ОСОБЕННОСТИ РАССКАЗА О ЛИВОНСКОЙ ВОЙНЕ ХРОНИКИ ИОГАННА РЕННЕРА

(Статья подготовлена по проекту Темплана СПбГУ Мероприятие 2. проект: «Россия и Балтийский мир в средние века и раннее новое время», шифр в ИАС 5.38.62.2011)

Уроженец г. Текленбурга в Вестфалии Иоганн Реннер (1525-1583/84) написал свою хронику между июлем 1561 и июнем 1562 года (в самой хронике стоят две даты — 1561 г. и 20 июля 1562 г.) ¹. Источником послужили записки, которые он делал, будучи в 1556-1561 гг. на службе в Ливонии. Он сперва был секретарем фогта Иарвена, Бернта ван Шмертена, а затем комтура Пернова Рутгера Вульфа. Свою ливонскую карьеру он закончил нотариусом в Ревеле. В 1561 г. он уехал в Германию, в Бремен. Здесь он был нотариусом в городском совете, секретарем кафедрального собора и достиг должности викария. Свою хронику он посвятил графам Эдзартам, Кристофору и Иоганну.

После 1578 г., прочитав опубликованную историю Ливонии Бальтазара Рюссова, Реннер создал вторую редакцию своей «Хроники», значительно ее расширив и дополнив за счет использования труда Рюссова. Очень интересно, что он пытался иллюстрировать рукопись — наверно, эта самая первая попытка нарисовать ливонскую историю. Обзор изучения рисунков Реннера содержится в статье Й. Криима ². Как показали Р. Хаусман и К. Хельбаум, рисунки вторичны, заимствованы из более ранних книжных изданий, в частности, из «Космографии» Себастьяна Мюнстера, и представляют собой стилизованные стереотипные изображении людей (королей, священников, воинов и т, д.) и ландшафтов XVI в. [94]

Кроме того, Реннер написал двухтомную «Хронику города Бремена» ³. При жизни хрониста его сочинения остались неопубликованными.

Вторая, исправленная редакция ливонской хроники бременца была издана в Геттингене в 1876 г. Р. Хаусманном и К. Хельбаумом по рукописи библиотеки Бременского музея ⁴. В 1934 г. П. Карстедт атрибутировал хранившуюся в городской библиотеке Любека рукопись как первую, начальную редакцию сочинения Реннера. Но ее изданию помешала война. Библиотека была эвакуирована из-за угрозы авианалетов англичан на Любек, потом попала в качестве трофея к Советским войскам, по некоторым данным, вывезена на восток. Ее судьба неизвестна. В 1953 г. П. Карстедт издал текст по своим довоенным черновым запискам, выделив в рукописи оригинальную часть, соответствующую первой редакции ⁵. На его основе в 1997 г. был выпущен английский перевод хроники ⁶.

Поскольку западный читатель имел весьма смутное представление о том, что такое Ливония, Реннер начинает свой рассказ («К дорогому читателю») с истории происхождения Ливонии. Это страна, основанная немцами, выходцами из Бремена (автор в это время сам жил в Бремене, и ориентировался на запросы горожан). Бременцы строили там крепости и начали обращать местных язычников в христиан. Язычники сопротивлялись. На помощь миссионерам пришел Немецкий рыцарский орден. Далее перечисляются подвиги рыцарей и магистров ордена, их трудная борьба за несение христианства эстонцам, эзельцам, литовцам, земгалам и русским. Если с прибалтийскими племенами обращение в истинную веру более-менее получилось, то русские усилились и стали главным врагом Ливонии на протяжении столетий ⁷. В дальнейшем в описании русскою вторжения в Ливонию Реннер всячески подчеркивает факты насилия над местными жителями, вчерашними язычниками — они обратились, стали правильными христианами, и теперь тоже несут крест христианских мучеников, тоже стали жертвами нехристей и варваров. А вот русские не обратились — и результат этого каждый может видеть на примере страданий форпоста христианского мира, несчастной Ливонии...

