СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ГЕНРИХ ЛАТВИЙСКИЙ

ХРОНИКА ЛИВОНИИ

CHRONICON LIVONIAE

ПРЕДИСЛОВИЕ

I

Вождь нашей партии т. Сталин, тт. Жданов и покойный Киров в своих, составивших эпоху в развитии нашей исторической науки, замечаниях по поводу конспекта учебника по истории СССР со всей силой подчеркнули необходимость изучения истории СССР, истории народов, вошедших в состав СССР В этих замечаниях указывалось на необходимость создания такого учебника истории СССР, где бы история великоруссов не отрывалась от истории других народов СССР. В частности тт. Сталин, Жданов и Киров говорили о необходимости учесть данные по истории Прибалтийских народов, имея в виду народы, населяющие Латвию, Эстонию, и Литву, народы освобожденные от гнета великорусских помещиков и капиталистов Великой Октябрьской Революцией.

Выходящая ныне в свет Хроника Ливонии Генриха Латвийского является важнейшим источником для изучения далекого прошлого Прибалтийских народов. Она говорит о временах давно минувших. Однако, значение этого памятника не ограничено тем,, что он является первоклассным историческим источником для познания истории Прибалтики и северо-западной Руси. Произведение средневекового хрониста, как это ни покажется на первый взгляд странно, весьма актуально и в наши дни, ибо лавры меченосцев, предававших огню и мечу Ливонию и Эстонию больше семисот лет тому назад, не дают спать Гитлеру, Герингу, Гебельсу и Розенбергу. Эти люди в настоящее время, в новой исторической обстановке хотят повторить завоевание Прибалтийского края немецкими феодалами.

Вопрос о колонизации Прибалтики германским империализмом был поставлен еще при Вильгельме II в книге Отто Таненберга "Grossdeutschland", вышедшей в 1911 г. и положившей начало довольно обширной, особенно в военные годы, литературе, о так называемой [VI] неймановской концепции "срединной Европы". (Одна из самых капитальных работ этого периода — "Westrussland und seine Bedeutung fuer die Entwicklung Mitteleuropas" под редакцией M. Зеринга, 1917 г.). Очень ярко идея колонизаторской роли германского империализма в Прибалтике выражена в книгах Гитлера ("Mein Kampf") и Розенберга. В последнее время колонизации Прибалтики в различных вариациях фашистскими погромщиками посвящена обильная "литература" о "срединной" или "промежуточной" Европе (книга Вирзинга "Mitteleuropa" и др.). Наиболее законченную концепцию захватнических целей германского фашизма мы находим в книге кенигсбергского профессора Фридриха Лезиуса "Deutschland und der Osten", где между прочим сказано следующее: "Цель Германии будет достигнута тогда, когда ей удастся оттеснить русских от Балтийского моря и отодвинуть русско-герман- скую границу к Днепру. Тогда Финляндия оказалась бы под нашей опекой, порты Кронштадта и Либавы были бы к услугам наших военных кораблей, а Нарва, Пейпус и Великая Березина могли бы образовать вторую сильно укрепленную линию обороны".

Вот "большая программа" империалистического захвата и колонизации германским империализмом балтийских территорий.

Одновременно для германского фашизма Прибалтика представляет большой интерес, как антисоветский плацдарм. Этот вопрос живо обсуждается в балтийской печати и особенно в латвийской. В основу активной антисоветской политики германский империализм кладет возможность удара, в случае нападения Японии на Дальний Восток, по Советскому союзу с остороны Запада и в первую очередь со стороны Прибалтики. Балтийская печать открыто обсуждает такую возможносеь германской экспансии на балтийскую территорию с целью использования этой последней в качестве базы для операций против Советского союза.

Наиболее откровенную захватническую программу по отношению к балтийским государствам сформулировал "Национал-социалистический календарь". Вот что говорится о Прибалтике в этом календаре, предназначенном для массового распространения: "Страны Прибалтики населены преимущественно германским населением. В 1915 г. победоносные германские войска были встречены с радостью... В 1918-1919 гг. германские [VII] добровольческие отряды завоевали этот край. В 1920 г. Версальский мирный договор установил власть иностранных правительств над балтийскими народами. Прибалтика вновь станет германской". Эта исключительная даже для фашистских литераторов по своей наглости цитата действительно не нуждается в комментариях. Достаточно лишь отметить, что столь неприкрытая аннексионистская пропаганда и столь чудовищная фальсификация историй вызвали возмущение даже у сотрудника консервативного английского журнала: приводя эту цитаду, Роберт Макрей пишет: "Еще никогда не было столь беззастенчивой пародии на историю" (Nineteenth Century, май 1935 г.)

