Комментарии

34. Оба были детьми Андроника Ангела, бывшего при Алексее Комнине, сыне Мануила Комнина, начальником отряда, назначенного действовать против узурпатора Андроника, двоюродного дяди малолетнего Алексея. См.: Н. Хониат. Царствование Алексея Порфирородного. Стр. 315-317 в русском переводе.

35. Акрополит, как и другие византийские историки, называет римлянами греков, а римлян — то итальянцами, то латинянами.

36. Подробности об ослеплении Исаака и об отнятии у него престола братом его Алексеем можно найти у Никиты Хониата в его истории царствования этих государей. Это случилось в 1193 году. Исаак, по словам Хониата, царствовал 9 лет и 7 месяцев; Алексей — 8 лет 3 месяца и 10 дней.

37. Иннокентием III.

38. Из писем Иннокентия III к императору Алексею видно, что Алексей обещал папе принять участие в предпринимавшемся тогда крестовом походе, подчинить Греческую Церковь папе и, кроме того, изъявил готовность на всевозможные услуги папе: «Paratus etiam in omnibus et per omnia nostris stare mandatis, eo quod sacrosanctam Romanam Ecclesiam vellet juxta posse suum modis omnibus honorare, ac ea efficere, quae nostrae forent placita voluntati». Эти обещания и сами по себе могли расположить папу в пользу молодого претендента на константинопольский престол. Но Алексей Комнин имел еще и деятельных ходатаев перед папой в лице маркиза монферратского и Филиппа Швабского, женатого на его сестре Ирине. Оба они писали письма и лично просили Иннокентия вступиться за дело Алексея, хлопотали за него и у дожа венецианского, и у других вождей крестоносного ополчения. Со своей стороны и император Алексей, встревоженный искательствами своего племянника перед римским двором, отправил к папе посольство с подобными же обещаниями, но было уже поздно.

39. Игра слов в подлиннике: εκων αεκοντι γε θυμω.

40. Никита Хониат ничего не говорит о супруге, а напротив, упоминает о дочери, о которой умалчивает Акрополит.

41. Крестоносцы требовали 5000 ф. золота. Алляций.

42. Религиозное чувство греков было возмущено той бесцеремонностью, с какой исполнители этого императорского распоряжения сдирали с образов церковных серебряные и золотые ризы и забирали священные сосуды и потом все это переливали, чтобы обратить в слитки и удовлетворить латинян. Такое оскорбление народной святыни окончательно воспламенило религиозные страсти греков, значительно подогретые унизительными для Церкви и государства условиями сделки императора с латинянами. Здесь причина гибели Алексея и успеха — хотя кратковременного — Мурзуфлоса.

43. Главный начальник императорского гардероба.

44. Он постоянно хмурил брови и смотрел насупленным. (Н. Хониат в истории Исаака Ангела и сына его Алексея). По свидетельству Блонда (De Gestis Uenetorumn), он собственными руками задушил несчастного Алексея, после того как два раза данный яд не произвел действия от принятых молодым императором противоядий.

45. Никита Хониат указывает тот же месяц и число, но другой год, именно 6712 от сотворения мира (1204). Показание Акрополита вернее, как доказал это Балдуин.

46. Титул деспота был обыкновенным титулом сыновей и братьев царствовавшего императора, также севастократора, кесарей и патриарха. Но по преимуществу это был титул старшего сына императора, обыкновенно наследника престола. Впрочем, иногда по дружбе или по родству давался и другим знатным лицам, как, например, здесь дан был императором Алексеем зятю своему Алексею Палеологу.

47. Никита Хониат в своей истории царствования Алексея Комнина (кн. 3) говорит, что эту Евдокию выдал за Стефана, сына Неомана, короля трибаллов (так называет он сербов), дядя ее Исаак в то время, как отец ее Алексей убежал в Палестину и жил у мусульман.

48. Подробнее и вернее рассказывает об этом Н. Хониат. Из его многословного рассказа мы извлечем только главное. Стефан имел уже от Евдокии нескольких сыновей, когда, наконец, их любовь друг к другу начала ослабевать по подозрениям во взаимной неверности. Эти подозрения повели к постоянным жалобам друг на друга, и отношения супругов сделались до крайности натянутыми. Желая разом отделаться от супруги, сделавшейся наконец ненавистной, Стефан обвинил ее в прелюбодеянии и выгнал из дому в одной рубашке. Брат Стефана Вольск, возмущенный таким бесчеловечием, старался примирить супругов, но, не успев в этом, препроводил Евдокию, прилично ее сану, в Диррахий, откуда и взял ее к себе отец ее Алексей. Хон. Ист. Цар. Алек. Комнина, кн. III.

49. Мурзуфлос оправдывался тем, что молодой Алексей был предатель отечества (латинянам) и за это понес должное наказание и что во всяком случае в его смерти виноват столько же он (Мурзуфлос), сколько и все жители Константинополя, в сочувствии которых к его поступку — лучшее его оправдание.