Далее Реннер приводиг географическое описание Ливонии, описывая территориальное деление, крупнейшие крепости и города, владения ландсгерров, язык и т, д. Прибалтика изображена им как часть германского мира, «христианского мира» Священной Римской империи ⁸. В этом плане как раз следует обратить внимание [95] на рисунки, содержащиеся в рукописи второй редакции. Как показано их исследователями, автор рисунков не стремится воспроизвести собственно ливонские реалии, а тщательно копирует в качестве иллюстраций к истории Ливонии образцы изображений типов европейцев (королей, священников, воинов, оруженосцев и т, д.), пейзажей Франции. Португалии и др. ⁹ Можно, конечно, предположить, что подобное копированию было обусловлено скудостью фантазии художника — сам не мог ничего придумать, и просто перерисовывал образцы. Но представляется, что здесь другое — копируя типичные образы «христианского мира», автор вписывал Ливонию в его контекст. Его задачей было не показать особенности, отличия Ливонии. воспроизвести ее подлинный облик, а, наоборот. максимально снивелировать эту специфику, представить Ливонию как стандартную европейскую землю.

Историю гибели Ливонии Реннер начинает с 1556 г., «войны коадъюторов» и едва не случившеюся нападения Польши. Он приводит документы — перехваченную орденом переписку архиепископа Вильгельма с прусским герцогом Альбрехтом, приводит условии Позвольского договора. Он видел причины войны в последствиях заключении данною договора Ливонии и польской Короны в 1557 году. Когда московиты узнали, что орден не стал воевать с Королевством Польским и Великим княжеством Литовским («война коадъюторов» 1556-57 гг.), они тут же вспомнили о своей застарелой ненависти к ливонцам и решили взять «ливонский приз». Древняя причина спора, по Реннер, была территориальной: Ливонский орден когда-то давно отнял у русских Кокенгаузен и земли по Западной Двине. Кроме того, ливонские магистры давно и успешно нападать на Россию и громили ее города и крепости. Например, Вальтер фон Плеттенберг в 1501 г. взял Ивангород и Остров и осаждая Новгород. Изборск и Псков ¹⁰. Как потенциальный союзник и спасение Ливонии рассматриваются татары — Реннер пристально следит за русско-татарскими отношениями. сетует, когда русские наносят мусульманам урон ¹¹, и радуется, когда татары бьют русских — потому что любое поражение московитов есть облегчению положения Ливонии. В августе 1559 г. татары прислали магистру письмо с предложением помощи, и Реннер охотно его цитирует ¹². Под 1560 г. Реннер описывает мифическую отправку 2000 русских воинов в поход на Астрахань за данью. Астраханский хан отрезал им всем носы и уши и послал обратно к Ивану IV ¹³. Очевидно, что применительно к Астрахани образца 1560 г. подобная история абсолютно нереальна, но мотивы обращения к ней Реннера понятны: многим бы ливонцам хотелось, чтобы все походы русскою царя за данью заканчивались бы подобным образом. Вот и тешили себя сказкой (вряд ли Реннер придумал эту историю, скорее он записал слух, ходивший среди горожан).

В рассказе о событиях 1560 г. бременский историк приводит еще один слух — о восстании против Ивана IV не только Астрахани, но и Казани, и об отказе платить дань. В том же году часть России якобы оккупировала Турция ¹⁴. Мотивы фиксации таких обнадеживающих слухов очевидны. [96]

Описание вторжения русских войск и последующих боевых действий стоит особняком в ряду ливонских хроник XVI века. Автор поставил своей целью не просто показать гибель Ливонии, а подчеркнуть, что она могла и умела защищаться и воевать ¹⁵. Он изображает эту страну не как несчастную жертву, растерзанную грубым тираном, но как павшего в бою воина, который мог бы и победить — если бы ему вовремя помогла Европа. В качестве историческою обоснованbz Реннер ссылался на победу Плеттенберга над Московитами в 1501 году: значит, это в принципе возможно! ¹⁶ Описывая походы, бои и сражения Реннер не упускает случая показать стойкость и героизм ливонцев, их военное преимущество над московитами, которые берут в основном массой. Хронист тщательно выискивает даже самые малые военные победы ливонцев и воспевает их, особенно контрудары ливонцев, их вторжения на русскую территорию ¹⁷.