Как видим, немецкие фашисты отнюдь не скрывают своих планов порабощения балтийских стран, освободившихся от иноземного гнета благодаря Великой Октябрьской Революции.

В планах подготовки германским фашизмом большой войны территория Прибалтийских стран занимает далеко не последнее место. Третья империя подготавливая нападение на СССР, старается занять командующие позиции в Прибалтике. Германский фашизм использует для своей подрывной деятельности экономическую связь Прибалтийских стран с Германией. Фашистская Германия покупает промышленное сырье и продовольствие в Прибалтийских странах и сбывает им втридорога германские товары. Германский импорт в Прибалтике все увеличивается. В Эстонии Германия оттеснила Англию на второе место. Дефицит в торговле Прибалтики с Германией растет из месяца в месяц.

Наряду с экономическим проникновением в лимитрофы, германский фашизм плетет политические интриги на берегах Балтийского моря. Он раскидывает там густую сеть агентов, навербованных из среды гитлеризованного немецкого меньшинства этих стран. В Латвии, Эстонии и Литве открыто функционируют ячейки и гитлеровские организации молодежи. В Латвии, Литве и Эстонии каждое немецкое предприятие, фабрика, магазин, театр имеют гитлеровские ячейки. Во всех столицах Прибалтики издаются фашистские газеты, субсидируемые Берлином (Rigasche Rundschau, Reveler Zeitung и др.).

Гитлеровские агенты ведут кампанию против Балтийской Антанты — заключенного в Риге в августе 1934 г. договора о сотрудничестве Латвии, Литвы и Эстонии с целью обеспечения мира и национальной [VIII] независимости этих стран. Гитлеровские молодцы в Прибалтике открыто выступают против независимости Латвии, Эстонии и Литвы, ратуют за присоединение Балтийских стран к Германии, ведут кампанию против латвийского, литовского и эстонского языков, считая их неполноценными. Германская разведка наводняет Прибалтику своими агентами под видом туристов, журналистов, артистов и т. п. Уже в августе 1936 года германское правительство приняло специальное решение о посылке германских студентов в Университеты Данцига, Тарту (Юрьев) и Риги. Эти студенты вербуются из числа наиболее активных национал-социалистов и предназначены для поддержания самого тесного контакта с балтийскими немцами.

Опорой немецкого фашизма в Прибалтике являются немецкие бароны, этот передовой отряд германского национал-социализма. Потеряв после Октябрьской революции свои поместья на Балтийском побережьи, они мечтают теперь о возвращении потерянного рая и возлагают свои надежды на Гитлера и Розенберга. В течение нескольких столетий эти управители оставленного некогда "немецким орденом" наследства, эти "мамелюки" царя, как их называли, подвергали местное население невероятному социальному и национальному угнетению. В письме к Кугельману, написанном в 1870 году, Маркс следующими словами охарактеризовал роль немецко-балтийских баронов: "Брошюра, которую ты мне прислал, представляет собою защитительную речь, с которой привилегированные сословия немецко-балтийских провинций апеллируют в настоящее время к немцам, чтобы возбудить их сочувствие. Эти канальи, отличавшиеся издавна ревностной службой в русской дипломатии, армии и полиции, охотно продавшие, при переходе этих провинций от Польши к России, свою национальность за признание за ними законного права на эксплоатацию крестьян, подняли теперь крик, видя, что их привилегированное положение колеблется. Старые сословные перегородки, правоверное лютеранство и высасывание соков из крестьян — вот что они называют немецкой культурой, во имя охраны которой должна подняться теперь вся Европа. Отсюда и последнее слово этой брошюры: земельная собственность, как основа цивилизации и притом такая земельная собственность, которая, пo признанию самого же этого жалкого писаки, состоит большей частью из господских поместий [IX] или из крестьянских, обложенных оброком в пользу помещиков" (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XXVI. Партиздат ЦК ВКП(б), 1935, стр. 41-42).