50. Эта свобода — если верить Никите Хониату — дана была не сразу по взятии города, а после того как Балдуин попал в плен к болгарам, о чем Акрополит рассказывает дальше, в гл. 13.

51. Иоанн Каматир был возведен на патриарший престол при императоре Алексее Ангеле из диаконов и хартулариев Константинопольской церкви. До взятия Константинополя патриаршествовал 5 лет 8 месяцев и 7 дней. По взятии Константинополя удалился в Дидимотик и здесь умер через 2 года 2 месяца и 14 дней. См. Catalogus, sive Notitia patriarcharum Constantinopolitanorum apud Leunclavium Juris Graeco — Romani lib. 4.

52. Мерсий находит, что Акрополит неверно написал фамилию этого патриарха и поправляет ее на Савриан. Это был 99-й Константинопольский патриарх, занимавший престол в Никее пять лет с половиной. См. Chronic. Ecclesiast. Pauvinii ad annum. 1206.

53. Θεμα Οψικιȣ κ. λ. π. Θεμα первоначально имела значение нашего отряда и обозначала легион, занимавший известную провинцию, и потому в Glossario Генриха Стефана Θεμα значит ταξις, legio. Но впоследствии это название стало оставаться и за самыми провинциями, или областями. Meursius.

54. Довольно длинная история этого Феодора не лишена интереса. Это история тех искателей приключений, которыми было переполнено то смутное время. Родиной его была Филадельфия. Здесь, неизвестно по каким причинам, он впервые возмутился против императора Исаака Ангела и, объявив себя царем, подчинил себе свой родной город с его окрестностями на довольно большое пространство и начал чеканить серебряную монету со своим изображением. Император Исаак, собрав войско, осадил его в Филадельфах, но не мог принудить его к сдаче ни силой, ни хитростью и потому заключил с ним мир с условием, чтобы он, оставив за собой власть над своим округом, отказался только от титула царского. Через несколько времени Василию Ватаце удалось подкупить многих приверженцев Феодора, которые и изгнали его из города. Он удалился к иконийскому султану Хай Хозрою и отсюда с горстью турецких удальцов начал производить частые и опустошительные набеги на свои прежние владения. Тревожимый этими набегами, император Исаак решился купить у султана своего беспокойного врага. За огромные деньги султан выдал Исааку Феодора с тем, чтобы его не убивали и не увечили. Вследствие этого условия Феодор был посажен в темницу. А после взятия Константинополя крестоносцами мы находим его опять обладателем родного города. В последний раз он всплывает на поверхность истории в неудачной стычке близ Адрамита с Эриком, преемником Балдуина на константинопольском престоле, и затем имя его исчезает навсегда. Ник. Хониат в истории царств. Исаака и Алексея Комниных.

55. Автор «Vitae Jnnocentii III» рассказывает об этом разделе следующее: положено было всю добычу, какая только взята будет, складывать в одном определенном месте; из всей этой добычи венецианцы должны были делить со всеми крестоносцами, которых они привезли на своих кораблях, три части, согласно с договором, заключенным с императором Алексеем. Четвертая часть должна была быть запасной на случай, если дележ трех частей, назначенных в раздел, не будет равняться цифре договорного вознаграждения. Недостающее должно быть дополнено из этой части. Если же она окажется лишней, то разделить ее пополам между венецианцами и союзниками. Таким образом, по смыслу этого условия венецианцы получили из восьми частей общего раздела три, а остальные пять делились между крестоносцами итальянскими, французскими и немецкими.

56. Он был родом из Навплии. Пользуясь тогдашними смутами, он то силой, то хитростью овладел Аргосом, Коринфом, Фивами. Осаждал и Афины, но безуспешно. Пройдя через Термопилы, он соединился с императором Алексеем в Лариссе. Когда маркиз монферратский, объявленный владетелем Солуни, пробирался к этому городу, тогда Згур заступил ему дорогу в теснинах термопильских, но не мог остановить его по оплошности греков. Оттесненный отсюда, он заперся в коринфской крепости, откуда маркиз не мог его вытеснить. Это был человек коварный и чрезвычайно жестокий, для которого бить и резать было удовольствием. Так, например, по личным неудовольствиям на Коринфского архиепископа Николая он пригласил его к себе на обед, где приказал выколоть ему глаза, а потом бросить со скалы.

57. Григора рассказывает, что когда Алексей «услыхал, что его зять по дочери Феодор Ласкарь воцарился в восточной части империи и что ему принадлежит уже не только Вифиния и приморские необширные области, но что он простер свою власть уже далеко в середину материка и образовал очень обширные владения, начинающиеся с юга от Карии и реки Меандра и простирающиеся к северу до Галатийского Понта и до самой Каппадокии, то при этом не вознес он благодарственных рук к благодетелю и человеколюбцу Богу, который укротил бурю многоначалия и, сверх всякого ожидания, открыл спасительную пристань тем из римлян, которые уцелели от невзгоды и волнения, производимых латинянами, и ему самому подал успокоительную надежду и отдых после продолжительного скитальчества и бывших трудов. Нет, такой оборот дел он принял с неудовольствием, весь отдался зависти и недоброжелательству и, коротко сказать, стал собираться с силами для битв и пролития родственной крови». Рим. Ист. Григ. кн. 1, стр. 16 по р. перев.