Рассказы Реннера о боевых действиях, судя по всему, являются записями устных слухов о стычках и столкновениях, городских легенд и баек, которые ходили о боях с русскими ¹⁸. В них тщательно воспроизводятся имена погибших ливонцев (если их удалось узнать), что придает повествованию достоверность. Ведь названы конкретные лица, свидетели, пусть и мертвые! Описываются мельчайшие детали: кто куда пошел, сколько часов длился обстрел, сколько домов от него загорелось и т. д. При этом масштаб самих сражений невелик, в них фигурируют в лучшем случае сотни человек, а чаще — десятки и даже более мелкие цифры. Стоит подчеркнуть, что при описании военных событий Реннер уделяет большое внимание персоналиям. Он тщательно учитывает известные ему имена сражавшихся, командиров, погибших и плененных ливонцев. Автор описывает индивидуальные подвиги (часто легендарною характера) — например, рассказ о ливонском «Сусанине», который в 1559 г., будучи проводником, завел русские войска в Литву, и они там не бесчинствовали (в нарушение перемирия!), пока какая-то женщина не сообщила, что они «в Польше». И испуганные русские тут же убрались восвояси ¹⁹. Реннер внимательно отлеживает судьбы тех персонажей, которые сыграли роковую роль в развязывании войны. Он упоминает о смерти в 1560 г. в Риге Иоганна Бокхоста, который подписывал русско-ливонский договор 1554 г. ²⁰.

Хронист цитирует эпитафию умершему в том же 1560 г. Иоганну Мюнхгаузену, бывшему епископу Эзельскому, который сложил с себя сан, поселился в г. Вердене под Бременом и женился, вознаграждая себя за годы целибата. Мюнхгаузен был замешан в политических интригах вокруг передачи Ревеля под власть иноземною короля, борьбе за Ревель шведской и датской короны. И вот теперь завершился и его жизненный путь, замкнулся еще одни круг ²¹. [97]

Катастрофические нотки в повествовании постепенно нарастают. Начиная с мая 1558 г.. Реннер прекращает повествование по хронологии (по дням) и помещает большие разделы под заголовками: «Потеря Нарвы» («Narve vorlorn»), «Потеря Нейшлосса». «Потеря Киримпе» и т, д. ²². К 1560 г. кризис назрел. Но, что характерно, в повествовании утрачиваются провиденциалистские мотивы. Если вначале довольно много рассуждений о Божьей каре. Господней воле, судьбе, то в 1560 г. под пером Реннера причина резкого ухудшения ситуации выглядит совсем по-земному и очень банально: кончились деньги, чтобы платить наемникам ²³. Стали нарастать грабежи населения (наемникам ведь надо было что-то есть). Воины превратились в шайки мародеров, едва ли не более опасные, чем беспрепятственно рыщущие по Ливонии русские отряды.

Ливонцев, конечно, задевало, что никто из европейских стран за них всерьез не вступился. Помощь польской Короны выглядела крайне двусмысленно и по сути была оккупацией, преподносимой под видом благородного деяния. Ливония утрачивала независимость в любом случае, только вместо русских гарнизонов в ее городах размещались литовские — одно утешение, что хоть не схизматики. Так же можно было оценить действия Дании и Швеции — все с охотой захватывали ливонские земли, и защищали их от московитов, только это уже были датские и шведские владения. А вот защитников собственно Ливонии не находилось. Особо обижала позиция Священной Римской империи, которая считала Ливонию своей провинцией и не сделала никаких практических шагов для ее спасения. кроме говорильни на рейхстагах и незначительных дипломатических демаршей. Реннер в своей хронике фиксирует эти грустные настроения. «когда нельзя определить, кто тебе друг, а кто враг» ²⁴.

Как писал П. Реннер, целью его сочинении было показать, «насколько жестоким. кровавым и бесчеловечным было обращение Московитов с бедными христианами Ливонии» ²². Он дотошно, с натуралистическими подробностями описывает зверства московитов, их надругательства над беззащитными ливонцами: то русские поймают беременную женщину, положат ее на землю, на живот возложат камень и так выдавят из живота плод, то в какой-то деревне в руки московитов попадутся 50 детей, и их сбросят в колодец и там забьют камнями и т. д. ²⁶ Попавших в руки русских ливонских детей обезглавливают и надевают их тела на частокол изгороди ²⁷. Татары вырезают и едят сердца пленников, так как верят, что это придаст им мужества ²⁸. Мученическая казнь пленных ливонцев сопровождается зловещими знамениями: на их могилах 14 дней неподвижно сидели огромные черные птицы размером с гуся ²⁹. [98]

