Комментарии

45. Campagna di Tartari — татарские степи. Ср. примеч. 15 к Барбаро.

46. Mare di Bachan — Бакинское море, которое сам Контарини здесь же определяет как море Каспийское. Ср. примеч. 136 к Барбаро.

47. Дербент по легенде считался городом, который был основан Александром Великим. Название «Железные ворота» (здесь «Porta di ferro») присвоено ему издавна. Ср. «Каспийские ворота» в тексте «Getica» Иордана (Иордан, § 51, стр. 75, 133; § 55, стр.76, 139; примеч. 154, 180, 388). Барбаро посетил Дербент в связи со своим посольством в Персию. Он подробно говорит об этом городе, который служил воротами между Скифией (Татарией) к северу и Медией к югу. «Дербент лежит на Бакинском море (mar di Bachu), удаленный от гор на расстояние одной мили; на горе находится замок. К морю, как два крыла (due ale), спускаются стены; их концы уходят под воду. Ширина города от ворот до ворот равна полумиле. Стены сложены из громадных камней по римскому способу (alia romana). На нашем языке слово Дербент значит узкий проход, “пролив" (stretto), но некоторые, понимая особенности этого места, называют его Темиркапы (Temircapi), что по-нашему значит железные ворота (porta di ferro). Действительно, придумавший эти слова нашел весьма подходящее название — ведь город отделяет Медию от Скифии. Если кто хочет, отправившись из Персии, из Турции, из Сирии и вообще из стран по сю сторону [«da indi insu» — здесь подразумевается с юга на север, «наверх»], пройти в Скифию, пусть он войдет через одни ворота и выйдет через другие» (Persia, p. 55r).

48. Sturioni, morone — осетры, белуга и вообще крупная красная рыба Каспийского моря и Нижней Волги; о высоком качестве рыбы этих мест хорошо знали итальянские купцы, и сведения о ней помещались во всех руководствах по торговле, таких, как «Pratica della mercatura» флорентийца Пеголотти и др.

49. По-видимому, эти большие, «почти круглые» рыбы — тюлени Каспийского моря.

50. Ваrса в данном случае — морской бот, парусное судно средней величины, которое имело особое управление при помощи «zanche» (как попытался описать Контарини) и ходило в виду берега. На боте помещалось 35 человек с их кладью; в их числе были капитан и шесть матросов. См. слова «барка», «баркас» и «бот» в Словаре Даля, где разобран вопрос о деревянных судах на Волге.

51. О «деспине», т. е. Софье Палеолог, жене Ивана III, и об ее отце, «деспоте» Фоме Палеологе, см. ниже (примеч. 107).

52. Una salina grandissima — несомненно, огромное соленое самосадочное озеро Баскунчак. Контарини не мог — из-за всяческих затруднений с местными властями — точно узнать, где расположено это озеро; он ошибся, сказав, что оно лежит за (di qua) Астраханью в сторону морского берега (verso la marina), тогда как Баскунчак находится севернее Астрахани, к востоку от Волги (Ахтубы).

53. Franchi, т. е. итальянцы, воспринимались татарами как враги, потому что итальянские (генуэзские) владения — и главный их центр Каффа — менее чем за год до этого отошли под власть турок. Кроме того, еще продолжалась турецко-венецианская война (1463-1479 гг.), а татары были на стороне турок; временами они посылали послов к Узун Хасану в Тебриз, он же после своего поражения под Эрдзинджаном (10 августа 1473 г.) уже не выступал против Мухаммеда II. Тана, по-видимому, замерла сама собою, и татары не признавали больше ни генуэзцев, ни венецианцев.

54. Comerchieri — сборщики пошлин. См. примеч. 90 к Барбаро.

55. Контарини отметил связи Астрахани с Москвой: русские приходили сюда за солью; русские и татарские купцы ездили с товарами между Астраханью и Москвой.