58. Феодор Ласкарис прошел к Антиохии кратчайшим путем через теснины горного хребта Олимпийского, разделяющего обе Фригии от Вифинии. Это пространство он прошел в 10 дней, и потому султан никак не хотел верить, чтобы Ласкарис мог быть у Антиохии так скоро.

59. Григора, напротив, говорит, что голова султана была отрублена самим Ласкарисом. Рим. История. кн. 1, стр. 20 по р. перев.

60. Географическое положение земли, которую занимали тогда болгары, Григора определяет так: «К северу за Истром есть земля, по которой протекает немалая река, — туземцы называют ее Булга, от нее получили имя и сами болгары, которые по своему происхождению не кто другой, как скифы. Когда недуг иконоборства тревожил православных, болгары поднялись оттуда с детьми и женами и в бесчисленном множестве переправились через Истр. Пройдя затем лежащие по Истру обе Мизии и ограбив мизийцев дочиста, что вошло и в пословицу, как саранча какая или как молния, они занимают Македонию с лежащей за ней Иллирией, довольные теми удобствами, какие нашли там. Столицей их на будущее время сделался город, которому Иустиниан присвоил честь архиепископии и дал имя первой Иустинианы. Потом по племени народа, поселившегося там, эта страна переименована была в Болгарию, а первая Иустиниана признана митрополией Болгарии». Рим. Ист. т. 1 кн. 2, стр. 23 по р. Переводу.

61. Этот Асан мстил грекам за личную обиду, нанесенную ему севастократором Иоанном, который однажды при многочисленном собрании греков и болгар дал ему жестокую пощечину. Алляций.

62. Это были шапки, имевшие вид пирамиды и носимые обыкновенно владетельными особами тогдашнего Востока.

63. Βασιλικος σταυρος назывался крест, который обыкновенно носил кто-нибудь из духовных лиц подле императора византийского, когда он отправлялся на войну со своими войсками.

64. Начальник отдельного отряда.

65. Анна Комнина так описывает этот город: «Этот знаменитый город лежит при Истре и некогда имел не варварское, а эллинское название и как был, так и назывался Мегалополисом (Великим городом). Но с того времени, как болгарский царь Мокр и его потомки, особенно Самуил, последний из болгарской династии, будто иудейский Седекия, стал делать набеги на Запад, этот город получил название сложное, в котором удержалось название эллинское μεγαλη (Великая) и народное славянское и стал называться везде великой Преславой». Сокр. сказ. о делах царя Алек. Комнина. кн. VII, стр. 326 по рус. перев.

66. Ιβαγκος Так пишет имя его и Никита Хониат. Очевидно, это народное болгарское произношение греческого Ιωαννης, как русское Иван. Иванко убил Асана по чувству самосохранения. Уличенный в преступных связях с женой Асана, он был потребован к этому последнему ночью. Узнав причину такого несвоевременного требования, он явился к Асану с мечом, спрятанным под платьем, и когда Асан встретил его бранью и угрозами, он обнажил меч и убил его, а сам в ту же ночь бежал. Алляций.

67. См. Рим. Истор. Никиф. Григоры стр. 25 кн. 2 по рус. переводу.

68. См. Рим. Историю Никиф. Григоры, кн. 2, стр. 23.

69. Этот Петр был провозглашен византийским императором в 1216 г. из графов антисиодоренских (Antisiodorensis).

70. Гонорием III.

71. Иначе об этом событии рассказывают западные писатели. По их словам, император Феодор заключил союз с Петром, когда он был на дороге к Константинополю, и, пригласив его к себе на пир вместе с бывшим при нем папским легатом, овладел обоими и заключил их в темницу. Через несколько времени легат получил свободу благодаря настоятельным письмам к Феодору папы. Куда исчез Петр, неизвестно. Vid. Chronic. Richardi de S. Germano.

72. За Андрея II, сына Бэлы IV, короля венгерского.

73. Григора вернее называет первую супругу Феодора Ириной. Акрополит сбивается здесь в именах, как видно будет дальше.

74. Григора ничего не говорит об этой армянке. По его словам, Ласкарис, по смерти своей первой супруги, прямо женился на сестре Роберта. Рим. ист. кн. 2, стр. 44 по рус. перев.

75. Эрик по смерти брата своего Балдуина год и четыре месяца правил империей без императорского титула, так как в смерти Балдуина еще не были уверены в Константинополе.