В то же время, Реннер не щадит и ливонцев — он описывает, как вместо того, чтобы заниматься обороной страны, они погрязли в интригах, склоках, взаимных обвинениях. Друг с другом они грызутся с куда большим энтузиазмом, чем воюют с захватчиками. Хронист упоминает об уничижительных песнях, которые распевал ревельский плебс, позоря ливонскую знать, которая выезжает в поле воевать с русскими, забыв ружье и порох, и которая не выдерживает никакого сравнения с честью и добродетелями римлян. Несколько человек за пение глумливых песен было расстреляно ³⁰.

Для европейской культуры характерен феминный дискурс. Масштаб тирании определяется через произвол над женщинами, тиран обличается через «слабое существо женщины». Героизм женщин, когда они проявляют несвойственные им гендерные роли, направлен также на посрамление мужчин-политиков, их ошибок и прегрешений. Феминный дискурс в полной мере представлен в сочинении Реннера. Он противопоставляет варварских московитских женщин благочестивым женщинам «христианского мира». Он особо обращает внимание, что в татарском отряде, штурмовавшем в 1558 г. замок Асс, воевала татарская женщина ³¹. Хронист рассказывает о русской «кавалерист-девице» по имени Катя, убитой под стенами Борнхольма в феврале 1558 г. ³². То есть гендерные роли женщин у варваров искаженные, неправильные — они носят мужские одежды и сражаются как воины.

Ливонские же женщины представлены в основном как беззащитные, кроткие, трогательные жертвы войны и русских варваров. Но если их довести, они выступают орудием возмездия Божьего гнева. Реннер описывает, как дочь мстила за мать, убитую русскими под Эрмесом. В ярости она взяла на плечо дубину и 15 миль бежала на своих ногах вместе с конным отрядом ландскнехтов, преследуя русских и добивая ударами дубины тех московских воинов, которые были ранены из огнестрельного оружия и упали с коней ³³. Такой демон мщения, дева, бегущая по полю и разбивающая дубиной головы беспомощных русских варваров — какое возмездие!

Особенностью сочинения Реннера является повышенное внимание к положению крестьян. Крестьянская тема постоянно звучит в описаниях зверств московитов и в рассказах об организации сопротивления захватчикам — с ними героически воюют крестьянские ополчения. Но Реннер отмечает, что крестьяне также страдали от бесчинств немецких наемников — последним не платили жалования, и они компенсировали это налетами и разграблением округи ³⁴. Крестьяне изображаются носителями чужой, дикой, нередко безумной силы — так, 26 августа 1559 г. в Пернове была сожжена 13-летняя девочка, которую некий крестьянин подговорил… поджечь город. Крестьянина также поймали и казнили ³⁵.

Но крестьяне выступают и силой, сопротивляющейся московитам и способной им противостоять ³⁶. К сожалению, чем больше слаб орден, тем меньшим авторитетом он пользовался у крестьян, они почувствовали свою силу. Реннер пишет [99] о знаменитом крестьянском восстании в Гарриене и Вике в 1560 г. Крестьяне избрали своего «короля». Его везли на телеге с эскортом из 12 воинов по бокам, а 13-й ехал перед ним и играл на волынке. Регалией «короля» была двойная шляпа (одна внутри другой), соединенные воткнутыми ветками. Крестьяне требовали свободы, убивали лордов, жгли маноры. Они обнаглели настолько, что сформировали свою дипломатическую делегацию и отправили ее заключать мирный договор между восставшими и Ревелем! Они осадили замок Лоде, где укрылось много местной знати. Восстание было подавлено силой, но впечатление произвело большое ³⁷.