56. alermi — непонятное, по-видимому неправильно прочитанное слово, обозначающее валюту. Эта сумма не названа в дальнейшем, когда у Контарини, уже в Москве, возникли затруднения по поводу возврата русским и татарским купцам тех денег, которые он взял у них в долг с процентами — с целью откупиться от преследовавших его татар.

57. Относительно медового напитка bevanda (здесь — «vivanda») di mele у русских Барбаро и Контарини пишут, рассказывая о Москве; Контарини впервые упоминает этот напиток, говоря о свадьбах в Луцке (см. текст Контарини, стр. 188 и 210).

58. Контарини был в Астрахани летом 1476 г. Тогда главным ханом — «императором» Большой Орды — был хан Ахмед (1460-1481).

59. Большая Орда, по Контарини, располагалась на территории между Волгой и Доном; с юга она примыкала к степям Черкесии и к степям по Нижнему Дону, с севера — к пределам (confini) Московского государства. Ср описание границ «татарской равнины» (la pianura di Tartaria) у Барбаро (Tana, § 5).

60. Значительные здания в Астрахани были до 1395 г., когда город был разрушен войсками Тимура. Ср.: Tana, § 52.

61. То же записано и у Барбаро (Tana, § 52), который сообщает о большом скоплении восточных товаров, главным образом специй, в Астрахани.

62. Касим-хан назван правителем (Tana, § 52) Астрахани, хотя выше говорилось о трех братьях, племянниках главного хана Большой орды, как о владетелях Астрахани. Быть может, Касим был старшим из троих? Ниже Касим назван племянником (nepote) хана Большой Орды, несомненно Ахмеда. В летописи этот Касим упомянут под 6988 (= 1480) г. и назван «братаничем» (племянником по брату) «царя Ахмата Болышия Орды», который шел в последний раз к Оке, против Ивана III (Моск. свод, стр. 327).

63. Ср. о подобных степных караванах, в которых шли послы, а вместе с ними купцы с товарами и табунами лошадей, ниже у Контарини при описании его пути из Астрахани в Москву в августе 1476 г. (Соntarini, р. 95r). Ср. также летописное сообщение о приходе в Москву (7 июля 1474 г.) русского посла Микифора Басенкова «с послом царевым Ахмута Болшиа Орды с Кара Кучуком». В караване было много купцов, которые привели «коней продажных» (Моск. свод, стр. 302-303).

64. Gesdi — персидский город Иезд.

65. Deserti (иногда «campagne deserte») — степи. Ср. примеч. 15 к Барбаро.

66. Барбаро долго жил (в Тане) поблизости от татар и гораздо лучше, чем Контарини, знал уклад их жизни; поэтому Барбаро смог сообщить о посевах пшеницы у татар (Tana, § 35), о чем Контарини не знал и потому столь категорически заявил, что татары не представляют себе, что такое хлеб. Однако сам Контарини купил в дорогу сухарей из хорошей пшеничной муки — и смог сделать это в татарском городе Астрахани.

67. О хвостах курдючных баранов писал Барбаро (Tana, § 34). Отметим ошибку в переводе Семенова (стр. 92): «удалось мне достать баранью ногу» (!), хотя по-итальянски отчетливо сказано, что это была не нога, а засоленный бараний хвост, т. е. большое количество соленого сала.

68. Двумя реками или потоками (due fiumare) Волги Контарини называет главное русло и параллельную ему Ахтубу. Путь Контарини и русского посла Марка между этими двумя реками не удалось осуществить. Как видно по дальнейшему рассказу, весь караван пошел по левому берегу Ахтубы, а переход через Волгу на ее правый берег совершился выше отделения Ахтубы от главного русла.

69. Неясно, кто был отцом Касима. Шпулер (Spuler, p. 175) называет Касима внуком хана Кичик-Мухаммеда (отца Ахмеда), т. е. правильно, что Касим был племянником («братанич») хана Ахмеда. См. примеч. 62.

70. Узкий проход, в данном случае узкий перешеек (passo stretto) между Доном и Волгой — известная узкая (около 70 км) полоса земли, где Волга и Дон приближаются друг к другу, в районах Волгограда и Калача-на-Дону. Ср. «stretto» в приложении к Дербенту (примеч. 47).