И сейчас крики бывших немецко-балтийских крупных помещиков о необходимости спасения цивилизации от восточных варваров при помощи батальонов Гитлера представляют собой не что иное, как призыв к восстановлению их земельной собственности

Национал-социализм с величайшим упорством работает над усилением экономических и политических позиций балтийских немцев, чтобы в дальнейшем иметь возможность использовать их, как опору для утверждения германского господства над Прибалтикой.

Еще до мировой войны пангерманская аннексионистская политика ставила себе целью овладение Прибалтикой при помощи немецко-балтийских юнкеров, и во время войны германская буржуазия делала все возможное, чтобы достигнуть этой цели. Создание независимых Прибалтийских государств повело к уничтожению в них германского крупного землевладения.

Теперь немецкие элементы в Латвии, располагая крупными денежными средствами, скупают земли по возможности рядом с немецкими же соседями, чтобы создать сплошные пространства немецкого землепользования. Ряд судебных процессов "немецко-балтийского братства" и "немецко-балтийского народного объединения" и раскрытие подпольных национал-социалистских организаций в Латвии разоблачили балтийских немцев, как национал-социалистский отряд, связанный с третьей империей и помогающий ей в подготовке экспансии на Восток..

Национал-социалисты не скрывают, что захват Прибалтики в их глазах является лишь прологом к нападению на СССР. Орган имперского министра продовольствия Дарре "Национал-социалистише ландпост" в номере от 8 марта 1935 года заявил, что, собственно говоря, все Прибалтийские области до самого Ленинграда* и Выборга и далее к Северу должны принадлежать Германии, ибо до этих мест Ганза доходила в своих походах. Дайц из внешне-политического отдела национал-социалистской партии видит задачу Германии в том, чтобы вновь привести в движение остановившуюся со времени Ганзы [X] хозяйственную карусель, чтобы объединить пространство Юго- Востока с пространством Балтийского моря и когда- нибудь через Россию слить их в одну общую хозяйственную территорию. В своем докладе, прочитанном на заседании "Северного общества" 15 мая 1935 года, Дайц говорил о необходимости разъяснить путем широкой пропаганды значение Прибалтики для объединения всего хозяйства континентальной Европы под руководством Германии.

Все эти балтийские планы германского фашизма получают особо серьезное значение в связи с сосредоточением центра тяжести морской политики 3-й империи в Балтийском море. После заключения англо-германского морского соглашения гитлеровская печать совершенно открыто заявляла, что германские морские вооружения предназначаются для борьбы против Красного флота.

Чтобы оправдать свои вооружения, германский фашизм пытается запугать Прибалтийские страны "красной опасностью" и уговаривает их отдаться под защиту германских военных кораблей от мнимой угрозы со стороны Красного флота. Но эти вопли плохо скрывают непреложный факт, что первым шагом германской агрессии на Восток через Балтийское море для осуществлени антисоветских планов гитлеровской Германии явится завоевание небольших Прибалтийских государств. Германский фашизм открыто проводит военные меропрятия, свидетельствующие о таком направлении его интервенционных планов.

Грабительские планы, направленные к превращению Прибалтики в концентрационный лагерь, германские фашисты пытаются обосновать ссылками на историческое право. Там, известный германский геополитик Карл Гаузгофер в своей книге "Современная мировая политика" защищал концепцию, что великие народы, потерявшие значительное пространство своей приморской полосы, впоследствии никогда не могут освободиться от тяги к обратному завоеванию принадлежавших им берегов.

Исконным "геополитическим" стремлением Гаузгофер объясняет то "глубокое участие", которое германская внешняя политика принимает в судьбе Ревеля, Риги, Либавы, Данцига, фризов и фламов. Гаузгофер старается вызвать у своих читателей воспоминание о разбойничьих походах германских меченосцев на Восток и [XI] о роли немецкой Ганзы, обладавшей с конца XIV и до конца XVI столетия экономическим господством на Северном и Балтийском морях.

Национал-социалисты мотивируют свои агрессивные планы традициями немецкого ордена с его стремлением на Восток и традициями Ганзы с ее стремлением к владычеству на море. Вице-адмирал фон-Трота в своей книге "Единство германской нации и океан" (1934 г.) с сожалением указывает на то, что Германия забыла значение Ганзы.