Как автор эпохи Ренессанса и Реформации. Реннер не мог пройти мимо темы «Божья воля и происходящие событии». Но она в его повествовании отнюдь не является центральной. Он в большей степени хроникер и моралист, чем теолог. Он вовсе не видит в происходящей всего лишь иллюстрацию того или иного тезиса из христианского учения, как многие его современники. Отдав дань топосу наказания Ливонии за грехн нападением московитов (что было общим местом у автором того времени), к теме богоугодности / богонеугодности он в дальнейшем обращается изредка. В частности, она звучит в пересказе письма ливонца, находящегося в русском плену от 2 июля 1560 г. настоятелю Рижскою кафедрального собора. Он рассказывает о бедствиях и мучениях пленных христиан, которых в Москве продают как рабов татарам и другим варварам. О мольбе и плаче, обращенным к Богу. И что русские смеются над ними, говоря, что Бог отвернулся от Ливонии, что он на стороне схизматиков, и что надежды ливонцев на Господа — пусты и несбыточны. Бог не стал защищать их страну ³⁸.

Хроника Реннера в XVI в. не была опубликована и не оказала влияния на нарратив о Ливонской войне. Она ценна прежде всего как самое раннее свидетельство очевидца, попытка осмыслении, трансляция самых первых дискурсов. связанных с завоеванием Прибалтики.

Литература, использованная в статье:

Karstedt, Peter. (Hrsg.). Renner J. Livlaendische Historien 1556-1561. Luebeck: Schmidt-Roemhild, 1953. 150 S.

Kreem, Johan. Das Schedel-Paradigma? Noch einmal ueber die Illustrationen in Johann Renners Chronik "Livlaendische Historien" // Die Stadt im europaeischen Nordosten. Kulturbeziehungen von der Ausbreitung der Luebischen Rechts bis zur Aufklaerung / Hrsg. von Robert Schweitzer. Helsinki: Aue-Saation julkaisuja, 2001. S. 183-207.

Johansen, Paul. Die Legende von der Aufsegelung Livlands durch Bremer Kaufleute // Europa und Uebersee. Festschrift fuer Egmont Zechlin / Hrsg. von Otto Brunner, Dietrich Gerhard. Hamburg: Hans Bredow-Inst, 1961. S. 42-68.

Kohl, Johann. Johann Renner und seine livlaendische Chronik. I. Aeu?ere Lebensumstaende Renner's // Mitteilungen aus dem Gebiete der Geschichte Liv-, Est- und Kurland. 1880. Bd 12. S. 138-159.

Berkholz, Georg. Johann Renner und seine livlaendische Chronik. II. Renner's livlaendische Chronik // Mitteilungen aus dem Gebiete der Geschichte Liv-, Est- und Kurland. 1880. Bd. 12. S. 159-215.

Smith, Jerry; Urban, William. Introduction // [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History 1556-1561 / Transl. by J. Smith and W. Urban with J. Ward Jones. Lewiston, New York: Lampeter: The Edwin Mellen Press, 1997. 225 p.

Hausmann, Richard; Hoehlbaum, Konstantin (Hrsg.) Renner J. Livlaendische Historien. Goettingen: Van- denhoeck & Ruprecht, 1876. 426 S.

Комментарии

1. Renner J. Livlaendische Historien 1556-1561 / Zum ersten Mal nach der Urschrift hrsg. von P. Karstedt. Luebeck, 1953. S. 4. 7.

2. Kreem J. Das Sehedel-Paradigma? Noch einmal ueber die Illustrationen in Johann Renners Chronik ”Livlaendische Historien” Die Stadl im europaeischen Nordosten. Kulturbeziehungen von der Ausbreitung der Luebischen Rechts bis zur Aufklaerung / Hrsg. von R. Schweitzer & W. Bastman-Buehner. Helsinki und Luebeck, 2001. S. 183-207.

3. Johansen Р. Die Legende von der Aufsegelung Livlands durch Bremer Kaufleute // Europa und Uebersee. Festschrift fuer Egmont Zechlin / Eds. O. Brunner, D. Gerhard. Hamburg, 1961. S. 42 68; Kohl J. Johann Renner und seine livlaendische Chronik. I. Aeussere Lebensumstaende Renner’s // MGGLEK. 1880. Bd. 12. S. 138-159; Berkholz G. Johann Renner und seine livlaendische Chronik. II. Renner’s livlaendische Chronik // Ibid. S. 159-215; Smith J. Urban W. Introduction // [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History 1556-1561 / Transl. by J. Smith and W. Urban with J. Ward Jones. Lewiston, 1997. P. xii-xiii. Реннер был патриотом Бремена и германских городов и даже считал, что Немецкий орден был основан городами, Бременом и Любеком, в 1191 г. (Renner J. Livlaendische Historien... S. 86; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 153).