76. Пелагий — кардинал, епископ Албанский, был послан Иннокентием III в качестве папского легата в Константинополь с целью подчинить Греческую Церковь папе. По сознанию самих западных писателей, он вел свои дела крайне взбалмошно и опрометчиво и содействовал усилению вековой вражды Запада с Востоком. Он умер при Гонории III легатом в Сирии и Египте. Vid. Sabellici Ennead. 9. lib. 5.

77. По древнему обычаю, строго соблюдавшемуся в Восточной Церкви до разделения церквей, имя римского первосвященника возглашалось на ектениях церковных наряду с именами восточных патриархов. Но во время, о котором здесь речь, это разделение было уже совершившимся фактом. И потому имя папы было изглажено из церковных диптихов на Востоке и не произносилось уже более в ектениях. Кроме того, как известно, по древним канонам, папа занимал первое место между остальными патриархами, и поэтому имя его и на ектениях произносилось первым. В том и другом случае это первенство было формальной почестью, не больше. Нужно же было кому-нибудь из числа совершенно равных между собой лиц быть первым по счету и сидеть на первом месте в общих собраниях. Из уважения к царственному городу Кесарей это место было оставлено за папой. Но в этом простом факте папы видели гораздо больше. Численное и почетное первенство они превратили в первенство по достоинству, власти и правам, словом, сделали себя не первыми между равными, а единственными, присвоили себе главенство. Оно им грезилось везде, а между прочим и в традиционном упоминании имени их первым на ектениях. Вот почему папский легат так настойчиво требовал восстановления этого древнего обычая. С его точки зрения, восстановление этого обычая равнялось формальному признанию главенства римского первосвященника Восточной Церковью.

78. Акрополит называет Роберта, преемника Эрикова, братом его. Это совершенно несправедливо. Роберт был сыном сестры Эриковой Иоланты, или Волантиды, бывшей в замужестве за Петром Кортенеем, графом антисиодоренским, о котором была речь выше; следовательно, он был племянником, а не братом Эрика.) его Роберт (Роберт был очень слабым государем, особенно после такого мужественного, умного и гуманного государя, каким был Эрик. Современные ему латинские хроники наполнены скандалезными рассказами о бесцеремонном обращении этого государя с личностью и честью константинопольских женщин. Он правил Латинской империей в Константинополе неполных семь лет.

79. Григора, напротив, уверяет, что император Феодор не оставил после себя никакого сына. Римск. Ист. Григоры, по русск. пер. стр. 22.

80. Григора оставил нам такую характеристику Феодора Ласкариса: «Это был стремительный и неудержимый боец; он подвергал себя опасности во многих битвах, он поправил множество городов, не жалея издержек на прекраснейшие здания и на укрепления, чтобы останавливать и сдерживать движения латинян». Рим. И. Григоры по русск. перев. кн. II, стр. 22.

81. В Notitia Patriarcharum сказано, что этот патриарх (его фамилия там пишется κȣπας, а не κωπας) жил только один год 4 месяца и 3 дня. Dousa.

82. Из монастыря, называвшегося Ακοιμητων, как значится в Notitia Patriarcharum. Dousa.

83. В Not. Patriar. чрез 8 месяцев.

84. Так как этот город безразлично называется и Солунем, и Фессалоникой, то и мы будем называть его безразлично тем и другим его именем.

85. Обувь византийских императоров, достигавшая от ступни до колена. Meursius.

86. Пахимер называет этого архиепископа Иаковом. Hist. lib. 2.

87. Αυτονομος. Архиепископ Болгарский пользовался тогда правами нынешних автокефальных митрополитов на Востоке. Vid. Syntagma de perpetna utriusque ecclesiae, occidentalae et orientalae consensione. lib. 1. Allat.

88. Севастократор был выше кесаря, и имя его провозглашалось вслед за именем царя. Но должности с этим титулом никакой не соединялось. Cod. ed. Bon. p. 174.

89. Обо всем этом Григора рассказывает так: «В это время царствовал в Византии Роберт, племянник по сестре умершего незадолго Эрика. К нему-то обратились братья царя Феодора Ласкаря, следуя внушению зависти и сильной досады на то, что сделались преемниками царства не они, которые, как кровные родственники, ближе к Феодору, чем Иоанн, принадлежащий к их роду по свойству. При посредстве денежных подарков и обещаний собрав войско, сколько тогда было его у Роберта, они выступают против царя Иоанна Дуки, рассчитывая лишить его власти и прибрать ее к своим рукам... Произошло жестокое сражение, латиняне были разбиты наголову, после чего потеряли все города, подвластные им в Азии, потому что те тотчас же сбросили иго латинского рабства и добровольно передались царю». Рим. Ист. Григ. Кн. II, стр. 23 по рус. пер.