71. Глагол «passammo» является стянутой формой из «passavano» — 3-е, а не 1-е лицо множ. числа. Ведь Контарини не пошел вместе с караваном, но присоединился к нему позднее.

72. По-видимому, татарский посол в Москву. Принадлежавшие ему стада паслись на том острове, куда попал Контарини.

73. Здесь «passo» значит переправа, переход через реку. Контарини должны были сопроводить к месту переправы (через Ахтубу?), так как в дальнейшем караван двигался по волжскому левобережью.

74. С Контарини поехал его переводчик Дмитрий, проделавший с ним весь предыдущий путь.

75. 15 августа — день христианского праздника успения богородицы.

76. См. примеч.15 к Барбаро.

77. Имеются в виду русские и татарские купцы, шедшие по степи вместе с послами. Ср. примеч. 63.

78. Сначала караван шел вдоль левого берега Волги, к северу. Это продолжалось, как сообщает Контарини, 15 дней. После переправы на правый берег караван двинулся по степи, направляясь к Оке.

79. gli — ему, т. е. послу Анхиоли, который был во главе идущего вдоль Волги каравана.

80. О «passo stretto» см. примеч. 70.

81. Контарини не назвал имени хана Ахмеда (1460-1481).

82. Более чем за двести лет до опубликования труда Контарини написал свой «Итинерарий» Вильгельм Рубрук; в этом сочинении, на ясном латинском языке, автор дал хорошее и весьма подробное описание татар, их жизни и обычаев (Rubruk, р. 220-238).

83. Словом «possanza» выражено понятие не о мощи вообще, а специально о военной мощи, в данном случае татар. Когда Контарини рассказывал о своем путешествии на приеме у польского короля Казимира IV, то он говорил о «possanza» татар и Узун Хасана.

84. Spade у татар — сабли. Иоанн Плано Карпини (1246 г.) дал точное описание сабель татарских воинов, добавив, что ими обладают «богатые» (divites); итальянец употребил более ходкое на западе слово «меч» (gladius): «у богатых — мечи с острыми концами, с одним только режущим краем (лезвия) и слегка кривые» (Ioh. de Plano Саrрini, p. 685).

85. О татарских «valenti» см. у Барбаро (Tana, § 28, примеч. 68).

86. Второго, оставшегося в живых, слугу Контарини звали Дзуанне Унгаретто; здесь к его фамилии приставлен артикль: l'Ungaretto, Longheretto

87. Контарини употребил местное причерноморское определение холодного ураганного ветра — бора, от греч. boreaV, borraV — северный ветер. В Толковом словаре Даля показано ударение на последнем слоге — бора.

88. Непонятно в данном сочетании слово Soria, что значит Сирия. Предполагаем, что здесь первоначально было написано название Сарай (Sarai) и татары сравнивали свое местонахождение в степи по долготе со своей столицей Сараем: «. .. они говорили, что мы были в Сарае (eramo nella Soria), но на 15 дней к северу от него». Рамузио (Ramusio, II, р. 122v), не разгадав слова Soria, заменил его Таной (noi eravamo per tramontane piu di quindici giorni sopra della Tana).

89. По-видимому, ошибка: едва ли в степи могло отстать (от какого-то из предшествовавших караванов) такое количество лошадей (400 голов), причем верблюдов оказалось только два. Может быть, правильнее было бы читать не «quatrocento» (400), a «quaranta» (40).

90. Контарини начинает рассказ о России (Rossia) с пограничных мест на правобережье Оки. К естественному южному рубежу московских земель — берегу Оки — в разных пунктах постоянно подходили татары. Жители деревень южнее Оки, конечно, всегда находились в страхе, как отмечает Контарини, опасаясь татарских набегов.

