн. Борису Горчакову полковником Василием Борковым, толкнувшим полковника Философова на кн. Горчакова” (Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции. М., 1910. Кн. XVI. С. 154).

9. В подлиннике даты иногда стоят на полях при сплошном тексте; в настоящей публикации они выделены звездочками.

10. Boyar kniaz. Здесь и далее в примечаниях термины подлинника, иноязычные для автора слова (не английские или шотландские), а также неточно переданные имена и топонимы выделены курсивом.

11. Голицын В.В. (1643-1714) — князь, государственный деятель, ближний боярин, воевода, в разное время глава Посольского, Иноземского, Рейтарского и других приказов, участник Чигиринских и предводитель Крымских походов. В 1686 г. заключил “Вечный мир” с Речью Посполитой. Возглавлял правительство царевны Софьи Алексеевны, после падения которой был сослан Петром I в Архангельский край.

12. Имеется в виду католический архиепископ Себастьян Кнабе.

13. Менгден Георг фон (ум. после 1702) — в русских источниках Юрий Андреевич Фамендин. Офицер царской службы из ливонских немцев; служил с Гордоном в Киеве. 30 марта 1692 г. стал, вероятно, по рекомендации Гордона, командиром Преображенского полка; позже генерал-майор.

14. Slabod — Иноземская (Немецкая) слобода на р. Яузе, основанная в 1652 г.

15. Милославский И. М. (ум. 1685) — боярин, воевода. Один из вождей партии Милославских и заговора 1682 г. Глава в разное время Иноземского, Рейтарского и Пушкарского приказов.

16. Шереметев П. В. (ум. 1690) — боярин, воевода, в 1681 г. был наместником в Киеве, где близко общался с Гордоном.

17. Императором Священной Римской (Германской) империи с 1658 г. был Леопольд I Габсбург (1640-1705).

18. Имеется в виду Россия.

19. Царям Ивану и Петру в это время было 17 и 11 лет соответственно.

20. Бахчисарайский мирный договор с Османской империей и Крымом был подписан тремя годами ранее, в январе 1681 г.

21. В Священную Лигу против турок и татар, возникшую в 1683 г., входили Германская империя, Речь Посполита, Папское государство и Венеция. Все они стремились привлечь к союзу Россию.

22. Имеется в виду Генрих V (1387-1422) — король Англии с 1413 г. В его правление англичане одержали ряд побед над французами в ходе Столетней войны; правда, он вступил на трон совершеннолетним.

23. Кристина Августа (1626-1689) — королева Швеции в 1632-1654 гг. После гибели ее отца, короля Густава II Адольфа, шведы с успехом продолжали Тридцатилетнюю войну. Позже Кристина отреклась от престола и перешла в католичество. Гордон лично представился ей в Гамбурге в марте 1667 г. (Гордон П. Дневник 1659-1667. М., 2002. С. 204).

24. О варшавском сейме 1658 г., на котором польское духовенство пожертвовало огромные ценности на нужды армии см.: Гордон П. Дневник 1635-1659. М., 2000. С. 129-130.

25. Имеется в виду турецкий султан Мехмед IV (1641-1692), который правил в 1648—1687 гг.

26. Незадолго до этого, осенью 1683 г., союзные войска Речи Посполитой во главе с королем Яном Собеским и Германской империи сокрушили под Веной огромную османскую армию.

27. Бахчисарайский договор 1681 г. подтвердил унизительную обязанность России ублажать крымского хана ежегодными подношениями (“поминками”).

(пер. Д. Г. Федосова)
Текст воспроизведен по изданию: “Вы стяжаете величайшую славу”. Из дневника Патрика Гордона. 1684 г. // Исторический архив, № 3. 2008

© текст - Федосов Д. Г. 2008
© сетевая версия - Тhietmar. 2010
© OCR - Трофимов С. 2010
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Исторический архив. 2008