90. Подробнее о поспешно устроенном флоте и действиях его рассказывает Григора. Вот его слова: «Снарядив немалое число длинных кораблей, он (император) отправляет их к Эгейским островам и в короткое время берет все: Лесбос, Хиос, Самос, Икарию, Кос и острова, смежные с ними. Этого мало: отправившись к Родосу, он берет и его. Когда же царский флот получил такую силу на море, а персидские войска в Азии оставались в покое, силы же латинян мало-помалу истощались и слабели, царь нашел удобным перенести оружие из Азии уже в Европу, чтобы освободить тамошние несчастные города от рук болгар и итальянцев. Поэтому, с весной переправившись через Геллеспонт, прежде всего нападает на Херсонес (фракийский) и отсюда вносит опустошение в смежную землю, к изумлению крепостных латинских гарнизонов. Взял он весьма много и приморских городов: Каллиуполь, Сист, Кардианы и другие, находившиеся поблизости, одни силой и приступом, другие с их собственного согласия». Римская Истор. Григоры, кн. 2, стр. 27 по р. пер.

91. Никита Хониат упоминает о четырех братьях Петралифах, происходивших из рода франков и издавна уже переселившихся в Константинополь. Хон. ист. Мануила Комнина, кн. 2.

92. Местности, провинции, города, реки и проч. находившиеся на территории Византийской империи и соседних земель неоднократно меняли свои названия в народе и у писателей. Алляций представил список таких названий, как древних, так и новых, извлеченный из одного греческого кодекса (под названием Περι Επωνυμιας πολεων και τοπων), найденного в Венеции Аппрозием Винтимиллиа. Мы прилагаем здесь этот список для лучшего понимания византийских историков. «Город Амы теперь Хризополь. Апиа теперь Корони. Аполлония теперь Иерисс, она же прежде называлась еще и Олинфом. Аргос фессалийский теперь Ларисса. Птолемаида — Филадельфия. Ахайя — Патра. Беотия — Ливадия. Вериуполь — Струмитза. Велентиуполь — Велевусий. Елиссон — Елассон. Эпидамн — Диррахий. Европа — весь Запад. Гераклея — Пелагония. Феуполь — Пруза. Ферма (Θερμη) — Солунь, также Имафия. Иллирийцы — албанцы(Αλβανιται). Иллирик — Каник и Сербия. Кетейцы — македоняне. Киликия — Армения. Киликиец — армянин. Колоссы — Хони (Χωνας). Одрис и Орестия теперь Адрианополь. Орфагория — Махра. Пидас — Мефона. Херсонес-Гомеров — Пилос, отечество Нестора, — теперь Аварин. Пидна — Китр. Питидея — Кассандрея или Веррея. Родопа — Филиппополь. Сирмиум теперь Венгрия, а в старину Гипедон. Фотика — Бэла. Эллада — Пелопоннес. Эвбея — Эврип. Сюда можно присоединить еще из Анны Комниной: река Монолик теперь Варин; залив Лихнитский теперь Ахридский, Темпа — Клисуры, Кримиды — Филиппополь; трибаллы — сербы. Из Никиты Хониата: Колония — Таксара, Сардик — Триадитза; Топпи — Аке. Из Ставрация: гора Афонская — Святая гора». Алляций.

93. У Кодина в списке придворных должностей великий этериарх занимает 15 место. В круг его обязанностей, кроме распоряжений при выходе императора, входило принимать приходящих изгнанников, отчего, по Кодину, он получил название этериарха как принимающий етеров (εταιρȣς), или друзей. В отличие от подчиненных ему этериархов он назывался великим. По другому мнению, этериарх получил свое название от Εταιρεια, а этерией называлась когорта охранного при особе царя войска, составленного из одних иностранцев. Этерия была большая и малая — отсюда различие этериархов. Главная их обязанность состояла в охранении особы царя от подозрительных лиц.

94. Великой Влахией называлась горная часть Фессалии.

95. Гораздо короче и совсем иначе рассказывает об этом Григора. Вот его рассказ: «Иоанн (царь болгарский), видя, что Феодор Ангел не хочет оставить нетронутым и Болгарского царства и простирает уже свою тяжелую и губительную руку и на него, входит в союз со скифами, вступает с ним в упорную войну, побеждает его, берет в плен и выкалывает ему глаза». (Рим. История Григоры к. II, стр. 26). Подобным же образом передает развязку этого дела и один западный летописец: «Того же месяца апреля в империи Греческой было у греков сражение, на котором Комнин был взят в плен и лишен обоих глаз». Richardus а S. Germano in Chronico.

96. Императоры византийские обыкновенно подписывали свое имя красными чернилами. Эти чернила хранились в особенном сосуде, называвшемся κανικλειον и находившемся в ведении особого чиновника, который в то же время скреплял и подпись императора. Codin. ed. Bonn. p. 206.

97. Каламбур основан на греческой фразе: σε τον βασιλεα και δεσποτην. Мануил был деспотом (δεσποτης), а выдавал себя за императора (βασιλευς); и посол императора Иоанна остроумно замечает, что теперь он и император, и деспот вместе.