Осуществление планов германского фашизма в Восточной Европе грозит превращением Прибалтики в театр военных действий, восстановлением там власти германских юнкеров, отдачей широких народных масс под гос- поде&о иноземных эксплоататоров, утратой национальной независимости и созданием для рабочих и крестьян режима неслыханной эксплоатации и террора. Экономическая зависимость Прибалтийских стран от германского финансового капитала влечет за собой гитлеровскую ориентацию известных слоев балтийской буржуазии. Последние вступают на путь фашизма и стремятся передать власть в руки наиболее реакционным шовинистическим и жаждущим войны элементам, не останавливающимся перед предательством национальных интересов и независимости своих стран. Однако, трудящиеся массы Прибалтики не забыли еще о многовековом господстве балтийских юнкеров, о грабежах германских войск в Прибалтике во время мировой войны, о немецком оккупационном режиме. Трудящиеся массы в своей борьбе против фашизма отстаивают национальную свободу и независимость своей родины.

II

Германские национал-социалисты пытаются обосновать свои аннексионистские вожделения к Прибалтике историческими реминисценциями, воспоминаниями о покорении Прибалтики немцами в начале XIII столетия. Немецкие фашисты восхваляют мощь и величие культуры, которую завоеватели-рыцари якобы несли порабощенным ими народам. Вот почему, повторяю, Хроника Генриха Латвийского имеет не только исторический, но и политический интерес: она раскрывает картину беспощадного грабежа и насилия, порабощения и [XII] угнетения, в действительности принесенных ливам, лэттам и эстам германскими феодалами, наследниками которых считают себя Гитлер и его соратники.

Хроника Ливонии, по мысли автора, должна была явиться апологией завоевателей, которые под флагом распространения католической веры порабощали народы Прибалтики. На деле же, помимо воли и желания автора, книга является красноречивым документом, раскрывающим суть той "культуры", которую насаждали немецкие рыцари и которую воскрешают в наши дни фашистские поработители.

С эпическим спокойствием повествует Генрих о подвигах "пилигриммов и крестоносцев", о которых Маркс говорил, как о "крестоносной сволочи", "прохвостах", "псах-рыцарях" (Большевик, 1936 г., № 24, стр. 53-54). Эти носители "высшей культуры" были просто авантюристами, преступниками, искавшими легкой добычи за рубежом, и зачастую фигурируют в Хронике, как убийцы, бесчестные нарушители договоров, лихоимцы и предатели.

Автор Хроники хотел написать панегирик немцам. Он считает их избранным богом народом, наподобие библейского Израиля. С ними "всегда идут победа и слава триумфа". По отношению же к ливам, литовцам и эстам автор не щадит мрачных красок. Однако факты, приводимые в Хронике, говорят сами за себя. Беспощадное истребление населения, бесстыдный грабеж, обман и вероломство — таковы подвиги, совершаемые меченосцами "во славу господа нашего Иисуса Христа, а также возлюбленной его матери, пресвятой девы".

Меченосцы обращают в пустыню Виронию, прекрасную и богатую страну (XXIII. 7). Опустошая Герве", они разоряют всю Эстонию и деревню Каретэн, "которая была тогда велика, красива и многолюдна" (XV 7). Тысячи людей беспощадно умерщвляются в дыме пожаров. Дети и женщины обращаются в рабство. Таковы дела, которые из года в год творились в Ливонии, Латвии и Эстонии немцами-завоевателями.

Вот что хронист рассказывает о походе в Зонтагану и Приморскую область против эстонских племен: "И разделилось войско по всем дорогам и деревням, и перебили они повсюду много народа, и преследовали врагов по соседним областям, и захватили женщин и и детей в плен и наконец сошлись вместе у замка. На следующий и на третий день, обходя все кругом, разоряли [XIII] и сжигали, что находили, а коней и бесчисленное множество скота угнали с собой. и пленных, которым числа не было". "Многие язычники спасшиеся бегством в леса или на морской лед, погибли, замерзши от холода (XIV. 10).

Вот как хронист повествует о подвигах. Бертольда, вождя венденских меченосцев: они "захватили эстов, уцелевших ранее отлэттов и перебили их. Деревни, какие еще оставались, сожгли и все что прежде было недоделано, тщательно закончили". "Не имели покоя. пока, окончательно не разорили ту область, обратив ее в пустыню, так что ни людей, ни съестного в ней не осталось. Ибо думали они либо воевать до тех пор, пока уцелевшие эсты не придут просить мира и крещения, либо истребить их совершенно. Дошло до того, что у сыновей Талибальда перевалило уже за сотню число врагов, которых они, мстя за отца, сожгли живыми или умертвили" (XIX. 3).