91. Марк был послом Ивана III к Узун Хасану. Слово «rosso» (Marco rosso) в применении к русскому послу и значит «русский», но не является фамилией. Контарини русских называет «rossi» («casaletti de rossi» — деревушки русских; «tartari et rossi» — татары и русские; есть и другие примеры). Контарини отметил появление Марка в Тебризе, определив его следующими словами: «uno Marco rosso, quale era venuto per ambasciatore del duca di Moscovia, signore della Rossia Bianca» (Соntarini, p. 83r-v). Покидая Тебриз 28 мая 1475 г., Контарини для удобства путешествия примкнул к группе трех послов; это были Марк, посол Московского великого князя, Людовик, посол герцога Бургундского, и посол Узун Хасана, отправлявшийся на Кавказ (ibid., p. 84v). Первый этап их совместного пути закончился в городе Фассо, где они узнали, что Каффа взята турками и поэтому в Крым плыть невозможно. Послы разошлись: Контарини пошел на Тифлис и Шемаху, Марк двинулся на юг к Вати, во владения князя Горгоры, но затем пришел, как и Контарини, в Щирван. Оба они встретились в Шемахе и отсюда проделали вместе весь путь до Москвы. Ошибочно полагать, что русский посол Марк посетил (?) не только Узун Хасана (к которому он и был направлен как посол), но и ширваншаха («sivansa» у Контарини) Фаррух-Ясара (ср.: Афанасий Никитин, стр. 142). В Шемахе Марк оказался лишь в силу превратностей его пути из Персии на север, как и Контарини.

92. Рязань. — Resan. Контарини и его спутники еще находились на правом берегу Оки, которую перешли выше, около Коломны.

93. Анна, сестра Ивана III — см. примеч. 141 к Барбаро.

94. Коломна — Colona. Город находился, как известно, близ впадения Москвы-реки в Оку. Ср. следующее примечание.

95. Контарини и его спутники на пути в Москву должны были пересечь Оку. Он специально не описывает и даже не упоминает о своей переправе, но пишет, что в Коломне есть большой мост (un gran ponte), где переходят через Оку (ove si passa la detta fiumara). Очевидно, Марк и Контарини со своими спутниками и сопровождавшие их русские и татарские купцы переехали Оку по мосту в Коломне, где вообще была главная переправа через эту реку, имевшая, по-видимому, важное военное значение. В августе 1472 г., когда хан Ахмед привел войска под Алексин, Иван III пришел прежде всего в Коломну, чтобы защитить мост. Из Коломны же великий князь по окончании войны ушел в Москву. В июне 1480 г., в начале последнего похода хана Ахмеда на Русь, Иван III отпустил «к Оце на берег своих воевод с силою», сам же двинулся к Коломне и стоял там «до покрова», т. е. до 1 октября (Моск. свод, стр. 297-298; 327-328).

96. Ср. примеч. 21.

97. Ср. примеч. 1.

98. Путь от Астрахани до Москвы (вверх по Волге, затем по степям и лесам к Рязани и Коломне) занял 47 дней.

99. О Тривизане см. § 29.

100. На службе у Ивана III были некоторые татарские царевичи. Много раз упомянут в летописи царевич Даньяр, сын Касыма, внук Улуг Мехмеда. Даньяр Касымович сопровождал Ивана III в походе на Новгород летом 1471 г. (Моск. свод, стр. 286-287, 290). Даньяр выступил со своими татарами против хана Ахмеда, пришедшего в августе 1472 г. к Алексину на Оке (Моск. свод, стр. 297). Наконец, Даньяр участвовал во втором походе Ивана III на Новгород осенью и зимой 1477-1478 гг. (Моск. свод, стр. 311 и 316). Быть может, царевич Даньяр и был тем начальником конного отряда из 500 человек, который охранял южные границы Московского государства от татар Большой Орды и которого ежегодно посещал московский великий князь, как случилось и при Контарини в конце 1476 — начале 1477 г. Иногда Иван III сам призывал на свою сторону татарских царевичей, не примкнувших к хану Большой Орды. Например, в 1471 г. Никита Беклемишев был послан «в поле» с поручением «искати царевича Муртозы Мустофина сына, звати его к себе служити». Беклемишеву удалось «перезвать» Муртозу на московскую службу: через некоторое время «приехал служити великому князю царевич Муртоза, сын казанского царя Мустофы». В 1473 г. Иван III дал ему землю на границе своего государства, на Оке: «городок новы на Оце со многими волостьми» (Моск. свод, стр. 291 и 301). Иногда сами татарские царевичи являлись на службу к московскому великому князю. В 1479 г. пришли к Ивану III «ис поля два царя служити»; это были сыновья крымского хана Хаджи Гирея, т. е. братья Менгли Гирея — «Мердоулат царь с сыном Бердоулатом, да и брат его Айдар» (Моск. свод, стр. 326).