98. Матфей Паризий в своейHist. Anglic. называет этого Балдуина сыном, а не братом Роберта, а вслед за ним и другие западные писатели.

99. Рихард a. S. Germano в своей хронике под 1231 годом пишет: «Бывший король иерусалимский прибыл к папе в Рим. Целью его прибытия было то, чтобы сочетать браком дочь свою с сыном константинопольского императора, а самому быть правителем (curator) империи, пока тот достигнет законных лет. Собрав войско, он отправился в Константинополь морем из Венеции».

100. Главный начальник всех сухопутных войск.

101. ρηξ — лат. rex. Византийские историки, говоря о всех государях, кроме своего и болгарского, употребляют это слово. Оно у них значило меньше, чем βασιλευς. Из национальной гордости они не хотели ни одного государя равнять со своим. Исключение для болгарского владетеля было сделано по родственным отношениям между царствовавшими домами.

102. Της εγκυκλιου. Анна Комнина в пятой книге своей истории говорит:τοις ηροισταμενοις την εγκυκλιον παιδευεσθαι παιδειαν и еще: ταυτα δε λεγω αχθομενη δια την παντελη της εγκυκλιȣ παιδευσεως αμελειαν. По замечанию Алляция, и Акрополит, и Анна Комнина разумеют под Εγκυκλοπεδεια одну грамматику; но Цецес думает, что тот и другая разумеют здесь все семь так называемых свободных наук, входивших в состав средневекового образования. Vid. Tzetzes Chiliad 2, v. 522. В отношении Акрополита, по крайней мере, мнение Алляция вернее, как видно из продолжения его рассказа о своем образовании.

103. Акрополем в тогдашних греческих городах называлась та часть города, которая была обведена каменными стенами, способными выдержать осаду. Акрополь обыкновенно занимал самую возвышенную часть города. Отсюда и самое название ακροπολις верхний город (ακρος «высокий» и πολις «город»).

104. В рассказе об этом же самом событии Григоры есть некоторое несходство с рассказом Акрополита. По словам Григоры, не император, а Асан послал посольство с означенными предложениями и дочери Асана был не девятый год, а десятый (Рим. ист. Григоры кн. II, стр. 28 по рус. пер.). Во всем же остальном оба историка согласны между собой.

105. Никифор Влеммид — иеромонах — был замечательным ученым своего времени. От него осталось много сочинений в разных родах. Из них напечатаны его φιλοσοφουμενα и λογικα, также трактат об исхождении Св. Духа. Остальные его сочинения находятся в рукописях по разным библиотекам. Из рукописных его сочинений Алляций отмечает как лучшие рассуждение о том, каков должен быть царь (οποιον ειναι δει τον βασιλεα), и историю преподобного Павла и других отцов, подвизавшихся на горе Латре. В Ватиканской библиотеке, по словам того же Алляция, хранится одно из замечательных рукописных произведений Влеммида, которое имеет следующее название: λογος ος επεςταλη τω βασιλει, βασιλικος κληθεις ανδριας· εςτι δε και μοναςταις και παντι σπȣδαιω λυσιτελης, и начинается такими словами: νομος αρχηθεν συμβαινων τοις πραγμασι τους υπηκοȣς εισφερειν τω βασιλει.

106. Григора, напротив, говорит, что терновский архиерей был в иерархическом подчинении архиепископу первой Юстинианы. Сним согласен и Ефремий в своей хронике: τω τηνικαυτα ποιμεναρχης Τρινοβȣ, τω Βȣλγαριας υποκειμενος θρονω, ουκ οιδ οπως κεκριτο συνοδȣ κρισει θεσπισματι τε του κρατουντος Αυσονων τιμην πατριαρχȣ γε και κλησιν εχειν, κηδους τινοντων των κρατουντων οι χαριν.

107. Фракийский.

108. Все, что здесь Акрополит рассказывает о совокупных завоеваниях Иоанна Дуки и Асана в областях, признавших над собой власть латинян, Григора приписывает одному только Иоанну. По словам его, «с наступлением лета царь (Иоанн) обходит фракийские и македонские города; начав, можно сказать, от самых ворот византийских, он простерся до Стримона и подчинил себе все упомянутые города еще до окончания осени. Выполнив таким образом все свои планы, он возвратился в Никею, а войско на зиму распустил по домам». Рим. ист. Григ. кн. II, стр. 28 по русск. пер.