Вот стереотипное описание похода против эстов в область Гариэнскую: "Придя туда, мы разделили свое войско по всем дорогам, деревням и областям той земли и стали все сжигать и опустошать. Мужского пола всех убивали, женщин и детей брали в плен, угоняли много скота и коней" (XX. 2).

А вот что рассказывается о походе ордена на Гариэн в 1219 году: "Была же добыча ливов чрезвычайно велика, так как они обложили подземные пещеры гарионцев, куда те обыкновенно всегда спасались; зажгли огонь с дымом при входе в пещеры и. удушили всех, и мужчин и женщин. Вытащив затем из пещер одних задыхающимися, других едва живыми, третьих мертвыми, живых перебили или увели в плен, а все имущество, деньги, одежду и всю большую добычу захватили. Было же всего задохнувшихся обоего пола в пещерах до тысячи душ. Потом ливы с тевтонами пошли обратно, благословляя бога за то, что он смирил гордые сердца и привел их к вере христианской" (XXIII. 10).

Такими картинами полна вся хроника Генриха Латвийского, апологета немецких завоевателей.

В то же время, как легко заметит читатель, Хроника насквозь религиозна, отражая и авторское мировоззрение и господствовавшую идеологию эпохи. Исторические события в ней объясняются божественным внушением, божьей помощью, вмешательством провидения. Бог неизменно поддерживает своих, то есть [XIV] насильников-немцев. Он сражается за них и дает победу. Неудачи, поражения и потери посылаются на "христиан" богом, как испытание. Только по божьему внушению враги приходят просить мира. Автор Хроники — верующий католик и слуга церкви. Он оправдывает все жестокости и насилия, совершаемые рыцарями именем Христа, для того "чтобы неверные стали верными, познали Христа и приняли на себя богом установленную десятину", чем, разумеется, воспользуется и духовенство.

Историческая правда в Хронике прикрыта двойным покровом — похвалами завоевателям и религиозной риторикой, но скрыть ее автору не удается.

Против своей воли он разоблачает сущность той культуры, которую несли псы-рыцари угнетенным народам. В Хронике пред нами раскрывается подлинный лик меченосцев, идеализируемых продолжателями их дела и традиций в настоящую эпоху, фашистскими канибалами. По примеру своих предков XIII века, Геринг и Розен- берг (кстати выходец из Прибалтики) мечтают в XX веке предать огню и мечу города и нивы Прибалтики, чтобы уготовить затем ту же участь и цветущей Советской стране.

Независимо от своего сознания, хронист рассыпает ряд замечаний, обнажающих подлинную природу завоевательных походов немецких феодалов. Так, по его словам, ливы объясняли прибытие немцев (епископа Бертольда) — бедностью. Действительно, рыцари ехали в Ливонию с целью грабежа. Затем, в изложении Генриха ясно видно, что немецкие завоеватели следовали девизу древнего Рима: "разделяй и властвуй". Они натравливали туземные племена друг на друга, (напр., ливов и лэттов подымали против эстов), тем самым обсесиливая их. Так рыцарям удавалось добиться того, что местные племена своими же руками ковали собственные цепи. Хронист уделяет много недоброжелательного, но почтительного внимания и русским, соседям ордена на Востоке. Русских князей он называет королями. Он говорит о короле псковском, о великом короле новгородском и полоцком. Не раз мы встречаем у него свидетельства о мощи и силе русских. Автор как будто предвидит тот страшный удар, который был нанесен псам-рыцарям Александром Невским, разбйвшим их на льду Чудского озера, когда новгородцы отразили напавшего иноземного врага, отстояли свою землю от немецких насильников, и лед Чудского озера [XV] покраснел от крови. Очень интересно то, что из сопоставления отдельных сообщений хроники можно сделать вывод, что местное население больше симпатизировало русским, чем завоевателям — немцам.

Не будем умножать числа примеров. Хроника Ливонии представляет многосторонний интерес, и нет сомнения, что новое ее издание будет с пользой прочитано не только специалистами историками, но и более широким кругом читателей, интересующимся прошлым народов СССР Для изучения истории Прибалтийских народов в средние века Хроника Ливонии является первостепенным историческим источником. В то же время Хроника имеет значение документа, изобличающего лживость ссылок фашизма на мнимую культурную миссию немецких псов-рыцарей в годы далекого средневековья.

В. Быстрянский.