101. Контарини определил бояр Ивана III западноевропейским термином «бароны». В памяти «баронов» еще свежи были впечатления от событий, связанных с венецианцем Иваном Тривизаном, столь возмутившим и обеспокоившим великого князя.

102. Контарини занял еще в Астрахани значительную сумму денег у купцов, чтобы откупиться от татар, намеревавшихся продать его в рабство.

103. Когда Контариви выехал из Венеции 23 февраля 1474 г., его сопровождали священник Стефан в качестве капеллана и доверенного canceliere, переводчик Димитрий и двое слуг, Маффео из Бергамо и Дзуанне Унгаретто. Маффео умер от чумы в Тифлисе в октябре 1475 г. Остальные трое — священник, переводчик и второй слуга — уцелели и вернулись в Венецию.

104. Каттаро или Котор — крепость на далматинском побережье южнее Дубровника, захваченная венецианцами в начале XV в. Ювелир из Котора Трифон был, судя по имени, славянин или грек.

105. В Москве Контарини познакомился со знаменитым зодчим, итальянцем из Болоньи, Аристотелем Фьераванти, который приехал в Москву с посольством Семена Толбузина 26 марта, в день Пасхи, в 1475 г.; Аристотель обосновался в Москве на полтора года раньше, чем туда приехал Контарини (Моск. свод, стр. 303; Воскр. лет., стр. 180; Никон. лет., стр. 157; Соф. Вторая лет., стр. 199; Львовская лет., стр. 300).

106. Контарини не только был знаком с Аристотелем Фьераванти, но и видел, как Аристотель строил Успенский собор в московском Кремле — «церковь на площади» (una chiesa sulla piazza). Собор был окончен позднее, чем Контарини покинул Москву (в январе 1477 г.), и освящен 12 августа 1479г.: «бысть же та церковь чюдна вельми величеством и высотою, светлостью и зво-ностью и пространством, такова же преже того не бывала в Руси, опроче Владимерскыя церкви...» (оМоск. свод, стр. 303, 323-324). В декабре 1477 г., во время второго похода на Нвгород, Иван III вызвал «мастера Аристотеля Фрязина», чтобы он поставил мост на Волхове под Городищем; мост был «на судех» и оказался очень прочным (там же, стр. 317).