109. Здесь речь об известном движении монголов, начавшемся при Чингисхане и продолжавшемся при его преемниках. Григора рассказывает следующие подробности касательно этого движения: «В то время, когда римский скипетр держал Иоанн Дука, многочисленная, простиравшаяся до многих мириад часть скифов (монголов), хлынув с дальних пределов севера, неожиданно достигает до самого Каспийского моря. Между тем по смерти их правителя Чингисхана его два сына, Халай и Телепуга, оставив к северу Каспийское море и реку Яксарт, которая, вырываясь из Скифских гор, широкая и глубокая, несется через Согдиану и вливает свои воды в Каспийское море, — спускается вниз по Нижней Азии. Другой из сыновей Чингисхана, Телепуга, положив границами своей власти на юге вершины Кавказа и берега Каспийского моря, идет через землю массагетов и савроматов и покоряет всю ее и все земли, которые населяют народы по Меотиде и Танаису. Потом, простершись за истоки Танаиса, с большой силой вторгается в земли европейских народов. А их было очень много. Те из них, которые углублялись в материк Европы, были осколки древних скифов и разделялись на кочевых и оседлых... Испугавшись тяжелого и неудержимого нашествия скифов, они нашли нужным передвинуться оттуда, потому что никому нельзя было ожидать чего-либо хорошего; трепетали все: и города, и народы, потому что, будто колосья на току, были растираемы и истребляемы. Таким образом, отчаявшись в возможности сопротивления скифам, они вместо плотов употребили наполненные соломой кожи и переправились через Истр вместе с женами и детьми. Немалое время блуждали они по Фракии, отыскивая места, удобного для поселения, в числе тысяч десяти». Рим. ист. Григоры, кн. II, стр. 34-35 по рус. пер.

110. Χαρτουλαριος от charta «бумага» — хранитель бумаг и секретарь. Хартуларии были разного рода. Должность великого хартулария состояла в следующем. Когда император византийский отправлялся куда-нибудь, то, по этикету византийского двора, ему подводил лошадь протостратор и, когда император садился на нее, вел ее за узду на расстоянии четвертой или пятой части всего пространства, находившегося между дворцом и внешними воротами, на этом пункте он передавал узду великому хартуларию, который и вел коня до самых ворот; когда император возвращался назад, великий хартуларий встречал его опять у ворот и снова вел его лошадь под уздцы до известного пункта, на котором сменял его снова протостратор; когда протостратора не случалось, то всю эту церемонию исполнял один великий хартуларий. Vid. apud. Cod. cap. 5. num. 6.

111. Сн. Римск. ист. Григ. кн. II, стр. 43-44 по русск. пер.

112. То есть во время лунного затмения.

113. Чин актуария был если не исключительно, то по преимуществу даваем врачам. Из снесения этого места с одним местом у Пахимера можно, кажется, не без основания предполагать, что актуарий был главный врач при особе императора или императрицы, то же, что наш лейб-медик его величества. Вот это место: «Открылись уже признаки приближавшейся смерти (речь о смерти императора Михаила Палеолога), понятные особенно для врачей; но актуарию Кавасиле казалось небезопасным делом напомнить царю об угрожающей опасности». Pachim. lib. V. cap. 36.

114. Сн. Рим. ист. кн. II, стр. 35 по русск. пер.

115. В своем победоносном движении по Средней и Малой Азии монголы неоднократно сталкивались с турками сельджукскими, которых разумеет здесь Акрополит под именем мусульман, и наносили им более или менее страшные поражения. Стычка между ними, о которой здесь речь, была одна из незначительных. Султан иконийский отделался на этот раз одним поражением и страхом. Гораздо дороже обошлось столкновение с монголами одному из ближайших преемников Ятатина. Потерпев поражение при Ерзенжаде в 1243 г., султан иконийский сделался вассалом великого хана.

116. Обстоятельнее рассказывает о побуждениях к этому союзу с той и другой стороны Григора. Эти побуждения проливают свет на тогдашние отношения греков и турок друг к другу, оставленные в тени Акрополитом, и потому мы находим нелишним пополнить рассказ одного рассказом другого. Вот рассказ Григоры: «Турки, жившие по сю сторону Евфрата, и арабы, занимавшие Келесирию и Финикию, были немало встревожены зловещим соседством скифов (монголов). Поэтому правитель турков (Ятатин) отправляет к царю Иоанну полномочных послов для заключения прочных условий. Он боялся, чтобы, увлеченный в битву со скифами, не был поставлен он в необходимость озираться назад на страшных неприятелей — римлян, потому что было бы делом, решительно превышающим его силы и до очевидности гибельным, если бы он, едва имея возможность противодействовать одним набегам скифов, принужден был разделить свои силы на две части для одновременных битв с теми и другими. Этого желал и об этом крепко подумывал и царь по многим причинам: во-первых, ему самому не только не было удобно и легко, но было очень трудно и тяжело в одно и то же время вести битвы в Азии и в Европе; во-вторых, турки, находясь в средине, в случае войны со стороны скифов могли служить для римлян надежнейшим и прочнейшим оплотом и, принимая на свои плечи общую опасность, могли быть тем же, что выдающиеся камни и скалы, которыми иногда природа ограждает взморье от бушующих волн. По этим-то причинам царь со всей готовностью и большим удовольствием заключил дружеские условия с турками, и это принесло много пользы Римскому государству в тогдашнем его положении». Римск. История Григоры кн. II, стран. 40.

117. То есть монахами.