4. Renner J. Livlaendische Historien / Hrsg. von R. Hausmann und K. Hoehlbaum. Goettingen, 1876.

5. Renner J. Livlaendische Historien 1556-1561 / Zum ersten Mal nach der Urschrift hrsg. von P Karstedt. Luebeck, 1953 (Veroeffentlichungen der Stadtbibliothek Luebeck N.R. Bd. 2).

6. [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History 1556-1561 / Transl. by J. Smith and W. Urban with J. Ward Jones. Lewiston, 1997.

7. Renner J. Livlaendische Historien... S. 2-7; [Renner J. | Johannes Renner’s Livonian History... P 1-9.

8. Johannes Renner’s Livonian History... P. 10-17.

9. Kreem J. Das Schedel-Paradigma... S. 197-201.

10. Rener J. Livlaendische Historien... S. 14: [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 30.

11. Renner J. Livlaendische Historien... S. 55: [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 103.

12. Renner J. Livlaendische Historien... S. 66: [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 120.

13. Renner J. Livlaendische Historien... S. 87: [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 156.

14. Renner J. Livlaendische Historien... S. 90: [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 162.

15. Smith J., Urban W. Introduction. P. i.

16. Renner J. Livlaendische Historien... S. 1, 7; [Renner J.] Johannes Renner‘s Livonian History... P. 1, 9.

17. Например, нападение 10 марта 1558 г. 50 розттенских дворян во главе крестьянского ополчения на русский Вышгород (Renner J. 1) Livlaendische Historien... S. 22; 2) Johannes Renner's Livonian History... P. 48).

18. Иногда Реннер указывает источник информации, например: «Это сообщил мне Генрих Штединг, комтур Голдингена» (Renner J. Livlaendische Historien... S. 72; [Renner J.]. ] Johannes Renner's Livonian History... P. 131). Но чаще его рассказ не содержит ссылки на первоисточник, и лишь сам характер нарратива свидетельствует об его особенностях.

19. Renner J. Livlaendische Historien... S. 51-52; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 97-98.

20. Renner J. Livlaendische Historien... S. 85; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 151.

21. Renner J. Livlaendische Historien... S. 89-90; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 160-161.

22. Renner J. Livlaendische Historien... S. 26-49; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... R 55-92.

23. Renner J. Livlaendische Historien... S. 86; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 154. О поведении наемников и их исходе из Ливонии также см.: Renner J. Livlaendische Historien... S. 101, 104, 107; [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 180. 185. 189.

24. Renner J. Livlaendische Historien... S. 95; [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... R 170.

25. Renner J. Livlaendische Historien... S. 1; [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 1.

26. Renner J. Livlaendische Historien... S. 40; [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 79.

27. Renner J. Livlaendische Historien... S. 51; [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 97.

28. Renner J. Livlaendische Historien... S. 101 9 б; [Renner J.]Johannes Renner's Livonian History... P. 180.

29. Renner J. Livlaendische Historien... S. 106 107; [Renner J.] Johannes Renner's Livonian History... P. 188.

30. Renner J. Livlaendische Historien... S. 52; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 99.

31. Renner J. Livlaendische Historien... S. 18-19; 2) [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 42-43.

32. Renner J. Livlaendische Historien... S. 19; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 43.

33. Renner J. Livlaendische Historien... S. 93; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 168.

34. Renner J. Livlaendische Historien... S. 59; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 110.

35. Renner J. Livlaendische Historien... S. 62; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 115.

36. Cp.: Renner J. Livlaendische Historien... S. 78; [Renner J.] Johannes Renner’s Livonian History... P. 141.

37. Renner J. 1) Livlaendische Historien... S. 105-106№   2) Johannes Renner's Livonian History... P. 186 187.

38. Renner J. 1) Livlaendische Historien... S. 94-95№   2) Johannes Renner's Livonian History... P. 169-170.

© текст - Филюшкин А. И. 2011
© сетевая версия - Тhietmar. 2019
© OCR - Андреев-Попович И. 2019
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Петербургские славянские и балканские исследования. 2011