107. Возможно, что греки, прибывшие в 1472 г. в Москву вместе с Софьей Палеолог, и происходили из Константинополя, но сопровождать Софью в ее путешествии к Ивану III они могли не из Константинополя, а только из Рима. Софья родилась в Морее и никогда не бывала в Константинополе, который к тому же был взят турками, когда ей было лет пять от роду; перед выходом замуж за Московского великого князя она с братьями жила в Риме под попечительством папы и в Москву отправилась из Рима (через Любек, Колывань, Юрьев, Псков и Новгород). — Титул «деспина» (despoina , женский род от слова despothV — деспот) происходит от титула деспота, который носили все сыновья императора Мануила II, в том числе и отец Софьи, Фома Палеолог. По-видимому, от греков и итальянцев в Москве Контарини привык слышать название «деспина» в приложении к московской великой княгине, чем подчеркивалось ее происхождение из семьи византийских императоров. В русских летописях это слово не встречартся; там Софья названа «царевной» (Моск. свод, стр. 281, 292, 293, 296, 298, 299), а после венчания с Иваном III «великой княгиней» (там же, впервые на стр. 300). В те же примерно годы XVв. деспиной в Италии, в Морее и в Малой Азии называли дочь трапезундского императора Иоанна IV (1446-1458), которую его преемник на троне Давид в 1459г. отдал в жены Узун Хасану, надеясь на его помощь Трапезунду в борьбе с турками. Мухаммед II овладел Трапезундом без особых усилий: Узун Хасан не вмешался, но трапезундскую царевну — жену мусульманского владыки — стали считать заступницей за дело христиан, способной повлиять на своего мужа. В инструкциях Иосафату Барбаро, как венецианскому послу в Персию, предписывалось представиться супруге Узун Хасана, названной в итальянском тексте посольской «комиссии» деспиной (la Despina) (Cornet. Le guerre, doc.55, a.1473, Ian. 28, p.74; doc.60, a.1473, Febr. II, p.81). На это византийское название воздействовало привычное тюркское определение ханских жен словом «хатун» (см., например: Тизенгаузен, I, стр. 292-295, Ибн-Батута), что значит госпожа, жена государя, хана. В записках анонимного итальянского купца, торговавшего в Персии в конце XV — начале XVI в., сообщается, что имя дочери трапезундского императора, жены Узун Хасана, «Деспинакатон», «Despinacaton» (Viaggio d'un mercatante, che fu nella Persia. Ramusio, II, p. 94v-95r). То же самое отмечено на первых страницах сочинения итальянца Джованмариа Анджолелло, бывшего на службе у Мустаффы, сына Мухаммеда II, в конце XV в. (Breve narratione della vita et fatti del signer Ussuncassano, fatta per Giovanmaria Angiolello. Ramusio, II, p. 66r).

108. Контарини различает в Москве центр ее в виде замка (castello) или кремля, где он попытался поселиться в доме, отведенном для Аристотеля Фьераванти, занятого строительством в кремле, и город вокруг замка, вне замка (fuori del castello), где ему пришлось жить. Слова «borgo» в отношении окружающего кремль города он не употребляет. Вся Москва (terra di Moscovia) состояла из Кремля (castello) и остального города (il resto della terra).

109. Staio или staia (здесь «stara») — мера сыпучих тел, главным образом зерна, но также изюма, орехов и т. п. (по-видимому, от «sextarius», «sestiere», фр. «setier»). Как все средневековые меры, не имела установленного веса — в разных местах вес был разный. Поэтому Пеголотти (Pegolotti, p. 151) пишет о «стайях» соответственно венецианскому измерению (lo staio del biado alia misura di Vinegia). 12 «стайев» составляли крупную меру — «moggio» (от лат. «modius»), равную примерно 20 кг и более (grano e orzo e tutti altri biadi... si vendono a staia di misure, e ogni 12 staia di misura in Vinegia sono I moggio in Vinegia) (Pegolotti, p. 139). Знакомясь с ценами на московском рынке, Контарини прикинул, что более 10 «стайев» пшеницы (т. е. около 1 moggio = 20 кг) по венецианской мере стоят в России 1 дукат.

110. Marchetto — мелкая монета в Венеции (см. примеч. 145 к Барбаро). Итальянцы, по-видимому, поражались дешевизне мяса в Москве: три фунта мяса стоили 1 маркет, а гусь стоил 3 маркета.

111. Вероятнее всего, что «cucumeri» на рынке в Москве были огурцы (лат. «cucumis, -eris» в значении огурца встречается у Вергилия; современное французское слово «concombre» значит огурец), однако по-итальянски «cocomero» — арбуз, а огурец — «cetriuolo».

112. Ср. примеч. 146 к Барбаро.

113. Контарини назвал московского митрополита западноевропейским термином «папа». В 1476-1477 гг., когда Контарини посетил Москву, митрополитом был Геронтий (с 29 июня 1473 г.).

114. То же самое Контарини написал о городском населении Киева, проводившего немало времени в тавернах.