118. Панвиний в своей хронике говорит, что преемник Германа Мефодий был второй этого имени патриарх. Григора (кн. III, гл. 1 и 2) в этом случае делает странную ошибку. По его словам, преемником Германа был Арсений, монах (о котором Акрополит говорит ниже). Между тем как Арсений был преемником Мануила, Мануил — Мефодия, Мефодий — Германа. В таком порядке следуют патриархи в каталогах Леунклявия, Ефремия и Ксанфопула (Ducang). Герман, по Панвинию, занимал патриарший престол 17 лет и 6 месяцев, по каталогу патриархов Кретцера — ровно 17 лет. Duc.

119. Δεσποινα (госпожа, государыня) был, собственно, титулом супруги царствовавшего императора; но нередко этот же титул усвоялся и матери императора, и супругам его сыновей, как здесь.

120. Здесь, по всей вероятности, Акрополит разумеет те грамоты, которыми императоры закрепляли за каждым покорившимся городом и областью их права и привилегии, о которых, под именем хрисовулов (называвшихся так потому, что к ним прилагалась золотая печать), часто и выше упоминал, и ниже упоминает он. А потому последнюю часть его периода нужно поставить в связь со словами: «Я записывал все эти события...».

121. Акрополит цитирует здесь слова Аристофана, но почему-то неточно. В своей комедии ΠλουτοςАристофан заставляет Хремила адресоваться с такими словами к своему слуге Кариону: «αλλ ου σε κρυψω των εμων γαρ οικετων πιςτοτατον ηγουμαι σε και κλεπτιςτατον» (Πλουτος, ст. 26), т. е. «не скрою от тебя, что я из всех своих слуг считаю тебя самым верным и самым вороватым». Акрополит, вероятно, по забывчивости заменил слово πιςτοτατον словом ευνουςτατον. Мы заменяем этим словом стоящее в издании Алляция слово δυσνουςτατον, которое совершенно здесь искажает смысл речи.

122. Потому что св. Димитрий, великомученик, был родом из Солуня, или Фессалоники, пострадал в этом городе и с тех пор считался его особенным покровителем и защитником.

123. Δουξ — слово, заимствованное греками у латинян (dux — «вождь»). Первоначально это слово у греков было именем должности и означало командующего каким-нибудь отрядом войска, большей частью когортой, состоявшей из 1000 человек. Такие дуксы назывались Μοιραρχαι (тысяченачальники): «Μοιραρχης, ο της μοιρας αρχων, ο λεγομενος Δουξ» (Mauricius lib. 2 strat. cap. 3); то есть Мирарх — тысяченачальник, обыкновенно называемый дуксом. Затем дуксами стали называть правителей или губернаторов областей, сосредоточивавших в своих руках военную и гражданскую власть (vid: apud Ioan. Moschum cap: 49; apud Procopium lib: 3 de aedif. cap. 1: apud Zonar in Michaele Duce et apud alios multos). Дуксами назывались также начальники больших городов, имевшие права и власть правителей провинций (vid apud: Brien. lib 11. num 8, apud Nicetam in Man. lib: 3, num. 1. apud. Theophilactum Bolgar: ep: 49. 50. 68. et apud multos alios). Наконец слово δουξ сделалось титулом вроде графа или князя и стало наследственным. Hoffm.

124. Точнее передает все это дело Григора. Вот его рассказ: «Михаил, отправив к царю Иоанну послов, просил для своего сына Никифора руки дочери сына царя Феодора Ласкаря Марии и получил. Брачные условия и договоры были заключены в присутствии сына Никифора и матери его Феодоры, отправлявшихся лично на восток, частью для того, чтобы посмотреть упомянутую невесту, частью же для скрепления брачных условий. Затем, оставив невесту у ее родных, супруга Михаила Феодора с сыном Никифором отправилась в обратный путь, взяв ручательство со сватов-царей в том, что брак будет совершен в следующем году. Между тем Михаил вздумал нарушить заключенные условия и, поднявшись, перешел свою границу со злым умыслом против западных городов, которые были подвластны царям римским». Рим. ист. Григоры. кн. 11, стр. 46-47.

125. Грамматиками назывались домашние секретари византийского императора.

126. Πριμμικηριος — Primicerius (из primus — «первый» и cera — «воск») означало человека, занимавшего первое место на восковой таблице чинов, относившихся к известному роду службы. И потому приммикирии были во всех рангах, не только гражданских, но и духовных. Дворцовый приммикирий — Πριμμικηριος της αυλης — наблюдал за всеми чиновниками, служившими при дворе: ο Πριμμικηριος της αυλης εχει μεν εν παραςτασει υπηρεσιαν, οιαν προειπομεν ευτακτει γε και τους εν τη αυλη παντας. Codin cap: 5 n. 44.

127. Григора, напротив, говорит, что император поспешил отправиться отсюда, потому что не хотел зазимовать. См. Рим. Ист. Григ. кн. 11, стр. 48.