115. Словом «Magna» (собственно «La Magna») в разговорном итальянском языке называли Германию (Allemagna, Alemagna). Например, итальянцы-гвельфы, недовольные приходом Генриха VII в Италию (в 1310 г.) и его притязаниями на их страну, говорили, что ему вполне хватило бы быть королем только Германии (che li bastava esser re della Magna) (Dinо Соmраgni, III, 24).

116. В самом раннем издании труда Контарини — в венецианском инкунабуле 1487 г. — после слова Polonia названа еще одна страна: Lamania. Вероятно, следует читать Polonia et.Lituania (или Littuania).

117. Во всех старых изданиях «Путешествия в Персию» Контарини стоит одинаковое имя собственное — Franza: «quasi con la Franza» (изд. 1487 г. — f. 1a; изд. 1543 г. — р. 100 г; изд. Рамузио, 1559 — р. 123v). Может быть, правильнее видеть здесь не la Franza, но la Fiandra, ввиду того что Новгород, сам будучи членом Ганзейского союза, имел торговые отношения с рядом ганзейских городов, с одним из важнейших — Любеком, а через него и с более западными, в том числе и с фландрскими городами (Брюгге и др.). Думается, что не зря вставлено здесь наречие «quasi»; автор, желая показать обширность новгородских торговых связей, говорит, что Новгород «чуть ли» не соприкасается с Фландрией.

118. Новгородские земли граничили с «Верхней Германией» на севере, около Финского залива. В 1471г., после боя между войсками новгородцев и полками Ивана III, последние пошли «по посады Новгородскые и до Немецкого рубежа по реку Нерову» (Моск. свод, стр. 289). Позднее, когда Новгород был уже покорен, Иван III основал в 1492 г. на границе с землями Немецкого ордена крепость Иван-город: «...повелением великого князя Ивана Васильевича заложиша град на Немецком рубеже на реце на Нарове против Ругодева, Немецкого города, на Девичье горе, на слуде ( = на скале) четвероуголено, и нарече ему имя Иванград во свое имя» (Моск. свод, стр. 333); почти теми же словами — Никанор. лет., стр. 159: Приложение II — текст, вписанный рукой магистра И. Пауса на вкладных листах в начале XVIII в. Таким образом, когда Контарини говорит о рубеже Новгорода с «Германией» (confina con La Magna), то этот рубеж проходит по реке Нарове, отделяющей земли Немецкого ордена от Новгородских земель.

119. Окончательное подчинение Новгорода Московскому государю произошло в 1478 г.

120. Владения Немецкого ордена поступили в ленную зависимость от польского короля Казимира IV в 1466 г.

121. Ср. § 58-59 «Путешествия в Тану» Барбаро.

122. У великого князя Ивана III было всего четверо братьев: Юрий, Андрей Большой, Борис и Андрей Меньшой. Юрий Васильевич умер в сентябре 1472 г.; следовательно, когда Контарини жил в Москве (сентябрь, 1476 — январь 1477 г.), у Ивана III было три брата, но двое из них носили одно и то же имя — Андрей; поэтому, вероятно, Контарини и полагал, что братьев у великого князя двое — Андрей и Борис (Моск. свод, стр. 260, 262, 267, 270, 273, 294).

123. Мать Ивана III — Мария Ярославна, дочь серпуховского князя Ярослава Владимировича, жена московского великого князя Василия II Темного.

124. В первом браке Иван III был женат (в 1453 г.) на Марии Борисовне, дочери тверского князя Бориса Александровича. Она умерла 22 апреля 1465 г. Ее сын, Иван Иванович Молодой, родился 15 февраля 1458 г., умер 7 марта 1490 г. (Моск. свод, стр. 275; Сокращ. лет. свод 1493, стр. 289).

125. См. выше, примеч. 107.

126. По сообщениям летописи, первыми детьми Софьи Палеолог были действительно две дочери, родившиеся в 1474 и 1476 гг., причем обе получили одно и то же имя — Елена. Третьим ее ребенком был сын Василий (род. 25 марта 1478 г.), будущий великий князь Василий III (Моск. свод, стр. 301, 308, 323).

127. Пребывание Контарини в Москве, точно им определенное, длилось около четырех месяцев (с 25 сентября 1476 г. по 21 января 1477 г.).

128. См. примеч. 107.

129. См. примеч. 101.

130. См. примеч. 146 к Барбаро.

131. Брат Людовик (frate Ludovico) был францисканским монахом из города Болоньи, послом Карла Смелого, герцога Бургундского (1467-1477), к Узун Хасану (ср. выше, примеч. 91). Людовик приехал в Москву позднее Контарини и не пожелал разделить с ним обратное путешествие в Западную Европу.

132. В обоих изданиях «Путешествия в Персию» Контарини — 1487 и 1543 гг. — напечатано 20 января (XX Zener, XX Genaro). Однако это неправильно; надо было поставить 22 января. Контарини неоднократно указывал, что он выехал из Москвы 21 января; первый привал в «ветхой деревеньке», куда приехали вечером того же дня, едва ли продолжался более одной ночи. Следовательно, из «деревеньки» тронулись на следующий день, т. е. 22 января (1477 г.).

133. Вязьма, Viesemo (в издании 1487 г. — такое же написание) определена как небольшой городок (terrazuola).

134. Смоленск, Smolenzecho (в издании 1487г. такое же написание) определен как небольшой городок (terrazuola).

135. См. примеч. 160 к Барбаро.

136. Троки (Trochi — нынешний Тракай) — замок близ Вильнюса. Не направился ли Контарини намеренно в Троки, чтобы видеть польского короля Казимира IV? Контарини пишет, что, выехав из пределов Московского государства, он вступил в Литву. Барбаро же называет Троки на польской территории (§ 61), а дальше пишет о том, что Троки отстоят от Познани на 7 дней пути. Ср. примеч. 159-161 к Барбаро.

137. См. примеч. 146 к Барбаро.

138. Вероятно, из Смоленска Контарини ехал по льду верхнего Днепра вниз по течению, но он не указывает, до какого именно пункта на Днепре продолжался этот трехдневный путь на санях и откуда путники направились к западу, по направлению к Трокам.

139. Слоним — в обоих изданиях (1487 и 1543 гг.) название передано как Lonici, но оно может быть прочтено и как Lonin. Слоним был последним городом в Литве, который проехал Контарини. После этого он отмечает свое вступление в пределы Польши, где первым городом на его пути называет Варшаву.

140. Варшава, Varsonia — следует читать Varsovia, заменив неправильно поставленное «n» буквой «v» (начертанной в виде «и», что легко спутать с «n»).

141. Polonia — неправильно напечатанное название города Познани (Posnama). Описывая путь через Польшу на восток, Контарини (соответственно после Messariga) назвал Posnama, и в этом первом случае слово было напечатано правильно (Contarini, p. 66v). По этой правильной форме название Познани должно быть исправлено не только у Контарини (при описании его обратного пути), но и у Барбаро (§ 61: da Trochi in Polonia...).

142. См.: Contarini, p. 66v (при описании пути из Германии в Польшу).

143. Terra di Polonia — город Познань; ср. примеч. 141.

144. Messariga — Мезеритц (Meseritz), последний польский город близ границы между Польшей и Германией. Мезеритц лежит на реке Обре, притоке Варты, по прямой линии на восток от Франкфурта на Одере.

145. Иена — Ian. Из Франкфурта на Одере Контарини направился к юго-западу, через земли Бранденбурга, Саксонии, Тюрингии (Иена) и Баварии (Нюрнберг, Аугсбург) к перевалу Бреннер в Альпах и к городу Тренто.

146. Праздник воплощения, иначе — благовещения (25 марта).

147. Страстная пятница была в 1477 г. 4 апреля, следовательно, праздник пасхи приходился на 6 апреля, что соответствует календарю. Контарини был очень точен в своих указаниях дней недели, чисел месяца и дат праздников.